Некромант и Инквизитор

Сквозь пелену сна до него доносилось тихое пение на два голоса. Мужчина приоткрыл глаза. Ему всё ещё казалось, что он мёртв, а поют над ним ангелы. Только слов разобрать не мог. Но чувствовал, что кто-то трогает его руки. Он не мог сфокусировать взгляд на этом объекте. Голова нещадно болела. Тело слушалось через раз. Пение почему-то затихло. Он попытался пошевелить рукой и ухватить то зеленоватое пятно, что видел перед собой. Но вместо этого попал рукой во что-то противно скользкое. Совсем рядом послышался болезненный вскрик. Наконец-то зрение более-менее пришло в норму, и он увидел колдуна, зажимающего ладонью глаз. Кажется, он случайно попал именно туда. На соседней койке сидел Леонардо, любовно начищая свой трезубец. И как он его не потерял за это время? Мелкий Бел тихонько спал там же. Занзас попытался пошевелить пальцами на руке. Вышло как-то не очень. К тому же, их сильно пекло. Бинты были пропитаны настойкой. — Твоя работа? — он ткнул руку в бинтах прямо в лицо юноше, едва не попав ему во второй глаз. Тот недовольно на него посмотрел, поджав губы, но кивнул. Глаз он ему не выколол, но всё-таки прилично повредил. Полопались капилляры, склера покраснела. — Можно было бы и поаккуратнее, между прочим, — тихо прошипел он. — В следующий раз я тебе его таки выбью, — усмехнулся в ответ мужчина. Стебли снова пробили пол и прижали его руки к кровати. — Сейчас ты не в том положении, чтобы говорить мне подобное. Занзас перевёл взгляд на Леонардо. Тот всё видел, но ничего не сделал. Совершенно спокойно смотрел на стебли и усмехался. — Так вы вместе? — процедил он сквозь сжатые зубы. — Ку-фу-фу, поосторожнее с выражениями, Занзас-кун. Доведёшь его, и сам знаешь, что будет. — Отлично. И у тебя змеи на голове появляются? — Какой ты наивный. Нет, я не наг. Но ты прав, Занзас-кун. Мы давно знаем друг друга. — И как давно Джессо вас покрывает? — Ку-фу-фу, намного дольше, чем ты живёшь. Но здесь тоже не всё так просто. В любом случае, против нас у тебя уже быть не получится. Ты или умрёшь, или будешь на нашей стороне. — Разве мы и так не работаем на него? Или ему надо, чтоб я пополнил его армию чудовищ, став такими, как вы? Кикё убрал свои стебли и легонько его пнул по ноге. — В том-то и дело, что мы вынуждены на него работать. Раз уж ты понял, что мы вдвоём, то вспомни мои слова, которые я оставил тебе в нашу последнюю встречу в твоём доме. Я просил тебя к нему присмотреться. Вместо этого ты отправил на гибель тридцать человек. Слепо доверился карте. Кстати о ней. Её рисовал я. Так что, мне очень польстил этот факт. Не зря я столько времени над ней трудился. План состоял в том, чтобы убить вас всех. Кроме Мукуро, разумеется, — он улыбнулся. — В городе вас ждёт пожарище и разруха. Но вам придётся вернуться и изображать, что ничего не случилось. Ты скажешь, что вы наткнулись на чужую армию близ Читта-ди-Кастелло, куда вас отправили первоначально на подмогу. Что армия направлялась на север, в Романью. Там всё равно назревает война. Скажешь, что Перуджа пытается поддержать Равенну. Думаю, это надолго его отвлечёт. С этими сведениями он обратится сразу в Рим. Скорее всего, заставит его сопровождать. Твоя задача — убедить его в том, что Равенна собирает армию и в области есть предатели. Ты останешься жив и собьёшь его с толку. За остальное отвечу я. Тебе просто нужно его отвлечь. Любой ценой. — Допустим, он поверит в эту легенду гораздо охотнее, чем в то, что нас едва не сожрали. Но что в это время вы делать будете? Пока его не будет. И где гарантия, что он сразу поедет туда? — Искать свои сердца и налаживать кое-какие дела. Раз уж ты с этим не справился. Он и так туда собирался, но всё откладывал этот визит. — Я и не начинал их искать. Нас сразу же отправили в Читта-ди-Кастелло. Мол, они там демона поймали. И своих сил им мало. На самом деле ничего сверхъестественного там не оказалось. Особенно для того, чтобы сзывать столько сил в один город. К тому же, Терни аж в двух днях непрерывной езды. — Я знаю, что ты не начинал