Семейные узы

Дейзи обнимает отца порывисто и целует в щетинистую щеку. Он улыбается ей в ответ тепло, слегка взъерошивает её волосы, и кивает Барри. Хантера с ним нет. Дейзи и без этого знает все новости. Она видит, как отец усиливает охрану особняка и решает нанять в дом личного врача, который бы всегда был рядом в экстренных ситуациях (никто не договаривает: «Если Уолли или Айрис снова примут слишком много наркоты»). Младшая Аллен с интересом следит за их новым личным доктором. Он хорошо физически сложен, у него за поясом пистолет, а волосы цвета меда отливают золотыми бликами на солнце. Его глаза — сапфировые звезды, и Дейзи кажется, что он чрезвычайно мил для доктора. Его зовут Линкольн Кэмпбелл, и Дейзи уверена, что у него с ней будет много проблем. *** Барри берет из рук отца стакан с виски и слегка хмурится. — Усилил охрану и привел доктора в дом? — Он приподнимает одну бровь. — Мне казалось, заключение соглашения с семейством Куин было шагом к тому, чтобы охраны стало меньше. Генри усмехается и чуть качает головой. У него в глазах блестит сталь, и Барри тут же вспоминает, кто именно его отец. — Не будь наивным, как Хантер. Куины не защитят нас из Старлинга. Но зато теперь мы защищены от любых попыток развязать войну на улицах этого города. — Значит, всё это… ради того, чтобы установить мир? — Разумеется, Барри. — Генри улыбается снисходительно. — Кем бы мы ни были, сын, мир всегда будет нашей целью, и ты это должен понимать лучше, чем кто-либо другой. Аллен кивает неуверенно. Сталь в глазах отца смягчается, перетекает мягкой ртутью в радужку, и сын лишь удивляется тому, как легко меняет маски Генри Аллен. — Зачем ты взял Хантера? — Барри видит, как губы Генри тут же расплываются в улыбке. — Зачем, если знал, что он может… всё испортить? — Хоть мой старший сын абсолютно лишен самоконтроля, порой это может сыграть нам на руку… — Генри смотрит на сына с пониманием, тепло. — Помнишь, чему я тебя учил? Обратить наши слабости… — …в наши преимущества, я помню. — Бесконтрольность Хантера — моя ошибка как отца, но слух о его свирепости — наша заслуга как семейства. Его боятся, Барри. А ты ведь знаешь, что порой страх — лучшее средство защиты. Барри смотрит на отца с восхищением, с желанием понять каждое его действие, слово. Он знает, его отец, как мудрый шахматист, уже давно знает исход партии, хотя и делает вид, что решает следующий хитрый ход. Барри всё думает, что Генри умеет читать мысли, потому что он знает всё и обо всех, и порой это немного пугает его. — Ты станешь таким же, мой прекрасный мальчик. — Генри мягко целует его в лоб. — А сейчас принеси старику еще одно одеяло и пригласи того очаровательного доктора на свидание. Я знаю, что ты можешь быть убедительным, не применяя оружие. Ты ведь Аллен. Да, порой Барри уверен, что его отец обладает сверхъестественными способностями. *** Кейтлин искусывает губы до крови, но никак не может сосредоточиться на строчках в учебнике. Она старательная ученица Мартина Штайна, и хоть уже является доктором, но всё время пытается усовершенствовать свои знания. У неё перед глазами почему-то золотые блики изумрудного солнца, и Сноу даже устает сердиться на себя за это. Ей приходится признать: Барри Аллен слишком очарователен для преступника. — Ты чертова ботаничка, Сноу. — Смоук захлопывает книгу одним уверенным движением, плюхаясь около неё на кресло, и закидывает ноги на стол. Кейтлин вздрагивает от неожиданности и бросает на подругу укоризненный взгляд. — Фелисити… — шипит на Смоук она, когда замечает, что брюнетка Фел сделала себе еще одну татуировку. — Серьезно? — Это из-за Купера, — кивает Фелисити на огненный череп на предплечье. — Что-то типа гори он синим пламенем… — Мило, — вздыхает Сноу, снова пытаясь понять, как они с Фелисити вообще смогли найти общий язык. — Хватит читать всякую анатомическую хрень, пошли оторвемся! — В прошлой раз твое «оторвемся» закончилось отравлением и промывкой желудка. — Блин, ну, тогда Купер реально меня накачал какой-то дрянью. В этот раз этого ублюдка нет, поэтому я буду пай-девочкой. — В зрачках-льдинках Фелисити нет ни грамма правды, но Кейтлин уже знает, что не откажет ей. В клубе шумно, многолюдно и приторно пахнет марихуаной и клубничным коктейлем. Фелисити выпивает третью серию шотов и танцует на стойке бодро, уверенно удерживаясь на