Wings of Angel

POV Джерард На следующий день оба корпуса гудели как потревоженный улей, студенты обсуждали взрыв во французской школе и начавшуюся войну. Официальных обвинений мутанты ещё не выдвигали, но все понимали, что теперь это был лишь вопрос времени. К тому же, сегодня начались занятия, поэтому практически вся территория школы, кроме моей любимой рощи и озера, превратилась в одну большую тренировочную площадку. Преподаватели смотрели, на что способны вновь прибывшие мутанты и, исходя из этого, делили их на группы, а кого-то даже приглашали присоединиться к учителям. Я с балкона своей комнаты наблюдал за всей этой суматохой и понимал, что о спокойной жизни могу забыть навсегда. Шум и крики под окнами теперь станут моими вечными спутниками. Вздохнув, я вернулся в комнату и подошёл к шкафу, где хранилась моя немногочисленная одежда. Я внимательно осматривал свои вещи и понимал, что съездить в магазины придётся гораздо раньше, чем я надеялся. Вся одежда была изношена практически до дыр, а из джинсов вообще осталась лишь одна пара. Нужно будет попросить кого-нибудь выбраться со мной, чтобы помогли с крыльями. Я открыл один из ящиков и после недолгих поисков достал спортивную кофту с двумя длинными прорезями на спине. Обычно я носил под мантией футболки, а крылья плотно прижимал к спине, но весь смысл тренировок в том, чтобы я снова научился летать, так что моя излюбленная одежда явно не подойдёт. Я со страхом и неожиданным для меня предвкушением ждал первого занятия с Фрэнком. Я понимал, что он должен помочь мне выжить, но я так боялся с ним сближаться. Мне придётся вновь и вновь показывать ему свои крылья, возможно, даже нужно будет позволить ему прикоснуться к ним. Я буквально чувствовал на перьях призрачные прикосновения телекинетика. Почему-то я был уверен, что он будет осторожен и не причинит мне боли. Но мне всё еще было так страшно… Но страх перебивало другое чувство. Предвкушение. Если всё получится, я вновь смогу летать. Расправить крылья во весь размах и оторваться от земли, поднявшись высоко-высоко. Смогу почувствовать ветер, бьющий в лицо и ласкающий перья. Ещё одна особенность мутации — я могу свободно дышать на огромной для обычного человека высоте. Небо — это место, где я могу стать полностью свободным. Наверное, это единственное, по чему я действительно скучал, но боялся признаться в этом. А теперь от этого зависит моя жизнь. *** Весь день я провёл в своей комнате, стараясь не обращать внимания на шум внизу. Но в девять вечера я надел спортивные штаны и кофту, просунув крылья в прорези, а после плотно сложив их на спине, и, накинув сверху мантию, на дрожащих ногах пошёл в подвал, где располагался тренировочный зал. Пока я спускался по лестницам, я старался прижаться как можно ближе к стене, чтобы многочисленные новички всех возрастов, сновавшие по школе, меня не зацепили. В подвале, на удивление, уже никого не было. Хотя здесь вообще мало что располагалось. Зал, пара помещений, которыми обычно пользовался только Профессор, и какое-то барахло, часто использовавшееся в качестве боксёрской груши. Фрэнк уже ждал меня. Одетый в практически такую же спортивную форму, как у меня, он стоял у железной двери тренировочного зала, то и дело поглядывая на часы. Он боялся, что я не приду. — А, Джерард, ты наконец здесь, — в его голосе было явное облегчение. Не только для меня сегодняшняя тренировка станет испытанием. — Профессор сказал, что каждый вечер после девяти часов зал в нашем распоряжении, так что тренироваться пока будем здесь, а когда твои крылья окрепнут, ночью будем уходить с территории школы. Он ещё сказал, что нам будет помогать француженка, она и еще один парень приедут завтра с