Холодным мужчинам

      Роберт поднялся, нервно одернув пиджак, поправил галстук и посмотрел на букет, словно размышляя, доставать его из вазы или нет. Решив, что лучше оставить все, как есть, он снова сел, но потом вскочил, и Дэвид не сдержал легкую улыбку. Он привык тому, что Роберт — как и Киллиан — это эталон спокойствия и выдержки, но сейчас он видел его метания и бледность и понимал, что он такой же человек, как и все остальные, со своими страхами.       Открылась дверь, и в ресторан, придерживая одной рукой сумку, зашла Мэри в бежевом пиджаке и темной юбке. Она старалась выглядеть уверенно, но Дэвид, успевший выучить мать от и до, видел, как она нервничает, чуть сильнее поджав губы, чем обычно. — Добрый день, — произнесла она и, когда Дэвид поднялся, поцеловала его в лоб, потом перевела взгляд на Роберта, на цветы, ее губы дернулись в слабом намеке на улыбку, и она снова посмотрела на сына. — Если вы уже достаточно поговорили, то, думаю, ты можешь идти, потому что я хотела бы… — Конечно-конечно! — поспешно закивал он и облегченно выдохнул. — Я боялся, что ты вынудишь меня остаться и слушать ваши разборки, а этого я не перенос бы. Поэтому я с радостью удаляюсь, желаю вам удачи и… — Дэвид замешкался, посмотрев на Голда, и выдавил: — До встречи… отец. — Увидимся, Дэвид, — кивнул Роберт и, проводив сына взглядом, повернулся к Мэри.       Она изучала его, сравнивая картинку из прошлого с настоящим, и комкала в руках салфетку. Когда к ним подошла официантка, они нестройным хором попросили латте с корицей и, опешив, замолчали, так что Роберту пришлось повторить заказ с нервной улыбкой, и снова наступило молчание.       Он вспоминал, какой она была в молодости, вспоминал вкус ее губ, ее смех, выражение ее лица, когда она пришла к нему с надеждой, что он примет ее с ребенком. Но он не принял. Наверное, они оба подумали об одном и том же, потому что их лица исказились, когда они встретились взглядами. — Мэри, послушай… — Постой, — перебила она его, дернув губы в намеке на улыбку, — прежде, чем начнешь свой монолог, дай мне сказать, хорошо? Я примерно догадываюсь, что ты планируешь сказать, и, если честно, мне это не очень интересно. Думаю, ты и сам вполне понимаешь, что это не так важно. — Конечно, — Роберт немного подобрался и чуть серьезнее взглянул на меня, — я готов выслушать тебя, Мэри. Все, что ты хочешь сказать. — Спасибо за понимание, — кивнула она и, сделав глоток принесенного кофе, помолчала некоторое время, продумывая то, что скажет, и затем произнесла, подняв голову: — Я не собиралась встречаться с тобой, потому что боялась последствий, но потом поняла, что мне это нужно. Не только Дэвиду, который с самого детства пытался выпытать у меня личность своего отца, но и мне. Хотя бы для того, чтобы разобраться во всем. — Я понимаю и… — Послушай, — Мэри мотнула головой, — постарайся не перебивать меня, хорошо? Мне… мне и так немного не по себе из-за того, что все это правда, а твои слова меня сбивают. Обещаю, я дам тебе высказаться, если ты захочешь, но позволь и мне сказать все, что я хотела. Ты сам поймешь, что это важно. — Как скажешь, — согласился Голд, распрямившись, и переплел пальцы на груди, — не буду тебе мешать. Слушаю тебя внимательно. — Спасибо, — она снова сглотнула и продолжила: — Я подозревала, что ты захочешь искать меня по прошествии какого-то времени, и поэтому решила сменить фамилию, чтобы ты не нашел меня. Я же следила за твоей жизнью и завидовала, злилась, понимая, что все это могло быть моё — и счастливая семья, дети, достаток… И, конечно, моя неприязнь к тебе росла и становилась только больше. Я могла бы сейчас тебе соврать, — вдруг перестроилась она, — сказать, что просто скучала и надеялась на встречу, но разве оно тебе нужно? — Лучше правду, особенно если учитывать, что она заслуженна. — Рада, что ты думаешь так же. Поэтому да — я ненавидела тебя, пыталась настроить против тебя сыновей, продумывая свой план мести. Я не знаю, почему мне так мучительно сделать тебе так же больно, как сделал ты, но, наверное, все дело в моей женской натуре — я просто не смогла простить тебя. Ни через год, ни через десять. Поэтому, когда Киллиан согласился на подобную авантюру, я поддержала его, и все было решено. — Должен