***
- Господи, - Задыхаясь от бесконечной лестницы, по которой мы пробежались, я вошел в танцевальный зал и почти сразу же обратил внимание на то, что там никого не было, кроме одного Даррена. – Где все? Я думал у вас тренировки. Даррен стоял напротив длинного во всю стену зеркала, и смотрел на меня через него. В этот раз я был его жертвой, в этот раз я был на его поле и не мог просто уйти. Этот взгляд. Он так и сиял желанием отомстить мне за тот вечер на вечеринке. - Мне разрешили занимать зал в любой день, - Объяснил парень, потянувшись. – Пока что у меня здесь не много мероприятий, поэтому надо как-то проводить время в одиночестве. Я прошел через зал и посадил пса около окна, потому что он любил сидеть и смотреть в окно на людей, словно изучая их. - Вышел на прогулку? – Спросил Даррен, видимо, обратив внимание на моего маленького друга. - Пробежку, - Исправил я, присев на скамейку и, наконец, расслабив ноги. Я так давно не занимался спортом, что тело с трудом преодолеет столько нагрузок. Даррен сделал пару движений и остановился около меня: - Ты знал, что танцы укрепляют тело лучше, чем бег? - Это не объясняет отсутствие твоего пресса, - Ухмыльнувшись, надавил я на его больную тему и обрадовался тому, как его лицо изменилось. - Есть у меня пресс или нет, а все девушки текут от моего голоса. - Конечно, от него и парни текут. – Закатил глаза я. – Даже не представляю, как можно быть таким поддонком и при этом иметь такой сладкий голос. Тогда Даррен остановился и с открытым ртом от удивления, улыбаясь, воскликнул: - Ты только что назвал меня поддонком! - И засранцем! – Добавил я, скрестив руки на груди. Тогда парень резко подбежал ко мне и, взяв за руки, поднял с места, выводя на середу танцевального зала и повернув лицом прямо к зеркалу. Мы снова встретились взглядами в этом таинственном параллельном мире, где нам было разрешено стоять так близко друг к другу и не бояться огласки общества. То есть, скорее мне не бояться, потому что Даррен не имеет никаких наклонностей, чтобы причислить его к другой команде. Но вот прямо сейчас он стоял позади меня, и это было не в параллельном мире. Мы действительно были близко друг к другу. Я слышал, как громко он дышит. Чувствовал тот давно забытый аромат его тела. - И зачем ты поднял меня? – Спрашиваю, смотря в отражение прямо в его глаза и не отрываясь. - Осанка – это самое главное для танцора, - Не обратил он внимания на мой вопрос, взяв меня за плечи и выпрямив их. – Она твоя опора и твоя красота. Она дает тебе легкость и страсть, которые тяжело совместить. Его руки плавно переместились к моим бедрам по бокам, вынуждая меня издать недовольный звук, как вдруг Даррен приблизился ко мне и, смотря в зеркало, и спросил: - Зачем ты пришел сюда? Я помнил этот взгляд. Знал его лучше, чем кто-либо еще. - Затем, что, чтобы поговорить с тобой, ты заставляешь меня менять локации. Наклонившись вперед, Даррен, едва касаясь губами моего уха, шепчет так, что я чувствую каждое быстрое движение его губ: - Тогда ты на моей территории, Крис. Тебе придется подчиняться моим правилам. - Я на это не подписывался. Его руки опускаются по моим рукам, словно специально заставляют меня снова вспомнить их прикосновения. Они медленно спускаются по груди, давая мне возможность получать его прикосновения, пока он позволяет, спускаясь ниже. Так низко, что уровень опасности зашкаливает. Ведь, как-никак, все мы парни имеет кое-что, что лучше не будить раньше времени. Но, к моему счастью и сожалению одновременно, руки Даррена останавливаются около кармана штанов, вытаскивая из него мой телефон, замотанный в наушники. - Первое правило: ты выключаешь свой телефон. Удивленный, я долгое время смотрю на него, ожидая последних слов, дополнения, но этого не происходит, а накал между нами возрастает. От его дыхания у моей шеи все тело покрывается гусиной кожей и проходит медленная, но резкая дрожь. Хочу повернуться к нему лицом, хочу быть на равных, но мне не удается это – он жестко держит меня за обе руки, не позволяя обернуться. И в какой это момент я стал его жертвой? Нет, в этой игре у нас равные шансы. - Если я выключу телефон, то я начну подчиняться тебе, - Говорю я, не отводя своего