Послушай, как голос бунтует в душе. Твой путь указан, начинай его сразу. Почувствуй боль мою, смирись уже... Смешав с реальностью грусть, грехи искупятся пусть. Голод по свободе выжжет ночь, но тот, кто прав, будет прав, никаких предпочтений. Любовь кричит, но ей нельзя помочь. И правду жизни познав, не меняй убеждений. Сокрушённый, не смог понять, что не имею контроль над тьмой. Растворённый, я не смог узнать, что же происходит со мной? Каждый раз, когда есть шанс, в зеркалах ответ, что я хочу сейчас. Светом праведным сияя, я прячу тени глаз. Каждый раз теряя смысл, я живу, не зная, что готовит жизнь. Но страх исчезает, стирая всё, судьба опять как чистый лист. OLDCODEX — Deal with.
31 октября 2012 года. Англия.
Октябрь в этом году выдался очень холодным и пасмурным. Всё вокруг было серым и унылым. Синее небо заволокло тяжёлыми грозовыми тучами, а с деревьев уже давно опала яркая разноцветная листва. Погода в Англии была неизменно капризной и привычной для жителей Туманного Альбиона. В последний день октября с самого утра дул холодный пронизывающий ветер и в некоторых районах города несколько часов подряд шёл сильный проливной дождь. В этот осенний дождливый день в Лондоне отмечали древний и знаменитый во всём мире праздник — Хэллоуин или Канун Дня Всех Святых. Согласно древним поверьям именно в этот день духи умерших могли вернуться на землю, чтобы навестить своих живых близких и побыть в их тёплых домах. В столице Англии стояла весь день праздничная атмосфера. По многочисленным многолюдным улицам дети вместе с родителями или дружескими компаниями ходили по домам в костюмах разных монстров и, когда хозяева открывали им дверь с вазой, наполненной доверху конфетами, они громко и устрашающе кричали: «Конфеты или жизнь?». Возле каждого дома стояли сделанные вручную светильники Джека. Оскаленные тыквы с большими вырезанными глазами и треугольными ртами являлись неотъемлемым атрибутом этого святого праздника. Все маленькие дети обожают Хэллоуин. Они заранее продумывают свои костюмы и с радостной улыбкой на лице ходят по домам и весело проводят время в компании своих друзей и близких. Возле большого окна высокого здания неподвижно стоял темноволосый мужчина лет тридцати в белом джемпере с длинными рукавами. Он безразлично смотрел на то, как мрачные грозовые тучи равнодушно плыли по небу, принеся с собой на этот остров сильный ветер и дождь. Устремив свой печальный взгляд на веселящихся внизу людей, праздничное настроение которых не могла испортить даже ненастная погода, ему наскучила эта радостная атмосфера, от которой ему было тошно. — Погода не из приятных, — раздался позади него спокойный голос седовласого мужчины, бесшумно вошедшего в комнату, — уже пол седьмого. Ты просил меня напомнить. — Да...спасибо, Ватари, — черноволосый альфа поспешно отошёл от широкого окна, чтобы не слышать громкий весёлый смех маленьких детей и встревоженные голоса их родителей, которые что-то говорили своим прелестным чадам. Направившись к своему рабочему месту, он с ногами сел в массивное кожаное кресло перед ноутбуком, который он быстро включил. На экране ноутбука появилась заставка с белым фоном, на котором была изображена большая чёрная буква L. Наклонившись немного вперёд, альфа чётко сказал прямо в микрофон: — Мистер Томсон, доложите о результатах проведённой операции. — Детектив L? Сейчас, одну минуту, — через динамики ноутбука альфа услышал на заднем плане громкий разговор двух полицейских на повышенных тонах, которые о чём-то рьяно спорили, и в промежутке между их репликами он хорошо расслышал детский голос, — извините за ожидание. У нас возникла небольшая проблема. — Что на месте преступления делает ребёнок? — холодным и механическим голосом спросил L из-за специальной программы, которая изменяла его настоящий голос. — Мы, как вы и говорили, эвакуировали всех гражданских в радиусе двух кварталов от места, где должны были сегодня появиться террористы, — взволнованно говорил инспектор Скотланд-Ярда. — Расскажите поподробнее о том, как проходила операция по захвату банды террористов, — потребовал он ответа от Томсона. — Мы точно следовали вашим указаниям и у нас всё было под контролем, пока не появился этот ребёнок. Мальчик внезапно оказался на площади и один из членов этой банды взял его в заложники и начал требовать, чтобы мы отступили. Мне пришлось выстрелить в него первым, чтобы дать возможность мальчику вырваться и убежать. Я приму всю ответственность за свой поступок на себя, мистер L. Мы должны были до начала операции ещё раз удостовериться в том, что поблизости не было ни одного из гражданских, — более спокойным и твёрдым голосом продолжил говорить инспектор. — Что с мальчиком? Вы выяснили, кто он? — сразу же последовал новый вопрос. — Он не пострадал. Знаете, я впервые встретил такого ребёнка, который после всего произошедшего с ним полчаса назад был не напуган, как обычные маленькие дети, а наоборот собран. Когда мы задержали всех террористов и начали выспрашивать у него, почему он здесь оказался и где его родители...он молчал по началу, но потом стал задавать нам много вопросов и... — инспектор внезапно сделал небольшую паузу, словно что-то обдумывал, прежде чем сказать, но затем медленно проговорил, — он требует вашего личного присутствия. — Моего личного присутствия? — переспросил L, ничего не понимая. — Не могли бы вы пояснить, мистер Томсон? — полувопросительно уточнил он. — Когда я случайно упомянул в разговоре ваше имя, мальчик начал настойчиво требовать, чтобы вы пришли сюда и поговорили с ним, — быстро протараторил инспектор, но потом неожиданно крикнул, — да отойдите вы от него! Разве не видите, что вы его пугаете! Мистер L, это я не вам. — Я понял, инспектор, — заторможено протянул заинтригованный альфа, поднеся большой палец ко рту и слегка надкусив ноготь, — скоро буду. — Но детектив L... — До моего приезда не приближайтесь к мальчику. Оставьте несколько полицейских, чтобы охраняли ребёнка до моего прибытия. Мистер Томсон, чтобы не терять время зря, поезжайте с остальными в Скотланд-Ярд и начинайте допрос. Я присоединюсь к вам чуть позже. На этом всё, — сказал он тоном, не терпящим никаких возражений, и выключил свой ноутбук. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил подошедший к нему со спины пожилой бета. — Да...кое-что случилось, Ватари, — подтвердил L слова своего верного на протяжении многих лет помощника. — Один мальчик хочет встретиться со мной для личного разговора, — встав с кресла, начал бормотать он на ходу. — Ты хочешь увидеться с ним? — Ватари изумлённо раскрыл рот, внимательно смотря на обувающегося на диване L. — Да...это очень интересно... — закончив зашнуровывать свои спортивные кроссовки, темноволосый альфа направился к встроенному в стене шкафу-купе и, открыв деревянную дверцу, вытащил белое длинное пальто, которое он впопыхах надел на себя. — L! — окликнул его Ватари. — Что? — монотонно спросил он, вполоборота повернувшись к старому бете, остановившись на пороге. — Ты забыл взять зонт, — по-отечески мягко произнёс Ватари и, подойдя к небольшой подставке для зонтов, взял оттуда чёрный зонт и протянул его подошедшему к нему альфе. — Ох, спасибо...я и впрямь про него забыл, — искренне поблагодарил он Ватари, забрав у него из рук новый длинный зонт с деревянной рукояткой, и второпях покинул комнату. Спустившись на лифте на первый этаж своей штаб-квартиры, L вышел под зонтом из высотного здания и, стремительно приблизившись к припаркованной рядом с выходом чёрной машине, быстро сложил зонт и открыл дверцу. Закрыв дверь, он плюхнулся на заднее сидение и приказал своему водителю ехать по указанному им адресу. Мокрый зонт L прислонил к дверце автомобиля и откинулся на спинку заднего сидения. Он искоса посмотрел в тонированное окно на быстро проносящиеся мимо наряженные гирляндами и паутиной жилые дома, освещённые высокие здания, городские парки и идущих под зонтиками детей с их родителями и тех, которые спешили спрятаться от непрекращающегося дождя под каким-нибудь навесом или поскорее добраться до дома. Молча отвернувшись от окна, темноволосый альфа испустил глубокий усталый вздох. В последнее время на него навалилось слишком много проблем, которые ему приходится быстро решать и поэтому у него оставалось всё меньше времени на простые человеческие потребности. Он чувствовал себя, как никогда, эмоционально уставшим. Он бы с радостью сейчас не отказался от чьей-либо помощи для решения других возникших трудностей. В последние годы его наследники активно помогали ему со многими сложными и интересными делами. Он был горд, что его приемники благодаря своему кропотливому труду и выдающимся умственным способностям во многих странах расследовали запутанные преступления и снискали благодарность не только от ведущих лиц многих развитых стран, но и признания общества. У него растёт замечательная замена. L ненадолго прикрыл глаза, чтобы отгородиться от внешнего мира. Он машинально начал потирать тыльную сторону левой ладони, на которой он много лет назад своими руками выцарапал острым лезвием имя дорогого ему человека. Он слишком поздно понял, как много для него значил этот человек, которого он потерял по собственной глупости. Черноволосый альфа до сих пор не смог простить себе его смерть. В его голове роились тысячи мыслей. Эти болезненные воспоминания из его печального прошлого по сей день не оставляли его в покое. Через двадцать минут темноволосый альфа благодаря своему от природы чуткому слуху услышал звук остановившегося автомобиля. Перегородка между ним и водителем опустилась и молодой рыжеволосый альфа спокойно оповестил его, что они на месте. Коротко кивнув ему, он сказал, чтобы тот подождал его здесь. Выйдя из машины, L раскрыл свой зонт и поспешно закрыл дверь машины. Он направился к стоящей неподалёку полицейской машине, возле которой под чёрными зонтами стояли два сотрудника лондонской полиции и тихо разговаривали между собой. Незаметно подойдя к ним, L тактично несколько раз кашлянул, прерывая их оживлённый разговор, и ледяным тоном спросил: — Где мальчик? — Д-детектив L? — заикаясь, уточнил один из полицейских. — Да, это я. Где он? — раздражённо повторил он свой вопрос. — В машине. Там теплее, чем на улице, — моментально ответил второй полицейский, вздрогнувший под его пристальным взглядом. — Я хочу, чтобы вы недолго где-нибудь погуляли. Думаю, что минут двадцать будет достаточно. Я надеюсь, намёки вы умеете понимать? — с нажимом в нужных местах проговорил черноволосый альфа, прямым взглядом смотря на двух бет лет двадцать пяти, которые под воздействием его мрачной властной ауры одновременно закивали и без лишних вопросов удалились с места преступления. Открыв одной рукой дверь полицейской машины, он увидел спокойно сидящего на заднем сидении мальчика пяти-шести лет, который был одет в короткий чёрный балахон с надвинутым на голову большим капюшоном. Маленькими ручками он крепко сжимал небольшую корзинку в виде тыквы, которая была наполнена разными конфетами и леденцами. Мальчик медленно повернулся к нему и на его вопросительный взгляд неожиданно громко крикнул, придав своему детскому голосу побольше серьёзности и мрачности: — Конфеты или жизнь? Заданный этим маленьким мальчиком вопрос вверг его в долгий ступор. L с немалым удивлением молча смотрел на него несколько минут и не знал, что ответить на такой неожиданный вопрос, который ему за всю его жизнь никто не говорил, даже в далёком детстве. Впервые всегда собранный альфа по-настоящему растерялся. — Разве вам не страшно? — расстроенно спросил мальчик, ещё крепче сжав металлическую ручку своей рыжей корзинки. — Я думал, что вам понравится, — разочарованно пробормотал он, отвернувшись от него. — Ох, конечно, страшно, — уверенно ответил L, присев на корточки и улыбнувшись краем губ, — я даже потерял дар речи. — Правда? — удивлённо спросил мальчик, снова повернувшись к нему. — Я долго придумывал этот костюм...са-а-а-м, — с важным видом протянул ребёнок, вызвав у него тихий смешок. — И кто же ты? — с любопытством узнал L. — Я — Смерть! — весело ответил мальчик. — Буууу! — вытянув одну руку в его сторону, пугающе протянул он, наслаждаясь произведённым на него эффектом. — Пощади меня, я ещё слишком молод, — шутливо сказал он, после чего маленький мальчик звонко, словно колокольчик, рассмеялся. — Хорошо, — согласился ребёнок, повернувшись к нему всем корпусом. — Как тебя зовут? — спросил черноволосый альфа. — Алекс, — весело представился мальчик, а затем спросил у него, — хотите конфетку? У меня их много. Угощайтесь, мистер L. — Просто Алекс? — подозрительно переспросил он. — И почему ты так уверен, что я и есть L? — задал L мучающий его на протяжении десяти минут вопрос. — Зовите меня Алексом, — беспечно попросил его мальчик и достал из своей корзинки конфету в яркой упаковке. — Возьмите, мистер L, — ребёнок прртянул ему шоколадную конфету и он осторожно взял её из его маленькой ладошки, вежливо поблагодарив. — Держи, Алекс, — через полминуты сказал L, выудив из одного глубокого кармана своих потёртых синих джинсов конфету со вкусом крем-брюле в шоколадной глазури, которую он сегодня не успел съесть. — Большое спасибо! — радостно произнёс Алекс, забрав конфетку и положив её в свою корзинку со сладостями. — Скажи, Алекс, так почему ты уверен, что я детектив L? Может я один из полицейских, которого попросили подыграть тебе? — мягко спросил он у призадумавшегося мальчика. — Я знаю, что это вы! — твёрдо и уверенно заявил мальчик. — У меня есть рисунок и вы на него походите! — А ты можешь мне его показать? — спросил темноволосый альфа, ухватившись за новую информацию. — Да, могу, — Алекс вытащил из внешнего кармана своих штанишек сложенный вчетверо лист бумаги, — но вы верните мне его. Он мне очень дорог. Это подарок. — Я только посмотрю и сразу же отдам. Обещаю, — поспешил он успокоить мальчика и аккуратно раскрыл белый лист, на котором был красиво нарисован простым карандашом его портрет. Неизвестный художник с удивительной точностью передал его спокойное и немного скучающее выражение лица. — Тот, кто это нарисовал, очень хорошо рисует, — медленно проговорил L, продолжая словно завороженный смотреть на свой портрет. — А кто это нарисовал? — как бы невзначай спросил он, отдав рисунок мальчику. — Мой папочка! — с гордостью ответил Алекс, положив вновь сложенный лист в карман. — И кто же твой папа? — прищурившись, задал альфа закономерный вопрос. — Это секрет! — мальчик приложил палец к своим губам. — Но он самый лучший папочка на свете! — заговорщицки прошептал Алекс. — Алекс, где твои родители? — нахмурившись, спросил L. — Папочка сегодня работает, но он обещал, что освободится пораньше, — грустно сказал мальчик, — он будет на меня очень зол. — Почему он будет на тебя злиться, Алекс? — настойчиво спросил черноволосый альфа, не понимая, как можно злиться на этого милого и вежливого ребёнка. — Я гулял с тётей Лизи, но потом увидел людей в тёмных плащах. Я подумал, что они, как и я, ходят по домам за сладостями. Я...я пошёл за ними, а потом один из них больно схватил меня за руку и стал угрожать мне пистолетом, — быстро заговорил Алекс, положив корзинку с конфетами на сидение и сжав в руках тёмную ткань своего костюма, — мы должны были до семи быть дома. Он будет на меня злиться. Я не люблю, когда папочка злится. Он должен всегда улыбаться! — Ну, ну, успокойся, Алекс! — накрыв своей рукой сжатый кулачок мальчика, попытался успокоить его взволнованный его рассказом альфа, у которого сработал инстинкт защитить и развеять тревоги этого маленького мальчика. — Я не думаю, что он будет на тебя злиться... — ненадолго замолчав, L вскоре продолжил говорить мягким спокойным голосом, — я с ним поговорю. Давай ему позвоним и скажем, что с тобой всё в порядке? Ты же не хочешь, чтобы твой папа переживал? — Угу... — тихо согласился Алекс. — Мистер L, что делать с мальчиком? — раздался за его спиной голос одного из сотрудника лондонской полиции, который приблизился к патрульной машине. — Отвезите его в участок и свяжитесь с его родителем, — поднявшись на ноги, отдал L распоряжение, развернувшись к полицейскому. — Я приеду немного позже и хочу лично с ним поговорить, — направившись в сторону ожидающего его автомобиля, бесстрастно бросил он через плечо. — Хорошо, детектив L. — Мистер L! L услышал позади себя громкий голос Алекса, который стремглав выскочил из полицейской машины под крупные капли дождя. Резко развернувшись к стоящему недалеко от него мальчику, костюм которого за считанные минуты успел намокнуть, он удивлённо приподнял брови. — Не уходите, пожалуйста! — жалостливо попросил Алекс. — Я увижусь с тобой чуть позже, Алекс! — повысив голос, крикнул черноволосый альфа, чтобы мальчик расслышал его слова. — Не бросайте меня! Пожалуйста, мистер L! — Усадите его в машину! Он может заболеть! — грозно прикрикнул он на стоящего столбом бету и продолжил идти к своему автомобилю. — Мистер L! Мистер L! Мистер L, вы знаете, что боги смерти едят только яблоки?!! — во весь голос закричал ему в спину Алекс. Последние слова мальчика эхом отдавались в его голове. Изумлённо повернувшись к застывшему в нерешительности мальчику, L с расширенными от шока глазами безмолвно уставился на Алекса, который обхватил себя двумя руками и весь сжался. На ватных ногах подойдя к дрожащему и стучащему зубами мальчику, темноволосый альфа снова присел перед ним на колени под непонимающим взглядом беты и выронил из руки зонт. Ему было всё равно на то, что он может насквозь промокнуть. Он не обращал внимание на то, что по его лицу и тёмным волосам начали стекать дождевые капли. — Где...где ты это слышал? — непослушными губами выдавил L. — Говори! — схватив мальчика за плечи, он потряс его, сузив от злости глаза. — Я...я не могу, — всхлипывая, сказал Алекс, — я...я обещал...никому не говорить. — Прости, что накричал на тебя, — искренне извинился L перед Алексом, отпустив его и крепко прижав плачущего мальчика к себе. — Мне очень нужно знать, откуда ты это слышал, Алекс, — спокойнее проговорил он, ругая себя всеми известными ему словами за то, что не сдержался и повысил голос на маленького ребёнка. — В-вы не расскажете? — уткнувшись своим носом ему в плечо, сквозь слёзы спросил Алекс. — Нет. Об этом буду знать только я. Клянусь! — поспешно заверил L, начав успокаивающе поглаживать его по спине. — Мне папочка сказал, — тихонько всхлипнув, произнёс он. — Не плачь, Алекс, — умоляюще проговорил L. — Скажите инспектору Томсону, что я сегодня не смогу приехать, — взяв мальчика на руки, властно сказал он вздрогнувшему от его интонации полицейскому, даже не смотря на него, — пусть он пришлёт мне всю информацию о допросе террористов в электронном виде. Стремительно приблизившись к своей машине, L, придерживая затихшего мальчика одной рукой, другой открыл дверь и забрался в тёплый комфортный салон автомобиля. На немой вопрос своего личного водителя он ответил, чтобы тот вёз его обратно в штаб-квартиру. Черноволосый альфа посадил мальчика на колени лицом к себе и начал стягивать с его волос намокший капюшон, но внезапно Алекс крепко вцепился в него пальцами и не позволил ему стянуть с себя тёмную мокрую ткань. — Не надо, — тихо попросил мальчик, не встречаясь с ним глазами, — если вы это сделаете, то мой костюм будет не такой страшный. Я не хочу-у-у. — Хорошо, хорошо, — сказал L, убрав руку с чёрного капюшона, — но ты промок и можешь заболеть. — Вы тоже не сухой, мистер L, — ехидно подметил Алекс, несколько раз тыкнув указательным пальцем в его мокрое пальто. — И то верно, — согласился темноволосый альфа и мягко улыбнулся. — А куда мы едим? — с недоверием спросил Алекс. — Мы едим ко мне в штаб-квартиру, где я живу, — спокойно пояснил он насторожившемуся мальчику, — мы оба промокли и можем заболеть. Мы оттуда позвоним твоему папе и он заберёт тебя, идёт? — Угу, — кивнув, ответил Алекс и двумя руками обнял его. — Извините меня, мистер L, — смущённо пробормотал мальчик, который ещё никогда не чувствовал себя настолько защищённым в чьих-то объятиях, кроме папиных. От этого сильного и высокого альфы очень приятно пахло и ему хотелось хоть немного продлить эту приятную минуту. — Ничего страшного, Алекс. Ты милый ребёнок, — поглаживая его по спине, ласково проговорил L и ему всего лишь на одно мгновение показалось, что то, чем он сейчас был занят, было правильным и в тоже время непривычным для него делом. — Ты хотел о чём-то со мной поговорить, — напомнил он мальчику, — может скажешь? — Нет...не сейчас, мистер L, — уверенно ответил Алекс, поводив носиком по верхней одежде темноволосого альфы, от которого сладко пахло ванилью и горьким кофе. — Шеф, мы приехали! — сообщил водитель, когда машина остановилась на парковке возле высотного двадцатиэтажного здания. L открыл дверь и, повернувшись к водителю, сказал, что тот до завтра может быть свободен. Он с мальчиком на руках быстро выскочил из автомобиля и понёсся в сторону входа. Зайдя внутрь здания, он обнаружил, что недавно высохшие в машине волосы снова намокли и облепили его лицо. Спокойно войдя в кабину, L нажал на нужный ему этаж. Двери лифта автоматически закрылись и он медленно поехал вверх. Через несколько минут двери лифта открылись и он ступил на красную дорожку в длинном коридоре. Черноволосый промокший альфа направился в гостиную и, подойдя к двери, резко открыл её одной рукой и вошёл с нелёгкой ношей внутрь. — Боже мой! Ты промок до нитки! — громко воскликнул Ватари, вскочив с дивана. — Ватари, успокойся, пожалуйста...я попал под дождь, — безэмоционально ответил он и прошествовал с мальчиком в ванную комнату. — Как такое произошло? У тебя же был с собой зонт, — взволнованно спросил идущий за ним пожилой бета. — Я его оставил на месте преступления, — усталым голосом разъяснил темноволосый альфа, дойдя до большой ванной. Поставив Алекса на кафельный пол, он повернулся к Ватари и прямо спросил, — у нас случайно не осталось что-нибудь из моих старых вещей? — Кто этот мальчик? — задал седовласый мужчина встречный вопрос. — Алекс, — сев на корточки перед молча стоявшим мальчиком, позвал L его по имени, — это мой очень хороший друг. Его зовут Ватари. — Здравствуйте, мистер Ватари, — тихо поздоровался Алекс. — Здравствуйте, молодой человек, — с улыбкой сказал старый бета, подойдя к мальчику. — Тебя зовут Алекс? — спросил он. — Да, — громче ответил смущённый мальчик и исподлобья посмотрел на тепло улыбающегося ему мужчину. — L, в комнате на восемнадцатом этаже, которая находится напротив лифта, есть коробка с надписью «Вещи». Думаю там должно что-то оставаться, — обернувшись к L, спокойно проговорил Ватари. — Я понял. Пойду посмотрю, а ты пока помоги Алексу. Есть вероятность того, что он может подхватить простуду, — перед уходом оповестил его черноволосый альфа и ушёл из ванной комнаты. — Сними капюшон, Алекс, — присев на одну ногу перед мальчиком, неторопливо произнёс Ватари, начиная расстёгивать пуговицы на тёмном намокшем плаще. — Нет! — заупрямился Алекс. — Сними его, пожалуйста, — мягче и более участливо сказал бета, до конца расстегнув все пуговицы. — Нельзя! Мой костюм будет не страшным, — с уверенностью протянул мальчик, натянув его ещё сильнее на голову. — Тебе нужно принять тёплый душ. L прав. У тебя может подняться температура и ты заболеешь, — устало вздохнув, продолжил уговаривать он маленького мальчика, который своим упрямством напоминал ему L в детстве, — ты же не хочешь расстраивать L? — Нет... — неуверенно произнёс Алекс, убрав руки с большого капюшона. — Хорошо, но только ради мистера L! — он нерешительно и медленно стянул с головы тёмный капюшон. Перед ним стоял кареглазый темноволосый мальчик, от которого пахло молоком и карамелью. Это был маленький альфа лет пяти, но не это изумило седовласого мужчину, который раскрыл от удивления рот и сумел только потрясённо выдавить: — Господи! — Дедушка, что с тобой? — заволновалась маленькая копия L. — Тебе плохо? — снова спросил Алекс, легонько тряся бету за плечо. — Ты так на него похож...просто вылитая копия, — пробормотал поражённый мужчина и осторожно дотронулся до щеки мальчика. — Папочка иногда точно также говорит, — вздохнув, пробурчал Алекс. — Кто твой папа? — спросил Ватари, прямо смотря в большие тёмно-карие глаза мальчика. — Я пока не могу сказать, — с удивительной для своего возраста серьёзностью ответил Алекс. — Ватари, я принёс вещи. Куда мне их поло... — бесшумно зайдя в ванную комнату, монотонным голосом проговорил L, но, встретившись взглядом с маленьким черноволосым мальчиком, который как две капли воды был похож на него в детские годы, он запнулся на полуслове. Темноволосый альфа, который считал, что сегодня больше не будет никаких неожиданных сюрпризов, вздрогнул и шокировано распахнул глаза, чуть не выронив из рук сменную одежду для Алекса. Для Алекса...пятилетнего мальчика, который никак при нём не хотел снимать свой большой капюшон. Сейчас этот ребёнок, которого он по иронии судьбы повстречал в плохую ненастную погоду, неотрывно смотрел на него своими большими тёмно-карими глазами, держа одной рукой его помощника за плечо. Ватари медленно обернулся к нему и эта сцена напомнила ему то время, когда он очень давно на улице впервые повстречал старого бету, который привёл его в «Дом Вамми», стал ему настоящей опорой и верным другом на долгие годы. — Алекс? — в неверии прошептал L, впившись взглядом в стоящего возле пожилого беты мальчика, который выжидательно смотрел на него. — Мистер L... — Алекс с надеждой вглядывался на застывшего на пороге изумлённого альфу, который никак не мог отойти от второго потрясения за сегодняшний день. — Я...я на минутку... — положив вещи на стиральную машину, быстро протараторил L и выбежал из ванной, не видя расстроенного лица маленького альфы, губы которого задрожали в преддверии слёз. — Мистер L... — едва слышно вымолвил Алекс, поджимавший губы, чтобы позорно не расплакаться перед дедушкой, о котором много хорошего говорил его любимый папочка. Он, как и подобает сильному и храброму альфе, из последних сил сдерживал подступающие к глазам слёзы. — Посмотри на меня, Алекс, — Ватари бережно обнял руками грустное лицо мальчика и мягко попросил его, — дай ему время. Это не так просто принять, как кажется на первый взгляд. — Я ему не понравился, — из больших тёмно-карих глаз маленького альфы невольно потекли предательские слёзы, которые он так и не сумел сдержать, — он...он снова бросит меня. —Тшшш! — погладив мокрые щёки мальчика большими пальцами, сказал старый бета. — Ты ему не безразличен, Алекс. Я очень много лет знаком с L и многое знаю, — убрав мозолистые руки с заплаканного лица маленького альфы, с доброй улыбкой произнёс он, — впервые за столько лет L так сильно о ком-то заботится и переживает. Для него это было просто очень неожиданного. Я не думаю, что L бросит тебя. — Правда? — с непросохшими на щеках слезами спросил Алекс. — Правда, — спокойно и уверенно ответил Ватари. — Зачем мне о таком врать? — удивился седовласый мужчина, заботливо погладив мальчика по его голове. — Ты хоро-о-о-ший, — сквозь слёзы улыбнулся Алекс и потёр сжатыми кулачками влажные покрасневшие глаза, — папочка много говорил о тебе хорошего. — Я польщён, — поднявшись на ноги, медленно произнёс Ватари, — приятно слышать, что обо мне хорошо отзывались. Но давай ты всё же примешь душ и переоденешься, а потом выпьешь что-нибудь горячее. Ты любишь чай? — Да! — Значит, ты согласен, Алекс? — взяв со стиральной машины принесённые L майку и штаны, спросил пожилой бета. — Да, дедушка, — широко улыбнулся Алекс, перестав плакать, и с теплотой посмотрел на высокого мужчину. Ватари уже думал, что никогда не дождётся того дня, когда кто-нибудь назовёт его «дедушкой». От искренности слов этого маленького альфы ему на душе стало теплее. Наверное, сама судьба свела L с этим темноволосым мальчиком, с появлением которого теперь в их жизнях изменится многое.***
Седовласый мужчина размеренным шагом вошёл в просторную и современно обставленную гостиную. Он переместил свой блуждающий взгляд на большой диван из дорогой мягкой ткани, на котором с прижатыми к груди ногами сидел переодетый в чистые вещи черноволосый альфа, обхвативший руками свои колени и медленно раскачивающийся из стороны в сторону. Его губы тронула едва заметная улыбка, когда он посмотрел на лучшего воспитанника приюта, который он давно основал для поиска уникальных детей. Молчаливый замкнутый мальчик, которого он случайно повстречал на улице, с годами превратился в уверенного и умного альфу, которым он всегда гордился и которому он во всём помогал. Сейчас лучший детектив современности, которому под силу было за малое количество времени раскрыть наисложнейшее дело, даже не выходя из своей специальной полупустой комнаты, был озадачен появлением в его жизни маленького мальчика, который был точной его копией в пять лет. — L! — окликнул Ватари сидящего на диване словно в трансе L. — Ватари? — вздрогнув, темноволосый альфа поднял на него глаза. — Скажи мне, что тебя тревожит? — усевшись в стоящее напротив дивана кресло, заботливо спросил пожилой бета. — Алекс... — невнятно пробормотал L, положив подбородок на прижатые к груди колени. — Что мне делать? — не сводя с него глаз, растеряно произнёс он. — Я могу дать тебе один совет, но ты сам должен решить этот вопрос, L, — совершенно серьёзно сказал Ватари, сцепив пальцы в замок и положив их на колени. — Какой? — заинтересовался озадаченный альфа. — Поговори с мальчиком, а ещё лучше с его отцом. Я думаю, что после этого многое прояснится, — спокойным и ровным голосом ответил старый бета. — Знаешь, Ватари, я уже думал над всей этой ситуацией... — поднеся большой палец ко рту, L начал нервно покусывать ноготь и задумчиво бормотать себе под нос, но седовласый мужчина, привыкший к манере разговаривать своего воспитанника, прекрасно слышал его, — Алекс что-то от нас скрывает. Я это нутром чую. Он знал, кто я. У него был с собой мой портрет и когда я спросил у него, почему он так доверчиво говорит со мной, будто я и есть L, он сказал мне, что знает, как я выгляжу. Но это ещё не самое странное... — Разве может быть ещё страньше? — Ватари очень удивился словам L. — Да... — подтвердил его опасения черноволосый альфа, прямо посмотревший на него, — когда я собирался уехать обратно в штаб, а потом в Скотланд-Ярд...Алекс сказал то, что я меньше всего ожидал от него услышать. У меня сложилось такое впечатление, что эта фраза была его последней надеждой на то, чтобы снова привлечь моё внимание. — И что он тебе сказал? — с любопытством поинтересовался седовласый мужчина. — Мистер L, вы знаете, что боги смерти едят только яблоки, — черноволосый альфа с интересом наблюдал за тем, как глаза его помощника в удивлении распахнулись и тот прижал ладонь ко рту. — L...как он может такое знать?! Я точно помню, что все материалы по делу пятилетней давности я лично в твоём присутствии уничтожил, — немного шокировано проговорил старый бета, откинувшись на спинку кресла. — Чем больше я думаю обо всём этом, тем сильнее я хочу встретиться с его отцом. Мне кажется, что, увидев этого человека, я смогу разгадать эту загадку, — уверенно сказал L, убрав руку ото рта и положив её обратно на свои колени. — Но меня тревожит наше с ним сходство... — твёрдо произнёс черноволосый альфа, — может ли быть так, что...он мой сын? Или он просто мой двойник...я запутался. — L, послушай меня, — с абсолютно серьёзным выражением лица, обратился к нему Ватари, — пока что память меня ещё ни разу не подводила и в старческий маразм я ещё тоже не впал. Я хорошо помню, каким ты был в детстве и могу с уверенностью сказать, что он твой сын и это никакое не случайное совпадение. — Становится всё запутаннее и запутаннее, — как Алиса из Страны Чудес, со вздохом проговорил темноволосый альфа. — Ты вспомнил, с кем ты мог быть в близкой связи? — подал идею нахмурившийся бета. — Нет, — тихо ответил L, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Может быть, что-то есть, но ты не хочешь говорить об этом мне? — с подозрением спросил Ватари. — Ты прав, Ватари, — спустя минуту признался черноволосый альфа. — Пять лет назад кое-что случилось, о чём я не решился тебе рассказать, — почесав щёку, смущённо пробормотал L. — Я думаю, что мне уже пора об этом услышать. Возможно, именно это прольёт свет на эту запутанную историю, — строго сказал Ватари. — Пять лет назад...за день до приведения смертного приговора в силу я... — опустив глаза, сбивчиво говорил темноволосый альфа. — Ты что... — услужливо подсказал ему седовласый мужчина. — Я...ЯХОДИЛККИРЕВКАМЕРУ! — на одном дыхании протараторил L. — Ты что?! — переспросил Ватари. — Я ходил к Кире в камеру, — чётко и по слогам повторил L, вжав голову в плечи, как маленький ребёнок под суровым взглядом своего помощника. — Так... — взяв себя в руки, с расстановкой сказал Ватари, — и что ты там делал? — Я не помню, — честно ответил L. — Совсем? — со скептицизмом уточнил старый бета. — Совсем, — глухо подтвердил черноволосый альфа, исподлобья посмотрев на него, — но я точно помню, что...перед тем, как прийти в камеру я...много выпил. — А как же камеры видеонаблюдения? — снова удивился Ватари, который не знал про события того дня. — Скорее всего, я их отключил... — медленно и задумчиво проговорил L. — Получается, не стоит исключать того, что...в этом замешан Кира? — полувопросительно озвучил вслух свои мысли седовласый мужчина. — И он был омегой, — продолжил рассуждать вслух Ватари, игнорируя мрачнеющего воспитанника, — господин Ягами в те времена всегда беспокоился за своего сына и рычал на каждого незнакомого альфу...и на тебя тоже, L. Так может быть в тот день ты... — Замолчи! — резко вскочив на ноги, вдруг крикнул L, с бешенством смотря на вздрогнувшего бету, который только сейчас ощутил на себе мрачную и подавляющую ауру взбешённого альфы. — Он мёртв... — сильно сжав руки в кулаки, нарочно причиняя себе боль, чтобы прийти в себя, дрожащим голосом прошептал L. — Я...я совсем не то имел ввиду, — начал разубеждать Ватари темноволосого альфу, который пытался успокоиться, но у него это плохо получалось, — прости меня, L. Я знаю, что тебе неприятно вспоминать об этом, но... — ЗАМОЛЧИ!!! — громко рявкнул черноволосый альфа, подавляя взглядом своих тёмных бездонных глаз испугавшегося бету, который не ожидал, что L настолько близко к сердцу примет его слова. Внезапная вспышка гнева никак не желала отпускать его, пока он не услышал тихий и встревоженный голос Алекса, как маленький ураган, вбежавшего в гостиную и остановившегося посередине комнаты. — Мистер L? — Алекс... — увидев тревожное лицо мальчика, который непонимающе переводил взгляд с него на Ватари, нахлынувшая волна гнева моментально исчезла и теперь он смог здраво рассуждать. — А почему вы кричали? — подойдя к нему, спокойно спросил Алекс. — Это из-за меня. Ничего страшного не произошло, — поспешил успокоить ребёнка Ватари, поднявшись с удобного кресла, — я пойду приготовлю чай. — Ватари... — сдавленно произнёс L, — ...прости меня. — Не бери в голову. Мне не стоило поднимать эту тему. Я догадывался, что ты можешь так на неё отреагировать. Это мне стоит извиниться за свою настойчивость, — обернувшись, мягко сказал Ватари своему воспитаннику. Успокаивающе улыбнувшись ему, седовласый мужчина покинул комнату. Провожая виноватым взглядом спину уходящего из гостиной Ватари, L обессиленно рухнул на диван. Шумно выдохнув и прикрыв глаза после откровенного разговора со своим помощником, сейчас альфа как никогда чувствовал себя полностью вымотанным и усталым. Он почувствовал, что кто-то с пыхтением забирается к нему на колени. Открыв глаза, он увидел перед собой не по-детски строгое выражение лица мальчика, который сложил руки на груди. — Повышать голос на старших очень плохо, мистер L, — серьёзно сказал Алекс, — следуя правилу №15 ССП вы лишаетесь на три дня сладкого. — Что-что? — с удивлением переспросил L. — ССП? Что это такое? — призадумавшись, спросил он. — ССП — это Семейный Свод Правил! — важно заявил Алекс, подняв указательный палец вверх. — Мы с папочкой вместе придумали его, — поведал маленький альфа, но потом, наморщив лоб и начав загибать пальцы, медленно проговорил, — вы нарушили один из пунктов ССП и поэтому за ваше плохое поведение вам запрещается кушать пирожные, тортики, пончики, конфеты и даже пить молочный коктейль. — Я много знаю законов и активно их применяю на практике, но никогда ещё не встречал такого жестокого и несправедливого, — наигранно ужаснулся темноволосый альфа. — Ничего подобного! — возразил Алекс. — В каждом законе есть лазейка, но её нужно найти, — со знанием дела изрёк мальчик, невинно улыбнувшись. — Значит, ты уже нарушал ваш ССП? — с хитринкой спросил L. — Да, но только папочка не должен об этом знать. Вы же не расскажите ему, да, мистер L? — состроив щенячьи глазки, стал упрашивать его Алекс. — Не скажу, — пообещал он Алексу, — как никак, мы с тобой в одной лодке. — Мистер L, а можно я позвоню папочке с вашего телефона? — робко спросил маленький альфа. — Конечно, можно, — спокойно ответил L. Он достал из кармана джинсов свой мобильный телефон и отдал его мальчику, перед этим разблокировав его и нажав на клавиатуру. Аккуратно взяв в руки телефон, Алекс недолго повертел его в руке и внимательно осмотрел со всех сторон. Полностью сосредоточившись на набирании давно выученного номера телефона своего родителя, он поднёс современный гаджет к уху и стал ждать соединения. — Алло, папочка, это я, — негромко сказал Алекс и опустил голову, словно его переживающий родитель стоял перед ним, а не говорил с ним по телефону. — Это вышло случайно, — начал оправдываться мальчик, смотря прямо на тихо усмехающегося альфу. — Ну-у, па-а-п, прости меня, — заканючил маленький альфа, — ты же знаешь, что это для меня важно. — Я обязательно извинюсь перед тётей Лизи! — клятвенно пообещал Алекс. — Где я? Я с мистером L у него дома. Помнишь парк, в котором мы позавчера были? Его дом находится напротив парка. Ты скоро придёшь? — завалил вопросами мальчик своего родителя, вызвав тяжёлый вздох у L, который посочувствовал и одновременно удивился терпеливости папы этого ребёнка. — Угу...