Холодным мужчинам

— Ну, что я могу сказать, — протянул Дэвид, закинув ноги на журнальный столик, и взял бокал с коньяком, — я абсолютно точно одобряю твой выбор, брат. Она очень горячая и, кажется, с характером. — Однозначно с характером, — коротко усмехнулся Киллиан и опустился на диван напротив него, вертя в руках бокал с соком, — из-за него мы пока и не наладили полностью отношения. Я работаю над этим. Точнее мы оба работаем. — Ой, да ладно тебе. Мне больше другое интересно, — он пододвинулся ближе к нему и многозначительно приподнял бровь, — как там обстоят дела с интимной жизнью, а? Трахаетесь? — Дэвид, — он сморщился, недовольно фыркнув. — А что? Мы оба взрослые люди, что такого-то? Я твой брат и лучший друг по совместительству. Имею полное право интересоваться тем, в кого ты вставляешь свой член. Поэтому и спрашиваю, как там у вас обстоят дела. — Дэйв, — Киллиан закатил глаза, — мы не спим с Эммой. В принципе. И давай… — Постой, — Дэвид опешил, нахмурившись, — ты хочешь сказать, что вы не занимаетесь сексом или не спите в одной постели? — И то, и то. — А с хрена ли? — фыркнул он. — Слушай, брат, ты точно тронулся головой. Ты взрослый, уверенный в себе мужик, без комплексов, и я уверен, что ниже пояса у тебя все так же замечательно, как и выше. Эмма очень крутая детка, я бы сам не отказался с ней поиграть. Но… — он вскинул руку, не давая Киллиану себя перебить, — я помню про братскую честь, так что даже думать об этом не буду. Получается, у тебя все просто отлично, комильфо в сотом разряде. И поэтому я решительно не понимаю, почему ты все еще ни разу не шпилился со своей женушкой. Не готов стать отцом, что как бы странно, потому что тебе давно пора нарожать себе наследников и не париться о будущем, так нацепи резинку и трахай ее на всех поверхностях. Всем известно: довольная жена — хорошо оттраханная жена, так сказать полностью удовлетворенная. Так что ни разу не удивительно, что она тебя характером кормит. — Дэвид, — все-таки перебил его Джонс, — я прекрасно помню твое видение мира. И точно так же знаю, что у нас оно категорически разное. Так что побереги время и выбери другую тему для разговора. — Да почему блин? Брат, — Дэвид сел рядом с ним и хлопнул его по плечу, — ты же не успел за это время стать импотентом, я надеюсь? — тот одарил его гневным взглядом. — Не стал, уже радостно. Но, честно, самоудовлетворение все-таки не так уж и полезно. Занялся бы своим здоровьем, я не знаю что ли. Если ты не хочешь секс, как способ получения удовольствия, так хотя бы принимай это за обычную потребность. Он нужен. — Я в курсе, Дэйв, не первый день живу, — отозвался он, закатив глаза, — и я реально не понимаю, зачем ты мне все это говоришь. Я сам решу, как мне жить и что делать. Если ты так считаешь, то поздравляю, живи так, у меня свои принципы. — Принципы? — Джонс-младший пренебрежительно поджал губы. — Только не говори, что они у тебя остались до сих пор? — Киллиан ничего не ответил, и Дэвид выпучил глаза. — Серьезно? Спустя столько лет? Это маразм, брат, в чистом и неразбавленном виде. Ладно, даже если не говорить о тебе, а об Эмме, то хотя бы подумай о ней. Ты думаешь, что молодая и сексуальная женщина будет довольствоваться своими силами? Фигушки. Найдет она себе крутого и богатого любовника, который будет рад отыметь ее хоть в машине, и останешься ты ни с чем. Помяни мои слова. — Запишу в ежедневник, — сухо кивнул Джонс. Его лицо было абсолютно безэмоциональным и незаинтересованным. — Еще какие-нибудь мудрые слова и поучения от младшего брата? — Знаешь, Киллиан, — он тяжело вздохнул, — я вот честно не понимаю, какого черта ты себя так ведешь. Ты женился, у тебя красивая, молодая жена, которой ты явно нравишься. В чем твоя проблема? И не смей мне напоминать про десять лет, иначе я тебя убью к чертям собачьим. — В таком случае я буду молчать. — Ой, ну и иди ты нахер, — выругался Дэвид и откинулся на спинку дивана. Пару минут они молчали, потом Джонс-младший, наполнив по-новой свой бокал, протянул бутылку брату. — Бухнем? — Ты знаешь, что я не пью. — Да уж, десять лет назад с тобой было веселее. — Жизнь была другой. Я был другим. И я не хочу туда возвращаться.

