Я сошёл с ума?

Следующие недели были для Джеймса не самым лучшим временем. Он словно был и не был, день за днём шёл как скучный вялотекущий сон. Никогда ещё Джеймсу не было так невыносимо сидеть на уроках, хотя их количество, по сравнению с пятым курсом, уменьшилось. Многие были этому рады, но Джеймс не чувствовал никакого облегчения. Иногда его одолевало желание встать и просто выйти из кабинета, а от скуки и неприятного тянущего ощущения внутри хотелось по-волчьи завыть. Единственным, что приносило ему хоть какое-то облегчение, были тренировки по квиддичу. Там Джеймс отвлекался от своего непонятного состояния и отдыхал душой. Даже друзья не могли дать ему такой душевной свободы. Сириус в последнее время стал рассеянным, нервным, задумчивым и даже, как решил Джеймс, очень подозрительным. И если бы ему не было так тошно, то он обязательно выведал бы у Сириуса, почему тот так задумчив. Но Джеймс не мог этого сделать. Да и хотел ли? Все эти проблемы Блэка сейчас казались Джеймсу такими далёкими, что он даже не винил себя в равнодушии. Он просто чувствовал огромную усталость. Римус стал отдаляться, и это раздражало Джеймса. Ведь Люпин был самым компромиссным человеком, и если с Сириусом было очень просто поссориться только потому, что у Джеймса плохое настроение, а у Блэка хорошее, то с Люпином – никогда. И Джеймсу очень не хватало его компании. Теперь Люпин почти всё время проводил вместе с Эллой и постоянно ссорился с Сириусом по этому поводу. Сириуса крайне злило, что Римус «кинул» друзей ради девушки. Хотя сам Блэк при её появлении начинал глупо шутить, и выражение лица у него становилось самым противным, какое только знал у друга Джеймс. И гриффиндорец никак не мог понять, почему это выражение лица Блэка так нравится девчонкам. Сам Джеймс обычно не участвовал в спорах друзей. Он даже и не знал толком, кого винить: Римуса, который влюбился в идиотку и предпочёл её друзьям, или Сириуса, мотивы которого были совершенно не ясны Джеймсу и, как он уже давно догадался, совершенно не бескорыстны. Но самое худшее во всём этом было то, что Джеймс глубоко в своём подсознании догадывался, что вызвало такие перемены в его настроении. И более чем догадывался - он это просто знал, но ловко продолжал убеждать себя, что не знает. Продолжал убеждать себя, что ничего не происходит, и всё это просто от банальной усталости. Но подсознательно Джеймса очень пугало своё состояние - резко переменилось его отношение к Снейпу. Он не чувствовал к нему ненависти. Он даже, как бы глупо то ни было, старался ненавидеть его и не мог. И от этого ему становилось тревожно. Теперь ему чаще стали сниться всякие глупые и пугающие сны, в которых Снейп появлялся пугающе часто, в самых разных ситуациях. Но, конечно, ни один из этих снов не мог сравниться с тем кошмаром, который приснился Джеймсу накануне того дня, когда его и Снейпа наказал Слизнорт после урока зельеварения. Джеймса пробивала дрожь, когда он вспоминал об этом. Ещё больше пугало Джеймса то, что он ловил себя иногда на совершенно странных мыслях в отношении Снейпа. Или иногда замечал, что подолгу смотрит на слизеринца, и не просто смотрит, а глазеет именно на те части, которые два парня обычно друг у друга не рассматривают, если, конечно, эти парни не геи. От таких размышлений у Джеймса выступал на лбу холодный пот. Ему хотелось бежать без оглядки куда угодно, только подальше от Снейпа. Даже Римус, поглощённый своей личной жизнью, замечал странную перемену настроения Джеймса. Но дальше вопроса о самочувствии Римус