Ловушка

      Полковник Сайтон дотошно допрашивал находящегося под воздействием наркотиков пленного и удовлетворённо кивал. Как он и ожидал, Антиллес оказался крепким орешком. На предыдущей стадии допросов тот сумел скрыть очень многое, а большинство из полученных сведений отличались от тех, что удалось выбить из кореллианина сейчас. Из двух этапов допроса разведчик был склонен доверять всё же последнему, мало кто из живых существ мог сопротивляться гремучей смеси химии, развязывающей язык, а командир Разбойного эскадрона и так уже был на грани. Но не признать силу воли врага Сайтон не мог. Этот мерзавец боролся до последнего, это у него не отнять. Но сейчас уже ничто не могло спасти Антиллеса от окончательного поражения — допрос шёл как по маслу, препараты делали своё дело. Ещё немного, и можно будет заканчивать.       Полковник как раз завершал последнюю стадию, когда до его уха донёсся ни с чем не сравнимый звук боевой тревоги. Выругавшись из-за того, что его отвлекают от столь важного дела, разведчик нажал кнопку коммуникатора и связался со службой безопасности.       — Это Сайтон. Что у вас там происходит?       — Похоже на силы вторжения, полковник. Из гиперпространства только что вышло несколько крупных кораблей Новой Республики, сейчас они выпускают истребители и, кажется, десантные боты.       Разведчик в сердцах стукнул кулаком по пульту управления. Значит, повстанцы всё же узнали, где искать своего пропавшего пилота. И он даже догадывается, благодаря кому… Полковник сразу вспомнил того молоденького лейтенанта, который пленил Антиллеса. Внешне вроде бы всё было в порядке, но что-то в поведении парня насторожило Сайтона. Он показался ему неблагонадёжным, и разведчик попросил службу безопасности присмотреть за… как его? За Флоссом. У самого полковника были дела поважнее, он просто не мог позволить себе распылять силы и тратить своё драгоценное время ещё и на мальчишку лейтенанта. Но, судя по всему, надо было доверять интуиции. Не так давно Сайтону доложили, что Флосс дезертировал, угнав челнок и взорвав при побеге несколько истребителей. Сейчас оставалось только догадываться, насколько давно этот человек стал предателем, и имперец пообещал себе, что как только закончит с Антиллесом, вплотную займётся беглецом. Никто не смеет оставлять его в дураках! Никто! Флосс за совершённые преступления заслуживает казни, и уж Сайтон постарается обеспечить ему имперское правосудие. Жестокое, зато очень эффективное.       Очень хотелось выяснить, откуда этот молокосос узнал, куда переправили Антиллеса, и точно ли от него Республика получила нужные сведения, но сейчас первым делом нужно было разобраться с новой напастью. Несомненно, республиканцы явились сюда за своим обожаемым героем, но помимо него они могли заполучить ещё массу секретов данного тюремного комплекса, а этого никак нельзя было допустить. Скрыв раздражение и досаду, разведчик спокойным тоном поинтересовался:       — Силы нашей обороны уже отреагировали на угрозу должным образом? Все подняты по тревоге?       — Разумеется, полковник.       — Хорошо. В силу сложившихся обстоятельств, как вы оцениваете наши шансы?       На том конце немного помолчали, но всё же ответили.       — Мы справимся. Но на всякий случай всё равно будьте готовы к экстренной эвакуации.       Сайтон чуть не фыркнул. Он прекрасно чувствовал фальшь, и сейчас его собеседник был явно не уверен в исходе сражения. Ясное дело, его целью было не допустить панику среди персонала, но только полковник вовсе не был наивным идиотом. Очевидно, у сил вторжения есть все шансы выиграть эту битву. Значит, если такое случится, нужно сделать всё возможное, чтобы испортить повстанцам праздник. Если силы обороны справятся — хорошо. Но если нет, республиканцы в итоге должны узнать, что преодолели столько препятствий напрасно.       Прервав связь, разведчик заметил испуганные взгляды медиков и технического персонала. Офицер посмотрел на них тяжёлым взглядом.       — Происходящее снаружи вас не касается. Занимайтесь своими обязанностями, мы должны закончить допрос.       Кто-то неуверенно спросил.       — Но если они всё же прорвутся сюда?       — Тогда нам тем более нужно закончить допрос. Эти сведения крайне ценны для Империи. Никто не уйдёт, пока мы не получим всё, что нужно. Не теряйте время! — полковник многозначительно положил ладонь на рукоять бластера.       Больше никто не возражал и ни о чём не спрашивал. Люди вернулись к работе, несмотря на всеобщую атмосферу тревоги и фон из звуков начавшегося сражения. Сайтон понимал, что времени в обрез. Если республиканцы прорвут оборону, ему предстоит не только сохранить для Империи сведения, полученные от Антиллеса, но и не дать врагу заполучить информацию, хранящуюся в этом комплексе. Если всё пойдёт по худшему сценарию, придётся стереть весь архив, а самому воспользоваться давно заготовленным путём отступления. Он не должен попасть в руки повстанцев! Очень многое зависит от того, сумеет ли разведчик выбраться отсюда живым. Ох, как же невовремя случилась эта атака… Что стоило республиканцам начать её хотя бы на следующий день? А сейчас только оставалось сделать всё возможное, чтобы минимизировать ущерб Империи.       Полковник жёстко усмехнулся. Ничего, эти мрази очень скоро узнают, что он утёр им нос.