я понял. Хорошо, я передам. Ну-у-у, па-а-а-п, это плохое слово, — с озорством в глазах протянул Алекс, — за это я получаю большой тортик! — А как же правило №27? — строго произнёс мальчик, нахмурив брови. — Спасибо! — просиял он. — Я тоже сильно-сильно люблю тебя папочка! — с радостной улыбкой на лице заявил Алекс и завершил звонок. — Всё в порядке? Может быть, мне всё-таки стоило с ним поговорить? — обеспокоенно спросил L, когда мальчик вернул ему мобильный телефон, который он положил на деревянный низкий стол. — Нет, уже не нужно! Папочка немного поворчал, но он меня любит и не держит зла, — активно замахав руками, Алекс отрицательно помотал головой, — он сказал, что придёт через час. — Понятно. А он просил что-нибудь мне передать? — поинтересовался L. — Хм, — призадумался маленький альфа, — папочка сказал плохое слово и за это я получу бо-о-ольшой вкусный тортик! — А ещё он сказал, что если со мной до его прихода что-нибудь случиться, — поднеся указательный палец к губе, мальчик стал обдумывать, как бы помягче передать слова его рассерженного родителя, которые были сказаны в адрес L, — то вам будет очень плохо. — Твой папа действительно за тебя волнуется, — подытожил черноволосый альфа, улыбнувшись мальчику уголками губ. — Мистер L, он не папа! Он ПА-ПОЧ-КА, — громко и по слогам проговорил Алекс, неотрывно смотря на него, — это же два разных слова! Как вы можете о таком не знать? — За тобой придёт папа-омега, я так понимаю? — полувопросительно уточнил L, пытаясь вникнуть в то, что пытается донести до него Алекс. — Да! — А где тогда твой папа-альфа? — задал он интересующий его за последние полчаса вопрос. — Я что-то не то спросил? — заметив расстроенное личико мальчика, снова спросил растерявшийся альфа. — Нет, нет...у меня есть папа-альфа, но он обо мне не знает, — грустно произнёс маленький альфа, — папочка редко говорит о нём и то тогда, когда я его об этом очень сильно прошу. — Мистер L, а сколько вам лет? — поменяв тему разговора, с любопытством спросил Алекс. — Мне тридцать...сегодня исполнилось, — сдержанно ответил L. — У вас сегодня день рождения? — удивлённо сказал Алекс. — Да. — Вам повезло, — позавидовал маленький альфа. — А у меня был пятнадцатого августа. — Тебе же пять, верно? — снова задал вопрос темноволосый альфа, внимательно рассматривающий мальчика. — Да. Мне пять лет. Я уже взрослый альфа! Я умею читать и писать, а ещё я немного умею говорить на других языках, но только короткие фразы! — похвалился Алекс. — Ты удивительно развит в отличии от детей твоего возраста, — нахмурившись, подметил L и сделал в голове заметку о том, что нужно будет по мальчику навести справки или дать ему пройти тесты, чтобы выявить, в чём Алекс ещё хорош. — Мой папочка очень умный и много всего знает, а ещё он умеет хорошо и вкусно готовить, — с гордостью сказал Алекс, а L на мгновение показалось, что мальчик хочет его свести со своим папой-омегой, про которого он так много рассказывал положительного. — А ещё папочка говорит, что всё дело в генах, — продолжил с энтузиазмом говорить маленький альфа, в глазах которого он больше не видел печали и недавно выплаканных слёз. Ему до сих пор было стыдно за то, что он на месте преступления своим детским поведением довёл этого милого ребёнка до слёз. Ему больше не хотелось видеть заплаканное личико мальчика. Ему нравилось просто расслабленно сидеть на диване и слушать хорошо поставленную речь Алекса, что было удивительным для его возраста. Он был согласен с тем, что гены играли в развитии ребёнка не последнюю роль. Алекс некоторыми движениями и манерой разговора напоминает ему себя в детстве, где единственным значащим для него человеком был Ватари. Ему много хотелось узнать у Алекса насчёт его папы-альфы, но он посчитал, что не хочет снова увидеть грустное лицо мальчика, которому было тяжело говорить на эту тему. Чем больше L внимательно слушал, о чём без умолку говорит Алекс, тем комфортнее и привычнее он чувствовал себя в его компании. Его инстинкты альфы настойчиво шептали ему вместе с его безошибочной интуицией, что он всё делает правильно и что так и должно быть на самом деле. — Мистер L, — вырвал его из глубоких размышлений очередной вопрос Алекса, — вы меня слушаете? — М? Да, я тебя внимательно слушаю, — безмятежно ответил L, а Алекс недоверчиво посмотрел на него, как будто бы знал, что он сейчас был не с ним в гостиной, а где-то очень далеко. — А вы женаты? — простой вопрос мальчика ввёл его в ступор. — ...Нет, — помедлив с ответом, настороженно произнёс он. — Почему? — полюбопытствовал Алекс, усевшись к нему поближе. — Я ещё не встретил того человека, с которым бы захотел связать себя узами брака, — уклончиво сказал L. — А когда вы его найдёте? — требовательно спросил маленький альфа, заглянув ему в глаза. — Не знаю, — честно ответил он, пожав плечами, — когда-нибудь. — Это не ответ! — надулся Алекс и слез с его колен. — Совершенно с тобой согласен, Алекс, — поддержал мальчика вошедший в комнату Ватари с серебряным подносом в руке, на котором стояли три дымящиеся чашки с чаем, сахарница, несколько пирожных и фарфоровый чайник. — Сколько лет я твержу ему, наконец-то, жениться и обзавестись детьми, — устало вздохнув, запричитал пожилой бета, поставив прямоугольный поднос на стол. — Ватари, ты вообще за кого? — он поразился тому, что его верный помощник принял не его сторону, а Алекса. — У Алекса аргументы повесомее, чем у тебя, L, — спокойно ответил Ватари и подмигнул улыбающемуся мальчику, который расположился в одном из кресел. Тот вежливо поблагодарил его за чай и осторожно забрал из рук горячий напиток. — Это заговор, — пробурчал L, взяв с подноса чашку с чёрным чаем и сахарницу. — Все сегодня против меня, — пожаловался он на свою тяжёлую жизнь и кинул в чашку три кубика сахара. — А почему вы кладёте столько много сахара? — недоуменно спросил Алекс, с интересом наблюдая за тем, как темноволосый альфа, сидящий с ногами на диване, бросил в свою чашку ещё шесть кусочков сахара. — В сахаре содержится глюкоза, которая нужна для активной работы головного мозга, — доходчиво объяснил L, помешав чайной ложкой растаявшие в чае кубики рафинада. — Но есть много сладкого вредно, — возразил Алекс, подув на горячий чай и сделав осторожный глоток, — может появиться кариес и тогда нужно будет идти к дантисту. — Если есть сладкое и при этом думать, то ты не потолстеешь, — самодовольно улыбнулся черноволосый альфа и сделал большой глоток своего приторного чая. — А почему вы так странно сидите? — снова спросил маленький альфа. — Если я сяду по-другому, то мои дедуктивные способности уменьшатся на сорок процентов, — спокойно и монотонно проговорил L и потянулся к лежащему на десертной тарелке пирожному. — Вам нельзя! — вдруг громко воскликнул Алекс и, поставив чашку с недопитым чаем на стол, забрал с подноса тарелку с пирожным. — Почему ты так сказал? — мягко задал вопрос Ватари, которому стало интересно узнать, почему мальчик забрал тарелку с пирожным прямо из под носа удивлённого альфы, который с вселенской тоской провожал взглядом прекрасное творение кулинарии. — Мистер L нарушил ССП и лишён сладкого на три дня, — серьёзно сказал Алекс и протянул ему тарелку, — дедушка, будешь? — ССП? — переспросил Ватари, подняв белые брови. — Семейный Свод Правил и я в первый же день нарушил одно правило, — невозмутимо перевёл незнакомую аббревиатуру L, поставив фарфоровую чашку на блюдце. — Как тебе не стыдно, L, — укоризненно произнёс Ватари и погладил мальчика по голове, — какой ты пример подаёшь Алексу? — Хм...возможно, — согласился со своим помощником L, задумчиво проведя большим пальцем по нижней губе. — Ты молодец, Алекс, — искренне похвалил седовласый мужчина маленького альфу, с удовольствием кушающего с ложечки пирожное, — ты повёл себя, как настоящий полицейский. — Нет, дедушка, — отрицательно помотал головой Алекс, — я не хочу быть полицейским. Они глупые! Когда я вырасту, я стану детективом, как мистер L! — Серьёзно? — поразился Ватари, искоса посмотрев на задумчивого альфу, который никак не прокомментировал неожиданное заявление Алекса. — Очень интересно... — негромко пробормотал L и на немой вопрос своего помощника он медленно ответил, словно сам ещё не до конца поверил в возможность своего предположения, — однажды я слышал нечто похожее на то, что сейчас сказал нам Алекс. — Ватари, — посмотрев прямо в глаза бете, решительно произнёс он, — один процент. Возможно, только на один процент твои слова, сказанные здесь ранее, могут быть правдивы. — Ты считаешь, что он... — осёкся на полуслове Ватари и, бросив быстрый взгляд на Алекса, не закончил свою мысль. — Теперь я не исключаю такой возможности, но...мне кажется это абсурдным и просто моим эгоистичным желанием принять желаемое за действительное, — намного тише проговорил альфа, бездумно смотря на своё отражение в чашке чая. Внезапно послышался громкий хлопок входной двери. Алекс сразу же прекратил есть пирожное и положил тарелку на стол. Он быстро спрыгнул с кресла и радостно побежал навстречу к вошедшему в комнату человеку, одетому в тёмное длинное пальто с низко надвинутым на голову капюшоном. Мальчик бросился к незнакомцу с громким криком: Папочка! Тот опустился на корточки и поймал своего сына в объятия. L моментально оторвался от созерцания своего отражения в чашке подостывшего чая и впился изучающим взглядом в высокого омегу, который что-то тихо шептал на ухо Алексу. Темноволосый альфа с лёгкой усмешкой смотрел на упрямое лицо мальчика, которому не понравилось услышанное. Алекс отрицательно покачал головой и очень долго не сводил щенячьих глаз со своего родителя, по которому было видно, что ему было трудно продолжать настаивать на своём, когда это прелестное создание вот так смотрело на него. Принюхавшись, черноволосый альфа почувствовал, что в воздухе витал подозрительно знакомый ему запах, который он уже когда-то встречал. Этот сладкий и свежий аромат был самым притягательным и манящим для него из всех других запахов, которые он ощущал от многих людей. За считанные минуты комната успела пропитаться этим изумительным и одурманивающим запахом. Переглянувшись с обеспокоенным бетой, который продолжал сидеть в кресле и вопросительно смотреть на него, словно пытаясь понять причину его странного поведения, L понял, что этот нежный, как взбитые сливки, аромат чувствует только он один. Жадно втянув носом воздух, L смог уловить и быстро классифицировать на составляющие исходящий привлекательный запах от омеги, который всё это время шёпотом разговаривал со своим сыном. Закрыв глаза, черноволосый альфа постарался быстрее воссоздать у себя в голове все его компоненты — спелые яблоки, политые шоколадной карамелью, и свежая выпечка. Только у одной омеги был такой неповторимый и восхитительный запах, который навсегда покорил его сердце много лет назад. — Лайт... — дрожащими губами промолвил L, медленно поднявшись с дивана. — Это же ты? — с отчаянной надеждой он посмотрел на вздрогнувшего омегу, который ещё крепче прижал к себе Алекса, словно хотел спрятаться за ним и не видеть его мученического выражения лица. — Это правда ты? — на ватных ногах сделав несколько шагов, темноволосый альфа впился взглядом в молчаливого омегу, который, услышав его надломленный шёпот, поднял голову и ему на краткий миг показалось, что из-под глубокого чёрного капюшона на него посмотрели до боли знакомые глаза, которые сейчас загнанно взирали на него, а их владелец не желал отвечать. — Папочка, пожалуйста, ради меня, — умоляюще попросил Алекс, обняв своего родителя за шею, — для меня это очень важно. Я никому не дам тебя в обиду. Даю слово альфы. Омега уткнулся лбом в плечо сына. Они молча простояли так несколько мгновений и только потом омега медленно отстранился и поднялся на ноги, сверху вниз посмотрев на мальчика. Он едва заметно кивнул головой в знак согласия и трясущимися руками снял с себя капюшон. — Здравствуй, L. Давно не виделись, — холодно поздоровался Лайт, посмотрев на него равнодушным взглядом. — ...Лайт, — сделав несколько шагов в сторону стоящего возле Алекса русоволосого омеги, сдавленно произнёс L. — Не подходи ко мне, — с нажимом предупредил омега, прижав к себе одной рукой своего сына, — только попробуй и мы уйдём отсюда. — П-а-а-а-п, — растягивая гласные протянул Алекс, снизу вверх взглянув на родителя, — а где торт? — Я сразу понял для чего он тебе нужен, негодник, — нарочито сердитым голосом сказал Лайт, — и об этом я с тобой поговорю потом, Алекс. — Ну, папочка, — заканючил мальчик, — ты обещал большой тортик! — Это всё твои плохие гены, — бросив на него презрительный взгляд, со вздохом проговорил Лайт. — Купил, купил, — успокоил он своего маленького сладкоежку, — пошли, поможешь принести его. Он в прихожей. — Ура! — радостно заголосил Алекс и побежал в другую комнату, чтобы первым открыть торт. — Ягами Лайт, — спокойным тоном сказал Ватари, внимательно осматривая русоволосого омегу с ног до головы. — Здравствуйте, Ватари-сан, — вежливо ответил Лайт и его губы дрогнули в неловкой улыбке, — рад вас видеть. Прошло столько времени с того дня, когда я в последний раз видел вас. — Да. Много воды утекло с тех пор, — медленно согласился с омегой седовласый мужчина, — вы стали ещё красивее, чем раньше. — Ох, спасибо, — щёки омеги покрыл лёгкий румянец, — но я думал, что вы скажете про меня не это. — Было бы невежливо плохо отзываться об отце Алекса, — серьёзно произнёс приближающийся к нему бета, — мне до сих пор трудно представить, что вы живой сейчас стоите здесь. — Пойдёмте, я провожу вас на кухню, — взяв под руку растерявшегося омегу, Ватари решил поскорее увести его от всё ещё находящегося в ступоре L, который всё это время не отрывал глаз от живого Ягами. — Ватари-сан, я найду кухню, — решительно заверил его омега, убрав его руку со своего локтя. — Займитесь лучше вот им, — кивнув головой в сторону замершего посередине гостиной L, умоляюще посмотрел на него Лайт, которому побыстрее хотелось покинуть эту комнату, в которой витал терпкий запах сильного свободного альфы. — Ватари... — вышел из долгого ступора темноволосый альфа, заметив подошедшего к нему помощника, который положил руку ему на плечо в знак поддержки. — Куда ушёл Лайт? — еле слышно прошептал L, нервно оглядывая комнату. — Он на кухне, — усадив взволнованного альфу обратно на диван, мягким и ровным голосом ответил Ватари. — L, послушай меня очень внимательно...это очень важно... — начал говорить он, но L прервал его. — Он жив...жив... — неразборчиво шептал черноволосый альфа, обняв себя двумя руками и уставившись в пол. — L, соберись! — потребовал Ватари, придав своему голосу твёрдости. — Х-хорошо...я тебя слушаю, — L поднял от деревянного пола глаза и выжидательно уставился на пожилого бету. — Я понимаю, что ты шокирован, как и я, но ты должен держать себя в руках. Я не знаю, что между вами произошло пять лет назад, но, по-видимому, Ягами знает. Он не показывает этого, но ему некомфортно находиться с тобой в одной комнате. Я бы даже сказал, что таким своим поведением ты его пугаешь, — на него удивлённо посмотрела пара чёрных, как омуты, глаз. — Ты так думаешь? — тихо спросил L. — Да, — утвердительно кивнул Ватари, — я думаю, что лучший сейчас вариант из всех возможных — это подождать и понаблюдать. Ты всегда можешь с ним поговорить попозже, когда рядом не будет Алекса. Не думаю, что мальчику стоит слышать ваш разговор. — Ты прав, Ватари, — медленно и задумчиво пробормотал темноволосый альфа, снова усевшись на диван с ногами и прижав палец к губам, — мне многое ещё непонятно, но думаю, я очень скоро во всём разберусь. — Вот теперь узнаю прежнего тебя, L, — ободряюще улыбнулся Ватари своему воодушевившемуся воспитаннику и сел назад в уютное кресло. Внезапно в гостиную с радостной улыбкой на лице вошёл Алекс, в руках которого была небольшая стопка посуды, на которой лежали чайные ложки и кухонный нож. Аккуратно поставив посуду на стол, он поудобнее уселся в кресле, в котором недавно сидел. Черноволосый альфа напрягся и благодаря титаническим усилиям со своей стороны остался спокойно сидеть на месте, а не кинуться на обладателя невероятно сладкого запаха, который ему хотелось шумно вдыхать носом снова и снова. В проёме двери появился Лайт, одетый в чёрные джинсы и бежевый свитер с длинными рукавами. Он осторожно нёс в руках серебряный поднос, на котором стоял большой шоколадный торт с тремя зажжёнными свечами, сверху украшенный нарезанной на тонкие ломтики спелой клубникой. Сохраняя молчание, русоволосый омега поставил перед ним торт. Ватари поднялся со своего кресла и жестом пригласил Лайта присесть на своё место. Тот отрицательно замахал руками, но, бросив на него короткий взгляд, поспешно отвёл глаза и тихо согласился присесть. — А теперь загадайте желание, но только про себя, — поучительно сказал маленький альфа, с нетерпением ожидающий этого момента. L внимательно посмотрел на русоволосого омегу изучающим взглядом, не оставив без внимания его немного отросшие волосы и чёлку, завораживающие и манящие пухлые губы, нижнюю губу которых Лайт часто любил прикусывать, когда ему попадалась по-настоящему сложная задача, к которой он неустанно искал решение. Он также не забыл оставить без внимания длинные стройные ноги и неширокие плечи омеги, который смотрел куда угодно, но только не на него. И это неимоверно злило его. L хотел, чтобы Лайт всегда смотрел только на него одного и был только с ним. Он больше не совершит ошибки пятилетней давности. Этот прекрасный омега всегда был и всегда будет только его. Теперь их многое объединяет, помимо их общего прошлого, и он сделает всё возможное, чтобы, как и сказал ему сегодня Алекс, Лайт никогда не грустил, а только улыбался. — Вы уже загадали? — полюбопытствовал Алекс, нетерпеливо елозя на кресле. — Да, — с улыбкой ответил L и задул все свечки на торте. — А теперь время подарков! — громко сказал мальчик. — П-а-а-п, мой подарок у тебя. Ты сказал, что сегодня заберёшь его, — резко повернувшись к родителю, сказал Алекс. — Алекс... — едва слышно выдохнул русоволосый омега и устало прикрыл рукой глаза, но потом, убрав её, молча встал из комфортного кресла и ушёл в прихожую, где на вешалке висело его мокрое пальто. Через несколько минут он вернулся в комнату не с пустыми руками. Лайт крепко держал в руке небольшую тёмно-синюю коробку с белым бантом. — Держи, солнце, — подойдя к сыну, спокойно произнёс он. — Спасибо, папочка, — искренне поблагодарил его маленький альфа и забрал протянутую коробочку, в которой лежал тщательно подобранный им подарок. Алекс быстро спрыгнул с кресла и подошёл к дивану, на котором сидел заинтригованный L. Алекс отдал ему в руки принесённую Лайтом красиво оформленную коробочку и торжественно сказал: — С днём рождения, папа! Когда темноволосый альфа услышал от Алекса устное подтверждение своего предполагаемого им ранее отцовства, он с расширенными от повторного удивления глазами посмотрел на стоящего перед ним мальчика, который улыбался и выжидательно смотрел на него в ответ. — Это...правда? — выдавил L. — Да, — широко улыбнулся Алекс и, забравшись на диван, повернулся к нему лицом, — прости, что сразу не сказал. Я хотел сделать тебе сюрприз. — Солнце, у тебя отлично получилось, — фыркнул Лайт, косясь в сторону удивлённого альфы, — его физиономия сполна окупила мой приход сюда и мороку с поиском подарка. — Пап, открой его. Я сам его подбирал, — решительно попросил мальчик, смотря на свой подарок, который его отец держал в руках. — Хорошо, — он потянул за белую ленту и развязал бантик. Открыв крышку, альфа положил её на диван рядом с собой и увидел внутри коробки дорогие швейцарские часы. — Это мне? — L был поражён, что ему подарили такой дорогой подарок. — Тебе нравится? — затаив дыхание, спросил Алекс. — Да...спасибо, — благодарно улыбнулся он сыну, — но почему именно часы? — У меня есть часики, — маленький альфа показал на свои детские наручные часы, — и у папочки тоже есть часики...значит и у тебя тоже должны быть часики. Мне папочка помогал выбирать, но заказал я са-а-а-м. — Да...твой папочка знает толк в часах, не так ли? — положив коробку с часами на стол, медленно произнёс L с намёком на то, что при нём Лайт никогда не снимал отцовских часов. — В отличии от некоторых, меня хоть что-то интересует, помимо расследований и поедания сладкого, — вернул шпильку Лайт, сделав небольшой глоток ароматного чая. — А где твой подарок, папочка? — полюбопытствовал Алекс. — У меня его нет, — коротко и спокойно ответил русоволосый омега, стараясь не смотреть на своего сына, которому не понравились слова его любимого родителя. — Правило №10, — сделав строгое лицо, укоризненно сказал маленький альфа, а Лайт вместо того, чтобы выполнить это правило, принялся с интересом рассматривать красивый орнамент на обивке подлокотника кресла, на котором он сейчас сидел. — Я на тебя обижусь, — обиженно надулся Алекс, скрестив на груди худые руки. — Солнце, ты разбиваешь мне сердце, — тяжело вздохнув, Лайт поставил недопитый чай на блюдце, стоящее на столе, и лениво поднялся с кресла, словно не хотел делать то, о чём так настойчиво говорил ему его любимый сын. Лайт почти вплотную подошёл к дивану и достал из внешнего кармана своих джинсов кулон с александритом, который висел на металлической цепочке. Открыв на прочной цепочке замок, омега нагнулся поближе к L и надел ему на шею свой подарок, который он вовсе не собирался ему дарить, если бы не Алекс, который недавно прознал про купленный им кулон. L был слишком близко. Он ощутил на коже его тёплое дыхание и чудесный запах горького кофе и ванили. Один только его восхитительный аромат поднимал в нём обжигающую волну возбуждения, которая мгновенно разошлась по всему его телу, от чего у него внезапно пересохло во рту. Силой воли подавив в зародыше этот порыв, Лайт поскорее защёлкнул замок и низким голосом прошептал ему на ухо, чтобы его услышал только он: — Снимешь — убью, — омега поспешно отодвинулся от наблюдающего за его движениями альфы. — Я...понял, — с расстановкой ответил L. — Кто хочет торт? — разрядил напряжённую обстановку Ватари, держащий в руках большой кухонный нож. — Я...я хочу! — подняв руку, громко сказал Алекс. — И мне тоже, Ватари, — с мягкой улыбкой проговорил L, но, вспомнив, что он нарушил ССП, про которое узнал только сегодня, повернул голову к сыну и с надеждой спросил, — а в честь праздника я могу съесть кусочек торта? — Хм... — призадумался Алекс и начал постукивать пальцем по своим губам, — у тебя были смягчающие обстоятельства...и...думаю, что тебе можно съесть бо-о-о-льшой кусок торта! — Я счастлив... — от всего сердца сказал черноволосый альфа, ласково потормошив засмеявшегося сына по его тёмной макушке. Смотря на Алекса, который с радостью принял из рук Ватари вилку и тарелку с кусочком шоколадного торта, L мысленно много раз произнёс одну и туже фразу, которой раньше он бы не придал большого значения, но только не сейчас, когда в его жизни появились дорогие ему люди. «У меня есть сын». Чем больше он говорил эту простую фразу, состоящую всего лишь из четырёх слов, тем теплее становилось ему на сердце. Взяв со стола тарелку с отрезанным ему действительно большим куском торта, L протянул руку и двумя пальцами правой руки ухватил основание вилки и отломил ею небольшой кусочек шоколадного торта, на котором сверху лежало немного нарезанной клубники. Он наколол на вилку кусочек и поднёс к губам. Несколько раз укусив его, чтобы подольше насладиться его вкусом, он медленно и с удовольствием прожевал его, испустив блаженный вздох. Время пролетело незаметно. L уже почти доел вторую порцию шоколадного торта, когда услышал удивлённый голос Лайта. — Боже, уже одиннадцать! Алекс, тебе уже давно пора спать! — взглянув на свои наручные часы, проговорил русоволосый омега и поднялся из кресла. — Я не хочу-у-у, — сонно сказал наеденный Алекс, который облокотился спиной на своего отца. — Солнце, уже поздно и тебе пора спать, — мягче сказал Лайт, приблизившись к дивану и взяв мальчика на руки, — мы засиделись в гостях. — Я хочу ещё побыть с папой, — зевнув, попросил маленький альфа, умоляюще посмотрев в глаза своего папы-омеги. — Алекс, нам пора домой, — твёрдо ответил русоволосый омега и направился в прихожую, не видя, как между собой понимающе переглянулись вставшие со своих мест альфа и бета. — Лайт, — окликнул его появившийся в прихожей позади него L, — у меня много свободных комнат. Вы можете остаться у меня. — Нет, — холодно ответил Лайт, не поворачиваясь к нему. — На улице ужасный ливень. Вы можете промокнуть, — продолжил сыпать железными аргументами упрямый альфа, не желающий никуда отпускать омегу и своего сына. — Я сказал — нет! — с нажимом произнёс омега, поставив Алекса на пол и накинув на себя всё ещё невысохшее пальто. — Ягами, послушайте, — миролюбиво проговорил Ватари, подойдя к нему, — на улице действительно плохая погода. Побудьте до завтра здесь. — Я вызову такси, — отмахнулся Лайт от слабой попытки беты уговорить его остаться в этом месте. — Па-а-а-п, но завтра же выходно-о-о-й... — сонно пролепетал Алекс. — Солнце, завтра с утра у нас много дел. Нам нужно домой, — взяв снова мальчика на руки, омега забрал с тумбы для обуви чёрную кожаную сумку с длинным ремешком. — Был рад с вами повидаться, Ватари-сан, — полуобернувшись к седовласому мужчине, проговорил Лайт и взялся за ручку двери, собираясь открыть её и навсегда покинуть это место, которое не было его домом. — Ты никуда не пойдёшь, Лайт! — утробно прорычал темноволосый альфа, сузив от злости свои глубокие тёмные глаза, которые ещё больше потемнели. — Ты останешься здесь! — присутствующие в большой прихожей бета и омега ощутили властную и давящую ауру сильного альфы. — Не смей повышать на меня голос! — развернувшись к разозлённому L, гневно бросил омега, тем самым разбудив прикурнувшего Алекса. — Что такое...папочка, что случилось? — недоуменно спросил маленький альфа, разлепив глаза. — Ничего, солнце, — успокоил Лайт своего сына, поцеловав его в макушку. — Ватари-сан, пожалуйста, отнесите Алекса в свободную комнату и уложите спать, — передав сына пожилому бете, попросил омега и, посмотрев на тяжело дышащего L, разъярённо прошипел, — а с тобой я поговорю прямо сейчас! — Прекрасно, — бросил L, — давай вернёмся в гостиную. Спешно скинув с себя пальто, Лайт проследовал за альфой в гостиную и уселся в облюбованное им кресло, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. Он стал скучающе следить взглядом за перемещающимся по комнате L, который сжимал и разжимал кулаки, словно старался таким способом приглушить терзающую его на части боль, причина которой сейчас смотрела на него равнодушным взглядом. L всегда поражался тому, как быстро Лайт умел брать свой гнев под контроль. Даже сейчас ему многому есть чему у него поучиться. — И долго ты ещё собираешься ходить по комнате? — спустя пять минут молчаливого блуждания альфы из стороны в сторону задумчиво спросил Лайт, положив руку на подлокотник кресла и подперев щёку. — У меня уже от твоего хождения в глазах рябит, — раздражённо сказал он, закрыв глаза и пытаясь мысленно представить себя не в штаб-квартире лучшего в мире детектива, а у себя в уютной квартире, где он чувствовал себя в безопасности. — Мне сейчас плевать на твои глаза, Лайт! — огрызнулся L, остановившись позади дивана и схватившись за его спинку двумя руками. — Всё сказал? — надменно спросил русоволосый омега, презрительно фыркнув. — А сейчас выскажусь я, — ледяным тоном произнёс он, положив руку на подлокотник кресла, — если ты хоть один раз посмеешь поднять на меня голос, я своими руками вырву тебе язык. Я никогда не шучу и всегда выполняю свои обещания. — Что же ты замолчал? — издевательски протянул Лайт, снова сложив руки на груди. Пугающий взгляд темноволосого альфы мог ввергнуть в ужас многих впечатлительных и ранимых созданий, таких как омеги, которые сразу начали бы дрожать только от одной исходящей от L во все стороны сильной мрачной ауры, которая также действовала и на спокойных и невосприимчивых бет. Но его она наоборот нежно обволакивала и ластилась к нему, как домашняя кошка. Она не казалась ему страшной даже после всего того, что её хозяин с ним сделал. Казалось бы, обычный среднестатистический альфа, которому пошёл уже третий десяток лет и который до сих пор не изменил себе в стиле одежды. Он, как и пять лет назад, ходил в широких потёртых джинсах и длинных белых водолазках. L только в холодную погоду одевал тёплые шерстяные свитера, когда температура на улице становилась слишком низкой. Все его чудаковатые привычки с годами тоже не изменились. Этот взрослый мужчина также неизменно любил уплетать за обе щёки различные сладости и пить свой мерзкий подслащённый чай. Внешне его когда-то сильный соперник почти не изменился. Его вечно лохматые волосы цвета вороного крыла продолжали торчать во все стороны. L никогда не любил пользоваться расчёской и ему всегда было интересно узнать у Ватари, как тому удавалось убедить этого упрямого осла расчесать свои волосы. Черноволосый альфа стал немного выше и шире в плечах. Если бы L не ходил вечно сутулым из-за своей любимой позы, помогающей ему на полную использовать его умственные способности, он был бы намного выше него. Но даже не это больше всего привлекло его внимание. Сколько бы он не твердил себе за весь этот вечер не бросать украдкой взгляды на того, кто испортил ему жизнь, его глаза невольно скользили по его слегка накаченному телу, которое тот любил скрывать за бесформенной одеждой. Омега жадно изучал его сильные бледные руки, широкие скулы и самым красивым в L он всегда считал его большие тёмные глаза, смотря в которые, ты словно падаешь в глубокую бездну, из которой самому невозможно выбраться. — Почему ты скрывался? — долго медля с ответом, нарушил L молчание, пронизывая его с головы до ног внимательным взглядом. — Это тебя не касается, — резко бросил Лайт. — Меня это также касается, — возразил темноволосый альфа, сильнее сжав руками мягкую обивку дивана и вперив в него свой тяжёлый взгляд, — до сегодняшнего вечера я понятия не имел о том, что у меня есть сын. Благодаря твоему молчанию. — Так скажи мне, Лайт, почему я только сейчас узнаю, что ты...жив? Ты бы и дальше продолжал от меня скрываться вместе с Алексом? — L пристально смотрел на него своими холодными стеклянными глазами. — Видишь, я стараюсь говорить спокойно, хотя мне это даётся с большим трудом, но я делаю это, потому ты этого желаешь, Лайт, — русоволосому омеге было неуютно под этим пробирающим до самых костей взглядом, — и я хочу услышать ответы на свои вопросы прямо сейчас. — Да...я бы и дальше скрывался от тебя и сделал бы всё, чтобы ты никогда не узнал о моём существовании...и Алекса, — нервно сглотнув, тихо ответил Лайт, опустив голову, чтобы укрыться за чёлкой от тёмных глаз старающегося спокойно дышать L и его проницательного взгляда, — я не знал о своей беременности до приезда в Лондон. — Почему именно сюда? — выжидательно спросил L. — Легче спрятаться на виду, — с неохотой сказал русоволосый омега, неопределённо дёрнув плечом. — И ты не посчитал нужным сказать о своём приезде мне? Как и о том, что ты пребываешь в мире живых, а не в царстве мёртвых, — процедил сквозь стиснутые зубы черноволосый альфа. — Ты мне тогда ясно дал понять, что не желаешь больше меня видеть, — равнодушно подняв на L глаза, проговорил Лайт. — Как ты там сказал мне в последний свой визит, — наигранно призадумался он, задумчиво потерев пальцами подбородок, — желаю тебе поскорее сдохнуть, Кира! — Я не мог такого сказать, — поражённо промолвил L, изумлённо слушая сердитую речь Лайта. — О, — ядовито усмехнулся омега и с абсолютно нечитаемым выражением лица сказал, — ты не помнишь. Конечно, в пьяном состоянии немудрено вообще что-то запомнить, но я в отличии от тебя помню всё. — Тогда ты много чего сказал мне и сказанное мной ранее ещё высказано в мягкой форме, — сделав серьёзное лицо, заявил Лайт, прямо смотря на шокированного альфу, — и ты всё ещё считаешь, что после всего, что ты со мной сделал, я примчусь к тебе и во всём сознаюсь? — Это не меняет того факта, что ты избежал смертной казни и скрыл от меня ребёнка...моего ребёнка, — прожигая его взглядом своих тёмных, как ночь, глаз, выплюнул L. — Алекс только мой сын! Ты не имеешь на него никаких прав! — резко поднявшись из кресла, проговорил омега, с негодованием смотря в глаза черноволосого альфы. — Ты не имел никакого права скрывать его от меня! — не выдержал L, подняв на зарвавшегося омегу голос, наплевав на озвученные ранее тем угрозы. — Я тебе ничего не должен! И держись подальше от моего сына! Весь этот разговор просто бессмыслен, — прохладным тоном сказал Лайт и, покачав головой, направился в сторону выхода. — Я его отец и имею полное право, как и ты, участвовать в жизни Алекса, — стальным голосом произнёс темноволосый альфа. — То, что ты его биологический отец, ещё ничего не значит! — обернувшись к нему, яростно ответил русоволосый омега. — Я даже не могу представить тебя в этой роли, а доверить тебе ребёнка тем более!— прошипел он не хуже кошки. — Я изменился, — поспешно заверил его L, расцепив пальцы и медленно обойдя диван. — Я тоже, — холодно проговорил омега, — и поэтому я предупреждаю тебя прямо здесь и сейчас...если ты приблизишься к Алексу, то сильно об этом пожалеешь. Я тебя предупредил, L. — Знаешь, — криво усмехнувшись, черноволосый альфа остановился в двух метрах от него и засунул руки в глубокие карманы джинсов, — я всегда добиваюсь того, чего хочу. Я быстро могу подготовить все необходимые документы и подать в суд, чтобы признать отцовство. И это будет только началом. Губы омеги искривились в сардонической улыбке. Он вплотную подошёл к нему и ему резко ударил в нос сногсшибательный запах Лайта. Темноволосый альфа сильно сжал челюсть и изо всех сил старался, как и советовал ему Ватари, держать себя в руках и не делать глупостей. Он ходил по шаткому льду. Стоит ему сделать один неверный шаг и всё пропало. Этот омега красив, умён и дьявольски хитёр. С Лайтом нужно держать ухо востро. Огромными усилиями ему удалось взять под контроль свою собственническую альфа-натуру, чтобы не повалить омегу прямо на этот удобный диван и не поставить на его шее свою метку. Этот неповторимый аромат, исходящий от стоящего возле него Лайта, соблазнял его, постоянно щекотал нервы и невероятно возбуждал. Ему обязательно придётся очень скоро посетить ванную комнату, чтобы решить одну небольшую, но внушительную проблему. — Хорошо, — насмешливо сказал Лайт прямо ему в губы, — давай договоримся. Я позволю тебе изредка видеться с Алексом... — Ты меня не понял, Лайт, — L наклонился к самому уху омеги и вкрадчиво прошептал, опаляя его своим горячим дыханием и посылая по чувствительному телу омеги сладкую волну дрожи, — я хочу, чтобы ты и Алекс всегда были со мной. Я хочу, чтобы вы жили со мной. — Этого никогда не будет, — с убийственной улыбкой на красивом лице произнёс Лайт, отойдя от него на несколько шагов. — Посмотрим, — пугающе протянул L и сощурил глаза. — Посмотрим, — уверенно повторил русоволосый омега его слова и стремительно покинул комнату, оставив его совершенно одного в просторной гостиной. L медленно прошаркал босыми ногами к большому окну и задумчиво посмотрел на то, как яркие вспышки молний освещали ночное небо над Лондоном. Он не преувеличивал, говоря Лайту, что за окном дождь лил не переставая, и пока что он не собирался быстро заканчиваться. Немного постояв у окна, черноволосый альфа получил короткое сообщение на мобильный телефон, в котором говорилось, что ему нужно срочно проверить почту. Он устало вздохнул и, сжав руками переносицу, направился в сторону своей комнаты. Выйдя в пустой коридор и поднявшись на лифте на свой этаж, его внимание привлекло небольшое, но широкое окно, которое находилось возле его комнаты. Он, ни о чём не думая, сел на длинный подоконник и вытянул ноги, облокотившись спиной на холодную стену. L не знал, сколько времени он вот так просидел, невидящим взглядом смотря на оживающий ночью город, пытаясь разобраться в событиях сегодняшнего дня и подумать над тем, что ему делать дальше. Он прислонился виском к холодному стеклу и это немного отрезвило его, а мешающее для его работы возбуждение само сошло на нет. Ему нельзя закрывать глаза. Только не сейчас. Всего лишь за один день его привычная и однообразная жизнь круто изменилась и ему оставалось только догадываться о том, что принесёт ему завтрашний день. Барабанная дробь дождя по оконному стеклу успокаивала его и помогала рассуждать над насущными проблемами, которых с каждым днём становилось всё больше.1 ноября 2012 года. Англия.
