Мироходец

      Он с трудом смог очнуться, но встретила его только темнота. Всё тело неприятно лихорадило. Странник не смог вспомнить, а тем более даже представить, чтобы его смогли довести до такого состояния: когда физическое тело превосходило магическую сущность. Правый глаз ничего не видел, а левое веко едва могло подниматься, чтобы сразу закрыться, ослеплённое пляской света и тени. Левая рука не ощущалась совсем.       На этом странник предпочёл прекратить настойчивое исследование состояния своего организма, осознавая, что должен быть мёртв, но заготовленные как раз на подобный случай заклинания сумели сохранить ему жизнь и остановить в предсмертном состоянии. Он дистанцировался от своего тела, уходя вглубь разума, и позволил магии медленно наполнять его сущность, потихоньку залечивая раны.       Вместо вмешательства в естественные процессы, странник стал вдумчиво анализировать прошедшие события. С ранениями физического тела оказалось всё достаточно просто и понятно. Левую руку начисто отрезал затвердевший кусок щита, в глаз попало ещё несколько кристаллизованных осколков, которые потом благополучно расплавились, вливаясь обратно в его магическую сущность. По всему телу имелись порезы, большая часть которых со временем не оставят даже шрама. Некоторые осколки проходили насквозь, а другие застревали, тем самым возвращая энергию обратно. Но больше всего его заботила рана, проходящая через весь торс, нанесённая когтем существа, которая совершенно не намеревалась нормально излечиваться.       Прошло несколько недель, прежде странник смог наконец открыть уцелевший глаз без резкого ослепления светом, льющегося отовсюду. С трудом поворачивая шеей, он осмотрелся: богато украшенная комната сейчас служила медицинской палатой только для него.       Он удивился виду существа попавшемуся на глаза. Рядом с постелью дремала пони, наблюдавшая за его состоянием. Сонная кобылка зевнула и, заметив живой интерес со стороны пациента, быстро вскочила и ускакала из комнаты.       “Разумные пони” – странник вновь усмехнулся вариативности миров, вернув голове удобное положение. Он прекрасно понимал, что сейчас выглядит подобно им, согласно естественному правилу о наиболее энерговыгодной форме в мире. Среди сфер, в которых он побывал, среди разумных рас в основном встречались только гуманоидные существа, похожие на существ его родного мира, но это первый раз, когда мироходец встретил настолько другое основное существо. Мысленно улыбнувшись, странник понимал, что последние встреченные два мира принесли ему столько новизны, что он не узнал за последний десяток.       Тем временем вернулась медсестра, а с ней пришёл врач. Это оказался единорог, тогда как у неё, как он приметил сейчас, виднелись небольшие крылья за спиной. - Вы меня слышите? – чётко выговаривая слова, спросил рогатый пони.       Пациент едва кивнул, так как ещё не мог говорить, а лишние движения причиняли боль. В его поле зрения попало окно, настежь открытое, через которое приятный лёгкий ветерок проникал в комнату. Сквозь него виднелись причудливые вершины башен, не менее интересные крыши домов, а также кроны деревьев, но не это оказалось тем, что привлекло внимание пациента. В небе, рядом с местным солнцем, зияла продольная трещина.       Странника успокоило то, что она держалась стабильно и не расширилась с момента битвы, но, похоже, здесь не оказалось того, кто способен закрыть её, а значит ему стоило быстрее восстанавливаться. - Прекрасно, - врач что-то написал в карточке, левитирующей рядом. - Вам следует отдыхать, об остальном мы позаботимся, - с воодушевлением заверил единорог.       С тех пор палату несколько раз навещала медсестра, за которой он пристально наблюдал. С первых мгновений, как странник увидел пони, его занимала одна настойчивая мысль: “Как же они управляются с разными предметами с этими копытами?”