поиски. И что начинать ты их даже не собирался. Поэтому и прошу его отвлечь. Не в твоих интересах сейчас лгать нам. Мукуро отложил трезубец и лукаво усмехнулся. — Если ты сможешь сам сопроводить Джессо в Рим, а он туда в любом случае рванётся, то можешь считать, что спас мир. — Пока вы оба не расскажете все подробности, я ничего делать не буду. Пусть лучше сдохнет, но сопровождать я его не буду. — Он заключил контракт с демоном. Те три шрама под левым глазом, на которые никто не обращает внимания — это метка. Погибшие в городе люди — плата. С каждым годом она растёт всё больше и больше. Вспомни, что случалось в городе за последние шесть лет. С того самого момента, как мы повстречались. Те люди, которых я воскрешал. Они были без души. Пару месяцев они живут нормально в своих семьях. Расходуют былой потенциал. А потом начинают тянуть энергию. Вся семья болеет. А через год эти чудовища теряют рассудок и сжирают своих родных. А потом подыхают от голода. Этих самых чудовищ ты видел в Инаноре. Они ещё вернутся. Поэтому нам нужно выдвигаться со следующим рассветом. Иначе догонят, — тихо проговорил уже другой колдун. — Мои силы и так на исходе. Если мы снова их встретим, то вы с мальцом умрёте. После этого твари сдохнут. Но они точно не будут последними. Если не разорвать их контракт, то скоро вся наша страна превратится в нежить. А затем и соседние. Мужчина затих, стараясь как можно быстрее осмыслить то, что он сейчас услышал. Он, конечно, догадывался, что архиепископ — тот ещё мудак. Но чтоб настолько? — Ку-фу-фу, Занзас-кун, ты не ожидал, что всё, за что ты боролся в этой жизни, оказалось ложью? — азиат усмехнулся. — В аббатстве близ Орвието хранятся книги по демонологии. Настоящие книги. Не прошедшие цензуру. Писанные самими монахами. В отсутствие нашего обожаемого святого отца нужно найти способ избавиться от демона. Кстати, он обитает в церкви. Поэтому, когда будешь оправдываться за свой тотальный провал, вытащи Джессо на улицу. Занзас хмуро посмотрел на них обоих. Слишком много информации за один раз. Демоны, монахи, их урод епископ. Он хорошо запомнил только то, что их преследуют горожане, когда-то бывшие людьми. Колдун увидел его замешательство и вздохнул. — Просто попытайся набраться сил за эту ночь. Потом я объясню подробнее. Еда остывает. К сожалению, из того, что удалось добыть, ничего лучше жидкой похлёбки не вышло. Мужчина мрачно посмотрел на него и сильно потянул за волосы, буквально заставляя его упасть себе на колени. — Заткнись на минутку, а. Ты вызываешь непреодолимое желание снова вскрыть тебе горло, Кикё. Тот обиженно поджал губы, но возражать не стал. Они и вправду слишком много ему наговорили вдвоём. Пора дать время на усвоение этой информации. Удивительно, что его не столкнули вниз. Он вздрогнул, почувствовав, как мужчина перебирает его волосы. Просто перебирает. Не тянет, не пытается вырвать их, отрезать или поджечь. Его хвостатый коллега напротив ухающе засмеялся. Кикё только недовольно нахмурился. Только вот тому было всё равно. Он прекрасно знал о том, какие отношения связывают этих двоих, и только изредка над ними посмеивался. Поскольку это было больше похоже на изощрённую пытку, в которой они были друг для друга и палачами, и жертвами. Мукуро поправил застёжку на волосах, наблюдая за ними. То они были готовы поубивать друг друга, то теперь вдруг притихли и чуть ли не обнимаются. Надолго ли это затишье? Он прекрасно знал их обоих. Змееподобного некроманта лично и довольно давно, а за грубым карателем наблюдал издалека. Ни разу не будучи пойманным, надо признать. Когда-то давно он отдал Кикё одно из своих колец в плату за то, что тот восстановил ему глаз. Пусть он и был совершенно другого цвета, зато зрение было прекрасное. Он также дал и имя юнцу-лекарю в честь цветка со своей исторической родины. Хотя никогда в жизни он там и не был. Его мать была богатой венецианкой с испанскими корнями. А отец был морским лекарем, японцем по национальности. Поскольку лекари в те времена были большой редкостью, то