не мог развить эту тему. Джеймс не позволял. Стоило Римусу спросить, всё ли у Джеймса в порядке, как гриффиндорец приходил в ужас и всеми способами доказывал, что у него ничего не происходит. Джеймс противоречил сам себе, но, тем не менее, как ему ни хотелось с кем-нибудь поделиться, когда дело доходило до друзей, он ни в коем случае не хотел, чтобы они это знали. К огромному облегчению Джеймса, Сириус вообще ничего не замечал. Хотя Джеймс и не понимал, как это возможно. Да и, если по правде, он не понимал даже, что происходит. Он продолжал себя путать. Продолжал прятать от себя правду. И Бог знает, сколько ещё Джеймс мог скрывать от самого себя такие странные душевные изменения, если бы не одна, на первый взгляд самая обычная среда. Мародёры только спустились в Большой зал на завтрак, как с первых минут пребывания за столом Джеймсу этот день начал не нравиться. Во-первых, Сириус подозрительно встал с утра пораньше только для того, чтобы привести себя в порядок. Теперь от него так пахло духами, что Джеймсу хотелось плеваться. Он подозрительно поглядывал на друга, который делал вид, что ничего не замечает. Во-вторых, Римус опять отсел к Элле, а Питер всё время шмыгал носом прямо под ухом Джеймса. Да и еда казалась гриффиндорцу чрезвычайно невкусной сегодня, так что он, съев пару ложек и уныло поковырявшись в тарелке, бросил друзьям «Я не голоден» и поспешил удалиться из Большого зала. Первым уроком была трансфигурация. И домашнего задания по ней, как всегда, было много. Но Джеймс плохо его выучил и сейчас уже не надеялся что-то успеть повторить. Трансфигурацию в этом году выбрало столько студентов, что их даже приходилось делить на группы. К счастью для Джеймса, в его группе кроме гриффиндорцев были только студенты Когтеврана. Джеймс с облегчением вздохнул, что хоть здесь он не увидит Снейпа, и зря, потому что, будто в издёвку над гриффиндорцем, из-за угла тут же показался Северус. Снейп прошёл мимо, даже не заметив Джеймса, но гриффиндорцу хватило и этого, чтобы его настроение окончательно испортилось. Впервые ему захотелось из Хогвартса домой, где не происходят все эти странные вещи. Джеймс сейчас почему-то наивно думал, что если окажется дома, то это всё закончится. - Повторяешь? – к Джеймсу подошёл вернувшийся с завтрака Сириус, глядя на пергамент друга, которым тот обмахивался. - Ты что, не видишь? Нет, конечно, - ответил он. - А, ну ладно. Слушай, я придумал, чем нам можно заняться в следующее полнолуние, - задорным шепотом начал Сириус. – Только если Римусу не приспичит поиграть в хозяйку и питомца со своей новой подружкой, - со злой усмешкой сказал Сириус. - Прекрати! – оборвал его Джеймс, нахмурившись. – Только не вздумай при нём это сказать! - Не буду, конечно. Что я, идиот? Обидится, потом неделю разговаривать не будет, а его и так всё время нет! - с сарказмом продолжал Сириус. Джеймсу очень захотелось дать другу подзатыльник. В тоне и словах Сириуса не было ни капли остроумного или смешного, только какая-то непонятная и глупая злость. И Джеймса это раздражало до невозможности, потому что опять возвращало его к вопросу, почему друг себя так ведёт. - Слушай, Блэк, - не выдержал он. Сириус непроизвольно нахмурился, услышав, что к нему обращаются по фамилии. – Я не пойму, что у тебя происходит!? - Ничего не происходит, - фыркнул Сириус. - Ну да, конечно! Давно ли тебе стали нравится такие идиотки, как Элла!? – выпалил Джеймс. Он давно думал об этом, ведь все поступки друга указывали на то, что тот ревнует Эллу к Римусу. Но это было