Если захочешь, останься со мною, Я знаю, ты хочешь в эти долгие дни. Я буду с тобою, читать твои мысли, Придумывать фишки, разделять твои сны…
Никто и никогда не видел Кэмерона подавленным. Вечноулыбающийся парень буквально пропитывал всё вокруг солнечным светом. Ни один розыгрыш не обходился без его участия. Он весело трепал такую же рыжую как у него макушку Эммы, ободряюще хлопал по плечу Итана и безобидно подкалывал Джереми. Уже месяц как это перестало быть ежедневным ритуалом перед съемками. Теперь телефон стал для Кэмерона целым миром. Он что-то строчил туда практически постоянно, хмуро отмахиваясь от вопросов взволнованных коллег. Единственным, кто ничего не спрашивал, а время от времени молча поглядывал на дисплей собственного гаджета, был Ноэль Фишер. Отправив очередное смс, Монахэн поднял взгляд на тормошащую его Эмми. — Кэм, серьезно. Ты начинаешь пугать меня. Это всё из-за него? Рыжий дважды вдохнул и ни разу не выдохнул. Побитым щенком он уставился на шатенку, заставляя её и без того огромные глаза округляться всё больше. Растерявшись, девушка отпустила его плечо и присела рядом. — Это из-за Джерома? Волнуешься о том, как сыграешь? Боги всех религий помогли Монахэну удержаться и не спросить кто такой этот Джером и с чего бы Кэму волноваться. По велению судьбы в этом сезоне от него не требовалось улыбок. И вот сейчас, когда Микки вжимался в его Йена, с трудом отпуская того в лечебницу, Монахэн был близок к тому, чтобы уверовать в тех самых богов и попросить их о снисхождении. Теплые пальцы сжали его плечо, посылая сигналы в самое сердце. Орган, гоняющий кровь по безупречному телу, взорвался подобно вулкану, опаляя внутренности парня. Доказывая, что Кэмерон еще жив. Любовь способна превратить совершенно здорового и жизнерадостного человека в оголенный нерв, вспышками боли отзывающийся на малейшее прикосновение раздражителя. Одного-единственного раздражителя. В ушах стучало, а сбитое дыхание не позволяло здраво мыслить, когда Микки отчаянно обнимал Йена, прежде чем за ним закрылась дверь клиники. Прекрасно отыгранная сцена, пара седых волос и ничего нового. Браво, Кэм. Ты великолепный актер. Небольшой столик в трейлере быстро лишился всего своего содержимого, стоило двери захлопнуться за Монахэном. От крика удерживала лишь до боли сжатая челюсть — остатки его самоконтроля. Влага обжигала щёки, пуская насмарку работу гримёров, пока Кэмерон молча разносил трейлер в щепки. Перевернув всё, что так или иначе можно было перевернуть, он в отчаянии замолотил по стене. Он поймает ещё не один косой взгляд тех, кто проходил в этот момент мимо трейлера. Потому что второй его обитатель сейчас стоит рядом с дверью и поджигает новую сигарету, едва докурив предыдущую, не находя слов поддержки.***
Спустя полпачки и двадцать минут переминания с ноги на ногу, Джереми обозначил себя обладателем яиц и осторожно постучал. Его встретила гробовая тишина, висевшая в воздухе уже добрых десять минут и сподвигнувшая парня толкнуть дверь. Он открыл ее ровно настолько, чтобы смог протиснуться в проём, будто решив, что солнечный свет непременно повредит его соседу. Парень старался производить как можно меньше шума, переступая через разбитые бутылки кока-колы, смешавшиеся в одну груду их личные вещи, и мусор из перевёрнутой корзины. Кэм лежал на спине, устремив взгляд в потолок. Его правая рука покоилась на лбу, а левая безжизненно свисала с кровати. Редкие вздрагивания говорили о том, что парень ещё не отошел от сотрясавших его минуту назад рыданий. Едва это поняв, кудрявый парень замер посреди помещения. Он словно оцепенел от страха совершить неверное движение и усугубить ситуацию. Джереми действительно дорожил Кэмероном. — Я самый большой мудак в мире, Джер, — на удивление спокойно прохрипел парень с небольшой кровати. Подойдя чуть ближе к другу, Джереми сунул руки в карманы и серьёзно проговорил: — Он окажется ещё бо́льшим мудаком чем ты, если проебёт тебя, — в огромных щенячьих глазах плескалось безмерное беспокойство, граничащее со злостью на брюнета. Кэмерон метнул удивленный взгляд на друга, прежде чем вернуться к лицезрению потолка. — Ещё и каст в курсе. Заебись просто, — парень шумно и прерывисто вздохнул, всё ещё не выровняв дыхание. Джереми заметно воодушевился и наконец преодолел разделявшее их расстояние. — Я, блять, не каст, а твой друг. Никто больше не знает, — сурово сказал Джереми, присаживаясь на край кровати. После короткой паузы, он решил добавить, — Вы ведь так и не разошлись? Кэмерон сел и внимательно вгляделся в глаза Джера, словно пытаясь понять, можно ли довериться. Наверное, такими честными глазами как у Джереми, помимо него обладают только мошенники. Наконец рыжий начал говорить слабым голосом. — Я просто не смог его отпустить, понимаешь? Он — часть меня. Дело даже не в сексе, — Джер вдруг осознал весь масштаб катастрофы, — Нас связывает нечто большее. Это нечто космическое, не поддающееся логике и объяснению. Мы просто были созданы чтобы встретиться. Я влюблен в этого мужчину с самого первого дня нашей встречи и не могу представить себя без него. Каждое слово Кэмерона звучало всё увереннее, а глаза горели всё ярче. Он сел прямо напротив коллеги и схватил его за плечи. Словно громом пораженный, Уайт был не в силах сопротивляться, да и вообще не мог выдавить из себя и слова. Серьёзность и решительность во взгляде давно превратились в удивление, граничащее с паникой. Он не догадывался, на что способен настолько влюбленный человек. — Он любит меня, Джереми, любит! Я не хочу его делить с ней, блять! Мне надоело, — окончательно разгорячившись, Кэмерон бросился прочь из трейлера. Кудрявому потребовалось несколько секунд для того, чтобы предугадать действия друга и с ужасом кинуться следом.