***
Киллиан откинулся на кровать, не снимая рубашки, и медленно провёл руками по лицу, шумно выдохнув. Что он сделал? Зачем пошел ей навстречу? Дал пустую надежду, попытался поддержать, зажег огонь в её глазах? Глаза. Он скрипнул зубами, крепко зажмурившись, словно надеялся, что сможет уснуть, но сон не шёл. Глаза… Ведь именно из-за них все это случилось, еще почти год назад, когда она, стоя на вечеринке под руку с Нилом, подняла голову и их взгляды пересеклись. Да, между ними было приличное расстояние, но он слишком хорошо запомнил, что они насыщенного зелёного цвета. Как трава в поле в детстве. И после этого он сам себе напоминал безумца: искал информацию о ней, следил, узнавал через общих знакомых, до тех пор, пока практически не выучил её наизусть, всю её жизнь. А потом эта свадьба… Он до сих пор не очень понимал, зачем сделал это, потому что трудно не осознавать, на какую жизнь он её обрёк — он никогда не сможет дать ей то, чего она жаждет. Он не ласковый, не нежный, не любящий, ему все это чуждо, и он уж точно не собирается меняться ради какой-то малолетки. И все же зачем он сегодня сделал такую огромную ошибку, поддавшись жалости? Он поджал губы, с силой сжав руки в кулаки, и покачал головой в ответ на свои мысли. Если потакать капризному ребёнку, то он постоянно будет напрашиваться на подобное обращение, а Джонс не готов менять свою жизнь ради неё. Выдохнув, он распрямился и, встав, стал медленно готовиться ко сну, прочно решив — больше никакого тепла по отношению к Эмме. В этот момент зазвонил его мобильный, и он, взяв устройство, вышел на балкон, вдохнув полной грудью ночной воздух. Пару секунд он слушал, немного хмурясь и кусая губы, потом сполз вниз по стене и провел кончиками пальцев по губам, словно не веря, что он улыбается. — Я тоже люблю тебя, и ты никогда мне не мешаешь. Звони, когда захочешь. Да, я всегда отвечу. Эмма? — он посмотрел в сторону комнаты и покачал головой, лениво пожав плечами. — Забудь, она не помеха. Для тебя я всегда находил и всегда найду время, и никакие изменения в моей жизни не повлияют на это. Ладно, — Джонс снова улыбнулся, вытянув ноги, — я устал на работе, да и тебе пора спать. Люблю тебя, спокойной ночи.***
— Ненавижу, — простонала Эмма, проснувшись от назойливого телефонного звонка, причем, судя по количеству пропущенных, ей звонил минимум весь город, потому что один человек чисто технически не может оставить почти тысячу звонков, не считая такое же количество сообщений и голосовых записей, — ненавижу… — приподнявшись, она потянулась за мобильным и, нажав на кнопку, прижала его к уху, повалившись обратно на постель. — Это должно быть нечто сверхважное, иначе, клянусь, я убью тебя. — Я переспала с Робином! — Руби завопила так отчаянно, что Свон поморщилась, уткнувшись лицом в подушку, прекрасно зная, что ближайшие пару минут подруга будет верещать и ее реакция будет не нужна. — Я… я вообще не понимаю, как это случилось, потому что это чертово чудо! Он просто вдруг позвонил мне вчера днем и предложил пойти погулять. Он не назвал это свиданием, но я поняла, что это именно оно, поэтому оделась в лучшее свое платье, а он, представляешь, встретил меня с цветами! Я думала, что прямо сразу ему на шею брошусь, но удержалась. Мы гуляли, потом он повел меня в ресторан, там еда, напитки… Еще и алкоголь заказали, и я вообще перестала бояться. А потом… Господи, Эмма, он предложил поехать к нему, причем, прикинь, попытался завуалировать предложение желанием сыграть на гитаре. Он был такой смешной и такой пьяный, ты бы видела его! Мы вызвали такси, приехали и… И я его поцеловала. Первая, представляешь?! — она начала прыгать на месте, прижимая