Цепная реакция

      Новый день начался в пять утра и с тяжёлого подъёма. Разница часовых поясов Финикса и Форкса в два часа, поэтому вставать было очень тяжело. Кое-как заставив себя подняться и выползти из-под пухового одеяла в холодную окружающую среду, первым делом отправилась на кухню, чтобы ополоснуть лицо прохладной водой и окончательно проснуться. Лёгкая водная процедура пошла мне на пользу: глаза перестали слипаться, мысли о том, что надо бы забить на все дела и вернуться в тёплую кроватку ещё на два часа исчезла в тумане. С лёгкой ироничной улыбкой я наблюдала, как от моей горячей кожи исходил пар. Моя норма не стандартные тридцать шесть и шесть, а тридцать семь. В больнице мне всегда очень весело — долго приходится объяснять врачам и медсёстрам, что я в порядке, не болею и выбрасывать целую горсть антибиотиков, которые они мне суют.       Поставив в микроволновую печь разогреваться остатки вчерашней пиццы, уже в более бодром расположении духа пошла на второй этаж. Дом за четыре года не изменился и внутри. Те же старые жёлтые обои, которые когда-то купила Рене, чтобы разбавить мрачность Форкса коридором дома, бело-серый потолок без ежегодной побелки, крепкая, но скрипучая лестница, старая люстра в форме ромашки. Запах пыли намекал на скорую уборку, так как ни я, ни Белла не проживём с этим долго. Честное слово, это жильё старого холостяка, у которого не было давно женщины — любовницы или жены — не важно. С улыбкой я зашла в «детскую» комнату и задумчиво осмотрелась.       Чарли постарался сделать всё, чтобы нам с Беллой было удобно здесь жить эти полгода, хотя не отрицаю того факта, что он надеется на то, что мы останемся здесь на подольше Но, даже без этого, его заботу было видно. Хоть стены до сих пор обклеены плакатами певцов и рок-групп с моей последней поездки сюда, а занавески до сих под бордового цвета, но постиранные (слабый запах стирального порошка приятно покалывал нос), в комнате появились два письменных стола по разные стороны комнаты, чтобы не мешали друг другу или же, чтобы было место пройти. Мой стол был между кроватями и дальше в комнату, а стол Беллы рядом с дверью. Главное не влететь в комнату, не врезаться в стол и не сбить старенький компьютер с лампой. Такая же белая лампа красовалась и на моём столе. Компьютер был ещё со времён девяностых. Таких уже не было в школе — хранились на складах, чтобы при удобном случае сбагрить куда-нибудь. Про нормальные наушники, колонки, блок питания и продвинутые программы я могла только мечтать и облизываться.       Дом был прямым напоминанием о детстве, о том, как Чарли со смехом ловил нас с сестрой, когда мы катались с перил, как носил на руках, когда расшибали колени, головы и руки, как играл и пытался готовить ради нас здоровую и полезную еду… Грусть от того, что тех дней не вернуть, на мгновение охватила мою душу. Зато позже, я более в чём уверена, Чарли рискнёт вернуться к традиции «Здоровое питание», и кухню мы будем драить втроём, объясняя шерифу все премудрости кухонной утвари.       Белла спокойно спала, пребывая в стране Морфия, а я спокойно подошла к своей кровати, открыла спортивную сумку и вытряхнула вещи на кровать. От своих планов на пикап я не отказалась — провести тест-драйв и проверить способности старичка я просто была обязана! Достав среди этой груды комплект чистого нижнего белья, а следом за ним банные принадлежности, косметичку и белую футболку с изображением алой розы, зелёную кофту и чёрные брюки с кедами, я отправилась в единственную ванную комнату в этом доме. Бардак на своей кровати я планировала разобрать вечером, когда решила, что буду осваивать шкаф и делить с сестрой полки. А их там семь штук.       В Финиксе у нас было две ванны. Скажем так, одна для взрослых на втором этаже, вторая на первом непосредственно для нас, детишек. Тут же была одна ванная комната, но свободные две полочки для банных принадлежностей и два крючка для свежих полотенец — Чарли оказался очень предусмотрительным. На самом деле он любил тишину и относительный порядок. Разложив свои вещи по местам, а свежую одежду положив на стиральную машинку, я начала настраивать температуру воды душа. Через минуту я залезла в душ под тёплые струи воды и начала все водные процедуры с чистки зубов.       