сказать, — осторожно вставил Роберт, — он справился на ура — он был бы последним человеком, которого я бы мог заподозрить во всем этом. Он действовал блестяще, я даже хотел начать копать под Нила, который точит на нас зуб с того самого момента, как Эмма предпочла ему Киллиана. — Я горжусь им, — кивнула Мэри и осеклась, но потом вскинула голову. — Да, сейчас я понимаю, что мой поступок был по-настоящему глупым, но тогда это казалось мне правильным. И мне была важна поддержка сына, который был готов отомстить за меня. Он ведь даже не знал о том, что я подозревала, что они с Дэвидом — твои дети. Он просто знал, что ты — человек, который когда-то бросил меня очень не вовремя. — Мне кажется, что Киллиан слишком умный человек — он явно сложил два и два. — Вероятно, позднее. Но, на самом деле… — она убрала с лица прядь выбившихся волос, — он не сразу сообщил мне о том, что собирается жениться на твоей дочери. А потом мои слова уже ничего не значили. Я надеялась, что у них ничего не получится, и он просто подберется к тебе поближе, сделает то, что должен, и оставит вас обоих ни с чем. Но потом все изменилось. — Ты о беременности Эммы? — Да.       Они снова замолчали, погруженные в свои мысли. Мэри думала о том, как переполошилась, когда Киллиан рассказал ей о том, что его молодая жена беременна, потому что это рушило все ее планы, и она не знала, что ей делать. От осознания, что кровь Роберта еще больше смешается с кровью ее сына, стало не по себе, и она выместила свой гнев на ни в чем не повинную Эмму. А Роберт… Он был так горд, когда узнал, что его единственная дочь ждет ребенка, что попросту не обращал внимание на все остальное. — Знаешь, — снова подала голос Мэри, — иногда мне нравилось думать о том, что могло бы быть… Что было бы, если бы, например, я не пошла за тобой в ту ночь, но тогда бы у меня не было моих сыновей, которых я люблю больше жизни. А если бы ты остался со мной, не испугался ответственности, то не было бы Эммы, — вскинув голову, она встретилась взглядом с Робертом, который с непониманием смотрел на нее, — женщины, которая делает моего сына счастливым. — Погоди… — Знаю-знаю, — махнула она рукой, — я понимаю твое замешательство, потому что какие только газеты не писали о том, как ужасно я к ней отношусь. Но последние события многое изменили. Понимаешь, я видела Киллиана после смерти его первой девушки, я видела его во время его отношений с Эммой и видела, каким он был после их расставания. Очень долго я презирала её только за то, что она твоя дочь, ссорилась с ней и выводила из себя. И мне было все равно, что она за человек, как себя ведет и вообще достойна ли она того, чтобы я так к ней относилась, потому что, по сути, она лишь раз за разом пыталась наладить со мной отношения… — Пока не сдалась. — Потому что я не шла ей навстречу, и, да, она решила не прогибаться под меня. Я же гнобила ее только за то, что ты стал для нее отцом, что с ней ты не побоялся ничего, а меня отверг когда-то. Я злилась на твою жену, пыталась понять, чем она лучше меня и чего не хватало мне… — Я никогда не любил Эшли, — тихо произнес Роберт, нахмурившись, — была привязанность, какая-то симпатия, ощущение стабильности рядом с ней, но чего-то большего не было. Мы оставались вместе только из-за Эммы, потому что никто не хотел отдавать ее другому, мы не были готовы делиться дочерью. — И она знала? — Эшли? Мы часто говорили об этом — о том, что мне скучно с ней, что она устает рядом со мной, что Эмме не хватает семейного счастья, но ничего не могли с собой поделать, хоть и пытались. Мы правда пытались быть семьей ради нашей дочери. — Видимо, получалось так себе… — Мэри помолчала, что-то обдумывая, и продолжила свое повествование: — Так вот — я не принимала Эмму только из-за тебя, даже не пытаясь посмотреть на нее, как на отдельно взятую личность. Но потом, когда она ушла и я увидела, что мой сын постарел лет на десять за несколько дней, я поняла, как была не права, не приглядываясь к ней. Я настолько была ослеплена желанием отомстить тебе, что упустила момент, когда мой сын влюбился, а это ужасно для матери. — И для отца тоже, — грустно кивнул Роберт, — Эмма всегда была для меня ребенком, я никогда не придавал значения ее влюбленностям, не