Экстрасенс

Утро для Усаги и Мамору началось стандартно. На телефон Мамору поступил звонок от Кейру, сообщающий, что экспертная служба уже закончила работу с уликами и скоро в отдел приедет Кунсайт. Всё подтвердилось, официанта кто-то нанял, чтоб тот отнёс Усаги отравленный мохито, но он не успел. Бодлеровский псих убил его с помощью того самого ведьминого мешочка, ведь по заключению эксперта официант умер от остановки сердца. Здорового, молодого сердца. Сам Кейру считал это просто чем-то нереальным. И если бы Усаги неоднократно не доказывала, что в мире полно необъяснимых вещей, он вероятнее всего никогда бы не поверил, что вот так просто можно убить человека с помощью какого-то мешочка, в котором были сухая трава, земля, ржавый гвоздь и кости птиц. Ну и благодаря какому-то там заклинанию. Но факт был на лицо и Кунсайт уверял, что официанта убил именно этот мешочек. Пока Мамору разговаривал с начальником по телефону, Усаги быстро шмыгнула в душ, ведь она ужасно хотела поехать в отдел вместе с ним. Со своим мужем! Чтоб самоуверенный и наглый блондин видел, что не всё бывает так, как он себе придумал и решил. Тёплые струйки воды сейчас успокаивали Усаги, которая пыталась все мысли направить на своего любящего Мамору. Она то и дело вспоминала самые романтические моменты и на её лице заиграла улыбка. Улыбка умиления, но не более того. Но следом за воспоминаниями о Мамору в голове появились картинки близости с Кунсайтом. Интимной близости, которой не было. Она отчётливо видела страстный секс с блондином. Что это? Видение? Нет, этого не может быть, ведь обычно картинки из будущего сопровождались совсем другими ощущениями. Тогда, что это такое? Неужели она настолько становится одержима им, что её подсознание таким образом вытаскивает наружу тайные желания. Вздрогнув всем телом, Усаги резко распахнула глаза, осознав, что на неё сейчас из душа льётся ледяная вода. — Твою ж мать! — выругалась девушка, быстро закрутив кран и выскочив из душевой кабинки. — Блин, как холодно! Дрожа от холода, с мокрой головой и укутанная в полотенце, Усаги вышла из ванной, тут же направившись в комнату, в поисках фена. — Любимая, что-то случилось? — поинтересовался Мамору, зашедший следом в комнату с чашкой кофе и, увидев свою жену, дрожащую, с буквально посиневшими от холода губами. Она судорожно вытиралась и укутывалась в тёплый, зимний халат, хотя сейчас была не зима и очень даже жарко. — С душем какая-то хрень. Пошла ледяная вода. Холодно, капец как, — дрожащим голосом проговорила Усаги, включая фен. Удивлённый Мамору вышел из комнаты, оставив Усаги в процессе сушки волос и зашёл в ванную комнату. Подставив руку под душ, парень включил воду. — Ай, блин! — вскрикнул он, одёрнув руку, ведь вода была почти кипятком, а напор необычно сильным. — Что за фигня?.. — пробормотал он, покрутив кран в разные стороны. Но прошло пару минут и вода, наконец, обрела нормальный напор и соответствовала температуре, которую настраивал Мамору. Не придав особого значения происходящему, сославшись на проблемы водоснабжения, парень вновь вернулся в комнату, в которой Усаги продолжала сушить волосы, но увидев мужа, выключила фен и вопросительно посмотрела на него. — Всё в порядке, — улыбнулся брюнет. — Ты со мной или позже подъедешь? — С тобой, — проговорила Усаги. Она уже немного отошла от холода и чувствовала себя лучше. — Официант и, правда, нёс тебе отравленный мохито, — уже выходя из комнаты, проговорил Мамору. — В его сумке нашли крупную сумму денег, которая, скорее всего, была гонораром за работу. Ну, а твой Бодлеровский фанат убил его с помощью этого мешка, — парень потёр лицо руками и выглядел очень взволнованным. Усаги отложила фен и подошла к мужу – тот был сам не свой. — Что такое, Мамору? — Усаги взяла лицо мужа в ладони и заглянула в глаза. Она тут же поняла причину переживания Мамору, но продолжала вопросительно смотреть в его глаза. — Усаги, я так боюсь... — буквально всхлипнул он, прижав жену к себе. — Господи, как я боюсь потерять тебя. — Мамору, что за глупости? — прошептала Усаги. — Если бы не твой Бодлеровский Ангел-хранитель, уже не раз могло бы случиться непоправимое. Я так боюсь, что не смогу