***
В середине моих жутких завывающих рыданий, кто-то постучался в дверь так настойчиво, что спустя 10 минут, я все-таки решил проверить, кто это. Возможно, соседи решили узнать, надолго ли я вернулся и как долго, постоянно они говорят, я буду водить к себе всяких мужиков. Протерев зареванное лицо, я пошел к двери, укутавшись в своем халате. - Кто там? – Спросил я, прижав ухо к двери, но ответа не последовало. – Кто там? Но никто не отвечал мне, лишь снова нажал на звонок. Не выдержав этого душераздирающего звона в ушах, я раскрыл дверь и онемел. На меня смотрел Даррен. Взволнованный, уставший и замученный Даррен, держа в руке ручку от чемодана. - Ты н-не уехал? – Спросил удивленно я, оглядывая его. Но парень не дал мне ответа, лишь двинулся вперед, из-за чего я ушел с его пути и впустил в квартиру. Тогда он дошел до середины коридора, резко остановился и развернулся ко мне, ожидая чего-то. Ожидая моих слов, но я не мог промолвить ничего. Язык словно отказал, а в голову не приходило мысли, но все-таки одна так и крутилась. - Что ты здесь делаешь? Сняв очки, Даррен взглянул на меня красными и опухшими глазами. - Я не смог уехать, - Признался он, смотря на меня. – Мне просто нужно было приехать и сказать тебе, что… Что я натурал. Сжав кулаки, я был готов к новым обидам и унижениям, но потом последовало то, что я не ожидал. - Меня не интересуют мужчины… Никто, кроме тебя. Я узнал, это называется деми-ориентация. Когда тебе не хочется иметь никаких сексуальных связей, пока не полюбишь этого человека. Только у меня наоборот. -Ч-что? – Снова заикаясь, спросил я, пытаясь переварить все, но Даррен не стал ждать. Он просто за два шага дошел до меня и поцеловал, толкнув к стене. Так резко, так больно и так задевающего горячо. Все распылилось, весь мир потух в этот момент. Звезды погасли, а моря пересохли. Лишь его губы на моих. Лишь его руки на моем теле. Лишь его прикосновения. Лишь он и я в этой маленькой и тихой квартире. Кажется, словно каждый вздох наполнен желанием, желанием вдохнуть еще немного, каплю кислорода, без которого невозможно жить. Кажется, что в эти моменты я не могу жить без его губ. Кажется, что я просто не могу жить без него. Его бедра опускаются к моим. Мы двигаемся одновременно, тремся друг об друга, словно желая не отвлекаться, хотим снять одежду. - Стой, стой, - Сквозь поцелуи пробую сказать я. – А как же… - Господи, Крис. Ты можешь когда-нибудь просто перестать думать? – Сжав руки на моих плечах, спросил он со злостью, а потом резко развернул меня и повел в сторону гостиной, где толкнул на диван и сел на меня, снова целуя. Снова покрывая мое лицо, мою шею этими нежными и одновременно обжигающими поцелуями. Мы не говорили больше. Все, что могло выходить из нас, - это вздохи, стоны и рычания. Он кусал меня. Кусал везде, кусал каждый кусочек тела. Я позволял ему делать со мной все, что он хотел, потому что этого хотел и я. Хотел его полностью, его тело, его глаза, его волосы и губы. Его руки на моей груди, на моих бедрах. Его бедра на моих. Господи, эти сладкие ощущения, когда он так близко, но вас отделяет друг от друга лишь тонкая ткань боксеров. Лишь небольшая защита от полного обнажения. Обнажения телом и душой. - Я хочу тебя, - Шепчет он на ухо, сжимая мои ягодицы в своих огромных шершавых руках. - Я хочу тебя, - Бессознательно повторяю я, закрывая глаза и отдаваясь этим ощущениям. Я не понимаю, что происходит, что мы делаем и сколько времени прошло. Я потерялся во вселенной, но хочу только больше. Больше потери, больше Даррена, больше, дольше.***
