Некромант и Инквизитор

Спустя неделю после знакомства с новым членом их «дружной» команды, Занзас уже раз пятнадцать хотел продырявить ему голову. Удерживала только мысль о том, что патроны просто так тратить нельзя. Он его невероятно раздражал. Потому, что был буквально везде. У него сложилось впечатление, что он договорился где-то за его спиной с Кикё и просто его подменял. Причём с утроенными стараниями. А теперь, выловив эту заразу за длинный чёрный хвост возле своего походного шалаша, он едва удержался от того, чтобы не размазать ему голову по стволу ближайшего дерева. — Ты следишь за мной, мусор? — прорычал мужчина ему почти в ухо. — Оя-оя, Занзас-кун, здесь такой прекрасный вид. Ты бы только видел! — хитрец прищурил свои разные глаза. — Отпусти меня, я же ничего плохого не сделал. — Леонардо, молись всем своим богам, чтоб я тебя сейчас не убил, — он сильнее потянул его за хвост. — С того момента, как ты появился, у нас теперь одни проблемы. Везде, где появляешься ты, всегда начинаются проблемы. — Я здесь не причём, — довольно улыбнулся тот и выставил руки перед собой, согнув их в локтях и открыв ладони. — Вы и без меня прекрасно справляетесь. — К чему это ты сейчас клонишь? — мужчина здорово его встряхнул. — Ку-фу-фу… Вы — знаменитая Вария. Борцы за добро и Господа нашего. А на деле как свора диких псов. Готовы глотки друг другу перегрызть за любую мелочь, — хвостатый ухающе засмеялся. Занзас хотел было замахнуться, чтоб ударить этого наглеца, но всё-таки одёрнул себя. Джессо его стараний явно не оценит. А ведь эта заноза обязательно нажалуется! Может ещё и донос накатать. Поэтому он его просто отпустил, оттолкнув от себя, но тот лишь снова посмеялся, подобно филину, поправляя кожаную застёжку для волос, которая и поддерживала его хвостик. — Занзас-кун, нельзя быть таким несдержанным. Это может сыграть против тебя. Не забывай о нашей священной миссии. — Если ты сейчас не закроешь свой рот, я разобью твою голову о дерево, — мрачно сообщил мужчина, пытаясь из последних сил обуздать своих внутренних демонов, которых позволял себе выпустить рядом с Горгоной. — Ку-фу-фу, не стоит, — собеседник лукаво улыбнулся. Он мог поклясться, что карий глаз гостя из далёкой Азии засветился алым огнём. Но мужчина попытался отогнать от себя эти мысли. Кажется, у него просто мутнеет рассудок на фоне последних событий. Занзас наблюдал за ним весь месяц, что они объезжали окрестности по заданиям. Он не в первый раз видел мужчину с длинными волосами. Ещё и настолько. И каждый из его «знакомцев» вёл себя по-разному. Они не были похожи друг на друга. Ни внешне, ни характерами, ни повадками. Если Кикё ухаживал за своими волосами, да и вообще за собой, что среди людей особой популярностью не пользовалось, то Скуало порой забывал о длине своих лохм, которые иногда от этого страдали. Он был воином. И на такие мелочи внимания не обращал. Порой его специально приходилось сбрасывать в реку, чтобы привести в относительный порядок. Ибо сам он просто забывал. А вот этот Леонардо, похоже, просто любил поплескаться в воде по нескольку часов. Из-за этого они здорово опаздывали в своих планах. Зато этот негодяй плавал почти как рыба. И эту же самую рыбу иногда ухитрялся выловить в процессе. Потому его прощали за пару съедобных рыбёх. Всё-таки такие таланты очень помогали выживать. Из всех попутчиков Леонардо оказался самым симпатичным и относительно адекватным. Хотя достаточно надоедливым и уж чересчур хитрым. Скользким. Занзас таких не любил больше всего. Он наблюдал за ним и невольно снова захотел схватить его за волосы, но в этот раз всё-таки треснуть хорошенько о дерево. Разбить ему голову, как арбуз. — Хочешь немного поразвлечься, Занзас-кун? — Лео стал к нему в полоборота. — Если я развлекусь с тобой, то от тебя останется подпаленный кусок мяса, — невесело усмехнулся мужчина. — Можно ли будет тогда посчитать тебя китайской едой? — Ку-фу-фу, умеешь же ты всё испортить, — недовольно поморщился тот, нервно и ухающе хихикая. — Я не китаец. Мои корни тянутся из Японии. — Для меня эта разница не существенна. Тот обиженно фыркнул и ушёл, что-то шепча себе на родном языке. Мужчина устало вздохнул и подошёл ближе к реке. Он снова хлебнул из своей фляги крепкого пойла, которое употреблял уже больше десяти лет. И как его ещё смерть не позвала в гости с таким образом жизни? Он смотрел на поляну за рекой. За ней было продолжение леса. На минуту его посетили тревожные мысли. Река довольно глубокая. И течение быстрое. Если они не найдут переправу, то потеряют очень много времени. И неоправданных усилий. Без переправы они потеряют лошадей и припасы. Возможно, ещё и жизни. А строительство моста ещё и оружие испортит. Рубить деревья мечами — откровенно отстойная идея. Оружия у них и так немного. Да и пользоваться мечами достойно умеют далеко не все. Без Скуало мечи вообще утратили свою ценность в их не слишком слаженной команде. Они просто тратили время возле этой реки. Если верить колдуну, он уже должен был начать исполнять своё обещание по поводу медленного расчленения пленника. Но он всё никак не объявлялся.