думая о том, что они могут перерасти во что-то большее. И, если честно, я был уверен, что у них с Киллианом ничего не срастется и был готов к разводу. А потом в какой-то момент поймал себя на осознании, что она влюбилась. А я даже не уловил этот момент. — После смерти Милы Киллиан… многое перенес, — протянула она, сглотнув, — я боялась потерять его и надеялась на то, что найдется человек, который заставит его жить, потому что нас с Дэвидом явно не хватало. И им стала Эмма. Я не хотела это признавать, так как боялась, что возникшее между ними чувство может помешать нашему плану, но потом… Я молила Бога о том, чтобы они помирились и снова были вместе, потому что второго удара он бы не выдержал. — Ты вырастила сильного сына. — Я знаю, но… Мне кажется, даже Милу он не любил так сильно, как полюбил твою дочь, Роберт, — их взгляды пересеклись, — она стала для него глотком свежего воздуха, он воскрес для жизни, а я поняла это только тогда, как все снова чуть не рухнуло. — Когда Эмма приехала ко мне тем вечером… — он провел рукой по волосам, задумчиво поджав губы, — я видел, что что-то ломает ее изнутри, но она попросила не трогать ее, и я отступил. Потом она как-то бросила, что они поссорились и все кончено, но я видел, в каком она была состоянии — я никогда не видел ее настолько сломленной. — Каким бы абсурдным мне это не казалось, но наши дети правда полюбили друг друга, — твердо произнесла Мэри, — и, знаешь, я даже рада тому, что все повернулось именно так. Да, возможно, другой поворот событий был бы лучше для меня, мне было бы легче, но тогда бы мой сын не обрел такого счастья. А для меня ничего нет важнее этого. — То есть ты согласилась встретиться со мной из-за этого? — Частично да. Я хотела сказать тебе, что не сожалею о том, что произошло, что все шло, как должно было идти. Да, мне было непросто растить двух мальчиков, но я справилась с этим, я горжусь тем, какими они стали, ведь это лучшая награда для меня. — Я восхищаюсь тобой, Мэри, — Роберт, замешкавшись, рискнул сжать ее ладонь, лежащую на столе, и Мэри вздрогнула. — Ты в одиночку подняла на ноги двух невероятно сильных человек, дала им должное образование, воспитала и открыла путь в мир. И мне правда жаль, что меня не было рядом, когда я должен был. — Роберт… — Нет, я струсил тогда, и мне стыдно за это. Сначала я решил, что ты соврала мне, чтобы удержать рядом с собой, потом испугался ответственности и того, что не успел нагуляться. А потом я каждый день сожалел о том, что тогда отверг тебя, потому что, глядя на Эшли, я думал лишь о том, что она — не ты. — Не думаю, что нужно сейчас говорить об этом, — ответила она, облизав губы, и осторожно вытянула руку из его пальцев. — Пойми меня, хорошо? Я не смогу простить тебя сразу, вот просто по щелчку пальцев, из-за того, что жизнь снова свела нас, но и спустить нашу встречу просто так не в силах. Когда я буду готова, поверь, я сама свяжусь с тобой, а до этого не ищи со мной встречи. Так будет лучше, ты и сам это знаешь. — Конечно, знаю, — натянуто улыбнулся он, — я к твоим услугам, если ты захочешь поговорить, — она кивнула, поднявшись, поправила воротник пиджака и уже повернулась, чтобы пойти к выходу, но он остановил ее: — И, Мэри? — Да? — Спасибо тебе за… за все. За Киллиана, который сделал из моей дочери настоящую женщину, именно такую, какой я бы хотел ее видеть и не мог сделать. За Дэвида… Они хорошие люди. — Я знаю, — на ее губах расцвела нежная улыбка, — и я безумно люблю их.       Поднявшись, Роберт взял букет цветов, протянул его Мэри и проводил ее до машины. Открыв перед ней дверь, Голд замер, глядя ей в глаза, и она напряглась, поджав губы. На мгновение все вокруг смылось и растворилось в воронке времени, и друг перед другом стояли парнишка Роб с вечно поцарапанными руками и девчонка Мэр в мятом платье. А потом все снова встало на свои места, словно ничего и не было. Но это было бы неправдой. ________________________________________________________________________ Извините, что уже во второй главе нет Киллиана и Эммы, но, надеюсь, вы не против этого - думаю, эти события точно так же важны для работы, как и развитие отношений КэпСвон. Заранее прошу прощения, если вы ждали что-то другое, все будет, правда