Время войны

Небо серое и затянуто плотной дымкой. Не облака — выбросы вездесущих заводов. Их огромные серые трубы возвышаются почти так же высоко как небоскребы, а дым идет еще выше, вливается в общий поток. Когда-то, еще лет 70 назад, можно было угадывать в пушистых облаках животных, лежа на зеленой траве. Или наблюдать за звездами где-нибудь за городом, укутавшись в теплое колючее одеяло. Но Масако никогда не видела ни звезд, ни облаков — небо было серым с того самого момента, когда она впервые подняла голову вверх. Да и понятие «за городом» перестало существовать уже давно: весь континент поглотили огромные мегаполисы, сросшиеся в итоге в один. Границы между странами — пешеходные переходы, городские парки — кучка деревьев рядом с дорогой. Масако остановилась, вытирая вспотевшее лицо рукой, а затем снова побежала. Она в очередной раз опаздывала. Территория Академии была огромной. Огромной и зеленой — один из шести оставшихся парков, которые когда-то были повсюду. Между деревьев проложили дорожки, но даже через асфальт пробивается зеленая трава. Корпус академии возвышался в самом центре парка — серое бетонное здание, детище уже новой эпохи, такое же молодое как и те, кто здесь обучаются. Масако толкнула дверь и вошла — внутри оказалось так шумно, что недавняя тишина парка казалась ненастоящей. — Опаздываете, мисс Масако, — прозвучало прямо за спиной девушки, стоило ей только подойти к лестнице. Масако обернулась. Держа в руках какие-то бумаги, ее сверлила крайне недовольным взглядом высокая женщина: волосы собраны в тугой пучок, очки на переносице и строгий деловой костюм. Масако никогда ее здесь не видела, что было странно, учитывая количество людей, работающих в Академии — 24 человека. Остальные 150 из списка персонала — роботы. И Масако знала даже их всех в «лицо», но эта женщина не вызывала никаких воспоминаний.  — Прошу прощения, я сейчас же поднимусь в класс, — Начала было девушка, но собеседница отрицательно покачала головой. — Занятия отменяются. Ты идешь со мной, — и женщина развернулась, жестом приказав Масако идти следом. Они прошли вглубь коридора, мимо кабинетов завуча, директрисы, социального педагога и еще парочки, а затем свернули налево — прямо к медкабинету. Женщина открыла дверь и пропустила Масако вперед. Медкабинет, обычно пустой и оттого просторный, сейчас был набит людьми. Все недовольно переговаривались, кто-то жаловался на духоту, а кто-то хотел побыстрее вернуться к занятиям. — Внимание! — громко объявила женщина с пучком, которая ловко обошла толпу и стала напротив окна. Присутствующие в кабинете замолчали и нехотя повернулись в ее сторону. — Можете не волноваться о занятиях. Их не будет. Вы все переведены на программу усиленной физической подготовки, — голос говорящей звучал громко и уверенно, но среди присутствующих все равно раздалось пару смешков. Женщину казалось это совсем не волновало — она продолжила говорить, сплошным текстом, не делая пауз между предложениями и не давая никому ничего спросить: — Грядет война. Вас растили здесь для того, чтобы вы спасли Землю. И это не фраза из супергеройского фильма — это реальность, в которой вы через шесть часов улетите в космос. Не на экскурсию, как это было пару лет назад, а на войну. Вы будете жить на военной базе и тренироваться в открытом космосе, пока не наступит время атаки. А потом вы либо победите, либо все умрете. И лучше бы случилось первое, потому что в противном случае, мы отправим вторую партию — младших, среди которых вероятно есть чьи-то братья и сестры. Среди учеников начало нарастать недовольство. Большинство в открытую возмущались. Какой-то парень, стоящий ближе всего к женщине, скрестил руки на груди и громко фыркнул. — Кто ты такая и что за дичь ты нам втираешь? — спросил он. Женщина с пучком опустила на него взгляд. Усмехнулась. — Я ваша сопровождающая. Можете звать меня Екатерина. И если ты слушал недостаточно внимательно, то можешь почитать. — она протянула парню бумаги, которые держала в руках все это время. — На этом все. У вас, мм, пять часов сорок восемь минут, чтобы собрать вещи и сообщить друзьям, что вы переезжаете в другой корпус. Можете конечно и про войну им сказать, но тогда они полетят с вами. А еще вы можете воспринять мои слова как шутку и оказаться в космосе без сменного белья и зубной щетки, но учтите, что там не будет магазинов. Игнорируя все поступающие вопросы, девушка снова ловко протиснулась через толпу и вышла. Большинство тут же последовало за ней, обсуждая какую ерунду они только что послушали. Масако осмотрелась, выискивая того самого паренька, что задал вопрос. Он все еще стоял на своем месте, листая бумаги. — Можно я