***

Скуало от скуки пытался понять, что написано в книге, которую он стащил с одной из полок. С того самого случая его больше не привязывали. Он спокойно мог ходить по своей «тюрьме» и рассматривать её содержимое. Но вот медицинский справочник оказался ему не по зубам. Мечник и так читал не слишком хорошо, так ещё и совершенно не понимал всего того, что было тут написано. Поэтому он просто рассматривал картинки. Иллюстрации были нарисованы углём. В основном это были зарисовки разных растений. Травы, цветы, кустарники и их плоды. Ещё было немного кривое человеческое тельце и надписи вокруг него — названия частей тела. Для несведущего эта книга действительно могла показаться пособием юной ведьмы. И мечник сначала так и подумал. Но потом понял, что это такое. Смог всё-таки прочитать надписи. Он обнаружил на последней странице этой книги рисунок. На нём было изображено странное существо. Это нечто обладало человеческим торсом, местами покрытым чешуйками и длинным змеиным хвостом. По плечам почти до пояса ползли змеи, растущие вместо волос. Жилистые руки с теми же чешуйками и острыми когтями на длинных пальцах и перепонки между ними. В этом существе можно было с большим трудом узнать колдуна, который обычно возвращался под вечер. Лишь отдалённое сходство напоминало о том, что это всё-таки он. Блондин с удивлением и страхом посмотрел на появившегося прямо перед ним некроманта. Тот был весь в крови. Совершенно неизвестно в своей ли. Печальные зелёные глаза вымученно обратили взор к нему. Мечник вздрогнул. — Это… Это твоя кровь? — непривычно тихо поинтересовался Скуало, встретившись с ним взглядом. Тот покачал головой и опустился в кресло. — Мне было бы намного легче, если бы эта кровь была моей. Я никогда не хотел убивать, — его голос задрожал, периодически переходя на тихие хрипы. — Но иначе не могу. — Если бы я был такой тварью, я бы на твоём месте вполне легально убил с дюжину человек. А ты тут страдаешь, — он засмеялся. Горгона уставился на него диким, шальным взглядом. — Я уничтожил весь город! — на грани истерики закричал он. — Сжёг всё. Убил всех, кто не успел укрыться в церкви. Это ведь намного больше даже тысячи. Пятьсот восемьдесят восемь дюжин человек. Ты вообще понимаешь, сколько это? У Горгоны тряслись руки. Он весь дрожал. С ним редко такое приключалось. Но порой он просто не выдерживал. Такое количество крови… Даже для его внутреннего чудовища этого было многовато. Сущность очень быстро насытилась чужими жизнями. А жажды к убийствам ради развлечения он никогда не испытывал. Хотя он и вправду мог развлекаться в своё удовольствие. Убивать почти всех подряд. Но просто не мог. Ему не хватало на это смелости. Скуало толкнул его в плечо так, что он едва не завалился набок. — Херовый из тебя злодей, — блондин опять засмеялся. — Сидишь здесь, едва ли не ревёшь. А мы за тобой почти шесть лет гоняемся, пытаясь убить. Позорище. — Хо-хоу… — слишком грустным и задушенным вышел смешок. — Если я не буду делать вот это вот всё, то вообще никогда не подохну. Ты вообще понимаешь, насколько это тяжело? Перед тобой проносятся часы, дни, недели, месяцы и года. Проносятся и проносятся. Все одинаковые, как один. Сплошная серая липкая дрянь. И она бесконечная. Ты видишь, как постепенно угасают все те, кто тебе дорог. Сменяются времена. К власти приходят новые правители. А ты всё ещё живёшь. В полном одиночестве. Вся твоя жизнь идёт вокруг убийств и воскрешений. Кикё ненадолго прервался, издав ещё один короткий истеричный смешок. — Я был человеком. Когда-то очень давно я был самым обычным человеком. И у меня ничего не было. Меня ненавидели всей своей душой мои родители. Я просто хотел показать людям, что можно жить иначе. Что не обязательно уничтожать всех тех, кто отличается. Что большинства всех недугов можно легко и просто избежать. Просто начать правильно пользоваться водой. Что можно вылечить многие вещи. Мне с рождения дарованы многие способности и знания. Я могу даже поднять мёртвого из могилы. Только вот… Живым он уже никогда не станет. Я способен поднять тело. Снова запустить остывшее сердце. Но возвращать души с того света мне не под силу, — он тихо всхлипнул. — А вместо того, чтобы лечить, я вынужден убивать. Постоянно. Только вот себя убить не могу. Я родился пять веков назад. Но и я смертен. Был смертен. Мечник смотрел на него, вытаращив глаза. Он не знал, чему верить. Вся эта история казалась ему дикой. Перед ним было существо, которое он даже человеком не считал. Кровожадный монстр, уничтоживший едва ли не весь город. И он изливает ему душу? Этого просто не может быть! Эта змеюка не может быть способна на сочувствие и сожаление.