Сидев на краю дивана, я пробовал осознать произошедшее. Пробовал понять, наступил ли на те же грабли и чем в этот раз жизнь отплатит мне за мои ошибки. Я не могу отрицать того, что, несмотря на наши устоявшиеся отношения с Уиллом, это был один из моих лучших раз. Да, я изменник. Да, я лгун, но счастливый и удовлетворенный, как бы гнило это не звучало. Даррен спал, ведь уже было около пяти часов утра, но я уснуть не мог. Обернувшись, я посмотрел на него. Такого спокойного, мирно закрывшего глаза и обнявшего подушку. Мгновения, когда он молчал и не напоминал мне о моих ошибках, были волшебны и незабываемы. Лучи восходящего солнца, просочившись сквозь открытые окна, осветляли его мягкую и смуглую после лета кожу. Кожу, которая мне нравилась, которую мне хотелось трогать вечно. Которую я хотел целовать и кусать, облизывать и сжимать в руках. Его губы были алыми, темно-темно красными от моих постоянных укусов. На шее и груди осталось несколько случайных засосов. «И что мне теперь делать?» - Спросил я, глядя на него и завораживаясь. – «Как теперь жить?». Словно кто-то ответил бы мне на этот вопрос. Вдруг завибрировал и зазвонил телефон Даррена, волявшийся где-то под нашей одеждой, и я поторопился выключить его, чтобы не разбудить парня. Мне хотелось, чтобы наш будущий серьезный разговор начинался с отличного настроения, а не с невыспавшихся обид и страданий. Найдя аппарат, я поспешил его выключить и только потом понял, кто звонил Даррену. Мия. Господи, это же его девушка. Где она сейчас? В Лос-Анджелесе? Даррен заворчал и перевернулся, пряча лицо от света, во сне. А я, сжавшись на полу, думал о том, какой грех совершил. Мне не было обидно за себя, мне было обидно за эту девушку, которая, может быть, скоро узнает о том, что ее парень…гей? Би? Натурал с расстройством? Думаю, это уже останется только между ними. Или нами. Я встал с кровати пораньше, чтобы приготовить завтрак для Даррена. На этот раз я готовил что-то особенное и необычное, чтобы каждому запомнился этот момент. Аромат еды стоял на всю квартиру, и я не удивился тяжелым шагам, звучащим от кафеля на полу. Улыбнувшись, я повернулся в сторону двери и проследовал глазами за сонным Дарреном в одних боксерах, прикрывшим слегка глаза и присаживающимся на небольшой кухонный диван. - Как спалось? – С позитивом спросил я, повернувшись к нему всем телом и облокотившись на столик. - Что-то мешало спать мне всю ночь, - Зевнув, сказал он. – Даже, скорее, кто-то. Уже сейчас в его глазах вновь горела та искра. Это был намек, это был позыв. - Не представляю, кто это мог быть, - Отмахнувшись, отвернулся я и расплылся в улыбке, раскладывая еду по тарелкам. - Я тоже, - Неожиданно быстро и близко прошептал Даррен у моего уха. Его руки нежно легли на мою талию, губы целовали мои плечи. Это было слишком для секс-отношений, но под стать мне. Я любил эти легкие прикосновения, любил романтику и ванильность первых свиданий. И Уилл лишил меня когда-то давно того сладкого ощущения, когда все вокруг кажется розовым и пушистым. - Если ты продолжишь, то твое яйцо растечется, - Говорю я и слышу усмешку Даррена, только потом поняв свой подтекст. - Поверь, они оба будут на месте, что бы или кто бы ни сделал с ними. - Пошляк, - Фыркаю я. Даррен резко прижимает меня своими бедрами к столешнице, что из меня вырывается удивленный вздох. - Ну, что поделаешь, - Легко покусывая тыльную сторону моей шеи, говорит он. – Ты же не жалуешься… или все-таки жалуешься? Он пытался вызвать у меня улыбку, трогая меня, покусывая, манипулируя своими прикосновения. И я не выдержал. Я обернулся, обхватив его плечи, и поцеловал. Такой горячий и утренний поцелуй, будоражащий и бодрящий. Такой необычный, такой…такой.. такой, который принадлежит только ему. И я снова хотел его. Господи, я никогда не хотел