-Бэйби?

Хосоку дико неловко, ведь вспоминаются слова Чонгука о том, что было неприятно, когда его омега плакала из-за другого альфы, впрочем, и Намджуну пришлось сегодня это испытать. Чёрт подери, Хосок снова заставил рыдать чужую омегу. Ахуенный мужик, блять. Опьянение снова уходит куда-то в никуда, и перед Сокджином неловко вдвойне, особенно после истерики по телефону. - Хватит трепать себе нервы, успокойся, - Джин садится рядом и ободряюще похлопывает, а затем просто неожиданно обнимает. Хосок растерянно размышляет на тему, что бы он подумал, зайдя сюда, если бы был Намджуном. По закону подлости, тот в данный момент... не приходит, и чисто от этого можно спокойно вдохнуть, задержать дыхание и выдохнуть. - Твой запах... изменился... - Хосок в ответ обнимает омегу, до сих пор испытывая противоречивые чувства. - Метка, - просто отвечает Сокджин; Хосок и сам понимает, что это было неизбежно, поэтому он так долго откладывал встречу, поэтому он боялся увидеть и услышать совсем другого Джина, своего горячо любимого хёна, в прошлом, думал, не увидит. Теперь, переваривая произошедшее, на сердце становится чуть легче: он ошибался, что всё изменится. Да, изменения случились, но, кажется, совсем не тронули их отношения. - Прости, - Хосок сам не знает, за что просит прошения, слова вырываются сами, поэтому он лишь крепче сжимает футболку старшего, когда тот пытается отстраниться, - За что ты извиняешься? - Давай просто так ещё посидим, - старший удивлённо сдаётся: он и сам соскучился по тонсену, обнимашки всегда в почёте. - Боже, ну вот как ты во всё это вляпался, скажи? Почему тебе так хреново сейчас? - Не знаю, - Хосок наконец осторожно отстраняется от омеги; внезапный порыв немного смущает, но не более. - Жизнь на одном конкретном моменте не кончается, знаешь же? - Знаю... - Ты же понимаешь, что всё будет нормально, если ты начнёшь с чистого листа? - Понимаю... - Так почему же ты не хочешь дальше жить? Сейчас у тебя не жизнь, а существование. - Всего-навсего боюсь всё просрать, как в тот раз. - Но того раза больше не будет! К тому же, мы все учимся на собственных ошибках. Что не скажешь о тебе, ведь ты как спрятался в раковину, так и сидишь в ней, ожидая непонятно чего. И вот когда шанс вылезти и показать себя появился, ты до сих пор сидишь в этой чёртовой раковине! - Меня сегодня все отчитывают, хён, я настолько плох? Даже вон, Чонгук отпиздил, Чимин перестал видеть во мне человека, разозлил Намджуна, заставил пролить слёзы и тебя, а самое стрёмное- не расстаюсь с прошлым, не выкидываю из головы Юнги и не могу открыться настоящему, колеблясь перед Тэхёном. Вроде всё на словах легко, хён, вот так, - Чон делает неопределённый взмах рукой, - а на самом деле - ни хера не легко. - Вспомни, как ты отрывался после расставания с Юнги, а сейчас ты ломаешься, как не знаю кто. Тэхён - отличная партия для тебя, мне доводилось с ним встречаться и я неплохо его знаю. Но, знаешь, такое ощущение, будто ты не хочешь совсем ничего. Это пугает. И не говори, что это страх, я не верю. - Я волнуюсь не за отношения, а остерегаюсь того, что меня к нему тянет. Боюсь остыть быстро, а с ним так поступать я не хочу. Тем более, он никогда ни с кем серьёзно не был. - Давай так, самое простое, окей? - Окей. - Он тебе нравится? - Да. - Ты за него переживаешь? - Конечно. - Ты боишься ему навредить? - Именно, - Хосок яро кивает. - Ты его хочешь. Хоуп неопределенно пожимает плечами, - Можно, я не буду отвечать на этот вопрос... - Это был не вопрос, Хоби, - слащавым голоском давит Джин. - В этом и беда, хён... - сдаётся Чон, - Видишь эти пластыри, - он указывает на лицо, - это Тэ постарался, впустил к себе, поговорил со мной о прошлом - и всё это после ссоры дома у ЧиГуков. И пока он занимался моими ранами, мои мысли... Я испугался своей реакции... Он... дико притягательный. А ещё он дал мне шанс - я сам попросил его об этом. - Боже, всё ясно, Казанова хренов; так если всё идет по маслу, чего ты ебёшь себе и окружающим мозги? - Хосок вздрогнул: хён начал материться, а это означает, что он раздражен. - Просто... - Засунь своё «просто» куда подальше. Твои переживания напрасны. Расслабься и получай удовольствие! - Хён, обычно беременные не матерятся, - замечает Хосок, а Джин бесится: - Боже, как же с вами, альфами тяжело. Заёбы похлеще, чем у омег, тьфу. Так, ты достал нытьём, с утра к нему едешь с букетом и уверенно предлагаешь себя. Всё, он твой. Хоуп весело смеётся, - Хён, это не так работает, - Джину всё равно, он уже моет использованную посуду и отвлекается только на то, чтобы шутливо шикнуть. Спать пора уже - он сегодня отклонился от привычного режима сна, примерно на часа два, ужас. Хосок веселеет от происходящего, в душе он ещё в напряжении, но уже не так сильно, как в начале; Джин вселил ему уверенность, и как же ему этого не хватало, чёрт, поэтому Чон, не колеблясь, остаётся на ночь у друзей. Смело.