настолько нелепо, что Джеймс раньше даже не воспринимал свою мысль всерьёз. Однако сейчас уже не было сил сдержаться. Сириус промолчал, как-то странно ухмыльнувшись, но подошедший Римус избавил Блэка от необходимости отвечать. - Домашнее выучили? – спросил он беспечно. - Нет, - сухо бросил Сириус. - А ты выучил, Рем? – быстро перебил Сириуса Джеймс. Тот, странно улыбаясь, уставился на друга. - Я тоже не успел. Помогал вчера Элле писать сочинение по зельям. - Писал за Эллу, ага, - съязвил Сириус. - Возможно, - Римус с вызовом посмотрел на друга. Но тут МакГонагалл отворила дверь класса, и ученики, шумно переговариваясь, вошли внутрь. Джеймс поспешил отделиться от своих друзей, которые ему порядком надоели своими спорами. Он сел на своё место, скоро к нему подсел Сириус. - Добрый день, класс, - поздоровалась МакГонагалл. – Сегодня, если вы помните, мы пишем контрольную работу по пройденной теме, - сказала она. Послышались протестующие стоны. Пара когтевранок, чинно сидящих за первой партой, обернулись и полным достоинства и осуждения взглядом окинули класс. Джеймс не смог сдержать смешка. - Может быть, на следующем уроке? – уныло спросил Эндрю Уоррен - светловолосый высокий парень, охотник гриффиндорской команды по квиддичу. - Вы, мистер Уоррен, и на следующем уроке будете не готовы, - возразила профессор МакГонагалл. – А трансфигурация – это наиболее важный предмет в школьном курсе. Между прочим, он входит в разряд основных. - Ну, началось, - вполголоса сказал Сириус Джеймсу. – Профессорам только повод дай: сразу начинают говорить, что их предмет самый важный. - А тем более для всех вас, сидящих здесь, мистер Блэк, - МакГонагалл сверкнула глазами из-под очков в сторону Сириуса. – Так как вы выбрали трансфигурацию, то вам сдавать по ней экзамен. А я вас уверяю, что это дело не из лёгких. Так что сегодня контрольная работа. На первом уроке - теория, на втором - практика. Послышался недовольный ропот, но МакГонагалл принялась молча раздавать контрольные вопросы, и вскоре возмущение поутихло. Джеймс со вздохом глянул на задания и с облегчением заметил, что всё не так плохо, как могло бы быть. Кое-что из этого он знал, а кое-над-чем можно было просто поразмыслить и найти ответ. - Итак, я пересажу некоторых из вас на время работы. Мистер Поттер, садитесь к мисс Кларк. - Что? Почему? – возмутился Сириус. - А это уже мне решать. Читайте лучше внимательно задания, - ответила профессор. Сириус с недовольством уставился на вопросы. Джеймс лениво пересел к Элле, которая от смущения, казалось, почти перестала дышать. Джеймс, хмурясь и стараясь не обращать на неё внимания, стал медленно выводить буквы на выданном МакГонагалл для контрольной пергаменте. После того как МакГонагалл пересадила ещё нескольких человек, она села за учительский стол, наблюдая за классом. Элла что-то увлечённо строчила поначалу, но у Джеймса даже не было желания списать у неё, настолько она его раздражала. Сам гриффиндорец написал всего понемногу и под конец урока был уверен, что наскрёб на четвёрку. До конца урока оставалось всего-ничего, и Джеймс откинулся на спинку стула, сцепив руки за спиной и оглядывая класс. Некоторые всё ещё строчили на своих пергаментах, Сириус от скуки лежал на парте. Джеймс вздохнул и вытянул ноги под партой. Мельком бросив взгляд на Эллу, он увидел, что она мелко строчит, по-видимому, кому-то записку. Джеймс не смог удержаться, чтобы не прочитать. «…Ты мне не веришь? Он намекал. Ставлю на то, что уже к следующим выходным…» Только это попало в поле зрения