***

      Эмма проснулась от шума на первом этаже и, наскоро надев халат, спустилась вниз, на ходу завязывая пояс. Киллиан стоял в холле, застегивая на руке часы, и разговаривал с кем-то по мобильному, прижав его к уху. — Да, я скоро буду. Постарайся не упустить их раньше времени, у меня большие планы на этих двоих. — Киллиан? — Эмма замерла в дверях, глядя на него, и он, повернувшись, коротко и явно без энтузиазма улыбнулся ей. — Ты уходишь? — Да, у меня работа. Срочное дело, я и так опаздываю. Вернусь скорее всего поздно, так что не жди меня к ужину. И напомни своей подруге, что врач ждет ее ровно в два часа, он очень не любит, когда опаздывают, так что я советую ей выйти заранее. Хорошего дня, — с этими словами Киллиан покинул дом, закрыв за собой дверь, и Свон сникла, опустив голову. — Отлично поговорили, да. — Улетел уже? — послышался из-за спины громкий голос, и она подскочила, обернувшись. Дэвид, зевая и пошатываясь, пытался на ходу надеть ботинок, при этом держа подмышкой куртку. — Вот же засранец, я хотел, чтобы он меня подвез. Абсолютно бессовестная скотина. Ладно, был рад повидаться, дражайшая невестка, — поцеловав ее в щеку, он выскочил на улицу, громко хлопнув дверью. — Чокнутая семейка, — подытожила Эмма, покачав головой, и пошла на второй этаж в комнату Руби.       Девушка спала, вцепившись обеими руками в подушку и зажав между ног одеяло. Говорят, что так спят только очень одинокие девушки, которым не хватает человека рядом. Свон осторожно коснулась ее плеча и слегка встряхнула. — Рубс? — М? — сонно отозвалась та. — У тебя врач через несколько часов. Вставай давай. — Да, знаю, — проскулила Лукас, поднявшись, и потянулась, — но я так боюсь. — С тобой поехать? — Нет! — мгновенно среагировала она, выпучив глаза, и натянула джинсы. — Я хочу сама через это пройти. Я все-таки не маленькая уже, чтобы меня везде кто-то сопровождал. К тому же это очень личное. Я бы пошла с Робином, но… нет, — твердо произнесла она, — я сама все узнаю, а потом буду уже с ним разбираться. Я устала плакать. — Вот это я понимаю настрой, — довольно улыбнулась Эмма, отойдя в сторону. — Если что, я буду на телефоне, так что звони мне в любую минуту. Киллиан уехал, так что, кажется, у меня абсолютно свободный день. — Что будешь делать? — Сначала банально проверю почту и соцсети, а потом хочу попробовать заняться готовкой. Может, если я приготовлю ужин, мы сможем наконец с Киллианом поговорить. А то нам постоянно что-то мешает, я так больше не могу. — Что ж… тогда удачи? — Спасибо.       Проводив Руби, Эмма вернулась в свою комнату и, сев в кресло, достала ноутбук. Как всегда заявки в друзья, десятки сообщений, приглашений и предложений, которые она обычно даже не читает, и абсолютно ничего интересного. Проглядев последние вышедшие фильмы, она поняла, что делать абсолютно нечего, и уже собралась было найти какой-нибудь несложный рецепт к ужину, когда вдруг в ее голове появилась неожиданная идея.       Набрав в поисковике нужное имя, Свон улыбнулась и зашла на страницу, проглядывая фотографии и записи на стене. Потом увлечения, подписки, плейлист… Ее улыбка стала шире, и она открыла аватарку, скользнув по ней взглядом.       