Через пятнадцать минут, когда я уже переоделась и во всю сушила волосы феном, в дверь ванной постучались. Выключив фен, выглянула в коридор. Чарли стоял, сложив руки на груди и глядя на меня немного недовольным, но сонным взглядом. Заспанный, усатый папа, иди спать. Работу можно и прогулять. Всех вы не переловите. Честное слово Феникса.       — Ты когда освободишь ванную?       — Скоро. С добрым утром, папа, — и с этим словами я захлопнула дверь и включила фен. Волосы у меня длинные, поэтому эта ситуация заставила меня задуматься над кардинальными переменами во внешности, за которые от некоторых штатских можно было получить по шее.       Освободив ванную, я пошла на кухню, где встретила сонную и растрёпанную после сна Беллу. Сестра убрала волосы в хвост и умывала лицо. Она давно привыкла к тому, что, если проспит, то в ванную комнату попадёт не скоро. Это негласное правило прижилось с десяти лет, когда устав ждать, Белла плюнула на очередь и пошла на кухню. Тогда мы жили в небольшом доме, и про вторую ванную комнату речь даже не шла. Это с прошлого года мы живём у Филла. Пожелав ей доброго утра, я достала пиццу и заварила кофе. Пока Чарли и Белла приводили себя в божественный порядок, я уже успела позавтракать, собрать сумки в школу и выскочить на улицу, где господствовал ливень и холод. В сумке у меня были только документы, расписание занятий, которое мне прислали ещё в Финиксе на почту (Рене проще указывать мой почтовый ящик, так как я часто его просматриваю), и тетради. Учебники обещали выдать прямо на занятиях. Достав из кармана куртки ключи, которые я присвоила себе со вчерашнего вечера, уверенным шагом пошла к пикапу и поморщилась. Не привыкла я к машинам настолько и сейчас вспоминала все уроки вождения.       В автошколе мне с трудом давалась парковка. Я чуть не завалила это дело. Чудо, что инструктор был в хорошем расположении духа и отпустил меня с зачётом. Открыв салон и запрыгнув в него, прячась от дождя. Заведя старичка, стала ждать, когда он прогреется, чтобы можно было выехать. Пока он грелся, я смотрела и проверяла документы ещё раз.

***

      Честно проехав три километра по шоссе туда и обратно, я вернулась домой. На крыльце уже ждала Белла при полном параде. Чарли уже уехал на работу. Следы шин его машины были ещё свежими. Пока я думала над тем, как весело мы здесь будем жить средь дождя и грязи, и куда мне устроиться на подработку, как в машину залезла Белла и довольно улыбнулась, почувствовав тепло. Вырулив на дорогу и включив дворники, которые работали через пень колоду, не сдержалась и поинтересовалась:       — Долго ворчал на меня Чарли?       — Не особо. Замолчал, когда я ему сказала, что так будет каждый день.       Мы засмеялись, представляя ужас в голове родного отца. Это было и неудивительно. Это сегодня я пятнадцать минут уделила себе любимой, потом полчаса. Сегодня я позволила себе пропустить утреннюю пробежку из-за незнания территории и пикапа. Как только возобновлю тренировки, так сразу будет уходить минут двадцать-тридцать с учётом того — вляпаюсь я в грязь или нет. Бороться с собственным недомоганием и непереносимостью в чужом климате мне помогают физические упражнения. А учитывая мою любовь к солнцу, то акклиматизация для меня будет очень тяжёлым испытанием. Нос уже начал раздражаться от посторонних запахов, и первый чих настиг меня, когда я подъехала к нашей новой школе. Хорошим ориентиром было то, что она находилась в центре города напротив ратуши, поэтому особо заморачиваться с её поисками мы не стали. Мало того, Чарли вчера во время рекламы объяснил как проехать. Припарковавшись с горем пополам и словив ободряющую улыбку сестры, я вылезла из машины и закрыла на ключ. Впереди нас ждали дела.       — У меня идея, — тихо начала Белла, пропуская какого-то парня вперёд, чтобы не толкнул её, и доставая расписание из сумки. — У нас первый урок — биология. Второй — информатика. Третий — физкультура. Четвёртый — литература. Пятый — испанский. Я ищу кабинет биологии, ты кабинет информатики. Фотографируем это всё и отправляем друг другу сообщениями. Рене нам скинула достаточно средств на телефоны на этот случай.       — Согласна, — я ещё раз пробежалась глазами по нашему расписанию и сдула рыжую прядь со лба. Чтобы нас не сбили с ног посреди коридора, мы дружно отошли к стеночке, где недалеко в уголочке в красивом коричневом горшке поживало какое-то растение. Не то пальма, не то… пальма. — Но для начала отыщем кабинет завуча, отметимся и разойдёмся. Тебе меня сегодня ждать, — с улыбкой сказала я, отчего сестра пожала плечами, и мы пошли искать нужный кабинет. Белла ходила на испанский, я на французский язык. Но сегодня мне надо кое-куда заехать по делам. Поймав одного парня за рукав кофты, поинтересовалась в поиске нужного кабинета. Блондин сначала с каким-то удивлением поглядывал на нас, а потом широко улыбнулся, спросив:       — Так вы новенькие? — на наш кивок его голубые глаза засияли, словно он выиграл джек-пот в казино. — Здорово! Я — Майк Ньютон! — он по очереди пожал нам руки. Суматоха вокруг нас только усилилась. Видимо, звонок должен был вот-вот прозвенеть. Ученики бегали туда-сюда, с этажа на этаж, и я не сдержала улыбки. Если бы не переезд, то я так бы носилась с Кармен, а Белла выползала из библиотеки с очередным историческим романом, чтобы не опоздать на урок. — А вы, милые леди?       — Изабелла Свон. Просто «Белла», — развела руками сестра, и я усмехнулась. Имя «Изабелла» казалось ей слишком громким и пафосным. Нередко она приводила в пример то, что такое имя носили аристократки, а она на них совершенно не похожа — ни красоты, ни грации, ни стати. То, сколько раз я ей объясняла, что её красота — в простоте, искренности и естественности, можно было не считать. Это началось с того момента, который психологи называют «Подростковый период».       — Греттель Свон. Желательно просто «Гретта». И, да, мы сёстры, — ответила я на незаданный вопрос нового знакомого. Тот так и простоял несколько секунд, глядя на нас с широко открытыми глазами. Закатив глаза к потолку, я повторила свой вопрос. — Майк, не подскажешь, где кабинет завуча?       — Да-да. Конечно. Пойдёмте! — на мгновение запнувшись, Ньютон пошёл вперёд, махнув нам рукой. Шёл парень быстро, нам оставалось поспевать за ним. На втором этаже он остановился около нужной двери. Второй этаж особо не отличался от первого. Такие же белые стены, серый мраморный пол, окна с широкими подоконниками, на которых были расположены горшки с комнатными цветами. Парень постучался и пригласил нас войти. Сколько бы я ни была «на ковре» у директора или завуча, стили кабинетов почти одинаковые. Настенные панели древесного стиля, ламинат, широкие окна с песочными занавесками, лакированные столы, стулья, компьютер. За столом сидела женщина-афроамериканка. Чёрные волосы кудрями спадали на спину, серый строгий костюм, очки. Увидев Ньютона, она сильнее нахмурилась. На бейджике я успела прочесть: «Амелия Джексон. Заместитель директора». Ну, или завуч, когда директор на месте. — Доброе утро, миссис Джексон. К нам новенькие пожаловали, — оттарабанив эту фразы, словно учил их вчера вечером, Майк отошёл в сторону, открывая нас взгляду этой женщины.       — Ну, что ж. Добро пожаловать. Дожила до того момента, что у нас будут учиться дочери Чарли, — миссис Джексон тёпло улыбнулась, и всё напряжение, что скопилось у меня, ухнуло куда-то вниз. — Давайте оставшиеся документы на подпись и можете быть свободными. Вы с мистером Ньютоном в одном классе. Он вас проводит, — и тут же она обратилась к парню. Голос тут же приобрёл стальные нотки. — Чтобы первые два дня следил за ними и провожал по аудиториям, понятно? Школу показать не забудь.       — Да, мэм.       Мы с Беллой прыснули в кулаки со смеху. Было видно, что Майк накосячил, провинился перед завучем и теперь отрабатывает. Мне оставалось пожелать Ньютону удачи.       