Джеймса. Тут Элла так быстро подняла голову со своим вострым носом, что Джеймс от неожиданности чуть не свалился со стула. Она тут же удивлённо глянула на него. Он неловко улыбнулся, отчего Элла вся покраснела и опустила голову. Джеймс не мог этого терпеть, и, чтобы не разозлиться ещё сильнее, отвернулся и принялся сверлить взглядом стену. В это время Элла незаметно передала кому-то записку. Когда МакГонагалл, наконец, собрала пергаменты, началась практическая часть контрольной. Профессор вызывала всех по очереди к доске, и каждый студент должен был выполнить практическое задание. Джеймс, пока ждал своей очереди, никак не мог перестать думать об этой записке. Он догадывался, о ком шла речь, и он просто не мог в это поверить. Неужели между Эллой и Сириусом действительно что-то было? Но как же тогда быть с Римусом? Нет, этого не может быть! Что бы там ни происходило в голове у Сириуса, так он поступить точно не мог – Джеймс был в этом уверен. Как только урок закончился, Джеймс тут же отвёл Сириуса в сторону и спросил: - Слушай, Бродяга, я тут видел…короче, у вас было что-нибудь с этой Эллой? – в голосе Джеймса чувствовалась нервозность. - Нет, с чего ты взял? – спросил Сириус, удивлённо вскинув брови. - Да, так, ни с чего, - вдруг резко закончил Джеймс. Он вмиг забыл о Сириусе, потому что опять в поле его зрения попал Снейп, который шёл чуть впереди по коридору, уткнувшись в книжку. Джеймс уставился на него болезненным взором. Элла, Сириус и вся прочая ерунда для него исчезли, и желание сбежать отсюда опять завладело головой Джеймса. Но Сириус не спешил оставлять тему. - Вообще не пойму, с чего ты это взял? – с деланным удивлением говорил Сириус, но тон у него был такой, будто он оправдывался, а в его голосе чувствовались нотки фальши. Однако Джеймс этого уже не заметил. – Куда ты смотришь? – спросил Сириус, вглядываясь вперёд по направлению взгляда Джеймса. - Никуда, - поспешил ответить Джеймс. – Никуда. Пойдём на урок. - Пойдём, - пожал плечами Сириус. - А где Римус? – спросил Джеймс несколько погодя. - Не заставляй меня отвечать, - нахмурился Сириус. - Ясно… А Хвост? - А вот это уже вопрос поинтереснее… А, вот же он! – указал Сириус на идущего впереди них Питера. Они догнали его и вместе направились на следующий урок. Скоро появился и Римус, который, к большому удивлению Джеймса, был не с Эллой, а всего лишь узнавал правильный ответ на один из вопросов контрольной у МакГонагалл. Следующим уроком были заклинания, и Джеймс ни на минуту не мог собраться, потому что здесь уже был Снейп. Хотя они ни разу не пересеклись, не заговорили друг с другом и даже не встретились взглядом, но одно его присутствие не давало Джеймсу покоя. И почему Снейп ходит на те же предметы, что и Джеймс? Сейчас гриффиндорец и сам пожалел, что не ходит на какое-нибудь прорицание. Плевать, что это дурацкий предмет, там хотя бы нет Снейпа. Но тут Джеймса вдруг осенило: ведь Снейп не ходит на астрономию, которая как раз сегодня! Когда Джеймс и Сириус, выбрав защиту от тёмных искусств, зельеварение, трансфигурацию и заклинания, не знали, какой предмет выбрать пятым, они вслед за Римусом выбрали астрономию, чтобы уже на все предметы ходить вместе. Благо дело, баллов по этому предмету на СОВ они набрали достаточно. (Питеру же повезло меньше: если по заклинаниям, защите от тёмных искусств и трансфигурации он кое-как наскрёб нужный балл, то по зельеварению - нет, да и по астрономии тоже, и потому не мог посещать этот предмет с ними. Вместо этого ему пришлось выбрать уход за