My darling

Во время распределения я была напряжена, спрятав руки под столом, я скрестила пальцы, наблюдая за детьми, которых шляпа определила на пуффендуй. К счастью, их было не так много. Два месяца – это слишком мало для отдыха, особенно для отдыха от такой работы. На учительском совете не было ничего интересного, кроме фразы, что этот год будет важным для школы и следует показать себя в лучшем виде. Все учителя согласились с этим, а я лишь кивала, как глупый болванчик. Спросить, что это означает я постеснялась. Внутри теплится надежда, что год пройдет гладко и быстрее прошлого, но головой я понимала, что такого не будет. За пуффендуйским столом стоял гам не тише, чем за столом гриффиндора. Шумели, переговаривались, улыбались, обнимались. Они были дружны и приветливы друг с другом. Особенно с «новобранцами». Маргарет Уорк, староста моего факультета, сидела по одну сторону от первокурсников, а Седрик по другую. Они увлеченно что-то рассказывали малышне, которая только рты не открывала. Как я понимаю по последовательным кивкам и устремленным взглядам в одну сторону, сейчас старосты рассказывали об учителях. Когда взоры устремились в мою сторону, я улыбнулась и неловко помахала, вызвав весьма бурную реакцию среди первокурсников. Директор что-то монотонно вещал, бросая заинтересованные взгляды на каждого из многочисленных учеников. Не удивлюсь, если он знает каждого из учеников по имени. – …для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет, – сочувственно произнёс директор, вызвав волну неудовольствия среди студентов. Думаю, я выглядела слишком довольной от этой новости. Мне было плевать, чем это вызвано, ведь это означало, что все мои студенты останутся целыми до конца учебного года. Это главное. Скашиваю взгляд на близнецов, которые явно расстроены этой новостью не меньше других игроков. Боль и разочарование явно читались на их молодых лицах. Даже стало немного стыдно за свои эмоции. Один из близнецов явно почувствовал мой взгляд и посмотрел прямиком на меня. Я растерялась на какую-то долю секунды, прежде чем разорвать наш зрительный контакт. Чувствую себя глупой школьницей, которая подсматривала за старшекурсником и была поймана на этом. Надеюсь, румянец на моих щеках не столь явный. Ему очень идут длинные волосы, делают его более шкодливым. В том, что на меня смотрел именно Фред, не было ни капли сомнений. Звук грома и вспышка молнии стали идеальным аккомпанементом для появления самого страшного человека из всех, что я видела. Я знаю, что это нетактично, так говорить о ком-то, но это было именно так. Я рада, что хотя бы не вскрикнула с перепугу, когда он шумно отворил двери в Большой Зал, хотя и была близка к этому. Каждый его шаг отдавался эхом в этом зале, заставляя меня вздрагивать каждый раз. Серые сухие волосы, исполосованное шрамами лицо, недоброе выражение лица и посох, на который он опирался, составляли ужасающую картинку, но это не было главным. Больше всего пугали его глаза. Один совершенно нормальный, пусть и полный презрения, а вместо второго был уродливый имплант или скорее протез, с ярко-голубой радужной оболочкой, которая постоянно двигалась, сканируя происходящее. Он больше похож на чертового пирата, чем мага... – Позвольте представить вам нашего нового преподавателя Защиты От Темных Искусств, профессора Грюма, – радостно сообщил директор, не обращая внимания на напряжение в зале. ... или на учителя. Чёрт. Да я бы в жизни не пошла на его урок. Как хорошо, что в этом году возле меня будет сидеть профессор Синистра, а не новый преподаватель ЗОТИ. У меня бы пропал всяческий аппетит. Я вновь задумалась и выпала из реальности, не вслушивалась в речи Дамблдора, пока не услышала про Турнир Трёх Волшебников. Они что, серьезно? Бросаю взгляд на Северуса, надеясь, что это глупая шутка, но тот лишь сильнее сжал губы в тонкую линию. Давайте сразу насыплем аконита* в тарелки детей, зачем тянуть? Если в начале года я радовалась милым личикам и