Все дороги ведут навстречу

- Мне стыдно. Стас мгновенно поднял на Дениса глаза, начиная его пытливо рассматривать. Он пытался понять, искренние ли его слова и можно ли в них верить. Конечно, досадный инцидент с односторонним сексом по телефону им не был забыт, но и злиться на непутёвого Антошина у него, почему-то, не получалось. Слишком многое они прошли вместе, наверное, чтобы теперь, вот так, "рубить с плеча". - Да неужели? - Карпов иронично скривил губы в ухмылке. - Снизошёл, блять? А обязательно было тебя мордой в дерьмо макать, чтобы ты понял, что в нём находишься? - Стас, ну хватит, - Денис пытался сопротивляться, отстаивая свои иллюзорные остатки достоинства. - Я ведь действительно не хотел. Просто... У меня башню вконец сорвало. Ни во что веры не осталось. - Да ну? - Стас опасно ощерился, будто хищник перед прыжком. - Вера, говоришь? А ты ещё во что-то верил? Это в Глухаря ты верил? Твою мать! Нашёл себе Иисуса, дебил. Карпов всегда старался сдерживать свои эмоции и контролировать речь. Даже в самые пиковые моменты своей жизни он мог кричать, бить своего оппонента, но практически никогда не опускался до ненормативной лексики и недостойного поведения. "Я себя не на помойке нашёл и дерусь я только с мужиками", любил повторять Стас. Существовал ряд определённых мыслей, слов и действий, которые для него вписывались в список своеобразных табу. Большая часть людей воспринимала подполковника, как абсолютно беспринципную тварь, совершенно не подозревая о том, что у него существует абсолютная чёткая система понятий о Добре и Зле. Потерять чувство собственного достоинство для него было за гранью Зла. Отчего-то Антошин, по большому счёту ничего из себя не представляя, умудрялся настолько выводить своего бывшего начальника из себя, что тот полностью терял остатки самоконтроля. Вот и сейчас было именно так. Стас просто не мог не материться на Дениса, который сидел перед ним, хлопая глазами, и едва ли не слюни пускал. Эмоции действительно буквально переливались через край, поскольку Карпов прекрасно помнил, каким именно был Дэн на службе: бОрзым, несгибаемым и очень понятливым. Во что теперь превратился бывший опер? - Смотреть тошно, - озвучил свои мысли Стас. - Ты сам-то посмотри, во что ты превратился? И ты позволил этому сопляку и трусу управлять своей жизнью? Что он сделал для тебя такого, что ты из-за него так покорно пустил свою жизнь по п...е? Денис молчал. Он то ли понимал разумность доводов Карпова, то ли ему действительно было стыдно, то ли алкогольное марево постепенно рассеивалось у него перед глазами. Возможно, и всё вместе. И что показательно, взгляд его становился всё осмысленнее с каждой минутой. Осмысленнее и печальнее. У Стаса всегда получалось найти те слова, которые буквально отзывались в его печени. - Ты прав, Стас, - Дэн опустил голову и закрыл лицо руками. Нет, он не плакал, конечно же нет! У него просто физически не хватало сил на то, чтобы выдержать осуждающий, презрительный, но, всё же, такой родной и тёплый по-своему взгляд. Антошин чувствовал себя щенком, который по своей ребячливости написал в хозяйские тапки и в результате получил строгий, но справедливый нагоняй. - Я расклеился. Стал слабаком. - А ты никогда им не был, Дэн, - Стас тяжело вздохнул и встал с кресла. Раздражение и брезгливость его тут же схлынули, уступив место спокойной усталости и пониманию. Всё-таки Антошина ещё можно было вернуть в разум. - И я не верю в то, что ты им стал. Если даже я не смог тебя сломать, то Глухарёв и подавно. Я в тебя верю, понимаешь? Карпов сделал шаг и встряхнул Антошина, схватив его за плечо. Крепкая хватка мужской ладони на плече окончательно привела Дениса в себя. Он поднял голову и взглянул на Стаса. Так, как смотрел раньше - открыто и прямо, глаза в глаза. "Помоги мне, не оставляй меня наедине со своими мыслями", мелькало во взгляде бывшего опера. Конечно, он бы не озвучил своих мыслей и не попросил бы о помощи. Никогда... Но разве ему нужно было что-то озвучивать сейчас? - Даю тебе сутки на то, чтобы привести свою конуру в порядок. Драить так, как я барыг драл в своё время. Завтра приду - проверю. Для начала. Не провожай. Стас коротко кивнул в ответ на умоляющий взгляд Антошина и направился к выходу из квартиры. Через мгновение раздался звук закрывающейся двери. Новая жизнь вошла к Денису со шваброй наперевес.