ему не дали вернуться на родину. К тому же, раз влюбилась в него такая прекрасная и влиятельная дама. Вот и променял его старик открытые морские просторы на скудный берег и подтопленные каналы. А самого его в море никогда не тянуло. Он видел его, даже бывал на различных судах. Но с этим не срослось. Прожигать жизнь молодую среди проспиртованных и засоленных мужиков не хотелось. Жизнь среди сливок общества его тоже не слишком прельщала. Мать едва ли не каждый месяц организовывала какой-нибудь приём. Приём, на котором пустые люди говорили пустые речи. Он ненавидел подобные места. А потом родилась сестрёнка. Ему было тогда уже больше двадцати. И маленький плачущий комок из одеял и пелёнок его не слишком-то обрадовал. Матери на тот момент было уже за сорок. Жизнь женщины медленно двигалась к закату. Ей не слишком хотелось тратить оставшееся время на малышку. Отец вообще невесть чем занят был. Да и дома его почти не было. Сына вырастил и хватит. Поэтому и парень о сестре не вспоминал, пока не мешала. А девочка всё росла и росла. Только он её почти не видел и совершенно не знал. Ровно до тех пор, пока эпидемия не забрала родителей. На руках у Мукуро остались долги их матери и десятилетняя девочка. Его сестра. И он понятия не имел, что с этим всем делать. Поэтому просто сбежал вместе с сестрой из дома. Денег хватило на дорогу до Равенны, где жил их дядя, брат матери. Этот человек занимался медициной и немного магией. Потому в свои шестьдесят выглядел практически так же, как его племянник в тридцать с небольшим. Именно дядя и увлёк его в эти опасные дали. Время шло. Сестрёнке исполнилось тринадцать. Она тоже втянулась в это, чтобы не остаться за бортом. Они научились точно так же замедлять своё старение. Научились залечивать небольшие раны. Научились создавать простенькие марева. И им это пришлось по душе. Но показалось ничтожно малым. Молодой мужчина увлёкся совсем чёрными делами. В чём сестра за ним не последовала. А потом они просто разошлись. Каждый своей дорогой. Он долгое время её не видел, но хотел бы повстречать снова. Он больше не старел и не болел. Только совершенствовал свои умения. Путешествовал по всей империи. Но осел всё равно в Италии. Так его через десять лет скитаний и занесло в Инанору. Город на холме. Ничем не примечательный городишко. Маленькие домики, грязные улицы, повсюду крысы носятся. И как этот город ещё чума не сожрала? Ещё и люди сварливые. Даже между собой ужиться не могут. Он бы и прошёл через город, если бы в него не врезался местный мальчишка. Лет двенадцати, не больше. Он был тощий и весь в пыли. Явно от кого-то убегал. И под рубахой что-то прятал. Скорее всего, это что-то было съедобным. Мукуро схватил его за шкирку, встретившись со жгучей обидой во взгляде зелёных глаз мальца. Тот попытался вырваться, но не смог. Не успел. К ним всё-таки добежал тот, кто гнался за этой резвой мелочью. Какой-то престарелый мужик с веткой. Он схватил мальчика за короткие светлые волосы и притянул к себе, едва не удушив его рубахой, ворот которой держал странник. — Негодник! — мужчина хлестнул мальчика веткой по лицу, а затем обратился к незнакомцу. — Спасибо Вам, милостивый господин, что поймали этого паршивца. Мальчишка даже не пискнул, хотя от удара на лице остались красные полосы. Он только прижимал к себе то, что, по всей видимости, просто украл. — Ку-фу-фу, я и не собирался его ловить для тебя. Сколько ты хочешь за этого мальца? — Но он не продаётся! Мальчик с трудом смог вырваться. — Я с Вами и так пойду. Только заберите! — он спрятался за его спиной, прикрываясь чужим плащом. Мужчина снова попытался ударить мелкого веткой, а тот сорвался с места и побежал. Просто побежал вперёд по улице. Куда глаза глядели. Странник усмехнулся и побежал за ним. Не столько с целью догнать, сколько просто развеять скуку, гоняясь за мелким воришкой. Он даже не использовал свою силу, хотя давно мог его догнать и даже обогнать. Ему просто было весело. А мальчишка уводил его из города всё дальше в лес. А потом резко остановился, привалившись