Холодное тело, железное сердце

Во дворе больницы орали и бегали. Ханамия выскочил первым, всерьез ожидая увидеть Киёши с отстреленной башкой, ну, или по крайней мере скрученного. Однако Киёши видно не было, а люди выглядели слишком злыми для тех, кто только что убил или поймал зомби. В тот момент, когда Имаёши и Ханамия появились во дворе, группа человек из пяти уже выходила за ворота, и Вакамацу орал на них — Ханамия расслышал что-то вроде: «Сдохнете зря!» и «До рассвета ворота не открою!» Имаёши почти бегом припустил к нему, Ханамия — следом. — Вакамацу, что происходит? — Эти дебилы решили устроить ночную охоту на зомби! — рявкнул тот. — На этого, бывшего из Сейрин, который тут под окнами ошивался. Блядь, отличные ребята, лучшие стрелки, они вообще соображают, что они нас всех подставляют?! Нахуй им сдался этот зомби ебаный вообще?! — А где парни из Сейрин? — спросил Имаёши. Вакамацу скривился и положил руку на решетку, намереваясь закрыть ворота. — Скрутили их, они чуть ли не в драку с остальными ввязались. Отойди, ты… — это относилось к Ханамии: Вакамацу терпеть его не мог и никогда не звал по имени. — Решетку хочу закрыть. Ханамия пожал плечами и шагнул в сторону. Ему открытая решетка была не нужна, он никуда не собирался выходить. Не бежать же ему в ночь темную спасать партию охотников-идиотов от зомби. И уж тем более — спасать одного конкретного зомби от этой партии. Нога поехала в чем-то скользком, Ханамия рефлекторно вцепился в решетку — и рука утонула в чем-то влажном и вязком. Кровь была на решетке и на бетонном покрытии дворика. Ханамия переглянулся с Имаёши, а потом оба посмотрели на Вакамацу. — Кто ранен? — спросил Имаёши тихо. Вакамацу переводил взгляд с руки Ханамии на решетку, с решетки — вниз и, кажется, не мог осознать то, что видит. — Никто, — проговорил он, и голос его звучал хрипло. — Они в зомби попали… Несколько коротких мгновений Имаёши и Ханамия смотрели друг другу в глаза. Потом Имаёши кивнул. — Закроешь за нами, Вакамацу. Они вышли во тьму: Имаёши со своим обрезом, Ханамия — с двумя пистолетами. Двигаться нужно было быстро: догнать охотничков и развернуть их назад, а потом найти Киёши и постараться все-таки понять, что происходит. — Если они его грохнут, — пробормотал Имаёши, — я лично их отдам на растерзание зомби, а потом заберу себе для исследования. И то это ни хрена не компенсирует. Черт! Ханамия ничего на это не ответил. Сумбур в собственной голове отчаянно напрягал. Зомби, оживающий после секса — это не просто любовная история, это трешовая любовная история. Киёши встретился с ним и после этого стал возвращаться к жизни? Кто вообще в состоянии придумать подобный слезливый бред? Хотя, если так подумать, все эти истории про доброго зомби… Неужели такое действительно возможно? Неужели воля человека и его стремление нести добро всем без разбора могут быть настолько сильны, что их не побеждает никакая зараза? И «Железное Сердце» — это не пафосное прозвище, а суть Киёши Теппея? Да чтоб ты сдох, Киёши Теппей! Но если он, Ханамия, желает Киёши смерти, на кой же черт он прется с Имаёши в ночь? В ночном Токио было темно, хоть глаз выколи. Никаких тебе уличных фонарей, неоновых огней, автомобильных фар. В небе царила половинка луны и ясно светились звезды, словно Ханамия смотрел на них не из мегаполиса, а из глубокого пригорода. Конец света пошел на пользу этому городу… Правда, в темноте он почти ничего не видел, а между тем становилось совершенно ясно, что партия охотников вот-вот станет добычей. Не то что Ханамия слышал приближение зомби, но ощущение угрозы с каждым шагом становилось все сильнее и сильнее. — Сдается мне, мы ходим кругами, — пробормотал Имаёши. Ханамия снова ничего не ответил — он давно уже заметил, что кровавый след, по которому шли и охотники тоже, не тянется по прямой, но петляет, поворачивает, кружит… Киёши сбивал их со следа и делал