***
Неприятности и проблемы следуют за мной с самого моего рождения. Честно. Что только со мной не было: и в пелёнках запутывалась, и из кроватки летала (каким-то магическим образом крепления летели к чёрту), и качелью по затылку получала, и с велосипеда падала, и в ванной каталась, пародируя «Лебединое озеро», и подножки получала, и… Да много чего! Я молчу о том, что у меня есть шизанутый кузен, который мечтает убить меня, присвоить силу Феникса себе и жить припеваючи! Я молчу о том, что в Финиксе у меня остались горячо любимые друзья, которые по достоинству оправдали своё персональное название — друзья. Конечно, то труп натравят, то пиццу украдут, то бензин умыкнут и не сообщат, то завалятся в гараж и ложились прямо на полу спать, утягивая меня к себе. Короче, проблемы и неприятности обожают меня с рождения, целуют в попу и, не спрашивая, заявляют: «Ты нас не ждала? А мы припёрлись!». Коридор школы опустел за десять минут, так как занятия закончились, и все ученики спешили разбежаться по делам до того, как учителям взбредёт в голову припахать их к какой-нибудь добровольно-принудительной работе. Например, к уборке территории. Мне бы тоже пора смыться, но я шарилась в своём шкафчике, искала наушники от плеера, тетрадь по литературе с конспектом, который завтра надо будет сдать с утра и совершенно не заметила опасности за спиной. Эта опасность громко хлопнула ладонью по дверце соседнего серого шкафчика, заставив меня испуганно ойкнуть и прижать своё сокровище к себе. Развернувшись на девяносто градусов, я узнала бывшего соседа Беллы по парте на биологии и литературе, после чего с недоумением посмотрела на него. — И чего, спрашивается, надо меня пугать? — недовольно поинтересовалась я, прерывая напряжённую тишину между нами. Глаза, цвета жжённого сахара, внимательно наблюдали за мной. Эдвард уже был в своей синей джинсовой ветровке, в то время, как я даже не снимала ни кофты, ни безрукавки. То, что я мёрзну, учителя прекрасно поняли на третий день и уже не обращали внимания на мой внешний вид. Только предупредили, что зимой куртку я буду обязана снимать. Отвернувшись к шкафчику, я продолжила поиски. — Если тебе нечего мне сказать, то не стой над душой. Мне было как-то не по себе. По своему опыту знаю, что вампиры пьют человеческую кровь, и глаза у них ярко-красного или же бордового оттенка. Не знаю, отчего это у них зависит, но то, что Эдвард — вампир, сомневаться не приходилось. Всё моё существо буквально кричало одно слово: «Беги!», а глаза подмечали самые мелкие и незначительные детали. Например, то, как он смотрит. Не моргает уже две минуты, в то время, как любой другой человека уже устанет и моргнёт; способен долго стоять в одной позе — человек бы уже попытался положение ног поменять, рукой двинуть, но его продолжала лежать на дверце соседнего шкафчика; холод его ладони ощущался мной на расстоянии, хотя к обычным людям хочется прижаться в поиске тепла, и, словно понимая мою странную потребность, Майк разрешает обнимать себя в любое время дня и ночи и не возникает по этому поводу. Я молчу про сногсшибательную красоту, которую воспевают поэты в своих стихах, необычный запах хвои и лесных трав, где едва заметно проскальзывали ноты запаха свежей крови. Я честно хотела убежать, но просто гордость не позволяла развернуться и уйти и оставить этот бой проигранным ему. — Кто ты? Этот вопрос застал меня врасплох. Как сказать, одно дело задавать его себе в самом начале своего пути, другое дело, когда его задаёт мне совершенно незнакомый парень, причём со скрытой угрозой в голосе. Нахмурившись, я молча повернулась к Каллену и посмотрела на него. — Тот же вопрос и к тебе, — моя фраза заставила парня выпрямиться и посмотреть на меня теперь со смятением. — Тайна на тайну, Каллен. Он шумно выдохнул, словно не ожидал от меня такой фразы. Передёрнув плечами, я закрыла шкафчик и вздохнула. Тетради нигде не было! Что я говорила про проблемы и неприятности? Неожиданно я услышала эхо быстрых шагов, а через секунду разозлённый голос Ньютона: — Каллен! Быстро отошёл от неё! — парень