утра. У неё какая-то мутация, которая поможет тебе научиться драться, — когда Фрэнк договорил, он открыл дверь зала, и мы вошли внутрь. Помещение напоминало обычный школьный спортзал, разве что больше по площади, и стены были обиты железом, на котором виднелись вмятины, оставшиеся после тренировок мутантов. Многие по прибытии в школу совершенно не умели себя контролировать, и учили их этому здесь. Я здесь был всего несколько раз лет десять назад, когда Профессор выяснял, на что способны мои крылья. Но последние девять лет я не отрывался от земли. Мы вышли в центр зала, и я нерешительно замер, ожидая следующих слов Фрэнка. Я стоял спиной ко входу, поэтому не видел, а только слышал, как телекинетик закрыл дверь, провернув ключ. Тихий щелчок замка словно запер меня в ловушке. Больше некуда бежать. Я остался один на один с тем человеком, в руках которого была моя судьба. Моё сердце ускорило свой ритм почти в два раза, мне казалось, что ещё чуть-чуть, и оно пробьёт мои рёбра, упав прямо к ногам парня. Я почувствовал, как он подошёл ко мне и остановился в полуметре от меня. Повисла тяжёлая тишина. — Джерард, — голос Фрэнка был тихим и ласковым, будто он разговаривал с раненым и напуганным животным. Я вздрогнул от заботы, звучавшей в моём имени. — Сними, пожалуйста, мантию. Мне нужно осмотреть твои крылья, чтобы понять, с чем мы имеем дело. До приезда сюда я работал ассистентом в ветеринарной клинике. Всякие мелкие поручения, но я помогал с реабилитацией разным животным, в том числе и птицам. Обещаю, я не причиню тебе боли, — парень аккуратно дотронулся до моей руки. И впервые за долгие годы я доверился кому-то, кроме Профессора. Дрожащими руками я потянул молнию вниз, расстёгивая мантию. Пальцы не слушались, когда я начал медленно снимать с себя балахон, обнажая свой главный секрет. Мои крылья. На несколько секунд я замер, обуреваемый желанием сбежать отсюда прямо сейчас, и уйти как можно дальше от этого места, стать отшельником и жить вдали от цивилизации. Но тихий шёпот «не бойся» вывел меня из этого оцепенения. Как только мантия упала к моим ногам, я нерешительно пошевелил крыльями, словно пробуя их силу, вспоминая давно забытые ощущения. Уже многие годы я не раскрывал их полностью, даже ночью не позволяя мутации взять верх надо мной. А сейчас я наконец почувствовал свободу от мною же созданных цепей. А что будет, когда я смогу летать? Я помнил ощущение восторга, захлестнувшего меня в первый раз. Мне кажется, в этот раз будет нечто подобное. Когда я полностью раскрыл крылья, я услышал за спиной потрясённый вздох. Я так погрузился в собственные мысли, переживания и воспоминания, что практически забыл о Фрэнке. И теперь я боялся реакции телекинетика. Но он вновь не оправдал мои страхи. — Они такие… — парень явно не мог подобрать слов. Я ощутил, как он неосознанно попытался дотронуться до перьев, и внутренне сжался, но Фрэнк одёрнул себя. — Могу я… Прикоснуться к ним? Моя внутренняя борьба длилась доли секунды. Я и так уже был вынужден довериться телекинетику больше, чем кому-либо в школе, и он ещё ни разу не дал мне повода усомниться в своих намерениях. Он не причинил мне боль, никому не рассказал моей тайны, согласился тренироваться со мной, даже зная о моём к нему отношении. Неужели я не могу отплатить ему хотя бы этим за всё то, что он терпит из-за меня и ради меня? Я не доверял сейчас своему голосу, поэтому кивнул, всё ещё не глядя на парня. В зале повисла такая тишина, что стук моего сердца оглушал, а наши сбитые дыхания, казалось, было слышно во всей школе. Время словно замерло. Каждая секунда, пока Фрэнк тянулся к моим крыльям, казалась маленькой бесконечностью, за которую я успевал десятки раз