Во имя скорби

В закрытые глаза бил яркий солнечный свет. Дайлен чувствовал его сквозь веки. Лёгкое дуновение ветерка принесло с собой сладкий запах лугового разнотравья и приятную прохладу. Где-то над головой чирикнула невидимая пичужка. Раз, второй, третий… Другая ответила товарке переливчатой трелью. Ладони и босые ступни слегка щекотали потревоженные ветром травинки. Амелл прижмурился и разлепил, наконец, глаза. Поморгал, привыкая к свету, и уставился в тёмно-синее летнее небо. Он лежал на спине посреди небольшой полянки на краю леса. Всё это благолепие будто бы сошло с одной из пасторальных картин, щедро украшавших общую залу Башни Бдения – лес радовал пышной зеленью, солнечный свет не затмевала ни одна тучка, а неподалёку весело журчал маленький ручеёк, извилистый, и сверкающий на солнце как бриллиантовое ожерелье королевы Аноры. Дайлен осторожно сел, прислушиваясь к себе. Тело казалось лёгким, даже немного слишком. На ноги подняться получилось только со второй попытки – ему всё чудилось, что ветер попросту унесёт его с собой, как оторванный от ветки листочек. Впрочем, уже через пару шагов Дайлен свыкся с этим ощущением. За ручьём виднелся пологий склон холма. Почему-то нестерпимо захотелось пойти именно туда, до зуда в ступнях. Ступать босыми ногами по траве было приятно – полузабытая, мимолётная радость, недоступная в детстве и познанная лишь в горькие годы мора. С вершины холма открывался чудесный вид на залитую солнцем долину. А у подножия стоял он. Светлые волосы рассыпались по плечам, на лице знакомая неуловимо нежная улыбка, предназначенная только для одного человека на свете – темноволосого мальчишки с холодными чёрными глазами. Длинная нарядная мантия расстегнута ровно на столько, чтобы в распахнутом вороте была видна трогательная ямочка между ключицами. - Андерс… - выдохнул Дайлен, делая шаг вперёд. Андерс улыбнулся светло и радостно и протянул к нему руки. Амелл потянулся навстречу и сделал ещё один шаг. - Стой! – тихо окликнули сзади. Командор вздрогнул и остановился. - Не ходи туда. - Что? – он обернулся и застыл, с ужасом глядя на стоявшего перед ним мужчину. Это тоже был Андерс. Вот только он не улыбался. Волосы его были грязны и спутанными колтунами падали на лоб. Порванная, поношенная мантия почернела от копоти. Под слоем пепла и грязи угадывалась неестественная, почти синюшная бледность кожи, а из уголка потрескавшихся губ стекала тонкая алая струйка, россыпью капель срываясь с подбородка. - Не ходи туда, Дай. Не надо. Дайлен невольно попятился вниз по холму. Глаза заговорившего с ним Андерса не отражали солнечных бликов, оставаясь матово-карими, словно пустыми. Он медленно протянул к Амеллу руку ладонью вверх. На запястье звякнул браслет из речных камушков, ракушек и кусочков янтаря – самый большой камень с трещиной посередине, пятая от застёжки ракушка выщерблена. Взгляд невольно зацепился за эту вещь – такую знакомую, ведь Дайлен сам подарил её другу и возлюбленному после того, как тот прошёл Истязания. Командор бросил отчаянный взгляд за спину. Там, внизу, всё также стоял его солнечный, красивый Андерс, призывно раскрыв объятия. - Если ты сделаешь ещё шаг, уже не вернёшься, - печально проговорил заметивший его колебания целитель. – Возьми меня за руку, Дай. Дайлен с трудом оторвался от видения у подножья холма и снова повернулся к собеседнику. Тот застыл в ожидании, так и не убрав протянутой руки. Амелл сглотнул подступивший к горлу комок и решительно вложил свою ладонь в ладонь Андерса. Тело тут же пробрал озноб – холодные пальцы сжали его кисть с неожиданной силой. - Хорошо. А теперь пойдём со мной, - с явным облегчением сказал целитель, и свет померк перед глазами Дайлена. Он стоял посреди площади. Место было неуловимо знакомым, но Амелл никак не мог вспомнить его, до тех пор, пока не заметил стоящих буквально в двух шагах от него людей. Пожилой эльф с совиными глазами, облачённый в мантию Первого Чародея, храмовница с жёсткими чертами лица и… Хоук. Киркволл! Он