магическими существами и, к большой его досаде, изучение маглов.) Настроение Джеймса тут же улучшилось. Ведь если Снейп не ходит на астрономию, значит, если повезёт, он его сегодня больше не увидит. После урока гриффиндорец бодро спустился вниз в Большой зал на обед вслед за друзьями. Он чувствовал лёгкость и свободу: хотя радоваться было особо нечему, однако Джеймс так утешил себя отсутствием Снейпа на астрономии, что это принесло ему практически полное спокойствие. Друзья принялись обедать. И повеселевший Джеймс, помня слова Сириуса, шепотом спросил: - Так что там на следующее полнолуние? - Потом скажу, - отмахнулся Сириус. - Что-что? – шепнул Римус. - Ничего, потом, - повторил Сириус. – Ох, вот чёрт, сейчас же дурацкая астрономия, зачем мы только выбрали её? – простонал Сириус чуть погодя. - А мне кажется – хороший выбор! - задорно возразил Джеймс. - Вас никто не заставлял выбирать этот предмет вслед за мной. Мне лично нравится, - тихо сказал Римус. - Это терпимо, если урок ночью, когда практика. А сейчас эта долбанная теория! Меня тошнит от неё. Тем более, этот предмет мне даром не нужен, - ворчал Сириус. - Не ной, всё лучше, чем изучение маглов! – подтолкнул друга локтем Джеймс, кивая в сторону Питера. – Вот это вообще никчёмный предмет, да, Хвост? Мародёры рассмеялись, Питер по своему обыкновению неловко улыбался. Астрономия пролетела для Джеймса в мгновение. И хотя они в основном писали, она не показалась Джеймсу такой уже скучной, какой показалась Сириусу. Когда они выходили из кабинета, Сириус чувствовал ужасную усталость: - Наконец-то! – сказал он. – Как тебе нравится это, Лунатик, ума не приложу! - Мне нравится наблюдать за звёздами, - пояснил Римус. – Но без теории тоже никуда. В практике есть интерес только тогда, когда она подкреплена теорией, если она не подкреплена теорией, то всё будет трудно, неинтересно и непонятно. - Да, да, конечно, - отмахнулся от друга Сириус. – Пойдём, подышим воздухом, я не могу больше здесь находиться. - Мне нужно идти, - неловко сказал Римус. - Опять? – нахмурившись, спросил Сириус. - Иди, что ты отчитываешься? – встрял Джеймс. – Пойдём, Бродяга, - он с силой отвёл Сириуса в сторону. – Если у вас с Эллой ничего нет, то что тебе нужно от Римуса? Оставь его в покое! Тебе бы понравилось, если бы в твою личную жизнь лезли? - Ну ты даёшь, Джеймс! Забыл, что она из себя представляет? – защитился Сириус. - Да, но… - Какие могут быть «но»? Она ещё и шлюха вдобавок! – вспылил Сириус. - Эй, я всё понимаю, но это уже незаслуженное оскорбление. Ты не имеешь права так говорить! – воскликнул Джеймс. - Да, не имею, - усмехнулся Сириус. – Пока не имею… - еле слышно добавил он. И добавленное насторожило Джеймса. Может быть, это было брошено сгоряча, но что-то подсказывало Джеймсу, что не всё так просто. - Не понимаю, о чём ты, - начал Джеймс. – Но, может, ты не будешь лезть! Римус сам всё вскоре поймёт, я знаю это. - Да никуда я не лезу! Нужны они мне…и ты пристал тоже, - пробормотал Сириус, поморщившись. Джеймс уже хотел возразить, что Сириус сам добивается того, чтобы ему задавали подобные вопросы, и что его поведение нелогично, как тут они услышали голос Питера. - Подождите меня! Сириус, Джеймс! – он догнал их и остановился, шумно дыша и тяжело переступая. - Смотри, не умри! – усмехнулся Сириус, хлопнув Питера по плечу. – Как изучение маглов? – спросил он. - Как обычно – пустая трата времени, - промямлил Хвост. Джеймс был раздосадован тем, что его разговор с Сириусом прервался. Хотя по ответу Сириуса было ясно, что