He owns you now

— Мы должны взять их с собой, — сказал Брайан. — Всех. Дом угрюмо уставился на него. — Ты шутишь? — Нет. Если мы пересечем границу, и Брага узнает об этом — заложникам конец. Их убьют. Они же потенциальные свидетели! — Кроме тебя, это еще девять человек. Чтобы всех вывезти, нам понадобится автобус. — Скорее, бронированный грузовик, — ответил Брайан. — Но, думаю, парочка внедорожников из гаража Брага тоже сгодится. Дом покачал головой. — Ты рехнулся! Тем не менее, он был очарован дерзостью идеи, и от Брайана это не укрылось. Подавшись вперед, О’Коннер положил руки на его колени и прошептал: — А еще мы прихватим самого Артуро Брага!.. На мгновение Доминик лишился дара речи. Отчасти из-за того, что услышал, но также и от того, что видел и чувствовал. Не в силах больше отсиживаться в комнате, они уединились в беседке в удаленной части сада. Вскоре здесь к ним должна была присоединиться Жизель. Но пока что ее не было, а случайно забрести сюда мог кто угодно, потому Дом и Брайан вели эту невинную беседу в достаточно интимной позе — Торетто устроился в плетеном кресле, а О’Коннер сидел на полу между его ног. Оба мужчины были одеты, но Дом нарочно расстегнул свою ширинку, чтобы у случайного наблюдателя создалось впечатление, будто он наткнулся на раба, готовящегося ублажить своего хозяина. Не то, чтобы у Доминика сразу встало, едва Брайан опустился перед ним на колени — но его член определенно проявил заинтересованность. Сегодня агент снова был одет в шорты и футболку (на этот раз красную, резко контрастировавшую с черным кожаным ремешком на его шее), а также кеды с белыми носками. О’Коннер любил носить кеды, должно быть не осознавая, что эта обувь заставляет его казаться еще моложе, совсем мальчишкой. Разглядывая загорелые лодыжки Брайана, белоснежные шнурки и носочки, Дом чувствовал себя практически педофилом. Когда О’Коннер погладил руками его бедра, одновременно стрельнув своими голубыми глазками и призывно облизав губы, Доминик позабыл о Брага и обо всем на свете. Торетто захотелось высвободить свой член из трусов и приказать мальчишке сосать его, а затем поставить паршивца на четвереньки и отыметь прямо в этой беседке, сорвав с него всю одежду кроме этих чертовых кед. Пусть упирается ими в песок, когда Дом будет… — Дом, ты вообще меня слушаешь? Голос Брайана звучал обиженно: он явно надеялся, что предложение похитить Брага произведет на Торетто неизгладимое впечатление. А вместо этого Доминик просто завис, уставившись на него!.. — Да мы даже не знаем, где сейчас Брага, — наконец ответил Дом, взяв себя в руки. — Ни мне, ни тебе так и не удалось его увидеть! — Может и удалось, — возразил О’Коннер. — Я тут подумал… Кажись, кто-то идет! Выматерившись про себя, Доминик положил руку на затылок Брайана и заставил его склониться так, будто он делает минет. Честно говоря, Дому уже порядочно надоел этот спектакль. То, что его член стоял, нисколько не помогало. Наоборот, Торетто раздражало его собственное вожделение к Брайану. Если бы он ничего не испытывал к агенту, было бы гораздо легче. Вынужденный показывать на публике, что он при каждом удобном случае имеет Брайана, на самом деле за последние три дня Дом к нему даже не прикоснулся — и жестоко от этого страдал. О’Коннер принадлежал ему, но одновременно был в полной недосягаемости. Дом и Брайан практически не разлучались: вместе исследовали территорию особняка, плавали в бассейне, принимали пищу и даже спали на одной кровати (выбора-то не было). Но они не занимались сексом после того самого первого раза. Дом не был уверен, что Брайан захочет повторить — тем более, тот не давал никаких намеков. Кроме того, Дома тревожило, что он так и не выяснил судьбу Летти. Если он все-таки стал вдовцом, он должен был горевать. Если же Летти жива, все его мысли должны быть направлены на то, чтобы поскорее отыскать ее и вернуть домой. Дом мучился, лежа ночами без сна, но думал вовсе не о жене. В душной темноте он тихонько надрачивал себе под одеялом, пока Брайан рядом крепко