. Как он уже успел увидеть, единороги способны воздействовать на вещи с помощью обычного телекинеза, о чём сигнализировал светящийся рог, но ему хотелось понять, как действуют пегасы. Пару раз кобылка поднимала простыни с помощью кончиков крыльев и вот, когда она решила подобрать какой-то упавший предмет, тот просто прилип к копыту. Довольно фыркнув, пони закинула вещь в тележку. “Тактильный телекинез” – разгадка оказалась довольно проста на его взгляд.       Не успел он ещё достаточно освоиться с произошедшим, как внезапно на улице наступила ночь, миновав сумерки. Странник весьма удивился странному движению солнца и луны, но отнёс это к особенностям данного мира.       Прошло ещё время. Хотя он пока не сумел синхронизировать своё внутреннее времяощущение с местным, по его прикидкам, с момента падения минуло около месяца местного времени. Голосовые связки восстановились и позволяли свободно разговаривать, но он решил повременить с этим.       Сейчас странник уже мог встать, но с тремя конечностями это оказалось немного затруднительно, поэтому медсестра услужливо помогала ему удерживать равновесие. Он внимательно рассматривал себя в зеркале, которое принесли в палату по его безмолвной просьбе. Величественное, могло бы быть, если бы не голые участки с розовеющей кожей, существо с иссиня-чёрной шерстью, пепельной гривой и хвостом смотрело на него оттуда.       Несмотря на то, что он, как и все в этом мире, был пони, показались некоторые странности, отличающие его от местных жителей. У него присутствовали одновременно как рог единорога, так и крылья пегаса. Немногим позже, из слов врача, он узнал, что относится к расе аликорнов.       Странник осмотрел свои раны: передней левой ноги не было, а культя испускала странный тёмный дым. Он сконцентрировался на отрубленной конечности, и тьма откликнулась, покорно позволив сотворить из себя полупрозрачную ногу. Врач испуганно отшатнулся, а медсестра немного напряглась, увидев подобную магию, но не отошла. Аликорн взглянул на пегаску и благодарно кивнул, давая понять, что теперь может стоять сам.       Странник несколько раз согнул-разогнул новоприобретённую конечность, мысленно благодаря механизмы взаимодействия миров, которые, помимо тела, предоставляют и инстинкты по пользованию им. Он перевёл взгляд обратно на зеркало. Правый глаз, скрытый под бинтами, оставался изувечен, но регенерировать его сейчас аликорн не мог.       Даже сейчас тело оставалось изрезано, впрочем большинство порезов почти зажило, оставив только шрамы. Но его волновала рана на груди: поверхностный порез уже зажил, вот только внутренняя рана иссушала его не столько физическое тело, сколько магическую сущность. В действительности физически аликорн был почти полностью здоров, но глубоко внутри его сущность находилась на грани распада, а трата сил на создание конечности оказалось безумно глупым действием с его стороны.       Странник решил, что притворяться больным дальше будет выгоднее всего, и, небрежно покачнувшись, упал в демонстративный обморок. Его губы изогнулись в лёгкой улыбке, когда пегаска и единорог с трудом смогли втащить его тело на постель.       Аликорн с трудом дождался вечера прежде чем встать и вдоволь размять своё затёкшее тело. Раньше у него не было крыльев, ни в одном из миров, где ему довелось побывать, поэтому, зная, что инстинкты сделают своё дело, странник протиснулся в окно и взмахнул новыми конечностями.       Неожиданно для себя, он получил ни с чем не сравнимое наслаждение от полёта, когда потоки воздуха мягко огибали тело. Это совершенно отличалось от насильственного телекинеза на самом себе, который позволял ему летать в иных случаях. Аликорн несколько раз самозабвенно очертил круги в воздухе, прежде чем вспомнить зачем он тут, и отправился прямиком к зиявшему расколу между мирами.       Два крыла неспешно махали, удерживая владельца на одной высоте. Он почти сразу нашёл место откуда мог дотянуться до сферы. Аликорн облегчённо выдохнул: временное заклинание всё ещё держалось, не позволяя магии утекать дальше.       