об этом он больше говорить не будет. Может быть, Сириус действительно ничего не делает, а только злится, только говорит, и всё? Джеймс на секунду усомнился в том, что Сириус ведёт себя странно. Может, это только так кажется? Ревнует ли он друга? Да. Ведь и Джеймсу тоже всё это не нравится, но не настолько же! Ревнует ли он Эллу? Но это глупо! Сириус видит подобных особ насквозь, не может быть, чтобы она всерьёз его очаровала. Да и если бы она ему нравилась, разве бы он так о ней отзывался? Но почему тогда при её появлении Сириус всё время так глупо шутит и меняется в лице? Джеймс уже окончательно запутался. Нет! Даже если Сириус ничего не замышляет, он всё равно ведёт себя странно, по крайней мере, в голове у Блэка непонятно что творится. Или творится что-то такое, до чего Джеймс просто никак не может додуматься. Они вышли во двор. Погода была замечательная. Слишком тепло для середины октября. Вдыхая аромат осеннего воздуха, мародёры неторопливо шли по разноцветному ковру опавших листьев, глядя на низко стоящее в небе вечернее солнце. Вокруг гуляли другие студенты; да и грех было не выйти на улицу в такую погоду. Мародёры почти не разговаривали. Каждый думал о своём: Питер о каких-то мелких повседневных делах, у Джеймса всё ещё не выходил из головы Сириус, а по печальному виду Сириуса можно было догадаться, что тот вряд ли думает о чём-то хорошем. - Джеймс! – послышался позади чей-то голос. Мародёры обернулись: к ним навстречу бежала гриффиндорка, Габриэлла Блэр. Она, как и Уоррен, была охотником в гриффиндорской команде по Квиддичу. - Привет, Габриэлла, - улыбнулся Джеймс. – Что ты хотела? - Вообще-то только узнать: мы всё-таки будем играть со Когтевраном или с Пуффендуем? И ещё, ты узнал точную дату игры? – спросила она, убирая прядь светлых волос за ухо. Габриэлла была на курс младше мародёров. Высокая блондинка, со светло-серыми пронзительными глазами и пухлыми губами, она нравилась Питеру до невозможности. Он чуть не падал в обморок, если она случайно бросала на него взгляд. Он всегда выглядел при ней ещё большим неудачником, чем он есть. И это замечали все, даже Габриэлла. И, наверное, только в этом мародёры не смели подкалывать Питера. - Эмм, - Джеймс инстинктивно взъерошил волосы. – Всё-таки с Пуффендуем, у когтевранцев какие-то проблемы с вратарём. Они просили поставить их со Слизерином в следующий раз. А игра двадцатого, - улыбнулся Джеймс. - Отлично! – вздохнула девушка. – Надеюсь, с тренировками всё по-старому, ничего не переносится? - Нет, с чего бы, - пожал плечами Джеймс. – Всё по-старому! - Ладно, ясно, - ответила Габриэлла. – Тогда пока, ребята! – сказала она, уже удаляясь. - Только без того настроя, с каким собрался на поле Уэйн. Я ценю его рвение, но до сумасшествия тоже доходить не надо! Я не хочу лишиться команды ещё до начала матча! – крикнул Джеймс девушке вдогонку. - Не волнуйся, я уже дала ему за это втык! – крикнула Габриэлла и уже быстрее зашагала дальше. - Уэйн ведь вратарь. А что с ним? – спросил Сириус. - Да ничего. Грозился, что будет тренироваться день и ночь. Я, конечно, ценю такое стремление к победе, но перегибать палку тоже не надо. Да и что со всей командой, в самом деле, не пойму. Вроде бы обычный школьный матч, - Джеймс пожал плечами. - Да ладно, команда старается, а ты не доволен этим? – удивился Сириус. - Да нет, Бродяга, что же ты никак не поймёшь? - хохотнул Джеймс. – Они какие-то чересчур активные. Такими темпами я вообще лишусь команды, потому что они в лепёшку готовы расшибиться на тренировках. Дальше