***

      Лейтенант Пейдж со своей группой медленно, но верно пробирался по коридорам имперского тюремного комплекса. Имперцы оказывали отчаянное сопротивление, и республиканцы несли ощутимые потери, но сейчас можно было сказать уже наверняка — скоро всё будет кончено, эта цитадель падёт.       Корабли Республики контролировали орбиту, десантные боты при поддержке истребителей прорвались на планету и смогли высадить бойцов на территорию комплекса. Местный гарнизон оказывал ожесточённое сопротивление, но чем глубже продвигались Пейдж и команда, тем меньше препятствий встречали на своём пути. Это не могло не радовать, потому что лейтенанта всё время подстёгивало нехорошее предчувствие, будто имперцы напоследок приготовили им какой-то неприятный сюрприз.       Они смогли подключиться к компьютерному терминалу тюрьмы и получили не только точные схемы всех уровней и помещений, но и информацию о том, где имперцы содержат своего самого важного пленника. Десантник выдохнул с облегчением. Судя по статусу, Ведж Антиллес приговорён к казни, но пока что жив. Значит, они успели вовремя!       Однако, когда нападающие достигли особо охраняемого тюремного блока, в искомой камере коммандера не обнаружилось. Десантники одну за другой вскрыли все остальные камеры, выпуская из них находившихся там пленных, но кореллианин как сквозь землю провалился.       Лейтенант нахмурился и снова вызвал схему тюремного блока.       — Куда ж они тебя спрятали, а?       Ещё раз пробежав глазами данные, лейтенант щёлкнул пальцами.       — Кажется, я знаю, где может быть коммандер Антиллес. В соседнем блоке находятся помещения для допросов. Группа «Аурек» идёт со мной, проверим мою догадку. Группа «Беш» остаётся здесь. Заметите что-то подозрительное, дайте знать.       Собрав своих людей, десантник двинулся в нужном направлении.