защитить тебя, — парень почти плакал. — Если бы не мой Бодлеровский Ангел-хранитель… — Усаги немного высвободилась из объятий мужа и вновь заглянула ему в глаза. — Я бы сама чувствовала опасность, а ты бы меня спасал, — улыбнулась она. — Мао открыто на допросах говорит, что за тобой охотится его банда и тебя рано или поздно убьют, — Мамору крепче прижимал Усаги к себе, будто от этого зависела её жизнь. — Если с тобой что-то случится, я не переживу этого. Я умру без тебя. — У нас всё будет хорошо, — прошептала Усаги, положив ладонь на щёку мужа. И вновь эта картинка… Она бросает Мамору, он спивается, и его случайно убивают в пьяной драке. Его слова сейчас звучат будто пророчество. Девушка вздрогнула и одёрнула руку. Обняв мужа, она прижалась к его груди. — Я не оставлю тебя ни при каких обстоятельствах, — скорее себе, чем ему, проговорила Усаги. Было уже начало одиннадцатого, когда пара в обнимку зашла в участок. Мамору буквально светился от счастья и многозначительно прижимал за талию Усаги. Усаги не особо разделяла настроение мужа, но как только они переступили порог кабинета, в котором уже сидела Харука и Кунсайт ковырялся в коробке с уликами вчерашнего происшествия, девушка тут же наигранно заулыбалась и стала сильнее прижиматься к мужу. — Всем привет, — почти одновременно поздоровались они. — Оу, — засияла Харука. — У кого-то ночью был секс? — С чего ты взяла? — ещё шире заулыбался Мамору. — Вы бы видели сейчас свои лица, — захихикала девушка. Пока Мамору любезничал с Харукой, взгляд Усаги автоматически пополз на Кунсайта, смотревший на неё с презрением и долей отвращения. — Отлично, ты разобралась, — проговорил он и вновь опустил свой взгляд в коробку, делая вид, что безумно занят уликами. Усаги не успела даже ничего подумать, как в её кармане завибрировал телефон, что стал для Усаги будто спасательным кругом в этой неловкой ситуации. На дисплее светилось имя брата, которого Усаги любила до безумия. Он был младшим, и родители часто оставляли его на Усаги. И как человек, обладающий подобным даром, она отлично чувствовала брата. Его желания, его волнения. Она переживала с ним его первую влюблённость. Его взлёты и падения. — Алло, Шинго, — радостно проговорила девушка. — Привет, Усаги, а ты где? — спросил довольный брат. — Я у Мамору в участке, а что? — Усаги уже отчётливо чувствовала, что у брата какая-то радость. — Я как раз не далеко. Давай встретимся на перекрёстке за полицейским участком и сходим в кафе. — А по какому поводу? — улыбаясь спросила девушка. — Твой брат вышел на повышенную стипендию и хочет угостить тебя сладостями по этому поводу! — гордо сообщил Шинго. — Через пять минут буду, — Усаги отключилась и посмотрела на Мамору. — Я всё слышал, — проговорил брюнет. — Только будь аккуратней, я тебя умоляю. — С ней ничего не случится, — равнодушно сообщил Кунсайт, не отрываясь от своего занятия. — Вот видишь, — проговорила Усаги и, чмокнув мужа в щёку, выскочила из кабинета. Как и договаривались, Усаги стояла у перекрёстка и выглядывала брата. Она старалась не думать о надменно виде Кунсайта и о его словах. Она надеялась сейчас посидеть с братом и отмахнуться от всего дерьма, которое её окружает. Наконец на противоположной стороне дороги появился Шинго. Он радостно махал рукой Усаги и смотрел на светофор. Жёлтый, зелёный. Парень быстрым шагом стал переходить дорогу. Его счастливое лицо было видно ещё с середины дороги. Но то, что случилось дальше, было похоже на сцену из какого-то малобюджетного фильма. Непонятно откуда вылетела машина, которая на нереальной скорости попросту снесла Шинго и даже не притормозив, помчалась дальше. Но буквально через несколько метров машина будто врезалась во что-то, превратившись в груду металлолома, хотя видимой преграды на дороге не было. — Шинго… — проскулила Усаги, а из глаз градом полились слёзы. — Нет, Шинго, пожалуйста… — повторяла она, медленно приближаясь к искалеченному телу брата. Она отчётливо понимала, что резко перестала чувствовать его энергию и это говорило лишь об одном… что он мёртв, но не верила в это до последнего шага. — Не-е-ет! — взвыла она, падая на колени возле бездыханного тела такого родного человека.