оказался в Киркволле, но… Мередит и Орсино ведь давно мертвы. А ещё тут было слишком тихо. Первый Чародей что-то говорил, раздражённо жестикулируя, но не было слышно ни слова. Чуть поодаль от Хоука обнаружились и его друзья – забавный гном, застенчивая эльфийка, суровый эльф с лириумными клеймами, стражница и Андерс. Хоук о чём-то спорил с Мередит и Орсино и не смотрел на целителя, а тот явно чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело теребил рукава старенькой мантии и потирал кончик носа. И когда за спиной Андерса взметнулся ввысь огненный столб, Дайлен зажмурился и вцепился зубами в собственное запястье, только бы очнуться и не видеть, чем закончится этот кошмар. Но когда он открыл глаза, картина осталась прежней, будто кто-то услужливо приостановил представление до тех пор, пока зритель не обратит на него внимание. - Зачем?! Зачем ты мне это показываешь?! – в отчаянии крикнул Амелл, и его собственный голос отозвался далёким эхом, словно в огромном пустом зале. - Я хочу, чтобы ты знал. И чтобы ты понял, - на его плечо легла тяжёлая холодная ладонь. - Но я не хочу этого видеть, - почти проскулил Дайлен, не в силах оторваться от разворачивающейся перед его глазами драмы. Андерс сидел на старом обшарпанном ящике, обняв себя за плечи руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Его губы беззвучно шевелились. То есть, возможно, он и говорил вслух, но Дайлен по-прежнему не мог ничего услышать. Душная, липкая тишина накрыла его с головой. Оставалось только смотреть, как Хоук медленно отвёл потрясённый взгляд от пожарища, как повернулся к целителю и недоумённо нахмурил брови. В обращённом на него взгляде Андерса плескалось отчаяние пополам с безумием. Хоук подошёл к нему, и Андерс вскинулся, произнёс несколько фраз, умоляюще глядя Гаррету в лицо. Тот отрицательно покачал головой, и Андерс поник плечами. Он несколько мгновений изучал носки собственных поношенных сапог, покусывая дрожащие губы, но затем вдруг решительно встал, притянул Хоука к себе за шею и что-то горячечно зашептал ему на ухо. С неба падал серый пепел, хлопьями оседая на чахлых городских деревьях, потрясённых лицах соратников Защитника Киркволла и светлых волосах целителя. Отступник слегка отстранился, окинул Андерса долгим взглядом, потом, коротко кивнув, приобнял за талию и коснулся губами обветренных искусанных губ. Во второй его руке мелькнул нож с костяной рукояткой. Дайлен почувствовал, что его собственное сердце остановилось, когда Гаррет одним плавным движением вогнал лезвие Андерсу под лопатку. Целитель вздрогнул, на лице его расцвела растерянная улыбка и из уголка рта потянулась вниз кровавая струйка. Он поднёс ладонь к подбородку и с детским удивлением уставился на кровь на своих пальцах. Губы его шевельнулись в неслышном шёпоте и он начал медленно оседать вниз. Хоук прижал Андерса к себе, уткнувшись лицом в его шею, и опустился на каменную мостовую вместе с ним. Некоторое время отступник просидел так, бережно баюкая в руках уже бездыханное тело, перебирал ласковыми размеренными движениями золотистые пряди волос, размазывая по ним пепел. Дайлен почувствовал, как тёплая влага побежала по подбородку и шее, во рту стало солоно от крови. Кажется, он насквозь прокусил губу. Дышать было немыслимо тяжело, каждый вздох отдавался тягучей болью во всём теле. Его трясло, как в лихорадке. - Вот и всё, - послышалось рядом. – Меня больше нет, Дайлен. Амелл опустился на колени и зажал руками уши, но голос не стал звучать тише. - Меня нет, Дай. А то что ты видел у подножия холма, просто игры Тени. Не попадайся в такие глупые ловушки – это совсем на тебя не похоже. Живи, прошу тебя. Мы встретимся, когда придёт твой срок. - Где ты? – Дайлен тщетно оглядывался по сторонам. Мир вокруг него дрожал и таял, выцветая серыми и чёрными пятнами. Он ещё смог разглядеть, как Хоук тяжело поднялся с мостовой и взял тело Андерса на руки. А потом стало темно и тихо. - Где ты?! – крикнул он в отчаянии. – Андерс… Андерс!