Пусть говорят...

             Резкими побудками в Королевской школе обычно не баловались — ученики, даже младшие, и сами прекрасно просыпались, а буде кто и стремился подавить подушку дольше положенного, так товарищи по спальне всегда рады разбудить. Но Тхиа спал с таким блаженным выражением лица, что удержаться было просто не в силах человеческих. Тейн так на полном серьезе заметил, что, будь тут Кинтар, он бы нарисовал Майону усы каким-нибудь соусом, а то и чернилами. Но раз уж Патриарха нет, придется справляться своими силами.       — Что, идти за чернилами? — шепотом поинтересовался Сахаи.       — Нет, мы поступим проще… — Рамилу вовсе не хотелось становиться ответной мишенью для изобретательного князя. — Помнишь, у нас где-то гонг валялся?       — Хм… Найдем! — заверил его Нену.       Так что нынешнее утро для младших учеников началось нетривиально — с грохота, в котором с трудом можно было узнать звук надтреснутого гонга, и жуткого вопля: «Подъем!» Младшие ученики горохом посыпались из кроватей, Саи так и вовсе запутался в одеяле и рухнул на пол. Тхиа взвился пружиной, принимая боевую стойку и только потом открывая глаза. Новички, уже почти смешавшиеся с основной массой учеников и выделявшиеся разве что возрастом, сбились в тесный клубок, закрыв собой самых младших, что характерно. Неосознанно, просто стремясь, чтобы между ними и возможным противником не оказалось никакой помехи, но все, кому надо, приметили и оценили.       — Кажется, мастер Рамилу побоялся, что мы не заметим его возвращение, — задумчиво возвестил Руо, ковыряясь в звенящем ухе. — Все ж столько людей с собой привел, не диво остаться не увиденным…       — Да я смотрю, пока меня не было, у нас пополнение завелось среди младших учеников. И опять великовозрастное. — Тейн показательно осмотрел полуголого Тхиа с головы до ног. — Что ж вы так, мастеру не представились, как положено не зачислены, а уже в спальню пробрались? — В темных глазах Рамилу прыгали смешинки.       — Да вот прихожу я в Школу, — не менее проникновенно отозвался Тхиа, — хочу к мастеру обратиться, а ни одного мастера-то и нету. Хорошо, что встретился мне сей добрый юноша, — широкий жест в сторону Руо, — не дал погибнуть от голода и холода, приютил на ночь…       Руо сдержанно фыркнул.       — Проходите, говорит, добрый господин, обождите, может, и появится кто… — продолжал заливаться соловьем Тхиа. — Так я прошел, осмотрелся и, знаете, расстроился. Школа-то в явном запустении. Полы не мыты, двор не выметен, кладовые пустые. Конечно, куда же одному юноше со всем этим управиться! Я порицать его не стал, сам помочь сподобился. И что же нахожу я поутру, отдыхая от забот праведных?! Толпу народа, что-то с меня требующего!       Голос Майона уже звенел от праведного гнева, коим пылал высокородный князь, обратившийся в Королевскую Школу боевых искусств за своей великокняжеской надобностью. Лицо застыло маской, тонкие губы кривились в презрительной гримасе, изящные руки церемониально сложены — так, чтобы все видели: великий князь не просто зол, они гневаться изволят. И если окружающие сей момент не подберут свои челюсти с пола и не бросятся всей школой ублажать высокого гостя, конец им настанет жуткий и неминучий. Вот прямо тут, посреди спальни младших учеников, и прибудет. Ибо они просто обязаны наизнанку вывернуться, чтобы загладить свою оплошность, а потом лечь и умереть счастливыми, что сумели угодить князю дома Майонов. Некоторые особо нестойкие и впрямь сорвались с места — кто на кухню, кто к колодцу, кто в кладовые…       Мастера же Школы созерцали разъяренного Майона с открытыми до сих пор ртами и совершенно не знали, что бы им такого предпринять, чтобы укротить взбеленившееся чудовище. Руо же потихоньку отполз к дальней стеночке и с восхищением наблюдал феерическое зрелище под названием «Великий Князь дома Майонов гневаться изволят». Наблюдал и мотал на ус. И не только позу и манеру Тхиа держаться, но и реакции бойцов. Кто повелся, кто испугался и залебезил, кто просто в ступоре, а кто раздумывает, как бы поделикатнее этой химере укорот дать. Поменялось вдруг все совершенно неожиданно. Словно из воздуха возник за спиной разгневанного Князя Патриарх, очень ласково улыбаясь, ухватил за сиятельное ухо и резко дернул вверх. Майон замолк на полуслове и тут же радостно взвыл: «Кинтар!», на глазах светлея челом и становясь снова озорным мальчишкой. Руо в очередной раз изумленно вздохнул, а остальная школа с явным облегчением выдохнула.       