Оторвавшись от экрана работающего ноутбука, L потёр руками усталые глаза. Он выключил свой ноутбук и закрыл крышку. Темноволосый альфа поднялся с пола и потянулся всем телом. Только сейчас он ощутил, как за прошедшие десять часов устало и затекло его тело. И впервые за столько много времени ему по-настоящему хотелось отоспаться и восстановить свою потраченную энергию, но это придётся оставить на потом. Впереди его ждало ещё очень много работы и отвлекаться на простые человеческие потребности, как сон, у него просто не было времени. Он всю ночь и утро проработал за своим ноутбуком, чтобы к девяти часам утра отправить инспектору Томсону свои дальнейшие инструкции и всю проанализированную им информацию после просмотра присланной лондонской полицией видеозаписи допроса с каждым членом террористической банды, которая несколько месяцев терроризировала весь Лондон. Выйдя из своей комнаты, L медленно поплёлся по длинному коридору в сторону лифта и спустился на нём на пять этажа ниже, где располагалась большая кухня. Ему срочно требовалось выпить чашечку бодрящего и крепкого кофе, чтобы потом вернуться к остальной не просмотренной документации и разговору с комиссаром Скотланд-Ярда. Погружённый в свои мысли, он не заметил, как добрался до кухни и в нескольких метрах от неё внезапно остановился. Втянув ноздрями воздух, черноволосый альфа почувствовал знакомый сладкий аромат, который принадлежал русоволосому омеге. В ноздри ему ударил, помимо восхитительного запаха омеги, приятный аромат почти готовой еды. Его живот призывно заурчал и напомнил своему глупому хозяину, что пора бы уже подкрепиться. Бесшумно войдя на кухню, L увидел сидящих напротив друг друга за большим столом Ватари и Алекса, которые о чём-то до его прихода увлечённо разговаривали. Они одновременно повернулись в его сторону. Ватари просто кивнул головой и сделал большой глоток душистого зелёного чая из своей чашки, а Алекс радостно сказал, что папа, наконец-то, пришёл. Не привыкший к такому бурному и громкому приветствию, он остался стоять в дверях. В кухне витал аромат свежеиспечённых блинчиков, которые небольшой стопкой стояли на тарелке посередине стола. Рядом с ними был стеклянный графин с яблочным соком. Перед Ватари и Алексом стояли тарелки, на которых лежала пара пожаренных яиц. Он посмотрел на ещё одного человека, который никак не отреагировал на его появление на кухне. За кухонной плитой спиной к нему стоял Лайт и спокойно жарил на сковородке ароматно пахнущий бекон. Омега помешивал в сковороде деревянной лопаткой ломтики бекона и нашинкованный лук, чтобы довести их до золотистой корочки. Не поворачиваясь к нему, русоволосый омега, спокойным и ровным голосом сказал, как будто бы вчера между ними ничего не произошло: — И долго ты будешь там стоять? Садись, скоро будет готово. — Доброе утро, — негромко поздоровался L со всеми, отодвинув стул и с ногами сев на него. — Доброе, — мягко улыбнулся Ватари и отпил ещё чая. — Привет, пап, — с широкой улыбкой на лице сказал Алекс, повернув к нему голову. — А почему ты так поздно пришёл? — Я работал, — коротко ответил он, положив руки на колени. — Снова сидел до самого утра за своим ноутбуком? — понимающе спросил омега, убрав сковородку с огня и выключив конфорку. — ...Да, — подняв глаза на подошедшего к столу Лайта, в одной руке которого была сковородка, а в другой лопатка, тихо произнёс L. — Ты неважно выглядишь, — обыденным тоном сказал Лайт, разложив по тарелкам ароматный и хрустящий бекон, — когда ты в последний раз спал? Оставив без ответа адресованный ему вопрос, L взял из стоящей в стороне стопки посуды тарелку и поставил её перед собой. Он потянулся к тёплым блинчикам и положил себе на тарелку сразу две штуки. — Па-а-п, а хочешь я покажу, как вкуснее их кушать? — полувопросительно спросил Алекс. — Хочу, — с любопытством согласился L. — Смотри, — маленький альфа взял из стопки блинов лежащий сверху блин и положил его на свою вторую тарелку, которая стояла возле графина с соком. — Сначала нужно намазать блин пастой, — он потянул руку и схватил баночку с шоколадно-ореховой пастой, а затем немного размазал её чайной ложкой по всему блинчику. — А теперь нужно сделать вот так, — мальчик вдвое сложил свой блинчик и со вкусом откусил его, довольно улыбнувшись. — Ты прав, — через несколько минут сказал темноволосый альфа, последовав совету своего сына, — очень вкусно. — Я же говорил, — протянул Алекс, с удовольствием кушая блинчик. Неожиданно перед ним поставили дымящуюся чашку кофе. Удивлённо посмотрев на стоящего справа от него Лайта, он выжидательно посмотрел на него, пытаясь понять, как тот узнал, что ему хочется выпить кофе. Русоволосый омега молча направился к высокому холодильнику и, беглым взглядом осмотрев полки, достал с одной из них тарелку с вчерашним недоеденным тортом. Он подошёл к нему и поставил рядом с горячим кофе тарелку с большим куском шоколадного торта. Черноволосый альфа пристальным взглядом сверлил стоящий перед ним чёрный кофе и не спешил пробовать его. — Ты помнишь, какой мне нравится кофе? — медленно и полуутвердительно проговорил L. — Тебе что-то не нравится? Не пей тогда, — равнодушно ответил Лайт, сев на стул напротив него и сделав небольшой глоток ароматного чая. — Нет-нет, меня всё устраивает, — поспешно заверил он скептически хмыкнувшего Лайта, спокойно пьющего свой чай. L всё равно с опаской посматривал на чашку, когда перемешивал в ней чайной ложкой сахар. — Ох, просто заткнись и пей! — картинно закатив глаза, бросил Лайт. — Ты положил туда шесть кусочков? — делая пробный глоток, спросил он. — Нужно было больше? — задал русоволосый омега встречный вопрос. — Если не хватает, добавь сколько тебе нужно, — Лайт пододвинул к нему сахарницу и продолжил наслаждаться приятным вкусом чёрного листового чая. — Нет, больше не нужно. У меня же ещё есть торт, — улыбнувшись краем губ, ответил черноволосый альфа и наколол на вилку маленький отломленный кусочек, быстро прожевав его. — Ты работал над делом террористов? — как бы между прочим спросил у него Лайт. — Как ты догадался? — спокойно ответил вопросом на вопрос темноволосый альфа, пригубив горячий напиток. — По новостям об этом сегодня говорили. Ты прямо в центре внимания, — тихо усмехнулся русоволосый омега, поднявшись со стула с пустой чашкой. — Вот как...вчера полиция их задержала. К сожалению, я не смог присутствовать на допросе лично, так что мне прислали видеозапись, — допив кофе, монотонно проговорил L, почувствовав себя намного бодрее, чем полчаса назад. — Хорошо, что их поймали, — вернувшись к кухонному столу, ровным голосом сказал Лайт и забрал у Алекса пустую тарелку, а у Ватари и у него пустые чашки. — Теперь город хотя бы на некоторое время утихнет, — подойдя к кухонной мойке, он поставил в раковину гору грязной посуды. — Этот город всегда полон криминальных личностей. Здесь каждый день что-то, да происходит, — с набитым ртом произнёс L. — Ватари, а куда вы с Алексом идёте? — спросил он, повернувшись к уходящим из кухни альфе и бете. — Алекс хочет сыграть со мной в шашки, — тепло взглянув на мальчика, ответил седовласый мужчина. — Дедушка, ну, пойдём, — тянул его помощника за руку Алекс, — давай поиграем. — Идите, — с улыбкой сказал он. Ватари с Алексом ушли из кухни, специально оставив L и Лайта одних в комнате. Они сделали это так, чтобы те не прознали про их тайный вчера придуманный план. Эти двое стоили друг друга. Они могут упрямо настаивать на своём и никогда сами не сделают первый шаг, только если их кто-нибудь не подтолкнёт, оказав медвежью услугу. L продолжил с ногами сидеть на стуле и кушать свой кусок праздничного торта, убирая вилкой разложенную сверху клубнику и кладя её на край тарелки. Он ещё вчера догадался о том, что Лайт намеренно купил ему торт именно с клубникой. Тот, как никто другой, знал, что он не ест клубнику. Скорее всего, Лайт хотел так тонко отомстить ему? Или просто в кондитерской больше не было других тортов из-за плохой погоды? Сейчас у него в голове было очень много мыслей. Ему нужно было поскорее возвращаться в свою комнату, чтобы успеть в полдень поговорить с комиссаром Скотланд-Ярда о дальнейшем местонахождении пойманных преступников. Неожиданно его взгляд наткнулся на стоящего к нему спиной Лайта, который молча мыл под краном посуду. Он вытирал губкой тарелки и чашки, а потом обмывал их холодной водой из-под крана. Взяв в руки кухонное полотенце, омега тщательно вытер посуду и затем свои руки. Повесив полотенце на крючок рядом с кухонной мойкой, он поставил чашки в буфет, приподнявшись для этого на цыпочки. L заинтересованно склонил голову на бок, смотря на Лайта долгим изучающим взглядом. Ему нравилось то, что он видел. Ради этого можно даже ненадолго отложить разговор с комиссаром. Такое редкое зрелище не часто выпадает увидеть. Лайт всегда был очень красивым, а самое главное — гибким. Облизнув пересохшие губы, темноволосый альфа отодвинул в сторону тарелку с недоеденным тортом и принялся разглядывать длинные худые ноги Лайта. Но больше всего его внимание привлекла круглая и аппетитная попка омеги, призывно обтянутая вчерашними узкими джинсами, которые красиво и выгодно подчёркивали все его прелести. L сглотнул от такого манящего зрелища. Он прислушался к своему проснувшемуся внутреннему голосу, который заговорщицки шептал ему, что этот очаровательный омега создан только для него. И L был согласен с ним в том, что узнать упругость этих половинок должен только он и никто другой. Чем больше он жадно смотрел на них, пока Лайт расставлял тарелки в кухонном шкафу, тем сильнее ему хотелось подойди и сжать их. Тихо и быстро встав со стула, черноволосый альфа обошёл большой стол и направился к ничего неподозревающему Лайту, которому оставалось поставить в нижний шкаф одну чистую тарелку. Бесшумно остановившись позади омеги, он двумя руками по-хозяйски огладил упругие половинки и слегка сжал, заставив Лайта невольно вздрогнуть. Тот чуть не выронил тарелку из рук, когда ощутил на своей заднице чьи-то сильные руки, которые до сих пор поглаживали его мягкое место через плотную ткань чёрных джинсов. — Ты что себе позволяешь?! — недовольно воскликнул Лайт, выпрямившись и положив тарелку на кухонную столешницу. — Кто тебе разрешал трогать меня?!! — развернувшись лицом к довольно усмехающемуся альфе, гневно крикнул русоволосый омега. — А я должен спрашивать разрешения? — наигранно удивился L, подойдя к нему вплотную и прижав своим телом к столешнице. — Ты — да! — сердито посмотрел Лайт на снисходительно ухмыльнувшегося альфу. — Ты такой сейчас домашний и...сексуальный, — темноволосый альфа резко схватил его одной рукой за талию, прижимая его к своей груди. — Убери от меня свои мерзкие руки! — с негодованием процедил омега сквозь зубы. — Я всю ночь думал о нашем с тобой вчерашнем разговоре, Лайт, — с его поясницы наглая рука L спустилась на его поджавшиеся ягодицы. Насмешливо посмотрев на его ничтожные попытки оттолкнуть его от себя, альфа сильно сжал ладонью его одно полупопие, вырвав у него едва слышный слабый стон, — и я пришёл к выводу, что с тобой нужно поступать не так, как с другими омегами. Ты всегда был необычным. — Немедленно отпусти меня или я буду кричать, — угрожающе предупредил Лайт, сверкая карими глазами. — Попробуй, — надменно усмехнулся L и наклонился к его уху, чтобы вкрадчиво прошептать хрипловатым голосом, — если ты и дальше продолжишь сопротивляться, то я возьму тебя прямо здесь. — Я тоже не железный, Лайт, — взгляд омеги опустился на выпирающий бугорок на широких синих джинсах альфы, непроизвольно вынуждая его нервно сглотнуть и раскрыть от удивления глаза, — я запрещаю тебе ходить в таком виде. Так ты можешь ходить только передо мной. — Да пошёл ты! — с чувством крикнул русоволосый омега, сильно наступив альфе на ногу. Пока L отвлёкся на свою пострадавшую ногу, Лайт пулей вылетел в коридор и, быстро оглядевшись по сторонам, побежал в сторону лифта, чтобы подняться на тот этаж, где была игровая комната. Впопыхах подбежав к лифту, он нажал на кнопку и, завидев появившегося в коридоре альфу, стремглав метнулся в лифт и нажал на нужный этаж, молясь всевышнему о том, чтобы чёртов лифт быстрее закрыл свои металлические двери и повёз его вверх. Двери лифта, услышав его мысленную мольбу, начали закрываться и он уже собрался облегчённо вздохнуть, как внезапно кто-то в последний момент остановил закрывающие двери лифта одной ногой и раздвинул руками открытые створки лифта. Русоволосый омега с нарастающим ужасом уставился на вступившего в кабину лифта L. Тот, не глядя на лифтовую панель, нажал на один из самых верхних этажей и двери позади него закрылись, отрезая ему все пути отступления и оставляя его на несколько минут один на один с рассерженным альфой. L сделал один шаг вперёд, а он, словно отзеркалив его движение, сделал один назад, вжавшись спиной в спинку кабинки. Лайт не сводил глаз с тёмных разъярённых глаз альфы, в которых он, как в глубоком холодном озере, тонул и не мог выбраться обратно на поверхность, чтобы вдохнуть полной грудью необходимый ему кислород. Лифт, словно издеваясь над ними, медленно поднимался вверх и каждая проведённая минута наедине с альфой казалась ему вечностью. — Ты такой упёртый, Лайт, — сделав пару шумных вдохов, L пытался совладать с гневом, — какая же мне проблемная досталась омега. Сейчас мы пойдём ко мне и займёмся приятными вещами. Черноволосый альфа плотоядно улыбнулся и, немного успокоившись, продолжил смотреть на него пожирающим взглядом своих тёмных стеклянных глаз, в которых, как в зеркале, он видел своё настороженное лицо. Ему на душе стало как-то неспокойно, а его настрадавшаяся за сегодня задница чуяла надвигающиеся неприятности. Ему не нравился пристальный взгляд молчаливого альфы, который не сводил с него своих гипнотизирующих глаз. Лайт отчётливо понял, что сейчас перед ним стоит не тот L, которого он когда-то знал. Этот человек был ему незнаком. Русоволосый омега старался взять себя в руки. Он сделал глубокий вдох и затем медленно выдохнул. Его ноги подгибались только от одной властной ауры стоящего в нескольких шагах от него L, который, как и вчера, стал сжимать и разжимать кулаки. Проделав это упражнение для восстановления дыхания ещё пару раз, Лайт почувствовал, что его натянутые нервы успокаиваются и к нему возвращается привычное ему хладнокровие. Он всегда должен оставаться спокойным, если хочет выполнить обещание, данное сыну два года назад. В нос русоволосому омеге ударил терпкий запах альфы, который распространился по всей кабине лифта. Его начинало вести от аромата горького кофе и сладкой ванили, которые исходили от этого сильного альфы. Он боялся даже представить, что с ним будет, если во время течки L будет поблизости. Если он на него сейчас вот так реагирует, то что будет, когда во время поиска альфы, который мог бы удовлетворить его потребности, он учует L? Только что успокоившиеся нервы снова натянулись из-за того, что он начал вдыхать этот потрясающий запах. Пленительный запах сочных яблок и свежей выпечки маняще обволакивали темноволосого альфу. Этот одурманивающий аромат настойчиво въедался в ноздри и пробирался под самую кожу. Он даже во сне преследовал его. Запрокинув голову вверх и закрыв глаза, чтобы ничего не видеть, Лайт ощутил, как в горле встал комок и у него начала кружиться голова от спёртого воздуха в кабине лифте. L молниеносно сократил между ними расстояние и, схватив его за талию, закинул себе на плечо. Он развернулся с ним к открывающимся дверям лифта и быстро вышел в коридор. Головокружение прошло, когда Лайт жадно вдохнул чистый воздух, а не тот в кабине лифта, в которой их запахи перемешались между собой. Он начал громко кричать, сыпать проклятиями скорой гибели одному альфе, проклинать всю его семью до седьмого каления, пинаться, брыкаться и сильно стучать кулаками по спине терпеливого альфы, который лишь один раз на него рыкнул и за неповиновение шлёпнул по попе. Добравшись с брыкающейся ношей до своей спальни, L ногой открыл оставленную им перед уходом приоткрытую дверь и вошёл внутрь, не забыв закрыть за собой дверь. Подойдя к кровати, он резко кинул русоволосого омегу на свою расстеленную постель и, впопыхах скинув обувь, навис над Лайтом и впился в его пухлые губы грубым поцелуем. Когда строптивый омега попытался сильно ударить его, у него просто сорвало крышу. Он властным движением схватил тонкие запястья омеги одной рукой и прижал их к постели над его головой. Лайт сдавленно охнул и со злостью посмотрел на L, когда тот бесцеремонно вторгся своим влажным языком ему в рот и ещё больше углубил поцелуй. Не встретив больше никакого сопротивления со стороны постанывающего ему в губы Лайта, альфа начал исследовать рот омеги. Внезапно зашипев, русоволосый омега больно укусил его за губу и со злорадством посмотрел на плоды своей работы. Тёмные глаза альфы сузились от ярости. L разжал пальцы и выпустил из своей стальной хватки запястья омеги, но не дав тому время на обдумывание плана побега, он одним движением стянул с Лайта мешающий свитер, чтобы получить полный доступ к желанному телу. — Нет, нет, нет...пожалуйста, не смотри! — пронзительным дрожащим голосом взмолился Лайт. — Кто? — тихо и властно спросил L, не мигая смотря на бледную шею омеги, на которой уже стояла чья-то метка принадлежности. Он сегодня собирался поставить на Лайте собственную метку, но похоже какой-то смертник опередил его и сделал это за него. — Кто поставил тебе метку?! — зло рыкнул взбешённый альфа, требуя ответа от дрожащего под ним омеги, который мог заплакать в любую минуту. — Ты... — всхлипнув, ответил Лайт, смотря прямо ему в глаза. — Это сделал ты! — по щекам омеги из глаз покатились злые слёзы. — Я? — удивился L, отодвинувшись от захлёбывающегося в слезах Лайта, который спрятал своё заплаканное лицо в ладонях. — Но...как? — каждое сказанное им слово давалось ему с трудом. L приблизился к шее плачущего омеги, слёзы которого никак не хотели прекращаться, а сам он весь вздрагивал. Вдохнув запах его кожи, который был смешан с его слабым запахом кофе и ванили, темноволосый альфа потрясённо убрал руки с лица Лайта и взглянул на него. — Ты хочешь знать...как? — желчно выдавил русоволосый омега, гневно смотрящий прямо ему в глаза. — Так давай я напомню тебе события пятилетней давности, — злобно прошипел Лайт.Flashback
L внезапно поднялся с дивана и стал настороженно принюхиваться, пытаясь определить источник приятного аромата, который успокаивал его. В комнате помимо него и работающего за компьютером Ягами больше никого не было. Остановив свой блуждающий взгляд на спине спокойно набирающего на компьютере текс омеги, темноволосый альфа поднёс большой палец ко рту и задумчиво провёл им по своей нижней губе. — Рюдзаки, сколько ты ещё будешь сверлить меня взглядом? — невозмутимо спросил Лайт, не отрывая глаз от набранного им текста, который он перечитывал в поиске ошибок. — Я тебе мешаю? — невинно спросил в ответ L, продолжая буравить взглядом ровно сидящего на офисном стуле русоволосого омегу, который раздражённо повёл бровью, думая над правильным ответом на двусмысленный вопрос альфы. «Ты снова пытаешься подловить меня, L? Ты действительно думаешь, что я совершу ошибку и случайно проговорюсь? Этого никогда не будет! Я не позволю одному неосторожному слову разрушить то, чего я добивался всё это время!» — самодовольно думал Лайт, слегка склонив свою голову вниз, чтобы в экране L не увидел его жёсткую улыбку. — Вовсе нет, — переведя свой взгляд на монитор компьютера, спокойным и ровным голосом ответил он. — Хм...вот как... — протянул L и медленно, словно опасный хищник, бесшумно подошёл к омеге со спины и положил руку ему на плечо, несильно сжав его. — Рюдзаки? — повернув к нему голову, спросил Лайт. — Что ты делаешь? — недоумённо вопросил он, когда черноволосый альфа наклонился к его шее и принюхался. — От тебя интересно пахнет, Лайт, — выпрямившись, задумчиво ответил L, — спелые яблоки, политые шоколадной карамелью, и свежая выпечка. — П-понятно... — тихо сказал русоволосый омега, вернувшись обратно к прерванной работе на компьютере. L вернулся на своё насиженное место и продолжил спокойно пить чай, больше не смотря в его сторону. Если бы темноволосый альфа это сделал, то увидел бы в экране компьютера появившийся на лице омеги нежный румянец и растерянность в карих глазах. В течении нескольких дней Лайт вспоминал сказанные L слова про его запах. Этого просто не могло быть. Ещё ни один альфа не мог учуять его настоящий запах. Его семья после его первой тяжёлой течки поклялась бережно хранить его секрет в тайне и никому не рассказывать. Его отец бдительно многие годы следил за тем, чтобы ни один альфа не посмел против его воли притронуться к нему. Он родился омегой. Не сильным и храбрым альфой, не спокойным и рассудительным бетой, а омегой. Лайт не считал позорным то, что он являлся омегой. Просто ему всё же хотелось родиться альфой и стать опорой для своей нынешней и будущей семьи, которую он бы построил с любимым человеком. В детстве мать часто рассказывала ему на ночь о том, как прекрасно встретить своего истинного. Она говорила, что узнать свою вторую половинку можно тогда, если человек сможет правильно распознать его запах. Временами мама на его любознательные вопросы только мягко улыбалась и ласково гладила его по голове, уверенно говоря, что однажды он обязательно встретит своего истинного. Став постарше, в свои четырнадцать лет он увидел, что то, о чём любила рассказывать ему в детстве мама, было лишь красивой сказкой на ночь. Сейчас повстречать свою вторую половинку было почти невозможно. Кому это удавалось сделать, был по-настоящему счастлив. Такие пары были большой редкостью. Многие альфы не хотели связывать себя узами с залетевшими от них омегами, даже если они оказывались предназначены друг другу. В наше время омеги были не олицетворением целомудрия и многие из них ещё до своего совершеннолетия вступали в половую связь с альфами старше своего возраста. Он много слышал о таких историях от своих сплетничающих одноклассников, но никогда не принимал участия в их скучных беседах. Когда ему исполнилось шестнадцать, Лайт стал замечать на себе заинтересованные взгляды альф. Он был лучшим по всем предметам и это многих притягивало к нему. Омега время от времени удивлялся тому, что ни один из повстречавшихся ему альф не мог определить его настоящий запах. После нескольких попыток своих одноклассников познакомиться с ним поближе, он начал принимать таблетки, которые притупляли его запах. Но даже перестав ярко и маняще пахнуть, он так и остался популярен как среди девушек, так и у парней. Он с самого детства, покорённый рассказами матери о их встрече с отцом, тоже хотел встретить своего альфу, который был бы равен ему и который понимал бы его, как самого себя. Именно с таким человеком он смог бы построить любящую семью. Эта неожиданная новость сильно огорошила его. В последнее время он стал задумчивым и рассеянным. Его странное состояние заметили не только родители, к которым L отпускал его без тайной слежки или своего личного присутствия, но и остальные члены группы расследования по делу Киры. Перед ним стоял сложный выбор, от которого зависело многое. Или он убьёт своего истинного, либо сохранит ему жизнь. Пока его душа терзалась сомнениями, темноволосый альфа сделал свой ход, за него решив исход их затянувшегося сражения.***
L стоял возле стола, на котором лежали прямые доказательства того, что массовым убийцей являлся Ягами Лайт. Он сильно сжал руки, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. Он сдерживался из последних сил и старался не смотреть на самого омегу, который с расширенными от страха глазами взирал на него, до конца не веря в то, что темноволосый альфа и остальные изумлённые члены следственной группы так скоро найдут необходимые им улики для его последующего ареста. Черноволосый альфа огромными усилиями со своей стороны старался не начать обвинять Лайта в том, что тот не оправдал возложенных на него надежд и ожиданий. Он всегда считал, что правда на то и должна быть правдой, чтобы нести в себе горечь, а не сладкую ложь, которую изо дня в день вливал ему в уши его единственный подозреваемый. L исподлобья посмотрел на растерянного омегу и стальным тоном сказал всем присутствующим в комнате: — Уведите его в камеру.***
Дверь в небольшую камеру открылась и в неё вошёл L. Дрожащий омега сидел на холодном полу, прижав ноги к груди и обхватив их руками. Он не поднимал головы. Лайт вообще никак не реагировал на постороннее присутствие в одиночной камере. Сейчас у него была проблема поважнее. L, слегка пошатываясь, но стараясь идти ровно, приблизился к русоволосому омеге и сверху вниз со злостью посмотрел на него. — Ну как тебе, Кира? Всё ещё чувствуешь себя Богом? — ядовито выпленул темноволосый альфа, которого ещё больше раздражало молчание Лайта. — Я задал тебе вопрос! Отвечай! — громко рявкнул он, за шкирку подняв омегу на ноги. — О-о-о, — многозначительно протянул L пьяным голосом, втянув носом влекущий запах девственной течной омеги, — это я удачно зашёл. — От-т-п-пусти меня... — тихим дрожащим голосом прошептал Лайт, который почувствовал двадцать минут назад приятное томление внизу живота. Он чувствовал, что от альфы сильно несло спиртным и он боялся того, что тот мог с ним сделать в таком неадекватном состоянии. — С чего бы? — злорадно спросил L, прожигая его злым взглядом своих тёмных глаз. — Я...я н-не х-хочу... — с трудом выдавил русоволосый омега, пытаясь не так глубоко дышать. Ему в нос резко ударил терпкий запах горького кофе и сладкой ванили, который исходил от черноволосого альфы. Он показался ему самым прекрасным ароматом из всех, которые он встречал за всю свою жизнь. — Ложь! — громко крикнул разозлённый L. Когда он попытался отстраниться от альфы, тот перехватил его закованные в наручники запястья и прижал к себе за тонкую талию. — Значит, не хочешь? — издевательски протянул он, сильно сжав рукой одну половинку его задницы и растянул губы в кривой улыбке, когда услышал его жалобный всхлип. — Сейчас я это быстро исправлю! — его член был уже возбуждён только от одного одурманивающего запаха, который источал этот омега, оказавшийся его заклятым врагом. L, не заботясь о состоянии Лайта, кинул его на длинную, но узкую койку, державшуюся на весу благодаря вмонтированным в стену толстым прочным цепям. Ослабленный за эту неделю взаперти омега, у которого неожиданно сегодня началась течка из-за находящегося поблизости альфы, начал отбиваться от настойчивых попыток L стянуть с него штаны. Получив от него звонкую пощёчину, он затих. У него не хватало сил, чтобы дальше сопротивляться этому властному сильному альфе, который был агрессивно к нему настроен. — Н-не н-надо...п-пожалуйста, — давясь слезами, проговорил Лайт, когда черноволосый альфа стянул с него штаны вместе с бельём. Тот жадно смотрел на его ровный аккуратный член, сочащийся смазкой. — Заткнись! — утробно рыкнул L на слишком говорливую омегу, которую пора уже было давно заткнуть. Темноволосый альфа сверху навалился на него и впился в его губы жёстким и грубым поцелуем. Он с удовольствием терзал их, стараясь причинить ему как можно больше боли, чтобы он на своей шкуре прочувствовал весь спектр его эмоций. — Ты всё время мне врал...какая же ты дрянь, Кира! — с омерзением посмотрев на его заплаканное лицо, хриплым от возбуждения голосом проговорил L. — Я считал тебя своим другом...я хотел после расследования начать за тобой официально ухаживать, а ты оказался КИРОЙ!!! — закричал прямо ему в лицо альфа, ударив его тяжёлой ладонью по щеке, с которой катились слёзы обиды. — Ты жалкая пародия на омегу...ты настоящее ничтожество, Кира! — L сцепил одной рукой его запястья над его головой, не позволяя ему дотронуться рукой до горящей от удара щеке. Лайт после слов, сказанных его второй половинкой, которую он всё же сумел полюбить, понял, что его мир рухнул в одно мгновение. Всё разрушилось, даже не начавшись. Его встреча со своим истинным альфой оказалась на деле недостаточной причиной, чтобы его заветная мечта о дружной любящей семье исполнилась. Ему было больно слышать от своего истинного такие обидные слова, которые причиняли ему боль сильнее, чем наносимые в порыве ярости альфой пощёчины. Его сердце болезненно сжалось, когда через его затуманенный разум дошла мысль, что это последний раз, когда он видит L, ведь завтра Ягами Лайта больше не станет. В лучшем случае он будет покоиться на городском кладбище и о нём больше никто и никогда не вспомнит, кроме его семьи, которая была потрясена и огорчена своим правильным и образцовым сыном. — Ненавижу тебя... — едва слышно прошептал заплаканный и дрожащий Лайт, но благодаря своему чуткому слуху альфа, с расстёгнутыми штанами сидящий между его ног, всё прекрасно расслышал и его лицо покраснело от гнева. — Ненавидишь? — не хуже змеи прошипел L, освободив свой возбуждённый член из ставших тесных ему джинсов. Черноволосый альфа подхватил двумя руками длинные ноги русоволосого омеги. Он вошёл в него резко и без предупреждения, вырвав из его горла громкий крик. Крепко сжав бёдра несопротивляющейся омеги, он начал делать резкие и грубые толчки, не обращая внимание на дрожащего и всхлипывающего от пронзающей во всём теле боли омегу. — Какая же ты тесная сучка, Кира, — прерывисто дыша и с каждым новым грубым толчком попадая по простате, желчно ухмыльнулся L, — я у тебя первый...боже...как же сильно ты меня сжимаешь, маленькая дрянь. Темноволосый альфа подхватил его под ягодицы, с которых стекала струйка алой крови, и заставил охватить ногами его бёдра для более полного проникновения в тихо и горько постанывающую омегу, который в отличии от L не чувствовал удовольствия от этого полового акта. Лайт закрыл глаза в попытке избавиться от пронзающей и раздирающей его на части боли. Он судорожно глотал стекающие по опухшим щекам жгучие слёзы и давился слетающими против его воли хриплыми стонами. Омега всем своим сердцем сейчас ненавидел довольно рычащего впереди него альфу, который с каждым новым глубоким толчком и мерзкими словами убивал его снова и снова. За последний час Лайт так много узнал о себе нового, пока злой L яростно вколачивал его в матрас, перевернув его на живот и не позволяя поднять голову, чтобы глотнуть побольше воздуха. Он услышал о себе горькую правду. Сделав последний бешенный толчок, черноволосый альфа резко и сильно укусил до крови Лайта в бледную шею, поставив на нём свою метку и с гортанным стоном кончил внутрь всхлипнувшего омеги, который почувствовал, как набухает узел, соединяющий их на целый час. Это был самый долгий час в его жизни. L успел несколько раз кончить в него и излить на него новый поток желчи и презрения. — Желаю тебе поскорее сдохнуть, Кира! — от всего сердца пожелал альфа уткнувшемуся в жёсткий матрас Лайту, поднявшись на ноги и застегнув на себе джинсы. Уходя из одиночной камеры, в котором остался растоптанный им омега, L только громко хлопнул напоследок железной дверью.The End Flashback
L был шокирован услышанным. Ему не хотелось верить рассказу Лайта. Он не мог такого сотворить с несовершеннолетней омегой. Он всегда уважал омег. Это ему с детства привил Ватари, ведь, как тот всегда говорил ему, настоящий джентельмен никогда не должен плохо относиться к этим хрупким и прелестным созданиям. L всегда знал, что в современном мире очень трудно и почти невозможно встретить своего единственного, но слабый огонёк надежды жил в его сердце. Он все свои двадцать пять лет, впрочем, как и сейчас, вёл замкнутый образ жизни и его даже многие могли назвать социопатом, если бы он во время своего сложнейшего расследования не раскрыл свою личность определённому кругу лиц, включая самого Лайта. Темноволосый альфа взглянул на всхлипывающего Лайта, который, как и в тот злополучный день в камере, прижал ноги к груди и, обхватив их руками, продолжал плакать, словно до этого он очень долго всё держал в себе и сейчас прочная плотина, сдерживающая неприятные воспоминания и сильную боль, в одно мгновение разрушилась. Русоволосый омега дрожал и давился горячими слезами. Он на протяжении всего своего рассказа вновь переживал события своего далёкого прошлого, которое никак не хотело отпускать его из своих сетей. L понял, что больше не хочет видеть слёз Лайта. Ещё вчера он поклялся самому себе, что сделает всё от себя возможное, чтобы не видеть покрасневших глаз омеги, который был в таком удручающем состоянии именно из-за него, а сегодня он нарушил собственное обещание. L вспомнил, как после ареста Лайта он надолго закрылся ото всех в своей комнате и не впускал туда никого, даже беспокоящегося за него Ватари. Он несколько дней не выходил оттуда и не поддерживал никакую связь с внешним миром. Его маленьким островком уединённости и тишины стала его большая комната, в которой почти что каждая вещь напоминала ему о русоволосом омеге, которого по его приказу члены следственной группы увели в камеру, в которой Лайту уже приходилось бывать, но только по его собственной инициативе. Ему было так горько и больно, что терзающее чувство предательства не мог залить даже дорогой алкоголь, который он не пил со дня выпуска из приюта Вамми. В тот день внутри него что-то надломилось. Его единственный и самый первый друг, умный и красивый омега на самом деле оказался его врагом, преступником, которого он поклялся упрятать за решётку, но вышестоящие напуганные лица страны потребовали скорой казни массового убийцы, страшась того, что тот мог прийти и по их душу. Сейчас L стало невероятно противно от самого себя и ему хотелось рвать. Так мерзко он себя давно не чувствовал. Он изнасиловал Лайта. Он намеренно причинил ему боль, желая отыграться на нём и выместить на нём всю свою злость и разочарование. Он в буквальном смысле своими руками растоптал его хвалёную гордость, которую больше всего ненавидел в нём. Он втоптал её в грязь. Он... — Ты ужасный человек, L, — словно прочитав его мысли, горько прошептал Лайт, подняв на него свои покрасневшие от слёз карие глаза, — ты ломаешь всё, к чему прикасаешься. — Лайт...прости меня... — виновато проговорил он, неотрывно смотря на то, как омега со злостью вытирал тыльной стороной ладони бегущие по щекам слёзы. — Мне не нужны твои извинения! Можешь оставить их при себе! — с бешено стучащим сердцем зло крикнул Лайт. — Я ужасно поступил с тобой...я сделал тебе больно, — черноволосый альфа медленно подполз к омеге, пытавшейся испепелить его своим взглядом, чтобы от него на кровати осталась одна только горстка пепла, — но, пожалуйста, не отталкивай меня. — Не отталкивать тебя? — сардонически рассмеялся Лайт, откинувшись на подушку за своей спиной. — Серьёзно? — наигранно вздохнув, он насмешливо поднял левую бровь. — Слова могут сильно ранить человека, — немного успокоившись, сказал омега с холодностью во взгляде, — в тот день ты разбил мне сердце. — Вообрази, каково это узнать, что твой истинный, — омега демонстративно и очень медленно провёл пальцем по старой метке, — твой враг, который изнасиловал тебя? Скажи, почему ты так поступил со мной? За что? — Я не хотел... — слабо ответил L. — Почему ты мне врёшь? Почему даже сейчас, после стольких лет ты не можешь быть честным со мной до конца?! Почему, L?!! — сорвался Лайт. — В тот проклятый день...ты обвинял меня в постоянном притворстве. И что же я вижу сейчас? Знаменитый детектив, раскрывший самое сложное дело в своей жизни, не может мне правдиво ответить на простой вопрос! Я бы посмеялся от души, если бы это всё было шуткой, — дрожащим голосом произнёс он, сузив от злости свои прекрасные карие глаза. — Если бы ты действительно не хотел этого, то никогда так подло не поступил бы со мной, — бесцветным, глухим голосом сказал омега. — Кстати, — поднявшись с кровати, Лайт повернулся к растерянно смотрящему на него L и негромко спросил, — где у тебя здесь ванная? — Вон там... — заторможено ответил альфа и указал рукой на белую дверь позади себя. — Ты же не будешь против, если я ей воспользуюсь? — получив от обернувшегося к нему L рассеянный кивок головы, он скрылся за дверью ванны. Войдя в ванную, Лайт закрыл за собой дверь и обернулся. Он затаил дыхание и на некоторое время застыл на месте с широко открытыми глазами. Изредка хлопая ресницами, омега блуждающим взглядом стал рассматривать ванную комнату. Это была светлая просторная и хорошо освещённая комната. В одной части ванной, облицованной серо-белым узорным мрамором, стоял туалет и удобная тумба с одним умывальником, расположенная вдоль одной из стен. Над ней висел длинный шкаф с двумя небольшими зеркалами по бокам, в которых, скорее всего, были разложены все банные принадлежности. Перед тумбой на полу лежал бежевый коврик. В другой части комнаты стены и пол были выполнены из светлого дерева. Но больше всего его внимание привлекло не это, а стоящая на невысоком подиуме большая полуовальная белоснежная ванная с высокими бортиками из настоящего мрамора. Сняв обувь, Лайт поставил её возле двери и медленно босыми ногами приблизился к поистине королевской роскоши. Подойдя к ней, он провёл по бортикам ванны кончиками своих пальцев. Ванная из мрамора считалась очень дорогой и несомненно изысканной вещью, которую не каждый мог себе позволить. Эта ванная прекрасно демонстрировала ему вкус и материальное состояние владельца этой великолепной вещи. Если подумать, L работает под тремя псевдонимами и не мудрено, что под каким-нибудь из них он работает не из чистого интереса. Ему было сложно вообразить, сколько L брал за свои услуги лучшего детектива. Тот мог себе позволить мраморную ванну. Он за два дня в его лондонской штаб-квартире побывал во многих комнатах, но его личная ванна произвела на него огромное впечатление. Прикусив нижнюю губу, Лайт внимательно обвёл взглядом шикарную ванну и сейчас он хотел только одного. Поскорее залезть в неё и долго в ней отмокать, чтобы смыть с себя запах темноволосого альфы и пройтись мочалкой по тем местам, до которых дотрагивались его мерзкие, но сильные и ловкие руки. Русоволосый омега включил два матовых стальных крана, из которых полилась горячая вода. Подойдя к тумбе, он открыл один из шкафчиков и осмотрел содержание полок. Подвигав на нижней полке тюбики с зубными пастами, он увидел несколько упаковок мужского геля для душа. Ему была неприятна даже мысль пользоваться чем-то, что принадлежало черноволосому альфе, за исключением ванны, которая очаровала его с первого взгляда. Закрыв дверцу шкафа, омега переместился ко второму и открыл его, надеясь найти там необходимые ему банные принадлежности. На полках стояло много разных упаковок с шампунями, гелями, маслами и пастами. Лайт удивлённо поднял брови и, поразмыслив, пришёл к выводу, что набиванием этих полок занимался точно Ватари, а не L. И у него закралось подозрение, что до его вчерашнего прихода этих вещей здесь и в поныне не было. Остановив свой выбор на лавандовом масле и геле для душа со вкусом жасмина и экзотической розы, он достал с верхней полки новую мочалку. Омега вернулся к наполненной ванне и выключил оба крана. Ему было неудобно держать всё это в руках и поэтому он положил гель на небольшое мягкое кресло. Если прикинуть, то с такого расстояния он сможет дотянуться до него. Добавив в тёплую воду три капли лавандового масла, омега помешал его в воде до того момента, пока не появилось много пены. Затем он отнёс ненужное масло к тумбе и поставил его на красивую столешницу. Переместившись обратно к ванне, Лайт снял с себя всю оставшуюся одежду и аккуратно повесил её на спинку кресла. Он быстро залез в горячую ванну и издал блаженный вздох. Русоволосый омега положил руки на края большой ванны, с наслаждением вдыхая успокаивающий запах лаванды. Он закрыл глаза и откинул голову назад. Это было ни с чем не сравнимое ощущение. Эти прекрасные минуты сполна окупили потраченные им за два дня нервы в этом доме. На его лице появилась мягкая улыбка и он, наконец-то, смог выбросить из головы свой последний разговор с L. Через десять минут омега услышал звук тихо открывшейся двери. Приоткрыв один глаз, он картинно поднял одну бровь, насмешливо наблюдая за тем, с какой опаской храбрый альфа входил в собственную ванную. Увиденное его позабавило и Лайт улыбнулся. L передвигался по ванной комнате с закрытыми глазами и на ходу ощупывал стоящие на его пути предметы. На его плече был закинут чёрный банный халат. — Через два метра сделайте поворот налево, — имитируя голос GPS-навигатора, с весёлым смешком сказал он. — Лайт? — негромко спросил L, повернув голову в сторону источника звука. — Ты...