***
Дни становятся беспокойными, расплывчатыми, неистово наполненными заданиями и местами, что нужно посетить. Так много посланий, официальных писем и упаковок, которые необходимо отправить и получить, людей, которых нужно встретить, и слов - произнести. Месяца проходят быстро, и он получает отрывки информации почти каждый день, намеки, что подсказывают ему о том, что происходит внутри комнаты, где встречаются Инквизитор и ее друзья. Вскоре он становится одним из лучших посланников благодаря своей скорости, и верховная Жрица делает ему более искренние комплименты, доверяя ему доставку более секретных посланий. Во время его путешествий он находит точку, хорошо скрытую от любопытных глаз - и от агентов Лелианы, которые, возможно, следуют за ним – он использует жар огня и другие уловки, чтобы открыть письма и прочесть их содержание, а после приводит конверты в порядок, словно их и не вскрывали. Он высылает все свои отчеты Лорду Фен'Харелу, который больше не навещает его во снах. Агент всегда упоминает об Инквизиторе и ее состоянии здоровья, но он знает, что Волк ожидает чего-то еще. Он собирает полезную и важную информацию - данные, которые могут повлиять на их план, но Фен'Харел обеспокоен, как и он сам. Сейчас главная цель – защищать Леди Лавеллан, и он очень сожалеет о том, что сказал Сестре Лелиане в день знакомства. Он должен был сказать, что его ноги и легкие не в самом хорошем состоянии, что он может работать внутри, а также замечательно готовит и делает уборку… Что угодно, лишь бы избежать работы за пределами базы. Каждый раз, когда он возвращается в маленькую скромную крепость, его сердце стучит как молоток, а страх разливается по венам, словно холод пронизывает до самых костей. Он боится сделать шаг и войти в зал: боится увидеть бездыханное тело Инквизитора, окруженное оплакивающими ее друзьями и солдатами, и кровавый нож, торчащий из груди. Он переживает, что услышит безутешную весть о том, что Леди Лавеллан была отравлена и не пережила ночь. Он боится, что посодействует ее смерти, если не сможет пошевелить и пальцем, потому что будет слишком уставшим, чтобы суметь подоспеть на помощь вовремя. Когда, наконец, ему выпадает шанс остаться на базе, он проводит время на кухне или в покоях рабочих, что отделены от комнат посыльных и солдат. Он налаживает связи и завоевывает сердца людей с помощью улыбок и позитивного настроя; ему нужно собрать такую информацию, которой могут обладать лишь люди, работающие здесь каждый день, каждый час. У Инквизитора есть механическая рука, которую для нее сделал Кузнец Старой Инквизиции. Она надевает ее всегда, когда выходит за пределы крепости, но иногда ее можно заметить с этой рукой и внутри базы. Один из служащих сказал, что она все еще не может привыкнуть к ней, безжизненная замена оставляет алые воспаления на ее нежной коже. Но все же, изо дня в день она пристёгивает ее и никогда не жалуется, и даже хорошо приспособилась использовать механическую руку в сражении. Когда она покидает базу, отправляясь в поход, который может длиться несколько дней, она всегда надевает ее. Инквизитор ухаживает за садом и сажает там новые семена почти каждый месяц. Как-то она призналась одному из агентов, что это ее любимое место на базе, она часто гуляет там, позволяя себе расслабиться и немного отдохнуть. Когда-то Инквизитор вышивала и мастерила разные красивые вещи с помощью иголки и цветных нитей. Сейчас ей это тяжело дается без левой руки, и она все еще не может использовать механическую, чтобы достичь желаемых результатов. Другой посланник поведал, что она больше не вышивает, но, вероятно, изредка пытается, потому что он замечал в бардаке ее комнаты наполовину сделанных плюшевых волчат - небольшие милые вещицы, которые она отчаянно пытается доделать. - Поговаривают, она хотела бы подарить их Ужасному Волку, - заключает посланник с меланхоличным выражением лица, и агент вглядывается в закат, высвобождая глубокий и тяжелый вздох. Однажды за обедом, девушка, подающая Инквизитору еду, рассказала, что та плачет. Она часто слышит ее всхлипывания за дверью, и в таких случаях возвращается в начало коридора и громко топает, чтобы Леди Лавеллан знала, что она приближается. Инквизитор быстро себя успокаивает и утирает слезы, и когда девушка стучится и открывает дверь, она