они шли молча, только Питер всё ещё вздыхал. И было от чего вздыхать. Он, конечно же, не верил в свой успех, но более того, он даже и не пытался понравиться девушке. Джеймсу было жаль Питера, но он не мог дать ему больше, чем не обращать внимания на неудачи друга и не заигрывать с девушками, которые нравятся Хвосту. Они давно уже прошли стадию бесполезных советов, которые только почему-то приводили Питера в уныние. Но больше всего Джеймсу не нравилось отношение Сириуса к проблеме Питера. Блэк относился к этому очень сухо, и на вопросы Джеймса отвечал, что у Питера просто комплекс неполноценности, и что каждый день ему уже нравится какая-то новая девушка, причём нравится ему при этом только их внешность и стереотип поведения. Конечно, отзыв Сириуса был более чем справедлив, но Джеймса поражала его резкость. Однако, когда он вставал на защиту Питера и говорил, что они, как друзья, должны ему помочь, Сириус давал ответ, который прекращал все споры, потому что Джеймс уже не знал, что на это возразить. Сириус говорил, что Питеру никто не поможет, пока он сам не поймёт, что ему нужно. «Ведь Хвост ни за что не глянет на непопулярную девушку, но не пропустит ни одной, которая точно ему откажет. Он как будто хочет быть неудачником. И я сомневаюсь, что он кого-то из них действительно любил», - и эти слова Сириуса как бы ставили своеобразную точку в этой проблеме. Потому что, как ни неприятно было это признавать, они были правдой. Но Джеймс всё равно не хотел верить, что Питеру нельзя помочь. - Как скучно, - простонал Джеймс, уныло глядя вокруг. - Сохатый, - Сириус вдруг подмигнул другу. – Если скучно то – гляди! Сейчас повеселимся! – рассмеялся он. Джеймс глянул в ту сторону, куда указывал Сириус, и увидел Снейпа, сгорбившегося над книгой и сидящего на скамейке неподалёку от озера. - Эмм, вообще-то… – начал Джеймс неуверенно, но Сириус уже его не слушал. Он со злорадным выражением лица направился вниз по склону к скамейке, на которой сидел Снейп. Довольный Хвост затрусил за ним. Джеймс стал спускаться чуть поодаль. Ему всё это не нравилось, и опять им завладело желание оказаться как можно дальше отсюда и от своих друзей. - Эй, Нюниус! – крикнул Блэк. Снейп резко обернулся с растерянным лицом, подскочив на скамейке. Но как только он увидел Сириуса, его лицо исказила злоба. Джеймс не подошёл слишком близко, лицо его приняло такое выражение, как будто у него болел зуб. – Что же ты всё сопли по этой книжонке размазываешь! Что у тебя там? – он попытался выхватить книгу, но Снейп резко отстранился и прорычал: - Убери свои поганые руки! - Ой-ой, а то что? – усмехнулся Сириус. – Убьёшь меня? Ты, наверное, подолгу это планируешь одинокими зимними вечерами! Сириус со смехом обернулся к друзьям. Хвост захихикал. Джеймс попытался улыбнуться, но его гримаса была скорее жалкой. - Вы всегда отличались умом! – желчно бросил Снейп и попытался уйти, но Сириус преградил ему дорогу. - Но-но, не так быстро! А за оскорбление ты ответишь, - процедил он. - Прочь с дороги! – Снейп попытался оттолкнуть Сириуса, но тот толкнул его так, что Снейп отошёл по инерции на несколько шагов. - По-моему, ты забыл, Нюнчик, как нужно себя вести, – медленно проговорил Сириус. Лицо Снейпа было искривлено злобой. – Повторение – мать учения, правда? А заодно ответишь за оскорбление! Сириус выхватил свою палочку, Снейп незамедлительно вытащил свою. Если Джеймсу, вопреки обыденности, сначала это просто не нравилось, то теперь он уже себя не контролировал. Он знал, что пожалеет об этом, но