в ванной? — помедлив, уточнил черноволосый альфа, продолжая держать свои глаза закрытыми. — А где мне ещё быть? — наигранно удивился русоволосый омега, зачерпнув ладонью горсть пены и беззаботно сдув её со своей руки. Проведённое им время в этой роскошной ванне благоприятно повлияло на его настроение. — Или ты ожидал увидеть здесь русалку? — насмешливо спросил он. — Что? — удивлённо переспросил L. — Нет! Я пришёл спросить, как ты. И я принёс тебе халат...на всякий случай. Куда мне его положить? — замахав руками, разубедил он Лайта. — Как благородно с твоей стороны, — с издёвкой заметил русоволосый омега, сложив ладони лодочкой и снова зачерпнув белую пену. — Пришёл проведать меня...думал, что я здесь хочу утопиться? Если наложить на себя руки, то это надо делать красиво, — начал размышлять он, с весельем сдувая с рук пену, — я бы включил свечи, раскинул лепестки роз и только потом вскрыл себе вены. — Что за глупости ты говоришь?! — взорвался темноволосый альфа. — С тобой точно всё в порядке? — обеспокоенно спросил он, сделав несколько нерешительных шагов в сторону ванной. — Почему ты не открываешь глаза? — с любопытством задал Лайт встречный вопрос, втайне догадываясь о причине такого поведения альфы. — Я...я не должен тебя видеть, — тихо и расстроенно сказал L. — Почему? — поинтересовался Лайт, сдув длинную прядь волос, упавшую ему на лоб. — Я...я не сдержусь, — поспешно ответил темноволосый альфа, глубоко вдыхая разнообразные витающие в комнате ароматы. — Оу, — слегка протянул русоволосый омега, заинтригованно посмотрев на стоящего возле ванны L, — ты так сильно на меня реагируешь? — Да...очень сильно... — стиснув зубы, выдавил L, распознав в смеси запахов желанный и сладкий аромат омеги. — И даже сейчас? — хитро ухмыляясь, задал омега провокационный вопрос. — Да, — рокочуще ответил черноволосый альфа. Он хотел принести Лайту халат и по-быстрому уйти из комнаты, чтобы снова не сорваться и не испортить ещё больше своё шаткое положение. — Ммм...как интересно, — Лайт поднял правую ногу вверх и нежно стал гладить ступнёй через свитер живот L, который шумно выдохнул. — Если хочешь, то можешь остаться и помочь мне, — соблазнительно произнёс он, мастерски издеваясь над нервами альфы, — для этого вовсе не нужно держать глаза закрытыми. — Лааайт... — сдавленно выдохнул L, чувствуя сладкую дрожь от нарастающего возбуждения. — А вот с этим я тебе точно не буду помогать, — решительно сказал русоволосый омега, когда спустился ногой на выпирающие джинсы альфы. — Знаешь, L, у нас с тобой, как в музее...ммм...смотреть можно, но трогать руками нельзя, — мстительно пропел он, убрав ногу обратно в воду. — За что ты так надо мной издеваешься? — открыв глаза, лицо альфы исказилось мукой, когда он увидел Лайта, который нежился в тёплой ванне и, как маленький ребёнок, игрался с пеной. — Есть за что. Мне тебе весь список озвучить? — невинно спросил Лайт. — Не нужно, — сдержанно сказал L, поставив бутылку с гелем на пол и с ногами забравшись на кресло. — Вот и хорошо...он очень длинный, — прозрачно намекая на все прегрешения альфы, проговорил русоволосый омега, но потом вежливо попросил, — подай, пожалуйста, мне гель. — Держи, — протянул L требуемое переместившемуся в ванне поближе к бортику Лайту, скользнув взглядом по его нешироким плечам и соблазнительной ключице. — Спасибо, — открыв крышку и выдавив немного геля на мочалку, поблагодарил омега и, зачерпнув ладонью немного воды, намочил мочалку и начал намыливать руки. — Я хочу у тебя спросить, — медленно намыливая шею и плечи, сказал он, — почему именно мрамор? — Ты про ванну? — вздрогнув и оторвав глаза от соблазнительного зрелища, переспросил L. — Да, — терпеливо ответил Лайт. — Я случайно увидел одну статью в каком-то журнале и мне захотелось у себя установить такую ванну, — поднеся палец ко рту, спокойно проговорил темноволосый альфа, припомнив тот день, когда он по чистой случайности наткнулся в журнале на статью о лучших дизайнах ванных комнат. — Тебе не нравится? — тихо спросил L, искоса посмотрев на вытянувшееся от удивления лицо омеги. — Ты шутишь? — перестав намыливать ключицу, уточнил Лайт. — Да это мечта, а не ванна! — сказал он восторженно. — Конечно, мне нравится, придурок, — пробурчал омега, смывая мочалкой со своего тела пену, — когда ещё выпадет возможность понежиться в ванне из настоящего камня? — Ты можешь принимать её хоть каждый день, — тонко и осторожно намекнул L. — Попытка была хорошей, но, к сожалению, провальной, — с едким смешком ответил Лайт, но затем решил перевести тему, — оставь халат здесь. Дальше я справлюсь сам. Черноволосый альфа разочарованно вздохнул и встал с кресла. Прошаркав босыми ногами по мраморной плитке, он на некоторое время застыл напротив тумбы и посмотрел в зеркало одного из шкафчиков. На него с зеркала смотрел усталый мужчина лет тридцати, жизнь которого за каких-то два дня перевернулась и теперь никогда не будет прежней. Отвернувшись от своего собственного отражения в зеркале, L ушёл из ванной, сохраняя молчание. Лайт откинул голову назад и негромко рассмеялся. Ему понравилось дразнить L и злорадно наблюдать за его мучительным выражением лица, но всегда нужно знать меру. Если немного перегнуть палку, то всё может закончиться весьма плачевно. Прикоснувшись пальцами к своим губам, омега вспомнил, как полчаса назад его целовал L. Его тело до сих пор помнило боль от первого раза и со временем тяжёлые воспоминания стали бледнее в его памяти. L был его первым и последним альфой. Наученный своим горьким опытом, Лайт сторонился тех, кто даже видя помеченную омегу с маленьким ребенком, всё равно оказывали ему знаки внимания. Он за эти пять лет так и не смог выбросить из памяти темноволосого альфу, который был ужасным сладкоежкой. Всё-таки он так и остался однолюбом. Лайт вылез из ванной и, дотянувшись до висящего на крючке большого банного полотенца, насухо вытерся и оделся, накинув на себя оставленный на кресле альфой чёрный махровый халат. Выйдя из ванной комнаты, он прикрыл за собой дверь и наткнулся на изучающий взгляд сидящего в кресле L, перед которым на деревянном резном столе стоял работающий ноутбук. Русоволосый омега хотел было спросить у альфы, сколько сейчас время, как тот поднёс палец к губам, призвав его к молчанию, и указал пальцем на свой ноутбук. Удивлённо приподняв бровь, он подошёл к L и заглянул в его ноутбук. На экране ноутбука в реальном времени проходило какое-то важное собрание и все присутствующие в помещении люди были одеты в полицейскую форму. Лайт слегка склонил голову на бок и повнимательнее присмотрелся к этим людям. Когда в его голове сложилась мозаика, он понял, кем именно являлись эти полицейские и почему L наблюдал за их совещанием. Оторвав взгляд от экрана, Лайт посмотрел на сосредоточенного альфу и заметил, что его лицо стало ещё бледнее, чем вчера, а его неизменные из-за хронического недосыпа мешки под глазами стали намного темнее. Взяв L двумя пальцами за подбородок, он чуть приподнял его, оторвав черноволосого альфу от ноутбука, и заглянул ему в глаза, которые выглядели усталыми и немного болезненными. По мнению омеги, L не был прототипом Альберта Эйнштейна, которому по много суток не требовался ни сон, ни отдых, ни еда. Он был взрослым человеком с некоторыми детскими привычками. И ещё он был альфой...ненормальным альфой. Лайт видел многих альф, которые для поддержания бодрости и энергии питались сочными бифштексами и другой дикой, вкусно приготовленной дичью. Но вопросительно смотрящий на него L был точно не из этой категории. Русоволосый омега усмехнулся над своими мыслями и отпустил подбородок альфы, который с непониманием проводил его глазами до огромной двуспальной кровати, на которой свободно могли поместиться ещё несколько человек. Поразившись габаритам постели, он залез на неё и забрал свой свитер, который с него стянул L. Быстро сняв с себя халат и кинув его на кровать, Лайт натянул мягкий свитер и, подвернув горло и поправив свои растрепавшиеся волосы, молча вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. L удивлённо посмотрел на закрывшуюся дверь и пожал плечами. У Лайта не было никаких причин подольше остаться с ним в комнате и это было даже к лучшему. Его недавняя быстрая разрядка напомнила ему его юношеские годы. Ему уже пошёл третий десяток, а он всё так же, как мальчишка, реагирует на присутствие именно этого омеги. Он не знал, как теперь вести себя с ним. L был в растерянности. Буквально час назад он чуть не взял омегу насильно, а полчаса назад сам Лайт специально провоцировал его и заигрывал с ним. У него никогда не было долгих отношений с омегами. Он проводил с ними очень короткие ночи и только для того, чтобы снять накопившийся стресс. L не признавал длительных отношений и тогда они ему были неинтересны. Теперь ему стоило пересмотреть данный вопрос, если он хочет добиться расположения омеги. Переключив своё внимание на экстренное совещание в Скотланд-Ярде по отправке заключённых под стражу террористов в их дальнейшие места пребывания, он изредка вклинивался в их горячие диспуты и высказывал своё мнение на счёт того или иного вопроса. Возглавлявший это совещание комиссар был с ним в некоторых вопросах согласен, но в чём-то их мнения не совпадали. Они также обсудили с ним проведённый допрос и полученную от нескольких членов банды новую информацию об остальных членах террористической группировки. Его уже начинало утомлять это скучное совещание, но ему нужно было проконтролировать процесс обсуждения, ведь он как-никак был в этом деле заинтересованной стороной. Кто-то громко и настойчиво постучал в дверь и L, оторвавшись от экрана, прошаркал к двери, чтобы открыть её. Открыв дверь, он увидел сердито смотрящего на него Лайта, который держал в руках прямоугольный поднос с двумя кружками и тарелкой. Сощурив глаза, омега вошёл в комнату и кивком головы указал на его ноутбук. Подняв брови, черноволосый альфа вопрошающе взглянул на него, а омега закатил глаза. Догадавшись, что от него хочет Лайт, он приблизился к столу и подальше отодвинул работающий ноутбук, освободив место для подноса. Лайт поставил поднос на стол и рукой указал ему на его кресло, в котором он сидел до прихода омеги. Усевшись обратно на облюбованное им кресло, L с недоумением посмотрел на севшего в соседнее кресло омегу. Тот взял с подноса подставку для чашек и положил её перед ним. Протянув руку к кружке с золотистой жидкостью, в которой плавала лимонная долька, он поставил её на круглую подставку и приказал выпить. Взяв в руки кружку с неизвестным ему напитком, темноволосый альфа сделал пробный глоток. L удивлённо раскрыл глаза, распознав, из чего состоит этот тёплый напиток. Лимон, мёд и корица. Только от одного глотка ему стало намного лучше. Он сделал ещё один глоток и ещё. Эти разные по своей основе вкусы вместе прекрасно сочетались и хорошо бодрили. Обернувшись к Лайту, он увидел, что тот тоже что-то медленно пил из своей кружки. В нём взыграло любопытство. — А что ты пьёшь? — полюбопытствовал L. — Зелёный чай с жасмином, — спокойно ответил Лайт, сделав небольшой глоток. — А что пью я? — с интересом спросил он, отпив немного золотистой жидкости из кружки. — Это напиток из лимона и мёда. Я добавил туда корицы. Можешь смело пить. Он не отравлен, — скучающим тоном заверил его омега и поставил перед ним десертную тарелку с кусочком трайфла, — бери и ешь. — О, — неуверенно протянул L. Он поставил кружку на стол и взял тарелку в руки, поднеся её поближе к глазам, — это так мило с твоей стороны. — Ешь молча, — коротко бросил ему русоволосый омега, поудобнее устроившись в кресле. — А ты не голоден? — схватив с подноса вилку, черноволосый альфа с аппетитом начал кушать десерт, наслаждаясь вкусом заварного крема, взбитых сливок и...желе из клубники. — Тебе что-то не нравится? — невинным тоном спросил Лайт. — Клубника, — угрюмо сказал L, нахмурив брови, — это такая месть, да? — Ты о чём? — прищурился омега, крепе сжав в руках кружку с зелёным чаем. — Сначала торт, теперь трайфл с клубникой. Ты же знаешь, что я не люблю её, — серьёзно посмотрел он на Лайта, который стиснул зубы и со стуком поставил кружку на поднос. Лайт поднялся с кресла и забрал у него из рук тарелку с десертом. Направившись к ванной, омега открыл дверь и, встав с кресла, он пошёл за ним. Подойдя к ванной комнате, L приоткрыл рот, не ожидав увидеть то, чем занимался Лайт. Тот, нажав ногой на педаль, вместе с тарелкой выбросил в мусорное ведро его недоеденный трайфл и убрал ногу с педали. Обернувшись к нему, русоволосый омега прошествовал мимо него, задев его плечом. Схватив омегу за руку, L развернул его лицом к себе и жёстко спросил: — И что это сейчас было? — Тебе не нравится клубника. Мне не нравится то, с какой кислой миной ты ел свой десерт. Всё честно, — мстительно сверкнув глазами, Лайт вырвал из его стальной хватки свою руку. — Я не сказал, что мне не нравится десерт. Я был удивлён, что в нём была клубника. Вот и всё, — сквозь зубы сказал темноволосый альфа,— я бы съел его. — Да неужели? — саркастично хмыкнул Лайт, скрестив руки на груди. — И почему же, позволь спросить, ты бы съел его? — почти прорычал русоволосый омега, не отрывая от него глаз. — Потому что его мне принёс ТЫ!— громко рыкнул в ответ L. — Я? — скептически переспросил Лайт. — Ты... — задрав голову, черноволосый альфа выдохнул, подошёл впритык к омеге и взял его лицо в свои ладони. Он бережно погладил большими пальцами раскрасневшиеся щёки омеги и взглянул ему в глаза. — Я вчера ел торт, который принёс ты, хотя мог этого и не делать. Сейчас я собирался доесть десерт, потому что ты принёс мне его, зная мою привычку во время размышлений есть сладкое, — с улыбкой проговорил L, — и я хочу сказать...спасибо. — Дурак, не говори так! — засмущался Лайт, убрав его руки со своего лица. — Как так? — с хитринкой улыбнулся он смутившемуся Лайту. — Ты понял как, — недовольно пробурчал русоволосый омега, опустив голову, — просто не говори так больше. — Если ты хочешь, — пожав плечами, согласился L и искренне сказал, — но мне приятно, что ты беспокоишься за меня. На твоём месте я бы ненавидел меня и держался от меня подальше. — Мне не легко... — исподлобья посмотрев на него, тихо произнёс Лайт, обняв себя руками, — находиться рядом с тобой и...разговаривать, но я стараюсь. — Лайт, — позвал он омегу по имени, положив ему на плечо руку и взглянув в любимые карие глаза, — скажи мне, ты...ты меня ненавидишь? — Я... — в глазах омеги на одно мгновение промелькнула растерянность, — я должен тебя ненавидеть за всё, что ты сделал, но я...теперь я не могу. — Первые два года я собирал себя по крупицам ради Алекса. Он был единственным смыслом моего существования, — в уголках его глаз скопились слёзы, — ты не знаешь, каково это каждый день просыпаться утром со страхом того, что тебя могут найти и забрать у тебя сына. — Лайт... — сдавленно прошептал L, слегка сжав плечо омеги, — почему ты не сказал мне? Да, я поступил отвратительно, но я никогда не отказался бы от Алекса. Я знаю, каково это потерять родителей. И я никому такого не желаю. Всё могло сложиться по-другому. — В день моего ареста я собирался прийти к тебе с повинной и всё рассказать, но ты не пожелал даже выслушать меня, — прерывисто проговорил Лайт, стараясь говорить без дрожи в голосе, но у него это плохо получалось. — Ты был важен для меня. Когда я узнал, что мои подозрения подтвердились... — омега неожиданно прервал его, издав горький смешок. Он сбросил его руку со своего плеча. — Я был важен тебе только как подозреваемый, а не как человек! — злобно пробормотал Лайт, сжав руки в кулаки. — Ты говорил, что от привязанностей только одна боль и больше ничего! — Я так считал до того, как встретил тебя, Лайт, — решительно сказал черноволосый альфа. — Почему ты не сказал мне тогда, что я твой истинный? — Я...я был на перепутье, — с болью произнёс русоволосый омега, — даже сейчас меня до сих пор ненавидит весь мир, хотя всем известно, что Киры давно уже нет. Я боюсь, что ты отнимешь у меня Алекса. Я не смогу...это вынести. Мне страшно. L медленно сократил между ними расстояние и, стараясь дышать через раз из-за сладкого и сводящего его с ума запаха, осторожно и крепко обнял Лайта, прижав ладонью его голову к своей груди, посылая по всему телу омеги импульсы. В объятиях этого альфы Лайт чувствовал себя защищённым. Он был как за каменной стеной. L обнимал его так, словно боялся причинить ему боль. На его губах появилась мимолётная улыбка. — Всё будет хорошо, — успокаивающе прошептал L ему на ухо и невесомо поцеловал в висок, — ты всегда можешь на меня рассчитывать, Лайт. Я никому не позволю и пальцем к вам притронуться. Я тебе это обещаю.14 ноября 2012 года. Англия.
Внезапно раздался звонок в дверь. Лайт на мгновение застыл с дымящейся кружкой кофе в руке посередине гостиной и посмотрел в сторону двери. Звонок в его дверь повторился ещё раза три и он понял, что неизвестный гость очень настойчив в своём желании дозвониться до хозяина квартиры. Омега взглянул на настенные круглые часы, которые показывали девять часов утра. Вчера вечером Лайт взял много работы на дом и не смог приехать к одному из своих клиентов, чтобы поговорить с ним о письме, в котором ему были непонятны некоторые детали. Основной его работой на данный момент был перевод разных документов с одного языка на другой. Большую часть времени омега работал дома, но в остальное время он пропадал по многу часов у своих клиентов. Лайт не заканчивал никакой ВУЗ, где бы он изучал иностранные языки. Он хорошо владел многими языками и мог свободно говорить на них. Ещё учась в школе, он выучил английский и свой родной язык. Приехав в Лондон, он во время беременности, чтобы отвлечься от плохих мыслей, занялся изучением французского и немецкого языков. Вчера Лайт настолько допоздна заработался, что ему пришлось снова попросить Элизабет отвести утром Алекса в детский сад. Если бы это сделал он, то Алекс точно опоздал бы туда. Бросив страдальческий взгляд на лежащие на столе стопки писем и справочной литературы, омега готов был завыть, как самый настоящий волк. К понедельнику ему нужно было закончить с переводами и заехать ко всем своим клиентам, чтобы получить заранее оговоренную оплату. Если бы не Лизи, вряд ли он смог бы поднять на ноги и себя, и сына. Его благодарности этой женщине не было границ. Она была его светлым спасительным лучиком в жизни и до сих пор во многом помогает ему. Она помогла ему начать в этом городе новую жизнь и справиться с его старыми страницами прошлого. Она была умной женщиной и всегда могла вытащить его из депрессии. Её мужу очень повезло с ней. Невольно на его губах появилась улыбка. Прежде чем пойти открыть входную дверь, Лайт поставил на подставку, лежащую на столе, кружку с кофе и, не торопясь, направился к двери, на ходу позёвывая. Посмотрев в глазок, он немного подумал над тем, впускать этого человека или нет, но потом решил лично узнать, что того привело к дверям его квартиры и как тот смог узнать его адрес. Открыв дверь, Лайт увидел, что на пороге стоял L, от которого исходила мрачная аура, а сам он был не в самом хорошем настроении. Темноволосый альфа удивлённо и оценивающе прошёлся по нему взглядом. Приподняв бровь, омега не спеша осмотрел себя и не нашёл у себя того, что бы удивило в его облике L. На нём были обычные серые домашние штаны и длинная белая майка на одно плечо, на которой большими красными буквами было написано «I LOVE Ѽ». Её ему пришлось приобрести, когда он проиграл Элизабет в карты. — Что ты здесь делаешь? И как ты узнал, где я живу? — скрестив руки на груди и сузив карие глаза, холодно спросил русоволосый омега. — Нам нужно поговорить, — продолжая неотрывно на него смотреть, спокойно и твёрдо сказал L. — Может ты меня уже впустишь? — кивнув головой в сторону прихожей, раздражённо спросил альфа, когда он отрицательно помотал головой. — И не подумаю, — хмыкнул Лайт, не собираясь пускать альфу на свою территорию, — уходи! — Я не просто так пришёл сюда, Лайт! — неожиданно гневно рявкнул L, растеряв всё своё спокойствие. — Я тебе уже говорил, чтобы ты не поднимал на меня голос, L, — предупреждающе сказал русоволосый омега, — ножницы у меня тут рядом находятся. — Прости, но сейчас есть кое-что поважнее, чем отрезание моего языка и обвинения меня во всех смертных грехах! — резко бросил черноволосый альфа, припомнив ему его же собственные слова, сказанные им неделю назад, когда он со скандалом ушёл с Алексом из штаб-квартиры L. — Ты, как я понимаю, ещё не читал утрешних газет? — поставив ногу в дверной проём, не дав ему возможность закрыть входную дверь, тихим и низким голосом спросил L. — Нет... — медленно проговорил Лайт, отступая от двери, но потом плотно сжал губы и недовольно сказал, — если ты пришёл сорвать на мне своё плохое настроение, то пошёл к черту! — А что там такое? — с любопытством спросил омега, удивлённо вскинув левую бровь, ожидая ответа от вошедшего в его квартиру, как к себе домой, L. Темноволосый альфа молча прошёл в его небольшую гостиную и начал расстёгивать своё белое пальто. Достав из внутреннего кармана сложенный пополам утрешний выпуск газеты «Таймс», он раскрыл её и с отвращением бросил на журнальный стол. — Что же ты стоишь, Лайт? — повернувшись к нему, прошипел L, гневно сверкая тёмными глазами. — Садись и сам почитай. Тебе лучше во время чтения всё же сидеть, а не стоять, — сквозь зубы сказал альфа, указав на диван, на котором лежал его выключенный планшет. — Ты только ради этого пришёл ко мне, — искоса посмотрев на настенные часы, которые показывали семнадцать минут десятого, с возмущением произнёс русоволосый омега, — в такую рань?! — Где Алекс? — сняв кроссовки и сев с ногами на бежевый диван, задал L встречный вопрос. — В садике, — присев на диван, коротко ответил Лайт, снова сложив руки на груди. — Это хорошо, — немного успокоившись, проговорил L, проведя большим пальцем по своей нижней губе, — ему пока не стоит об этом знать. — Ты вообще о чём говоришь? — подавив зевок, недоумённо спросил русоволосый омега. — О статье в газете, — раздражённо пояснил черноволосый альфа, показав рукой на лежащую на столе свежую газету. — Я хочу, чтобы ты её прочитал и потом мы с тобой обсудим наши дальнейшие действия, — с нажимом произнёс L, пристально посмотрев на него. — Я не буду делать то, что тебе хочется, — заупрямился Лайт, презрительно хмыкнув. — Читай, — спокойным и властным голосом сказал альфа и, к своему большому удивлению, он подчинился. Впервые за столько лет его омежья сущность была готова с радостью исполнить любой приказ одного хмурого и властного альфы, который внимательно следил за ним своими тёмными бездонными глазами. Он послушно выполнил то, что от него хотел L. Лайт взял газету в руки и поднёс её поближе к глазам. На первой полосе известной и популярной в Англии газеты большими чёрными буквами было написано о том, что легендарный детектив раскрывает свою личность незнакомому омеге. Пробежав глазами по объёмной и сильно приукрашенной статье, омега понял, что такой бредятины он давно не читал. Пронырливые журналисты сделали из ничего настоящую сенсацию. Но больше всего его поразило не то, что романтические предположения автора данной статьи были притянуты за уши и приписывали им с L то, чего у них отродясь не было, а то, что в центре красовалась большая фотография, где он и L целовались. Лайт вспомнил этот момент, когда перед тем, как сесть в машину и уехать домой вместе с Алексом, альфа вышел проводить их и чтобы возле машины остановить разрастающийся скандал, тот не придумал ничего лучше, как заткнуть его поцелуем. И теперь все, кто прочитают эту статью, будут думать, что он и L... — Срань господня! — выронив из рук газету, приглушённо выругался Лайт. — Что нам делать? — слабым голосом спросил он, с омерзением швырнув газету обратно на журнальный стол. — Вижу, что тебя, как и меня, впечатлила эта статья, — с плохо скрываемым сарказмом в голосе сказал L, прислонившись спиной к спинке дивана. — Не то слово, — скривился Лайт. — И это не самая плохая новость, — мрачно обрадовал его темноволосый альфа. — А может быть ещё хуже? — удивился русоволосый омега, взяв свою кружку с кофе и сделав маленький глоток. — Да. Помимо того, что мою внешность и личность узнала пресса, ты теперь находишься в опасности, — совершенно серьёзно ответил L, устало вздохнув и потерев переносицу. — Я? — переспросил Лайт, указав на себя пальцем. — А может это всё-таки ты? Теперь все знают, как выглядит самый загадочный детектив современности, — съязвил он, отпив немного кофе. — Я всегда знал, что есть немалая вероятность того, что когда-нибудь моё инкогнито будет раскрыто, — решительно поспорил с ним черноволосый альфа, — и моё расследование пятилетней давности это доказывает. — Это не объясняет того, почему, по твоему мнению, я буду в опасности, — возмущённо фыркнув, проговорил омега. — Лайт, — мягко позвал L его по имени, — у меня много врагов. И я, как-никак, альфа. Моя обязанность защищать тебя и Алекса. Для меня теперь это на первом месте. — Это на тебя так отцовство повлияло? — скептически хмыкнул омега. — И это тоже, — согласился с ним альфа, — ты и Алекс стали важной частью моей жизни. Пойми же ты это, наконец, Лайт! — Раньше тебя это не волновало! — поставив кружку на подставку, резко сказал Лайт, смерив L злым взглядом. — Я знаю, — с трудом выдавил L, — пять лет назад для меня было важным расследование, а не ты. — Если пресса сумеет докопаться до твоего прошлого, то это дело продолжит Скотланд-Ярд. Если ситуация усугубится, то это может привлечь внимание Трибунала. И он просто так это дело не оставит, — с нотками печали в голосе произнёс альфа, исподлобья смотря на него. — Это уже мои проблемы. Не твои. Я скажу, что ты не знал о том, что я инсценировал свою смерть, — опустив глаза, негромко сказал Лайт, стараясь не смотреть на нахмурившегося альфу, — к тебе ни у кого не будет никаких вопросов. L медленно поднялся с дивана и, обойдя журнальный стол, упал перед ним на колени. Вздрогнув от неожиданности, омега поднял глаза на сидящего на мягком ковре альфу. Тот смотрел на него тем самым своим странным взглядом, от которого у него сжималось сердце. L долго и неотрывно смотрел ему в глаза, а потом улыбнулся ему краем губ, словно хотел подбодрить то ли себя, то ли его. Но в его глубоких и больших глазах была печаль. — Пять лет... — нарушил воцарившееся молчание в комнате L, — прошло немало времени. — За все эти годы я так и не смог простить себя за то, что не уберёг тебя и своими руками разрушил собственное счастье, — искренне говорил альфа, продолжая смотреть в его растерянные глаза, — я так и не сумел забыть тебя. Твои глаза, губы, руки...весь твой образ не оставлял меня в покое. На следующий день, когда мне сообщили о твоей смерти...в тот момент что-то сломалось внутри меня. Я слишком поздно это понял. Когда я утром увидел эту статью, я осознал... — Что...что ты делаешь? — смутившись, невнятно пролепетал Лайт, когда черноволосый альфа бережно взял его руки в свои ладони и нежно поцеловал их. — Я осознал, что не выдержу, если снова потеряю тебя, Лайт, — тихо прошептал L. — Ты лжёшь... — после услышанного признания L на глазах омеги набежали слёзы. — Я не лгу тебе, Лайт! Поверь мне! — воскликнул темноволосый альфа, отчаянно вглядываясь в карие глаза омеги, из которых по щекам медленно текли горячие слёзы. — Ты мне лжёшь! — русоволосого омегу начало трясти, а предательские слёзы не желали прекращаться. — Я правда не лгу тебе, Лайт, — продолжая осторожно держать в ладонях дрожащие руки омеги, честно сказал L. — Как...как я могу тебе верить? — давясь слезами, прошептал Лайт. L забрался на диван и усадил плачущего омегу на колени к себе лицом. Он аккуратно взял Лайта за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Приблизившись к лицу омеги, он начал сцеловывать слёзы с его глаз и мокрых щёк. Он обнял руками Лайта и прижал его к себе ещё ближе. Начав гладить его по голове, он вместе с этим стал шептать ему на ухо что-то успокаивающее и через десять минут омега в его руках затих и, присмотревшись, L понял, что тот уснул. Подняв заснувшего Лайта на руки, L вместе с ним направился обследовать его квартиру, чтобы отыскать спальню. Выйдя из гостиной, он увидел две двери. Одна из них была не плотно закрыта. Подойдя к ней поближе, он ногой открыл её и вошел внутрь. Он оказался в небольшой светлой комнате. С левой стороны стоял белый шкаф-купе с зеркальными дверями и не большая, но уютная на вид деревянная кровать, заправленная белоснежным бельём. Босыми ногами ступая по полу, покрытому ламинатом, он подошёл к кровати и положил омегу на постель. Ему хотелось внимательнее рассмотреть комнату Лайта. В спальне было большое окно с тюлевыми занавесками и сейчас комната была хорошо освещена. Стены были белыми, как и потолок комнаты. Напротив кровати стоял письменный стол с настольной лампой, на котором был оставлен открытый ноутбук, а на полках над столом были разложены аккуратными стопками книги и подставка с канцелярскими принадлежностями. Над деревянной кроватью висел бра и он догадался, что Лайту, наверное, нравилось перед сном улечься в кровать с какой-нибудь книгой. С нежностью посмотрев на умиротворённое лицо омеги, L не смог отказать себе в маленькой слабости. Стараясь создавать меньше шума, он залез на кровать и навис сверху над Лайтом, чтобы поближе рассмотреть его и полюбоваться этим прекрасным созданием, который сейчас был похож на мирно спящего ангела, а светлые цвета комнаты напоминали собой белые воздушные облака, в которых тот решил предаться забвению. Темноволосый альфа уткнулся лицом в волосы Лайта, которые пахли зелёным яблоком и прикрыл от удовольствия глаза. Он так скучал по нему. Лайт был таким домашним, когда он увидел его. Он еле-еле сумел взять под контроль свои инстинкты и сначала решить возникшую проблему. L полной грудью вдохнул такой знакомый необыкновенный запах омеги, который теперь мерещился ему везде. Ещё никто так восхитительно не пах, как этот омега. Лайт действительно был его истинным. Поговорив неделю назад об этом с Ватари, который, как в детстве, снова рассказал ему историю о том, как узнать своего истинного омегу, он уверился в том, что спящий омега действительно был его второй половинкой. L невесомо провёл рукой по щеке русоволосого омеги, поражаясь мягкости его посветлевшей за время проживания в Лондоне кожи. Он легко поцеловал его в лоб и на последок в аккуратный носик, перед тем, как слезть с него и лечь на вторую половину кровати. Его штаб-квартиру с самого утра брали штурмом толпы журналистов и ему пришлось воспользоваться чёрным входом, чтобы выйти с другой стороны здания и приехать сюда к Лайту. Если бы Ватари не узнал у Алекса место их с Лайтом проживания, вряд ли бы он смог бы за одно утро отыскать его квартиру. Подперев рукой щёку на квадратной подушке, альфа продолжил разглядывать профиль спящего напротив него омеги, который во сне перевернулся на бок и оказался лицом к нему. На его спокойном лице появилась лёгкая улыбка. «Должно быть ему сниться что-то приятное» — подумал L c мягкой улыбкой на лице, невесомо проведя подушечкой большого пальца по пухлым и тёплым губам Лайта, на которых ему так и хотелось оставить поцелуй. «Почему именно этот сильный и несломленный омега никогда не покидает моих мыслей? Почему я по прошествии стольких лет так и не сумел забыть тебя, Лайт?». В его голове роилась куча вопросов, но один, самый главный и важный вопрос он осмелился задать тихих шёпотом вслух: — Почему одним только своим присутствием в комнате ты продолжаешь сводить меня с ума? Только сейчас L заметил, что мирно спящий омега инстинктивно придвинулся к нему поближе в поиске тепла и защиты. Лайт уткнулся носом в его ключицу и сладко причмокнул во сне, вызвав у него нежную мимолётную улыбку. Он обнял омегу одной рукой и закрыл уставшие глаза. Незаметно для самого себя он погрузился в сон.***