к дереву. Пытался отдышаться. — Ну и что ты у него украл, мелочь? Мальчик вздрогнул, но достал два больших яблока и отдал одно незнакомцу. — Я не украл их. Он пообещал мне заплатить за работу, а вместо этого попытался избить. Вот я и забрал у него яблоки. Думал, что на два дня хватит. А тут Вы повстречались, — малец вздохнул. — И за что же он тебе не заплатил? — мужчина взял яблоко. — За пряжу, — насупился мальчик. — Я неделю убил на эти двадцать мотков. Он надеялся, что если я сирота, то меня можно вот так вот кинуть? — Двадцать мотков пряжи за два яблока? Он бы и целой яблоней не расплатился, — тихо засмеялся странник. — Мог бы, то и яблоню бы у него украл. — Ку-фу-фу, и как же тебя звать, мальчик с пряжей и яблоками? — Как приходится, так и звать, — фыркнул тот. — Родители назвали Энрике. Но и они померли две весны назад. — Как приходится, говоришь? Будешь Кикё. Ты напоминаешь мне колокольчик. Маленький и звонкий. Мальчик что-то не слишком довольно проворчал, но кивнул. Согласился. — Мне теперь в город возвращаться нельзя. Я с Вами пойду. — Хорошо. Но учти, что если ты снова найдёшь себе проблемы, то решать их будешь сам. Отстанешь и не найдёшь меня — твои проблемы. Идёт? — Идёт, — малец кивнул. Его кудрявые светлые волосы лезли ему в лицо, но он не старался их даже за уши спрятать. В ушах были маленькие серебряные серьги-колечки. И где он их вообще раздобыл? Будь он чуть круглее, то вполне бы за девчонку сошёл. — И что, совсем не боишься? — Мукуро решил немного поиздеваться над ним. — А чего мне бояться? — мальчик искренне посмотрел на него как на идиота. — У меня ни семьи, ни дома. Терять мне нечего. Жизнь потеряю? Ну и чёрт с ней, с этой жизнью. Всё равно в лесу бы жить пришлось. Какая разница, кто убьёт? Дикие звери или дикие люди. — А ты не глупый. Ты мне понравился, — он усмехнулся. — Пожалуй, я тебя даже подберу разок, если вляпаешься. Я направляюсь на юг. В Неаполь через Рим. Ты ведь не против такого маршрута? И они пошли вместе. Малец никогда от него не отставал. Оказалось, что тот тоже неплохо разбирается в травах. Местами даже лучше, чем Мукуро, чего он ни в коем случае не собирался признавать. Но втихаря кое-чему даже поучился у своего маленького спутника. А чему-то стал обучать его сам. Кикё выучился быстро. И вырос тоже. Отрастил себе косы, что его частенько за девушку принимали. И стричь их отказывался. Даже ухаживал за своими волосами. Светлыми и кудрявыми. Но и их пути разошлись через время. Они рассорились в пух и прах. Молодой лекарь отказывался его слушаться и выполнять наставления. Он хотел идти своей дорогой. О чём высказался не в самой мягкой форме. И они разошлись. На три века потеряли друг друга из виду. За это время они оба изменились. Что внешне, что внутренне. Мукуро и не надеялся даже встретить ещё раз своего бывшего подопечного. Да и не узнал его сразу. Особенно с непривычно бирюзовой шевелюрой вместо блондинистой. Сначала они попытались игнорировать друг друга, но вот утерянный глаз заставил наступить на горло своей гордости и попросить о помощи. И Кикё не смог ему отказать. То ли по доброте душевной, то ли по своей природной наивности. И вот сейчас он мог лицезреть во всей красе своего бывшего ученика. Он ведь ничем не отличается от того мальчишки, что он встретил в когда-то живом городе. Разве что подрос и волосы перекрасил. В остальном ни капли не изменился. Всё ещё наивно надеется, что доброта к разного рода ублюдкам ему потом где-то зачтётся. Что те вдруг изменятся, приобретут мифическую доброту, которой никогда не было. И никакая боль его не убедит в том, что он где-то очень по-крупному ошибается. — Вы двое меня просто поражаете, — он улыбнулся. Кикё сощурил зелёные глаза, бросив на него недовольный взгляд, но ничего не ответил. Только поднялся и ушёл на маленькую кухоньку, куда затащил котёл с улицы. Он терпеть не мог подобные разговоры. И прекрасно понимал, на что шли намёки. А ведь ему всё равно придётся кормить их и стараться, чтобы они не сдохли. Иначе просто всё рухнет.