В эту секунду раздался звук, оповещающий о просьбе добавить в друзья, и Эмма ошарашенно приоткрыла рот от изумления. Потом мигнула иконка сообщений, и она, открыв входящие, усмехнулась. Graham Humbert: Привет. Emma Swan: Как ты меня нашел? Graham Humbert: Ты зашла на мою страницу. У меня установлена программа, которая отображает всех, кто заходит ко мне. Признаюсь, я давно ждал, когда ты решишься найти меня. Думал уже придется самому писать. Emma Swan: А что, с этим проблемы? Graham Humbert: Нет, просто мне показалось, что ты очень любопытная, и я хотел проверить, прав ли я был. И мне очень нравится, что я прав. Emma Swan: Зато мне теперь неловко. Graham Humbert: С чего бы это? Мы вроде как нашли общий язык. Разве нет? Graham Humbert: Эмма? Emma Swan: Ты смутил меня. Graham Humbert: Ты не похожа на ту, которая будет смущаться по пустякам. Или я все-таки ошибся по поводу тебя? Мне бы очень не хотелось этого. Graham Humbert: Знаешь, я никогда не встречал таких открытых и искренних людей, как ты. Я люблю, когда людям нечего скрывать, когда они ведут себя так, как просит их душа, когда не пытаются казаться лучше или правильнее. Я как раз такой. И мне показалась, что ты такая же. Emma Swan: Возможно. Graham Humbert: Понял, сложная тема. Ладно. Graham Humbert: А можно вопрос? Emma Swan: Смотря какой. Graham Humbert: Почему ты не сменила здесь фамилию? Просто не подумала или желание не появилось? Emma Swan: Я люблю эту фамилию. Она принадлежала моей матери, и я решила оставить все, как есть. И я не знаю, на чем ты хочешь меня подловить, но я рада называться Эммой Джонс, если что. Graham Humbert: Не злись. Я вовсе не это имел в виду. Не хотел тебя обидеть. Мое извечное надоедающее всем любопытство. Emma Swan: Ты не обидел меня. Просто… Emma Swan: Если честно, я сама не знаю, почему все еще не поменяла фамилию в соцсетях. Возможно, я пока сама еще не очень поняла, что вышла замуж, что у меня сменился статус. Graham Humbert: А, может, ты просто не хочешь таким образом показывать, что зависишь от кого-то?       Эмма замерла, снова и снова читая последнее сообщение. Сердце бешено стучало в груди, и она сглотнула, пытаясь взять себя в руки. Грэм тем временем набирал следующее сообщение. Graham Humbert: Мне кажется, это именно твоя ситуация. Насколько я узнал, ты даже не носила фамилию отца, потому что не хотела быть «чьей-то дочерью». Ты всегда хотела быть именно собой, без принадлежности к роду. Ты свободолюбива. Так что не удивительно, что ты не хочешь брать фамилию Киллиана. Emma Swan: Откуда ты так много знаешь обо мне? Ты следишь за мной? Graham Humbert: Ты мне интересна, Эмма. Я хочу узнать тебя. Хочу стать твоим другом, хочу общаться с тобой, хочу говорить с тобой. Хочу быть рядом. Graham Humbert: Знаю, мы только познакомились, и все это странно и, может, даже нелепо, но я правда рад, что познакомился с тобой. Я не хочу, чтобы все закончилось на том балу. Я хочу и дальше встречаться с тобой. Emma Swan: Грэм, не надо… Graham Humbert: Почему? Послушай, я же не говорю об отношениях или чем-то подобном. Я хочу быть твоим другом, как я уже писал выше. Что такого в том, что я хочу этого? Разве это запрещено? Graham Humbert: Или ты боишься, что Джонс не разрешит тебе?       Эмма вспыхнула, оскорбленно скрипнув зубами, и шумно выдохнула. Злость поднялась где-то глубоко внутри, и она напряглась, вспоминая слова Киллиана о том, что сама она не в состоянии принимать решения. Emma Swan: Киллиан не может решить за меня, с кем мне общаться, а с кем нет. Это только мое решение. Graham Humbert: И что же ты решаешь?       Она не шевелилась, напряженно глядя на монитор ноутбука, понимая, что нельзя принимать поспешные решения, но в то же время отдавая себе отчет в том, что не может затягивать и откладывать все на потом. Emma Swan: Я тоже хочу быть твоим другом.       С этими словами она захлопнула крышку ноутбука и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.