Холодным мужчинам

— Этого не может быть!       Руби носилась по комнате, натыкаясь на мебель, словно не замечая ее, и сыпала ругательствами, не контролируя себя. Эмма порывалась остановить ее или хотя бы перебить, но та продолжала кричать, ни на секунду на замолкая. — Что за бред?! Такого… такого просто не может быть! Я уже настроилась, я была готова ко всему этому, а эти сволочи врачи сказали, что я не беременна! Что ребенка нет! Что, видимо, тест был бракованный! Я устроила скандал, потому что не желала верить, и она несколько раз перепроверили, всеми возможными способами! — по ее щекам заструились слезы, и девушка упала на ковер, дрожа всем телом. — Эмс, — она подняла на подругу глаза, — я… я ведь уже свыклась с мыслью, что стану мамой. Что… что у меня будет ребенок. Что… — она положила руку на свой живот, — что там зародился новый человечек. А сейчас…, а сейчас мне говорят, что я не беременна, что… что ничего нет… — Руби, — Эмма опустилась на колени рядом с ней, сжав ее руки, — послушай, может, это и к лучшему? Ты… ты же сама говорила, что не готова стать матерью, что боишься ответственности, хочешь учиться. Да и, может, таким образом у тебя с Робином появится шанс. Ты сможешь поговорить с ним, сказать, что это была шутка, типа проверка, а он не прошел. Наверняка после такого он решит загладить вину, потому что поведется. И у вас есть шанс вернуть все. — Все вернуть? — она содрогнулась. — Ты не понимаешь? У меня такое ощущение, словно я ребенка потеряла, словно я родила его и его забрали. Ты не понимаешь, не понимаешь, каково это… — сипло закончила Лукас, глядя в одну точку. — Я ведь, я… — Рубс, — Свон прижала ее к себе, крепко обняв, и уткнулась лицом в ее плечо, — у тебя… у тебя все еще впереди. У тебя будет и ребенок, и любящий муж, у тебя будет все, просто не сдавайся сейчас, не раскисай. Ты справишься. — А что делать с Робином? — Руби подняла на нее полные слез глаза. — Что я ему скажу? Он бросил меня, думая, что я беременна, и сейчас он так же считает. Что мне делать? Что ему говорить? — Скажи, как есть, — Эмма помогла ей подняться, — ложь, она… она никогда ни к чему хорошему не приводит. А, если ты любишь этого человека и хочешь быть с ним, просто будь честной и не скрывай ничего. Если и он любит тебя и дорожит тобой, то он поймет все. — Эмс, — она непонимающе уставилась на нее, — когда ты успела так повзрослеть? Что с тобой происходит? — Когда у самой проблемы в семье, невольно хочешь оградить от них всех остальных, — слабо улыбнулась Свон, пожав плечами, и обхватила себя руками. — Просто… мы вроде бы с Киллианом и нашли общий язык, то есть не ссоримся, не скандалим, но в то же время мы скорее знакомые, чем супруги. Мы хотели поговорить, но он почему-то снова стал меня избегать, даже малейшего контакта. Я устала от этого. — Может, тебе нужно самой сделать первый шаг? Намекни, что вам есть о чем поговорить, что ты этого хочешь, устрой ему сюрприз, я не знаю, покажи, что ты хочешь стать ему ближе. — Я только это и делаю… — устало протянула она, покачав головой.       В этот момент раздался звонок в дверь, и Эмма, кивнув Руби, спустилась на первый этаж, пытаясь взять себя в руки. Киллиан сказал, что будет поздно, так что это не может быть он, да и он бы зашел сам, а не звонил в дверь. Дэвид, судя по утреннему состоянию, будет отсыпаться минимум сутки. Так что у Эммы не было предположений, кто бы это мог быть.       