***

Город восстанавливался очень медленно. Сил не хватало. Люди были обозлёнными и уставшими. Юстина старалась изо всех сил погасить это напряжение. Оно не спадало даже после вечерних молитв. Святой отец уже не мог успокоить граждан. Пусть и лечил их своими силами, ссылаясь на чудодейственное влияние молитвы. Этого хватало очень ненадолго. Демон каждый день наблюдал за ним, но вышел из укрытия только сейчас. Альбинос больше не улыбался. Когтистая рука коснулась его подбородка. — Ты стараешься недостаточно, — дитя Ада вжало его в стену за шею. — Совсем скоро ты можешь стать жертвой гнева своих же прихожан. — Я делаю всё, что в моих личных силах, — холодно ответил священник. — И если я стану жертвой их гнева, то это будет только моей проблемой, не так ли? Демон толкнул его в сакристию[1] и захлопнул за ними дверь. Епископ попятился назад. Он понимал, что разозлил его. И крестное знамение ему сейчас ничем не поможет. — Ну что же ты так? Уже боишься меня? Ты ведь не единожды просил у меня силы. А сейчас вдруг пятишься назад. Где же твоя смелость, Бьякуран Джессо? Демон подошёл поближе к нему, отгородив путь к отступлению. Его фигура и вправду была огромной. В две человеческих. Священник никогда не видел его лица в этой форме. Да и принимая свою людскую форму, лица своего демон не показывал. Его просто не было. Дитя Ада провело ставшими чуть короче когтями по бледным губам человека. Он даже оставил небольшой порез ровно посередине нижней губы. А затем впился в эти губы, едва ли не пытаясь высосать жизнь из дрожащего тела. Но нет. Он немного отстранился, слизав выступившую кровь. — Сам разденешься? — коготь легонько упёрся ему в живот. — Или мне помочь? — Сам, — тихо проговорил служитель церкви, начиная расстёгивать своё одеяние. — Какой ты сегодня послушный, — демон потрепал его по белым волосам. Молодой мужчина полностью разделся, являя чудовищу своё бледное тело. Дитя Ада протянуло ему сосуд с маслом, которым обычно наполнялись лампады. — Подготовь себя. Ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно? Священник вздрогнул. Это ведь и вправду могло облегчить его участь. Но он отказался. Не смотря на все его деяния, совесть всё ещё мучила его за то, что он наделал. Потому не хотел так легко забывать о том, зачем приходит к нему эта тёмная тварь. — Ну, как знаешь. Только не говори потом, что я не позаботился о твоём комфорте, белоснежка. Я ведь предупреждал тебя. Демон развернул его лицом к стене и вошёл, всё-таки использовав немного масла на себе, чтобы сделать это с первого раза. Он прекрасно видел, что его жертва с трудом сдерживает крик. И ему это нравилось. Нравилось питаться этими эмоциями. Каждое движение вызывало новый эмоциональный всплеск, который ловила адская тварь. Епископ уже едва мог стоять на ногах. Они и вправду не впервые этим занимались. Ещё и в подобном месте. Но каждый раз было чертовски больно. Нет, крови не было ни разу. Демон неплохо его растянул под себя. Но вот боль никуда не делась. Священник из последних сил сдерживал крики, чтобы только никто не зашёл и не застал его в таком положении. — Что ж ты так стесняешься? Боишься открыть людям своё настоящее лицо? А это правильно. Иначе после такого ты окажешься уже под каждым желающим. Их, чтоб ты знал, в городе не так уж и мало. Даже среди тех, кто служит тебе, есть желающие хорошенько с тобой поразвлечься, — демон приправлял свою речь грубыми толчками. Альбинос только беззвучно плакал. Белые ресницы намокли от слёз. Но он так и не проронил ни звука. Ничем не выдал своё местонахождение. Он не знал, кого молить, чтобы это всё поскорее закончилось. — Pater! — из зала послышался знакомый голос. — Вы здесь? Сестра Юстина искала