умереть внутри. Но наконец я почувствовал лёгкие, практически невесомые прикосновения подушечек пальцев телекинетика к перьям. Моё дыхание остановилось. — Это невероятно, — прошептал Фрэнк. — Это перья воронов или каких-то таких птиц, только больше. Ты их немного запустил, но при должном уходе они будут совершенно здоровы. Я помогу тебе с этим, — парень осторожно перешёл с перьев на кость, ощупывая сначала предплечье, а потом и кисть*. Всё это время мы молчали, и лишь спустя пару минут телекинетик вновь нарушил молчание: — ты сможешь снять кофту? Мне нужно осмотреть плечи крыльев и место между ними, — видимо, Фрэнк почувствовал, как я вздрогнул. — Это необязательно, Джерард. Ты не должен этого делать. Я обещал не делать ничего, что ранит тебя. — Ничего страшного, — мой голос дрожал, даже я себе не верил. — Я сделаю это, — и я аккуратно начал снимать кофту, чувствуя тёплые пальцы Фрэнка, случайно задевшие мою кожу, когда он помогал мне. Я никогда не чувствовал себя таким уязвимым, как стоя сейчас перед этим парнем. Фрэнк медленно перешёл на плечевую кость, а потом и на вороновидную, внимательно осматривая каждую. Наконец, он осторожно прикоснулся к участку кожи между крыльями, покрытому шрамами. И я не выдержал. Безмолвные слёзы выступили на моих глазах, через пару секунд уже стекая по щекам. Моё тело ещё не предало меня, и мне удалось скрыть нахлынувшие на меня эмоции, пока Фрэнк аккуратно водил рукой по старым и не до конца зажившим рубцам. Но потом он задал вопрос, который стал финальным выстрелом. — Зачем ты делаешь это с собой? Я задрожал от подступающей истерики, понимая, что не смогу ответить на этот вопрос. Действительно, зачем? Я сам загнал себя в эту клетку из ненависти и боли, я сам не хотел из неё выбираться, но я не был готов признаться в этом кому-то, кроме самого себя. — Я ненавижу этот «дар», — мои слова должны были звучать ядовито, но мой голос дрожал, выдавая мои истинные эмоции. Я ожидал, что Фрэнк начнёт обвинять меня в том, что я сам выдумал все свои проблемы, скажет, что всё это неважно, и я должен перестать страдать ерундой, и уже был готов сбежать отсюда, но вместо этого телекинетик лишь вновь прикоснулся к шрамам и тихо прошептал: — Мне жаль, что меня не было рядом, когда ты нуждался в помощи. И вновь повисла тишина, нарушаемая лишь моими тихими всхлипами. Но это была не та тишина, которую хочется как можно скорее разрушить, а тишина, служившая сосудом для доверия, тонкой нитью протянувшегося между нами. Я медленно успокаивался, ощущая тёплое прикосновение к своей спине, дарившее мне давно забытое ощущение покоя. Примерно так я себя чувствовал, когда меня в детстве обнимал брат. Ещё до того, как он узнал о мутации. — Давай посмотрим, на что способны твои крылья, — спустя пару минут, Фрэнк все-таки прервал затянувшееся молчание, сделав шаг назад. Я вздрогнул от ощущения холода, моментально окутавшего меня. До этой секунды я даже не осознавал, насколько я стремился к его прикосновениям, за долгие годы истосковавшись по человеческому общению. — Попробуй сделать несколько взмахов, — Фрэнк отошёл ещё дальше, давая мне пространство. Я неуверенно повёл крыльями, уже чувствуя лёгкую боль в мышцах. Мне было непривычно даже держать их полностью раскрытыми, не говоря уже о том, чтобы попробовать взмахнуть. Собравшись с мыслями, я сделал один пробный взмах, разгоняя воздух вокруг себя. Грудные и подключичные мышцы протестующе заныли, непривычные к нагрузке, и я поморщился. Фрэнк, уже стоявший передо мной, сразу это заметил и остановил меня: — Подожди, не надо делать сразу полный взмах. Твои мышцы ослабли, тебе придётся снова приучать их к работе. Каждый день старайся постоянно делать небольшие