***
— Жива? Эмма остановилась на пороге, скользнув взглядом по неожиданному виду мужа. Обычные растянутые штаны, футболка и босые ноги. Он казался каким-то очень домашним, даже уютным, и очень отличался от эталона бизнесмена, которым он был всегда. Он не утратил свой авторитет, просто стал более нормальным, и это не могло не вызвать улыбку. Кутаясь в кофту и медленно перебирая ногами, она подошла к нему, оглядев кухню, и, не удержавшись, прижалась щекой к его плечу. Эмма была практически уверена, что он оттолкнет ее, но вместо этого Киллиан, лишь на мгновение застыв, коснулся губами ее макушки и кивнул на стол перед собой. — Ты, кажется, просила, чтобы я научил тебя готовить? Это было, правда, еще на острове, но мне показалось, что ничего хорошего там не произошло. Поэтому, — он развел руками, указывая на приготовленные приборы, — как насчет того, чтобы попробовать приготовить для начала хотя бы самый простой суп? — Гороховый? — она взяла в руку упаковку. — Верно. А для этого, — он стал отделять от общей массы необходимые продукты, — нам нужен сельдерей, чёрный перец, ветчина, морковь, ну и лущеный горох, естественно. Попробуешь? — Джонс встретился с ней взглядом, и Эмма выдавила улыбку, пытаясь скрыть волнение. — Если ты мне поможешь. Через три часа Эмма, вымотавшаяся, но неожиданно счастливая, с блаженством опустилась в кресло и прикрыла глаза, не в силах убрать улыбку с лица. Киллиан прикрыл сковороду крышкой и опустился на стул рядом с ней, довольно выдохнув. — Что ж, как мне кажется, отравиться мы не должны. По крайней мере я очень на это надеюсь. Но, знаешь, — он вскинул глаза, встречаясь с ней взглядом, — ты смогла удивить меня. Я, признаюсь, думал, что все будет хуже, но ты все схватываешь на лету. Думаю, проблем с готовкой у нас не будет. — Мне понравилось готовить, — призналась она, — раньше я не желала даже пробовать, потому что меня бесил стереотип, что женщина должна стоять у плиты и готовить, но сейчас… Мне правда это нравится, готовить для себя и своей семьи. — Я очень рад. — Только… — она замялась, поджав губы, — ты сказал «у нас проблем с готовкой не будет». — Так и сказал. А что такое? — Просто… давай действительно будем готовить вместе? Мне кажется, это безопаснее и веселее, что ли… Ну и просто мне нравится проводить с тобой время. Мы ведь можем хотя бы по выходным, когда у тебя не будет нагрузок на работе, готовить что-нибудь новое? Потому что, — Эмма победно блеснула глазами, — этот суп я научилась готовить, но ведь есть еще и «второе», а еще я хочу научиться готовить пирожные и… — Все по очереди, — усмехнулся он, покачав головой, — не торопись. У нас много времени научить тебя нормально готовить на все случаи жизни. Не переживай, все будет. Но ты не бросай свои зарисовки, хорошо? У тебя оригинальная фантазия, которая, думаю, может в будущем заинтересовать какие-нибудь компании, так что я бы посоветовал тебе продолжать в том же духе. — Ты сейчас это говоришь, чтобы просто поднять мне настроение, или…? — Нет, Эмма, — протянув руку, Киллиан сжал ее пальцы и улыбнулся, — я правда так считаю. Более того, я очень рад, что ты нашла себе хобби, потому что без него никуда. — А какое у тебя хобби? Это ведь явно не бизнес? — заметив, как он напрягся, Эмма нервно вздрогнула. — Я спросила что-то не то? — Нет, просто пока что будем считать, что мое хобби — это немного закрытая тема, идет? Точнее у меня их несколько, но все же дай мне возможность сохранить хотя бы немного тайны. Так ведь намного интереснее? — Конечно, — она кивнула, пытаясь скрыть разочарование, — и, кстати, спасибо. — За что? — За все. За сегодняшний день, за бульон, за готовку, за разговор и искренность… Я очень это ценю, правда. — А, знаешь, за что я тебе благодарен? За твою правду, — Киллиан внимательно посмотрел на нее, и Эмма, задумавшись на пару секунд, вдруг побледнела, вспомнив причину, по которой перебрала с алкоголем. — Боже мой… — Понимаешь, какая штука… Я все знал, — напрямик заявил он, и она резко села, округлив глаза. — Дело в том, что Джеймс все-таки вернулся за тобой, он видел, что ты уехала с Грэмом, ну, а выследить, куда вы поехали, было нетрудно. Я был, мягко говоря, подавлен из-за полученной информации, но не торопился поднимать скандал. Хотя, признаюсь, если бы ты вернулась и ничего не рассказала, мне пришлось бы подать на развод. Потому что больше всего в жизни я ненавижу измены. — Я остановилась… — Я помню, — тепло кивнул он, — и еще ты сразу же созналась мне во всем. Этот поступок очень поднял тебя в моих глазах. Да, ты ведешь себя как ребенок и не всегда следишь за собой, но ты честна со мной, и это очень важно. Поэтому — спасибо тебе, Эмма.***