пристального взгляда с его прекрасных карих глаз. – Но, - Отвожу глаза я. – Ты забываешь, что находишься на моей территории, и сейчас мы можем прийти к тому, что я воспользуюсь тобой, а не ты мной. И знаешь, что самое интересное? Что сейчас большая часть тебя желает этого, а твой старомодный мозг отказывается верить в предвиденное. Только вы все забываете о кое-чем. Я резко оборачиваюсь и обеими руками хватаюсь за расстегнутый воротник, случайно увидев темные волоски на его груди: - И мне придется повторить: спать с тобой я не буду. Но он молчит и просто смотрит на меня. Смотрит мне в глаза с таким скрытым огнем, так близко находясь. Наши носы почти прикасаются друг к другу. Так жарко, так душно, что единственное, что я могу сделать, - это закрыт глаза. И тогда происходит что-то, что заставляет моему внутреннему миру перевернуться. Я забываю о том, кто я и где я. В какое время существую и зачем. Я просто чувствую его губы на своих, чувствую их мягкие касания и руки на моей шее. Это невообразимое ощущение запретного и сладкого плода, который только существует. Воспоминания о той ночи приходят ко мне: как мы занимались ночь напролет сексом, не задумываясь о последствиях, как я целовал его шею и грудь, как ощущал его каждой частичкой своего тела. Какими были его губы тогда, такими они и остались. И они такие же, его кожа такая же, его вздохи такие же, и эта пелена, которая скрывает нас от всего злобного и отрицательного мира, такая же. Мне так нравится это, нравятся эти чувства. Даррен толкает меня вперед, и мы оглушительно врезаемся в холодное зеркало, от которого я покрываюсь гусиной кожей, или не от него, но это заставляет меня задрожать и пустить пальцы в густые волосы парня. Он трется своими бедрами об меня, и я запрокидываю голову, наслаждаясь приятным трением между нами, его поцелуями на моей шее, его такими божественными руками, пальцами, сжимающими меня. Мне хочется больше, хочется вспомнить все, хочется почувствовать его везде. Но я не могу сделать этого. - Стоп! – Кричу я, отталкивая Даррена, останавливающегося недалеко от меня. Он в смятении, не понимает что происходит, да и я тоже. Мне нужно некоторое время, чтобы привести себя в порядок, но я не могу оставаться с ним в одном помещении, потому что еще секунда, и я снова накинусь на него. Я чувствую это, всем телом, всеми органами. Я так хочу его прямо сейчас, что готов отбросить любые принципы. Но, чтобы избежать этого, не предавать себя, я решаюсь уйти, сбежать. Хватаю Купера с окна, ощущая на себе его возмущенный взгляд, словно он понимал, что здесь произошло, хотя, конечно, понимал. И ухожу из танцевального зала, оставляя Даррена там в полную одиночку, потому что на этот раз помощь нужна не только ему, но и мне.***
Я сидел дома и смотрел в одну точку, не отвлекаясь и не думая ни о чем, кроме произошедшего. Опять я дал ему возможность, опять я разрешил пользоваться мной. Или в этот раз я решил воспользоваться им? Но зачем? Если у меня есть Уилл, если наша с ним жизнь налаживается во всех планах. Почему я все еще хочу Даррена? - Потому что ты хочешь трахнуть его, - Сказал в моей голове Купер, который лежал на его подушке и мирно смотрел на меня. - Не правда, - Возразил я в мыслях. – Между мной и ним никогда ничего не было, а все эти чувства… это просто перенятое от наших героев. Пес смотрел на меня так, словно говорил: «Что? Да ладно? И ты сам-то в это веришь?». - Стараюсь верить, - Вздохнул я уныло и развалился на кровати, закинув голову. Мне было стыдно перед Дарреном и Уиллом, но в особенности перед собой. Плотские утехи заставили меня отречься от собственных убеждений об отношениях и пойти на поводу у легкой добычи, но ничего пока что не предвещало беды. Конечно, кроме того сексуального напряжения, которое скопилось у меня внизу живота. Да, его было слишком много, и Уилла для его удаления мне не хотелось использовать. Я хотел только Даррена.***