огромной платформе своих босоножек. У Кейтлин немного голова кружится от тошнотворно сладковатого запаха наркотиков, поэтому она неуверенно выходит на улицу, вдыхая промозглый воздух. Ей кажется, что ходить по клубам ночью в Централ-Сити — плохая идея. Особенно с Фелисити. Но она почему-то всегда соглашается. — Привет, красавица. — Кейтлин дергается, когда видит Ронни Реймонда в переулке. Он один, и это немного успокаивает Сноу. Но он пьян, и это выветривает остатки дурманящего запаха клуба из Кейтлин. Сноу делает неверный шаг по направлению к двери клуба, но Реймонд оказывается проворнее, отчего она начинает сомневаться, действительно ли он пьян. — Брось, красавица. — Он приближается нарочито медленно, а у Кейтлин во рту от страха пересыхает: она знает, Реймонд — часть банды Токмана, а бандам закон не писан. — Мы можем повеселиться вместе… Она ненавидит себя за то, что не носит маленький нож, который Фелисити ей дарит на Рождество со словами: «В этом городе каждый должен иметь что-то подобное, чтобы выжить». Кейтлин тогда лишь глаза закатывает, но сейчас понимает: подруга была права. Ронни улыбается слащаво, и Сноу хочет крикнуть, но почему-то не получается. Язык примерзает к небу, и она никак не может вдохнуть спасительный кислород. Реймонд хватает её за запястье, и Кейтлин уже ожидает самого худшего, как хватка ослабевает, и она слышит звуки борьбы. Кейтлин замирает, замолкает и смотрит на Барри Аллена, который одним ударом ломает Реймонду челюсть, а вторым руку. — Не приближайся к ней, — шипит он сквозь зубы, и Кейтлин впервые понимает суть поговорки «из огня да в полымя». Аллен оборачивается к ней мгновенно, его длинные пальцы пробегают по её предплечьям по-собственнически. Ей бы пощечину залепить, но отчего-то кажется, что он проверяет цельность её костей. В его глазах пугающий адский огонь: смесь злости, ненависти и едва сдерживаемого гнева. Барри доводит её до машины и без лишних слов усаживает на пассажирское сиденье. Кейтлин ежится от пробирающего озноба — шок проходит, и её начинает немного трясти. В салоне пахнет мятной свежестью, и она чувствует на себе внимательный взгляд изумрудных глаз. — Спасибо, — выдыхает она, пока Барри заводит машину. Кейтлин боится смотреть ему в глаза. Кейтлин боится сгореть заживо в яростном огне его гнева. Она знает, что он злится не на неё, но это почему-то не помогает отделаться от липкого чувства настороженности. Он довозит её до дома за пару минут, и ей в голову даже не приходит вопрос, откуда он знает её адрес. Она слишком поглощена своими мыслями. — С твоей подругой всё будет в порядке. В клубе наши люди, за ней присмотрят. — Спасибо. — Кажется, это единственное слово, которое она в состоянии сказать. — Я знаю, что ты боишься меня, и знаю, что виноват в этом сам, — бросает он устало, и Кейтлин от удивления поднимает на него глаза. На нем легкая куртка, подчеркивающая стройность силуэта, а точеные скулы в полумраке кажутся мраморными. Россыпь родинок смотрится невинно и кокетливо, и Сноу не хочет верить, что этот человек — убийца. Сноу не хочет верить, что этот человек — одна из возможных и абсолютно верных её путей гибели, но поделать ничего не может. Он слишком притягателен. Или ей так кажется? — Но мы можем заключить сделку. — Он улыбается по-мальчишески тепло, и Кейтлин только остается удивляться от того, как быстро мужчина напротив меняется, словно по мановению волшебной палочки. — Сделку? — Три свидания, и если ты после них будешь до сих пор меня бояться, и я тебе не понравлюсь, то клянусь, что навсегда оставлю тебя в покое, — улыбается он уверенно, а глаза блестят хитро, чуть пугающе, но Сноу понимает, что дрожит отнюдь не от страха. Кейтлин не хочет соглашаться. Кейтлин знает, что выбора у неё, в сущности, нет. И не потому, что Барри Аллен — сын Генри Аллена, одного из самых влиятельных криминальных авторитетов города, а потому, что он очарователен настолько, что у неё на кончиках пальцев жжется острое желание коснуться его, ощутить тепло его кожи. Кейтлин кивает завороженно, а Барри ей улыбается в ответ, задорно смеясь россыпью колокольчиков. Он открывает ей дверь и провожает до квартиры, бросая перед уходом: «Я позвоню». Сноу не успевает спросить, откуда он узнает её номер. И только когда Кейтлин захлопывает дверь квартиры, она понимает, что больше его не боится.