в ту же минуту встал между мной и Эдвардом, загородив меня своей спиной. Сказать, что я была в шоке, значит нечего сказать и дополнить. Я впервые видела Майка таким злым и напряжённым. Одно дело — напряжение на внеплановой контрольной, другое дело именно сейчас. Я робко выглянула из-за спины парня и посмотрела на Эдварда. Вампир был спокоен, как удав. — Что тебе надо от Гретты? — Ничего. Мне нужен был мой шкафчик. — Не лги. Здесь нет твоего шкафчика, Каллен. Что тебе нужно от неё? Если Каллену что-то от меня и нужно, здесь он не признается. Особенно, если Майк рядом. Выразительно посмотрев на парня взглядом «Я тебя запомнил», вампир прошёл мимо нас в сторону входа даже не попрощавшись. Когда я обернулась, его здесь не было. Мне бы стоило вдохнуть с облегчением, но теперь напрягал Ньютон, который, сжав кулак, ударил по дверце того же шкафчика, по чьей дверце не так давно хлопнул Каллен. Выдохнув, блондин повернулся ко мне и прикрыл глаза, тихо спросив: — Он тебе ничего не сделал? — А должен был? — с недоумением поинтересовалась я, выразительно выгнув бровь дугой. Это было очень странно. Странно то, как налетел на него Ньютон, как был зол, как… — Майк, что тебя беспокоит? — я действительно волновалась за нового друга. Пусть и прошла неделя, но эта неделя была весёлой благодаря ему, вечерними катаниями на его мотоцикле по Форксу, посиделками в гараже, раундами в видео-играх и многом другом! Просто Майк вызывал у меня доверие. — Ничего… Просто он странный и… Это сложно объяснить, Гретта. Странный и опасный. Что для тебя, что для Беллы… И куда мистер Свон смотрит? — уже озадаченно пробормотал он, а внутри меня вспыхнула иска недовольства. Этого и хватило, чтобы я «взорвалась». Чего я не любила, так это лжи. И Майк врал, хотя, стоит отдать ему дань, в глаза не смотрел, а в сторону или в пол. — Знаешь, что? Две минуты назад ты обвинял Каллена во лжи, а сейчас сам мне лжёшь. Ты уж определись в своих приоритетах, хорошо? — и не дав ему и слова вставить в своё оправдание, я развернулась на пятках кед и вылетела из коридора школы. Свинцовые тучи встретили меня своим уже привычным видом, щёки полоснул слабый мороз, а на уши обрушились голоса учеников и рёв моторов машин на стоянке. Хмурясь, я побежала к пикапу, доставая ключи по пути. Белла стояла около машины, а я была так погружена в себя, что даже не удосужилась посмотреть, куда она глядит. Сев в машину, прячась от холода, я зажмурилась. Неожиданно меня начала сверлить вина. Да что такого сказал Майк, что я вспылила? Чего я взъелась? Может, ему просто сам Каллен не нравится, может, они давние соперники, может, не поделили что-то или кого-то в прошлом, а я тут со своими обидами и заморочками лезу! Тьфу ты! Аж противно от самой себя. И почему я думаю после всего случившегося? Я задумалась, поэтому до меня не сразу дошёл звук тормозящих в оглушительном визге шин, людские крики. Очухалась я, когда машину резко толкнуло в бок. Крик ужаса вырвался из горла, а старичок полетел на бок. Звон разбитого стекла, скрежет металла и боль в нескольких местах. Я не пристегнулась, поэтому меня приложило лбом о лобовое стекло, а грудью я врезалась в руль. Рёбра заныли от боли, а по лбу потекла струя крови. — Гретта! — Помогите ей! — Вызовите скорую! Срочно! — Откройте дверь! Меня трясло от пережитого ужаса. Я только что осознала, что случилось, и меня постепенно охватывали ужас и паника. Резко дёрнувшись, я попыталась вылезти сама, но от боли сдавленно застонала и схватилась руками за что-то… Этим «что-то» оказались осколки разбитого окна. — Боже мой… — выдохнула я, чувствуя, как желудок связался в тугой узел от страха. Отчаянно зажмурившись, я попыталась считать до десяти. Сбивалась. Начинала счёт сначала. Мне казалось, что прошла вечность, пока я не услышала голоса двух парней над собой, борьбу с заклинившей дверью, слабый скрежет металла и ругань. Салон пропах моей кровью, а разумом я была в своих самых паршивых воспоминаниях. — Гретта… Мне десять лет. В этот день в одноклассники начали дразнить меня из-за рыжих волос, не давали проходу