это, вне всякого сомнения, сознательно. — Слушай, Ханамия… — Имаёши вдруг остановился, хмурясь. — Пожалуй, вот что. На тот случай, если я отсюда не вернусь, я хочу тебе кое-что сказать. — Признаться в любви? — Ханамия вскинул бровь. — Семпай, блядь, а давай мы не будем стоять? Или тебе непременно надо будет опуститься на колено? — Нервничаешь? — ласково спросил Имаёши, но все-таки пошел, правда, чуть медленнее. — Нет, Ханамия, упаси меня боги влюбиться во что-то вроде тебя. Очень сочувствую Киёши-сану, кстати… — Ты вроде что-то сказать хотел, — перебил его Ханамия — треп Имаёши как никогда раздражал. — Ну так говори, не отвлекайся. Имаёши улыбнулся ему широко и сладко, но когда он заговорил, тон его был деловит и сух. — У всех зомби, которых я вскрывал, было что-то не так с мозгом и нервной тканью вообще. Что бы ни превращало их в зомби, оно в первую очередь действовало на нервную ткань, но я не мог понять, что это, потому что они были мертвы до того, как оказаться на моем столе. Пока ты не принес мне живого зомби. Когда я вскрыл его голову, он был еще жив, и тогда я понял, в чем дело. Это не вирус, Ханамия, это паразит, и он живет в нервной ткани. Очевидно, его жизнедеятельность слишком интенсивна, чтобы человек мог носить его в себе и при этом функционировать нормально, потому носители и похожи на живые трупы. Замедляется сердцебиение и ток крови, слабеет передача нервных импульсов. Без понятия, как эта штука действует на мозг, не исключено, что не без последствий, плюс кислородное голодание. Теперь уже остановился Ханамия. Имаёши говорил быстро и увлеченно, он словно забыл, где они находятся, глаза его горели. — Слова Киёши натолкнули меня на еще одну идею. Что, если нападение зомби на людей — это не попытка утолить голод? Что, если паразит размножается таким образом? Осваивает новые территории? Через слюну и кровь? — Подожди, подожди! — перебил его Ханамия. — А что с теми, кого насмерть задирали? — Могу только предполагать, — пожал плечами Имаёши. — Скорее всего, на одного человека приходилось слишком много зомби, они убивали его в попытке быть первыми. После паузы Ханамия проговорил: — Иначе говоря, это они так трахаются? Имаёши фыркнул. — Ну, в целом, да. Хотя, полагаю, им само понятие неблизко. — Заебись, — проговорил Ханамия и огляделся по сторонам. Ни одного зомби в поле зрения не было, но некое подспудное ощущение — Ханамия не мог его определить, но это точно не был страх — не давало ему покоя. — Все это прекрасно, но почему этот, — он мотнул головой в ту сторону, куда ушел Киёши, — ненормальный? — А вот этого я не знаю, — ответил Имаёши. — Очевидно, у Киёши иммунитет какого-то рода. А знаешь, что это значит? — Разумеется, — раздраженно проговорил Ханамия, обошел Имаёши и зашагал впереди. — Что из его крови можно сделать вакцину. Щас поймаем и потащим в лабораторию. Гонораром поделишься. — Ну что ты, — Ханамия не видел лица Имаёши, но слышал по голосу, что тот улыбается. — Что это за «потащим»? Мы его попросим спасти человечество, и он, конечно же, не откажется. На это Ханамия не ответил: он не сомневался, что все так и будет. В молчании они миновали еще пару кварталов. Кровавый след, почти затоптанный, но еще различимый, вел прямо, потом повернул, а потом вдруг исчез среди мусора и крошек битого стекла. Ханамия вскинул голову. Они стояли перед разбитой витриной комбини. Внутри магазина царила тьма и тишина. — Думаешь, он повернул сюда? — спросил Имаёши. Ханамия пожал плечами, потом присел на корточки, пытаясь отыскать, куда ведет кровавый след. Найти не удавалось, но почему-то Ханамия был уверен, что Киёши вошел в магазин. Интересно только, пошли ли следом за ним охотники, или они тоже потеряли след? — Зайдем, проверим? — предложил он. Имаёши кивнул. Ханамия вошел в магазин первым. Он почти ничего не видел, но, судя по всему, здесь было пусто. Во всяком случае, никакой