***

      Когда Ведж начал медленно и мучительно приходить в себя, он долго не мог понять, что с ним, и где вообще находится. Вокруг явно что-то происходило, какой-то шум, возня, но ужасно раскалывалась голова, и в ней был такой неописуемо густой туман, что Антиллес бросил бесплодные попытки разобраться хоть в чём-либо. Всё, что он знал — ему плохо, очень хочется пить и унять боль, а ещё вспомнить, кто он и что тут делает.       От звуков сирены и беготни вокруг голова болела ещё больше, но постепенно сознание стало более ясным, и память начала к нему возвращаться. Правда, не вся. Последнее, что помнил кореллианин, это укол в шею, а дальше только темнота. А ещё было ощущение, что произошло что-то ужасное, чего он сильно боялся, но что изменить был не в силах.       Антиллес напряг слух, чтобы попытаться понять хоть что-то. Вроде бы, до укола здесь было значительно тише…       Кажется, будто кто-то взвизгнул прямо над самым ухом.       — Сэр, нам надо уходить, они уже близко!       Чей-то до боли знакомый рык.       — Рано, я ещё не закончил!       Снова какая-то возня.       — Как пожелаете. Но наша работа выполнена, и мы не обязаны торчать тут. Простите, но мы уходим, пока ещё есть время!       Топот ног, злобное шипение.       — Трусы! Ладно, убирайтесь, сам справлюсь!       Нет, голос однозначно знакомый… В памяти всплыло имя. А, полковник Сайтон. Интересно, почему он злится? Что не так?       Веки были налиты тяжестью, но Ведж всё же осторожно открыл глаза. Может, хоть так удастся разобраться, что происходит, или хотя бы понять, где явь, а где галлюцинации. Сначала картинка расплывалась, но потом стала чётче, и кореллианин, осторожно повернув голову, смог рассмотреть, что кроме него в помещении находится только один человек. Антиллес узнал его. Это действительно был полковник Сайтон, его мучитель… А потом воспоминания обрушились на него как огненный вихрь. В голове сразу вспыхнули сцены допросов, дикая боль, страх… И слова полковника о том, что скоро у Веджа не останется ничего своего, и он предаст тех, кто ему дорог. Кореллианина обожгло. Вот почему ему сейчас так плохо. Игла, что впилась в его шею незадолго до того, как отрубиться, ввела ему наркотик… А, раз он снова в сознании, это означает только одно — допрос окончен. И что теперь? Неужели всё? Неужели действительно не осталось никаких секретов? Неужели ломка завершилась, и Империя одержала победу? Очевидно, что так… Антиллес облизал пересохшие губы. Для него это был конец. Только тогда не понятно, почему психует Сайтон…       Шевеления Веджа привлекли к себе внимание имперца. Разведчик склонился над ним и ехидно улыбнулся.       — Доброе утро. Ну, как ощущения? Вижу, что пытаешься собрать мозги в кучу. Можешь не стараться. Для тебя уже всё кончено.       Сайтон подкинул на ладони кристалл инфочипа.       — Ты был весьма красноречив. Как я и обещал, больше у тебя нет секретов. Думал, сможешь обвести меня вокруг пальца? Не вышло, Антиллес.       Он и так уже понял, что проиграл, но вокруг при этом происходило нечто странное. Совсем рядом раздалось что-то похожее на взрыв. Ведж растерянно заморгал. Что вообще происходит? Галлюцинации? Последствия от применения наркотиков? Долго гадать не пришлось, полковник, словно угадав немой вопрос, в упор посмотрел на пленника.       — Слышишь эти звуки? Знаешь, что это? Твоя Республика пришла за тобой. Очень скоро сопротивление будет сломлено окончательно, и тюрьма окажется в ваших руках. Я знаю, что десант уже внутри. Но твои дружки пока не знают, что они уже опоздали. Тюрьма им достанется. Но не ты. Может, они и выиграют это сражение, но всё же проиграют, потому что основной цели не достигнут. Когда они найдут тебя, ты будешь уже мёртв.       Имперец надрывно расхохотался.       — Представляю себе выражение на их лицах при виде твоего трупа. Быть так близко к цели — и не успеть. А то, что я от тебя узнал, всё равно окажется в нужных руках и послужит Империи. Несмотря на потерю этой позиции, мы всё же не проиграем.       Сайтон прекратил смеяться, в его взгляде снова появился знакомый холодок.       — Я знаю, всё это время ты мечтал об избавлении. Что ж, ты его получишь. Конечно, твою казнь планировали провести иначе, но смертный приговор давно подписан, а я, учитывая обстоятельства, имею полное право привести его в исполнение. Прощай, Антиллес. Ты был достойным противником. Но я лучше.       Кореллианин понял, что на него смотрит дуло бластера, но страшно не было. Он давно ждал смерти и хотел её… Конечно, обидно было уходить вот так, немного не дождавшись помощи, зато не нужно будет смотреть в глаза сослуживцам и испытывать жгучее чувство стыда за то, что подвёл друзей. Возможно, по горячим следам ещё успеют предотвратить то зло, что Ведж невольно причинил Республике. Возможно, его всё же простят… Пилот очень надеялся на это. А сейчас его ждёт встреча с родителями…       Антиллес не отвёл взгляд от оружия, когда имперец нажал на курок. Короткая вспышка боли, и снова темнота. На этот раз, видимо, навсегда.