L медленно открыл глаза. Первое, что он увидел, так это пустую половину кровати. Он провёл рукой по холодной другой половине постели, на которой спал Лайт, которого в комнате не оказалось. Темноволосый альфа тяжело вздохнул и закрыл глаза рукой. Он заснул в кровати Лайта...вместе с ним. Он попытался представить выражение лица омеги, когда тот проснулся и увидел себя, лежащего в его объятиях, и понял, что ему хотелось бы это увидеть своими глазами. Скорее всего, Лайт был удивлён, ведь он заснул прямо в гостиной. Поднявшись с кровати, черноволосый альфа подошёл к большому окну и взглянул на вечерний Лондон, который как и ночью, был прекрасен в это время. Ему всегда нравилось просто стоять возле окон и наблюдать за тем, как его родной город встречает каждый новый день. Это было неповторимое зрелище. Улыбнувшись краем губ, L достал из кармана джинсов свой телефон. Найдя номер Ватари в контактах, он стал ждать соединения. Тот не заставил его долго ждать и на третьем гудке взял трубку. — Ватари, как там обстановка? — спокойно спросил он, продолжая любоваться пейзажем за окном. — Тебе сюда пока нельзя, — сдержанно ответил Ватари. — Ты справишься? — с волнением спросил L, немного хмурясь. — Как всегда, — успокоил его пожилой бета, — не переживай. — Я рассчитываю на тебя, Ватари, — перед тем, как завершить звонок, с мягкой улыбкой сказал он, зная, что его незаменимый помощник никогда не подведёт его. Положив мобильный телефон обратно в карман, L бросил последний взгляд на окно и направился на поиски Лайта. Выйдя в коридор, он бесшумно закрыл за собой дверь и пошёл дальше по памяти в гостиную. Быстро осмотрев пустую комнату, темноволосый альфа направился дальше обследовать остальные комнаты, чтобы отыскать хозяина этой квартиры и узнать, чем тот сейчас был занят. Внезапно он услышал громкие голоса из одной из комнат. Повернув голову в сторону источника звука, L прибавил шаг и вошёл в небольшую, но уютную кухню. В центре кухни стоял кухонный деревянный стол, накрытый скатертью, на которой были изображены красные маки. На одном из стульев сидел Алекс и с аппетитом ел жаренную картошку и куриную ножку. Как только маленький альфа заметил его присутствие на кухне, он широко улыбнулся и, положив вилку на цветастую салфетку, вскочил со стула и радостно понёсся ему навстречу. L подхватил на руки подбежавшего к нему сына и подбросил его в воздухе. — Папа! Ты пришёл! — обрадовался Алекс, обняв его двумя руками за шею. — Привет, — с улыбкой сказал L, чмокнув сына. — Почему тебя так долго не было? Я скучал! — почти с обидой проговорил Алекс, посмотрев на него серьёзными глазами. — Эту неделю я был очень занят, — извинился он, поставив надувшегося сына на пол и ласково потрепав его по растрёпанным волосам, — но обещаю, что это было в последний раз. — Хорошо, — важно кивнул мальчик и уселся обратно на стул, — мы с папочкой очень сильно скучали по тебе. — Алекс, — предупреждающе протянул Лайт, — что я тебе говорил насчёт этого? — Ну-у, па-а-п! Я помню, — обиженно надул губки маленький альфа, лениво поковыряв в тарелке поджаренные кусочки картофеля. — С пробуждением, — ехидно сказал русоволосый омега, подойдя к кухонному столу с пакетом апельсинового сока, который он разлил по двум стеклянным стаканам. — Ты долго спал, — как бы между прочим подметил омега и пододвинул один из стаканов к сыну, — сколько на этот раз ты бодрствовал? — Четверо суток, — спокойно ответил L, сев с ногами на свободный стул и положив руки на колени. — Не бережёшь ты себя совсем, — безнадёжно вздохнул Лайт, отпив из стакана немного сока. — Твой недосып плохо сказывается на твоём здоровье, — откинувшись на спинку стула, нравоучительным тоном произнёс он, но потом повернулся к сыну, — ты не против поделиться со своим отцом сладким? — Нет, — с набитым ртом ответил Алекс. Поднявшись со стула, русоволосый омега подошёл к холодильнику и, открыв его, начал искать глазами вчера купленные им пирожные, которых осталось только две штуки. Достав с верхней полки квадратную коробку с логотипом кондитерской, Лайт вернулся с ней к столу. Поставив коробку на стол, он не успел отвернуться, как заметил чью-то бледную наглую руку, которая тянулась руками за одним из пирожных. Он легонько ударил по руке L и испепеляюще посмотрел на него. Тот очень медленно убрал руку от коробки. Подойдя к кухонному шкафу, омега достал оттуда тарелку и разложил на ней оставшиеся пирожные. — Приятного аппетита, — сухо сказал Лайт, поставив перед ним тарелку со сладким. — Спасибо, — тихо поблагодарил L и, искоса взглянув на погрустневшее личико сына, спросил, указывая пальцем на пирожные, — будешь? — Ага, — бодро закивал Алекс и потянулся за шоколадным пирожным с орехами. — Пока не доешь ужин, никакого сладкого, — пригубив вновь из стакана апельсиновый сок, строго проговорил русоволосый омега. — Ну-у, па-а-апочка! — капризно заканючил маленький альфа, жалобно посмотрев на него. — Нет, — отрицательно покачал головой омега и начал с невозмутимым видом есть свой овощной салат, который он приготовил по рецепту своей матери. Она часто любила готовить его, чтобы держать фигуру в тонусе. — Пап, — с надеждой обратился Алекс к жующему L, который посмотрел с набитым ртом сначала на него, а потом на его папу-омегу. — Алекс, слушайся своего папу. Доешь ужин и потом съешь пирожное, — прожевав, спокойно и монотонно сказал темноволосый альфа, — даже я во многом слушаюсь твоего папу. — Ладно, — негромко пробурчал мальчик, быстро доев свой ужин. Он поблагодарил родителя за вкусный ужин и нетерпеливо спросил, — а теперь можно? — Можно, — тихо вздохнув, ответил Лайт. — А я могу поесть в своей комнате? — снова спросил Алекс, взяв в руки тарелку с пирожным и взглянув на своего родителя своим фирменным взглядом. — Солнце, почему именно там? — поинтересовался русоволосый омега, вяло ковыряя вилкой витаминный салат. — Скоро начнётся мультик, — пояснил маленький альфа и слез со стула, — так можно? — Ну что мне с тобой делать? — философски спросил Лайт вслух с мягкой улыбкой на лице. — Можно, но только, чтобы в кровати не было ни крошки! — строго произнёс он в спину убежавшему из кухни сыну. — Он всегда такой? — спокойно спросил L. — Нет...только дома. В садике он ведёт себя по-другому, — медленно ответил русоволосый омега, рассеянно поковыряв вилкой салат. — Как именно? — поинтересовался он. — Я разговаривал с воспитательницей и она рассказала мне, что Алекс обычно молчалив и замкнут. Он не общается с другими детьми. Со мной и с ещё некоторыми людьми он открытый...настоящий. Как бы я про это с ним не разговаривал, он не хочет меня слушать. Временами он такой упёртый...весь в тебя. — Я буду знать...давай я с ним поговорю? — предложил темноволосый альфа, когда Лайт поднял на него глаза. — Не нужно. Если у него нет желания быть частью социума, то этого уже не изменить. Знаешь, мне бы хотелось увидеть тебя в его возрасте. У Ватари есть твои детские фотографии? — подперев щёку рукой и тыча в него вилкой, спросил Лайт. — Не знаю. Расскажи мне ещё про Алекса, — попросил L, лениво ковыряя вилкой пирожное. — Хорошо... — тихо выдохнул омега, — Алекс необычный ребёнок. В первую встречу ты уже должен был это заметить. — Да. Он не по годам развит. Ты хорошо его воспитал, — одобрительно сказал черноволосый альфа, отправив в рот ещё кусочек пирожного. — Естественно, — хмыкнул Лайт. — Будешь чай? — встав со стула и забрав со стола недоеденный салат, спросил он. — Я бы не отказался, — с чуть заметной улыбкой ответил L. Лайт подошёл к кухонной плите и поставил чайник. Достав из шкафа небольшой заварочный чайник, он положил в него зелёный чай и кинул туда же листики свежей мяты. Когда чайник вскипел, омега налил кипяток и, закрыв крышку, оставил завариваться на пять минут. Подойдя к холодильнику, он открыл один из ящиков и, найдя в нём грушу и лимон, разрезал на разделочной доске грушу на длинные кусочки, а лимон просто пополам. Достав из кухонного шкафа две стеклянные чашки, Лайт разложил по ним кусочки свежей груши и оставшиеся листочки мяты. Помимо всего этого, он выдавил в отдельную маленькую миску сок половины лимона и добавил туда сахар, размешав до того момента, когда сахар растворится в лимонном соке. Разлив заваренный чай по двум чашкам, омега на свой вкус немного добавил в каждую чашку сладкий лимонный сок. — L, я хочу тебе сказать ещё две вещи насчёт Алекса и мне хотелось бы, чтобы ты отнёсся к ним со всей серьёзностью, — поставив на стол чашки с чаем, с серьёзным выражением лица проговорил омега, сев на свой стул. — Я тебя внимательно слушаю, — осторожно принюхавшись к дымящейся чашке, темноволосый альфа понял, какой чай заварил Лайт. Чай с мятой и грушей. Это был хороший выбор. — Алекс взял от нас самые лучшие качества. Если твои уже проявляются у него в некоторых мелочах, то мои, думаю, ты увидишь чуть позже. Мне так кажется. Он замечательный ребёнок и сколько бы я не смотрел на него, я не могу нарадоваться им, — подув на свой чай, с улыбкой сказал русоволосый омега. — В этом я с тобой согласен, — кивнув головой в знак согласия, L сделал глоток сладкого чая и довольно улыбнулся. — В первые два года мне хотелось убить тебя. Я засыпал каждый день с этой мыслью в своей голове. Я успел придумать очень много способов, как тебя убить. А когда Алекс впервые спросил у меня о своём отце, то это желание во много раз усилилось, — негромко произнёс Лайт, обняв руками чашку с чаем. — И что же тебя останавливало все эти годы? — полюбопытствовал темноволосый альфа, которому было интересно услышать, что же ему ответит Лайт, который пять минут продолжал греть свои ладони о горячую кружку, словно ему никак не удавалось согреть их. — Алекс...это всегда он. Я...если бы я убил тебя...он бы никогда не простил меня, — омега пристально посмотрел на него, взяв чашку в руки и немного отпив из неё сладкого чая. — Алекс многое понимает, хотя ему только пять лет. С ним можно разговаривать по-нормальному и он поймёт тебя. И я хочу тебя предупредить, чтобы ты смог увидеть всю картину. — Продолжай, Лайт. — Тебе стоит опасаться не меня и даже не своих врагов, а Алекса, — со всей серьёзностью сказал Лайт, не сводивший с него глаз. — Алекса? Ты серьёзно? — удивился L. — Ты видишь на моём лице улыбку? — скептически хмыкнул омега. — Я мог бы тебе это всё не рассказывать, но я считаю, что о таком ты должен знать. Если ты причинишь мне боль, то настроишь Алекса против себя. А когда ты попадёшь в немилость, для тебя всё измениться в одно мгновение. И это не мои слова, а Алекса. Подумай над этим на досуге, — намного тише проговорил омега, сделав небольшой глоток зелёного чая. — Я приму это к сведению. Алекс и впрямь умный мальчик. Прямо как я, — с нотками гордости сказал L. — Пфф, — не удержавшись, омега фыркнул в чашку. — Ты не согласен с этим? — недоуменно подняв брови, спросил черноволосый альфа. — Ничего...всё так, — Лайт неудачно спрятал вырвавшийся смешок, который услышал нахмурившийся L. — Лайт, давай посмотрим правде в глаза, — прямо заявил L, аккуратно поставив чашку на стол, — я умён, красив и богат. — Про умного я согласен, — беззлобно усмехнулся русоволосый омега, — и ты достаточно состоятелен, но вот со вторым пунктом я бы поспорил. — Ты не считаешь меня привлекательным? — спросил темноволосый альфа с неприкрытым разочарованием. — Я не это имел в виду! — громко сказал Лайт. — Я хотел сказать, что я видел более красивых альф, но ты для меня по прежнему по-своему красив, — более спокойным тоном пояснил он. — Это как? — L непонимающе поднял брови. — Это просто ТЫ! — Просто я? — недоверчиво переспросил он. — Вот теперь я начал сомневаться насчёт первого пункта, — слегка раздражённо произнёс Лайт и попытался сказать немного по-другому, чтобы L его точно понял, — понимаешь, для меня такой ты...привычен, но другие к этому могут отнестись иначе. — Я понял...ты в чём то прав, — бездумно посмотрев на стоящую на столе чашку с недопитым чаем, тихо проговорил темноволосый альфа. — А я считаю тебя очень красивым, Лайт. — Да? — с сомнением спросил русоволосый омега. — Да, — серьёзно ответил L, — ты прекрасно выглядишь. — Ммм...не ожидал услышать от тебя такое, — прикусив губу, Лайт встал со стула. Собрав со стола грязную посуду, русоволосый омега отнёс небольшую гору тарелок к раковине и поставил её на кухонную столешницу. Он не хотел продолжать этот неловкий разговор. Омега молил всевышнего о том, чтобы L поскорее ушёл из комнаты и не видел, как он покраснел после его признания. Ему делали много комплиментов, но простая фраза именно этого альфы заставила его всего трепетать изнутри. Лайт почувствовал, что его внезапно крепко обняли со спины сильные мужские руки, а их владелец положил свой подбородок ему на плечо. Темноволосый альфа повёл носом за ухом молчаливого омеги, который едва заметно вздрогнул, когда он бесшумно подкрался к нему со спины и заключил в объятия. L с удовольствием вдохнул любимый запах, послав по всему телу омеги табун мурашек. — Мне нравится в тебе всё, Лайт, — вкрадчиво прошептал L на покрасневшее ушко смутившемуся омеге, — если я начну перечислять всё, что мне в тебе нравится, то это займёт не один день. — Но если ты хочешь, я могу начать прямо сейчас, — куснув Лайта за мочку уха, соблазнительно добавил альфа. — Итак, что тебе от меня нужно? — развернувшись в его объятиях, спросил омега, в упор посмотрев на него. — Сейчас или вообще? — вопросом на вопрос ответил L. — Хорошо, — Лайт примирительно поднял руки вверх, — признаю. Ты умеешь делать комплименты, но это не меняет того, что тебе от меня что-то нужно. — Ты всё так же проницателен, — со вздохом сказал черноволосый альфа, — я могу у вас переночевать? — И почему я должен позволить тебе остаться в моей квартире? — твёрдо и с нажимом спросил русоволосый омега, сложив руки на груди. — Я звонил Ватари. Он сказал, что журналисты продолжают штурмовать мой бедный штаб. Неужели ты хочешь отдать меня на растерзание этим людям? — с жалобными нотками протянул L. — Ладно, — сжалился Лайт. — Ты можешь у нас остаться, но спать будешь на диване! — припечатал он и вернулся к горе немытой посуды. — Там жёстко, — заныл L, — завтра у меня будет болеть спина. — Ты определись: мой диван или журналисты, — раздражённо бросил через плечо Лайт, начиная мыть посуду. — Я тебя здесь насильно не держу. И от своей нелепой позы у тебя спина больше должна болеть, — ядовито подметил омега. — Ты такой жестокий...и это совсем другое, — пробурчал темноволосый альфа, жалобно сверля глазами спину Лайта. — Боже, ты неисправим! — выдохнув, русоволосый омега возмущённо закатил глаза. — Ты решил, что будешь делать со статьёй? Может потребуешь, чтобы они написали опровержение? — продолжая мыть посуду, он решил поменять тему разговора. — Нет. Этого делать нельзя, — спокойно и задумчиво ответил L, — если так поступить, то у них будет ещё больше доказательств того, что написанное ими правда. — И что тогда прикажешь с этим делать? — вопросительно взглянув ему в глаза, спросил повернувшийся к нему омега с губкой в руке. — У меня есть одна идея, — забрав из рук омеги губку, L кинул её в раковину и потянул его за руку, — я хочу показать тебе это в гостиной. — Ты что-то придумал? — с надеждой спросил Лайт, идя следом за L. — Да. На данный момент я считаю, что это единственный подходящий вариант из всех возможных, — монотонно ответил черноволосый альфа, когда они вошли в гостиную. — Закрой, пожалуйста, глаза...это только на минуту, — негромко попросил его L. — Ну, хорошо, — неожиданная просьба альфы показалась ему подозрительной, но он решил рискнуть. Лайт медленно закрыл глаза и услышал, что L сразу же засуетился и начал чем-то шуршать на диване, как будто в спешке что-то искал. Плохое предчувствие закралось ему в душу. — Открывай, — нерешительно открыв глаза, русоволосый омега потерял дар речи. Его глаза шокировано расширились и ему вдруг стало не хватать воздуха. Перед ним на одном колене стоял L и снизу вверх внимательно смотрел на него. В одной его руке была маленькая открытая коробочка в красном бархате, в которой находилось золотое кольцо с большим бриллиантом. — Лайт, я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Ты согласен? — Это...это твоя идея? — слабым, прерывающимся голосом спросил Лайт. — И это...весь твой план? — омега ещё никогда в жизни не чувствовал себя таким жалким и ничтожным, как сейчас. Даже после столько причинённой ему боли в прошлом, сейчас он почувствовал себя морально раздавленным. — Да... — совершенно спокойно ответил L, не отрывая от него глаз. — Ягами Лайт, ты станешь моим мужем? — твёрдым и уверенным голосом снова спросил альфа. Его колени начали трястись, а руки вновь похолодели. Русоволосый омега прикусил нижнюю губу, чтобы сдержать и не дать волю подступающим к глазам слезам. Ему это удавалось делать с большим трудом. Он начал дрожать и обхватил себя двумя руками. Сейчас ему было так больно слышать этот долгожданный вопрос, на который он бы пять лет назад с огромной радостью и без раздумий ответил только безоговорочное «Да». — Я...я не могу... — прошептал в ответ Лайт, посмотрев на всё так же неподвижно стоявшего на одном колене L грустными глазами, которые покраснели от подступающих слёз. Темноволосый альфа захлопнул коробку с обручальным кольцом, которое он вчера долго самостоятельно выбирал в ювелирном магазине, ещё не зная о том, что утром выйдет та шокирующая статья. Он хотел сегодня сделать Лайту предложение руки и сердца. Он хотел, чтобы омега официально стал его мужем. Черноволосый альфа знал, что его мерзкий поступок не мог быть ничем оправдан, но он собирался маленькими шажками налаживать с Лайтом контакт и заново завоевать его доверие и любовь. Ему был нужен только он и никто больше. Но сейчас смотря на дрожащего омегу, который из последних сил сдерживал в себе жгучие слёзы, L понял, что поспешил. Лайт был не готов к такому его шагу. Медленно поднявшись на ноги, L молча положил красивую бархатную коробочку в карман джинсов и приблизился к Лайту. Утерев тыльной стороной ладони набежавшие слёзы омеги, он нежно обнял его и прижал его к себе. Осторожно придерживая Лайта одной рукой за талию, темноволосый альфа легко коснулся пальцами оголённого плеча омеги, на котором была хорошо видна его старая метка, которая сейчас больше походила на шрам, а не на укус. Мягко очертив пальцами оставленную им пять лет назад метку принадлежности, альфа трепетно поцеловал его в шею и услышал, как омега едва слышно сладко простонал от его простого поцелуя. Может быть он нашёл его чувствительное место? Он обязательно это проверит, но только при других, более приятных обстоятельствах. — Я ужасный альфа...я снова довёл тебя до слёз, — отстранившись от открытой привлекательной шеи омеги, расстроенно пробормотал L, крепче прижав к себе всхлипывающего Лайта, который в ответ тоже нерешительно обнял его, словно боялся всё это время сделать такое простое и незамысловатое движение. — З-заткнись... — через силу выдавил Лайт, снова всхлипнув. — Ты мой, Лайт. Прими это как неоспоримый факт, — собственнически сказал черноволосый альфа на ухо омеге, — я хотел сделать тебе предложение не потому, что это простой выход из сложившейся ситуации, а потому, что я хотел этого сам. — Какой же ты придурок, L... — устало выдохнул русоволосый омега, — я...я не могу так сразу ответить. Только ты мог до такого додуматься! — Я буду ждать столько, сколько нужно, Лайт, — заверил он, нехотя разжав свои объятия и выпустив из рук омегу, который минуту назад начал колотить его по спине. — Это ничего не меняет, — шмыгнув носом, тихо сказал Лайт. — Ты всё равно будешь спать на диване! — прежде, чем покинуть комнату, мстительно крикнул ему омега. Когда Лайт ушёл из гостиной, L засунул руку в карман и нащупал коробку с кольцом, которая жгла ему пальцы. Достав её из кармана своих потёртых джинсов, он немигающим взглядом некоторое время посмотрел на неё и, шумно выдохнув, прикрыл глаза. Открыв их, темноволосый альфа подошёл к одному из диванов, на котором лежало его белое пальто, и положил бархатную коробку обратно во внутренний карман. Он будет ждать от Лайта положительно ответа столько, сколько потребуется. У них впереди было ещё много времени.3 декабря 2012 года. Англия.
На письменном столе мелко завибрировал телефон. Оторвав свой взгляд от экрана работающего ноутбука, Лайт удивлённо посмотрел на активно вибрирующий мобильный телефон на краю своего рабочего стола. Взяв в руку сотовый телефон, он увидел, что ему звонили с неизвестного номера. Русоволосый омега задумчиво прикусил нижнюю губу и, немного подумав над тем, отвечать на звонок или просто сбросить его, всё же решил ответить. Приняв входящий звонок, он откинулся на спинку крутящегося стула и спокойно спросил: — Алло? — Ягами, здравствуйте, это Ватари, — раздался из трубки знакомый старческий голос. — Ватари-сан? — удивлённо переспросил Лайт, сев ровно на стуле. — Откуда у вас мой номер? — поинтересовался он. — Мне его дал Алекс, — спокойно ответил пожилой бета, — у меня к вам есть одна просьба. — Я внимательно слушаю вас, — вежливо сказал омега, подкатившись на стуле к столу. — Я прошу прощения за то, что я вас отвлекаю, но это очень важно. Дело в том, что сейчас меня нет в Лондоне. Я звоню вам из аэропорта в Копенгагене. Я здесь по поручению L. Я пять часов не могу до него дозвониться. Боюсь, что из-за плохих погодных условий я не смогу вернуться в срок. Меня это беспокоит. — Ватари-сан, что вы хотите от меня? — перешёл сразу к делу Лайт, параллельно с этим внося исправления в набранный им час назад текст, который он собрался отправить на проверку своему редактору. — Вы можете его проведать? Мне на сердце не спокойно, — встревоженным голосом попросил его Ватари. — Ну-у... — задумчиво протянул омега, покрутив вниз колёсико чёрной мыши, — я сейчас немного занят. — Ох, понимаю, — в трубке послышался тяжёлый вздох, — извините за беспокойство. — Ватари-сан, подождите! — поспешно сказал Лайт, пока его собеседник не отключился. — Думаю, я смогу выкроить время, но, как я туда попаду? Меня на входе не пропустят, — задумчиво проговорил омега, втайне тоже переживая за лохматого засранца, но он постарался говорить более спокойно, чтобы бета не понял этого по его голосу. — Не беспокойтесь об этом, — уверенно заверил его Ватари, — охрана знает, что вас впускать можно. — О-о-о! Вот как... — медленно протянул русоволосый омега, широко раскрыв глаза, — я зайду сегодня. — Большое спасибо вам, Ягами, — искренне поблагодарил его старый бета, но он опустил голову и закрыл глаза, сильно зажмурившись. — Ватари-сан, — тихо сказал он, — не называйте меня больше Ягами. У меня теперь другая фамилия. Вы можете называть меня просто Лайт. Хорошо? — Я не против...Лайт, но тогда и вы зовите меня Ватари, — мягким голосом ответил седовласый мужчина, не собираясь задавать ему лишних вопросов. — Хорошо. Удачи вам, Ватари, — негромко пожелал русоволосый омега. — И вам всего хорошего, Лайт, — дружелюбно попрощался бета и завершил звонок. Открыв глаза, Лайт запрокинул голову и уставился в белый потолок. Звонок Ватари был для него неожиданностью. На сегодня у него было запланировано много дел, но часть из них можно было перенести на завтра и освободить немного времени для прогулки к штаб-квартире L. От этого темноволосого альфы было больше проблем, чем пользы. За последние две недели тот безвылазно сидел в своём штабе и пытался отбиться от нападок СМИ, желающих побольше узнать о великом детективе, а также продолжал расследовать дела. Недавно Алекс снова спрашивал у него, почему его отец не пришёл, как обещал ему на прошлой встрече. На выходных они ходили в городской парк, который располагался возле его штаб-квартиры, но L недолго побыл с ними и, извинившись, вернулся обратно в штаб, чтобы решить какую-то возникшую у полицейских проблему, о которой альфа не хотел сильно говорить. Устало выдохнув, русоволосый омега сохранил на ноутбуке свою рукопись и, выключив его, закрыл крышку. Взглянув на экран телефона, на котором высветилось 14:00, он сохранил в контактах номер Ватари и встал со стула. До шести Алекс будет в детском садике, так что ему нужно успеть закончить все дела и забрать его оттуда. Взяв из шкафа кожаную сумку, омега положил в неё телефон, планшет и всю необходимую к нему гарнитуру. Он старался не расставаться с ним, потому что его редактор часто могла внезапно потребовать прислать его наброски или уже готовую рукопись. Когда эта женщина была в гневе, Лайт боялся с ней связываться и после одного такого случая теперь всегда таскал с собой планшет. Помимо того, что он работал переводчиком, год назад он решил попробовать себя в роли писателя и по словам его знакомых, у него хорошо получалось. Выйдя в коридор, Лайт прикрыл за собой дверь и направился в прихожую. Натянув на ноги высокие кожаные зимние сапоги и тёплое пальто, он надел поверх пальто чёрный шарф и такого же цвета перчатки. Он перебросил через плечо сумку и вышел из квартиры. Спустившись на улицу, русоволосый омега подошёл поближе к тротуару и поймал такси, чтобы поскорее добраться до штаб-квартиры L, которая находилась далеко от его дома. Туда своим ходом он будет идти много часов. Лайт поднял голову и увидел множество кружащих в воздухе белых снежинок, которые медленно и немного задумчиво опускались на землю. Он протянул руку и одна крупная снежинка опустилась на его кожаную перчатку, но очень быстро растаяла. Омега улыбнулся уголками губ и поспешил сесть в подъехавшее такси. Назвав водителю нужный адрес, он откинулся на заднее сидение и прикрыл глаза. Он видел, что черноволосый альфа пытался добиться от него взаимности. Они больше не поднимали разговор о том кольце. L в отличии от других альф не дарил ему цветов или дорогих подарков. Им обоим не нравился этот конфетно-букетный период. Им было не по восемнадцать лет, чтобы заниматься такими вещами. Для него самым важным в жизни был Алекс и отвлекаться на подобную романтику омега не считал нужным. Темноволосый альфа во время их встреч, на которых часто присутствовал Алекс, разговаривал с ним на разные темы. L внимательно и не перебивая слушал о том, как у него прошла неделя и много других мелочей. L всегда нравилось в человеке больше всего не его внешность, а его склад ума и внутренний мир. Он знаком с этим альфой много лет, но тот до сих пор остаётся для него во многом загадкой. Лайт отчётливо понимал, что любой другой омега на его месте давно бы уже выбросил L из головы и забыл о нём навсегда. Может ему действительно стоило начать встречаться с каким-нибудь альфой, который стал бы ему поддержкой и опорой в жизни? Сколько раз Лайт думал над этим и собирался осуществить задуманное, как натыкался взглядом на своего маленького альфу, который так сильно был похож на своего отца. Он просто не мог привести в их дом чужого альфу и сказать Алексу, что теперь это будет его новый папа. Если бы не настойчивое желание его сына встретиться со своим настоящим отцом, он бы никогда не встретился с ним. За один лишь день L невольно сумел разрушать его заново отстроенный хрупкий мирок. Он должен всем сердцем ненавидеть его, как и пять лет назад в той проклятой камере, но не может. Как только перед мысленным взором всплывает его лицо, его холодное сердце тает, словно мороженное в яркий день. Ему нужно было порвать окончательно с L все связи, все невидимые нити, которые их крепко связывали и, наконец, спокойно жить ради Алекса. Но со временем ничего не изменилось. Он его даже не ненавидит. Как можно ненавидеть того, кто свыше был тебе предназначен? Ему было больно и до сих пор больно, что его истинный альфа так над ним надругался. Лайт понимал, что действия L в тот вечер имели под собой основу, причиной которой был только он один. Он не может вырвать оставшуюся любовь в сердце к этому жуткому сладкоежке, но и простить его он тоже не может. Всё так запуталось. Когда водитель известил его о том, что они уже приехали, Лайт по-быстрому расплатился с ним, вытащив из кармана пару крупных купюр, и вышел из такси. Поправив ремешок сумки, он направился ко входу в высотное здание. Зайдя в тёплый большой вестибюль, омега приблизился к стойке администратора, за которой стояла миловидная светловолосая омега, звонко щебечущая с одним из охранников. Учтиво покашляв в кулак, Лайт прервал их разговор и сказал, что он от Ватари и ему нужно увидеться с L. Назвав высокому брюнету своё имя, тот активно закивал головой и ответил, что его предупреждали о нём и он может пройти наверх. Лайт уточнил у охранника примерное местонахождение L, но тот не располагал подобной информацией. Блондинка начала копошиться у себя в бумагах и нашла небольшой жёлтый стикер, в котором L указал им сегодня, на какой этаж они должны будут отправить курьера из кондитерской. Русоволосый омега вежливо поблагодарил их за помощь и пошёл к лифту, чтобы поскорее добраться до нужного этажа. Когда лифт мягко остановился на предпоследнем этаже, он вышел из него и направился в сторону одной из множества белых дверей, которая была приоткрыта. Подойдя к приоткрытой двери, он толкнул её рукой и вошёл внутрь. Первое, что Лайт увидел в просторной комнате, так это разбросанные по всему белоснежному ковру разноцветные обёртки от конфет и плиток шоколада. В другой части комнаты возле кресла и стола небрежно валялись скомканные клочки бумаги и раскрытые папки. На самом столе, забитом горой грязных тарелок и пустых чашек, лежали помимо всего прочего пустые коробки из-под тортов. Покрывало скомкано лежало рядом с кроватью и на нём было большое пятно от пролитого кофе. Это точно был кофе. Хозяин этой комнаты больше всего любит пить крепкий кофе, чтобы поддерживать в своём организме энергию для дальнейшей работы. Возле прикроватной тумбочки стояла ещё одна высокая стопка немытой посуды и несколько пустых бутылок шотландского виски. В спальне царил настоящий бардак. И центром всего этого бардака был сидящий на большой кровати L, который что-то быстро набирал на клавиатуре стоящего перед ним ноутбука. По обоим сторонам от него стояло не менее десяти коробок с салфетками и почти все они были пустые. Оторвавшись от клавиатуры, альфа впопыхах вытащил из близлежащей к нему коробки салфетку и оглушительно чихнул в неё. Скомкав ненужную салфетку, он кинул её в сторону, даже не смотря куда именно. На расстеленной кровати валялось много таких скомканных бумажных салфеток, как и на деревянном полу. — Что за бардак ты здесь устроил?! — громко рявкнул взбешённый омега. — Я к тебе обращаюсь, придурок! — ещё громче крикнул он и только после этого на него удивлённо посмотрели две пары глаз. — Л-лайт? — сипло спросил L, подняв на него свои слезящиеся глаза. — Что ты здесь делаешь? — тихо выдавил альфа и сильно закашлял, прикрыв рот ладонью. — К тебе пришёл! — зло ответил Лайт, приблизившись к кровати. — За-а-а-пчхи! — снова оглушительно чихнув, L утёр вытекающие из носа сопли рукавом своей белой кофты. — Зачем? — тихо узнал темноволосый альфа, взглянув ему в глаза. — Ватари попросил тебя проведать и его плохое предчувствие сбылось, — мрачно ответил омега, присев на корточки возле кровати, — почему ты не обратился к врачу? — Я в порядке, — шмыгнув пару раз покрасневшим носом, ответил L и снова начал быстро стучать пальцами по клавиатуре. — Нет. Я что, по твоему, слепой?! — раздражённо сказал Лайт, поднявшись на ноги. — Ты заболел! — сузив от злости глаза, прикрикнул он на игнорирующего его альфу. — И что? — флегматично спросил L. — Это не мешает мне работать, — неопределённо пожав плечами, заключил он. — Так... — сняв с себя сумку, Лайт размотал шарф и снял его вместе с пальто. Стянув с рук кожаные перчатки, он бросил их поверх верхней одежды и вытащил из сумки свой мобильный телефон. — Я скоро приду, — бросил омега молчаливому альфе, который вновь уткнулся в свой ноутбук. На ходу набирая знакомый номер, Лайт вышел в пустой коридор и недалеко отошёл от комнаты L. На десятом гудке трубку сняла молодая женщина и с расстановкой ответила: — Алло? — Лиз, это я, — нетерпеливо сказал русоволосый омега, нервно расхаживая из стороны в сторону, но, вспомнив, что для лечения одного больного альфы потребуются медикаменты, направился к лифту. — Лайт! — радостно воскликнула его собеседница. — Привет, чем занят? — спросила она. — У меня будет к тебе одна просьба, — медленно проговорил он, нажав кнопку лифта, — извини, что снова отвлекаю тебя. — Я слушаю, — спокойно ответила Элизабет, — что у тебя стряслось? — Можешь забрать сегодня из садика Алекса? Я не смогу вечером за ним прийти, — спустившись на лифте на тот этаж, на котором располагалась кухня, Лайт направился прямо туда, помня о том, что однажды Ватари при нём упомянул, что все лекарство они хранили на кухне. — Да, конечно, — согласилась она, — не переживай. Том будет рад поиграть с Алексом в новую игрушку. Мальчики не часто видятся. — Неужели у кого-то намечается свидание? — с нотками ехидства в голосе протянула Элизабет. — Ага, — угрюмо пробурчал он, копошась в большой аптечке в поиске необходимых лекарств, — свидание с одним больным придурком. — Ого! — восхитилась его подруга. — И кто это? Ты мне про него не рассказывал. Давай выкладывай, кто он и как вы с ним познакомились! Я хочу знать всё-ё-ё! — весело пропела она, беззлобно посмеиваясь. — Лиз, ну хоть ты не издевайся! — взмолился омега, достав последнее лекарство от насморка из аптечки. — Это отец Алекса, — намного тише ответил он и в трубке наступила подозрительная тишина. — Ты в порядке? — обеспокоено спросила она. — Да...со мной всё хорошо. Не волнуйся...он меня не обижает, если ты про это, — тихо пробормотал Лайт, погрустнев от нахлынувших на него воспоминаний о своей долгой моральной реабилитации, которую ему помогла пройти Элизабет. — Пусть только попробует тебя пальцем тронуть! Я приду и лично популярно объясню ему, если он у тебя тормознутый! Нет, мы придём с Ником! Он давно хочет по-мужски поговорить с этим грязным ублюдком! — Лиз, успокойся! — громко крикнул он в трубку. — Всё нормально. Я справлюсь! — Ты всегда можешь на нас положиться, Лайт. Мы тебя никому не дадим в обиду! — серьёзно сказала Элизабет. — Спасибо, — искренне поблагодарил омега свою единственную подругу. — На счёт Алекса не переживай. Я ему всё объясню. До связи, — попрощалась с ним Элизабет и он первым завершил звонок. Положив телефон в карман своих джинсов, Лайт подошёл к плите и включил конфорку. Взяв в руку стоящий на одной из неработающих конфорок металлический чайник, он набрал в него воды из-под крана и поставил на огонь. Подойдя к холодильнику, он порылся в ящике с фруктами и нашёл в нём целый лимон. Русоволосый омега разрезал на кухонной доске лимон на дольки. Достав из кухонного шкафа упаковку с чёрным чаем, две кружки и баночку с мёдом, он разложил по кружкам чайные листья, добавил туда пару ложек мёда и, выдавив в кружку немного лимонного сока, кинул вдогонку пару долек лимона. Когда чайник закипел, омега налил в обе кружки кипяток и размешал чайной ложкой все ингредиенты. Вытащив с одной из полок серебряный прямоугольный поднос, Лайт поставил на него две кружки и тарелку с нарезанным лимоном. Вытащив из холодильника бутылку воды, он наполнил ею стеклянный стакан и поставил на поднос. Собрав со стола все медикаменты, он также разместил их на подносе и взял его в руки. Медленными маленькими шагами Лайт вышел из кухни и внезапно остановился, поняв, что он не сможет нажать кнопку, чтобы вызвать лифт. У него не было третьей руки, а поблизости не было ни одной души. У него начали мелко трястись руки и он боялся уронить полный поднос на пол. Его старания не должны пройти даром. Мысленно послав одного лохматого засранца далеко и надолго, омега шумно выдохнул и пошёл к лестнице. Спустя пятнадцать минут он добрался до нужного этажа и успел проклясть того, кто занимался планировкой этого здания. Ступив на предпоследний этаж, Лайт с облегчением выдохнул. Осторожными шажками он дошёл до спальни L и, толкнув ногой дверь, вошёл в комнату. — L! — негромко позвал Лайт темноволосого альфу, который продолжал работать за ноутбуком. — L, — он с опаской начал посматривать на тяжёлый поднос и свои трясущиеся руки, держащие его в руках, — да оторвись ты от него и помоги мне!!! — Лайт... — хрипло пробормотал черноволосый альфа и, увидев стоявшего посередине комнаты омегу с подносом в руках, поспешно встал с кровати и, подойдя к нему, забрал у него из рук тяжёлый поднос. — Поставь на... — обведя глазами комнату, Лайт начал растирать руки и безразлично сказал, — да куда-нибудь. — Зачем ты это принёс? — поставив поднос на одну незахламлённую прикроватную тумбочку, спросил альфа, стараясь поменьше при омеге кашлять. — Для тебя...лечить буду, — устало вздохнув, ответил Лайт, плюхнувшись в кресло. — Боже, я думал, что не донесу, — прикрыв глаза, пробормотал он себе под нос. — Мне это не нужно. Я справлюсь с этим сам. Тебе лучше уйти. Я не хочу тебя заразить, — слабым голосом проговорил L, усевшись обратно на постель. — Я ничего не хочу слышать, — поднявшись с кресла, серьёзно произнёс русоволосый омега, — сейчас ты закроешь свой ноутбук и примешь лекарства. — Нет, — тихо ответил L, достав из упаковки салфетку. Он громко высморкался в неё, после чего бросил себе за спину. — Мне нужно работать. — Тебе нужно выпить лекарства и чай, пока он не остыл! — вспыхнул Лайт, поражаясь степени упёртости этого альфы. — Тебе нужно в первую очередь вылечиться, а уже потом работать! Один день без тебя мир как-нибудь протянет! — закрыв крышку ноутбука, Лайт забрал его и положил на кресло. — Верни мой ноутбук, — очень низким голосом потребовал черноволосый альфа, потемневшими глазами посмотрев на него, — немедленно. — Я не верну тебе ноутбук, пока ты не поправишься, — продолжал стоять на своём омега, которому с каждой минутой становилось неуютно находиться в комнате под пристальным взглядом L. Такое с ним было впервые. Он всегда мог выдержать его прямой взгляд и дать отпор, но только не сейчас. — Я говорил тебе на выходных, что не надо так много ребячиться в снегу, но ты меня не слушал...и теперь ты заболел, — спокойно пояснил Лайт, когда темноволосый альфа медленно спрыгнул с кровати и подошёл к нему. — Не смей командовать в моём доме, — чеканя каждое слово, холодно сказал L, больно схватив его за руку. — Уходи, — сипло произнёс альфа, разжав руку, — мне не нужна твоя помощь. — Вот значит как... — опустив голову и стиснув зубы от бессильной злости, выдавил омега, крепко сжав руки в кулаки. — Вот как ты теперь заговорил... — вскинув на снова усевшего с ноутбуком на кровать L злые глаза, проговорил он, — хотя, если подумать, то когда тебе вообще была нужна моя помощь? — Какой же я идиот... — быстро накинув на себя пальто и шарф, Лайт перекинул сумку через плечо и забрал перчатки. В последний раз взглянув возле двери на молчаливого альфу, Лайт громко сказал со злостью, чтобы эта неблагодарная сволочь его услышала: — А я ещё переживал за тебя, ублюдка! — он вышел, громко хлопнув напоследок дверью. Русоволосый омега выбежал в коридор и помчался к лифту. Он хотел поскорее покинуть это отвратительное место, которое он никогда и не собирался называть своим домом. Лайт впопыхах нажал на кнопку лифта и через несколько минут перед ним открылись металлические двери лифта, в который он вбежал и, не глядя на панель с кнопками, по памяти нажал на первый этаж. Омега закрыл глаза и сильнее стиснул зубы, чтобы не дать волю своим слезам. Он беспокоился об этом мерзавце, а тот такой монетой отплатил ему. Его сердцу было сейчас так больно, словно его проткнули чем-то острым и теперь оно истекало чёрной кровью. Его руки слегка дрожали, когда он крепко обнял себя руками, чтобы хоть немного успокоиться и взять себя в руки. L не заслуживает его пролитых слёз. Как был сволочью, так ей и остался. И ничто этого не изменит. Лифт открылся и Лайт, открыв глаза, стремительно вышел из лифта, не видя, как его провожали глазами обеспокоенные альфа и омега, которые до этого что-то энергично обсуждали за стойкой регистрации. Дойдя по каменным плитам до середины большого светлого холла, омега почувствовал, как кто-то резко схватил его за руку и развернул к себе. Он оказался лицом к лицу с L, который тяжело дышал и выглядел ещё больнее, чем десять минут назад. Его кожа стала ещё бледнее и вечные большие круги под глазами теперь были намного темнее. Когда омега почувствовал, что железная хватка альфы внезапно ослабла, он понял, что организм L был ослаблен простудой или же тот просто не хотел причинять ему боль? Он выдернул руку и развернулся обратно в сторону выхода, не желая даже смотреть на альфу. — Лайт, подожди! — хрипло крикнул L, положив одну руку ему на плечо и снова развернув его к себе. — Отпусти меня! — рассерженно прошипел Лайт, но темноволосый альфа крепко обхватил его руками за плечи, не позволяя уйти. — Выслушай меня...пожалуйста... — слабым голосом произнёс альфа, внезапно сильно закашлявшись и опустив голову вниз, чтобы микробы не попали на Лайта. — Я уже достаточно услышал! Пусти! — злобно процедил сквозь стиснутые зубы русоволосый омега, пытаясь вырваться, когда L сграбастал его в объятия и начал удерживать его, даже не обращая внимание на то, что омега стал больно колотить его руками по спине. — Да послушай меня...я не хотел, — сипло проговорил черноволосый альфа, стойко терпя неслабые удары от рассерженной омеги, — я просто не хотел, чтобы ты заболел...как я. — Я же о тебе беспокоюсь, глупый, — L слабо улыбнулся и его сотряс новый приступ сухого кашля. — Пошёл к чёрту со своей заботой, больной ублюдок! — яростно крикнул Лайт, снова дёрнувшись, но у него не получилось даже на жалкий миллиметр оттолкнуть упёртого альфу, который горячо и хрипло дышал ему в шею. — Ноги моей больше здесь не будет! Неожиданно цепкие пальцы L схватили его за подбородок. Он поднял его лицо вверх, накрыв его губы требовательным поцелуем. Он насильно раздвинул ему губы и скользнул своим языком внутрь. Недовольно промычав, Лайт вновь попытался оттолкнуть альфу. Когда L углубил поцелуй, омега послал всё к чертям и ответил на поцелуй, приглушённо простонав тому в рот. Темноволосый альфа оторвался от пленительных ярких губ омеги, медленно наклонился к его шее и втянул носом воздух. Он ничего не почувствовал из-за заложенного носа и это его неимоверно злило. Тяжело и прерывисто дыша, L поднял голову и упёрся лбом в лоб омеги. Он переместил свои руки на талию Лайта и сильнее прижал его к себе и омеге на миг показалось, что альфа боялся, что он может растаять в воздухе прямо у него в руках. — Лайт...прошу...не уходи, — сбивчиво пробормотал L, — мне плохо без тебя. — Лайт...не покидай меня... — прохрипел альфа, но, прокашлявшись в сторону, он снова посмотрел на удивлённого омегу отчаянным и умоляющим взглядом. Ему сейчас было как никогда плохо и не только из-за его позавчерашней простуды, на которую он не обратил вначале внимания. — Господи, да ты весь горишь! — поражённо выдохнул Лайт, потрогав рукой лоб альфы. — Лайт...я... — не закончив фразу, L согнулся в сильном приступе кашля, успев прикрыть ладонью рот. — Тебе нужно соблюдать постельный режим, а не перенапрягаться, идиот! — раздражённо рявкнул Лайт, помогая альфе подняться на ноги. — Теперь будешь меня слушаться? — строгим голосом спросил он, закинув руку альфы себе на плечо. — Буду... — тихо выдавил темноволосый альфа, скривившись из-за боли в горле. — Не напрягай горло! Давай двигай, пока я не передумал! — нажав на кнопку лифта, омега вошёл в кабину вместе со своей тяжёлой ношей, которая полностью повисла на нём, и нажал на нужный этаж. — Боже, какой же ты придурок... — Лайт...ты побудешь...