Даже герои умирают

      Как оказалось, доктор Айзекс был весьма уважаемым человеком.       Пока не стало известно, что он проводил незаконные эксперименты над людьми на доверчивых сиротах.       Звучит знакомо.       Эта информация была озвучена Тони в самом конце, что сделало лишь хуже, когда доктор Айзекс сообщил ему, что они будут только началом.       Они превратят его в оружие.       Они хотят другого Зимнего Солдата. Только в этот раз такого, которого смогут контролировать.       Они хотят того, кто не сможет выйти из-под их контроля.       Этим кое-кем будет Тони…       Они уже начали процесс, пока он был без сознания.       Что длилось, по-видимому, целых три недели.       Они ввели ему экспериментальную версию сыворотки суперсолдата с некоторыми модификациями…       Он уже мог почувствовать изменения в себе. Тони начинал чувствовать себя сильнее, даже несмотря на капельницы, которые не переставая поставляли высокие дозы диазепама.       Была ещё одна вещь.       Чем больше они вводили ему их «новой и улучшенной» суперсыворотки, тем больше они накачивали его медикаментами.       Его метаболизм был ускоренным и сжигал все лекарства в быстром темпе.       Вскоре им понадобятся уже две капельницы, чтобы поддерживать его в одурманенном состоянии.       — Да. Похоже, наша новая сыворотка творит чудеса, — доктор Айзекс говорит взахлёб, когда входит в комнату, где держат Тони. — В ближайшее время мы можем начать Фазу Два.       — Не второй этап… Я прошёл второй этап… — бормочет Тони, его слова невнятные и едва различимые из-за наркотической дымки.       Доктор Айзекс игнорирует его комментарий и движется вокруг, проверяя аппараты, которые пищат и выводят информацию о его теле.       — Всё, кажется, в порядке. Мне просто нужно взять образец крови, — сообщает доктор, пока вынимает пробирку и шприц из кармана халата.

***

      Когда Тони видит себя впервые после введения сыворотки, его сердце почти останавливается.       Ловя своё отражение во множестве компьютерных экранов, размещённых по всей комнате, он вполне ожидает увидеть нормального 46-летнего себя.       Вместо этого он видит наивный взгляд 24-летнего.       Если бы было возможно, гений уверен, он получил бы сердечный приступ.

***

      Агония.       Это единственное слово, которое звучит в его голове.       Эта боль.       Жгучая, режущая, вспарывающая, разрывающая.       Его тело продолжает исцеляться в быстром темпе, но боль не заканчивается.       Каждая зажившая рана заменяется пятью. Снова и снова, пока Тони не становится уверен, что провалится в обморок в любую секунду.       Они пытаются сломить его. Давят, пока он не сдастся.       Физическая боль не так ужасна, как психологическая.       Слова на повторе врезаются в грудь мучительнее любого оружия, которое они используют.       Ненужный.       Нелюбимый.       Жалкий       Одинокий.       Он знает, что никто не будет тратить своё время на его поиски.       Пеппер больше не с ним.       Фьюри слишком занят восстановлением Щ.И.Т.а.       Роуди парализован.       И Мстители… Ну это само собой разумеющееся.       — Поздравляю, мистер Старк. Вам удалось продержаться на целых шесть минут дольше, чем в прошлый раз, — говорит ему доктор Айзекс, когда вынимает стальной стержень из бедра Тони, наблюдая зачарованно, как рана заживает меньше чем за минуту. — Ваши регенеративные силы продолжают увеличиваться. Вскоре мы сможем перейти к Стадии Три.       — Пошёл ты, — Тони сжимает зубы, в глазах жжётся, и он старается сдержать жгучие слёзы ярости и унижения. Пот капает с его лица.       Его руки упираются в металлические соединения стула, к которому он привязан, чтобы они могли мучить его.       Доктор Айзекс цокает перед тем, как стержень начинает движение через его грудь, вызывая сдавленный болью крик, который эхом разносится по комнате.       — Какой неблагодарный. Разве вы не видите, что мы здесь делаем? Мы помогаем вам развиваться. Вы будете эволюционировать. Уничтожив Тони Старка, мы создадим кого-то лучше, кто займёт его место. Из пепла Тони Старка он будет расти. Железный Солдат.       Он никогда не признает этого вслух, но лишь в четвёртый раз в своей жизни Тони по-настоящему в ужасе.