уже ничего не мог с собой поделать. Он бросился вперёд и встал между Сириусом и Снейпом, уже наставившими друг на друга палочки. - Стой! – крикнул он, смотря на Сириуса. Тот недоуменно опустил палочку, странно глядя на друга. - Что? – спросил Блэк. - В смысле…ну…то есть, - Джеймс нервно поправил перекосившиеся очки. – Тут ведь я видел Флитвика только что, - тут же ляпнул Джеймс что-то нескладное, глядя на друга как провинившийся школьник. - Где? – удивился Сириус. – Я ничего не видел, да и какая разница! – Сириус попытался было отойти от Джеймса и снова наставить палочку на смешавшегося Снейпа, но Джеймс не дал ему это сделать. - Стоп, стоп, - возразил Джеймс. – Нам нельзя нарываться на такие неприятности! Ты знаешь, что будет, если нас исключат? Тебе некуда идти, Сириус, - чересчур выделяя каждое слово говорил Джеймс. Он воровато скользил взглядом по лицу и фигуре друга, избегая смотреть в глаза. Если бы кто-нибудь сейчас взглянул на Джеймса со стороны, то наверняка бы подумал, что тот свихнулся. - Да, чёрт возьми! Он ушёл, ты доволен? – воскликнул Сириус, глядя на удаляющегося Снейпа. - Да, - не подумав, выпалил Джеймс, но тут же очень пожалел, что это сделал. - Что? Ты доволен? – нахмурился Сириус. - Зачем ты это сделал? – с нажимом спросил Блэк, убирая палочку. - Так Флитвик… - начал было Джеймс. - Не было никакого Флитвика! – разозлился Сириус. – Я что, идиот? У Джеймса сердце ушло в пятки. «Я что, идиот?» прозвучало для него как «Я знаю о твоих секретах». Сириус знает, что происходит с ним? Но ведь Джеймс и сам даже этого не знает толком. Мурашки пробежали по телу Джеймса от мысли, что Сириус, возможно, обо всём догадался. Джеймсу пришла глупая лихорадочная мысль, что Блэку известно и про сны, и про все его мысли в отношении Снейпа. - Я…он был! Иначе зачем бы я стал это делать? – защитился Джеймс, но голос его звучал нетвёрдо. - А я не знаю, зачем! – разгорячился Сириус. – Зачем ты вообще последнее время достаёшь меня? Почему задаёшь какие-то тупые вопросы? Что-то про эту Эллу! То ты обвиняешь меня, что я не прав, то ещё что. Что за подозрения!? А это сейчас что было? Ты в своём уме вообще? – Сириус лихорадочно бросал слова. – Если нет, прогуляйся до больничного крыла! – Сириус развернулся и, весь подрагивая от злости, зашагал прочь. Джеймс болезненно смотрел ему вслед. Хвост пребывал в неопределённости: остаться с Джеймсом или пойти с Сириусом. Но видя, насколько Блэк зол, предпочёл остаться с Джеймсом. - Я ненавижу его! Ненавижу Снейпа! – крикнул Джеймс, глядя на Питера так, что тот вздрогнул. – Я презираю его! Ты слышишь? Я презираю! Я ненавижу! Я…да я… - он чуть не задыхался. - Я понял, - заверил друга Питер, глядя на него с опасением. - Ну и прекрасно! Великолепно! – рявкнул Джеймс и, так же не сказав ни слова, зашагал прочь. А Питер так и остался стоять и смотреть другу вслед. Он пожимал плечами, что-то бормоча, почесал в затылке и, постояв ещё немного, отправился к замку: - Взбесились, что ли? – еле слышно проговорил он. Скоро солнце село. На Хогвартс опустились сумерки, и в общей гостиной Гриффиндора стало шумно из-за выполняющих там домашнюю работу студентов. Мародёры вернулись в гостиную, где уже застали Римуса. Никто не проронил и слова о случившемся. И домашнее задание они делали уже все вместе, так, будто ничего не было. И казалось, что всё как всегда. Пустяковый случай, пустяковая ссора. Но не для Джеймса. Хотя гриффиндорец пока ещё даже не догадывался, что сегодняшняя самая обычная среда навсегда изменит его прежнюю жизнь.