моим доктором? — прошептал L ему на ухо с намёком на веселье в голосе. — Я сделаю вид, что я этого не слышал и спишу всё на твой жар, — равнодушно ответил Лайт, но потом мстительно добавил, — и если ты продолжишь в том же духе, то я позвоню Ватари. — Ты же не хочешь беспокоить Ватари? — сейчас он почувствовал над альфой превосходство, отыскав слабую брешь в его обороне. — Я буду послушным мальчиком, — сиплым голосом пробурчал черноволосый альфа, мученически принимая на себя новую для себя роль. — То-то же, — поцокав языком, довольно сказал русоволосый омега. — Если будешь точно следовать моим указаниям, то быстро поправишься, — подбодрил он затихшего альфу, который жарко и часто дышал, — и скоро вернёшься к своему любимому делу. Когда двери лифта медленно открылись, они с трудом, но вышли из него и направились в сторону одной открытой двери, которую L не закрыл после того, как быстро побежал за ушедшим из его комнаты омегой. Дотащив альфу до его кровати, Лайт усадил его на постель и развернулся к шкафу, чтобы достать L чистый свитер, когда этот негодяй неожиданно схватил его за руку и потянул на себя. Потеряв равновесие, он упал на него сверху. Альфа воспользовался этим и накрыл его губы своими. L раздвинул своим языком его губы и проник внутрь, вовлекая его в долгий страстный поцелуй. — Ты так близко... — разорвав поцелуй, с блаженной улыбкой выдохнул L, — никогда не думал, что болеть...это так приятно. — Не говори глупости! — немного смутившись, проворчал Лайт. — Теперь мы будем болеть вместе, — тихо сказал темноволосый альфа, обняв его за талию одной рукой и ласково проведя рукой по левой щеке. — У меня иммунитет, в отличии от тебя, — ехидно усмехнулся русоволосый омега прямо в губы L и убрал его наглую конечность со своей талии. — Ну вот скажи мне, зачем ты лизал сосульку? Разве какой-то десерт стоил всего этого? — он неопределённо махнул рукой и слез с альфы. — Как ты не понимаешь? — тихо просипел L. — На кону стоял бисквит королевы Виктории, — благоговейно произнёс альфа, — я не мог проиграть. — Ты поспорил с пятилетним ребёнком на бисквит? — Лайт удивлённо поднял брови. — Угу, — кашлянув в кулак, ответил темноволосый альфа. — Наверное, очень гордишься собой, — съязвил омега, подойдя к прикроватной тумбочке и недовольно покачав головой. — Так сложно было выпить, пока он был тёплым? Теперь от чая нет никакой пользы,— отпив из кружки холодный чай, он скривился и поставил её обратно на поднос. — Да... — прокаркал L и высморкался в салфетку. — Ты хуже маленького ребёнка, — устало вздохнул Лайт, взяв с подноса стакан с водой и упаковку с антибиотиками. — Иногда мне кажется, что у меня два ребёнка, — вытащив из упаковки две капсулы, он вложил их альфе в руку и вручил стеклянный стакан. — Как хорошо, что у Алекса такой же крепкий иммунитет, как у меня, — облегчённо улыбнулся омега, забрав у альфы пустой стакан и поставив его на серебряный поднос, — двоих капризных альф я бы не выдержал. — Я не капризный, — обиженно пробурчал L, когда русоволосый омега завязал ему на шее свой шерстяной шарф, — я страшно болен. — Доктор, сколько мне осталось? — тихо прошептал альфа и с наигранным обречением на лице схватил Лайта за руку. — Не говори глупости, — раздражённо буркнул Лайт. — Это обычная простуда, — он поднял с пола испачканную подушку и унёс её поближе к двери, чтобы потом снять с неё наволочку и закинуть в стиральную машину, — ты не присмерти. — Прекрати ломать комедию!— внезапно прикрикнул омега на L, оторвавшись от собирания с постели скомканных использованных салфеток и упаковок от них. — Скучно...мне холодно, Лайт, — пожаловался темноволосый альфа, когда омега закончил с уборкой кровати. — А тебе должно быть весело? — хмыкнул Лайт, достав с одной из полок шкафа тёплое пуховое одеяло и укрыв им до головы лежащего на кровати L. — Лайт... — шёпотом позвал его L, дрожа от холода под одеялом. — Что? — положив руку на лоб альфы, спросил Лайт. — Разденься... — слабым голосом сказал черноволосый альфа, смотря прямо ему в глаза. — Что? — переспросил русоволосый омега, убрав руку. — Повтори-ка, а то я плохо тебя расслышал, — холодным тоном процедил он, выпрямившись и скрестив руки на груди. — Ра...зденься, — с трудом выдавил L, чувствуя себя сейчас вялым и беспомощным. — А ещё что ты хочешь? — насмешливо спросил Лайт, укрыв дрожащего альфу вторым одеялом. — Шоколадный чизкейк и...тебя, — прокашлявшись, прохрипел темноволосый альфа. — Обойдёшься... — Лайт взял с подноса кружки и направился к двери, уходя резко бросив лежащему под одеялами альфе, — только лекарства и горячее питьё! У него просто невыносимо разболелась голова. Все мысли в голове путались и L не мог ни на чём сконцентрироваться. Если бы он только раньше заметил у себя все симптомы простуды, он бы обязательно принял какое-нибудь лекарство или попросил Ватари принести его. После его разговора с Лайтом горло с садистским удовольствием отомстило ему. Оно нестерпимо болело и ему было больно глотать те капсулы, которые заставил его пить омега. Сейчас ему было холодно. Его сильно знобило и даже два одеяла не спасали ситуацию. Он чувствовал, что у него повышенная температура. Несколько раз закашляв, L скривился. Ему ужасно хотелось пить. Во рту всё высохло, а нос был заложен и теперь его обоняние ухудшилось. Из-за заложенного носа он не может вдыхать приятный аромат своего омеги, который о нём заботился. При этой мысли на его лице появилась улыбка. Единственным, кто о нём всегда заботился и переживал, был Ватари. И беспокойство Лайта подтверждало то, что он всё-таки ему небезразличен. Он слишком сегодня заработался. Ему не нужно было срываться на Лайте и говорить ему таких обидных слов. Он наоборот хотел сделать так, чтобы его дом был и его домом тоже. Почему он всегда всё портит? Почему у них с Лайтом не может быть так, как у других людей? Что он делает не так? Вырвал его из раздумий вернувшийся в комнату Лайт с двумя новыми кружками чая. Одну омега поставил на прикроватную тумбочку, а с другой сел на край кровати и обеспокоенно посмотрел на него. — Тебе нужно это выпить, — L стащил с себя одеяло и протянул руки к горячей кружке, — но только медленными глотками. Ты можешь обжечь себе язык. — С...спасибо... — прокашлявшись, пробормотал он, делая маленькие глотки и чувствуя, как понемногу его горло согревается и становится легче. — Не за что, — вежливо ответил Лайт, странно на него посматривая. Вроде бы у чая не было неприятного вкуса. И если бы омега захотел его убить, то вряд ли бы он просто подлил ему в чай яд. Почему Лайт продолжает так на него смотреть? Пока он спокойно пил чай, омега всё так же сидел рядом с ним. Лайт бросал на него взгляды из-под ресниц и задумчиво закусывал нижнюю губу, словно он что-то обдумывал и это точно было связано с ним. Его интуиция его ещё никогда не подводила. — Тебе холодно...сейчас? — медленно спросил русоволосый омега, отвернувшись в сторону. — ...Да, — ему было интересно посмотреть, как на его слова отреагирует зажмурившийся Лайт. — Ты допил? — снова спросил омега, поднявшись с кровати. — Да, — более громким голосом ответил L. — Закрой глаза, а если ослушаешься, я позвоню Ватари, — серьёзно проговорил Лайт, поставив пустую кружку на поднос. — Я...заинтригован... — тихо прошептал темноволосый альфа и закрыл глаза. — Откроишь их тогда, когда я скажу! L услышал тяжёлый вздох омеги и тихое шуршание ткани. Когда он понял, что собирается сделать Лайт, его губы растянулись в довольной улыбке. Этот прекрасный омега был чертовски упрям, когда хотел этого. Если бы Лайт сам не захотел этого сделать, то ничто в мире не смогло бы его заставить. Ему очень хотелось открыть глаза и воочию увидеть, как омега медленно стягивает через голову свой свитер, снимает свои обтянутые джинсы, в которых продолжает ходить назло ему, нервно поправляет свои растрёпанные волосы. Но также альфа точно знал, что омега всегда сдерживает свои обещания. Лайт действительно мог позвонить Ватари и всё ему рассказать. Он отправил своего помощника по важному поручению и отвлекать его своей простудой ему не хотелось. В спальне послышался тихий усталый вздох и большая кровать прогнулась. L почувствовал, что с правой стороны под одеяла к нему лёг Лайт и осторожно придвинулся к нему поближе. Русоволосый омега положил голову ему на плечо и негромко сказал, что теперь он может открыть глаза. Резко распахнув глаза, альфа повернул к омеге голову и обнял его одной рукой. — Лайт... — Просто заткнись и спи! — омега уткнулся носом в его шею. — Спасибо тебе, Лайт, — благодарно улыбнувшись, прошептал L омеге на ухо и зарылся лицом в тёмно-русые пряди. Если рядом с ним будет Лайт, то болеть не так уж и плохо. Его веки начали медленно закрываться и вскоре он провалился в сон.15 декабря 2012 года. Англия.
— Ха-ха-ха! — весело рассмеялся Лайт, просматривая на планшете ленту новостей одной популярной социальной сети на разную тематику. — Серьёзно, он так и сказал? — удивлённо переспросил омега, снова звонко рассмеявшись над рассказом своей подруги. — Лайт, нам нужно поговорить, — спокойно и монотонно сказал L, сидя с ногами в кресле и попивая принесённый бетой чёрный чай. — У тебя всегда происходит что-то весёлое, — радостно улыбаясь ответил русоволосый омега неизвестному собеседнику, с которым разговаривал по телефону около часа. — Лайт, я, конечно, извиняюсь, но это важно, — громче произнёс темноволосый альфа, нахмурившись и положив в свою чашку ещё три кубика сахара. — Ха-ха...боже, соглашайся, — омега продолжил разговаривать по телефону и приложил указательный палец к своим губам, прося его помолчать. L долго откладывал этот разговор. В последнюю неделю после своей болезни он был занят приостановленными расследованиями и через скайп консультировал своих наследников, которые были разбросаны по разным континентам. Ниа уже полгода пребывает в США и вместе с ФБР раскрывает запутанные дела. Он до сих пор отправляет ему сложные паззлы на пять тысяч деталей, которые Ниа обожает складывать во время раздумий. Мелло и Мэтта судьба забросила в Швейцарию. Когда Мелло пришла идея устроить гастрономический тур по странам, которые изготавливают лучший в мире горький шоколад, его друг уехал вместе с ним из Вамми. Они часто любят звонить ему и делиться своими впечатлениями. Его начинало раздражать то, что Лайт уже больше часа разговаривает с кем-то по телефону и при этом весело улыбается, смеясь над тем, что ему долго рассказывали. L редко мог видеть искреннюю улыбку на его лице и слышать его беззаботный смех. Ему нравилось видеть его открытую улыбку. Она была ему к лицу. Он пристально и жадно следил за сменой эмоций на лице омеги и внутри него с каждой минуты росло чувство ревности, которое начинало сводить его с ума, помимо слегка усилившегося запаха спелых яблок и свежей выпечки, который незаметно распространился по всей гостиной его штаб-квартиры. Его разум затуманился чувством собственности, которое чаще всего было обращено на то, когда кто-нибудь ел его сладости, но сейчас оно было по отношению к полулежащему на диване русоволосому омеге. L со стуком поставил фарфоровую чашку на блюдце, не отрывая глаз от Лайта, который водил пальцем по планшету и вставлял в разговор свои язвительные комментарии о тех или иных вещах. Поставив посуду на журнальный стол, альфа медленно поднялся из кресла и приблизился к дивану. Он забрал у омеги мобильный телефон и холодно сказал в трубку: — Он перезвонит вам позже, — завершив звонок, темноволосый альфа хмуро посмотрел на Лайта, который сердито сощурил глаза. — Что это значит? — сердито процедил омега, сверля его взглядом. — Мне нужно с тобой поговорить, — медленно ответил L, стараясь обуздать в себе проснувшуюся ревность, которая не желала отпускать его, а наоборот, тихо нашёптывала на ухо, что он делает всё правильно. — Это не могло подождать? — отложив планшет на диван, Лайт сел и сложил руки на груди. — И это было грубо, — неодобрительно протянул он. — Нет, — категорично ответил черноволосый альфа. — Кто это был? — требовательно спросил L, повернув к Лайту экран его телефона. — Моя подруга. Отдай мне телефон! — омега протянул руку и выжидательно уставился на усмехнувшегося альфу. — Твоя подруга? — скептически переспросил L. — И почему я о ней не знаю? — крепче сжав в руке телефон омеги, с расстановкой сказал он, смотря прямо на омегу. — И зачем это тебе? — Лайт плотно сжал губы и снизу вверх посмотрел на холодное и напряжённое выражение лица альфы. — Я должен знать, с кем ты общаешься, — объяснил темноволосый альфа сквозь стиснутые зубы. — С чего это? — нахмурился Лайт. — Я твой альфа! — прорычал L. — Единственный альфа в моей жизни — это Алекс! — резко ответил омега, вскочив с дивана. — Или ты удаляешь её номер сам, либо это сделаю я! — раздражённо рыкнул черноволосый альфа, помахав в руке телефоном. — Ты не имеешь права его трогать! Верни мой телефон! — Я не хочу, чтобы ты с ней общался, Лайт, — не обращая внимание на попытки Лайта вернуть свой телефон обратно, проговорил L. — Я тоже много чего хочу, но это ещё ничего не значит! — повысив голос, воскликнул разозлившийся омега. — Не твоё дело, с кем я общаюсь! — L схватил его за запястье и притянул к себе. — Ты мой, Лайт, — прорычал темноволосый альфа прямо в лицо омеги, — ты принадлежишь только мне! — Какое смелое заявление, — с насмешкой сказал Лайт, стойко выдержав его пристальный взгляд, — вот только я с ним не согласен. — Это факт и ты должен признать его рано или поздно, — продолжал настаивать на своём L. — А не слишком ли рано ты повесил на меня ярлык своей собственности?! — резко выдернув из стальной хватки своё запястье, не хуже змеи прошипел взбешённый омега. — Это давно нужно было сделать, — уверенно ответил черноволосый альфа, сжав губы и медленно вдохнув полной грудью манящий аромат, исходивший от отошедшего от него Лайта. — Я чувствую, что у тебя скоро течка, — облизнувшись, объяснил он, — и её ты проведёшь со мной. — Это решать мне, — не хуже альфы рыкнул русоволосый омега, — и течку я проведу у себя дома...один! — Ты думаешь, я позволю тебе пережить её в одиночестве? В первый же день возле твоей квартиры соберутся близживущие альфы и попытаются проникнуть в твою квартиру. Ты умопомрачительно пахнешь, Лайт, — сделав несколько шагов в сторону отходящего к окну омеги, внимательно следящего за ним глазами, наигранно вкрадчивым голосом говорил L, — я не повторю своей ошибки. Я буду предельно аккуратен...я постараюсь. — О, д-а-а, — язвительно выдохнул Лайт, — один раз ты уже постарался. Нет, спасибо, мне и Алекса хватает. — Ты не хочешь завести ещё детей? — с грустью в голосе спросил темноволосый альфа. — Я понял... — догадливо улыбнулся русоволосый омега, — это тебе Алекс сказал. В последнюю неделю я чуть ли не каждый день слышу, что он хочет братика или сестрёнку. — Разве это плохо? — сделав ещё один шаг, удивился L. — Это не ты его девять месяцев под сердцем вынашивал и рожал! — крикнул омега, зло сверля его своими карими глазами. — Тебя не было рядом и ты понятие не имеешь, каково это! — раздражённо махнув руками, попытался растолковать Лайт упёртому альфе простую истину. — А из-за кого, позволь узнать, я не присутствовал рядом все эти девять месяцев?! — сжав кулаки до хруста суставов, яростно рыкнул L. — Я пять лет не знал, что у меня есть сын! Как ты мог так поступить? Я до сих пор не могу это осмыслить! — Не смей повышать на меня голос... — Лайт попытался скрыть дрожь в своём голосе. — Я думал, что насчёт этого мы давно друг друга поняли, — полуутвердительно произнёс он, видя, как яростная и необузданная сущность альфы пыталась напугать его, чтобы затем утешить. Именно это он больше всего ненавидел в альфах. — Как видишь...не до конца, — потемневшими от ярости глазами прожёг L вздрогнувшего омегу, который начал медленно двигаться вдоль дивана, не отрывая от него настороженного взгляда, — но это отдельный разговор, к которому мы ещё вернёмся. Я хочу, чтобы ты переехал в мой штаб. — Нет, — твёрдо ответил Лайт, покачав головой. — Сейчас мы спустимся вниз и поедем к тебе за всеми необходимыми вещами, — темноволосый альфа через силу выдавливал слова, стараясь справиться с клокочущей внутри злостью и жаждой обладания своим омегой, который не хотел добровольно капитулировать. — Знаешь, в чём-то ты прав... — задумчиво протянул русоволосый омега, застыв возле одного из кресел, — я прямо сейчас пойду заберу Алекса из игровой комнаты и поеду с ним домой. Без тебя! — Что тебя не устраивает? — немного успокоившись спросил L, шумно выдохнув и разжав кулаки. — Что я снова сделал не так?! — отчаянно крикнул он. — Мне не нравится, когда меня считают какой-то вещью без моего на то согласия! — резко бросил Лайт. — Я тебе не омега, с которой можно делать всё, что тебе захочется! Хочешь знать, что ты сделал не так? — злобно передразнил он и мстительно улыбнулся. — Ты испортил мне жизнь. Дважды. Можно сказать, что пять лет назад я действительно умер. А сейчас ты запросто ворвался в мою жизнь и снова перевернул её с ног на голову! И ты ещё спрашиваешь, что ты сделал не так?!! — с презрением во весь голос крикнул омега. — Значит, ты считаешь, что я сломал тебе жизнь? — мрачно повторил черноволосый альфа, исподлобья посмотрев на омегу. — А ты разрушил нашу дружбу, Лайт. Око за око... — Если продолжишь фразу, я тебя ударю, — низко прорычал русоволосый омега, которому надоел этот безрезультатный разговор. — Ты любил со мной драться, — ностальгически улыбнулся L, — и доказывать до упоения, что ты не Кира. Как видишь, я с самого начала был абсолютно прав. И сейчас я так же прав, Лайт. Перестань со мной спорить. Я хочу сделать, как лучше. Ты моя омега и это ничто не изменит. — Ты всё такая же эгоистичная мразь... — ядовито выпленул Лайт, разочарованно посмотрев на любимого альфу, — я до последнего надеялся, что ты изменишься. Всё сказанное тобой за эти недели было одной сплошной ложью. — Желаешь мне добра? — истерически рассмеявшись, скопировал он интонацию L. — Мне ничего от тебя не нужно. Я сам в состоянии обеспечить и себя, и сына. А свои благие намерения вместе с ложью можешь засунуть себе в задницу! — Твой язычок используется не по назначению, Лайт. Ты слишком многое себе позволяешь. Я долго терпел твоё хамство. Любому терпению приходит конец. Как твой альфа, я просто обязан заняться твоим воспитанием, — угрожающе проговорил L, приближаясь к омеге, стоящей с гордо поднятой головой. — Ты мне никто, чтобы такое говорить, — дерзко ответил Лайт и направился к выходу, даже не посмотрев на огорошенного альфу, — я чересчур долго здесь задержался...можешь не провожать. — Лайт... — тихо и потерянно выдохнул черноволосый альфа, сократив между ними расстояние и развернув к себе, вложил в ему руку его мобильный телефон. — Вы можете остаться с Алексом здесь столько, сколько хотите. На улице сильный снегопад. Ты волен делать всё, что посчитаешь нужным, — выйдя в прихожую, бесстрастно сказал L, даже не взглянув на его удивлённое после его неожиданных слов лицо. Неподвижно застыв с мобильным телефоном в руке, Лайт несколько секунд растеряно смотрел на него и, закусив нижнюю губу, зажмурился и крепче сжал в руке свой сотовый. Накатившее чувство сожаления было таким мерзким и неприятным, что ему хотелось поскорее от него избавиться. Разумом он понимал, что сказал всё верно, но совесть продолжала грызть его изнутри своими острыми клыками и не желала исчезать. Открыв глаза и вернувшись обратно на диван, русоволосый омега сел на него и заторможено положил телефон рядом с собой. Взяв в руки планшет, он постарался выбросить из головы неприятные навязчивые мысли о неправильности его сказанных здесь ранее слов и поглубже заткнуть свою проснувшуюся совесть. Лайт полностью сконцентрировался на дописании одной из предпоследних глав своей книги, чтобы успеть закончить её в срок. Ещё одну многочасовую лекцию от своего редактора он просто не переживёт, если затянет с написанием главы. Время за работой пролетело незаметно. Устало потерев двумя пальцами переносицу, Лайт взглянул на свои наручные часы и ужаснулся. На часах было 21:00. Он заработался на целых три часа и совершенно забыл о том, что хотел с сыном вернуться домой ближе к восьми вечера. По-быстрому сохранив в черновиках дописанную главу, русоволосый омега выключил планшет и положил его в свою сумку, поднятую с пола. — Лайт, — повернув голову в сторону источника звука, он увидел стоящего в дверях Ватари, который обеспокоенно осматривал гостиную, — вы случайно не видели L? — Нет, — спокойно ответил Лайт. — А что такое? — Я не могу его нигде найти, — слегка встревоженно сказал седовласый мужчина, — пришли документы, которые ему нужно до завтра просмотреть, но его нигде нет. Я осмотрел весь штаб. — Может он у себя? — пожав плечами, предположил омега, застегнув кожаную сумку. — Его там тоже нет...вы уже уходите? — поинтересовался старый бета, когда Лайт поднялся с дивана. — Да. Где Алекс? — выйдя в прихожую, спросил русоволосый омега. — Он заснул. Шахматы его успели утомить, — с мягкой улыбкой ответил Ватари. — Я даже не удивлён. Всё-таки ему только пять лет, — накинув на себя пальто и завязав на шее шарф, ровным тоном произнёс Лайт, — но нам пора возвращаться. — А насчёт L, — невозмутимо проговорил омега, — он мог куда-то выйти. Может быть он на крыше? — Нет...я смотрел через камеры и его там не оказалось, — отрицательно покачав головой, пожилой бета нахмурился. — Хотите я узнаю, где он? — перекинув через плечо сумку, предложил русоволосый омега, посмотрев прямо в глаза удивившемуся Ватари. — Вы можете? — седовласый мужчина удивлённо поднял брови. — Ммм...да. Одну минуту, — достав из сумки мобильный телефон, Лайт нашёл нужное приложение и включил его, — сейчас я отслежу его местонахождение. — Что? — омега удивлённо поднял бровь, когда увидел где именно в данный момент находился альфа. — Что он там вообще делает? — полувопросительно воскликнул он. — Где он? — нетерпеливо спросил Ватари, подойдя поближе к удивлённому омеге. — Вы правы. L не в штаб-квартире, — взглянув в встревоженные глаза беты, Лайт медленно сказал, — L...он в церкви Святой Маргариты. — В церкви? — переспросил седовласый мужчина. — Да, — немного неуверенно протянул омега, — программа так показала. Но что он там забыл?! — Мне это не нравится, — хмуро выдал Ватари, — на улице усилился снегопад. Теперь понятно, почему он берёт трубку. — Ватари, — обратился он к бете, — скажите, а эти документы очень важные? — Да...их в срочном порядке прислали из Америки специально для него, — задумчиво ответил седовласый мужчина, взяв с вешалки чёрное длинное пальто. — Вы собираетесь поехать за ним? — Лайт вопросительно посмотрел на бету, застёгивающего пуговицы. — Да. — Давайте...я съезжу за ним? — прикусив губу, тихо предложил он, снова посмотрев на местонахождение L. — Не стоит, — стал разубеждать его бета, помахав рукой. — Ватари...я поеду, — твёрдо сказал русоволосый омега, встретившись взглядом с Ватари, — останьтесь тут...вдруг Алекс проснётся, а меня нет. Он будет волноваться, а я не хочу этого. — Хорошо, — понимающе кивнул бета, — я рассчитываю на вашу помощь, Лайт. Кивнув головой в знак согласия, Лайт вышел из комнаты в коридор и, спустившись на лифте на первый этаж, вышел на улицу и через пять минут сел в подъехавшее к тротуару такси. Забравшись в тёплый салон машины, он сказал водителю ехать на Парламент сквер. Омега начал растирать свои ледяные пальцы. Уходя из прихожей, у него совсем вылетело из головы, что ему нужно было взять с собой перчатки. Один вопрос никак не выходил у него из головы. Зачем L покинул штаб в такой сильный снегопад и так поздно? Он только недавно оправился после простуды. Этот придурок снова хочет слечь с высокой температурой и больным горлом? Если это вновь произойдёт, то он точно в его выхаживании не будет принимать никакого участия. Вспомнив тот день, когда он увидел заболевшего альфу в окружении использованных салфеток и ужасного бардака, и все последующие события, у него на щеках появился слабый румянец. Этот альфа был просто невыносим и невероятен одновременно. Большую часть времени он только и может, что раздражать его, но иногда L бывает даже в чём-то милым. Боже, что за мысли лезут ему в голову? L самая что ни на есть настоящая принципиальная сволочь и этот доказанный факт ничто не в силах изменить. Его до сих пор не покинуло чувство вины перед этим темноволосым засранцем. Ему казалось, что он сгоряча наговорил L много лишнего. Но как сам альфа поступил бы на его месте? Он сам хочет решать свою судьбу. Он не мог так просто забыть всё, что было между ними в прошлом. Каждый из них это знал, но продолжал всё молча держать в себе и не быть до конца искренним с другим. Что ему нужно сделать, чтобы нарушать это воцарившееся затишье перед бурей? Машина остановилась возле древнего английского Вестминстерского аббатства. Расплатившись с водителем, Лайт вышел из машины и, закрыв за собой дверь, засунул одну руку в карман пальто. Сверившись со своей программой на телефоне, он мельком осмотрел одинаковые квадратные башни и ажурные арки этого готического здания, где был расположен парламент. Поплотнее укутавшись в шарф, омега положил руку с телефоном в другой карман и быстро направился во двор, где должна была находиться церковь. Пройдя между множества одинаковых могильных плит и красивых памятников в виде скорбящих статуй ангелов, Лайт передёрнул плечами и прибавил шаг. Ему было неприятно находиться в этом безлюдном месте среди мёртвых покойников. Приблизившись к месту назначения, он остановился и внимательно осмотрел место, куда занесло черноволосого альфу. Это была внешне классическая английская церковь с колокольней и необычными часами. Лайт никогда не посещал церкви и в Англии тем более, поэтому он не мог с первого взгляда точно охарактеризовать это святое место. Она была не помпезной и величественной, а старой и небольшой, но в ней была какая-то своя особая привлекательность. Подойдя к деревянной двери, он тихонько открыл её, хотя, если судить из таблички на двери, церковь уже давно должна была быть закрыта. Бесшумно войдя внутрь, Лайт прикрыл дверь и поражённо выдохнул. Церковь внутри была намного больше, чем снаружи. Везде было много интересных указателей и табличек с историческими датами и кратким описанием их содержания. В этой маленькой уютной церкви был церковный орган в аспиде, по бокам белоснежных колон висели красивые люстры, и красочные стеклянные окна. Впереди него по обеим сторонам располагались длинные деревянные лавки. Но больше всего в скромной и живописной церкви выделялся большой фигурный витраж, внизу которого находился деревянный алтарь и красивый главный престол. В этом месте царила спокойная атмосфера. Сделав неуверенно шаг вперёд, русоволосый омега начал медленно двигаться между рядами лавок, когда увидел сидящего на первой лавке в левом ряду L. Тот никак не обратил внимание на постороннее присутствие в церкви. Он продолжил молча сидеть и спокойно наслаждаться красотой внутренней архитектуры церкви. Сохраняя молчание, Лайт подошёл к деревянной лавке и осторожно сел на неё и, последовав примеру молчаливого альфы, тоже посмотрел на изумительный витраж, на котором были изображены похороненные здесь Уильям Кэкстон и Уолтер Рэйли. Он вспомнил, где он мог видеть этот красивый витраж. Элизабет как-то показывала ему в одном буклете разные церкви, когда предлагала ему сходить вместе с ней на службу. Первый был британским первопечатником, а второй путешественником и поэтом. — Почему ты здесь? — Лайт первым нарушил долгое молчание, не глядя на спокойное лицо альфы, который даже не повернул к нему голову. — Тут тихо и спокойно, — через минуту последовал краткий ответ. — Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашёл? — безэмоционально спросил L, продолжая внимательно рассматривать витраж. — Я всегда знаю, где ты находишься. От меня ничего нельзя скрыть, — положив ногу на ногу, немного высокомерно ответил омега. — Ты нашёл меня благодаря, — L вытащил из своей белой кофты за тяжёлую цепь подаренный ему на день рождения кулон с александритом, — вот этому. — Это вопрос? — тихо усмехнулся Лайт. — Нет, это утверждение, — бесстрастно сказал темноволосый альфа, вернув кулон на место, — ты прикрепил к кулону отслеживающее устройство. — И когда ты понял? — устало вздохнув, спросил русоволосый омега, взглянув на задумчивое выражение лица L. — На следующий день, — нехотя ответил черноволосый альфа, искоса посмотрев на него, — одна только фраза «Снимешь — убью» заставляет о многом задуматься. — Вот запомнил же... — пробурчал себе под нос Лайт. — Тогда почему ты его не снял? Ты же прекрасно знал, что Ватари много раз звонил тебе. Он волнуется за тебя, — негромко спросил он, не решаясь повысить голос, ведь они находились не дома, а в храме. — Только поэтому ты здесь? — холодно задал L встречный вопрос. — Нет...я... — отвернувшись, омега закутался носом в шарф, — почему ты не снял кулон, если знал, что я тебя найду? — Для этого у меня было две причины, — лениво проговорил темноволосый альфа, который не сидел в своей излюбленной позе и это было, по мнению Лайта, ещё более странным. — Во-первых, это твой подарок и мне он нравится, — после сказанного омега немного покраснел и поблагодарил всевышнего за то, что на нём был одет шарф и альфа не заметил его смущения, — а во-вторых, я...я хотел, чтобы меня нашёл именно ты. — Почему...я? — едва слышно выдавил Лайт. — Я хотел извиниться перед тобой за свою вспыльчивость и настойчивость. Когда дело касается тебя, у меня просто сносит крышу. Я постоянно думаю о тебе. Не проходит ни минуты, чтобы я не думал о тебе, Лайт. Это мучительно, — искренне говорил L, словно исповедовался, — для меня всегда была важна только моя работа, но теперь всё кардинально изменилось. За каких-то два месяца моя жизнь стала...ярче, красочнее? Это непривычно. Ты и Алекс...вы самое дорогое, что у меня есть. Я знаю, что я неидеален и мало что знаю про то, как быть хорошим отцом, но я стараюсь. Так почему...почему у нас с тобой всегдатак? — Я не знаю... — честно ответил Лайт, вытащив руки из карманов и положив их на колени, — но не ты один должен просить прощения. Я тоже. — Лайт, это вовсе... — Не перебивай, — тихо потребовал омега, посмотрев на L тяжёлым взглядом. — Прости меня...я не должен был говорить тебе...ты сам знаешь, что, — быстро протараторил он, опустив голову. — Знаешь, это даже смешно, — невесело усмехнувшись, внезапно сказал темноволосый альфа, — мы оба виноваты перед друг другом и сейчас мы оказались в церкви. — Почему ты пришёл именно сюда? — полюбопытствовал Лайт. — Здесь спокойная атмосфера. Я хоть и не верующий, но мне приятно тут находиться. Иногда я прихожу сюда, когда тут никого нет, и просто сижу... — умиротворённо произнёс L, улыбнувшись краем рта. — Тут на удивление красиво... — согласился он с альфой, снова осмотрев простую, но приятную архитектуру мирной церкви. — Я хотел здесь обвенчаться с тобой, если ты ответишь положительно, — неожиданно сказал черноволосый альфа, взглянув в его удивлённые глаза. — Ты серьёзно? — уточнил омега на всякий случай и развязал шарф, почувствовав, что ему стало душно. — Я абсолютно серьёзен, — уверенно ответил L, — для меня всегда брак был чем-то далёким. Я знаю о нём многое, но никогда даже не мог себе представить, что сам когда-нибудь захочу жениться. — Ты никогда не думал о семье и детях? — полувопросительно спросил Лайт. — У меня есть приемники и этого достаточно, а насчёт семьи...с этим всё обстоит куда сложнее, Лайт, — тяжело вздохнув, проговорил темноволосый альфа. — Я...я понял, — догадавшись, омега поспешно сказал погрустневшему альфе, — можешь не продолжать. — Скажи, я хоть что-то для тебя значу? — с надеждой во взгляде посмотрел на него L. — Я... — Лайту было трудно собраться с мыслями, поэтому он тихо поднялся с лавки и, сделав несколько шагов вперёд, обхватил себя руками и задумчиво произнёс, не поворачиваясь к сидящему на лавке альфе, — когда ты рядом со мной...мне спокойно и в тоже время, я не знаю, чего от тебя ожидать. Меня...меня по-прежнему к тебе тянет. Ты как солнце, к которому я могу прикоснуться руками, но...я боюсь обжечься. Сколько бы я не пытался забыть прошлое...оно снова настигало меня и причиняло боль. Это трудно объяснить, L. — Лайт... — L нежно выдохнул его имя, подойдя к нему со спины и крепко обняв, закрыл глаза и уткнулся в его шею, глубоко вдохнув аромат его кожи. От тёплого дыхания альфы по телу омеги пробежала лёгкая дрожь. — Ты когда-нибудь простишь меня? — дрожащим голосом спросил он, поглубже вдохнув любимый запах своего омеги. — Это зависит только от тебя, — с мягкой улыбкой ответил Лайт, — всё в твоих руках, L. — Лааайт... — почти простонал альфа его имя, ещё теснее прижавшись к нему. — Ты божественно пахнешь... — хрипло прорычал L ему на ухо, — я так хочу тебя... — Я чувствую своей задницей, как ты меня хочешь, — сквозь зубы сказал русоволосый омега, сдерживая стон, — мы...мы не будем заниматься...а-ах...перестань...этим здесь. — Я хочу тебя прямо здесь и сейчас, — хриплым от возбуждения голосом прошептал L, покрывая его шею жадными поцелуями. — L... — томно прошептал омега, откинув голову на плечо альфы, — т-ты...издева-ах-ешься? — Грр! — недовольно прорычав, черноволосый альфа подхватил Лайта на руки и направился к выходу. Русоволосый омега схватился руками за живот и, тяжело выдыхая через нос, проклинал внезапно начавшуюся течку. Перед тем, как он заработался в штаб-квартире L, он забыл принять таблетки, которые бы на несколько часов подавили течку и позволили ему без проблем добраться до дома. Сейчас ему до одури хотелось альфу...конкретного альфу, который быстро на руках вынес его из церкви и, поймав первое попавшееся такси, залез вместе с ним в тёплый салон машины. Лайт смутно слышал, что полурыча говорил альфа молодому бете, который сразу же завёл двигатель и автомобиль тронулся с места. Жар внутри него с каждой минуты усиливался, а терпкий запах альфы заполнил весь салон и лучше вина пьянил его. Лайт тихо охнул, когда почувствовал, что L внезапно подхватил его под ягодицы и усадил на свои колени лицом к себе. Пьянящий аромат горького кофе и ванили усилился и он только протяжно всхлипнул, уткнувшись носом в шею шумно дышащего альфы. Омега успел заметить, что глаза L потемнели от сдерживаемого желания. Он сводил его с ума. Это просто безумие какое-то! Лайт догадывался, что он будет сильно реагировать на своего истинного, но он не мог себе представить, что это будет так...крышеносно. Он почувствовал, что его джинсы успели намокнуть от выступающей смазки, которая продолжала течь из его ануса. Единственное, чего ему хотелось больше всего на свете — это поскорее почувствовать внутри себя L. Придерживая постанывающего Лайта одной рукой, темноволосый альфа сильно стиснул зубы и прикрыл нос рукой, чтобы не так часто вдыхать манящий запах течного омеги. Ему не нравился сидящий на переднем сидении бета, который искоса посматривал на них, но потом быстро отворачивался. Предупреждающе рыкнув на него несколько раз, альфа довольно улыбнулся, когда светловолосый бета вздрогнул и больше не смотрел на них. Лайт только его. Он уже готов был больше не называть себя атеистом и даже по выходным иногда ходить в церковь, когда почувствовал, что омега начал тереться об него и тихо поскуливать. Успокаивающе погладив рукой дрожащего омегу, пока ему не до конца затмила глаза пелена страсти, L откинул голову на спинку заднего сидения, чувствуя, что его возбуждённый член скоро порвёт его джинсы. Он боялся, что прямо здесь сорвётся и овладеет Лайтом. — Я хочу тебя... — умоляюще простонал русоволосый омега прямо в губы L. — Потерпи, малыш, — с трудом ответил черноволосый альфа, краем глаза посмотрев в боковое стекло машины, — мы почти приехали. — Нгх... — Лайт вцепился пальцами в плечи альфы и закусил до крови нижнюю губу, чтобы ещё немного продержаться и самому не завалить L на мягкое сидение машины и не взять инициативу в свои руки. Когда автомобиль резко затормозил, L достал из кармана крупные помятые купюры и, не глядя на водителя, вручил ему деньги. Выйдя из машины, он вытащил из неё Лайта и захлопнул дверцу. Вновь подхватив омегу на руки, темноволосый альфа направился к нужному подъезду. — Где ключи? — хрипло рыкнул L. — В...в кармане пальто, — тихо прошептал в ответ Лайт. Он полез в карман за ключами и, нащупав связку ключей, дрожащими руками выбрал домофонный ключ и нажал им на нижнюю панель домофона. L поставил его на ноги и, забрав у него связку ключей, закинул его себе на плечо и открыл дверь. Стремительно поднявшись на третий этаж и остановившись со своей драгоценной ношей возле квартиры, в которой проживал Лайт, он выбрал подходящий к скважине ключ и открыл им входную деревянную дверь. Придерживая рукой стонущего омегу, черноволосый альфа быстро влетел в квартиру и закрыл на замок дверь, чтобы им никто не посмел мешать. Не включая в прихожей свет, L по памяти сразу направился в комнату Лайта и только там снял с плеча омегу и поставил его на ноги. Он поспешно стянул с омеги чёрный шарф и бросил куда-то на пол. Темноволосый альфа впился в манящие губы омеги страстным поцелуем, бесцеремонно ворвавшись языком в его горячий рот. Лайт хрипло стонал через поцелуй и начал подрагивающими пальцами расстёгивать пуговицы на его пальто. Когда им стало не хватать воздуха, L разорвал поцелуй и с тихим рычанием резко снял с себя расстёгнутое пальто, которое упало на пол и следом за ним последовала верхняя одежда омеги, который был рад избавиться от мешающихся тряпок. Черноволосый альфа жадно стал целовать своего омегу и начал подталкивать его к кровати. Повалив Лайта на заправленную постель, он оторвался от израненных губ омеги, с нижней губы которой стекала маленькая струйка крови. L одним движением стянул с себя белую кофту и безразлично швырнул её в сторону. Он, как изголодавшийся по крови вампир, с удовольствием слизал с подбородка омеги бегущую алую кровь и словно большой дикий зверь утробно промурчал. Темноволосый альфа слизал кончиком языка выступающую на нижней губе кровь и довольно улыбнулся, когда услышал громкий сладкий стон, сорвавшийся с пухлых, требующих поцелуя губ. Он припал в требовательном поцелуе к манящим губам Лайта, который впился пальцами в его тёмные волосы, притянув его к себе ещё ближе. С большим трудом оторвавшись от припухших губ омеги, L решил получше рассмотреть своего истинного омегу, который был сейчас как никогда прекрасен и желанен. Тонкие бледные руки сильно сжимали уголки квадратных подушек, размётанные тёмно-русые волосы, мило покрасневшие щёки, зацелованные приоткрытые губы, как будто просящие, чтобы их снова поцеловали и вовлекли в долгий тягучий поцелуй. На него неотрывно смотрели самые чудесные карие глаза во всём мире, которые были затуманены страстью. L наклонился к его шее и медленно провёл по ней своим влажным языком, оставляя на чувствительной шее омеги мучительно сладкие поцелуи, заставляющие его вторую половинку сладко постанывать. Ему нравилось, что Лайт перестал сдерживать себя. Он был сейчас таким открытым и чувствительным. Черноволосый альфа слегка прикусил зубами выступающую ключицу омеги и мгновенно зализал укус. Он проследил горячим языком мокрую дорожку от шеи до подбородка. L вовлёк русоволосого омегу в новый страстный поцелуй и начал неторопливо гладить руками хрупкие плечи омеги, поражаясь мягкости его кожи. Перестав терзать сладкие губы омеги, темноволосый альфа мелкими жадными поцелуями спустился вниз к его соскам. Он стал вылизывать их и наслаждаться тем, как Лайт под ним извивался, стараясь быть ближе к нему и соприкасаться телами. Русоволосый омега со всей страстью отвечал на его ласки и громко выстанывал его имя, хаотично блуждая руками по его спине. Он старался доставить своей омеге максимум удовольствия, но понимал, что долго с затянувшейся прелюдией они оба не протянут. Их тела изнывали друг по другу. Судорожно вдохнув дурманящий аромат спелых яблок и свежей выпечки, который словно в быстром нетерпеливом танце смешался с его собственным и заполнил каждый метр небольшой комнаты, которая на пять дней станет их личным необитаемым островом, на котором будут только они одни. Тонкие беглые пальцы омеги начали расстёгивать молнию на его джинсах. Решив помочь Лайту в его нелёгком деле, L отодвинулся от омеги и стащил с себя мешающиеся джинсы вместе с бельём. Облегчённо вздохнув и обрадовавшись тому, что ему больше не нужно терпеть давящую боль в паху, он плотоядно облизнулся и стащил с омеги его обтягивающие джинсы, которые тот назло ему продолжал носить. Как только течка закончиться он обязательно выбросит их или заберёт себе и положит в свой шкаф, чтобы Лайт больше не ходил в них ни перед кем, кроме него, но ему больше всего нравилось видеть своего омегу голым. Он не переставал восхищаться его изумительным телом, которое с их последней встречи стало ещё прекраснее. Лайт обхватил его двумя руками за шею и сам нашёл своими губами его и с жалобных хныком протянул: — Я хочу-у тебя, сволочь! — Скажи, как ты меня хочешь? — хрипло прошептал L, нежно погладив стройные ножки русоволосого омеги, прикусившего губы. — Х-хватит...