так быстро после крайнего раза, но сейчас, казалось, я хочу его каждую минуту. Ведь меня так возбуждает его тело, его глаза и волосы. Его все. Двигая бедрами, мы терлись друг об друга, возбуждали друг друга, чувствовали сладкую боль в паху. Таким странным казалось для меня то, что Даррен оставался мужчиной в такие моменты. Что я чувствовал его мужественность и силу. В его темных глазах, в крепких руках и быстрых, тяжелых прикосновениях. Его губы были настойчивы, движения - возбуждающими. - Объясни мне, Крис: почему люди так принципиальны при выборе ориентации? - Пытаясь остановиться, вдруг спросил Даррен, вставляя слова через поцелуи. – Почему им так важно кто тебе нравится? Я ведь не перестал быть собой, переспав с тобой. - Потому что, - Начал я неспешно. – Каждому хочется вставить свое слово правды, поэтому придумываются тупые законы, типа: мужчины должны быть только с женщиной и наоборот. Хотя геи и лесбиянки существовали всегда, а сейчас это просто стало выставляться напоказ. Совершенно остановившись, мы просто стояли, обнимая друг друга, и разговаривая. Так непринужденно и свободно. - Сейчас стало модно быть «неординарным», - Закатил глаза Даррен. – всем хочется быть «особенными», но эта самая «особенность» теперь заключается в том, чтобы быть настоящим. Какое-то странное ощущение поселилось в моей груди, но это было приятное чувство, обычно не навещающее меня. - Девочки начинают любить девочек после первой невзаимной любви, а мальчики начинают любить мальчиков, потому что девочки им просто не дают, - Говорю я. - А почему ты «стал любить мальчиков»? – Неожиданно для меня спросил Даррен. Это действительно заставило меня задуматься над этим вопросом. Почему я стал геем? Почему люди всю жизнь гнобили меня и заставляли стесняться самого себя? Почему пробовали привить чужое мнение и мышление? - Не знаю, - Пожимаю плечами неуверенно я. – Может, у этого нет причины. Просто я родился таким и все. Разве это плохо? Фредди Меркьюри был бисексуалом, только это не помешало ему покорить всю планету. - Может быть, ты будешь следующим Фредди? - Для недогея ты слишком много льстишь мне, Даррен, - Смотря на его улыбающееся лицо, говорю я и отворачиваюсь, вспоминая все разговоры о моем будущем с Уиллом. – Но, как-никак, пение останется моим хобби, потому что я вижу себя лишь писателем. Мне становиться грустно. Грустно не из-за темы нашего разговора, а из-за моего глупого и непростительного поступка по отношению к Уиллу. Когда-то для меня он был светом всей жизни. Когда-то я считал его самым важным человеком в этом мире. Но теперь? Теперь он мешает мне жить так, как я хочу. Но только из-за этого он не заслужил такого поганого поступка с моей стороны. - Извини, - Сглотнув, я оттолкнул Даррена от себя и направился в сторону гостиной, где подошел к окну и посмотрел в него сквозь светлые шторы. Листья на деревьях уже приобретали золотистые оттенки, покрывая Нью-Йорк золотым хлопковым одеялом и придавая ему хоть какой-то оттенок радости. Я услышал тяжелые шаги Даррена позади меня и обернулся, обняв себя руками. Его лицо было взволнованно бледным, а глаза необычно грустны и светлы оттенком. - Что случилось? – Спросил он обеспокоенно. Мои глаза снова метнулись к бетонным сооружениям города, и я постарался спокойнее и понятливее объяснить мысль, блуждающую в моей голове. - Эта ночь была одной из самых прекрасной ночей в моей жизни и так же одной из худших. Ведь я обещал себе не спать с тобой, обещал это тебе. Что? Что будет дальше? Как мне смотреть Уиллу в глаза после того, как я изменил ему с чистой головой? Ты уедешь, и тебе будет нечего терять, а у меня здесь останется вся жизнь. Лицо Даррена странно