послушному нраву своих подопечных, то сейчас я готова рвать на себе волосы от их поведения и выходок. Не проходило ни одного дня, чтобы я не слушала высказываний по поводу своего факультета. Вот и сейчас, проведя более-менее спокойно занятия, я сидела на парте у открытого окна, раскуривая уже третью сигарету и ожидая посыльных с гневными письмами от преподавателей. Даже гриффиндор не казался мне таким буйным! Весь фокус в том, что гриффиндор признавал свои шалости, в отличие от моих барсуков. В этом году я взяла с собой шесть блоков сигарет вместо трёх и надеялась, что мне вполне хватит. Мой класс заметно преобразился в сравнении с тем, куда я пришла год назад. Фотографии известных ученых и политических деятелей украшали стены, газетные вырезки, обозревающие самые известные события. Мягкие сидушки вместо твёрдых стульев. Стеклянный шкаф, на полках которого были главные экземпляры магловского прогресса, в рабочем состоянии. Несколько шкафов, полные самых обычных книг. Даже есть стопка газет и журналов. Несколько безделушек, разбросанных по периметру всего кабинета. Всё как я хотела. Блаженные полчаса релаксации и три окурка в милой чашке с цветочками были прерваны мистером Седриком Диггори, который зашел в мой кабинет, даже не потрудившись постучать. Парень поморщился, увидев новую сигарету у меня в руках, и притворно помахал ладонью перед своим лицом, якобы отгоняя дым. Я слишком многое прощаю своим студентам. Какой декан – такие и студенты. – Думаю, вам стоит обратиться к мадам Помфри, мистер Диггори. Ненормально вот так двигать рукой. Или у вас галлюцинации? В любом случае, сходите в больничное крыло. Седрик закатил глаза, а я показательно выдохнула дым в открытое окно. Меня до сих пор поражал вид из окна. Чувство высоты, находясь на первом этаже, до сих пор будоражило мою кровь. – От сигарет может быть рак, вы сами нам это рассказывали, – скучающе Диггори сел на одну из парт, скинув сумку на другую парту, и достал пачку шоколадных конфет. – А от шоколада может быть ожирение, но ты ведь не перестанешь его есть, верно? – очередной окурок был раздавлен в чашке. Отдых закончен. – Зачем пожаловал, Седрик. – Филч оставил на отработки близнецов Пламмер и близнецов Уизли. Он собирается заставить их драить кубки вручную, даже без защитных перчаток. Вот черт. Я уже прокляла тот день, когда эти близнецы поступили на мой факультет. Кайли и Кэмерон были весьма одаренными детьми, но весьма любознательными и неусидчивыми. Моя главная головная боль. Тошнота подкатила к горлу, когда я вспомнила руки пятикурсников, которых Филч оставил на подобную отработку. Волдыри и кровавые царапины. Это недопустимое наказание для детей! – Каким бы засранцем он не был, не забывайте об уважении, мистер Диггори, даже когда мы наедине. Они в зале наград? Юноша кивнул, и я поспешила покинуть кабинет. Нужно успеть быстрее, пока этот сквиб не замучил детей. Зал почета и зависти находился за две стены от моих апартаментов, но, чтобы добраться к нему по лабиринтам Хогвартса, стоило изрядно попотеть. Седрик отставал от меня всего на пару метров, не рискуя находиться ближе. У учителей среди учеников не может быть любимчиков или друзей, всё это строго наказывалось, и староста это знал. Поэтому наша дружба и заканчивалась за пределами моих комнат. Это правило не касалось лишь директора и его любимчика. Они неприкосновенны. Даже странно, что я так стремлюсь найти тут лишь одного друга мужского пола и чувствую себя удовлетворенной. Непохоже на меня. За поворотом уже слышался гнусавый голос смотрителя и звон ведер. Торможу у самого угла, чтобы перевести дыхание и пригладить спутанные от бега волосы. Нельзя, чтобы барсучки решили, что я буду из кожи лезть вон для спасения их задниц. – Могу я поинтересоваться, что здесь происходит? – как можно строже спросила я, разглядывая сутулого завхоза, с неприятным лицом и жирными волосами. Если у отца они были жирными из-за котлов, над которыми он вечно склонялся, то