***

      Когда республиканцы вскрыли герметичные двери, по ним сразу открыли огонь. Осторожно выглянув за угол, Пейдж смог заметить как несколько штурмовиков прикрывали отход какого-то офицера. Почему-то смутно знакомого… Выстрелив скорее на угад, чем надеясь на попадание, республиканец всё же смог уложить одного парня в белых доспехах, ещё парочку ликвидировали его ребята. Однако высокопоставленный имперец успел скрыться за следующей дверью. Лейтенант вызвал в памяти схемы этой части комплекса, чтобы понять, куда мог направляться тот офицер. Что-то подсказывало — нельзя дать ему уйти.       Ага, если он не ошибается, имп попробует добраться до небольшого вспомогательного ангара. Где, несомненно, его ждёт челнок и истребители сопровождения. Ну, уж нет… Тебе не уйти от старины Пейджа! Солдат связался с другой группой и предупредил, чтобы были начеку. И только тогда лейтенант вспомнил, где мог видеть это лицо. Когда их знакомили с деталями предстоящей операции, показали, в том числе, и изображение разведчика, который, если верить имперскому дезертиру, и разработал операцию по захвату Веджа Антиллеса.       Если это действительно он, и сейчас бежит как песчаная вомпа, значит… Сердце ухнуло куда-то вниз, снова появилось плохое предчувствие. Нужно было как можно скорее найти коммандера!       Команда Пейджа уничтожила ещё нескольких защитников тюрьмы, остальные имперцы предпочли отступить, последовав за сбежавшим ранее офицером разведки. Очистив себе путь, лейтенант, наконец, добрался до дверей помещения, откуда, судя по всему, и выходил тот важный имп. Десантник не стал возиться с замком, а просто разнёс дверь детонатором, и, не дожидаясь, пока рассеется дым, пробрался внутрь.       Оказавшись в помещении, Пейдж застыл как вкопанный. От обстановки пробирали мурашки даже такого закалённого бойца, как он. Несомненно, тут не только допрашивали, но и пытали пленных. Находящееся здесь оборудование вызывало чувство омерзения и невольную жалость к тем, кому довелось против своей воли познакомиться с ним. Но самая страшная находка ждала впереди…       По центру помещения располагалась жуткого вида дыба, к которой сейчас был пристёгнут измождённый человек, не подающий признаков жизни, в котором десантник с трудом узнал так хорошо ему знакомого пилота. Десантника обдало холодом — неужели опоздали?! Подскочив к кореллианину, Пейдж сразу заметил на его груди ещё дымящуюся рану — не оставалось сомнений, стреляли совсем недавно, и легко было догадаться, кто. Прорычав ругательство, республиканец с силой саданул рукой по дыбе. Теперь дело чести — не дать этой твари сбежать. Но пока что были дела поважнее.       Стянув перчатки, лейтенант коснулся шеи Антиллеса, пытаясь нащупать пульс. Члены команды, увидев, что делает командир, затаили дыхание и не шумели, боясь помешать. Каждый из них до сих пор надеялся на чудо…       Руки слегка дрожали, но десантнику показалось, что он всё же почувствовал слабый толчок. А потом снова. И снова. Да, определённо, это был пульс, но очень рваный и слабый. Приложив ухо к обожжённой груди пилота, Пейдж смог услышать и слабые удары сердца.       Сорвав с пояса комлинк, десантник проорал:       — Мы нашли его! Медиков сюда, живо! Вместе с капсулой для транспортировки. И пусть на «Бдительном» будут готовы к приёму тяжело раненого. Времени в обрез!       Десантник быстро, но аккуратно отстегнул Веджа от дыбы, потом бережно, словно ребёнка, взвалил его на руки — измученный кореллианин был практически невесом, и быстро направился на выход. Лейтенант не обольщался — жизнь Веджа висела на волоске, счёт шёл буквально на минуты, и очень многое сейчас зависело от оперативности его отряда и врачей. Бойцы, не нуждаясь в понуканиях, образовали защитное кольцо вокруг своего командира и его ноши, и процессия двинулась в путь. В голове Пейджа в этот момент была только одна мысль — они должны успеть добраться до спасительного медицинского оборудования, иначе Империя всё же выиграла этот бой.