Великий Шепард

— Дружественные нам купцы из Антивы спрашивают, не могут ли они быть нам полезны. Они могли бы обеспечить нас лучшими товарами в Тедасе, а это ценно с точки зрения престижа и распространения нашего влияния на север. При этом торговые принцы постараются покрепче привязать нас к себе контрактами и обязательствами. Шепард кивала в такт словам Жозефины, задумчиво барабаня ногтем по стратегической карте. Великая Чародейка Фиона. Эльфка с хорошо подвешенным языком и опасной репутацией. Она умудрилась возникнуть из неоткуда и кануть в никуда, как только получила смутное обещание скорой встречи. В любом случае, командование храмовников хранило молчание, в то время, когда маги продолжали рьяно искать к кому забиться под крылышко. — Если мы заинтересованы в них, то должны отправить самых лучших и опытных переговорщиков. Дипломаты у нас уважаемые, и я уверена, что мы сумеем выгодно договориться, но надо быть готовыми сначала направить ресурсы на это дело. Да, заинтересованность. Инквизиция заинтересована в магах, Шепард заинтересована в них. В их опыте и практических наработках в области искривления материи, которые, как надеется Джейн, существенно ускорят её возвращение домой. Такую возможность нельзя упускать. — Вестница? Джейн оторвала немигающий взгляд от карты. — Да, Жозефина? — Стоит ли нам высылать своих послов? — тактично повторила женщина, пытливо заглядывая Шепард в глаза. Джейн вскинула брови, мол, ты серьезно спрашиваешь об этом у меня? Леди Монтилье потребовалось немало самообладания, чтобы не выдать своего состояния. Потому что, — да, её вопрос был совершенно серьезен и максимально ужат в деталях, дабы не смущать прославленную Вестницу дипломатическими тонкостями. Но этого она, разумеется, не скажет. — Жозефина, — хлопнула ладонью Шепард по столу, — я полностью вверяюсь твоему опыту и интуиции. Если ты считаешь, что нам нужно высылать делегацию — вперед. — Мне, несомненно, приятно ваше доверие, Вестница, — доверительным тоном залилась Жозефина. — Я займусь этим вопросом и незамедлительно сообщу Вам о результатах. Леди Монтилье что-то быстро записала и решительно подчеркнула. Какое-то время в ставке командования царила безмятежная тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием наточенного пера посла Инквизиции. Шепард вновь погрузилась в свои размышления. Если она решит отправиться за помощью в Редклиф, то навсегда потеряет поддержку храмовников. Без них Завесу не ослабить. — Задача. Храмовники, во главе с Люциусом, окопались в Теринфале. Маги — в Редклифе. И если первый не заинтересован в сотрудничестве от слова «совсем», то Фиона готова к диалогу. — Шепард подняла тяжелый взгляд на советников. — Мнения? — Не все в Теринфале согласны с политикой Лорда-Искателя, — хмыкнул Каллен, выдержав взгляд Джейн. — Я настаиваю на союзе с храмовниками. Они обучены, верны и хорошо тренированы. Более того, в отличие от магов, храмовники не поддаются демоническому влиянию. — Не поддаются? — возмущенно повторила Лелиана. — Напомнить вам о событиях в Киркволле, командир? Мы не можем с абсолютной уверенностью утверждать это. Маги будут куда более ценным приобретением… Началась словесная перепалка. Каллен с яростью защищал честь ордена, Лелиана давила на целесообразность использования уникальных способностей. Они препирались с таким пылом, что Шепард почти начала чувствовать себя как дома. Но нежные воспоминания потом; пора это прекращать. — Я спрашивала мнения совета, — повысила она голос, что заставило всех замолчать. — И я вас услышала. Вопрос в следующем — каковы шансы перетянуть на свою сторону максимальное количество с обеих сторон? В ставке командования воцарилась напряженная тишина. Колкий взгляд Шепард скользил от одного к другому, словно проверяя их нервы на прочность. — Абсолютно никаких, — первой отозвалась Жозефина. — Инквизиция уже настаивала на переговорах, но Лорд-Искатель не ответил ни на одно письмо. Более того, как мы уже знаем, мнение духовенства на этот счет он тоже не учитывает. — А если Лорд-Искатель внезапно занеможет? — предположила Лелиана, которая начала стремительно набирать баллы в глазах