Уже за полночь Эмма проснулась от странных звуков, доносящихся со второго этажа, наскоро надела халат и максимально тихо спустилась вниз, подходя к комнате. Приоткрыв дверь, она увидела Киллиана, который сидел на полу в окружении небольших порванных листков бумаги и что-то бормотал, перебирая струны гитары. Она не шевелилась, поняв, что он напевает, периодически запинаясь и замолкая. Иногда он, вдруг дернувшись, брал небольшой карандаш и что-то писал на бумаге, после чего снова возвращался к гитаре. — Ты… ты играешь? — не выдержала она, шагнув к нему. Джонс дернулся, обернувшись, и немного побледнел, однако быстро взял себя в руки, крепче сжав в руках музыкальный инструмент. — Прости, если помешала… — Да нет, ничего, рано или поздно ты бы все равно меня поймала, — слабо улыбнувшись, он отодвинулся немного в сторону и прижался спиной к дивану. Эмма опустилась на колени, перебирая листки бумаги, и скользнула взглядом по одному из них. — Это твои стихи? — Скорее слова для песни, — он скривился, явно недовольный собой, — раньше не было проблем, рифмы появлялись легко, а сейчас я отвык и уже который месяц не могу закончить эту песню. — Сыграешь? — попросила она, вскинув голову, и он, помедлив пару секунд, немного нерешительно кивнул. — У меня толком не готов даже первый куплет, так что… — Я очень хочу послушать, — улыбнулась она, пытаясь поддержать его, и Киллиан, немного расслабившись, тронул пальцами струны гитары. — Веревка перерезана, и я застрял с пустой бутылкой любви, — его хриплый, немного дрожащий, но очень соблазнительный голос заполнял собой словно все пространство, и она потерялась во времени, полностью поглощенная его песней. В то время как Джонс расслабился, погрузившись в созданную им музыку. Он перестал нервно поглядывать на неё, более уверенно продолжая петь, его голос стал громче, все больше заволакивая её сознание. — Дай мне ещё один раунд… Эмма вслушивалась в слова его песни, пытаясь вникнуть в смысл, когда вдруг Киллиан, отложив гитару, решительно поднялся и протянул ей руку. Когда она встала, он прижал её к себе, положив одну руку ей на талию, а другой переплетя их пальцы, и они, словно слыша все ещё не дописанную мелодию, медленно покачивались в такт, прижавшись друг к другу. Эмма уткнулась лицом в сгиб его шеи, вдыхая его запах, а Киллиан прикрыл глаза, скользя кончиками пальцев по её спине и волосам. Отведя руку, он заставил её повернуться вокруг своей оси, и она прижалась спиной к его груди, ощущая кожей его бешеное сердцебиение и дыхание. Желая встретиться с ним взглядом, Эмма снова повернулась и, обхватив руками его шею, практически прижалась носом к его. Киллиан слышал, как она часто и прерывисто дышит, чувствовал, как дрожит её тело, и понимал, что с ним происходит то же самое. Все внутри рвалось на части, и он, видя её приоткрытые губы, осторожно обхватил руками её лицо и нежно коснулся губами её лба. Свон не шевелилась, забыв, как дышать, а он медленно отступил, едва не поскользнувшись на листке бумаги. — Думаю, уже поздно. Нужно ложиться спать. — Верно, — выдохнула она и, когда он покинул комнату, прижала пальцы к губам, которые до сих пор покалывало от его дыхания.***
— Ты что?! — казалось, Дэвид резко проснулся, повысив голос. — Я так и не поцеловал ее, — повторил Киллиан, стоя на балконе, и запустил руку в волосы. — Ты хочешь сказать, что ты ей спел, вы танцевали, и ты даже не поцеловал ее? Ни разу? — В последний момент я сменил траекторию, — поморщился он, недовольный тоном брата. — И поцеловал, как ребенка, в лоб? Ты серьезно? Твою мать, Киллиан, ты испортил главную романтическую картину большинства мелодрам и фильмов о любви! Как ты мог сломать канон?! — Да, серьезно, Дэвид, — тяжело выдохнул Киллиан и посмотрел на горящий свет в окне комнаты Эммы, — потому что я знаю, что будет, если я ее поцелую, — он сделал паузу, с трудом выдавливая следующие слова. — Я просто не остановлюсь.***
— Понятия не имею, как ты нашла мой номер, — проворчал Дэвид, когда услышал голос Эммы, — и тебе не кажется, что два часа ночи — не самое подходящее время для общения? — Мне нужно поговорить. О Киллиане. А я не знаю никого, кто знал бы его лучше, чем ты. — Потому что таких нет. — Дэвид, пожалуйста! Просто… Я не понимаю его, вроде бы все хорошо, мы идем вперёд, порой даже слишком быстро, но в последний момент он вдруг отталкивает меня, и все снова ломается. Что у него было с девушками? Какие ему нравятся? Что нужно сделать, чтобы… — Эмма, — Дэвид глубоко вздохнул, прекрасно понимая, что брат убьёт его, если узнает об этом диалоге, — тебе ничего не нужно делать. Да, он упертый баран и будет придерживаться своих правил до посинения, пока его не рванет. Но он тоже человек, хотя порой я начинаю в этом сомневаться. — Дэвид! — поторопила она его. — Ладно-ладно, нетерпеливая какая… Так к чему я, собственно, веду. Каким бы он ни был холодным и неприступным, он изголодался по женскому теплу, по женскому телу. Что бы он ни говорил, надолго его не хватит. Он и так долго терпел, не каждый столько протянет. Скоро он сорвется, иначе и быть не может. Его уже не хватает. Это вопрос времени.