подспудной опасности Ханамия не ощущал. Он сделал шага два вглубь магазина, когда раздались выстрелы. Ханамия моментально присел, оглядываясь на Имаёши. Тот тоже успел пригнуться, глядя на него во все глаза. — Это откуда? — С той стороны, кажется, — Ханамия мотнул головой в сторону задней части магазина. Выстрелы грянули снова, и Ханамия вытянул руку в сторону Имаёши. — Оставайся тут. Я посмотрю. И пошел вглубь магазина, туда, где, по его расчетам, должна была находиться задняя дверь. Он не успел сделать и пяти шагов, когда сзади раздался крик: — Ханамия! Он развернулся на пятках, одновременно выхватывая пистолеты, и выстрелил практически не глядя — потому что Имаёши в дверях уже не было, его снесло, как приливной волной, толпой зомби. — Семпай! — отчаянно закричал Ханамия и рванулся к двери, стреляя на ходу. Он увидел бледное, залитое кровью лицо Имаёши, мелькнувшее среди вскинутых рук и ощеренных ртов, а потом один из зомбаков с силой впился зубами Имаёши в шею. Раздался вопль, Имаёши свалился на пол. Ханамия кинулся было к нему, продолжая стрелять, но в разбитую витрину вваливались все новые зомби. Пистолет в правой руке затих. — Блядь! — ругнулся Ханамия, развернулся и кинулся к задней двери. Имаёши он все равно помочь уже ничем не может. Задняя дверь была заперта изнутри. Не размышляя на эту тему, Ханамия отодвинул щеколду и выскочил наружу. И нос к носу столкнулся с одним из партии охотников. — Ханамия! — проговорил тот изумленно. За его спиной затрещали выстрелы, и Ханамия наконец разглядел, что происходит — пятеро охотников, соорудив баррикады из коробок, отстреливались от зомби, пришедших, не иначе, на запах живых. — Через магазин можно пройти? — Нет, — бросил Ханамия. — Там зомби. Дверь надо подпереть. Вдвоем они забаррикадировали дверь, и Ханамия опустился на землю, чтобы перезарядить оружие. — Ты за нами, что ли, пошел? — спросил охотник, топтавшийся рядом. Ханамия кивнул, не поднимая головы. — Один? — С Имаёши, — ответил Ханамия сквозь зубы. Врать смысла не было — Вакамацу видел, что они уходили вдвоем. — А где он? — удивленно спросил охотник. Ханамия кивнул на дверь, ведущую в магазин. — Там. Сейчас, очевидно, тоже жаждет сожрать чьи-нибудь мозги. Семпай всегда был той еще мозгожоркой. Не так буквально, правда. — Он хихикнул, но тут же зажал рот рукой. Что это с ним, блядь, такое? Это что, истерика? Охотник смотрел на Ханамию совершенно ошалевшими глазами. Ханамия понимал его. Имаёши был… казался слишком хитрожопым для того, чтобы вот так глупо попасться. Имаёши был слишком увертлив, находчив и умен для того, чтобы проебаться таким тупым образом. Неужто он теперь тоже будет ходить, шаркая ногами, глядя пустыми глазами, не в состоянии связать двух слов? Надо было там же отстрелить ему голову, думал Ханамия. Это невыносимо, Имаёши не должен стать таким… Он не сразу понял, что выстрелы стихли. Зомби перестали переть толпой, хотя все еще были тут — Ханамия видел их силуэты. — Что они затеяли? — нервно спросил один из охотников. Кто-то другой раздраженно ответил: — Что они могут затеять, у них мозгов нет! Нет, думал Ханамия, если Имаёши прав… был прав, то есть у них мозги. Странно, правда, что мозги эти раньше не включались. Зомби определенно что-то затевали: они расходились в разные стороны, растягивали линию, похоже, собираясь взять в кольцо. Двое из охотников начали палить, и Ханамия рявкнул: — Прекратить огонь! На него уставились удивленно. Пришлось объяснять: — Они явно понимают, что мы не можем стрелять вечно. Расстреляем все патроны — и нас просто задавят массой. — А сейчас ты что предлагаешь делать? — раздраженно огрызнулся кто-то из охотников. Ханамия пожал плечами. — Очевидно же. Прорываться. Нам нужно от них уйти. Он ощущал странное спокойствие. Словно что-то говорило ему — с тобой ничего не случится. Это было, без сомнения, обманчивое чувство, вызванное шоком, в