Распрощавшись с миссис Джексон, втроём вышли из кабинета. Майк облегчённо выдохнул и потянулся. Ухмыльнувшись, я без задней мысли тыкнула его пальцем в ребро. Спортсмен тут же согнулся в позу эмбриона и уставился на меня удивлённо-недоумевающим взглядом. Сложив руки на груди, я с улыбкой смотрела на него и думала.       — Чего накосячил-то? — поинтересовалась я, так и не поборов в себе женское любопытство. Парень выпрямился и улыбнулся. Забрав мою и Беллы сумку, он повёл нас на первое занятие в этом учебном заведении, попутно кабинеты указывая.       — Неудачно пошутили перед каникулами. Вот она теперь меня и несколько моих друзей так терроризирует, — признался парень. Дружно мы спустились на первый этаж. — Это северное крыло. Тут у нас биология, физика, химия, травмпункт, — на этом момента я глянула на Беллу. Та шла с самым невозмутимым видом, на который только могла быть способной в данной ситуации. — И астрономия для особо одарённых.       — В смысле?       — В прямом. Черчение преподает мистер Брук, и он любит астрономию. Поэтому мы пол урока чертим и остальные пол урока слушаем его хвалебные оды Полярной звезде, — поморщился парень. Видимо, это его уже достало.       А мне уже начинает здесь нравиться. На урок мы опоздали на десять минут. Как оказалось, учитель был предупреждён об этом, поэтому никаких санкций, даже Майку, не выписал. Оставив куртку на вешалке и поплотнее укутавшись в кофту, я взяла учебник и прошла в класс. Попав под сквозняк вентилятора, вздрогнула от холода и рванула к задним партам, поближе к батарее, где было несомненно тепло. Белла села на свободное место рядом с каким-то парнем, и урок продолжился.       Помня, как я зубрила эти митозы и мейозы на зимнюю сессию в Финиксе, едва слышно застонала и закрыла голову учебником. Моя пепельноволосая соседка с презрением посмотрела на меня и отвернулась. А я что? Не хочет смотреть на такую звезду, как я, не надо. Не заставляю же.

***

      — Такое чувство, что ты не завтракала, — недовольно заметила Белла, посмотрев на то, сколько еды я набрала себе на поднос. Сейчас я напоминала хомяка, который тащит к себе всё, что можно.       — Бесплатный хавчик, Белла. Надо пользоваться моментом! — изрекла я и пожалела, что не могу указательным пальцем вверх указать. Эх, а так было бы круто очень даже. Хмыкнув, сестра прошла мимо. — И потом, одной пиццей сыт не будешь.       — Кто-то вчера утверждал обратное.       Я же на такое, с чувством оскорблённой гордости, пошла к столикам. Тут же нас с Беллой окликнул новый знакомый. Найдя его в эпицентре всех столиков и незнакомых людей, пошла туда, как на свет маяка. Уж больно быстро мне хотелось сесть и поесть по-человечески. Белла шла следом. За столиком как раз было два свободных места… и куча незнакомых людей.       Поставив поднос на столик и сев, мои глаза неожиданно ослепила вспышка фотоаппарата. Рядом что-то грохнуло, и через несколько секунд я поняла, что Беллу также ослепила вспышка, и она выронила поднос, который не успела поставить на стол. Протерев глаза, я посмотрела на вытянувшиеся лица молодых людей. Белла закопошилась, и Ньютон бросился ей помогать.       — Да. Неудачно получилось, — пробормотал худощавый парень, который больше напоминал японца… или метиса с японскими корнями. Встав, он пошёл помогать прибираться. Девушка, у которой была камера, прижала ладони к рту и с ужасом смотрела на весь балаган, тихо извиняясь:       — Простите… Я случайно… Я не знала… Простите, пожалуйста…       — Э-э-эй! Всё отлично, — замахала я руками, прерывая поток бесконечных извинений. Девушка посмотрела на меня своими карими глазами и виновато улыбнулась. Белла, вздохнув, села рядом со мной. Неожиданные помощники поспешили всё убрать сами, не оставив сестре работы. — Бери бургер, Белла. Смотри, а то весь мой вид оставишь на грани вымирания.       Сестра закатила глаза к потолку, щёки порозовели, но бургер взяла и начала есть. Она была также голодной, как и я.       — Кстати говоря, я — Гретта. Она — Белла, — представила я нас сидящим за одним столом девушкам. Безмолвно наблюдавшая была только шатенка, которая, видимо, была просто в шоке от того, с каким рвением бросились помогать Белле парни.       — Анжела, — представилась горе-фотограф.       — Джессика. Так вы новенькие? — дружный кивок, и теперь девушка посмотрела на меня. — Это правда, что ты взломала пароль Wi-Fi в кабинете информатики?       — Ой…       Белла от таких новостей подавилась хлебом, а я смотрела в сторону, накручивая прядь волос на палец. Все ждали ответа. Девушки с любопытством, Белла, чтобы потом прочитать мне лекцию об ответственности после школы.       — Да. Просто я все эти таблицы и алгоритмы давно знаю. Вот и развлеклась, — призналась я и посмотрела на Анжелу и Джессику. Через пять минут вернулись парни. Японец продемонстрировал нам нечто невероятное. Мало того, что он держал в руке два подноса, так ещё умудрился нести третий поднос на голове и ничего не уронить. Челюсть сама по себе отвисла от такого зрелища. Майк, протарабанив что-то вроде «Та-да-да-да-да-м-м-м!», склонился в позу швейцара, а после помог парню снять подносы.       — Девушки, вы познакомились с нашими новенькими? — задорно улыбнулся Ньютон и встал между нами, обняв за плечи. Желание — врезать в челюсть — дало о себе знать. Кулак зачесался. Нет, кулачок, ты добрый. Будешь бить плохих дядей. А идиотов мы переживём без рукоприкладства… — Эрик, это Белла, — парень взъерошил распущенные волосы смутившейся сестры. — А это Гретта, — а на мне он так рожки показал, судя по резко захихикавшим за столиком. Согнув руку в локте, я врезала парню в живот и наимелейше улыбнулась ему. — Зачёт…       — Меня зовут Эрик Йорки. Если хотите поплакать или посмеяться, я к вашим услугам, дамы! — японец сел поближе к Белле и рядом с Анжелой. — А ещё могу порекомендовать хорошую литературу, рассказать кто где кто, чтоб только вы не связали свои судьбы с мудаками… — и та-а-ак красноречиво посмотрел в сторону Ньютона, что тут не только я и Белла, но и остальные подавились кто чем — едой или чаем.       Прокашлявшись от души, я заржала, представляя такую картину: Чарли утирает слёзы, а возле алтаря стоит Эрик, желает моему будущему мужу удачи и говорит: «Так, если обидишь её, то пеняй на себя. То, что ты не мудак, не означает, что ты не можешь им стать…». На моё счастье, что никаких замужеств я не планирую лет так до двадцати шести. С рождением ребёнка ещё хуже — не готова я к такой ответственности. Мне и без того хватает проблем.       Рядом снова что-то грохнуло, заржало и убежало. И Майк, сидевший рядом со мной, с криками и угрозами рванул в том направлении, куда убежало оно. За столиком снова все захохотали, а потом Джессика сквозь смех выдавила:       — Это был Тайлер… Приятно познакомиться.       Я согласно кивнула.       Следом Эрика понесло. Сначала он пожелал написать про нас статью, от которой я и Белла отказались наотрез. Потом Белла начала предлагать разные темы для газеты, связанные со спортом, здоровьем, культурой, медициной, праздниками и не только. Она легко развивала мысль, и спустя пять минут между ними разгорелся жаркий спор на тему спорта: что лучше — лыжи или плаванье? Когда мне задали этот вопрос, я почесала затылок и выдала:       — Плаванье, — лицо Беллы озарила победоносная улыбка. — В ванной с резиновыми уточками, — закончила я, вызвав новый приступ смеха.       После весёлого обеда почти вся наша компания отправилась к спортзалу. Эрик «умыл руки», объяснив, что в связи с лыжной травмой с зимы у него ещё действует освобождение от физры до следующего учебного года. Вздохнув, Анжела проводила парня в синей рубашке долгим грустным взглядом.       Физкультура прошла, как всегда, отлично. В стиле: «Убегайте, кто может! Кто не может, тот ползёл! Кто не ползёт, тот умер! Похоронки не высылаем!». У сестры всё было плохо с координацией, поэтому мяч от волейбола летал не туда, куда надо, а по головам одноклассников. Красная, как варёный рак, Белла села на лавочку. А я, пожелав всем удачи и перекрестив, запустила мяч. Он красиво долетел до потолка, да там и застрял между балками.       — Мисс Свон!       — Сэр, я ж не виновата, что у меня пространственный и топографический кретинизм, — с невинной улыбкой сказала я, а пыхтящий, не хуже поезда, мужчина указал мне на лавочку.       — И до конца урока не вставать!