спал, прижавшись голой спиной к его боку. Торетто снова и снова прокручивал в голове одни и те же сцены: вот Брайан обнаженным стоит на помосте, выставленный напоказ; вот он распластан на кровати; а вот он опять прикован к столбам и его ноги широко разведены в стороны той дурацкой распоркой. И теперь Дом понимал, для чего она нужна на самом деле — чтобы хозяин, если пожелает, мог взять раба сразу после наказания. Скорее всего, зрители от него этого и ждали. Дав волю своей фантазии, Дом представлял, как грубо берет Брайана у всех на виду, входит в его разгоряченное, напрягшееся от боли тело… Представив это, Доминик вскоре кончал себе в кулак — молча, без единого стона, чтобы не разбудить О’Коннера. Потом он так же тихо, крадучись, шел в ванную, чтобы вытереться и помыть руки. И когда он делал это, избегал смотреть в зеркало, потому что ему было стыдно глядеть в глаза самому себе. Особняк будил в нем зверя. Торетто чувствовал — чем дольше он здесь находится, тем сильнее меняется его естество. Дом все реже вспоминал Летти и даже пару раз задумался о том, чтобы остаться работать на Брага. Тогда он мог бы оставить Брайана себе и уже по-настоящему начать использовать его как постельного раба — то есть, иметь его, когда и как вздумается. Или, еще лучше: Доминик Торетто мог бы сам возглавить картель Брага. Так могло случиться со временем — Дом чувствовал, что способен на захват власти. Весь особняк принадлежал бы ему, а бывший агент мог жить здесь, как птица в золотой клетке… Но неужели он на самом деле этого хочет?.. Заточить Брайана в тюрьму и насиловать его — такое могло прийти в голову лишь кому-нибудь вроде Картера Вероне или Кампоса. Любивший свободу и скорость, Дом знал, что Брайан любит их точно так же, поэтому быстро зачахнет в неволе. Нет, они смогут быть вместе только как равный с равным, не как хозяин и раб… Если вообще смогут. Когда в беседку заглянула Жизель, Дом и Брайан тут же отодвинулись друг от друга. Торетто втайне перевел дух: он слишком хорошо представлял, чем все могло бы закончиться, найди их в таком положении какой-нибудь склонный к вуайеризму бандит. — Плохие новости, ребята, — тихо произнесла Жизель, заняв место в кресле напротив Дома. — Брага посылает меня в Штаты. — Когда? — спросил Брайан, поднявшись с земли и заняв последнее свободное кресло. — Я должна выехать сегодня вечером, после наступления темноты. Феникс настучал Брага, что мы с Торетто часто болтаем наедине. Артуро меня не ревнует, да и знает, что Феникс туповат и горяч, но решил подстраховаться. Мне не удалось его уговорить… Так что я еду в ЭлЭй. — Значит, Брага все-таки здесь, в особняке? — спросил Дом. — Да ведь Кампос и есть Брага! — вдруг выдал О’Коннер. — Правда, Жизель? Девушка вздрогнула и застыла, с изумлением уставившись на него. То же самое сделал и Дом. — Сам догадался? — наконец спросила Яшар. — Ну, первые подозрения у меня возникли еще когда я изучал материалы дела в нашей конторе, — ответил Брайан. — Но то было так, чисто интуиция. А потом, во время аукциона и после… Чем дольше я наблюдал за Кампосом, тем больше был уверен в своей правоте. Да уж, Брайан умел удивлять. Дом уже почти совсем позабыл о том, что он из ФБР — а с этим следовало считаться. — Да, Кампос — мой босс, — подтвердила Жизель. — Когда-то он погубил меня, а потом спас. Он умен и хитер как лис. Его не провести… О’Коннер презрительно фыркнул, и девушка одарила его строгим взглядом — она явно не одобряла его самоуверенность. — Погодите, это еще не все. Когда я уеду, вам устроят очередную проверку. Завтра пятница: в этот день здесь бывают оргии. Обычно гетеро- и гомосексуалы развлекаются отдельно. В этот раз боссы с девушками будут у бассейна, а мальчиков поведут в спа — это в подвале, рядом с «клубом». Тебя пригласят, Дом. И на этот раз не позволят ни отказаться, ни требовать приватности. — Чего от меня ожидают? — Им охота посмотреть, как мы ебёмся, — пробормотал Брайан. — Точнее, как Дом ебёт тебя, — хладнокровно поправила Жизель. — Возможно, его заставят