Холодным мужчинам

— Мистер Джонс? — Киллиан вздрогнул, оторвавшись от документов, и нажал на горящую кнопку. — Слушаю. — К Вам миссис Джонс. Спрашивает, можете ли Вы принять ее? — Пропусти. Спасибо, — он легко улыбнулся и, расписавшись внизу листа, отложил папку в сторону, поднялся со своего места и вышел навстречу жене.       Эмма, открыв дверь, сразу же попала в его объятия и, засмеявшись, легко поцеловала, положив руки на его плечи. Он привык к тому, что примерно раза два в месяц она заходила к нему на работу в свободное время, чтобы рассказать что-то о проделках Уилла, когда не было сил терпеть до вечера, или просто делилась какой-то другой новостью.       Поэтому, скользнув губами по ее скуле и обхватив ее талию рукой, он подвел ее к столу и выжидательно посмотрел на ее подозрительно хитрое лицо. Вскинув ресницы, Эмма соблазнительно закусила нижнюю губу, и Киллиан выгнул бровь, задавая безмолвный вопрос, и она вместо ответа сжала его галстук и, оттолкнув мужа к столу, прижалась к его губам в требовательном поцелуе. — Спокойнее, любимая, — усмехнулся он, немного осадив ее, — мы не совсем наедине. — Разве эти жалюзи не опускаются? — она приподняла бровь, глядя на него потемневшими глазами — о, он слишком хорошо знает этот взгляд!. Низ живота стянул спазм, и он невольно облизнул губы, ощущая, как ускорилось его сердцебиение. — Или у тебя есть планы на ближайшее время? — Я… — его голос предательски захрипел, и он сглотнул, поправив узел на галстуке, — у тебя все хорошо? Ты… бледная. — Я в порядке, — прошептала Эмма, чуть приподнявшись на носочки, и обхватила зубами мочку его уха, — почему я не могу прийти на работу к любимому мужу и попросить его любить меня?       Киллиан прикрыл на мгновение глаза, пытаясь справиться с дрожью в пальцах, и сверху вниз посмотрел на Эмму, которая прекрасно знала, что делала с ним — за эти годы она выучила его практически от и до и сейчас искренне наслаждалась произведенным эффектом, потому что для нее не было большего счастья, чем чувствовать себя желанной Киллианом. — Эмма, — наконец выдавил он, проведя рукой по ее плечу, — ты же понимаешь, что я на работе, и мы не можем… — Почему? — мягко оборвала она его, вжимая в край стола. — Попроси, чтобы тебя не беспокоили какое-то время, и мы сможем опробовать на прочность еще одну поверхность. Я уверена, что ты способен на это, — она обвела языком его ушную раковину, одновременно медленно спускаясь пальцами вниз по его груди к ремню брюк.       Пару секунд его еще терзали сомнения и он мысленно прокручивал в голове свои планы на день, но потом Киллиан, сжав руку Эммы, обошел стол и, опустившись на него, притянул ее к себе, накинувшись на ее губы. Она уперлась ладонями в его грудь, отвечая на поцелуй, и он сжал ее бедра, задирая короткую юбку темно-синего платья, которое он подарил ей не так давно.       Он прекрасно помнил, как, увидев жену в примерочной в этом наряде, едва ли не впервые рискнул всем и закрылся там с ней, не желая терпеть, и они до сих пор не знали, как умудрились не порвать платье по швам. Но тот магазин с тех пор стал для них едва ли не любимым, а угловая кабинка — отличным воспоминанием.       И сейчас, сжимая ее ягодицы, Киллиан в который раз порадовался тому, что тогда все-таки настоял на том, чтобы это платье было куплено, потому что в нем было что-то, что сводило его с ума. Особенно когда он представлял, как снимает его с Эммы.       В этот момент что-то щелкнуло, и в динамике раздался голос секретарши. — Мистер Джонс? — Д-да? — с заминкой отозвался он, пытаясь восстановить дыхание, в то время как Эмма продолжала исследовать губами его шею. — К Вам мистер Таннер, сэр. — Он… он ведь должен был прийти в… — покосившись на время, Киллиан скрипнул зубами, — через двадцать минут минимум. — Вы же знаете его, сэр — он сам решает, по каким правилам жить. — Черт возьми… — выругался он негромко, посмотрев на Эмму. — Скажи ему, что… — Он уже здесь, сэр, — повторила секретарша и отключилась.       