взмахи, постепенно увеличивая амплитуду. А в зале будем заниматься общей физической подготовкой. За пару-тройку недель твои мышцы должны окрепнуть достаточно, чтобы ты мог уверенно и долго делать полные взмахи. Примерно столько же времени потребуется на то, чтобы перья пришли в норму. Я съезжу в город и куплю одни витамины, они должны помочь, — Фрэнк на секунду отвлёкся, вытащил откуда-то из кармана ручку и сделал пометку на запястье. — И ещё один момент: как твои крылья реагируют на воду? — Они не тяжелеют, вода не сказывается на полёте, — тихо ответил я, уже почти успокоившись. Телекинетик вёл себя так, словно минуту назад не успокаивал меня, после моей неожиданной истерики, и я был благодарен ему за это. Мне не нужна была его жалость. «Но тебе нужна его поддержка» — противно проговорил внутренний голос. И сейчас, глядя на искреннюю заботу парня, я вынужден был с ним согласиться. Как бы я не старался сбежать от всех, я устал быть одиноким. — Это хорошо, никто не знает, в каких условиях нам придётся сражаться, — Фрэнк явно был доволен услышанным. — А сейчас давай начнём тренировку. Ты худой из-за мутации, и твоё тело приспособлено для полёта, поэтому будем работать над выносливостью. Для начала, пять минут бега, потом общие упражнения. Постепенно будем увеличивать нагрузку и через неделю-другую перейдём к бою. Я сам не особо спец, но кое-чему научить смогу. И после этих слов Фрэнк побежал по залу, не оставляя мне иного выбора, как двинуться за ним, на ходу пытаясь надеть кофту, но потом я плюнул на это дело и откинул её в сторону. Фрэнк уже всё равно всё видел, а с одеждой не так удобно. Наши шаги глухо отдавались в пустом зале, мышцы начали практически сразу ныть, крылья неудобно мешались за спиной, и мне приходилось постоянно держаться в напряжении, чтобы не позволить им волочиться на земле. Хорошо хоть дыхание особо не сбивалось, хоть где-то мутация помогла. Но, несмотря на все неудобства, я чувствовал себя спокойно. Все пугавшие меня мысли вылетели из моей головы, оставив лишь блаженную тишину. Я смотрел на спину Фрэнка, бежавшего впереди и иногда проверявшего моё состояние, оглядываясь через плечо, и чувствовал умиротворение. Телекинетик стал тем, кто показал мне, что не во всех нужно видеть врагов. Когда спустя час мы закончили тренировку, я хотел только помыться и залезть в тёплую кровать. Всё тело ныло, но боль была на удивление приятной. И я знал, что завтра так же приду в этот зал, уже зная, чего мне ожидать. И, возможно, совсем чуть-чуть, я буду ждать новой встречи с телекинетиком. Перед тем, как выйти из зала, Фрэнк перехватил мою руку, уже лежавшую на ручке двери, и чуть потянул меня на себя, заставляя посмотреть ему в глаза. «Золотистые», — машинально отметил я. Мы никогда раньше не стояли так близко. Я буквально чувствовал его дыхание на своём лице. И я был так поражён этой близостью, что не сразу понял, что парень что-то говорит. — Пожалуйста, не причиняй себе боль, — он говорил это взволнованно, и теперь, в отличие от нашего первого разговора, я был абсолютно уверен, что ему не плевать. Телекинетик искренне переживает за меня. — Они часть тебя. Ты идеален, Джерард, даже если сам не веришь в это. Пожалуйста, поверь мне, — в его глазах была мольба, беспокойство и крупица страха. И я не смог отказать. Я медленно кивнул, чувствуя, как хватка его пальцев ослабла на моём предплечье. Уже уходя, я обернулся и взглянул на него, не уверенный в том, что собираюсь сказать. — Спасибо, — наконец прошептал я, даже не зная, услышит ли он меня. — За то, что ты делаешь для меня. Фрэнк услышал. Он повернулся ко мне и улыбнулся. Казалось, эта улыбка могла осветить собой всю школу. — Это я должен