поделиться тобой с другими, пустить тебя по кругу, бить или пытать… Не сомневайтесь, Брага сможет придумать что-нибудь достаточно мерзкое! — Вообще-то нам надо валить отсюда, — произнес Дом. — Как можно скорее. Лучше всего сделать это уже сейчас. Загвоздка в том, что мне нужен Феникс, а Брайану — глава картеля. — И еще я хочу вывезти отсюда всех заложников, — добавил О’Коннер. Жизель ответила то же самое, что сказал Дом: — Это невозможно! Все, что вы хотите сделать — невозможно. У меня есть план как вытащить отсюда вас двоих, но то, что вы предлагаете… — Здесь есть потайные ходы или что-то вроде? — перебил ее Торетто. — Нет. Если они существуют, о них знает только сам Брага. — Значит, нам придется прорываться через главные ворота, — решил Дом. — На внедорожниках, которые мы угоним из гаража. Но нам нужно еще и оружие, желательно автоматы. — Я могу сделать так, что оно окажется в джипах, — подумав, ответила Жизель. — Мне все равно сейчас надо идти в гараж проверить свою тачку. — Ты поедешь на «порше кайман»? — спросил Доминик. — Да. Я не могу взять другую машину — Брага сразу заподозрит неладное. — Этого и не нужно. Ты сможешь сделать вид, что уезжаешь, а сама вернуться и ждать где-то поблизости?.. Для того, чтобы в нужный момент открыть для нас ворота. — Спрятать тачку в пустыне будет непросто… Хотя, если будет темно, я могу подъехать с выключенными фарами, а потом заглушить двигатель. Ладно, допустим охранники на башнях меня не заметят. Допустим, я смогу что-нибудь соврать им и убедить открыть ворота, чтобы они впустили меня обратно в форт. Но вы должны воспользоваться этим немедленно, иначе ворота снова закроют. Рядом с ними всегда не меньше четырех охранников, и все вооружены. Иногда их бывает даже шестеро — и я подозреваю, что так будет сегодня вечером. В одиночку мне их всех не перебить. То есть, вам надо подъехать сразу же, нейтрализовать охрану и проскочить наружу, так как створки закрываются автоматически. Протаранить эти ворота нельзя — ни одна даже самая тяжелая машина их не пробьет. — Значит, нам нужно точно знать, когда они откроются, — произнес Брайан. — Сверим часы и договоримся, — ответила Жизель. — Это не проблема. Я уеду и вернусь, а вы в нужный час пойдете в гараж, возьмете тачки (кстати, ключи зажигания частенько оставляют внутри), рванете к воротам… Учтите, что они будут открыты не больше минуты. После этого останется только уйти от погони в пустыне. Брага не станет связываться с пограничниками, поэтому он отступит, едва завидев патруль. — Брага сам бросится за нами в погоню? — спросил О’Коннер. — Конечно же, нет. Я имела в виду его людей. Он будет руководить всем из особняка. Брайан покачал головой. — Так не пойдет. Мне нужен Брага, то бишь Кампос, и он нужен мне живым. Я собираюсь захватить его и перевезти через границу. Его арестуют, и в Лос-Анджелесе он предстанет перед судом. Здесь, в Мексике, он вне досягаемости для ФБР. Даже если мы с Домом сбежим и дадим показания, это мало что изменит. Он продолжит делать свой бизнес — людей по-прежнему будут похищать и продавать в рабство. — А мне нужен Феникс, — добавил Дом. — Живым. До тех пор, пока не расскажет мне, что сделал с Летти. После этого я убью его сам. — Вы много чего хотите, — пробормотала Жизель. — Это трудно… Но сдать Артуро копам — хорошая идея. Тогда картель перестанет существовать, и я буду в безопасности. Проблема в том, что вечером у вас не будет времени искать его по всему особняку. Если только… Но вам это не понравится. — Выкладывай, — произнес Торетто. — Если вы пойдете в бани, Кампос тоже туда пойдет. Он будет смотреть. Ему не дает покоя, что вы смогли обмануть его после аукциона. Если вам удастся на какое-то время развеять его подозрения, он расслабится, его охрана тоже, и вы можете захватить их врасплох. Я уже припрятала в предбаннике парочку стволов, когда планировала собственный побег, так что оружие у вас будет. Доминик посмотрел на Брайана, а тот — на Дома. О’Коннер тут же слегка покраснел и отвел взгляд, но затем произнес, глядя