Патриарх добродушно усмехнулся, приобнимая Тхиа за плечи — так, словно не на десятицу уезжал, а на пару месяцев как минимум.       — А я опять с пополнением, — с какой-то странной интонацией сообщил Кинтар.       Не то гордо, не то слегка виновато, не то что-то вообще другое — поди разбери. Вроде и открыт Патриарх, душа нараспашку, а только читать его подчас куда сложнее, чем того же Тхиа. Поди разберись, отчего Шенно Дайр Кинтар так смотрит на учеников и мастеров, словно хочет их всех обнять и расцеловать? Отчего держится за плечо Тхиа так, словно вернулся из тяжелого боя и никак не может поверить, что все, закончилось?       — Тебя за пределы Школы отпускать нельзя, — закатил глаза Майон. — Одно радует: больше беспризорных школ не осталось, хотя с тебя станется и отряд гвардии к нам притащить.       — Но-но, — шутливо погрозил пальцем Кинтар. — Совсем тут без меня распоясались, Патриарха уже не уважают… Знакомьтесь, это Интай, — он подтолкнул вперед тощего паренька, — он немного маг и страстно желает обучиться всяким приемчикам. — На последнем слове губы Кинтара дрогнули, словно Патриарх изо всех сил старался не улыбнуться. И точно так же дрогнули губы других мастеров.       Всех, кроме Тхиа.       Майон нахмурился, внимательно осмотрел Патриарха. Так же пристально ощупал глазами Интая, смутившегося от неожиданного внимания. Скользнул взглядом по Кеану, приехавшему в школу с этими двумя.       — А скажите-ка вы мне, светлость ваша, Шенно Дайр Кинтар, побратим мой ненаглядный, куда это вы снова умудрились ввязаться? — сладким до тошноты голосом спросил Тхиа.       Только вот глаза у князя были злые-злые.       Кинтар улыбнулся.       — Много будешь знать — скоро состаришься, братик! А ну, все умываться — и на плац! Надо же… Никакой дисциплины! Вечером поговорим, — бросил Патриарх и, добродушно улыбаясь, отправился на выход вслед за в мгновение ока слинявшими на построение учениками. Мастера покивали и разошлись по своим делам — проверять, все ли хорошо в их домах и вотчинах.       Руо бросил внимательный взгляд на оставшегося стоять столбом посреди спальни мастера и тоже убежал строиться.       Весь день Тхиа не было видно, и Руо всерьез начал опасаться, не случилось ли чего — уж больно раздосадованным выглядел его мастер утром. Когда он успел присвоить его себе лично, Руо не заметил, но под конец дня уже совершенно свободно осведомился у Рамилу, не видел ли он его мастера. Тейн внимательно посмотрел на ученика, но все же ответил, что Майона не видел, но если сильно беспокоится, то может подождать того у его домика после собрания мастеров.       Руо кивнул и ушел на ужин, а Тейн еще некоторое время задумчиво смотрел вслед удаляющемуся королю. И что, интересно, у них тут с Тхиа произошло, если старший ведет себя похлеще подростка, каким он сюда попал, а младший за него при этом беспокоится… Над этим стоило подумать и это стоило обсудить с остальными. Рамилу направился в домик Патриарха. Ужинать ему сегодня не хотелось.       Там же, у Кинтара, обнаружился и Тхиа, что-то горячо выговаривающий побратиму. При виде Тейна Майон замолк, но яростно сверкающие глаза давали понять, что так просто он от Патриарха не отстанет.       — Доброго вечера, Кинтар, — чуть наклонил голову Рамилу. Он, как и все в школе, прекрасно знал, насколько Патриарх не любит официоз. Да и давняя дружба позволяла обращаться просто по имени.       — И тебе не хворать, Рамилу, — улыбнулся Кинтар. — Что, тоже пришел мылить шею блудному Патриарху?       — Да совестно как-то такого помятого Патриарха чихвостить, — спокойно отозвался Тейн. — Ребра помяты, морда поцарапана… Семейные дела Шенно настолько сложны?       — У Майонов семейные дела ничуть не проще, — попробовал перевести стрелки Кинтар.       — То-то ты к Шенно обратиться зазорным не посчитал, а мне так и ни полслова.       — Так Кеану же маг, ты сам меня к нему чуть ли не пинками отправил, — воззвал к разуму Тхиа Кинтар.       — И потом, дела семейные, — подал голос Кеану, до этого тихо обретавшийся в уголочке.       — Майонам Кинт тоже не чужой! — вскинулся Тхиа.       А Рамилу застыл на месте, застигнутый догадкой, только что рот не открыл. Да Тхиа же ревнует! Как последний мальчишка, которого старший брат небрежно потрепал по макушке, уходя к друзьям — неважно, веселиться или же драться против ватаги с соседней улицы. Ведь, как ни крути, Тхиа первым был. Пусть иглу Майонов Кинтар получил и позже, а все ж с Тхиа Патриарх и дольше связан, и крепче. Кеану, в семье младший да любимый, тоже уже понял, а вот сам Тхиа, похоже, еще нет. Это было странно и непривычно — понять что-то вперед Майона.       Хотя Тхиа, похоже, сам все прекрасно понимал и злился оттого втрое больше обычного. Накипело, видать. Настолько допекло, что рвалось это из Тхиа сейчас без удержу, потому что кругом свои и если что… Все понимали и не мешали самому младшему выговориться. Сколько же улыбаться можно, право слово. Да и видно, что то, о чем сейчас распинается младший мастер, наболело давно и выплескивается не только потому, что через край, а потому, что взамен этих тревог на душе у Тхиа образовались новые, коих еще пару дней назад там не водилось. И сейчас он просто освобождает для них место. Это видели и Кинтар, и Тейн, и Кеану, и даже Сахаи. И на вопросительные взгляды Патриарха все они только руками разводили. Не было их здесь, когда одни заботы вытеснили другие. А был здесь только… Руо. Король-ученик. И вот уж как к нему с расспросами подойти, не знал даже Кеану.       Можно было бы Интая отправить, да не обвыкся он еще, и мастера его плохо знают…       Наконец Майон выдохся, уткнулся упрямым лбом в братское плечо и затих. И то сказать, действительно извелся, приревновал, переволновался… Все сразу. Но вот высказался — и отпустило. Это же Кинтар. И Шенно. Все свои, семья.       Тхиа даже на некоторое время стало легко и свободно от высказанных и разделенных волнений. Когда все расселись вокруг Патриарха, чтобы послушать, где его носило, он уже снова беззаботно шутил и улыбался. И не было у него тревоги, кроме одной. Руо. Русал озерный.       Но тревога эта была пока неясной, томящейся где-то в глубине сердца и разума, а значит, обращать внимания на неё сейчас не стоило.       Вечер прошел незаметно. Особенно же веселились все, когда Тхиа, трагически заламывая руки и закатывая глаза, повествовал честной компании о получении «черного пояса по кулинарии». Кеану смеялся до икоты и так заразительно, что равнодушным не остался никто.       За стеной домика патриарха прыскали в рукав младший ученик Руо и новичок Интай. Вообще-то король хотел вполне официально присоединиться к компании, решив, что его-то точно не прогонят, а Интай — вообще предмет обсуждения. Но тот удержал его у стены, заставив усесться прямо на землю и слушать сначала ругань Тхиа а потом его же россказни. За ними забылось то щемящее чувство, что сжимало сердце Руо, пока Майон поносил Кинтара. Не исчезло, а затаилось. Как маленький червячок внутри огромного спелого яблока — и не заметишь сразу. В спальню они вернулись под утро, едва успев слинять из-под стены перед тем, как мастера и гости начали расходиться.       Весь следующий день прошел для них не то чтобы совсем в тумане, но под знаком непреодолимого желания добраться до подушки. Парням доводилось не спать ночами, но и у молодого организма есть свой предел. Интай был измотан сначала переживаниями за Кинтара, потом — радостью, что все завершилось, а потом оглушен новостью, что Кинтар не просто воин, а и вовсе Патриарх Королевской Школы. Руо… Руо тоже хватало волнений. Непривычные нагрузки, «младшие» ученики, к которым и мастера-то не знали, как подступиться. Напрасно тот же Тхиа думал, что король больше по наитию действует. Как бы молод монарх ни был, а все ж при дворе с детства был. Да и мятеж санхийский он полной мерой испробовал.       