***

Они потеряли у реки два дня. Но всё-таки удалось найти переправу. В городе, куда их послали, вообще никого не оказалось. Ни мужчин, ни женщин, ни детей. Даже животных не было. Весь город просто вымер. Покосившиеся деревянные домики у окраины, казалось, никогда и не были населены. Дома из камня тоже были пусты и холодны. Не было ни вещей, ни мебели, ни трупов хозяев. Небольшая церквушка в самом центре выглядела весьма и весьма плачевно. Выбитые витражные окна, отсутствие дверей, разбитые в щепки скамьи, покрытые пылью лики. Не в один же день это место стало таким! И даже не за ту неделю, что они добирались сюда. Раз нет даже крыс и бродячих псов, то всё здесь заброшено уже многим и многим больше года. Занзас развернул карту, которую ему вручили вместе с заданием. На большом куске кожи была изображена вся местность. И река, и степь по одну сторону, и лес по другую, и дорога. Они именно там, куда их послали. Рядом с шипящим смехом нарисовался Бельфегор. Это бедствие держало в руках большую деревянную табличку. — Смотрите, что принц нашёл, ши-ши-ши. Блондин продемонстрировал её во всей красе. На дереве было выжжено название города. И оно полностью отличалось от того, что было на карте. Мёртвый город. Инанора. О ней ходили легенды последние десятилетия. Он никогда здесь не был, но был здорово наслышан. И в их задании ничего о ней не было сказано. Ходили, конечно, легенды о её призраках, но вряд ли их будут посылать сюда за этим. Несусветная глупость. — Отбросы! — громко оповестил мужчина. — Возвращаемся назад. Пока Бел любовался своей «сувенирной» табличкой, Леонардо закружился по площади. — Ку-фу-фу, неужели так быстро? Это же легендарная Инанора[1]! Город без людей. Разве мы не воспользуемся шансом и не рассмотрим здесь всё получше? Вряд ли мы ещё раз сюда попадём. Занзас схватил его за шкирку и поставил прямо перед собой. — Слушай сюда, тварь хохлатая. Мои приказы не обсуждаются. Если я сказал, что мы отсюда сваливаем, значит мы сваливаем. Если хочешь здесь сдохнуть, то можешь оставаться, — он отшвырнул его на землю. Неподалёку послышался неясный шум, чем-то схожий с тихим рычанием. Брошенный на землю Леонардо поднялся и прислушался. Вместе с ним насторожились и другие. Даже «принц» перестал баловаться. Мальчишка ненадолго замер, а затем нервно захихикал. Гул всё приближался. — Босс, кто-то идёт со стороны леса, — сообщил мальчик, глядя в нужную сторону. Они понятия не имели, что приближалось. Но именно в той стороне была дорога к дому и выезд из города. В подкове быстрой реки находился сам город. Переправа находилась в дне пути. Бежать просто некуда. Если бы не оставшиеся на привязи лошади, их присутствия никто бы и не заметил. — Забирайтесь на крыши, отбросы. Не забывайте о стрелах. Если это разбойники, обойдёмся малой кровью, — отдал приказ Занзас, поправляя свой кожаный плащ. Весь немногочисленный отряд забрался на крышу длинного двухэтажного дома. Ветхая черепица жалобно хрустела под сапогами. А шум становился всё яснее. Вскоре из леса показались человеческие фигуры. Самые обыкновенные, без оружия. Но шли они на удивление медленно. Среди них не было ни одного ребёнка. Ни пожитков, ни телег, ни лошадей. Что они забыли в глухом лесу? Если верить карте, то ближайший посёлок от Инаноры находится в двух днях езды на север, через реку. Там, где они побывали три дня назад на одном из заданий. А эти идут с юга. С юга, где единственным поселением является их город. Город, откуда их отряд начал свой путь. Но зачем они идут сюда? Безошибочно направляются в Инанору. Эти люди не бегут от опасности, не идут строем, как паломники. Да и место крайне странное выбрали. Они идут медленно и верно, всей толпой, прямо к ним. В этот город. Мужчина никогда в жизни ничего похожего не видел. Липкий страх медленно закрадывался в душу. Странные силуэты вошли в город. Заполонили собой всю улицу. Вопреки всем рассказам и слухам, что они слышали, Инанора не была чем-то огромным. И все эти люди заняли её полностью. Они знали, куда шли. И вскоре остановились возле дома, на крыше которого укрылся отряд. Стоящие на крыше замерли от удивления. В людях, стоящих внизу, они узнали бывших соседей, знакомых и просто жителей своего города. На тихо рычащих телах были явно видны следы разложения. У кого-то были страшные раны на шее, у кого-то отсутствовали конечности и загнивали их обрубки, у кого-то даже головы были к спине повёрнуты. Настоящая армия мертвецов. Около тысячи кусков гниющей плоти, умеющей передвигаться. Такой бесовщины они никогда в жизни не видали. Их отряд был не таким уж и большим. Всего тридцать человек. На город и окрестности их вполне хватало. Но к такому их ни жизнь, ни церковь не готовила. Новеньких и того парализовало. Один новобранец не смог справиться с шоком и упал с крыши вниз. В толпу человекоподобных чудовищ. Его моментально разорвали на части. Крик боли резко оборвался вместе с вырванной трахеей. Кажется, единственным, кто ни капельки не испугался, был Леонардо. Он с сумасшедшей улыбкой смотрел в эту безликую толпу, доставая из петель портупеи свой трезубец — три обоюдоострых лезвия из серебра, скреплённых между собой шипастыми отростками, на длинном древке. — Ку-фу-фу. Ну что, господа, подерёмся? — засмеялся он, глядя на столпившихся внизу чудовищ. — Сегодня Город Мёртвых утонет в крови! Леонардо перепрыгнул почти без разбега на крышу более низкого строения на противоположной стороне улицы. Но такой финт не вызвал ни у кого удивления. Никто и не знал, чему там учат этих азиатов в их далёкой Азии. Возможно, они все там такие странные. Он с лёгкостью и каким-то наслаждением стал резать своим оружием тех, до кого мог дотянуться, по возможности стараясь сносить головы сразу.