себе под ноги: — Это наш шанс до него добраться. Если другого выхода нет, я согласен. — Уверен? — спросил Дом. — Да, черт побери! Ты сам говорил, что нам пора валить отсюда. Чего тогда ждем?.. Другого шанса может и не представиться. Постараемся отвлечь Кампоса и его корешей, сыграем на эффекте неожиданности. Нас же все равно заставят туда пойти!.. К тому же, если сегодня вечером все заложники будут собраны в одном месте, мы сможем забрать их! Жизель тяжело вздохнула. — Все-таки решил геройствовать!.. Как хочешь. Но учтите, если вы не успеете проскочить через ворота, я уеду без вас. Едва вы сцапаете Брага, весь особняк будет на ушах. Вы будете вдвоем против всех, и у времени будет действительно в обрез. Вам придется действовать так быстро, насколько это возможно. — Ничего, — ответил Брайан. — Нам не впервой. Мы быстрые. Обсудив подробности плана, Дом и Брайан расстались с девушкой. Они направились в комнату Торетто, где собирались ждать вечера. Ждать оказалось совсем не просто. Из-за утреннего разговора с Жизель нервы Дома были на пределе, и он чувствовал, что Брайан тоже нервничает, хоть и старается этого не показывать. За обедом кусок не лез в горло, и после им не удалось как обычно вздремнуть во время сиесты (а вздремнуть было бы неплохо, учитывая, что им предстоит бессонная ночь). После четырех от нечего делать Дом и Брайан отправились к бассейну, где под видом плавания немного размяли мышцы. Когда они вернулись к себе около шести, в комнате их уже ждал ужин. Они почти не притронулись к еде, но не спешили просить прислугу унести блюда, чтобы не вызвать подозрений. Они молча потягивали пиво, не глядя друг на друга. Потом Доминик сходил принять душ и переоделся. Вслед за ним то же самое вознамерился сделать и Брайан. Когда О’Коннер вернулся из ванной, одетый лишь в банное полотенце вокруг бедер, Дом не выдержал и спросил: — Ты сумеешь себя подготовить? — Что? — не понял Брайан. — Для сегодняшних игр в бане, или что там нас ожидает. Я постараюсь, чтобы до этого не дошло, но все-таки… Нам могут не дать времени воспользоваться смазкой. Торетто уже в который раз отметил про себя, что Брайан совершенно очаровательно краснеет. Агент замер на месте и что-то пробормотал. В то же время, как его лицо выражало крайнее смущение, в голубых глазах промелькнуло нечто, говорящее о заинтересованности. Ободренный этим, Дом решился предложить свою помощь. — Ты ляжешь на кровать. Я смажу тебя и немного растяну. Если ты не против, можем использовать анальную пробку или небольшой вибратор, — Доминику самому не верилось, что он это говорит. «Помочь хочешь, как же. Ты хочешь снова его отыметь, и готов уцепиться за любой повод». О’Коннер покраснел еще сильнее, потом молча кивнул, нервно облизал губы, прочистил горло и, наконец, сумел произнести: — Только я это… Раньше никогда не пробовал с игрушками. Ты в курсе, какой у меня опыт. Дом поспешил заверить его, что будет осторожен. Едва он успел это озвучить, как Брайан тут же сбросил полотенце и покорно улегся на живот поперек кровати. Торетто на мгновение замер, разглядывая его. Одетый лишь в ошейник, со следами недавней порки на спине и на ягодицах, О’Коннер казался сильным и в то же время беззащитным — и, что самое главное, в таком виде он был целиком и полностью его, Доминика. Дому хотелось любоваться, хотелось трогать, целовать ссадины на его коже, но в то же время хотелось шлепнуть ладонью по бледным полушариям и оставить новый след. Заставив себя отвлечься от созерцания, Торетто извлек из-под кровати коробку, оставленную ему Кампосом после аукциона. Тайком от Брайана он уже успел бегло ознакомиться с ее содержимым. Он знал, какую игрушку будет использовать еще до того, как предложил это вслух. Это была небольшая анальная пробка из силикона, в форме шишечки, синего цвета (почти под цвет глаз Брайана). Пробка начинала мягко вибрировать, если нажать на маленькую кнопочку в ее основании. Работала она от батарейки вроде тех, что вставляют в часы и, судя по заявлениям производителя, должна