Шепард. — Мы не знаем, кто займет его место на посту, — покачал головой Каллен. — Предположительно, это будет рыцарь-капитан Денам, что немногим лучше. — Мы можем нейтрализовать несогласных, — пожала плечами Шепард, сложив руки на груди. — В конце концов, так и получится. Так, чего тянуть? Советники переглянулись. — Возможно, даже если и придется… решать проблему таким радикальным способом, мы обязаны позаботиться о том, как это будет выглядеть в глазах дворянства, — вновь взяла слово Жозефина, которая уже начинала считать себя единственным голосом холодного разума. — Мы можем не говорить Люциусу о том, что уже заключили союз с Фионой? — Джейн посмотрела на Лелиану. — Опасно. Мы не можем так рисковать, сталкивая оппозицию лбами, — она выдохнула. — В лучшем случае, они расторгнут все договоренности. — А в худшем, Убежище станет очагом воины, — мрачно подытожил Резерфорд. — Все свободны. Шепард проводила советников взглядом, дождалась, когда тяжелые шаги за спиной стихнут, и гулко выдохнула. Джейн вдруг почувствовала, какой груз ответственности лежал на адмирале Хакете. Не то, чтобы она коммандер умоляла его заслуги в прошлом, но только сейчас она начала реально осознавать, сколько сомнений и тревог лежало за каждым его приказом. *** В ночном небе завис тяжелый огрызок полумесяца. Сегодня на Штормовом берегу было относительно тихо, даже небо, — словно бы смилостивившись над миром, — украсило себя россыпью недосягаемых звёзд. Их свет освещал уродливые скелетища разбитых кораблей, широкими мазками вылизывал лица каменных изваяний, что навеки застыли в этом богом забытом месте. Словно оставленные, занесенные песками величественные статуи кроганов старой эпохи; они наводили сплошную тоску. Точильный камень скользил по лезвию, и звуки его приводили Шепард в почти медитативное состояние. Её отряд остановился на базе Клинков Гессариана, которые безропотно приняли смену командования еще накануне. Правда, для этого Джейн пришлось в буквальном смысле бросить к их ногам то, что осталось от тела их же бывшего предводителя. Бык продолжал возиться с заточкой, да так ловко, так искусно, словно пел для Джейн колыбельную на одном понятном им языке. Изредка кунари поднимал на Шепард безмолвный взгляд; тогда его рука замирала, а край губ приподнимался в зыбкой полуулыбке. Будто бы он понимал. Всё. Всё. Шепард тихо хмыкнула, опуская взгляд на клочок бумаги, прибывший в лагерь с вороном Лелианы. Послание гласило, что: «Несмотря на все усилия Инквизиции, нам так и не удалось организовать повторную встречу Фионы и Лорда-Искателя». И что попытки Лелианы внедрить в стан храмовников своих людей оказались безрезультатны. «Дальнейшая судьба шпионов неизвестна, предположительно — мертвы». Неподалеку, пристроившись на сбитых мешках соломы, мирно дремал Солас. Эльф, что, — Джейн могла поклясться, — видел конец этого мира во снах. Маленький, такой хрупкий на вид, но хитрый и злой, будто варрен на охоте. Джейн смяла донесение в кулаке, тяжело поднялась с лежака и, жестом остановив было засобиравшегося Быка, тихо вышла из помещения. В лицо тут же ударил ледяной морской воздух, он смешался с запахом костров и какого-то варева, что гессарианцы готовят в своих котлах. Шепард вдохнула поглубже, стараясь случайно не взглянуть на такое близкое ей ночное небо. Всей её жизнью был космос. С тех самых пор, как она ступила на порог военной академии и до последнего вдоха на Цитадели. Она еще помнила тот сладострастный восторг, который испытала, впервые ступив на борт «Токио»* под командованием капитана Андерсона. Тогда ей казалось, что вся галактика её — приди и возьми. А потом случилось назначение N7. Торфан. И вся жизнь полетела к чёрту. Когда минута самобичевания закончилась, Шепард вдруг обнаружила себя вдалеке от лагеря, бесцветно наблюдающей за волнующимся морем. Было в этом что-то пошло-романтическое, как в тех книжонках, что тайно почитывала Миранда между своими грандиозными свершениями в области преступно-научной деятельности. Мягкая поступь сзади спугнула и без того зыбкие воспоминания Шепард, а затем раздался обманчиво спокойный голос. — Не помешаю? Солас остался