оправдания неряшливости Филча я не находила. – Провожу воспитательные работы, миссис Рид, – проскрежетал он и указал рукой на две пары близнецов, вооруженных тряпками. – Мисс Рид, – раздраженно поправила я. – Что они натворили? – Лазили в Запретной Секции! Они должны научиться соблюдать правила, и я их научу! – завхоз пригрозил детям шваброй, а я с трудом смогла сдержать невозмутимый вид. Меня поражала и угроза палкой от швабры, и то, что первокурсники лазили по Запретной Секции. – Думаю, я забираю учеников и сама с ними разберусь. Головой указываю студентам, чтобы прошли за мою спину. На всех четырёх лицах была довольная улыбка. Ну подождите, я сотру ваши улыбки, когда отправлю завтра на отработку к Хагриду. Повозятся с навозом добрые несколько часов. – Вы не можете! Вы ещё и месяца не проработали деканом! Не знаете, какой кнут им нужен! – костлявая рука ухватила меня за край свитера, желая остановить. Ох, медаль моему самообладанию и выдержке за ровную осанку и за то, что не отдернула руку. – Да, у меня маленький опыт, но даже с ним я знаю, что вы не имеете права наказывать моих студентов без позволения, – холодно заметила я. Было видно, как гнев кипит в старом сквибе. – И я уверена, что декан гриффиндора не знает, что вы собирались наказать и её учеников. Гордо развернувшись на пятках, как это делает мой отец, я ушла из зала, ведя уже пять учеников за собой. Лишь когда мы прошли достаточно далеко, я столь же резко развернулась, как и подбежала к младшим близнецам, схватив обоих за уши. Дети захныкали, но меня этим не пробить. – А теперь подумайте хорошенько и скажите что-то такое, от чего я не верну вас Филчу для чистки кубков. И помните, среди маглов ещё распространены телесные наказания посредством ремня, – прошипела, чуть оттягивая уши, заставляя малышню приподняться на носочки. Ничего страшного для здоровья, но может отбить желание хулиганить. – Что в слове «запретная» вам не понятно? Что вы там забыли? – Мы увидели близнецов и последовали за ними. А Филч нас заметил, – прохныкала первой Кайли. – Мы хотим быть похожими на них, – добавил Кэмерон. Отпускаю покрасневшие уши и зло смотрю на ухмыляющихся близнецов Уизли. Горды и тщеславны. – Мистер Диггори, отведите их в спальни и проследите, чтобы они там и оставались. Завтра я назначу наказание. Седрик кивнул и повел детей в сторону кухни и их гостиной. Я же развернулась ко второй своей проблеме. – А теперь насчет вас. Какого черта вы забыли в этой секции, да ещё и позволили детям идти за собой? – Мы не будем, - начал один из рыжих. – Раскрывать своих тайн, – закончил фразу второй. Морщусь от вспышки раздражения, промелькнувшей в моём сознании. – Мы не позволяли им идти за нами. Но было интересно, как далеко они зайдут. – Они станут хорошей заменой для нас. Не так ли, дражайший Дред? – Абсолютно, бесценный Фордж. Эти двое выглядели настолько невозмутимыми, что мне хотелось вернуть их тирану Филчу, отвесив перед этих хороших подзатыльников. Или чего покрепче. – Интересно? Замена? – я практически задыхалась, не зная, какие лучше подобрать слова с педагогической стороны. – А ну, слушайте сюда, внебрачные дети Бенни Хилла**, – хватаю удивленных юношей за факультетские галстуки, притягивая ближе к себе (не думаю, что буду казаться достаточно устрашающей, если буду отчитывать их, высоко задрав голову), – чтобы не смели приближаться ни к близнецам Пламмер, ни к кому либо из моих младших курсов. Вам лучше выучить это, как заповедь Божью. Я ясно выражаюсь? – Ох, что же скажет профессор Макгонагалл на то, что вы запрещаете нам общаться с другими факультетами, – в притворном ужасе заявил Фред, сверкая голубыми глазами то на меня, то на брата. С силой отталкиваю подростков от себя, чего им хватает лишь на то, чтобы слегка покачнуться. – Что она скажет, если я отниму сотню баллов с гриффиндора, пошатнув её надежду выиграть соревнование между факультетами? – ехидно добавила я, наблюдая за медленно белеющими лицами