Открыв дверь, она замерла, когда увидела пошатывающегося, с огромным букетом красных роз, в помятом костюме, явно с трудом держащегося на ногах Робина. Красный и какой-то даже опухший, он шагнул вперед, едва удерживая в руках охапку цветов, и попытался улыбнуться. — Р-Руби… она… з-здесь? — заплетающимся языком спросил он и икнул, смешно дернув головой. Эмма отступила в сторону от едкого запаха алкоголя и поморщилась, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Ты как нашел нас? — Пробил, г-где живет твой этот к-как его там, хахаль, — выплюнул он, пьяно усмехнувшись, и покачнулся. — Т-так она у тебя? Я должен с н-ней поговорить… Срочно. — Робин? — Эмма обернулась и увидела застывшую на ступеньках Руби, которая в изумлении смотрела на мужчину. Гуд, попытавшись распрямиться, направился в ее сторону, но на последних метрах перед лестницей запутался в ногах и, уронив букет, упал на колени перед оторопевшей девушкой и обхватил ее ноги руками, уткнувшись лицом ей в живот. — Руби! Руби, дорогая! — завыл он, с трудом выговаривая слова. — Я повел себя, как последняя с-скотина! Я ис-спугался, как ублюдок, я мразь, знаю, я не имел права т-так с тобой поступать, потому что я т-тоже ответс… отвест… отвес… — Робин запутался в словах и, чертыхнувшись, прижался губами к ее дрожащей руке, — мне жаль, мне так жаль, что я б-бросил телефон, когда ты позвонила. Я перетрухал, не б-был готов отвечать за ребенка, н-но сейчас я все осознал, клянусь! — он поднял на нее пьяные, полные слез глаза. — Я люблю тебя, я хочу быть с тобой, очень хочу, п-правда! Поэтому, — неустойчиво покачиваясь на коленях, он полез в карман пиджака, который был ему явно мал, и, достав небольшую коробочку, открыл ее, — ты выйдешь за меня?       Руби шумно выдохнула, с трудом сдерживая слезы, и крепче вцепилась в поручень, чтобы не упасть. Слезы текли по ее щекам, и она смотрела на Робина, словно не веря своим ушам. Он тоже смотрел на нее, не отрываясь и словно боясь ее ответа.       В какой-то момент Лукас подняла испуганные глаза на Эмму, которая прижала руку к губам, пытаясь перестать улыбаться. Она вдруг поняла, как ей дороги эти двое, которые столько времени были ее лучшими друзьями, и вот сейчас, когда они находятся в одном шаге от счастья, она чувствовала и свою собственную радость где-то глубоко внутри. — Господи… — прошептала Руби, глядя на красивое изящное кольцо, — Господи, конечно да, Робин! — закричала она, бросившись ему на шею, и стала покрывать его лицо пылкими поцелуями, в то время как оторопевший Гуд едва удержался на ногах, прижимая ее к себе. Обхватив ее талию, он прижался к ее губам, после чего надел на ее палец кольцо и поцеловал ее ладонь. — Я так тебя люблю, — плача, просипела она, глядя ему в глаза, и он притянул ее к себе. — Я тоже, Руби.       Эмма положила руку Робину на плечо, широко улыбаясь, а потом, переведя взгляд на подругу, нервно поджала губы, многозначительно выгнув бровь. Та напряглась, мгновенно изменившись в лице, и слабо сглотнула. — Только, Робин… — Лукас замялась, крепче вцепившись в его ладонь, и опустила глаза, — я сегодня была у врача и… — Какие-то проблемы? — он нахмурился. — Если ч-что я найду деньги, ты не переживай, я теперь отвечаю за вас, за вас обоих… — к удивлению девушек он упал на колени и прижался губами к животу Руби, — или обеих… М-мне ведь не важно, кто там, я просто люблю тебя… — Руби содрогнулась всем телом, пытаясь подавить рыдания, и выпалила одним комом: — Я не беременна.       Гуд застыл, икнув, и поднял на нее непонимающие глаза, потом медленно поднялся, снова едва не упав, и уставился на нее немигающим взглядом. — Ты что?.. — Тест… тест был бракованным… Врачи проверили и сказали, что… что я не жду ребенка… — с трудом выговорила она, боясь посмотреть на него, и обхватила себя руками.       