Эмма, встретившись взглядом с Киллианом, резко опустилась на колени, забираясь под стол, он пару секунд не двигался, пытаясь понять, что ему делать, но когда за дверью послышались шаги, чуть подвинул стул, положив руки на стол, и поправил пиджак, надеясь, что выглядит не очень помято.       Открылась дверь, и в комнату вошел мистер Таннер — прилизанный неприятный человек с залысиной и какой-то маниакальной любовью к кофе, которую выдавал цвет его зубов. Чуть наклонив голову и жеманно улыбаясь, он подошел к столу, прижимая к груди толстую папку, набитую под завязку. — Рад вас видеть, мистер Джонс. — Это взаимно, — Киллиан выдавил улыбку, стараясь не думать о неловкости ситуации. — Вы сделали все, что я сказал? Надеюсь, что так, потому что… — он замер на мгновение с приоткрытым ртом и медленно выдохнул через нос, почувствовав шевеление под столом, и провел рукой по галстуку, стараясь не отвлекаться. — Мы… Мы и так… У нас и так проблемы из-за того, что мы не можем заключить… — краска прилила к его щекам, и он почесал подбородок, оттянул воротник рубашки и немного поерзал на стуле, поджав губы. — С Вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Таннер, немного нахмурившись. — Вы кажетесь нездоровым. Мне кажется, мистер Джонс, Вы слишком много работаете. Вам бы взять отпуск и проветриться, — осторожно предложил он, и Киллиан поднял на него глаза и коротко улыбнулся. — Нет, я в полном порядке. Спасибо за беспокойство. Просто… Кхм… Не выспался, — вскользь коснувшись языком нижней губы, он опустил взгляд на протянутый ему документ и сжал край стола, дыша через нос. — В общем, недурно, — спустя пару секунд вынес он вердикт, — но Вы расписали свой проект слишком расплывчато — мне нужны детали. Больше фактов, больше описаний, я не должен додумывать его за Вас. Надеюсь, Вы поняли, что мне нужно. — Но… — замялся тот, приподнявшись со стула. — Продумайте детали своего проекта, пропишите его максимально подробно, подготовьте, если не сложно, модель или создайте 3D-макет, чтобы я и визуально мог видеть, что Вы мне предлагаете. На данный момент Ваш проект слишком сухой и не может заинтересовать меня. — Я понимаю, — замялся тот, облизав тонкие губы, — но… — Мне нужно работать, — произнес Киллиан, передав ему папку. — Всего хорошего. Жду Вас, когда все будет готово. — Но, Мистер Джонс… — До встречи, Мистер Таннер.       Мужчина не двигался с места пару секунд, пытаясь понять, что происходит, но потом, поймав взгляд Киллиана, кивнул, извинился, что-то бормоча себе под нос, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Проводив его взглядом и заметив покрасневшие кончики его ушей, Киллиан хлопнул ладонью по кнопке на краю стола, закрывая окно жалюзи, и, оттолкнувшись от стола, дёрнул Эмму наверх за волосы, усаживая на край стола. — Сумасшедшая, — прошипел он ей в губы, располагаясь между ее ног, и она довольно заурчала, стягивая с него пиджак. — Я думала, он никогда не уйдет. — Ты очень плохо себя вела, — скрипнул он зубами, указав на свои бедра, и Эмма подалась вперед, обхватила рукой его член и стала медленно водить по нему, лукаво глядя мужу в глаза. — Накажешь? — просипела она хрипло, и он, утробно рыкнув, поднялся и, отодвинув ткань ее белья, грубо толкнулся в нее, крепче прижимая к себе. Эмма вцепилась в его плечи, с трудом сдержав стон, но потом, когда он начал размашисто двигаться в ней, покусывая ее обнажившуюся шею, уперлась руками в стол, немного откинувшись назад, и закусила нижнюю губу, подаваясь ему навстречу бедрами. — А тебе это нравится, — нагло заявила она, слабо застонав, и он закрыл ей рот поцелуем, скользнув языком по ее губам. — Ни звука, миссис Джонс, ни звука.