Потому и не играл Руо в школе, хоть и позволил себе немного расслабиться. Юный король учился — и не только мастерству боя. Да, он не отлынивал от занятий, но и прочее от его внимания не ускользало. Как мастера с учениками говорят. Как парой слов останавливают было вспыхнувшую ссору. Кто меж собой дружит, а кто соперничает. Почему Мураи все прощают высокомерие и даже снобство — ведь здешние ученики совсем не те люди, которые позволят ноги о себя вытирать. И мастера явно не просто так смотрят на это сквозь пальцы… Невелика Школа, да и совсем не похожа на королевский двор, но и тут люди, а люди все меж собой схожи. И так ли уж разнится затаенная обида у вчерашнего сына лавочника и высокородного лорда? Во многом ли различны уличный мальчишка Интай и владетельный князь Майон, если волнуются они за своего Патриарха абсолютно одинаково? А еще совсем для Руо непривычные чувства… Неудивительно, что стоило чуть расслабиться, как мудрое тело тут же потребовало восстановить ресурсы. Ибо, как ни крути, нормальный, полноценный сон был у Руо только вчера. То упражнения отрабатывал, то лясы с Тхиа точил, а то и вовсе бумаги государственные читал да подписывал. До сна ли тут?       Но мечтам юношей сбыться было не суждено — стоило им только показаться в спальне младших учеников, как их тут же взяли в оборот. Интая — с целью выяснить, где Патриарха носило на сей раз, что он вернулся заметно помятым. А за Руо уже успела закрепиться репутация самого осведомленного или наиболее везучего в подслушивании.       — Ну, рассказывайте. — Глаза Сая сверкали так, что фонарей не нужно было.       — Что рассказывать? — удивился Интай.       — Как что?! — воскликнул Сай так же, как Тхиа много лет назад. — Как жил до прихода в школу, как Патриарха нашего встретил, как уговорил с собой взять. Все рассказывай.       Интай задумался, а Руо, решив, что вопрос на сей раз точно не ему, постарался тихонько отвернуться к стенке и уснуть. Повисла пауза, и Сай развернулся к уже улегшемуся королю.       — А ты чего молчишь?! Пока новенький молчит, ты рассказывай.       — Что рассказывать? — не понял Руо.       Сай тяжело вздохнул.       — Рассказывай, как вы тут без нас. И куда столько продуктов делось, и почему повар ругается так, что аж всю кухню сегодня трясло. Руо, ну что ты как в первый раз, в самом деле!       Самый старший из младших учеников вздохнул и с неохотой сел на кровати, обреченно понимая, что отвязаться не получится.       — Насчет кухни, — начал он, загадочно улыбаясь, — так это меня мастер Майон обучал премудростям и тайным знаниям, как можно едой убить или организовать правильно диверсию. Вот представьте, насколько подрывается боевой дух противника, если у него не то что есть нечего, а с кухни пахнет, посуда сгорела и продукты кончились? — Руо подмигнул понятливо закивавшим мальчишкам. — Ну а потом мы отрабатывали устранение последствий диверсионных действий. Противник ведь тоже не дурак, может тоже догадаться нам такую подлость организовать. Так вот, чтобы не было паники…       Следующий час Руо расписывал все приключения прошедших дней с точки зрения применения полученного опыта в боевых условиях. В глазах короля плясали бесенята, но вид он при этом сохранял заговорщически-серьезный.       — А еще он меня плавать учил, — выдал под конец величество.       Несколько учеников хихикнули.       — А ты что, не умеешь? — влез неугомонный Сай.       — Не умел, — честно признался король. — Где мне учиться-то было? В ванне или в лужах около дворца? А на пруд кто ж меня пустит? Недолжное поведение, никак не должное, — проговорил он тоном своего старого наставника.       Ученики рассмеялись, Руо развел руками и замолчал, давая понять, что все, отчитался. Сай обернулся к Интаю, желая продолжить разговоры, но король улегся обратно и, сладко зевнув, напомнил: — Младшим ученикам запрещается травить байки после полуночи.       Сай разочарованно вздохнул, а Интай улыбнулся. Руо с удивлением обнаружил, что улыбка у новичка была благодарная. Решив завтра расспросить Тхиа обо всем как можно подробней, король задул свечу и, устроившись поудобней, спокойно заснул.