к груди полотенце, и счастливо зажмурилась. — Я поцеловала Робина! И он ответил! И мы переспали! А утром он встретил меня с цветами и завтраком в постель, и, господи, я еще больше в него влюбилась, потому что он такой, такой, такой… Эмс? — вдруг остановилась она, шумно выдохнув, и нахмурилась. — А ты меня вообще слушаешь? — Очень внимательно, — слабо кивнула она, не открывая глаз, и едва не выронила мобильный, — тут сложно не слушать, ты так кричишь… Но, знаешь, я рада, если ты рада, правда на твоем месте я бы не очень надеялась на… кхм… продолжение. — Почему это? Он сказал, что я всегда ему нравилась, и, кажется, у нас будут отношения, правда сейчас я свалила мыться, стою в ванной, с тобой болтаю, а он там меня ждет. Но ты ведь рада за меня, правда же рада? — Конечно, — попыталась улыбнуться Эмма, приподнимаясь на подушках, и потянулась, широко зевнув, — только я была бы еще счастливее, если бы ты позвонила хотя бы в двенадцать, а не в начале девятого. — Ну не дуйся, просто я хотела поделиться радостью с лучшей подругой. Кстати, сознавайся — это ведь ты выполнила свое обещание и поговорила с ним, верно? — Я… — она напряглась, поджав губы, и поежилась от непонятного холода. — Да я благодарна тебе, дурочка, ведь, если бы не ты, этого всего бы не было, так что я люблю тебя, Эмс, ты самая лучшая подруга на свете! Спасибо тебе! — Руби, я… В этот момент послышался легкий стук в дверь, а через мгновение в комнату вошел Киллиан. Как всегда безукоризненно одетый и собранный. Эмма напряглась, скользнув взглядом по серой рубашке, темно-синим штанам, и нервно поджала губы, ощущая, как внутри все завязывается в узел. Опустив глаза, она смущенно поджала губы, понимая, как неопрятно выглядит по сравнению с ним. Раскрасневшаяся ото сна, лохматая, со свалявшимися волосами, в помятой ночнушке и синяками под глазами. — Я помешал? — коротко осведомился он, кивнув на телефон, и она только сейчас вспомнила о том, что подруга ждет ее ответа. — А, секунда… Рубс, — она прижала мобильный ближе, — я перезвоню тебе позже, ладно? Удачи тебе, целую! — и бросила телефон на комод. Потом, распрямившись, попыталась привести себя в порядок, поправив одеяло и съехавшую лямку ночной рубашки. — Ты что-то хотел? — Сегодня вечером мы улетаем. Самолет в десять. — Что? Но ты же говорил… — Я прекрасно помню, что я говорил. У меня освободилось время, я все уладил с туркомпаниями, проблем нет. В семь часов мы выходим из дома, так что будь так добра — собери все необходимое, только, пожалуйста, не бери лишние вещи. Если что-то очень сильно потребуется, мы сможем это купить. Не хочу, чтобы мы представляли собой типичную семейную пару из тупого фильма. — То есть жена с десятью чемоданами? — усмехнулась Свон, наклонив голову набок, и Киллиан кивнул. — Десять — это еще по-божески. В любом случае информацию я донес, временные рамки обозначил, твоя задача успеть собраться, иначе придется ехать в том виде, в каком будешь. — Даже если?.. — Даже если. Закрыв дверь, он пошел по коридору, торопливо шагая к своей комнате, и, плотно притворив за собой дверь, прикрыл на мгновение глаза, упершись руками в стену. Он видел, как она рассматривала его, разглядывала, изучала его тело слишком уж открыто, словно она не понимает, как это смотрится. И ее тело… Оно слишком плохо прикрыто. Спутанные светлые волосы, спадающие на плечи и спину, нежно-розовая кожа, тонкая ночная рубашка, белоснежное покрывало… Джонс стиснул челюсти, беря себя в руки, и, подойдя к столу, налил себе немного вина, пытаясь успокоить взбунтовавшееся воображение. Такого с ним не было уже слишком давно, и он бы не хотел, чтобы нечто подобное еще раз повторилось.