***

      Роберт чувствовал себя неловко, сжимая в руке большой букет ирисов, разбавленных желтыми тюльпанами, и каждые полминуты глядя на часы. Он знал, что Мэри вряд ли опоздает, потому что всегда отличалась пунктуальностью, но страх внутри него был практически ощутим. Он до конца не понимал, почему предложил ей встретиться, но на тот момент ему казалось это правильным, но теперь…       Поправив неудобный галстук, он посмотрел на свое отражение в витрине магазина и тяжело вздохнул, прикрыв глаза. А вдруг она не придет? Вдруг решит проигнорировать его? Вдруг решит, что все это глупость и не захочет бередить старые раны? Он обидел ее в прошлом, и это факт, который уже ничто не изменит.       В тот момент, когда он, решив, что все это было глупой затеей, собирался выбросить букет и вернуться домой, на парковку заехала уже знакомая машина, и Роберт, подойдя к ней, открыл дверь и помог Мэри выйти наружу, сжимая ее теплую и чуть дрожащую руку. Она улыбнулась, кивнула водителю и замерла, заметив в руках Голда букет. — Ты… Ты помнишь, — хрипло выдохнула она, сжимая цветы, подняла на него глаза и улыбнулась. — Спасибо, Роберт. — Как тут не запомнишь, — ответил он робкой улыбкой, — ни одна другая моя знакомая не говорила так много и так часто о своей любви к ирисам. — Все равно мне приятно, что ты запомнил, — повторила она и медленно пошла в сторону парка, прижимая букет в груди.       Когда она только приехала, то выглядела бледно и хмурой, а сейчас раскраснелась, чуть расслабилась, и ее улыбка казалась искренней и счастливой — с ее души явно упал камень, и Роберт понял, что не он один боялся их встречи. Идя рядом с ней, он рылся в памяти, пытаясь придумать повод для разговора, но ничего не приходило в голову, и они оба молчали, продвигаясь вглубь аллеи. — Если честно, — наконец подал Голд голос, — я думал, что ты откажешься. — Я тоже так думала. — Просто ты просила, чтобы я не искал с тобой встречи. — Да, помню. — Что ты сама напишешь мне, когда захочешь. — Именно так. — Но я не сдержался и позвонил раньше. — Ты никогда терпеливостью не отличался. — И ты согласилась… — он покосился на нее, а Мэри в свою очередь резко отвела взгляд. — Согласилась. — Значит, ты хотела, чтобы я позвонил первым, верно? — негромко спросил Роберт, не сводя с нее глаз, и она, молча ступая по асфальту, поднесла к лицу цветы, чтобы скрыть покрасневшие щеки. — Наверное, так и есть, — наконец выдавила она, поняв, что он будет ждать ее ответа, — но все куда сложнее, Роберт. Год назад я бы даже близко тебя к себе не подпустила, потому что обида на тебя слишком сильна до сих пор, но потом все изменилось. — Дэвид? — понимающе кивнул он. — Не только он, хотя и это тоже. Просто как-то… все. Я не знаю, как это объяснить, но я попыталась представить нас с тобой вместе и… и у меня получилось. Даже после всего, что было между нами и чего не было, а могло бы быть. Представила и поняла, что это возможно. — И что же тогда тебя смущает? — он остановился, коснувшись ее локтя. — Я готов извиняться перед тобой до конца своей жизни, хочу искупить свою вину и заслужить твое прощение. Если ты хочешь, то… — Я не знаю, готова ли я к этому, — прошептала она, отведя глаза, — слишком долгое время я ненавидела тебя, и сейчас так резко все бросить и начать все заново… Это сложно, Роберт. И я уже не в том возрасте, чтобы… — Так я и не прошу тебя о чем-то, — порывисто произнес он, — я готов быть твоим другом. Послушай, у нас есть по меньшей мере Дэвид — он объединяет нас. Если у нас ничего не получится, то мы можем быть хотя бы просто его родителями — я уверен, что он нуждается в этом. Я говорил с ним, и он долгое время искал своего отца. — Он верил, что найдет его… — И нашел. И я хочу быть с ним, хочу постараться наверстать то, что потерял по собственной глупости. Я знаю, что в полной мере не смогу исправить то, что натворил, но я хочу сделать все, что в моих силах. Пожалуйста, Мэр, — Роберт сжал ее руку, глядя ей в глаза, и она вздрогнула от давно забытого обращения. — Доверься мне сейчас.       Мэри не двигалась, боясь дышать, и смотрела на него увлажнившимися глазами. Ей было страшно, она боялась довериться человеку, который в прошлом так жестоко обошелся с ней, но с другой стороны… Иногда, снова и снова прокручивая в голове прошлое, она невольно благодарила его за этот урок жизни — именно благодаря ему она стала собой, стала сильнее и смогла поднять двух мужчин на ноги.       Кто знает, что было бы, если бы тогда он не ушел, как сложилась бы их жизнь, что было бы с ребенком, долго ли они протянули вместе, какими было бы их будущее… И Мэри понимала, что ей нравится ее настоящее и она не хотела бы себе другой жизни, поэтому сейчас, глядя в искренние глаза Роберта, ей очень хотелось ему верить. Прошлое уже не изменишь, и даже не важно, каким оно было, но у нее есть возможность исправить будущее, а это уже полдела.       Поэтому, улыбнувшись, она накрыла его руку своей и кивнула. — Я доверяю тебе, Роб.