была быть водонепроницаемой. То есть, идеальной для использования в бане. Дом уже пару дней назад доставал изделие из упаковки и проверял, как оно работает. Теперь он выложил его на простыню так, чтобы оно оказалось вне поля зрения Брайана. Обычно подобные игрушки, если их правильно использовать, производили на новичков неизгладимое впечатление. Дому хотелось сделать Брайану сюрприз, а также отвлечь от напряженного ожидания. Торетто и на этот раз не поскупился на предварительные ласки. Начал он с поцелуев, и теперь уже Брайан воспринял их как должное. Доминик целовал его в шею и спину, спускаясь все ниже, прикасаясь губами к каждому следу от розги. Добравшись до попы, Дом вдоволь ее потискал. Затем точно так же, как в прошлый раз, скользнул рукой в щель между ягодиц и попробовал пальцем вход — Брайан тут же рефлекторно сжался. Вспомнив про любрикант, Торетто хотел было выдавить его себе на пальцы, но передумал и капнул гель прямо на анус. Брайан дернулся и чертыхнулся. Дом слегка сжал руками его бедра, чтобы удержать на месте. — Холодный?.. — Да, — ответил О’Коннер. — Терпи! Брайан задышал глубже и чаще. Теперь уже Торетто прекрасно знал, что легкое доминирование заводит его партнера, поэтому продолжал в том же духе, действуя нежно и неторопливо, но вместе с тем достаточно властно. Брайан подчинялся ему в постели, и, судя по всему, это устраивало их обоих. В отличие от первого раза, у Дома не было ощущения неловкости и легкого стыда. Ему удалось отбросить сомнения и думать только о цели. Это далось легко. Вся интимность, прикосновения, движения — это было их командной работой, что-то вроде того, как если бы они вместе копались под капотом какой-нибудь машины (а уж это они умели и когда-то уже делали). Доминик не стал растягивать Брайана больше, чем на один-единственный палец. Остальную работу за него должна была сделать анальная пробка. Самая широкая ее часть была едва ли толще полутора дюймов, а Дому хотелось, чтобы она сидела достаточно плотно. Вытащив палец из дырочки Брайана, Торетто взял пробку и обвел ее кончиком блестящее от смазки колечко мышц. О’Коннер, конечно же, снова напрягся. Дом задумался, а не включить ли вибрацию сразу, чтобы заставить мышцы расслабиться, но решил действовать иначе. Он знал, что агент не против боли, и тем более не против легкого дискомфорта во время секса. Поэтому Дом просто надавил посильнее и протолкнул игрушку в анус, целясь ее кончиком в простату, а после вытащил обратно почти на всю длину — и снова вставил до самого стоппера. Какое-то время он просто трахал Брайана пробкой, и тот переносил это молча. Но вот Доминик, в очередной раз вставив игрушку поглубже, нажал на кнопку. Вздрогнув, О’Коннер издал удивленный возглас и заерзал на простынях. Дом схватил его за плечо и одним движением перевернул на спину: ему хотелось видеть, как вздрагивает и приподнимается член Брайана, как краснеет и увлажняется головка. Ожидания не обманули его — перед ним предстал твердый член О’Коннера и его хозяин, беспомощный в своем возбуждении. Торетто не стал мастурбировать агенту, и также не разрешил ему довести себя до разрядки собственными силами. Вместо этого Дом велел ему одеваться, и у Брайана округлились глаза. — За нами вот-вот придут… Я что, должен идти туда так? С этим внутри? — возмутился он. — Да. — С работающим вибратором в заднице и с эрекцией?! — Именно. — Но, — тут Брайан снова напрягся и тихо застонал. — Я же буду хотеть, чтобы меня выебали, и это будет видно за милю! — В этом-то и суть. Тот самый эффект неожиданности, — Дом протянул руку и потрепал агента по щеке. — Все будут смотреть на тебя. Никто не сможет подумать ни о чем, кроме траха. — В том числе и я сам! Доминик усмехнулся: — А вот тебе лучше сосредоточиться на плане побега — в том числе для того, чтобы не кончить раньше времени. — Блядь!.. Дом, ну ты и… Ладно, будь по-твоему, — Брайан встал и принялся натягивать трусы. — Не думал, что ты настолько изобретателен!.. Дом хотел ему ответить, но тут раздался стук в дверь.