улыбается, даже если ее глаза покрасневшие, и на щеках заметны влажные следы от слез. - Ты не знаешь, плачет ли она по ночам? - спрашивает агент, отодвигая миску с супом в сторону, потому что его живот скручивает в узел, а аппетит пропал. Девушка качает головой. - Она не плачет, - говорит она. - Я слышала, как агенты убеждали в этом верховную Жрицу. Она спит спокойно, словно всегда видит только хорошие и приятные сны. Может ей снится Фен'Харел...? «Он идиот», - думает агент, улыбаясь. Облегчение и радость наполняют его. «Но идиот хороший». - Хотя я слышала, что иногда она зовет его, - добавляет девушка, задумчиво постукивая ложкой по своим губам. - Она зовет его, просит подождать и остаться, вместо того, чтобы уходить. «Забудь», - шепотом ворчит агент и тянется к полной супа миске. «Он просто идиот».***
- Почему она так мало ест? – вздыхает агент, с неприязнью смотря на фрукты и воду, что Инквизитор заказывает каждый день. Повар сердится и переживает за нее, как и он сам. - Много раз я подкладывала ей что-то более вкусное и питательное, - говорит она. - Но она даже не притрагивалась. - Может она бы попробовала что-то типичное долийское..? - Она готовила подовые пироги для своего возлюбленного, на кухне в Скайхолде пару лет назад. Но я никогда не знала, как их готовить, да и я не хочу сыпать соль на еще свежие раны, - вздыхает женщина, на её круглом лице отражаются нежность и беспокойство. - Она и этот Фен'Харел также ели много разукрашенных пирожных, - продолжает она. – Я всегда заказывала для них самые сладкие и замысловатые, прямо из Вал Руайо. Он питал к ним слабость, и Леди Лавеллан стягивала их тайком почти каждый день, чтобы позже полакомиться ими вместе с ним в ее покоях, - повар смеется, качая головой, но смех её лишен радости. – Я не думаю, что когда-либо найду силы подать ей эти пирожные снова, бедная девочка… Агент не отвечает; он не знает, как приготовить эти подовые пироги, и если попытается, то, скорее всего, у него ничего не выйдет, а воспоминания, связанные с ними слишком сладкие и драгоценные для Инквизитора, чтобы испортить их вот так. Он вспоминает впечатления его подруги и что она рассказала ему о той ночи на кухне. Это слишком прекрасно и слишком ценно. Он также помнит о разукрашенных пирожных, как много его подруга рассказывала о том, какое важное место они занимали в воспоминаниях о повседневной жизни Лавеллан и Фен'Харела. Эти воспоминания дорогие, любимые, они могли бы стать способом дать ей знак. Могли бы позволить ей знать, что есть кто-то, кто понимает, как сильна ее боль, и кто хочет ей помочь. Он заставляет себя отогнать в стороны эти мысли: он лишь заставит ее страдать или паниковать. Это будет словно признание, что шпион Фен'Харела проник на базу и находится совсем рядом. Она умна, она поймет намек и найдет его в мгновение ока. Или нет. Может, она будет ожидать больше безмолвных подсказок; может, захочет связаться с ним так же, передать ему послание, которое он бы получил от нее. Он помнит выражение ее лица, когда он спросил ее, хотела бы она увидеть Фен'Харела снова, помнит какое удивленное и полное надежд оно было. Уставший, он вздыхает и потирает свое лицо; кости его ломит, а спина сильно напряжена после целого дня, проведенного верхом на лошади. Завтра его ожидает больше писем, и ему придется потратить драгоценное время вдали от Инквизитора. В этот момент девушка, что подает еду Леди Лавеллан, входит в помещение, и повар отрывается от подноса; он использует этот шанс, чтобы подсунуть под ткань сэндвич. По правой от него стороне он замечает крошечные разукрашенные пирожные, но упрямо игнорирует их. Это неподходящее время. Неподходящий выбор. Он наблюдает, как поднос исчезает за дверью, и он остается на кухне, надеясь, что в этот раз Леди Лавеллан найдет силы съесть сэндвич. Если она заболеет, Фен'Харел никогда не простит его… и себя. И агент будет тоже чувствовать себя несчастным. «Пожалуйста, моя леди», - думает он, медленно прожевывая хлеб, что дала ему повар. «Ради всех, пожалуйста поправляйтесь скорее».***