- Знаешь, что самое интересное? Что мои детские книжки читают взрослые! – Воскликнул я, взмахнув вилкой над тарелкой. - У тебя много взрослых поклонников, - Сказал Уилл, доедая свой ужин. – Никогда не поздно начать писать книги для более взрослой аудитории. Закатив глаза, я повторил то, что повторял множество раз: - Я люблю писать сказки, Уилл. Обожаю это. Во мне столько идей, столько вариантов развития событий, и мне так хочется, чтобы дети отвлекались от своих наскучных будней и верили в свои мечты, как главные герои книг. - Но жизнь – это не сказка, Крис. Ты заставляешь детей верить в несуществующее. От этих слов у меня все так закипело внутри, что я покрылся багровым загаром по всему телу. - Это же детские рассказы! – Закричал я. – Значит, я почти полжизни пишу их, а ты только сообщаешь о том, что это бесполезная трата времени и вредно для общества? - Я не утверждаю, что это вредно. Просто детей надо готовить к тому, что не все складывается так, как тебе хочется, а мечты не всегда сбываются, - Он говорил это так спокойно и беспристрастно, словно моя реакция его совершенно не волновала. Словно то, что моя жизнь и крутиться вокруг этих сказок и буквально в каждом человеке вижу героя для моей книги – это ничего не значит. - Знаешь, что? – Вспыхнул я, вскочив со своего места. – Лучше верить в несбывающиеся мечты, чем существовать для существования! Я… - Подкинул я тарелку на столе. – Больше не хочу есть. Да, это был просто прекрасный романтический ужин, который, я надеялся, отвлечет меня от мыслей о Даррене и снова проявляющейся депрессии, но только сильнее разжег ее внутри меня. Поэтому я решился на то, что еще никогда не делал. Сняв куртку с крючка у выхода, я захватил с собой только телефон и ключи и, захлопнув дверь, ушел из дома, не обращая внимания на крики Уилла и способы вернуть меня обратно. Но он только кричал, даже не пробуя бежать за мной, чтобы остановить, словно его не волновало и то, что я на ночь глядя ухожу из дома. Перейдя через темную и сумеречную улицу, освещенную только светом ночных фонарей и быстрыми фарами, я зашел за угол и торопливо набрал номер Даррена. Как бы я не противоречил себе и не хотел видеть его ради своего же блага, я должен был решить все вопросы с ним. И это было прекрасное время для этого, ведь столько решимости во мне уже давно не было. Три длинных и протяжных губка прозвучало в трубке, прежде чем Даррен поднял трубку: - Да? Ты что-то хотел, Крис? – Его голос был каким-то по-странному возбужденным и быстрым. - Я хотел поговорить с тобой о том, зачем приходил в танц-зал и что там произошло, - Говорю, выдохнув дымные слои пара в звездное небо. В этот момент на заднем фоне прозвучал кокетливый женский смех, а потом «Даррен, кончай разговаривать». – Но, видимо, ты слишком занят. Что-то внутри меня хрустнуло и размазалось об стену. Тело затряслось от такого разочарования и предательства с его стороны. Зачем? Зачем он сделал это утром? Зачем он дал мне ощущение нужности и важности в его жизни, если с ней итак все ясно. Я так дрожал, пытаясь скрыть ярость, вспыхнувшую во мне, и слезы, накатывающие на глаза. - Крис, - Тяжело вздохнул Даррен в трубке. – Я все еще…. - Нет, стой! – Закричал я, перебивая его. – Ничего не говори – я все понимаю. Понимаю, что это слишком стыдно для тебя, что это не по статусу, что можно прийти ко мне, просто чтобы «провериться». А то, что было сегодня, ничего не значит, да? Что я предал самого себя? Что теперь мне тоже нужна помощь, а не только тебе! Да знаешь, что? Вы так надоели мне! Вы, самолюбивые идиоты, думающие только о себе! Мир крутится не вокруг вас, а вы все - никто, и всем плевать, кто вы или какими бы вы ни были! Гей ты, натурал или би! Всем плевать! Всем плевать на всех! Резко выключив телефон, я поверить не мог в это. В то, что все так удачно складывалось, а потом все разрушил он. Ведь это все из-за Даррена. Ведь все это время я находился в депрессии из-за него, и сейчас тоже. Мне хотелось разломать все, что было вокруг. Толкнуть здание так сильно, чтобы все кирпичики, как конструктор, превратились в развалины и горели. Горели люди внутри, горела мебель и одежда. Горели и вопили о помощи, но никто бы не помог им, как никто не помогает мне. Как бы мне этого хотелось. Пустив обиженную слезу, я развернулся и пошел в сторону как раз того гей-бара, мимо которого проходил сегодня утром, и радовался тому, что мне не нужно показывать паспорт, чтобы доказать свой итак достигший совершеннолетия возраст.