***

Горгона с трудом смог отмыть волосы от крови. Тяжёлые кудри пропитались ею почти полностью. Удивительно, что он вообще смог вернуть себе прежний оттенок, а не остался с грязно-каштановым цветом. Отполированный кружок серебра, служивший ему зеркалом, подтверждал, что ему удалось вернуться к прежнему виду. Потемневшие и потяжелевшие от воды бирюзовые кудри спускались почти до самых бёдер. Сколько их не выжимай, с волос всегда капало на пол. Он уже перестал обращать на это внимание. В его кресле спал обнаглевший за последнее время пленник. Но Кикё не стал его прогонять, наоборот накрыл шерстяным одеялом, которое несколько лет назад сделал сам. Кажется, этот однорукий человечек был единственный, с кем он смог вот так вот просто разговориться. Он понимал, что просто не сможет его порезать ещё сильнее. Несмотря на то, что тот ему откровенно мешает заполучить желаемое. В глубине своей чёрной души он всё ещё надеялся на то, что он сможет восстановить утраченное доверие и снова быть вместе с тем, кого так опрометчиво полюбил. Хотя прекрасно понимал, что это именно тот мост, который не стоит отстраивать заново, раз он уже сгорел дотла их общими усилиями. Ведь это будет очень сильно мешать исполнению его работы. Кикё взял потрёпанный временем альбом, уголёк и стал рисовать. Одно из немногих увлечений, что шло вместе с ним сквозь время. На кожаной обложке были следы крови, гари и капель воска со свечей. Он уставал от скрупулёзного приготовления лекарств и настоек, поэтому в мирских делах был гораздо менее аккуратен. И нередко сидел слишком близко к свечам. Настолько, что порой его кудри загорались. Не смотря на все нервные потрясения дня, он был спокоен сейчас. На удивление спокоен. Как не был уже давно. Намного дольше, чем длится обычная человеческая жизнь. Закончив свой рисунок, он отложил альбом на небольшой покосившийся столик и погасил свечу. Наступила кромешная темнота.