Его наихудший кошмар сбывается, когда Сестра Найтингейл вызывает его в свой кабинет. Она улыбается, и сначала он думает, что должно быть все не так уж плохо. Потом он вспоминает, в насколько особенной ситуации он находится внутри этой организации, и напряженно сглатывает. Сестра Лелиана подает ему фирменную с капюшоном одежду ее агентов. - Последние шесть месяцев ты великолепно справлялся со своей работой, - говорит она. – Ни разу не дал мне причины сомневаться в твоих намерениях, поэтому, полагаю, пришло время наградить тебя за твои старания. Он почти жалобно ахает. Быть одним из агентов Лелианы значит более секретные письма и важные переписки, больше поручений, которые наконец-то смогли бы дать представление о том, что Инквизитор планирует найти и что это за способ, что позволит спасти весь Тедас, куда именно она уходит, когда покидает базу во время своих личных миссий, которые вызывают у него сердечный приступ. Это, также, значит больше денег, большинство из которых он высылает Лорду Фен'Харелу и его армии; он использует меньшую их часть для своих нужд, которых не так уж много, и другую часть - для помощи оправиться от последствий Бреши. Он может быть лживым подонком, но он лживый подонок с добрым сердцем. - Я.., - он снова сглатывает. Он сказал Сестре Лелиане, что хочет присоединиться к этой организации, чтобы делать добрые дела и в конечном итоге помочь миру. Если сейчас он откажется, она поймет, что что-то не так. Ее агенты имеют большое значение, и если он откажется быть частью их, это будет значить, что это вовсе его не волнует и что он солгал о своем желании помочь. Они не должны подозревать его во лжи. Он не может покинуть это место. - Спасибо Вам, Ваша Святость, - он отвечает в поклоне, благодарный своему дрожащему голосу, что заставляет его казаться взволнованным и приведенным в восторг. – Я… Я почтен. Я приложу все усилия. Ему придется сообщить об этом Фен'Харелу. Он не видел его в своих сновидениях с той ночи, когда он рассказал ему о нападении Венатори и их попытке убить Лавеллан. Лишь однажды Волк отправил ему сообщение через другого агента-эльфа, где благодарил его за всю ценную информацию, что он собрал. Она оказалась чрезвычайно полезной. Загорелый эльф также добавил, что Волк хотел бы знать больше подробностей о Леди Лавеллан. Агенту пришлось признаться, что он может рассказать не так много об этом, потому что работает посланником, и другой эльф покачал головой, глядя на него глазами, выражающими что-то сродни симпатии. Теперь, когда он новый агент Сестры Лелианы, он будет проводить на базе еще меньше времени. Как он собирается сказать это Волку? Он осознает, что его беспокоит лишь информация конкретного содержания; все, что он хочет знать это то, что леди Лавеллан в безопасности, и за ней постоянно наблюдает одно из его самых доверенных лиц. Как он может сказать ему, что больше не способен этого делать лишь потому, что превосходно справляется с обязанностями, данными ему Сестрой Лелианой? Он решает написать ему об этом; если бы он действительно хотел, он бы попросил другого агента передать Волку, что он желает поговорить с ним во сне. Но он еще не потерял рассудок, он не самоубийца, поэтому он решает, что письменный отчет это хороший способ сообщить Фен'Харелу о том, что он более не в состоянии оберегать любовь его жизни от безумных шпионов Венатори и других врагов. Он отсылает сообщение, зная, что в момент, когда Фен'Харел его получит, агент будет уже далеко, наполненный тревогой и способный связываться с базой лишь с помощью воронов.***
Его первая миссия пройдет на территории Вольной Марки. Сестра Лелиана сказала, что это продлится месяц или даже больше, и холодный пот выступает на его спине. Его новая форма очень удобная, но сейчас чувствуется такой тяжелой на его плечах. Он встретился с Леди Лавеллан, пока неспеша направлялся к конюшне, буквально волоча ноги по земле. Она вся сияет, в ее глазах гордость, и все, что ему хочется, это приковать себя цепью к главным воротам, отказываясь покидать базу. Он говорил с ней перед этим в прошлом месяце, но совсем немного. Это были лишь случайные, короткие разговоры, не затрагивающие серьезных тем. Она всегда была добра, и с каждым произнесенным словом он острее испытывал к ней чувство восхищения и уважения. - Я не знала, что теперь ты один из агентов Лелианы! Поздравляю! – восклицает она. Она дружески сжимает его плечо, и он чувствует желание поклониться ей, показав свое почтение, как он делает это перед Фен'Харелом. Он уверен, что ей это не понравится так же, как