***

      — А день прошёл неплохо, согласись? — спросила я, когда залезла на водительское сидение пикапа. Белла уже пристёгивалась. — Давай за продуктами, а то дома в холодильнике тараканы даже вешаются.       — Гретта!       — В следующий раз я тебе это сфотаю, — обиженно пробурчала я, заводя мотор.       В салоне воцарилось молчание, прерываемое лишь рычанием старичка, моим сопением и постукиванием пальцев Беллы о стекло. Сестра явно была чем-то озадачена, раз молчала, отбивала себе знакомый ритм по стеклу и думала, погрузившись в себя. Наконец, она не выдержала. Тяжело вздохнув, Белла посмотрела на меня.       — Как тебе мой сосед на биологии и литературе?       — Мрачный тип, который ведёт ночной образ жизни и явно не высыпается, — выдала я его характеристику, которая сложилась в моей рыжей голове. Сегодня с этим парнем, о котором она меня спрашивает, взгляды пересеклись. Бледный, с острыми скулами и подбородком. Под глазами залегли тёмные круги, глаза чёрные, как два угля, да ещё глазное яблоко впало в глазницу. В гроб и то краше кладут, честное слово.       — Ещё шарахается от меня, как от прокаженной, — обиженным голосом дополнила она.       — Зато за тобой носятся Эрик, Тайлер и Майк, так что переживать особо не стоит — поклонников через неделю выстроятся в очередь, чтоб твою сумку подержать, — на это Белла показала кулак мне и попросила не нести чепухи. — Если сосед не нравится, могу попросить поменяться со мной местами. Мне моя соседка тоже не по нутру, — призналась я. Соседка по парте была ещё той заразой, которая попробует из меня кровь пить. На биологии работать со мной в паре категорически отказалась, на литературе сдала меня преподавателю, когда я тихо-мирно рисовала на задней стороне обложки и также писала конспект. Фишка в том, что эта леди пыталась меня выжить с места.       — Думаешь, он согласится? — с сомнением поинтересовалась Белла, когда я вырулила с парковки, посигналила особо зазевавшимся ученикам и выехала на дорогу. Теперь надо отыскать продуктовый магазин. Карманные деньги были, и это радовало. Остались ещё с Финикса, где я подрабатывала в кафе официанткой после школы.       — Мне редко кто отказывает — вежливо же прошу. Лучше давай решать, что на ужин готовить. Не вечность же мне в школьной столовой питаться. А Чарли к готовке подпускать опасно. До сих пор в шоке, как он не взорвал кухню за эти годы.       — И куда в тебя столько еды лезет?       — В грудь, Белла, и в мозги… Но больше в грудь. С мозгами совсем туго, — с притворной грустью вздохнула я. Не будь за рулём, то разыграла бы целое представление для пущей убедительности. Сестра усмехнулась и покачала головой, а я чихнула. Похоже, в Форксе пачка противоаллергических таблеток станет моим вечным спутником. — Кстати говоря, сделаем домашку, или попросим Рене все наши документы скинуть по почте?       — По почте. Задания те же самые. У тебя французский завтра?       — Угу, — промычала я, не представляя, что делать. Учителя по нему я не знала, поэтому к чему готовиться тоже не знала.

***

      Биология в этой школе была профильным предметом. Шесть раз в неделю, то есть, ежедневно. Мне это было только на руку, так как планировала поступать в медицинский сразу после школы. Но речь не об этом. Как и договаривалась с Беллой, утром я первая зашла в кабинет за пять минут до звонка. Сестра осталась в коридоре, а я искала того парня, который произвёл на меня очень весёлое впечатление. Место рядом с местом Беллы пустовало.       Когда прозвенел звонок, и в класс зашли ученики, то среди них не обнаружился и тот парень с внешностью «вырви-мне-глаза». Фыркнув себе под нос, села рядом с Беллой. На её немой вопрос, я наклонилась и очень тихо ответила:       — Знаешь, что? В следующий раз он садится с Лорен — хочет того или нет. Нечего занятия и вежливые предложения пропускать.