посмотрю? — Масако подошла к нему. Парень кивнул и протянул ей бумаги, а потом пошел к выходу. Масако проводила его взглядом. Когда она начала читать, то все сомнения, что у нее были до этого рассеялись. В тексте был расписан подробный план подготовки к войне, а в самом конце был список из 68 человек, с заголовком «из Академии». Она была в списке 14, как минимум четверть списка была ей знакома, а номером 16 стояла ее соседка по комнате. Девушка запихала распечатки в рюкзак и выбежала из медкабинета. Общежитие было в другом конце парка, но Масако понадобилось всего пара минут, чтобы добежать до него, преодолеть шесть лестничных пролетов и оказаться дома. — Ты уже слышала? — она спросила с порога, бросая рюкзак на пол в проходе и входя прямо в обуви. Соседка стояла у кровати и паковала чемодан — она была спокойной, даже слишком. — У нас было собрание еще вчера. Просто нам сказали не говорить другим раньше времени, чтобы не наводить панику, — она откинула упавшие на лицо волосы назад и положила в чемодан вязаную кофту светло-бежевого цвета, а сверху еще одну — серого. Затем она закрыла чемодан. Масако стояла и смотрела как ее соседка — невысокая худощавая семнадцатилетняя девушка — собирает чемодан, чтобы лететь в чертов космос, на чертову войну, и чувствовала нарастающую внутри ярость. — «Они не могут просто взять и послать нас на войну, словно мы мусор, который все это время ждал утилизации» — думала девушка и ее кулаки сжимались и разжимались. — Прекрати, — Джен положила руку ей на плечо. — В конце концов этого стоило ожидать. Никто не заботится о сотнях сирот просто так. Даже государство. Масако кивнула и подошла к своему шкафу, начала вытягивать от туда все свои вещи, бросать их на кровать. — Мы можем сбежать, — тихо шептала она, — хотя бы попробовать… Джен усмехнулась, но в этой усмешке не было ни тени радости. — Ты же знаешь, что не можем. Девушка подошла к образовавшейся куче на кровати и начала аккуратно все складывать. Масако достала большую спортивную сумку и они вместе упаковали одежду, не обменявшись при этом больше ни словом. Было просто нечего говорить: у обеих была только обида и страх, обе не хотели показывать этого. — Готово, — Масако поставила свою сумку на пол рядом с чемоданом Джен и потянулась. — У нас еще три часа… Ты можешь пойти попрощаться с друзьями, если хочешь, — Джен бросила взгляд на экран ручного смартфона и поторопилась к выходу: — Увидимся. Масако устало плюхнулась на кровать, стоило только закрыться двери. Она не хотела ни с кем прощаться. Ни с Крисом, потому что он, скорее всего разрыдается и Масако придется его успокаивать, пока она не заплачет сама. Крис будет кричать, что они не могут, что он полетит с ней, но Масако крепко его обнимет и начнет убеждать, что все будет хорошо. Хотя конечно она знает, что не будет. Ни с Таней, потому что она будет шутить свои шутки опять, словно они разлучаются на день. Масако будет смеяться над ними, хотя они как обычно будут глупыми и совсем не смешными. Она будет смеяться до коликов в животе, закатывая глаза, пока смеяться не станет больно. Тогда она напоследок улыбнется и, бросив короткое «до встречи» выбежит из комнаты, чтобы запомнить лицо Тани улыбающимся. И она снова будет плакать. Прижимаясь к стене и обнимая себя за плечи. Нет, она не станет прощаться. Пусть друзья запомнят ее как вечно веселую Масако. Масако, которая прогуливала занятий больше, чем посещала. Масако, которая всегда выдумывала самые лучшие подарки на Дни Рождения. Масако, которая думала, что после выпуска из академии она поступит в спортивный колледж. Девушка похлопала себя по щекам, отгоняя накатившие слезы и поднялась. В конце-концов, она может попрощаться с одним человеком. Миссис Уорен как обычно читала свою газету. Масако подошла к ней и кашлянула, привлекая внимания. — Здравствуй, — женщина расплылась в улыбке, — снова хочешь вздремнуть? — Нет, — Масако помотала головой, — попрощаться. Я переезжаю в другой корпус. — Ах вот как… — Миссис Уорен отложила газету и вышла из-за стола, — В библиотеке будет по-настоящему пусто, если ты перестанешь тут спать. Она хихикнула и обняла Масако — крепко-крепко, словно девушка была ее дочерью. Масако ответила тем же. Миссис Уорен всегда была ей близка. Когда Масако только привели в академию — она всегда сбегала в библиотеку и плакала там в одиночестве, а эта добрая женщина подходила, садилась на пол рядом с ней и вытягивала с полки повыше книгу. И читала вслух, пока Масако, заинтересовавшись, не забывала про слезы. — Обязательно напиши мне, как расположишься, — потребовала Миссис Уорен. Масако кивнула и вышла из библиотеки, чувствуя, что вот-вот расплачется.