его. Девочке и вправду очень повезло, что демон уже закончил всё, что хотел, и исчез. — Подожди немного, дитя моё! — громко отозвался мужчина, стараясь унять дрожь в голосе. Он с большим трудом смог привести себя в порядок, чтобы на его прозрачно-розоватой коже не было видно синяков от чужих пальцев и покраснений на лице от слёз. Он быстро оделся и вышел, держа в руках зажжённую лампаду. — Что случилось, дитя? — священник с улыбкой посмотрел на девушку. — Отряд только вошёл в город, отец Альбино. Требуют встречи с Вами. Идти сюда отказываются. Они в очень плачевном состоянии. Их всего трое. Их осматривают в госпитале, а меня за Вами послали. Пойдёте? — девочка с надеждой смотрела на него. Он кивнул, улыбаясь. Но натянутая улыбка сильно горчила печалью. И Юстина её распробовала за сладкой внешней оболочкой. Девушка замерла, озадаченно глядя на него. — Отец, у Вас что-то произошло? — она позволила себе взять его за руку. Бледная кожа была неестественно холодной. Он был будто мёртвым. Но всё ещё двигался и разговаривал. — Ничего страшного, дитя моё. Мне немного нездоровится последнее время. Ничего не произошло, — он снова улыбнулся. В этот раз вышло намного натуральнее. Юстина кивнула и повела его в полевой лазарет, который разбили посреди пожарища, чтобы удобнее было оказывать помощь пострадавшим. Малость помятые остатки отряда обнаружились именно там. Теперь уже и мужчины заметили Юстину. Мукуро неплохо знал девочку. Но сейчас решил смолчать. Не стоит раскрывать все карты неприятелю. Тем более, сестра была взволнована. — Почему вас вернулось всего трое? — Джессо задал этот вопрос больше из приличия, нежели потому, что его действительно интересовал ответ на этот вопрос, который он и так прекрасно знал. — Мы наткнулись на армию в окрестностях Читта-ди-Кастелло. Выжили лишь трое. Армия движется на северо-восток, вероятнее всего, в Равенну, — холодно и чётко ответил Занзас, будто долго повторял эту речь. — Их было около двух тысяч. Последнее мужчина добавил уже от себя. Но этого вполне хватило для того, чтобы полностью сбить с толку альбиноса. Он совершенно не этого ответа ожидал. Какого чёрта произошли такие изменения? Никто не должен был помешать. Но эти подробности сейчас и вправду играли на руку. Несмотря ни на что. — Хорошо. У вас один день на то, чтобы прийти в себя. Вы должны будете сопроводить сестру Юстину в Орвието. В аббатство. И получить разрешение на размещение на их территории наших горожан. За Юстину отвечаете своими головами, — тихо, но чётко сообщил архиепископ. — Что делать в случае отказа? — Делать всё, чтобы отказа не было. Совершенно всё. Завтра после полудня выдвигаетесь. Это не обсуждается. Священник ушёл, насилу держась прямо и не запинаясь о собственные ноги. Он с трудом добрался до церкви и запер двустворчатую дверь на засов. Сейчас ему хотелось закричать от отчаяния. Из тёмного угла на свет вышел некромант. Длинные волосы были спутаны, что оказалось очень заметным. Один глаз всё ещё был покрасневшим. Да и одежда была в пыли. Если бы мог, Джессо сейчас бы его просто убил. — Почему ты не предупредил меня сразу о том, что их не было в Инаноре? — прошипел священник не хуже змеи, приближаясь к нему. — Слишком поздно обнаружил это. Моя вина, признаю. Вас об этом мог предупредить и Мукуро. Но обстоятельства сложились так, что не получилось. — Что ты плетёшь за моей спиной, а, Кикё? — епископ схватил его за волосы, больше стараясь удержаться на ногах, нежели как-то специально ему навредить. — Ничего, Ваша Святость, — усмехнулся колдун. — У Вас сейчас есть проблемы и поважнее. Что, опять склянку обезболивающего и мазь? Священник лишь согласно кивнул и отпустил его, привалившись к стене.