благодарить тебя, — парень поднял свою кофту с пола и подошёл ко мне. — За то, что доверился мне. Я знаю, чего это тебе стоило. И я обещаю, я сделаю всё, чтобы оправдать твоё доверие. Мутация забрала у тебя детство, а одиночество — юность. Я не дам никому, даже самому тебе, лишить себя будущего. Каждое сердце заслуживает любви и счастья, Джерард, — моё дыхание перехватило на этих словах. Я верил ему. Он не позволит мне окончательно сойти с ума, поможет выйти из этого круга боли. Я обрету в нём друга, которого у меня никогда не было. — А сейчас иди спать, тебе нужен отдых, — Фрэнк улыбнулся и ласково подтолкнул меня в сторону выхода. И когда я лёг в кровать, я не смог сдержать улыбки. Я больше не один. *** POV Фрэнк Уже возвращаясь в свою комнату на этаже преподавателей, я думал обо всём, что сегодня случилось. Я даже не ожидал, что Джерард сможет так довериться мне, практически вывернув свою душу наизнанку. Я опасался того, что он либо вообще не придёт, либо будет вести себя так, словно нас разделяет огромная каменная стена. Я всё ещё чувствовал на кончиках пальцев мягкость его перьев. Я помнил, как он вздрогнул, когда я впервые коснулся их. Он так меня боялся, но смог преодолеть себя. Он сделал то, к чему я не надеялся дойти и через несколько недель. Войдя в комнату и приняв душ, я лёг на кровать, но сон не шёл. Я вспоминал своё видение, где Джерард летал, а потом начал падать. Мой красивый падший ангел, боящийся привязанности и чувств. Что же с тобой сделали, что ты запер себя в ловушке из собственных мыслей? Не в силах больше ворочаться, я встал с кровати и, взяв в руки привезённую с собой гитару, устроился у окна, тихо перебирая струны и что-то бормоча себе под нос. Я вспоминал страшные шрамы, окружавшие основания крыльев Джерарда. Он резал себя, стараясь избавиться от мутации, которая делала его самим собой. Это так же, как если бы он хотел вырезать у себя сердце из груди. И я понимал, что только он был причиной своего одиночества и ненависти, не желая идти на сближение с другими учениками и преподавателями, но я всё ещё не мог ничего поделать со своим желанием помочь запутавшемуся в собственном сознании парню. А теперь, когда я практически взял с него обещание не причинять себе боль, я просто обязан был это сделать. Я стану для него другом, в котором он так отчаянно нуждается и чего так не хочет признавать. Неожиданно для меня самого, беспорядочные мысли в моей голове начали складываться в строчки, и я, схватив листок бумаги, быстро записал их. Песня уже появлялась в моей голове, а пальцы сами зажимали нужные аккорды. How can I save… Как мне спасти… A fallen angel in the dark Ангела, упавшего в темноту? Never thought you fall so far Я никогда не думал, что ты падёшь так далеко. Fallen angel, close your eyes Падший ангел, закрой глаза, I won’t let you fall tonight Я не дам тебе пасть сегодня ночью. Fallen angel Падший ангел… Я помнил слёзы Джерарда, когда я прикоснулся к его шрамам. Он стыдился самого себя и своей слабости. Я чувствовал его дрожь, когда он пытался справиться с уничтожающим его страхом. Я видел его отчаяние, когда он не знал, чего от меня ждать. И я видел доверие, которое не имею права предать. __________________________________ https://arhivurokov.ru/multiurok/html/2017/01/06/s_586fbb146cc87/img17.jpg — это больше всего похоже на крылья Джерарда. А ещё я поняла, что нужно было больше слушать на уроках биологии в 7 классе. http://images.vfl.ru/ii/1458208666/a425738f/11908764_m.jpg — здесь обозначена вороновидная кость, как я поняла, это то, за что, собственно, крепятся крылья. Если здесь есть шарящие в биологии люди, поправьте меня, буду благодарна Three days grace — Fallen Angel