и Волку, поэтому он слабо улыбается ей в ответ. - Спасибо, моя госпожа. - Ты тот, кто постоянно шутит и громко поет, не так ли? – теперь она ухмыляется, и он краснеет, опуская взгляд вниз. Это все… тактика, чтобы казаться дружелюбным и веселым. Его не заботят улыбка человеческой девушки или то, как другой посыльный похлопывает его по плечу. Его не трогает красивое пение повара, заполняющее кухню мелодичным голосом по ночам, пока она готовит для всех хлеб. Его не волнует, как один из агентов Лелианы делится с ним некоторой информацией об Инквизиторе, всегда готовый помочь. Он говорит себе, что все это его не заботит, что это не должно его волновать, потому что даже если сейчас он чувствует сомнения, даже если он запутался и напуган, он все еще агент Фен'Харела, и эти узы лишь все усложнят. - Мы будем скучать по тебе, - говорит Лавеллан, слегка кивая головой. – Ты уже попрощался с другими? - Д-да, моя госпожа, - он действительно это сделал, и это ранило его больше, чем он предполагал. - Хорошо, - ее улыбка теперь печальна. – Я уверена, что вскоре ты снова их увидишь. Не переживай. Он кивает, и теперь она улыбается ярко, и ему кажется, что ее рука, похлопывающая его плечу, снимает напряжение с его спины и плеч. - Будь осторожен, - говорит она. – И спасибо за все, что ты для нас делаешь. Он испытывает желание заплакать, он оглядывается на нее в последний раз, и, видя ее хрупкую и крошечную фигуру, что облокачивается о высокую каменную стену, все, что он хочет, это прибежать к ней, упасть на колени и рассказать обо всем. Чувствовал ли себя так же Фен'Харел? Возможно, да, и агент не может осмыслить, как ему удалось продержаться так долго, особенно по ночам, когда он спал в руках Лавеллан, согретый их взаимной любовью. Его привязанность к этой паре становилась сильнее – размышляет он, минуя поля, что окружают базу, мимо леса направляясь в глубь земель, он понимает, что есть лишь одна вещь, что поможет ему продолжить свою миссию. Он скачет в течение двух дней, размышляя и делая вычисления в своей голове, и когда он уверяется, что находится уже достаточно далеко от базы, он слезает с лошади и усаживается на траву, спиной облокотившись о дерево. «Защити ее». Голос Лорда Фен'Харела эхом отзывается в его мыслях. Он знает, что ему это не понравится. Знает, что он не одобрит, потому что он забоится о своих агентах, заботится обо всех, и это настолько иронично, что агент снова чувствует порыв зарыдать. «Неважно, какой ценой, ты должен защитить ее, обеспечить ее безопасность». Он понимает, что это опечалит Леди Лавеллан тоже, ведь она так добра и беспокоится - слишком сильно – за всех. Но он знал обо всех рисках, когда соглашался быть частью этого, даже если он ничто - камушек среди столбов потерянной славы, древних стен, украшенных золотом и гноем, и гигантских статуй с пылающими глазами. Это его обязанность. Есть подходящее слово на эльфийском, но он его не помнит – он достаточно поздно начал изучать язык - и кровь так сильно бьет в его ушах, что он не может сконцентрироваться. Он достает из прикрепленных к его поясу ножен клинок и заворачивает штанину на левой ноге, раскрывая голую кожу. Он вспоминает, как бегал наперегонки со своими друзьями в молодости, ветер на своем лице пока он бежал и бежал, свободный как маленький зверь, приятную боль в мышцах, когда он останавливался, и веселье, потому что снова оказался первым. Он думает о скорости, его способности ловко избегать атаки и появляться перед врагом, бесшумный словно тень. Он думает о своей подруге, что смотрела на него таким трепетным взглядом, ее любопытные вопросы и искреннее восхищение. В его мыслях Лорд Фен'Харел и Леди Лавеллан, грусть на их лицах, когда они вспоминают прошлое, но также надежду и любовь в их глазах, когда мечтают о будущем. Он ничто, лишь маленький камушек, но даже такой крошечный он может стать причиной великих событий или быть их началом. Наконец, он находит силу, что так ему нужна, и поднимает клинок вверх, его глаза зафиксированы на раскрытой ноге, его рот пересох, грудь вздымается, и бешено колотится сердце. Скоро он вернется на базу и в этот раз он останется за ее стенами, готовый помогать и защищать Леди Лавеллан и любовь, которую она и Фен'Харел испытывают друг к другу. Он делает вдох и вонзает лезвие глубоко в ногу.