издеваться... — сладко застонал Лайт, когда черноволосый альфа сжал руками его упругие ягодицы. — Я хочу услышать, Лайт, — сипло прошептал он на ухо омеге, начав размазывать по его нежной коже большими пальцами вытекающую из его ануса белую смазку, сдерживаясь из последних сил, чтобы не причинить своему истинному боль. — В-возьми меня...пожалуйста... — срывающимся голосом попросил омега, на щеках которого появился стыдливый румянец. Откликнувшись на просьбу Лайта, темноволосый альфа больше не мог терпеть невыносимый жар и потребность наконец войти в желанное тело омеги, который как и он, получал от этого удовольствие. Он аккуратно ввёл в омегу первый палец и стал нежно целовать мягкие губы, углубляя поцелуй и отвлекая его от боли. Протолкнув внутрь один за один ещё два пальца, L начал осторожно растягивать тугие мышцы. Он мог этого и не делать, но знание того, что он без никакой подготовки взял Лайта в его первый раз, до сих пор сохранилось где-то на периферии его сознания. Не отрываясь от податливых губ омеги, черноволосый альфа вытащил пальцы и приставил головку члена к растянутому входу, начав медленно входить, чтобы как можно меньше причинить своей второй половинке боли. Если он дал ему обещание, значит он его сдержит. Разорвав поцелуй, Лайт протяжно застонал и крепко обхватил его талию ногами. Он вцепился в его спину ногтями, оставляя на ней длинные красные полосы. Войдя до конца, L ненадолго замер, чтобы омега мог привыкнуть к нему и когда он получил от него короткий кивок, то перестал сдерживать себя и поддался своим инстинктам, которые долгое время требовали как можно быстрее соединиться со своей второй половинкой и обновить на ней свою метку. Накрыв губы омеги нежным поцелуем, он стал медленно двигаться в нём и изучающе наблюдать за тем, как Лайт скинул с него ноги и в такт его толчкам начал метался по постели, сжимая в кулаках скомканную простынь и сладко постанывая ему в губы. — Сильнее... — между поцелуями прохрипел омега, хрипло стоня от наслаждения, — я не хрустальная ваза. L закинул длинные ноги омеги себе на плечи и изменил угол проникновения. Он полностью снял с себя все ограничения и резко, рвано стал вбиваться в Лайта, вырывая из его рта желанные стоны, которые были усладой для его ушей. Темноволосый альфа входил до упора и намеренно задевал своим членом простату, срывая с зацелованных губ омеги громкие полустоны-полувскрики. Нащупав между их горячими телами истекающий от смазки член омеги, он начал резко дрочить в такт своим движениям, не отрывая глаз от Лайта. Когда омега оглушительно кончил ему в руку, сильно сдавив влажными стенками его плоть, черноволосый альфа стал двигаться ещё более рвано и страстно, чувствуя, что скоро будет сцепка. В последний раз сильно толкнувшись, L с протяжным рыком кончил и впился зубами в старую метку, которую он оставил на Лайте много лет назад. Поцеловав место, на котором теперь была обновлённая метка принадлежности, он оставил на ней засос. Омеге придётся некоторое время походить в свитерах с большим горлом. Но L был сполна доволен тем, что его укус-метка оказался на своём положенном месте. Лайт сбивчиво дышал ртом, но потом испустил усталый стон. Когда мутная пелена перед глазами начала проясняться, он почувствовал, как внутри него стал набухать узел. Вымотанный альфа упал на него сверху и обнял его, поменяв позицию, чтобы им обоим было удобно провести ближайший час. Взглянув в умиротворённое лицо альфы, который собственнически прижал его к себе, измученный омега сузил от злости глаза и только полученное от L удовольствие останавливало его сейчас от жестокой расправы над этим похотливым животным. Темноволосый альфа лежал на кровати с закрытыми глазами и ровно дышал. Наклонившись к самому уху альфы, Лайт притворно мягким голосом сказал, сдерживая внутри себя готовую вырваться наружу жажду крови: — Я тебя убью. — Хорошо... — сонно ответил L, не открывая глаз, — но только попозже. — Обязательно, — многообещающе произнёс омега и, внимательнее присмотревшись в спокойное лицо своего истинного, незаметно для самого себя провалился в сон.24 декабря 2012 года. Англия.
— L, ты уже готов? — войдя в комнату, спросил Лайт и застыл, увидев довольно странную картину. — Что ты делаешь? — он удивлённо приподнял брови. — Мне не нравится эта вещь, — сказал темноволосый альфа с отвращением в голосе, — забери её и спрячь куда-нибудь, а ещё лучше сожги. — Ты серьёзно? — скептически хмыкнул омега, приблизившись к сидящему с ногами в кресле L, который тыкал своим зонтиком лежащий на полу помятый чёрный галстук. — Чем он тебе не угодил? — спокойно спросил он, подняв с пола однотонный галстук. — Это настоящая удавка, — с неприкрытым страхом в голосе ответил L, несколько раз тыкнув зонтом в сторону галстука. — Ты знаешь, сколько в год зарегистрировано случаев удушья галстуком? — Нет, — сузив глаза, жёстко произнёс Лайт, распрямив галстук, — но сейчас я на ком-то это опробую, если этот кто-то его не завяжет. — Я не надену это! — воспротивился всей душой черноволосый альфа, вскочивший с кресла, когда Лайт начал подходить к нему с этим опасным оружием, от которого ему было не по себе. — Прекрасно! — гневно прошипел русоволосый омега, бросив галстук на пол. — Если тебе это не нужно, так мне тем более, — рассерженно проговорил он, направившись к двери, — я никуда не еду! — Постой! — быстро подбежав к уходящему Лайту, L взял его за руку и развернул к себе. — Я...я хочу, чтобы ты пошёл со мной. Ты знаешь, что там будет много народа и я...мне нужна твоя поддержка, — он с мольбой в глазах посмотрел на омегу, который прикрыл глаза и шумно выдохнул. — Я полчаса назад по-человечески попросил тебя вовремя собраться, — открыв глаза, Лайт укоризненно взглянул на него и устало продолжил, — неужели это так сложно? — Я не умею его завязывать, — отвернувшись, негромко пробормотал темноволосый альфа. — Впрочем, я ожидал чего-то такого, — тяжело вздохнув, русоволосый омега поднял с пола пыльный галстук и повесил его на подлокотник кресла. — Стой смирно и не шевелись, — найдя в его шкафу похожий галстук и вплотную подойдя к нему, приказал Лайт. Он быстро и ловко приподнял ворот его белой выглаженной рубашки, обвил его шею мягкой удавкой чёрного цвета и в конце завязал узел. — Не туго? — вопросительно посмотрел на него омега, поправив ворот чистой рубашки и завязанный им узел. — Нет, — тихо ответил L, привыкая ко второму нелюбимому элементу гардероба, в котором ему было неудобно, а руки так и чесались поскорее снять эту мешающую вещь. — Не веди себя как маленький ребёнок, — нравоучительно сказал Лайт, — это только на один вечер. Ты не можешь прийти на такое важное мероприятие в своей повседневной одежде. — Могу, — упрямо возразил настырный альфа, нервно теребящий кончик своего галстука. — А я могу поехать с Алексом домой и закончить украшать квартиру. Я уже не говорю о приготовлении рождественского ужина. Так что, потерпи, — насмешливо произнёс Лайт, тыкнув пальцем ему в грудь. — Это шантаж... — недовольно проворчал черноволосый альфа себе под нос, но потом взял руку омеги и легко поцеловал тыльную сторону ладони. — Что ты творишь?! — возмутился русоволосый омега, залившись краской до кончиков ушей. — П-прекрати... — тихо попросил его смущённый Лайт. — Ты прекрасно выглядишь, — бархатным голосом прошептал он ему на ухо, приобняв омегу одной рукой за тонкую талию. — Ты тоже... — едва слышно сказал омега, вдохнув приятный аромат парфюма и неповторимый запах горького кофе и сладкой ванили, который он мог вот так вот вдыхать целую вечность. — Да...ведь это ты выбрал мне смокинг, — довольно усмехнувшись, проговорил L, глубоко втянув носом свой запах, переплетённый с манящим ароматом омеги, который отстранился на него. — Ещё бы! — фыркнул Лайт. — Если бы не моё чувство вкуса, ты бы сейчас выглядел совсем по-другому, — с ноткой самодовольства сказал омега прямо ему в глаза, растянув губы в ехидной улыбке. — У кого-то определённо завышенное самомнение, — темноволосый альфа издал короткий смешок и засунул руки в карманы брюк. — Давай оставим на потом обмен любезностями, — резко перевёл тему русоволосый омега, который достал из большого фирменного пакета коробку с обувью. — Мы и так из-за тебя опаздываем, — взглянув на часы, раздражённо бросил Лайт, открыв коробку и достав оттуда чёрные лакированные туфли, которые они купили вчера в обувном магазине. L ещё никогда в жизни не был так измотан от похода по магазинам. Лайт заставил его перемерить не одну пару туфель, рубашек, брюк, галстуков и пиджаков. Когда они после шестичасового шопинга присели на одну из скамеек в крупном торговом центре с множеством различных пакетов, у него перед глазами плясали звёздочки. Несколько дней назад он всё же решился после прошедшей течки Лайта рассказать ему о приглашении на благотворительный вечер одной давней знакомой Ватари, которую он не раз встречал лично. Он подробно рассказал Лайту про предстоящее мероприятие, устраиваемое этой женщиной в честь открытия нового детского приюта, который он совместно с ней проспонсировал. Почти месяц СМИ никак не могли успокоиться после опубликования в «Таймс» его фотографии, на которой он был вместе с Лайтом. Пронырливые журналисты со многих известных газет сутками напролёт караулили его возле его же собственного штаба в надежде получить интервью или сделать ещё более сенсационные кадры. Именно поэтому ему нравилось работать в тени и быть невидимкой, руководить всем процессом расследования из специальной комнаты, а не сидеть в душных помещениях с людьми, которые не были равны ему по интеллекту. Это наводило на него только скуку и ничего больше. Подёргав за нужные ниточки, он смог с помощью лондонской полиции разогнать всех журналистов и репортёров, которые не с меньшим энтузиазмом пытались задать ему за шестьдесят секунд слишком много вопросов. — Одевай скорее! Машина уже давно ждёт! — начал торопить его Лайт, поставив на пол новую пару туфель. — Это вовсе необязательно, — осторожно попытался отвертеться черноволосый альфа, не желающий надевать лакированные туфли и проклятые носки, которые сиротливо лежали на его кровати, — мне будет намного удобнее в кроссовках. — Сейчас же подошёл и надел их, — одарив его тяжёлым мрачным взглядом, русоволосый омега скрестил руки на груди и выжидательно уставился на него, начав равномерно постукивать по локтю пальцами. — Лайт... — Не-мед-лен-но! — медленно процедил по слогам Лайт, зло сверкнув разъярёнными карими глазами. — Хорошо... — слегка испуганно выдохнул L и под пристальным взглядом омеги одел сначала носки, а затем надел эти чёртовы туфли, недовольно поморщившись. — Ты сам вчера согласился на мою помощь, — миролюбиво произнёс Лайт, мягко улыбнувшись, когда полностью одетый и что-то бурчащий себе под нос альфа мученически рассматривал свою обувь, — никто не тянул тебя за язык. — Спасибо... — перестав сверлить взглядом обувь, поблагодарил темноволосый альфа. Подойдя к омеге, он взял двумя пальцами его подбородок и поднял его вверх голову. Медленно скользнув взглядом по лицу своего истинного, L наклонился и благодарно поцеловал его, вложив в свой поцелуй всю ту бурную смесь эмоций, которую ему было трудно передать словами. — Нам пора идти, — слегка хрипло сказал Лайт, когда они разорвали поцелуй. Накинув верхнюю одежду, L вышел из комнаты вместе с русоволосым омегой и они спустились на лифте в просторный холл. Второпях выйдя на улицу, они направляясь в сторону припаркованной невдалеке чёрной машины. Приблизившись к дорогому автомобилю, он открыл дверь и пропустил в тёплый салон сначала Лайта, а потом сел сам, закрыв за собой дверцу машины, которая мягко поехала по нужному адресу, стараясь аккуратно ехать по заснеженной дороге. В этом месяце в Лондоне выпало больше снега, чем за последние несколько лет. Многие главные улицы были расчищены снегоуборочными машинами и поэтому они смогли не попасть в пробку и без проблем доехать в пункт назначения. — Алекс, — вытянув из уха сына один белый наушник, мягко произнёс Лайт, — мы уже приехали. Выключай планшет. — Ну-у, па-а-п, я не досмотрел, — обиженно надул губки маленький альфа, — там в конце будет супер битва. Можно я досмотрю? — Нет, солнце, — надев на мальчика шапку и натянув на его руки шерстяные перчатки, покачал головой омега, — досмотришь потом. И помни, что я тебе сказал перед выходом. — Я помню, папочка, — кивнул головой Алекс, широко улыбнувшись, когда его родитель надел ему на шею шарф. — Вот и славно, — улыбнулся в ответ русоволосый омега. Выйдя из машины, они увидели большой роскошный частный дом в чисто английском стиле, расположенный в одном из престижных районов Лондона. Перед красивым особняком была большая терраса и заснеженный газон, разделённый дорожками из гравия. Чуть вдалеке за ухоженной живой изгородью был расположен крупный сад. Они даже смогли увидеть верхушку изящной белой беседки, возле которой было много кустарников и деревьев. Поднявшись по широкой центральной лестнице, Лайт отметил, что в месте, отведённом для парковки, было очень много дорогих иномарок, некоторые из которых он даже ещё не видел в продажах. Мысленно ужаснувшись тому, что он на это самолично подписался и теперь пути назад не было, омега тихо выдохнул, стараясь успокоиться и взять себя в руки. L долго просил его сопроводить его на этот благотворительный вечер, который несомненно был для альфы важен по многим причинам. Как объяснил ему L, придя вместе с ним и Алексом на это важное публичное мероприятие, он покажет не только сливкам общества, но и представителям прессы, присутствующим на этом вечере, что они с Алексом находятся под его защитой. Ещё одной немаловажной деталью его идеи являлось то, что всего лишь одним выходом в свет продуманный альфа убьёт сразу двух зайцев. Его участие в благотворительности будет считаться большим плюсом в глазах общественности, а маленький пятилетний мальчик, похожий на своего отца, закончит эту картину, которые все присутствующие в главном зале представят себе, как только они увидят их и узнают, кто являлся таинственным вторым спонсором. Этот хитрый засранец даже собственного сына задействовал в своём спектакле, который он после долгих уговоров и крышеносного секса решил поддержать, исходя чисто из интереса приятно провести время. Встретив в холле пожилого дворецкого, который, узнав и сверив их имена в пригласительном списке, показал на комнату, выделенную для гардероба. Сняв с себя верхнюю одежду, они проследовали вверх по белой массивной лестнице, украшенной резными статуями. Поднимаясь вверх по этой лестнице, Лайт не переставал поражаться изысканности и в тоже время сдержанности английского стиля. Каждая комната была по-своему неповторима и вызывала только восхищённые вздохи. Он бы с большим удовольствием познакомился с хозяйком этого удивительного места. Внезапно они остановились перед большими белыми дверьми, которые светловолосый альфа поспешил открыть перед ними. Переглянувшись с L, он увидел в его глазах, как и в своих, страх перед неизвестностью. Ни один из них никогда не бывал на таких мероприятиях и не сильно горел желанием быть на одном из них. Если бы не необходимость всего этого фарса, они давно бы сидели на диване в его гостиной или L и просто вели бы интересные беседы, спокойно попивая заваренный Ватари чай и наслаждаясь этими чудесными мгновениями. L послал ему успокаивающий взгляд и взял его под локоть, попытавшись подбадривающе улыбнуться, хотя Лайт прекрасно знал, что больше всех сейчас нервничал именно темноволосый альфа, который старался не подавать виду, но слегка дрожащие пальцы выдавали того с головой. Покрепче взявшись за локоть альфы, русоволосый омега негромко сглотнул и, приобняв сына за плечи одной рукой, сделал шаг вперёд, когда двустворчатые белоснежные двери открылись перед ними, приглашая окунуться в новый неизведанный для них мир интриг изысканного высшего света. Сегодняшний приём, устроенный хозяйкой этого большого особняка, был организован на самом высоком уровне. Здесь собрались не только богатые и знаменитые люди Лондона, но и те, кто занимали значимые должности во многих сферах деятельности. Осмотрев огромный зал с несколькими большими хрустальными люстрами, висящими на высоких потолках, которые дополняли аристократично-сдержанный образ этого зала, Лайт попытался удержать очередной вздох восхищения. На подоконниках широких окон, с не завешанными объёмными драпировками с фалдами и золотистыми шнурами с кисточками, были ставные квадратные подушки для тех, кто любит посидеть на подоконнике и просто полюбоваться красивым пейзажем за окном. Туда сюда сновали улыбчивые молодые официанты, разносившие на круглых подносах разлитое в бокалах дорогое игристое шампанское. В большом и хорошо освещённом зале негромко играла приятная классическая музыка, которая успокаивала своей медленной мелодией и привносила нотку загадочности в сегодняшнее торжество. Возле длинных фуршетных столов, на которых было много разнообразной рождественской еды, начиная от лёгких закусок и заканчивая сладкими изысканными десертами, стояли и увлечённо разговаривали между собой мужчины, одетые в дорогие смокинги, и красивые девушки в длинных эффектных вечерних платьях, которые подчёркивали их элегантность. Учтивые до скрежета зубов официанты ловко перемещались по залу от одной группы гостей к другой, предлагая бокалы с шампанским, которое расходилось очень быстро. — Здравствуй, L, — приятный женский голос привлёк внимание Лайта. К ним неспешно приближалась улыбающаяся темноволосая женщина лет пятидесяти, которая была одета в простое, но элегантное зелёное платье и туфли на невысоком каблуке. Зеленоглазая омега совсем не выглядела на свой возраст. Лайт всегда считал таких людей удивительными и интересными, потому что создавалось впечатление, что они смогли постичь тайну бессмертия или же нашли источник вечной молодости. Боже, о чём он только думает? Пора прекращать на ночь читать Алексу сказки о пиратах и загадочных островах, где спрятаны несметные богатства. — Добрый вечер, Кларисса, — с ответной улыбкой поздоровался черноволосый альфа с подошедшей к ним женщиной, которая была явно очень рада этой встрече. — Ты, как всегда, опаздываешь, — пожурила L зеленоглазая омега и потом заинтересованно осмотрела его с ног до головы, — может ты нас представишь? — Конечно, — спохватился L и, посмотрев на него, спокойно сказал, — знакомьтесь, это Лайт. — Лайт, — затем альфа показал рукой на темноволосую женщину, — это Кларисса Крайтон. Именно она организовала сегодняшний благотворительный вечер. — Приятно с вами познакомиться, — с вежливой улыбкой произнёс русоволосый омега. — И мне тоже. Так это вы тот самый таинственный омега, о котором судачат около месяца? — полюбопытствовала Крайтон. — Можно сказать и так, — ещё крепче сжав пальцами локоть альфы, Лайт стал держаться за него, как за спасательный круг. Сейчас он чувствовал себя маленьким и беззащитным существом под изучающим взглядом этой темноволосой женщины, на лице которой держалась похожая вежливая улыбка. Ему стало страшно остаться один на один с Клариссой Крайтон. — О-о-о, — удивлённо протянула Кларисса, увидев маленького мальчика, который прятал своё лицо, прижавшись к русоволосому омеге, — и кто это тут у нас? — Солнце, — ласково погладив сына по тёмным волосам, мягко сказал Лайт, — поздоровайся. — Здравствуйте, — тихо проговорил маленький альфа, отлипнув от своего родителя и застенчиво посмотрев на улыбающуюся ему темноволосую женщину, — я...Алекс. — Приятно познакомиться, Алекс, — дружелюбно ответила зеленоглазая омега, которая краем глаза посматривала то на L, то на маленького мальчика, который походил на него. — Скоро начнётся основная часть, — спокойно проинформировала она их, — давайте пройдём в другой зал. Я оставила столик специально для вас. — Спасибо, — негромко поблагодарил L. Когда Крайтон направилась в сторону соседнего большого зала, L успокаивающе поцеловал его в висок и едва слышно сказал на ухо, чтобы никто, кроме него, не услышал: — Иногда я её тоже побаиваюсь. Эта женщина в гневе страшна. Давай не будем давать ей для этого лишний повод, хорошо? — Я ещё ничего не сделал, — шёпотом ответил Лайт, подозрительно посмотрев в спину зеленоглазой омеге, которая шла с гордой и ровной осанкой, не забывая здороваться с остальными гостями, которые вместе с ними перемещались в другой зал, — но мне хочется отсюда уйти. Может всё отменим? — Нельзя, — категорически сказал L, — это будет не вежливо по отношению к Клариссе. — Откуда ты её знаешь? И почему ты её называешь по имени? Она же старше тебя, — тихо поинтересовался Лайт, взяв сына за руку, чтобы тот не потерялся в большой толпе. — Я с ней встречался в «Доме Вамми» ещё до того, как я покинул его. И она старая знакомая Ватари. Она хорошая женщина. А называю я её так потому, что она сама мне разрешила так себя называть. — Ты настолько уверен? — скептически спросил русоволосый омега, войдя вместе со всеми в просторный и украшенный свежими цветами и ажурными рождественскими лампами зал, в котором стояло много одинаковых круглых столиков. — Я знаком с ней не первый год. Я знаю, о чём я говорю, Лайт, — уверенно произнёс темноволосый альфа, обдав его ухо своим тёплым дыханием. — Да уж, — скривился омега, — ты умеешь успокоить. — Я посчитал, что ты должен знать, — невозмутимо оправдался L. — Присаживайтесь вот сюда. Я думаю, вы не будете против моей компании, — любезно указала Крайтон на белые стулья возле сервированного рождественского стола, накрытого белой крахмальной скатертью. Его внимание привлёк скромно сидящий за столом маленький мальчик с пшеничными до плеч волосами и большими аметистовыми глазами с длинными ресницами. Этот невысокий и хрупкий на вид мальчик был омегой. От него тонко пахло фиалками и свежескошенной луговой травой. Ему на вид было столько же, сколько и его сыну. Посмотрев сверху вниз на Алекса, который не отводил любопытного взгляда от пары красивых аметистовых глаз, он едва заметно улыбнулся краем губ. Взглянув на светловолосого мальчика, который засмущался от долгого пытливого взгляда его сына, Лайт решил разрядить обстановку и нарушить воцарившееся молчание. — Выглядит очень аппетитно, тебе так не кажется, L? — обратился он к черноволосому альфе, отодвинувшему ему стул, на который он аккуратно присел, искоса посматривая на зеленоглазую омегу и незнакомого мальчика, который украдкой разглядывал его сына. — Да... — рассеяно ответил L, помогая темноволосой женщине присесть, — особенно пудинг. — Ты всегда так говоришь, — с мягкой улыбкой проговорила Крайтон, — расправив на своих коленях салфетку, — и всё так же любишь сладкое. — Я не ел вкуснее пудинга, чем ваш, Кларисса, — спокойно и монотонно сказал темноволосый альфа, собираясь сесть на свой стул. — Ты ужасный сластёна, L, — с весельем в глазах произнесла зеленоглазая омега, разрезая лежавший на тарелке рождественский пирог. — В этом я с вами абсолютно согласен, миссис Крайтон, — со вздохом поддержал Лайт, кладя сыну на тарелку то, что тот негромко говорил ему, всё ещё продолжая посматривать на смущённого маленького омегу, — вкусовые пристрастия L никогда не меняются. — О! — удивлённо протянула Кларисса, с любопытством взглянув на него. — Вам известно об этой его черте? — ему снова стало некомфортно под цепким взглядом зелёных глаз омеги. — Довольно давно, — тщательно подбирая слова, непринуждённо ответил Лайт, вместе с Крайтон подставив стеклянный бокал, чтобы темноволосый альфа наполнил его шампанским. — Не говорите обо мне так, словно меня здесь нет, — немного мрачно отозвался L, разлив по всем трём бокалам дорогое шампанское и закупорив бутылку. — И хватит мучить Лайта вопросами. Он не на допросе, — с нажимом намекнул черноволосый альфа, собравшийся снять надоевшую и непривычную обувь. — L, — понизив голос, с притворной улыбкой позвал русоволосый омега L, держа бокал за ножку и делая медленный глоток, — тебе сейчас не нужно думать, так что... — Это не обсуждается, — быстро взглянув на него, отрезал темноволосый альфа. — Это всего лишь на один вечер...и с меня одно желание, — заговорщицки подмигнув заинтересовавшемуся альфе, предложил Лайт, поставив недопитый бокал на стол и налив сыну в высокий и длинный стакан вишнёвый сок. — Два, — задумчиво сказал L, поднеся палец ко рту и в упор смотря на преспокойного омегу, который искривил губы в ехидной усмешке. — Для тебя это слишком много, — ровным тоном проговорил русоволосый омега, ощущая на себе изучающие взгляды нескольких человек, — одно и ни желанием больше. — По рукам, — усевшись на стул, L полностью скопировал манеру сидеть Лайта и почувствовал, как его умственные способности упали на целых сорок процентов. Он ради своей второй половинки идёт на такие большие жертвы со своей стороны, а тот не ценит его стараний и даже наотрез не желает поторговаться за желание. Положив себе на тарелку большой кусок рождественского пирога, внутри которого были ягоды и орехи, L с удовольствием отломил вилкой кусочек пирога и прожевал его, прикрыв глаза, чтобы сполна насладиться его неповторимым вкусом. — Иногда мне кажется, что тебе больше бы подошла работа дегустатора, чем детектива, — слегка задумчиво произнёс Лайт, спокойно кушающий вкусный пирог, который даже он не смог бы так вкусно приготовить. — Если бы я работал дегустатором, то был бы самым лучшим в этом деле, — самоуверенно ответил с набитым ртом L. — Не говори с набитым ртом. Это неприлично, — негромко шикнул омега на черноволосого альфу, который внезапно резко перестал есть и опустил глаза вниз на свою вилку. — Что случилось? — взволнованно спросил он, посмотрев на замершего альфу. — Мне что-то попалось...монетка? — полувопросительно сказал L, когда достал изо рта металлическую монету. — Это к богатству, — пояснила темноволосая женщина, — мне вот попался боб. — Мне тоже попалась монетка, мистер L, — негромко проговорил светловолосый мальчик, показав пальчиком на лежащую на краю тарелки монету. — Ох, совсем забыла, — приложив руку ко рту и убрав её, поспешно заговорила Крайтон, — это мой внук Кристиан. — Кристиан, — тепло обратилась зеленоглазая омега к мальчику, — познакомься с мистером L и Лайтом, а также с Алексом. — Здравствуйте, — смущённо поздоровался Кристиан и уткнулся взглядом в свою тарелку. — А тебе нравится пирог? — неожиданно спросил Алекс, посмотрев на светловолосую макушку Кристиана, который приподнял голову и исподлобья взглянул на темноволосого альфу своего возраста. — Да... — немного подумав, тихо ответил светловолосый омега. — А тебе? — Он очень вкусный! — радостно сказал маленький альфа с весельем в карих глазах, которые на протяжении двадцати минут были обращены только на милого омегу, который умилительно краснел, когда он задерживал на нём свой взгляд. — А мне нравятся папины яблочные пироги, — продолжил увлечённо говорить Алекс, радуясь тому, что Кристиан теперь с интересом слушал разные истории про то, как готовил этот пирог его папа-омега и какая в нём удивительно вкусная начинка. — Лааайт, — обиженно протянул L, — а почему ты мне не делаешь такие пироги? — Ты не любишь яблоки, — коротко ответил омега, даже не посмотрев на вытянутое лицо альфы, который несколько секунд обдумывал его слова. — Я хочу попробовать этот пирог, — надувшись, как хомячок, пробубнил темноволосый альфа с набитым ртом, — с яблоком он или нет. — Это твоё желание? — бесстрастно уточнил Лайт, надкусывая с вилки кусочек пирога. — Нет, но...Лайт? — оборвавшись на середине фразы, L увидел, что омега чуть не подавился чем-то, но всё же успел выплюнуть нечто себе на руку. Этой вещью оказалось небольшое кольцо. — Это судьба, Лайт, — как нечто очевидное, с ироничной усмешкой сказал альфа. — О Боже мой, заткнись! — вяло отмахнулся от него русоволосый омега, который некоторое время задумчиво смотрел на кольцо на своей ладони, но потом положил его на край своей тарелки. — Уважаемые дамы и господа, мы рады приветствовать всех вас на сегодняшнем благотворительном вечере, — громко сказал в микрофон молодой брюнет, одетый в блестящий чёрный смокинг. — Это мероприятие было организовано благодаря очаровательной хозяйки этого особняка, Клариссы Крайтон, которая является одним из главных спонсоров нашего благотворительного вечера. Давайте же все вместе поаплодируем, миссис Крайтон! — торжественно провозгласил ведущий, указав на зеленоглазую омегу, которая в ответ приветственно подняла бокал с шампанским. Зал взорвался бурными аплодисментами и многие гости подняли бокалы в честь организатора сего мероприятия. — Но это ещё не всё, дамы и господа, — интригующе проговорил бета, достав из внутреннего кармана запечатанный конверт, — в этом конверте написано имя нашего второго спонсора, который вложил, как и миссис Крайтон, немало сил для открытия нового детского приюта. — И этим таинственным до сегодняшнего вечера человеком является, — медленно произнёс ведущий, раскрывая конверт и разворачивая белый лист. Его брови удивлённо приподнялись, но брюнет быстро взял свои эмоции под контроль и громко объявил нетерпеливой и любопытной публике, — мистер L! — Милый, ты же скажешь речь? — мягко спросила темноволосая женщина, видя, как насторожился переставший жевать альфа, дёрнув плечом, словно сбрасывая с себя обращённые на него чужие любопытные взгляды. — Я собирался... — медленно ответил темноволосый альфа, не желающий идти на сцену со своей три дня назад подготовленной и заученной наизусть небольшой речью, которую ему не хотелось говорить перед таким большим количеством народа. Он никогда публично не выступал перед кем-то, кроме того случая в университете Тодай на вступительной церемонии. — Я рядом... — накрыв рукой сжавшуюся на колене руку альфы, прошептал Лайт ему на ухо, — смотри только на меня и всё будет хорошо. Я в тебя верю. — Спасибо, — искренне поблагодарил L успокаивающе улыбающегося ему омегу, который обещал ему на сегодняшнем вечере ту поддержку, в которой он так давно нуждался. Не ту, которая помогла бы ему разгрести множество нераскрытых дел и других навалившихся со временем проблем, а моральную, которую не каждый мог ему дать. Это было под силу сделать только Лайту, который неотрывно смотрел на него своими карими глазами, в которых он видел своё собственное отражение. L понял, что ради этого омеги он готов свернуть горы, достать с неба самую яркую звезду, сделать всё, чтобы приятная улыбка не сходила с его лица и чтобы она была предназначена только ему и их сыну. Проводив глазами удаляющуюся фигуру альфы, который слегка сутулился, но всё равно вселял в этом зале чувство уважения к себе не только у удивлённых омег и спокойных бет, но и притихших альф, Лайт откинулся на спинку стула и задумчиво помешал в бокале остатки шампанского. На большой сцене, на которой в микрофон говорил заготовленную речь L, смотрящий прямо на него, была группа музыкантов, которая, как он понял, будет отвечать за развлекательную программу в конце вечера. Краем уха слушая что-то про то, что через два часа будет проходить аукцион, омега не сильно вслушивался, о чём говорила темноволосая Крайтон. Всё его внимание было приковано к уверенному в себе черноволосому альфе, который был его истинным, тем человеком, который понимал его, как себя самого и даже лучше. Когда человек понимает, что нашёл свою родственную душу? У каждого это происходит по-разному. У одних это бывает случайно, у других после долгого знакомства с этим человеком, который в один прекрасный день становится для них всем. Они с L прошли длинный и сложный путь к мирному сосуществованию, хотя их повседневные склоки никогда не заканчивались просто так. Так было и так будет всегда. Он прошёл долгую реабилитацию после случившегося пять лет назад. Любой здравомыслящий омега на его месте нашёл бы способ разорвать эту прочную незримую связь и больше никогда не знаться с человеком, причинившим ему столько боли одними лишь словами, ранившими его в самое сердце. Этот апатичный и упёртый засранец всегда чем-то притягивал его. Есть ли у них какой-нибудь шанс на счастливый конец, как это бывает в детских сказках? Искоса посмотрев на разговаривающих Алекса и Кристиана, его губы тронула улыбка. Может ли быть так, что мы чувствует свою вторую половинку ещё в раннем детстве или же это всё только мираж, выдуманная нами иллюзия? Если бы он встретился с L в таком же возрасте, то как бы они повели себя? Он бы тихо и незаметно вёл себя с L или же наоборот всеми способами пытался бы разговорить молчаливого альфу? Вопросы, на которые у него нет точного и правдивого ответа. Ему больше не стоит оглядываться назад или думать о будущем. Он должен понять прямо сейчас, что ему нужно в настоящем. Во-первых, это дом, в который он мог бы с радостью каждый день возвращаться с работы и знать, что его там всегда ждут или беспокоятся, если он вдруг где-то задерживается. Во-вторых, это надёжный муж, который будет его уважать и считаться с его мнением. Говорить о любви в наше время могут только те, кто пересмотрел вечером марафон слезливых сериалов или фильмом. И в третьих, это...семья. — Миссис Крайтон, вы не будете против, если я сделаю со сцены одно объявление? — полувопросительно спросил Лайт у темноволосой женщины, делающей неспешный глоток шампанского из своего бокала. — Нет. Могу сказать, что я заинтригована, — медленно ответила зеленоглазая омега, которая на протяжении всего вечера изучала его, словно бабочку под микроскопом. — Спасибо, — вежливо поблагодарил омега Крайтон, бросая задумчивые взгляды на лежащее на тарелке кольцо, которое ему попалось в пироге. Может быть это действительно судьба или же знак свыше? Лайт никогда не считал себя фанатиком каких-либо астрономических гороскопов и не следовал многим народным приметам, но он не мог обойти стороной тот факт, что ему из всех видов начинок попалось именно кольцо. — Ты прекрасно справился, — одобрительно произнёс он, когда к их столу подошёл L, минуту назад закончивший своё выступление на публике. — Спасибо, Лайт, без тебя я бы не справился, — благодарно улыбнулся темноволосый альфа, севший на облюбованный им стул. — Ты куда? — недоумённо спросил он, увидев, что омега встал со своего стула. — Ты сам скоро всё увидишь, — таинственно сказал Лайт и направился к большой сцене. — Кларисса, что тут произошло, пока меня не было? — требовательно вопросил L, устремив взгляд на мило улыбающуюся зеленоглазую омегу. — Ничего, — беспечно ответила темноволосая женщина, — но думаю, мы скоро это узнаем. L нахмурено посмотрел на передвигающегося по сцене Лайта, который сначала что-то быстро сказал на ухо ведущему, на лице которого появилась понимающая улыбка, а затем русоволосый омега о чём-то недолго говорил с одним из музыкантов группы, которая должна была под конец вечера сыграть свои популярные хиты. Живущая где-то внутри него ревность снова дала о себе знать. Он старался сдержаться и не искрошить свои зубы, которые сильно сжал. Черноволосый альфа был готов в любую секунду вскочить со стула и увести своего омегу со сцены подальше от восхищённых взглядов многих похотливых альф, которые с интересом рассматривали незнакомого им омегу, подошедшего к микрофону. L с большим трудом проглотил утробное рычание, которое готово было сорваться с его губ в любой момент. Всё его внимание сейчас было сконцентрировано на его второй половинке, которая спокойным и ровным голосом сказала в микрофон, что хочет кое в чём признаться одному находящемуся в зале человеку. Позади него музыканты начали играть энергичную и ритмичную мелодию, а затем, к большому удивлению альфы, Лайт запел приятным голосом.Когда со мною ты, глаза твои горят. Я словно в дивном странном сне. С первых дней, что мы увиделись, они меня манят. Говоря, что нет, ты всё равно не убедишь меня! Откуда этот свет, мне честно всё равно, пока со мною рядом ты. Пусть порой мне не дают покоя странности твои. Грусть свою отбрось и поскорей в глаза мне посмотри! Мы раскрасим этот мир цветами радости, свободы, страсти и любви! Пусть не дано узнать судьбу свою и что ждёт впереди. Ответ нам не найти. Только руку не отпускай и раскрась мой мир всеми цветами! Ты хочешь мне сказать, постой, не исчезай, но образ растворяется. Я прошу, ты помни яркий свет. Из темноты ночной и ярче света просто нет. Мне это не понять, но я могу сиять, как путеводная звезда. Я с тобой хочу делить свои секреты навсегда. Ты единственный, кому могу сказать я...Даааа! Даже если этот мир исчезнет без следа, я буду и тогда, в глазах твоих одна звезда. Будущее наше не известно, не беда. Мы вместе навсегда, ведь я сказал ДА! Образ мой растворяется, только чувства, поверь, не меняются.