и запирали в туалете и в женской раздевалке. Я не выдержала и полезла в драку, так как терпеть такое издевательство было выше моих сил. В этот же день, когда учителя развели меня, Мэри и Ланса в разные углы, директор вызвала наших родителей в школу. Одноклассники во всём винили меня, а у меня на глазах наворачивались слёзы от обиды. Прячась от несправедливости, я обняла Рене и сдавленно всхлипнула. Мама всё знала, поэтому оставила заявление на одноклассников. Потом этих двоих переведут в другую школу. Но этот день я запомнила не из-за травли, а из-за… аварии в машине. С Рене. Мы ехали домой из супермаркета, она рассказывала мне про свою школьную жизнь и то, как Чарли всегда находил её обидчиков, которые после ночевали в больнице. Я улыбалась сквозь слёзы и всхлипы, верила в эту добрую сказку про принца и принцессу, прекрасно зная их финал. Рене включила какую-то джазовую песню, и в этот момент в бок машины впечаталась другая. Наш крик потонул в скрежете металла и звоне битого стекла. Если бы я сидела на заднем сиденье, то попала в гроб. В принципе, и тут я могла быть в гробу — удар пришёлся на мою сторону. Капли крови, боль и перелом я запомнила также отчётливо, как и вой сирен скорой помощи. — Тише… Аккуратно… — узнав голос Ньютона, я дёрнулась, не подумав, что сразу же ударюсь больными рёбрами о руль, глухо застонала. Было очень больно. — Гретта! Успокойся! Потерпи немного. — Ма-а-айк, — жалобно протянула я, позволяя его рукам бережно откинуть мою голову назад. От боли звёздочки водили хоровод перед глазами, поэтому я не могла проследить за его действиями. Запах горелого — не то металла, не то кожаной обивки — вызвал у меня панику. Рука друга не позволила мне испуганно дёрнуться и врезаться ещё во что-нибудь. Сердце быстро застучало в груди, причиняя больше боли и шуму в ушах. Ньютон, снова что-то сделав, взял аккуратно меня на руки. Почувствовав щекой ткань его спортивной ветровки, которая приятно пахла мужским одеколоном, я прижалась к парню, несмотря на боль. Всё позади… Всё позади… Повторяю эту фразу и не позволяю себе плакать, как десятилетняя девочка после аварии. — Каллен, подержи её, — голос Майка натянулся от напряжения, а после его руки подняли меня к выходу. А там, судя по ледяным объятиям, от которых дрожь прошла по телу, меня перехватил вампир. Прижимать к себе Эдвард меня не спешил. Открыв глаза, я зажмурилась — боль ударила одновременно по глазам и голове, всё сливалось в одну серо-белую массу, что абсолютно не радовало меня. Ноги тоже не держали, поэтому буквально сразу меня тут же забрал к себе Ньютон. — Всё, Гретта… Всё позади… — начал он тихим успокаивающим голосом произносить мою фразу. Я немного расслабилась, но не шевелилась, позволяя парню нести меня куда-то. — Гретта! — крик Беллы прозвучал слишком близко, разрушив минутную тишину. По ушам снова ударили голоса людей и другие звуки. После такого сознание помахало мне ручкой и скрылось в тумане.***
Наверное, я напоминаю мумию, потому что тело болело, открывать глаза было страшно, а грудь, рёбра и голову стягивали бинты. Ну, натуральная мумия! Только не египетская, а американская. Не хватает таблички: «Осторожно! Руками не трогать, не дышать и даже не смотреть в её сторону!». С такой весёлой мыслью я открыла глаза и уставилась в серый потолок. Где-то с минуту я соображала, где я нахожусь, что случилось и почему я в бинтах. Вспомнить так и не удалось, поэтому с видом отбитого мазохиста позволила себе сесть и внимательно осмотреться. Что тут у нас? Белые шторки, ширма светло-серого цвета, железная койка, прикроватная тумбочка. Типичный набор для больничной палаты. Стоп! ЧТО?! Подавившись воздухом, я начала трогать забинтованные места. Мне не только заматериться громко захотелось, но и прибить того, кто это сделал! Авария! Я попала в аварию на школьной стоянке! Немыслимо, блин! Как это могло случиться?! Стоп, тихо… Пикап перевернулся. Удар был в бок… Белла… Рядом же стояла Белла! Сердце пропустило удар, а я, забив на боль, встала с койки и рванула к двери. Мне срочно нужно было найти врача, чтобы