стоять ровно на том расстоянии, чтобы не смущать своим присутствием, и быстро покинуть Вестницу в случае отказа. Но отказа не последовало. Это, в какой-то степени, обрадовало отступника, не привыкшего подкрадываться к женщинам, словно паршивый щенок. Получив молчаливое одобрение, эльф подошел ближе и встал на один уровень с Вестницей, устремив свой взгляд на горизонт. — Я думала, вы будете спать до рассвета, — сказала Шепард. — Вам помешал Бык? — Предпочитаю спать урывками. Привычка, сохранившаяся за годы странствий, и не раз спасшая мне жизнь. — Этого хватает, чтобы исследовать тайны Тени? — Вполне. Там… всё не так, как здесь, — Солас обратил на женщину пронзительный взгляд. — Вы и сами это знаете. Тишина, наступившая после его слов, казалась почти осязаемой. В ней были слышны шорохи и шелест, звук капель и далекий рёв глубинного охотника далеко — душу Штормового берега. Джейн сцепила пальцы в замок за спиной, желая раствориться в этой благодатной тиши. — Мы отбили порт у храмовников, поддержанием порядка займутся Клинки, — зачем-то рапортует Шепард, чувствуя потребность отчитываться о результате. — Завтра мы возвращаемся в Убежище. — Где наши доблестные командиры грызут друг друга, вместо того, чтобы договориться, — цинично усмехается Солас, качнув головой. — Безрассудная трата времени, как по мне. — Уже знаете? — Инквизиция — что большая семья в маленьком доме. Слухи здесь разносятся быстрее, чем успевают дозреть. — Или — корабль, дрейфующий в темных водах, — безразлично сетует Шепард. — И каждый считает себя умнее капитана. — Если капитан вообще имеется. Корабль без капитана обречен, — Солас протягивает руку, играючи перебирая пальцами в пустоте; это простое движение порождает собой всполохи завесного огня. Он извивается над ладонью эльфа, освещая лица собеседников, сплетаются его языки, формируя точеную фигурку хрупкой ладьи. — Сколько бы команда не билась, всегда должен быть тот, кто возьмет на себя ответственность за принятое решение. — И вину, в случае неудачи, — Джейн скользит взглядом по лицу эльфа, в глубокой мрачной задумчивости; Солас отвечает ей плавным движением головы, которым T`Лоак часто любила выражать одобрение безумству Шепард. Только вот, та никогда не пыталась манипулировать Джейн так откровенно. Солас сжимает пальцы в кулак и корабль тонет в беснующемся пламени. Видение исчезает, не оставив после себя ничего. Они ещё какое-то время смотрят друг на друга, выискивая малейшее изменение в мимике и взгляде. И, не найдя ничего, вновь обращают свои взоры к морю. Каждый из них читает другого загадкой, мозаикой, которую необходимо собрать. И каждый прекрасно понимает, что им критически не хватает лишь пары фрагментов. Эта неизвестность возбуждает их умы и заставляет тянуться друг к другу магнитом. — Направляй их, веди их, если желаешь, — внушает коммандеру Солас. — Но будь готова к тому, что каждое твое решение будет иметь последствия. И если ты окажешься недостаточно проницательной, то последствия эти станут катастрофическими. — Говоришь так, будто описываешь свою жизнь, — вкрадчиво подмечает Шепард. — Всего лишь делюсь опытом, который почерпнул в своих исследованиях, — находится Солас. — И радуюсь, что у меня появился такой понимающий собеседник. Им требуется некоторое время, чтобы принять решение и покинуть недружелюбную местность. По пути в лагерь, Солас и Джейн ведут непринужденную беседу о природе магии и её влиянии на материю. О его видениях в Тени и её идеях, которые было невозможно реализовать в Круге. И пока Солас осторожно прощупывает почву для их следующего разговора, Джейн делает вид, что не замечает испытывающих ноток в его вопросах. Они прощаются у сбитой хибары гессарианцев. Эльф собирается провести остаток ночи наедине со своими измышлениями, Шепард — с пером и чернилами. Ей необходимо отправить весточку в Убежище, дабы советники успели подготовится к возвращению своего капитана. * - когда Андерсона только назначили капитаном «Нормандии SR-1», директор проекта корабля приказал Андерсону взять лучших со своего предыдущего корабля «Токио». Отсюда очевидно, что Шепард также был в составе экипажа «Токио».