L завороженно смотрел на поющего омегу и не мог поверить услышанному. Он ущипнул себя за руку, чтобы проверить, не почудилось ли ему это. Темноволосый альфа с широко раскрытыми глазами долго всматривался в его лицо и карие глаза, которые на протяжении всей песни смотрели только на него одного. В этот момент L почувствовал, что за его спиной вытянулись и выросли два больших белоснежных крыла, которые он расправил, услышав долгожданное признание из уст своей второй половинки, которая поблагодарила публику за внимание и под взглядом сотни глаз устремилась к их столу, улыбаясь ему уголками губ. Когда Лайт невозмутимо сел на свой стул и продолжил прерванную трапезу, игнорируя посторонние взгляды, черноволосый альфа только сейчас понял, что всё это время он даже не дышал. Он молча смотрел на своего истинного омегу и не мог оторвать взгляда от таких любимых черт лица. Русоволосый омега продолжил спокойно есть кусок рождественского пирога и не обращать внимание на повисшее за столом молчание. Лайт взял в руку бокал с шампанским и сделал небольшой глоток. — Это правда? — неверяще спросил L, пристально смотря на русоволосого омегу, делающего ещё один глоток. — Ты согласен? — он даже не старался скрыть в своём голосе волненья, надежды и искренней радости. — Да, — искоса взглянув на него, произнёс Лайт, — я дам тебе шанс...не упусти его. Окрылённый после услышанного темноволосый альфа не мог даже подобрать нужных слов, чтобы передать все те эмоции, которые переполняли его в этот момент. Он молча и с довольной улыбкой отвернулся от кушающего омеги и решил оставить важный разговор на потом, а сейчас уделить внимание рождественскому ужину и весёлой красивой музыки, поднимающей всем присутствующим в зале настроение. Время за непринуждённой беседой о погоде, планах на следующий год и о том, что случилось у каждого в уходящем году, пролетело незаметно. Они попробовали почти все приготовленные блюда и подняли не один тост за встречу. Кларисса Крайтон под действием алкоголя стала рассказывать интересные и довольно пикантные истории про разных светских персон и развеселившийся омега внимательно слушал темноволосую женщину и только продолжал неустанно удивляться тому, сколько тайн может знать один человек. Выпитое шампанское успокоило его натянутые нервы и теперь Лайт мог спокойно и немного нагло разговаривать с зеленоглазой омегой, которая на самом деле была интересным собеседником, а ещё человеком с хорошим чувством юмора. Смотрящий и временами удивлённо приподнимающий бровь L не успевал следить за тем, сколько бокалов за этот вечер он успел наполнить. Эти две пьяно хихикающие омеги помыкали им сегодня как могли. Хорошо, что дети час назад покинули их застолье и отправились спать. Дворецкий семейства Крайтон был хорошим, а самое главное — понимающим человеком, который прожил на этом свете не один десяток лет и повидавший за свою жизнь многое. Маленьким сонным детям за столом было не место. Когда он помог Джереми, который работал много лет в этом особняке, отнести и уложить детей спать, засыпающий Алекс начал хныкать и не хотел расставаться со светловолосым омегой, с которым он проболтал несколько часов о самых разных вещах. Посмотрев на сына, который пытался состроить ему щенячьи глазки, L понял, что в этом он пошёл точно в Лайта. Тот всегда умел добиться того, чего он хочет, используя для этого окружающих его людей. Может быть то, что ранее сказал ему Лайт о двояком поведении Алекса, было правдой, но об этом было ещё рано думать. Уложив маленького упрямого альфу вместе с внуком Крайтон, он улыбнулся краем рта перед тем, как покинуть комнату, увидев, что дети инстинктивно придвинулись поближе друг к дружке, словно они были сиамскими близнецами. — Лайт, пожалуй, тебе хватит, — спокойным, но строгим голосом сказал L, забрав из руки русоволосого омеги вновь наполненный бокал. — Не-е-т, — пьяно заупрямился Лайт, немного покачиваясь на стуле и пытаясь вернуть обратно свой бокал с вкусным шампанским. — А я говорю — да! — с нажимом рыкнул черноволосый альфа, а омега только нахмурил брови. — Не командуй! Мы с Клариссой прекрасно проводим время, — пролепетал Лайт, подперев рукой щёку и взглянув на своего альфу, — если тебе что-то не нравится, то можешь уйти. — Вы что уже на брудершафт пили? — поразился L. — Дааа...ик... — икнула подвыпившая Крайтон, культурно прикрыв рот рукой, — Лааайт просто прелесть. Береги его. — Я знаю, — коротко бросил темноволосый альфа, поднявшись со стула, — вы не против, если мы погостим у вас до завтра? — Милый, ну что за вопрос? — полувопросительно произнесла темноволосая женщина. — Оставайтесь столько, сколько хотите. Я всегда рада гостям. Особенно тебе, неблагодарный ребёнок. Хорошо хоть, что мои уроки этикета не прошли даром, — заохала зеленоглазая омега, медленно отщипывая виноград и отправляя зелёные виноградинки себе в рот. — Да, — многозначительно протянул L, припомнив редкие и неожиданные уроки этикета от этой женщины, которая иногда наведывалась в Винчестер, чтобы поболтать о жизни с Ватари, — ваши уроки я запомнил на всю жизнь. — Что за молодёжь? — тяжело вздохнула Крайтон. — Вот в моё время всё было совсем не так, — с ностальгией протянула зеленоглазая омега. — Лайт, пошли, — твёрдо проговорил черноволосый альфа, подняв со стула пошатывающегося омегу, который никуда не хотел уходить. — Нет! — воспротивился Лайт, пытавшийся оттолкнуть снисходительно усмехнувшегося альфу, стараясь при этом устоять на ногах. — Тебе пора в кроватку, — мягко прошептал L на ухо омеге, скулы которого заалели. — С тобой? — невинно захлопал глазками Лайт, пьяно хихикая, пока они выходили из зала. — Только со мной, — собственнически ответил темноволосый альфа, когда они приблизились к длинной мраморной лестнице. — Нет, нет...до свадьбы «ни-ни»! — заупрямился русоволосый омега, резко остановившись и посмотрев в тёмные глаза альфы. — И где моё кольцо? — с лукавой улыбкой спросил он, нежно обвив его шею руками. — У меня, — притянув Лайта за талию к себе, проговорил L, — я всегда ношу его с собой. — А ты упёртый, — с блеском в глазах протянул омега и демонстративно облизал свои губы, растрепав одной рукой ему волосы. — Тебе понравилось? Правда, я креативен? — прошептал он прямо ему в губы. — Ты у меня во многом талантлив, — похвалил свою вторую половинку темноволосый альфа и неожиданно подхватил омегу на руки. — Я же бог! — самодовольно изрёк Лайт, удобно расположившись на ручках своего будущего супруга, снова обвив его шею двумя руками. — Я бы даже сказал коварное и обольстительное божество, — с усмешкой поправил L, поднявшись на тот этаж, где он укладывал сына спать с миловидным омегой, который в будущем, возможно, мог стать частью их семьи. — Во-о-т, — радостно сказал русоволосый омега, растягивая гласные, — наконец-то, ты это признал! — Я не верю в существование Бога, но ты совсем другой случай, — спокойно пояснил черноволосый альфа, которому не с первой попытки, но удалось открыть дверь в свободную комнату. — Не смей такое сказать священнику! — вскрикнул Лайт ему в лицо. — У него прямо на месте инфаркт случится! Я не буду к этому иметь никакого отношения! — Когда выпьешь, ты такой шумный, — беззлобно проворчал L, переступив порог просторной и со вкусом обустроенной комнаты, напротив одной из стен которой стояла большая двуспальная кровать. — Целуй, — надув губы, приказал русоволосый омега. — Что? — переспросил L. — По традиции ты должен меня поцеловать, — подняв палец вверх, Лайт показал на весящую над дверью омелу, — или ты не хочешь целовать своего будущего мужа? — Очень хочу, — проникновенно произнёс темноволосый альфа и коснулся своими губами мягких манящих губ омеги, который охотно ответил на его поцелуй. Не разрывая поцелуй, L быстро донёс русоволосого омегу до кровати и аккуратно положил его на постель. Оторвавшись от его разгорячённых губ, которые Лайт стал призывно облизывать кончиками языка, он снял с ног неудобные туфли, ослабил узел длинной чёрной удавки и безразлично бросил её куда-то на пол. Не отрывая взгляда от лежащего на кровати соблазнительного омеги, черноволосый альфа медленно стянул с себя пиджак и кинул его на стоящее рядом с кроватью кресло. Забравшись на постель, он помог омеге облокотиться на подушку позади него и достал из внешнего кармана брюк бардовую коробочку. — Лайт...ты... — Я согласен, — не смотря на много выпитого шампанского, говорил Лайт серьёзным голосом и осмысленно сейчас смотрел на него, — спасибо, что не торопил меня. Это был нелёгкий для меня шаг. — Я сделаю всё, чтобы ты никогда не пожалел о своём решении, Лайт, — уверенно сказал L, надев на его безымянный палец левой руки кольцо с бриллиантом. Он невесомо поцеловал обручальное кольцо на его руке. Получив от русоволосого омеги искреннюю улыбку, L помог ему снять с ног обувь и пиджак, положив его вещи к своим. Он подлез обратно к Лайту и накрыл их обоих покрывалом. Прижав к себе засыпающего омегу, он поправил упавшую на его лицо тёмно-русую прядь волос и внимательно посмотрел на полную светлую луну на небосводе, которая ярко освещала всё вокруг. Из-за расшторенных окон вся комната была залита лунным светом. Невольно на его губах появилась улыбка, когда он вспомнил, что японское кандзи Лайта читается, как «Луна». Погруженный в свои размышления, L не заметил, как провалился в спокойный сон.18 марта 2013 года. Англия.
Дверь в комнату открылась, и в неё вошёл L. В одной руке он держал фиолетовую коробку с жёлтыми звёздами, на которой было написано «Бобы от Берти Боттс с любыми вкусами». Сделав несколько шагов, темноволосый альфа удивлённо замер. На его кровати по-турецки сидел Лайт и нарочито громко хрустел ярко-красным крупным яблоком. На вкус этот любимый сорт яблок, который всегда ел омега, был кисло-сладким. Однажды ему довелось попробовать одно такое яблочко и он понял, что лучше сладкого нет ничего на свете. Рядом с русоволосым омегой лежала тарелка, на которой лежали два объёмных красных яблока. Лайт не сводил с него глаз и продолжал молча кусать своё кисло-сладкое яблоко. — Что ты здесь делаешь? Разве тебе не нужно было сейчас быть в издательстве? — приблизившись к кровати, поинтересовался L. — Я попросил перенести встречу на завтра. Сегодня утром я узнал одну неожиданную новость, которую я хочу с тобой обсудить, — спокойно сказал Лайт с набитым ртом. — Я весь во внимании, Лайт. — У меня есть для тебя две новости: одна хорошая, а другая плохая. С какой начать? — спросил русоволосый омега, впившись глазами в его лицо. — Начни с плохой, — несколько секунд подумав, осторожно ответил черноволосый альфа, сверху вниз посмотрев на усмехнувшегося омегу. — А я погляжу, ты не оптимист, — издав короткий смешок, Лайт снова укусил хрустящее красное яблоко. — Ну хорошо, — прищурив карие глаза, он с расстановкой произнёс, — я тебя убью. — Позволь спросить, почему ты меня убьёшь, — полувопросительно проговорил L, — я хочу узнать причину до того, как пойду составлять завещание. — Потому что ты, похотливое животное, L, — тихо усмехнулся омега, растянув губы в недоброй улыбке. — Только из-за этого? А кто мне говорил, что до свадьбы ничего не будет? — наигранно удивлённым голосом сказал темноволосый альфа под пристальным взглядом омеги. — Верно, но это случится по другой причине, — терпеливо пояснил Лайт и, в последний раз хрустнув яблоком, положил огрызок на тарелку и, подняв на него глаза, медленно произнёс, — я беременный. — Ты беременный? — повторил L удивлённо и когда до него дошло, он счастливо улыбнулся. — И чего это ты улыбаешься? — нахмурился Лайт. — Я просто очень счастлив, Лайт, — медленно опустившись на диван, черноволосый альфа крепко обнял смущённого омегу, который недовольно пыхтел куда-то ему в ключицу. — А уж как я счастлив, — ворчливо пробухтел себе под нос омега, — мне опять придётся пройти через этот ад. — В этот раз я буду рядом, — невесомо поцеловав своего будущего мужа в макушку, проговорил L. — Скажи, а ещё кто-нибудь знает? — полюбопытствовал он. — Нет...ты первый, — негромко ответил русоволосый омега, взглянув в глаза своему альфе, с лица которого не сошла радостная улыбка. — Спасибо, — прошептал темноволосый альфа, нежно погладив большим пальцем щёку омеги. — Знаешь, я...когда я понял, что у меня будет ещё ребёнок...я растерялся, — шёпотом сказал Лайт, — живот ещё совсем маленький, но...мне кажется, что скоро он начнёт быстро расти. — Так и должно быть, — успокоил омегу L, — это физиология. — Нет, ты не понял, L, — решительно возразил русоволосый омега, — мне кажется, что у меня будет двойня. Ещё рано точно говорить, но я чувствую, что я прав, понимаешь? — Это же наоборот хорошо, глупый, — успокаивающе улыбнулся черноволосый альфа. — А ещё я хочу что-нибудь сладенького, — задумчиво проговорил Лайт, на автомате погладив свой небольшой живот, который начнёт теперь приносить неудобства, как и боль в пояснице. — Если дети, как Алекс, будут сладкоежками, я сойду с ума. Вот почему им не хочется чего-нибудь другого? — философски спросил он. — И почему тебе так не нравится сладкое? — наигранно вздохнул L. — Я ем сладкое, но в умеренных количествах, — возмущённо фыркнул русоволосый омега, — а что ты с собой принёс? — М? — промычал темноволосый альфа, заворожено смотря на то, как нежно поглаживал свой живот его будущий супруг. — Это разноцветные бобы, которые я купил на трёхчасовой экскурсии по замку, — скривившись, ответил он, открыв коробку и протянув её Лайту. — Так вот куда ты пропал на полчаса! А мы с Алексом уже подумали, что ты в подземельях заблудился, — рассмеялся омега, припомнив их совместный поход три дня назад по замку Алник и киностудии Ворнер Бразерс, где снимали знаменитого Гарри Поттера. — Очень смешно, — притворно проворчал L, когда омега вытянул из коробки несколько разноцветных бобов. — Это была самая долгая экскурсия из всех, что я видел, — пожаловался он, отправив в рот три боба и прожевав их. — Тебе не понравилось окунуться в сказку? — насмешливо спросил Лайт, взяв ещё немного бобов из коробки. — Что в этом может быть приятного? — удивился черноволосый альфа, сдвинув брови. — Как что? — поразился русоволосый омега, перестав жевать. — Прогулка по Косому переулку, — начал загибать пальцы Лайт, — кабинет Альбуса Дамблдора, знаменитый Большой зал, кабинет зельеварения Северуса Снегга и много чего ещё. А ты вообще убежал в «Сладкое королевство»! — Это место мне понравилось больше всего, — признался темноволосый альфа. — Лайт, а можно мне... — он указал глазами на его живот. — Можно, — разрешил омега и поднял свитер, чтобы у альфы был доступ к его животу. L осторожно положил ладони на его маленький живот и с глупой улыбкой на лице стал увлечённо поглаживать его. Прикрыв глаза и съев ещё пару бобов, Лайт довольно промычал, чувствуя, как сильные руки альфы мягко поглаживали его по бокам, а потом снова возвращались на живот, где кожа была более чувствительной. — Мы не часто куда-то все вместе выбираемся, — внезапно сказал он и L, оторвавшись от своего занятия, посмотрел на него, — Алексу там понравилось, да и мне тоже. — Тогда поездка прошла удачно, — отстранившись, спокойно произнёс черноволосый альфа. — Но всё же, почему он захотел именно туда? — полюбопытствовал он, когда омега лёг на бок и подпёр кулаком щёку. — Когда Алекс уже мог хорошо читать, однажды в витрине книжного магазина он увидел книгу, на которой был изображён лохматый темноволосый мальчик в очках и со шрамом на лбу в виде молнии, который сидел на метле. Он упросил меня зайти ненадолго в магазин и в итоге после его десятиминутного «Ну, папочка, купи-и-и!», я купил эту книжку. Ты бы видел, как светились его глаза, когда он держал её в руках, — усмехнувшись, Лайт продолжил рассказывать и, опустив свитер, потянулся за ещё одной порцией бобов, — вскоре у него появилась отдельная полка для книг про Гарри Поттера. Частенько я читал ему вслух какую-нибудь книжку и не один раз. — Знаешь, когда я как-то сказал ему, что его отец невероятный человек, Алекс спросил у меня, как Супермен или Гарри Поттер, — рассмеялся он, посматривая на скептическое выражение лица L, который пытался представить себя на месте этих людей. — У него слишком богатая фантазия, — спустя минуту подытожил темноволосый альфа, задумчиво проведя большим пальцем по нижней губе, — но теперь я понял, почему я читаю ему именно эти книги. — Он и до тебя добрался, — ехидно улыбнулся Лайт, надкусывая жёлтый боб. — И какую ты ему читал последнюю? — Где изображена то ли белая полу-лошадь, то ли полу-орёл, — задумчиво пробормотал L, — странное существо. — Ну, желаю тебе удачи, — русоволосый омега перекатился на спину и закинул руки за голову, — тебе ещё с ним фильм смотреть. — Фильм? — переспросил темноволосый альфа, подняв брови. — И не один, — мстительно улыбнулся Лайт, увидев вытянутое лицо L. — Может быть после этого киномарафона ты поверишь в то, что в этом мире всё-таки существует щепотка волшебства, — издевательски усмехнулся омега. — Возможно...кстати, Кларисса просила передать, чтобы ты послезавтра заехал к ней и что-то обсудил с ней, — вспомнив, сказал L. — О, нет! — мученически простонал Лайт, закрыв лицо руками. — Скажи ей, что меня нет, что я уехал! — Не-е-т, — с кривой ухмылкой ответил черноволосый альфа, — ты ей сам скажешь. Вы же с ней успели подружиться. — Я с ней?! — сев на кровати, вскрикнул омега. — После второй бутылки, конечно, да, но не на трезвую же голову! Это совсем разные вещи, L! — Неужели ты оставишь меня один на один с этой женщиной? — разочарованно спросил он, послав альфе жалостливый взгляд. — Да, — сдерживая смех, проговорил L, вытянув из коробки несколько бобов и закинув их к себе в рот. — Ты сволочь! — капризно надул губы Лайт. — Неблагодарная скотина! Больше я тебе не дам ни кусочка моего пирога! — Я в курсе, — монотонно произнёс темноволосый альфа, — но лишать меня пирога...это жестоко. — С тобой только так и надо! — напыщенно пробурчал русоволосый омега, отвернувшись в сторону и скрестив руки на груди. — Ну, хорошо, — выдохнул L и подполз к надувшемуся омеге, — я поеду с тобой. Так пойдёт? — Да, — согласно кивнул Лайт. — И почему она занимается организацией нашей свадьбы? — Потому что нас поставили перед фактом, малыш, — вздохнув, пробормотал черноволосый альфа, обняв своего истинного омегу и положив подбородок на его голову, — она мне прямо заявила, что мы два идиота, которые сами ни до чего не можем договориться. А ещё, что если она сама не возьмёт дело в свои руки, мы ещё лет пять не поженимся. Хоть она и бывает весьма строгой и требовательной, но на неё можно положиться, как и на Ватари. — Мне кажется, что она к нему неровно дышит, — поделился омега своими подозрениями с L, — может нам стоит им помочь? — Не думаю, что нам нужно в это лезть, — категорически ответил темноволосый альфа, убрав подбородок с головы омеги и взглянув ему в глаза. — Но как же тогда... — Разве я сказал, что мы не подтолкнём их? — тёмные глаза альфы загорелись, а на губах появилась лукавая усмешка. — И что ты предлагаешь? — спросил заинтригованный Лайт. — Алекс, — с заговорщицкой улыбкой ответил L, — он лучше нас справится с этим. Может быть, мы даже сыграем две свадьбы в один день. — Я иногда поражаюсь твоей логике, — медленно проговорил русоволосый омега. — Я ещё не один раз удивлю тебя, — многообещающе произнёс черноволосый альфа и потянул его за руку, заставив подняться с постели, — и начну я прямо сейчас. — Что ты задумал? — недоуменно спросил Лайт. — Увидишь, — загадочно сказал L, достав из шкафа его и своё лёгкое пальто, — одевайся. — Ладно, ты меня заинтриговал, — омега накинул на себя пальто и, надев обувь, стоящую возле двери, вместе с альфой вышел из комнаты. Когда они вышли из высотного здания, L потянул его сначала в городской парк, находящийся возле его штаб-квартиры. Это было удивительно уютное и красивое место, где было много цветущих зелёных деревьев и распустившихся цветов. Маленькие дети резвились на детских площадках, а взрослые неспешно гуляли по ровным длинным аллеям и любовались окружающей природой. Они увидели не один исторический памятник, возле которых они вместе сфотографировались после пятиминутного ворчания темноволосого альфы, который приобнял его и улыбнулся в камеру, так и не пожелав сказать перед вспышкой фотоаппарата «Чи-и-ис!». Они посетили несколько больших прудов и, купив хлеб в одном небольшом ларьке, покормили лебедей и уток, которые без страха подплывали к берегу, чтобы полакомится бесплатной едой. Весна в этот город туманов и дождя пришла, как всегда, с удивительной точностью. В марте было мало дождей и почти каждый день было солнечно. Прохаживаясь мимо зелёных полян с нарциссами, крокусами и тюльпанами, которые привлекали к себе внимание многих туристов и маленьких непосед, Лайт чувствовал, что в этом большом городе, наконец-то, сладко запахло долгожданной тёплой весной. Лондон с каждым днём просыпал всё быстрее и быстрее. Он расцветал разными красками. Весенний город вдохновлял его и поднимал настроение, а о лондонских пейзажах невозможно было не говорить без восхищения. Цветущие по улицам города деревья благоухали и были украшены крупными разноцветными цветами. Лайт повидал с L цветущие жёлтые нарциссы на фоне Биг-Бена, красочные лужайки для отдыха, которые были заполнены красными тюльпанами, а возле одного большого собора росла сакура. На одной из крупных улиц города он даже увидел цветущую декоративную вишню и камелию. Белый, красный, сиреневый, жёлтый, розовый: всеми этими цветами была раскрашена каждая улица Лондона. У него, наверное, скоро заполнится память в телефоне. Они сделали множество совместных и одиночных снимков, которые он обязательно на днях перекинет к себе на ноутбук, а потом распечатает. Они вошли в одно уютное кафе, где он заказал себе жаренный картофель с беконом и апельсиновый сок, а L взял себе чашечку крепкого кофе и два кофейных пирожных. Проведя немного времени в кафе, они продолжили увлекательную экскурсию по городу, а черноволосый альфа выступал сегодня в качестве его персонального гида, который рассказывал ему новые факты о том или ином музее и тех местах, где они обязательно должны побывать. Купив перед уходом в одном заведении молочные коктейли, которые заинтересовали одного темноволосого дегустатора, Лайт со своим личным экскурсоводом с удовольствием возобновил изучение города, потягивая через трубочку свой молочный коктейль с яблоками и орехами. — Как тебе мой сюрприз? — нетерпеливо поинтересовался L, попивая молочно-шоколадный коктейль. — Мне понравилось, — честно ответил Лайт, идущий с альфой под руку. — Я подумал, что мы с тобой в одном шаге от женитьбы, а у нас даже не было ни одного свидания, — продолжил монотонно говорить темноволосый альфа, неспешно идущий с ним по южному берегу Темзы, — нам с тобой нужно это наверстать. — Ммм...заманчивая идея, — протянул русоволосый омега, искоса посмотрев на L. — И куда мы идём дальше? — Я бы хотел с тобой пройтись по набережной, а потом пойдём туда, куда захочешь ты. Тебе теперь нужно побольше бывать на свежем воздухе, — назидательно сказал черноволосый альфа, потягивающий свой коктейль. — О, Боже! — простонал Лайт, закатив глаза. — Если бы я только знал, что после новости о моей беременности, ты превратишься в настоящую наседку, я бы ничего тебе не сказал, — пробухтел он себе под нос, но альфа всё равно расслышал его последние слова. — И сказал бы ты мне об этом тогда, когда наш ребёнок пошёл бы в школу? — полуутвердительно процедил сквозь зубы L, сильно сжав зубами во рту соломинку. — Ты опять за старое, — устало вздохнул русоволосый омега, — твоё ущемлённое эго до сих пор не может мне этого простить? — Я забочусь о тебе, — не согласился с ним темноволосый альфа, — я хочу, чтобы тебе и Алексу было хорошо, чтобы вы были в безопасности. Я... — Какой же проблемный альфа мне попался, — со вздохом изрёк Лайт, улыбнувшись краем рта. — Я ценю то, что ты для нас делаешь. Мне ещё непривычно видеть тебя в такой роли, но я думаю, что в день нашей встречи я был неправ. — Ты о чём? — удивлённо посмотрев на омегу, спросил L. — Ты... — собравшись с духом, омега быстро протараторил, — ты будешь хорошим отцом. — О, — понятливо протянул черноволосый альфа, вспомнив их первую встречу после долгих пять лет. Это было его самое незабываемое и странное день рождения. — Я рад это слышать, — с улыбкой проговорил L. — Кстати, у меня есть для тебя тоже несколько новостей и я не знаю, как ты их воспримешь. Мне бы не хотелось, чтобы ты нервничал из-за такого пустяка, — слегка задумчиво продолжил говорить альфа. — Та-а-к, — растягивая гласные, протянул Лайт, сощурив глаза, — что ты опять натворил? — Я ничего не сделал, уверяю тебя сразу, — поспешно сказал темноволосый альфа, перестав потягивать сладкий коктейль. — Вчера вечером мне позвонили мои приемники. Помнишь, я тебе о них рассказывал? — с опаской спросил он, отметив, что омега растянул губы в притворной слащавой улыбке. — Как же я могу о таком забыть? — протяжно произнёс Лайт. — Ты мне рассказывал про одного вспыльчивого альфу, у которого маниакальная зависимость к шоколаду, пофигистичного бету, давно подсевшего на сигареты, и аутичного омегу, который явно ещё не вышел из детского возраста. Я ничего не упустил? — съязвил омега. — Вообще-то, я говорил по-другому, но это тоже недалеко от правды, — сказал L с весёлой усмешкой. — Так что с твоими приемниками? Что-то случилось? — спокойно поинтересовался Лайт, потянув из трубочки молочный коктейль. — Нет. Из нашего с ними вчерашнего разговора я сделал вывод, что они, узнав про свадьбу, были слегка удивлены, — тщательно подбирая слова, проговорил черноволосый альфа, искоса наблюдая за реакцией на лице омеги. — Пф! — не сдержавшись, фыркнул Лайт. — Я смею предположить, что твои верные миньоны были в глубоком шоке, — насмешливо усмехнулся русоволосый омега. — Так и есть. Они восприняли эту новость я бы даже сказал, весьма бурно, — с едва заметной улыбкой ответил L, бросив короткий взгляд на проплывающий по Темзе речной теплоход с туристами, фотографирующими достопримечательности вокруг них. — Они собирались приехать сюда сегодня вечером. — И ты говоришь мне об этом только сейчас?! — возмущённо сказал Лайт, чуть не поперхнувшись молочным коктейлем. — Тебе так не терпится меня с ними познакомить? — злобно прошипел омега. — Ну, почти, — неуверенно согласился темноволосый альфа, отметив, что сегодня на набережной было не так много народа, как обычно. — Если говорить честно, то это они хотят увидеть того, кто сумел покорить моё сердце, — с ноткой веселья в голосе произнёс L, увидев, как у омеги после его слов дёрнулась бровь, а желание прибить внешнего раздражителя отразилось на его лице. — Я больше не буду давать тебе читать черновики моих книг, — решительно промолвил Лайт, когда они подошли к белому парапету, на котором были установлены чёрные металлические фонари, по вечерам освещавшие ярким светом набережную. — Прекрати говорить цитатами из моих книг! Я могу пожаловаться на нарушение моих авторских прав, — коварно улыбнувшись, сказал русоволосый омега. Он положил руки на парапет и продолжил наслаждаться красивым видом. — Ты можешь не давать мне их, но это не значит, что я их не прочитаю с твоего ноутбука, — самоуверенно ответил L, скопировав позу омеги. — Ты снова лазил в мой ноутбук? — устало спросил Лайт, выкинув пустой стаканчик в близлежащую урну для мусора. — Отрицать бесполезно, засранец, — твёрдо припечатал он, взглянув на хитро улыбнувшегося альфу. — Да, — подтвердил L, вслушиваясь в красивый молодой голос поющей на набережной девушки, которой на вид было лет восемнадцать. — Ты, конечно, можешь поставить на свой ноутбук самый сложный пароль, но я его всё равно отгадаю, — довольно проговорил альфа, видя, как омега прыснул со смеху. — Ты ужасен, L, — беззлобно сказал Лайт, не сумев сдержать улыбку, видя с какой уверенностью всё это говорил его истинный альфа. L заключил его в объятиях и они одновременно засмеялись над тем, что что-то в этом в мире всегда остаётся неизменным. Лайт мог бы провести вечность в этих крепких и надёжных объятиях. Он чувствовал себя рядом с этим несуразным и странным человеком в безопасности. С самого начала это было настоящим безумием, которое давно накрыло их обоих. L начал нежно гладить его по спине. Омега восхищённо смотрел в тёмные бездонные глаза своей второй половинки и понимал, что каким бы прекрасным не был этот город с наступлением сумерек, ничего прекраснее и таинственнее этих глубоких чёрных омутов он никогда не видел. Этот туманный и дождливый город снова свёл их вместе. Можно ли назвать это судьбой? Постепенно наступил вечер и на набережной автоматически включились фонари. Проплывающие по реке теплоходы и катера зажгли на борту огни, блики от которых на колыхающейся водной глади создавали притягивающие рисунки. На лавочках разместились уставшие прохожие, которые успели побывать на ярмарке и уличных концертах. Народа на набережной заметно прибавилось и здесь стало шумно и весело. У стоящих на берегах зданий включили освещение, которое отразилось в Темзе бесчисленным количеством огней. Теперь тёмно-синий цвет воды озарился множеством отблесков золотых огней. Неожиданно небо потемнело и стал накрапывать мелкий дождь. Небольшая группа молодых людей, которые несколько часов подряд давали уличный музыкальный концерт, сопровождаемый аплодисментами и одобрительными возгласами таких же тинейджеров, как и они, трое музыкантов собрались исполнить ещё одну песню, которую начала громко петь девушка с длинными вьющимися каштановыми волосами, покорившая своим мягким спокойным голосом каждого прохожего, посетившего сегодня эту набережную.Давно тебя очаровал вид из старого окна. Но в него я смотреть не хочу. Когда же стала видеть я оттенки все вокруг себя? А туман, белый дым, свет вокруг поглотил. Каплей холодной хлынет на наши головы дождь. Ветер весенний нам напомнит с тобою о былом. Поскорей азалию найду, в тёплом посажу её саду. Меня возьми же ты с собой! Счастье нарисовано моё, хоть оно не сказка, ну и что? Я это знаю, я это знаю, но всё равно я хочу сейчас быть только здесь!
Никто из них не говорил о любви к другому. Зачем говорить вслух то, что и так давно понятно? Их любовь к друг другу проявлялась во взгляде на того, кто был предназначен каждому из них с рождения, в нежных и долгих поцелуях, в том, как спокойно, комфортно и тепло им было в бережных объятиях друг друга. Они были рождены, чтобы когда-нибудь встретиться и найти свою родственную душу. — Я прощаю тебя. — Лайт, — рука L утонула в его волосах и медленно опустилась на шею, — я должен тебе ещё кое-что сказать. — Говори, — милостиво позволил русоволосый омега. прямо смотря в любимые глаза своего альфы. — Помимо моих наследников сегодня обещали приехать... — темноволосый альфа сделал долгую паузу, — твои родители с сестрой. — ЧТО?!! — его шокированный вскрик разнёсся по всей набережной, но L склонился к нему и закрыл ему рот глубоким, долгим поцелуем. Лайт под натиском его твёрдых губ очень скоро сдался и сам положил руку ему на затылок, притянув поближе к себе. От этого чувственного поцелуя у омеги закружилась голова и ему казалось, что он с каждой минутой всё больше пьянел от счастья, которое сумел пробудить в нём этот темноволосый засранец, крепко прижавший его к себе. Когда им стало не хватать воздуха, Лайт разорвал поцелуй и немного хриплым голосом сказал довольно усмехающемуся L: — Нет, я тебя всё-таки когда-нибудь убью, сволочь! — И я тебя тоже люблю, Лайт, — со смешком сказал L, вовлекая его в новый головокружительный поцелуй, который постепенно становился нежным и волнительным, заставляющим его позабыть обо всём на свете, кроме владельца этого жаркого рта и потрясающих губ, творящих настоящую магию.