всё выяснить! Распахнув дверь, я со всей дури чуть не врезалась в доктора в белом халате. Холодные руки вовремя меня притормозили, а до ушей донёсся воистину бархатный и мягкий голос: — Вы уже очнулись, мисс Свон? Это хорошая новость. Но сейчас Вам нельзя двигаться, поэтому вернёмся к кровати. Мне необходимо осмотреть Вас. Все слова пролетели мимо ушей. Наверное, так оно и бывает, когда встречаешь своего кумира, о встрече с которым грезишь чуть ли не сотню лет, а ты на него опрокинул итальянскую пасту, облил случайно газировкой, а вдобавок совершенно случайно заехал в глаз жаренной курицей. Я так и застыла, уставившись во все глаза на Карлайла Каллена. Кажется, у меня даже нижняя челюсть опустилась вниз, потому что… да потому что он в жизни ещё прекрасней, что с фотки из Интернета! Мягкая улыбка и добрый взгляд, адресованные конкретно мне, нотки беспокойства в его голосе из-за меня… Наверное, я бы подумала, что этот мужчина в меня влюбился, если бы не одно жирное «НО» — он женат, а я не питаю к нему столь глубоких романтичных чувств, а только… восхищение и безмерную радость, что я увидела мистера Каллена воочию. Словами не описать моё счастье, потому что слов, которые описали бы эти чувства безмерного счастья и радости ещё не существует. Блин. Аж тавтология получилась. — Мисс Свон. — А?.. Да-да, мистер Каллен, — пролепетала я, краснея, как мак, невольно сравниваясь цветом кожи с цветом волос. Повернувшись, я похромала к кровати, хотя пять минут назад была готова резвой козочкой бежать и искать Беллу. Что я за идиот такой? Сев на койку, я вновь посмотрела на своего лечащего врача, глубоко вдохнула и поморщилась от боли. Моя болезненная реакция не осталась без внимания мистера Каллена. — Сильно болит? — Терпимо. Мистер Каллен, я попала в аварию, но…рядом с пикапом стояла моя сестра — Белла. Как она? — О. С ней всё прекрасно. Не волнуйся. Живее и здоровее тебя, однако, если хочешь, после осмотра я разрешу ей и твоему отцу зайти к тебе, — я кивнула. Конечно, я очень хотела их увидеть и узнать подробности случившегося! — Мистер Каллен, какие у меня травмы? Долго мне здесь латать их? — я попыталась в свой вопрос добавить немного юмора, но от неприятной ноющей боли в рёбрах это не очень красиво получилось. Врач покачал головой, но открыл мою карту и достал рентгеновский снимок, на котором были изображены мои рёбра. Направив его в сторону окна, он свободной рукой указал на них. Я, прищурив глаза, внимательно посмотрела на свои сфотографированные кости. На трёх ребрах были видные трещины. Я нервно сглотнула, представив, что рёбра всё-таки ломаются и вспарывают мне лёгкие, и осколки попадают в сердце. Нет, чисто теоретически, я не могу умереть, так как во мне живёт дух Огня, который, хоть и рвётся на волю, но вот так умирать точно не пожелает. На практике эту теорию я проверять не горела желанием совсем. — Небольшие трещины в рёбрах, ушиб правой руки и несколько швов. Ещё и сотрясение головного мозга, — перечислил врач, а я так и застыла. Ну, ни черта себе я вляпалась! — Поэтому неделя стационара. Не только тебе, но и мне, как и окружающим, будет проще, если ты проведёшь здесь под моим присмотром. В восторге я не была. Впереди маячили переводные экзамены в следующий класс, вот-вот к ним должна начаться подготовка, а я застреваю здесь! Мало того, дома назревает ремонт, и мне никак нельзя оставаться здесь! Но моё мнение никто не спрашивал. Осмотрев мои повреждения, включая те два новых шва на правой руке, которые я не заметила из-за вколотой дозы новокаина, мистер Каллен удовлетворительно улыбнулся, пожелал скорейшего выздоровления и был таков, как говорится. С одной стороны, мне хотелось запищать от радости, что мой лечащий врач — мой кумир, с другой стороны, я чуть не взвыла, поняв, что застряла тут надолго. В коридоре послышались быстрые шаги. Подняв голову, я улыбнулась и порадовалась, что в палате я пока одна, а ширма скрывает меня от мира. — Гретта! — в палату первым зашёл Чарли. Увидев меня, он тут же бросился ко мне и аккуратно приобнял за плечи. Белла зашла