Пару секунд было очень тихо, и Эмма уже хотела прийти на помощь подруге, но тут Робин, вдруг просветлев, прижал Руби к себе, крепко обняв ее. Та оторопела, непонимающе застыв на месте и, кажется, даже не дыша, а он обхватил руками ее лицо, улыбаясь. — Это… это, может, и к лучшему, — пояснил он и недовольно мотнул головой, — не в том смысле, не то говорю. Просто… я хочу ребенка, хочу семью с тобой, потому что я правда люблю тебя, но… у нас ведь все впереди, правда? — он с надеждой посмотрел на нее. — У нас ведь все еще будет, и сын, и дочка, если захочешь, просто пока, может, немного рано. Но мое предложение, — он кивнул на кольцо, — все еще в силе. — Как и мое согласие, — счастливо улыбнулась Лукас и тоже обняла его, облегченно выдохнув. Встретившись взглядом с Эммой, она одними губами произнесла «Руби Гуд», и подруга подмигнула ей, изо всех сил пытаясь скрыть нотку зависти, которая медленно бурлила где-то внутри.       Она правда была рада за них, что у них теперь все будет хорошо, что они наконец-то обрели свое счастье и приняли друг друга, но в то же время чувство, что она хочет испытывать такие же эмоции, не оставляло ее. Она тоже хотела плакать от счастья и чувствовать себя любимой.       Вертя обручальное кольцо на пальце, Эмма смотрела, как Руби, то и дело отвлекаясь на поцелуи Робина, торопливо собирая свои вещи, решив сразу же поехать к нему. Свон хотела попросить ее остаться хотя бы на ночь, чтобы ей не было так одиноко, но понимала, что это будет не правильно. — Я очень рада за вас, — улыбаясь максимально искренне, выдохнула она и обняла их обоих, на мгновение прикрыв глаза, — надеюсь, что на свадьбу мне напрашиваться не придется. — Мы заранее приглашаем вас обоих, — спохватилась Руби, счастливо улыбаясь, — и передай, пожалуйста, Киллиану мою благодарность. Он мне очень помог советом, да и вообще он на самом деле не такой уж и холодный. Надеюсь, что у вас все еще будет хорошо. — Надеюсь, — эхом отозвалась она и замерла на пороге, провожая их взглядом. Робин открыл дверь машины, помогая Руби забраться в нее, и, положив букет на переднее сидение, сел рядом со своей невестой.       Дождавшись, пока машины скроется за поворотом, Эмма вернулась в дом и только сейчас поняла, насколько в нем тихо и пусто. И одиноко. Каждый шорох играл по нервам, и она опустилась на диван в гостиной, оглядываясь по сторонам. Вроде как уже родной дом стал вдруг неожиданно чужим, и она, не выдержав, набрала номер Киллиана. После третьего гудка он ответил. — Я не могу сейчас говорить, что-то срочное? — Нет, просто… — она опешила от холода и официальности в его голосе, — просто я хотела узнать, когда ты вернешься домой. — Я сегодня всю ночь буду работать, — перебил он ее и что-то негромко ответил в сторону, — у меня очень важное совещание, я не вернусь. Так что не нужно ждать меня. Спокойной ночи.       Услышав частые гудки, Свон бросила мобильный на диван и закрыла лицо руками. Внутри все полыхало от обиды и гнева, хотелось то ли заплакать, то ли закричать от нахлынувших эмоций, но она не шевелилась, сидя с плотно закрытыми глазами.       Ей казалось, что все снова рушится, просто валится с огромной пустоты в пропасть, все то, чего они успели достичь за эти дни. Все их улыбки и показательные улыбки были лишь масками для общества, на самом же деле их отношения нисколько не изменились. Они все еще чужие друг другу, с трудом знакомые люди, которые вынуждены жить под одной крышей и играть успешную, счастливую семью. Ей это порядком надоели такие отношения, она устала постоянно нервничать и переживать из-за того, что мужу абсолютно плевать на нее.       Телефон завибрировал, приняв новое сообщение, и девушка, потянувшись, открыла его, скользнув по тексту глазами. Первым порывом было послать весь мир и завалиться на диван смотреть сериалы и поглощать сладости, но потом она поймала себя на мысли, что она и правда не ребенок и даже не подросток, чтобы себя вести подобным образом. Проглотив обиду, она торопливо написала ответ и поднялась, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться. Graham Humbert: Чем занята? Emma Swan: Как на счет того, чтобы прогуляться? Graham Humbert: Не вижу причины отказать. Встретимся через полчаса на центральной площади. Emma Swan: До встречи.