потемнело, а брови сдвинулись. - Мне нечего терять? Я потерял. Все потерял, что у меня было! Я потерял свою прошлую жизнь, потерял мои принципы и мысли, мою ориентацию. Если я уеду, я потеряю и тебя! И что же? Мне все еще нечего терять?! - Ты можешь просто уехать отсюда и забыть обо мне! - Да не смогу я, блять! – Закричал он, оставаясь далеко от меня. Он понимал, что я нуждался в дистанции, что мне нужно было пространство. Эта квартира была слишком мала для нас и наших проблем, но так же она оставалась защитой и позволяла нам оставить нас только наедине друг с другом. - Крис, - Более спокойным голосом позвал он меня, но я не повернулся к нему. Я просто не мог смотреть на него и осознавать свое ничтожество и беспомощность. – Послушай меня и пойми. Мы не…мы не сможем прожить эту жизнь правильно, если просто бросим все. - Я просто не представляю, как буду жить дальше! - Скрываясь на крик, сказал я. – Уилл. Он ведь хороший человек и мне так жаль, что я изменил ему. Но я не смогу жить с ним дальше, потому что он не понимает меня, не понимает как для меня важно то, что есть! - Просто не думай об этом. Думай о том, как для меня важно, что ты пишешь. Как мне нравится то, что ты решил отбросить карьеру певца и отдался в то, что тебе действительно нравится. Мии тоже не нравится то, чем я занимаюсь. По ее мнению я должен больше времени отдавать актерской игре. Но что сделаешь с тем, что я люблю музыку? Что я не могу жить без нее? Обернувшись к нему, я тихо произнес: - Мир словно специально шлет к нам людей, которые никогда не будут понимать то, что творится в нашей душе. Даррен медленно подошел ко мне и взял за руку, приложив к своей груди: - Главное, что мы понимаем это.***
Не знаю насколько сложно описать мои чувства, когда Даррен уехал в Сан-Франциско. Не знаю, как объяснить то состояние души, когда важная часть ее просто исчезает. Мы просто решили с ним, что не будем вспоминать тот день. Что продолжим жить так, как раньше, чтобы причинить друг другу меньше боли. Но, мне кажется, все совершенно иначе. Я вернулся домой и объяснился с Уиллом, сказав, что был лишь очень расстроен его отношением к моей работе и нуждался в свободе мысли. Он принял меня обратно, но мы осознавали, что наши отношения шатаются у самого края высокого-высокого утеса, ведущего к морским глубинам во время бурного шторма. Мне стало так сложно быть с ним и снова изображать вид счастливой пары. Я снова впадал в глубокую депрессию, все казалось отрадным и далеким. Ничего не радовало, а мир существовал отдельно от меня. Тяжело было находиться в нашем с Уиллом доме, где все было пропитано теми счастливыми годами, когда наши отношения не канули в бездну. Наши домашние любимцы не радовали меня, и все, что могло возрождать меня к жизни, - это моя любимая работа. Я старался меньше нагружать ее грустными и чуждыми для детей мыслями. Поэтому, как только Алла (мой агент) напомнила о моем повторном прослушивании в сериал «Julie's Greenroom», я, не задумываясь, начал собираться и готовить песню. Снова жизнь давала мне сделать шаг вперед, снова показывала верный путь. Она сказала мне: «Спой и отпусти его. Отбрось накопившееся и позволь себе жить спокойно». Так я и сделал. Мне хватило того короткого мгновения прослушивания, чтобы наполнить зал энергией Sam Smith «Stay With Me». Мне хватило этого, чтобы отпустить его. Чтобы признаться миру и остановить движение земли.Won't you stay with me? (Ты не останешься со мной?) Cause you're all I need (Потому что ты – это все, что мне нужно) This ain't love it's clear to see (Очевидно, что здесь нет любви) But darling, stay with me (Но, дорогой, просто останься со мной)
Просто останься со мной.