следом. Живая, здоровая и без единой травмы. Увидев её, у меня на сердце полегчало — Слава Богу, ты в порядке! Я уже думал… — У-у-у, пап, не гони бочку. Я почти в порядке, и это главное, — прервав его речь о том, что он мог бы подумать, я посмотрела на родственников. — Лучше расскажите, что произошло. И, — осмотрев себя и поняв, что нахожусь в больничной пижаме, снова ощутила, как краска приливает к лицу. — Мои вещи и книги привезли? А то мистер Каллен планирует не выпускать меня неделю отсюда. — Привезли, — Чарли указал на две спортивные сумки, которые стояли в углу. Я облегчённо выдохнула и приложила ладони к пылающим от стыда щекам. — Там я накидала разных книг и учебников. Ещё Майк подкинул пару детективов, — рассказала сестра и села на свободный стул. Чарли остался сидеть рядом со мной. — Если честно, я сама ничего не поняла. Ты села в машину, я вспоминала, где оставила учебник по математике, а дальше… наверное, как в фантастическом фильме. На стоянку выехал фургон Тайлера, я оцепенела от ужаса, потому что он нёсся в мою сторону, а после меня откинули в сторону. Это был Эдвард, — уже тише призналась сестра, а я нахмурилась. Снова Эдвард. Чарли тактично кашлянул в кулак и указал на дверь. Белла прикусила губу, но продолжила рассказ. — Когда я пришла в себя, то пикап с тобой уже лежал около стены школы. Говорят, сила удара была такой, что его перевернуло два-три раза. А потом я вспомнила, что в ты осталась в салоне и перепугалась. — Если так оно и есть, то я отделалась ещё лёгким испугом. — Угу. Тебя скорее начали вытаскивать из машины Эдвард Каллен — сын твоего лечащего врача, и твой друг — Майк Ньютон, — при упоминании последнего имени Чарли поджал губы и вздохнул. — Девочки, — теперь он смотрел на нас строго. — Будьте бдительны и осторожны, хорошо? Мы, не переглядываясь, кивнули. В палату постучали, и Чарли быстро вышел, словно торопился на работу. Прислушавшись, я услышала, как в коридоре снова ведётся разговор. Превозмогая головную боль, я подняла левую руку, чтобы Белла ничего сейчас не говорила и вслушалась в диалог Чарли и мистера Каллена. — Твой сын засветился, Карлайл. При этом чуть не отправив в могилу одну из моих дочерей, — относительно спокойный голос Чарли пугал. Он умел наводить страху. — Я знаю, поэтому приношу свои извинения за действия Эдварда. Он хотел спасти их обеих от фургона, — после этих слов Чарли хмыкнул, а у меня внутри всё сжалось от плохого предчувствия. — Чарли, как ты и просил, я осмотрел труп водителя. У меня скверные новости: в крови не обнаружено ни алкоголя, ни каких-либо других наркотических или психотропных веществ. Возможно, ему стало плохо, когда он заезжал на стоянку и в этом состоянии пытался припарковаться. — Припарковался в последний раз. Жаль мальчишку… Молодой ещё, чтобы вот так терять управление и иметь какие-то проблемы со здоровьем. Тем более, Тайлер состоял в школьной баскетбольной команде. А они каждые полгода проходят медосмотры. — Я не отрицаю, что это всё странно. Но мне больше никаких исследований не позволят провести мистер и миссис Кроули. Будем надеяться, что это просто случайное стечение обстоятельств, но ухо держать востро. Другого выбора у нас просто нет. — Я знаю, — эта фраза у Чарли прозвучала слишком уставшей. От услышанного я была не то, что в шоке, я была в ужасе. У меня погиб одноклассник в том проклятом фургоне! Тайлер — симпатичный парень с афроамериканской внешностью и привычкой подкалывать Майка всегда и везде, без повода и с поводом. Уставившись в окно, я не могла поверить и переварить услышанное. Белла сидела с таким же бледным и напуганным лицом. Посмотрев ей в глаза, я увидела отражение собственных страхов. И всё же, я тайно мечтаю о том, что это просто была трагическая случайность с летальным исходом одного классного парня.***