конце концов, только что у него на глазах загрызли Имаёши. — Хрен тут прорвешься, — обреченно проговорил кто-то. — Их становится больше. Наступило похоронное молчание. Ханамия задумчиво смотрел на свои пистолеты — у него оставалось еще по одной запасной обойме. Десятка три зомби, если стрелять без промаха. — Они идут… — прозвучал чей-то нервный голос. Ханамия вскинул голову. Зомби шли в их сторону плотной толпой. Штук пятьдесят, не меньше, и это явно были далеко не все. А они сидели вшестером за жалкой баррикадой из коробок и были совершенно очевидно обречены. Толку с того, что Имаёши рассказал ему о своем открытии. Толку с того, что они нашли одного необычного зомби. Ханамия так долго ощущал себя неуязвимым, на своем месте, счастливым даже… а теперь его сожрут зомби. Да хрен там. Он оскалился, поднимаясь на ноги. Он выжил после того, как его оставили на съедение зомбакам одного и связанного по рукам и ногам — выживет и сейчас. — Вперед, — коротко проговорил он, перемахнул через баррикаду и открыл огонь. И почти тут же раздался рев мотора. «Скорая» влетела во дворик, разбрасывая толпящихся зомби, и они покатились по земле, как кегли. Левая дверца водительской кабины распахнулась, сбивая полезшего на машину зомби, и оттуда высунулся Вакамацу, бледный и взъерошенный. — В машину, дебилы, быстро! Вскинул автомат и пальнул по зомби очередью. Одновременно опустилось стекло с правой стороны, показалось лицо Митобе и дуло ружья. Ханамия и пятеро охотников, не сговариваясь, разом кинулись к кузову. Дверцы открывать не пришлось — они распахнулись навстречу, и Киёши тяжело спрыгнул на землю. Охотники затормозили все разом, словно налетели на стену, но раздался крик Вакамацу: — Лезьте в машину, идиоты! Почти тут же появился он сам, оглядел всех бешеными глазами — и вдруг замер. — А где Имаёши? Ханамия открыл рот — он не знал, что и как сказать Вакамацу, чтобы не получить пулю в лоб прямо здесь и сейчас, — но прежде чем он хоть что-то сообразил, ответил Киёши: — Там, — он кивнул в сторону магазина. — Бесполезно. Он теперь наш. Последние краски сошли с лица Вакамацу, и несколько мгновений Ханамия ждал, что сейчас он расстреляет их обоих. Но обошлось — Вакамацу вздернул автомат, развернулся, полоснул не глядя очередью по приближающейся группе зомби и рявкнул: — На месте разберемся. В машину! И кинулся назад, к кабине. Охотники запрыгнули в кузов, Ханамия дернулся за ними, но тут на его запястье сомкнулась огромная ладонь. — Пошли! — коротко приказал Киёши и едва ли не волоком потащил его прочь от машины, в толпу зомби. Сзади завопили: — Ханамия! Ханамия дернулся, но Киёши держал крепко. — Ты спятил?! Меня там сожрут! — Тебя не тронут, — ответил Киёши. — Ты не понимаешь. Пошли! Сзади раздались крики, потом хлопнули дверцы, взревел мотор. Киёши целенаправленно волок Ханамию прочь, в сторону зомби, но те, вместо того чтобы кидаться на Ханамию, расступались, словно он их совершенно не интересовал. — Куда ты меня тащишь? — раздраженно спросил Ханамия, когда масса зомби осталась позади, а машина умчалась в сторону госпиталя. Кто-то из зомбаков потащился следом за ней, но они были слишком медленные. — В спокойное место, — ответил Киёши. Тут до Ханамии дошло, что тот выглядит и двигается практически так же, как когда они встретились: медленный, с рваной речью и внешне напоминающий свежий труп. Ну, или затраханного жизнью саларимана. Ханамия дернулся, пытаясь вырвать руку, но хватка Киёши не ослабла. — Боишься? — Щас тебе! — огрызнулся Ханамия. — Почему нельзя было поехать со всеми? Киёши мотнул головой. — Не дадут… поговорить… Спорить дальше Ханамия не стал. В общем, Киёши, конечно, был прав. Покажись они сейчас в клинике, и на него насядут с расспросами, что случилось с Имаёши, а там и до обвинения недалеко. А Киёши в лучшем случае где-нибудь запрут, если не пристрелят на месте. А этого нельзя допустить.