студентов. Ну что ж, Минерву они действительно боятся, это к лучшему. – Всего доброго, мистер и мистер Уизли. Не опоздайте на церемонию приветствия других школ. Наказание я назначу вам завтра. Взмахнув мантией, опять же на манер отца, я поспешила к лестнице, желая быстрее добраться до комнаты и переодеться перед пиром. Если учительский состав привык к моим джинсам и кедам, то иностранные магические делегации будут не в восторге. Я шла по длинному коридору второго этажа, когда услышала подозрительные шаги эхом отдающиеся от каменных стен. Все ученики разбрелись по гостиным, дабы привести себя в надлежащий вид, поэтому тишина в коридорах не была удивительной. Тишина, за исключение шаркающих шагов и стука посоха. Грюм! Черт бы побрал планировку школы за то, что я должна встретится наедине с этим аврором. Он меня пугал сильнее дементоров. От тех существ я хотя бы понимала, чего мне ждать. С этим аврором такого не было. Плюс ко всему, он слишком подозрительно смотрел на меня все те разы, когда мы встречались. Возникало опасение, что он знает, кто я и что со мной можно сделать. Начинаю маниакально оглядываться по сторонам в поисках спасения, но ничего не нахожу. Разворачиваюсь и бегу в обратную сторону, желая скрыться на лестницах. Крик едва срывается с плотно закрытых губ, когда меня длинные руки затаскивают в глубокую нишу. Повинуясь страху, начинаю брыкаться, периодически попадая острыми локтями в теплое тело позади. – Чтоб меня мантикора ужалила, какие же у тебя острые локти! – прошипел нападающий подозрительно знакомым голосом и развернул меня к себе лицом, что было весьма тяжело: ниша хоть и была глубокой, но явно не рассчитана на двоих. – Я медленно убираю руку, а ты не кричишь, понятно? Кивни, если понятно. Уизли! Хотелось, несмотря на тесноту и разницу в росте, ударить коленом по его самому чувствительному месту, которое подозрительной выпуклостью было прижато к моему животу. Шаги Грюма раздались совсем близко от нашего убежища. Гнев во мне перемешался со страхом быть обнаруженной в весьма компрометирующем положении. Я медленно кивнула и рука, зажимающая мой рот исчезла. – Какого черта, Уизли! – прошептала я, гневно сверкая глазами. Фреда же, а это именно он, эта ситуация забавляла. – Я спасаю тебя. Услуга в обмен на услугу, – прошептал он мне на ухо, слишком шумно выдыхая воздух. Я судорожно вдохнула, желая унять сердцебиение. – Ты такая маленькая, – почти мечтательно протянул он, накрывая мою грудь рукой. Пораженная такой бестактностью, я ударила по руке. – Не стоит говорить подобное девушке, когда трогаете её грудь, можно лишиться важной части тела, – гневно прошептала я, то и дело поглядывая на коридор, где остановился Грюм, что-то бормоча под нос. – А если вы посмеете ещё раз до меня дотронуться, мистер Уизли, то вы совершенно точно лишитесь этой части тела. – Я имел ввиду рост, – усмехнулся парень. – А ведь мы вдвоем, в тесноте, наши тела соприкасаются друг с другом. Красивая женщина и восхитительный мужчина, грех такому препятствовать, – горячо зашептал он, вновь пытаясь провести руками по моим изгибам, но я оттолкнула его руки. Грюм вновь продолжил свой путь, хлебнув глоток из фляги прямо возле нашего убежища. – Ты идиот, Уизли? – поразилась я его откровенностью. Он же ребенок, черт возьми! – Нет, я мечтатель, – улыбнулся он мне самой обаятельной улыбкой. С силой толкаю юношу в грудь и выбираюсь из тесного плена, поправляя мантию уже в коридоре. – Моё предположение реальнее. Не играй с огнём, Фред. И не забывай, кто я, а кто ты. _______ *Аконит - ядовитое растение. Ядовитые свойства аконита были известны уже в глубокой древности: греки и китайцы делали из него яд для стрел, в Непале им отравляли приманку для крупных хищников и питьевую воду при нападении врага. Все растение - от корней до пыльцы - чрезвычайно ядовито, ядовит даже запах. **А́льфред Хо́торн «Бе́нни» Хилл — английский актёр, комик. Создатель популярной во всём мире программы «Шоу Бенни Хилла».