Все мои травмы зажили за четыре-пять дней. За этот срок я успела перечитать всё, что мне принесли, съесть все съедобные заначки, которые приносил мне Майк, и даже повторить пройденный материал и приступить к изучению новых тем по домашним работам, которые мне приносили по очереди Белла, Эдвард и Майк. Каллен рискнул прийти только через четыре дня с сеточкой мандаринов, апельсиновым соком в пакете и с тетрадями в другой руке. Увидев его в дверях, я удивилась, но не подала виду. Только волосы собрала в хвост и порадовалась, что сплю в спортивной форме зимнего сезона. — Привет. Как себя чувствуешь? — парень застыл в дверном проёме. — Как говорят русские: «Как огурчик», — добродушно ухмыльнулась я и указала на свободный стул. За весь срок моего проживания здесь, мистер Каллен не подселил мне соседа, что безумно радовало. Потому что-либо сосед достанет меня, либо я сыграю в рок на соседских нервах. Эдвард послушно сел на стул, протянул мне сначала еду, а я едва сдерживала улыбку. И кто ему проболтался, что я обожаю мандарины и апельсиновый сок? Ещё в пакете я обнаружила два контейнера со свеже сваренным хинкалями и печёночным тортиком (он как раз весь помещался в небольшой контейнер) и уже не сдержала улыбки. — М-да-а-а, ребята, вы все явно решили, что в больнице меня не кормят и в срочном порядке — раз в сутки — снабжаете меня едой, верно? Каллен улыбнулся и кивнул. — Мне тут просто один достоверный источник сообщил, что тебе обычной больничной порции не хватает, что ешь ты только в обед и игнорируешь завтрак и ужин. — Достоверный источник? — прищурившись, я посмотрела на вампира, но он сидел и ухмылялся с видом: «Своих не сдам!». — Ну, что он сообщает, полная правда. Каши я не люблю, а по вечерам печенье. Два дня прикалывало, но не сейчас, — достав контейнер с хинкалями, потянулась к вилке, которая лежала за лампой и принялась за обед с особым усердием. Каллен проявил чудеса тактичности и посмотрел в окно. — Да ладно тебе, я не смущаюсь. Однако, мне интересен повод, по которому ты пришёл сюда. Пока я лежу в больнице, Белла и Майк докладывали мне все новости. Тайлера похоронили два дня назад, школа держит траур, учителя ждут меня обратно, и учеников, у которых есть машина и водительские права в школе проходят проверку на наличие алкоголя в крови. Каждый день. Мало того, надо будет таскать с собой разрешение от родителей. Просто блеск. Но я ещё не скоро сяду за руль. Нет, не из-за того, что Чарли мне не доверят на дороге (он лично провёл мне экзамен на пятый день пребывания в Форксе и остался доволен моими знаниями), а из-за того, что старичок тоже умер, и наша семья, и семья Блэков торжественно похоронили его, разобрав на части. Хотя я сомневаюсь: есть там что, что можно было бы открутить? — Продолжить прерванный разговор. Я обдумал твои слова, Гретта. Тайна на тайну… Неплохо звучит. Оу. Поняв, что разговор будет серьёзным, я проглотила огромный кусок теста и фарша и отложила контейнер с едой и вилкой на тумбочку. — Каллен, просто я прекрасно осведомлена, что вам нельзя выдавать своё существование людям. Пойми меня, в моём мире существует точно такое же правило. И оно имеет место быть, потому что воспоминания о временах Инквизиции до сих пор свежи в памяти. И тут я в голове подбросила один шокирующий кадр, от которого вампира передёрнуло. Молодая рыжеволосая девушка, которая была сильно изувечена в пыточной, истошно кричит, надрывая голосовые связки, проклинает людской род за жестокость и сгорает в пламени заживо на глазах толпы. — Понимаю… Значит, тебя не нервирует тот факт, что я… — Вампир? Нет. Если только свои клыки будешь держать при себе, как и свои руки подальше от моей шеи. Если эти правила будут соблюдены, то мы можем жить вполне мирно и дружно… Однако, это не означает то, что я пересяду от Беллы. Даже не надейся, Эдвард. Парень облегчённо выдохнул и тихо засмеялся, словно самый страшный разговор в его жизни был позади. Но, наверное, не стоит отрицать данный факт. — Копошение в моей голове тоже запрещено. Будешь лезть без спросу, я, не раздумывая, обожгу тебя, — предупредила я, и вампир согласно кивнул. Больше он не пасся в моей голове после этого разговора. — Надеюсь, не испепелишь взглядом? — Я подумаю над этим, если ты так об этом мечтаешь, — очаровательно улыбнулась я Каллену, вызвав весёлые искры в карамельных глазах.