Странник подлетел ближе и протянул копыто в щель, которое, пройдя границу между мирами, обратилось рукой. Это была его единственная надежда, потому как он быстро узнал, что активная магическая деятельность осуществляется исключительно рогом единорога, который оказался повреждён при разрыве щита, а для использования тактильного телекинеза необходимо было касаться предмета. Рука же позволяла ему направлять магию как угодно и практически на любой дистанции, ограниченной только прямой видимостью, да и то не всегда.       Сфера, повинуясь команде, начала плыть к нему. Мироходец на мгновение задумался, понимая, что сейчас может поглотить всю энергию сферы и восстановить тем самым свою магическую сущность, но он всё же решил отказаться от этого, предпочитая затратить силу на закрытие разлома.       Чёрная сфера зависла посреди обоих миров. Аликорн долго выравнивал её, чтобы она оказалась абсолютно ровно разделена пополам границей, а затем взорвал её. Магия двух миров с громким хлопком вырвалась, начав хаотично плясать и переплетаться друг с другом. Пусть его задело взрывом, эти лёгкие ранения его новое тело способно излечить за день, а он, точно рассчитывая моменты смешивания магии на границе миров, начал сшивать разрыв, пока тот самостоятельно не захлопнулся, стерев даже намёк на своё существование.       Предельно истощённый и вновь израненный странник собрался было вернуться в палату, но, обернувшись, вдруг перед ним, бесспорно, предстала правительница этих земель, на которую ему даже больно было взглянуть с помощью магического зрения: её магическая сущность прямо пылала ослепительной солнечной энергией. Она тоже являлась аликорном: белым аликорном с гривой и хвостом четырёх цветов, напоминающих чем-то радугу, а на её крупе сияла метка в виде стилизованного солнца.       Они повисли в тишине. Страннику становилось всё труднее удерживаться в небе, и, потихоньку, его крылья стали опускать его всё ниже и ниже, пока два аликорна аккуратно не приземлились посреди паркового лабиринта. Она с настороженным интересом рассматривала незнакомца, недавно упавшего в её сад. Он же, с трудом оставаясь в сознании, начал объясняться: - Я прибыл в этот мир следуя за существом, что пожрало магию сопряжённой сферы. В битве с ним я оказался ранен и сумел заключить его в тюрьму, но не смог закрыть разлом из-за собственных повреждений, - решил откровенно рассказать странник. - Итак, что же вы намереваетесь делать дальше, незнакомец? - без угрозы спросила она, обдумав его слова. - Моя сущность слишком повреждена, чтобы покинуть этот мир, поэтому я вынужден остаться здесь.       Он мысленно добавил: “На много лет”. - В моём дворце вас примут с радушием в качестве гостя, - её глаза испытывающе смотрели на него.       “Она не может оставить меня бродить по своему миру. Слишком опасен для неё” – промелькнуло холодное подозрение в голове странника. - С благодарностью принимаю ваше предложение, госпожа…? - Принцесса Селестия, - мягким тоном представилась она. - Как мне стоит к вам обращаться? - Я всегда принимаю первое имя, которым меня нарекут в новом мире. Личное я потерял века назад, - произнёс аликорн.       Он уже с трудом продолжал удерживался на ногах, чтобы не упасть в обморок, но не мог позволить себе сделать это посреди разговора, решавшего его жизнь. - Адвен, - предложила она, после недолгой паузы.       Мироходец мысленно опробовал имя. “Странник, незнакомец” – означало его новое имя. Оно не вызвало никакого негативного отклика, что вполне устраивало его. Он согласно кивнул. - Пора возвращаться, - сказала Селестия.       Её витой рог сверкнул, и спустя мгновение они очутились в его медицинской палате. - Отдыхайте, - добродушно пожелала она и исчезла с новой вспышкой.       Странник с радостью воспользовался предложением и улёгся на кровать, позволяя сну поглотить его.