Мироходец

Середина весны, жизнь неохотно просыпается от длинной холодной зимы. Пегасы упорно разгоняют снежные тучи обратно к Клаудсдейлу, где их переработают под нужды Эквестрийской погоды, план на которую был заготовлен ещё пару лет назад. Земные пони и единороги старательно убирают скопившийся снег, в очередной раз опоздав к началу сезона. Минула середина дня и солнце клонилось к вечеру. В Филлидельфии находился престижнейший отель, где отдыхали самые богатые и влиятельные персоны со всего света. Это было единственным местом, где пентхаус буквально парил над величественным зданием, являясь его продолжением из твёрдых облаков. Вот уже несколько месяцев его заняла одна персона. Несколько горничных стояли на крыше отеля, держа в копытах ужин знатного аликорна. - Может кто-нибудь другой? – испуганно просила молодая пегаска, недавно поступившая на работу. - Никаких отговорок, твоё обучение продолжается, - настояла главная горничная. - Но, мне кажется, что он сошёл с ума, знаете, все эти зеркала… - Не важно в каком состоянии клиент, пока он не приносит проблем и исправно платит – это не важно, - объяснила она подчинённой. – А герцог Адвен платит много, даже на чай оставляет. Молчи и улыбайся. Главная горничная раскрыла крылья и очень аккуратно вспорхнула вверх, чтобы не уронить или расплескать поднос с изысканными блюдами. Следом полетела подчинённая, едва сдерживая испуганный скулёж. На высоте находился пентхаус или, можно сказать, небольшой дворец в облаках. Тут были и колонны, и терраса, переходящая в открытый балкон. Само строение обладало двухэтажной структурой, где на первом этаже находилась большая свободная комната и обеденная, а на втором – спальня. Владелец отеля не поскупился, чтобы это творение пригнали сюда из самой облачной столицы пегасов. Не было оттока в желающих посетить это место, учитывая, что в подарок предоставляется заклинание, позволяющее шагать по облакам земным пони и единорогам. Две пегаски осторожно приземлились рядом с входом. Главная горничная шикнула на подчинённую, чтобы она нацепила дежурную улыбку, и постучала в дверь, объявляя: - Ваш ужин, герцог Адвен! Ответа не послышалось, но дверь беззвучно открылась, пуская их. Они прошли внутрь, где увидели основной коридор, тянувшейся к обеденной. Главная горничная сразу проследовала туда, не заглянув в арку, ведущую в большую комнату, а вот подчинённая притормозила у прохода туда. Половина помещения представляла собой полукруг, где располагались множество окон, визуально маскирующиеся под одно. Сейчас они были занавешены толстыми, не пропускающими свет, занавесками, перед которыми располагались множество зеркал, на которых оказались наклеены множество листков, но из-за освещения невозможно было прочитать что на них. Комната казалась настолько тёмной, что даже облачные стены напоминали грозовые. В центре сидел чёрный силуэт, спину которого едва освещал падающий свет из коридора. Служанка перевела взгляд на зеркало. Насыщенные изумрудные глаза неотрывно следили за ней через отражение. Она испуганно поёжилась и, отвернувшись, стремительно пробежалась до обеденной, где поставила поднос, и обратно, выскочив за дверь. Главная горничная, уже привычная к такому поведению, подошла ко входу в большую комнату, слегка склонив голову в уважении. - Простите, за это поведение. Новенькая, - попыталась оправдать она подчинённую. - Ничего страшного, - ответил тихий, вкрадчивый голос. - Так же я взяла на себя смелость принести вашу почту, - объявила горничная. - Премного благодарен, - ответил голос с ноткой любопытства, едва повернув голову, показывая глаз, от чего пегаску обдало ознобом, - На столике у входа можете взять чаевые. Горничная поклонилась и поспешно удалилась, не забыв взять деньги. Только прилетев на обратно на крышу, она смогла вздохнуть спокойно, но не забыла дать подзатыльник подчинённой. Пегаска обслуживала аликорна все те месяцы, что он здесь проживает, но никогда не слышала от него никаких эмоций в голосе, но это любопытство и этот взгляд выглядели зловещее в данной ситуации. Две горничные спустились вниз, чтобы не чувствовать нависшие над ними тёмные облака. - Только и горазд служанок пугать, - шепнуло отражение. - Лучше, чем на прохожих с ножом кидаться, - парировал Адвен. Он устало помассировал виски и выглянул в окно, проверяя сколько времени. Для того, чтобы попытаться забыть Селестию, ему пришлось прикладывать гораздо больше сил, учитывая, что само солнце напоминало ему о ней. Аликорн вернулся обратно в центр комнаты, доставая пачки листков, в которых, на первый взгляд, была написана полная белиберда, но на самом деле там скрывались шифровки от Первого эшелона. Каждый архонт использовал свой собственный шифр, поэтому Адвену пришлось просто запомнить все ключи. К каждой информации прилагалась ещё и объявляющая печать, которая светилась определённым цветом, при воздействии на неё магическим освещением. Рог обдал всю комнату светом. На каждом листке в комнате, кроме небольшой стопки писем в углу, загорелось своя печать, помещение наполнилось странным сочетанием цветов. Большая часть отчётов ничего не говорила, поэтому доверять им Адвен не всегда собирался. Скрытая игра в кошки-мышки с чейнджлингами занимала почти весь его разум последние месяцы. Кризалис, к его небольшому счастью, не среагировала на его уезд. - Побег, - поправило отражение. Но она явно что-то замышляла, выжидала удобного момента нанести удар. Некоторые информационные агенты явно предоставляли дезинформацию, но Адвен использовал их, чтобы самому передавать ложные данные противнику. Даже система объявляющих печатей мало помогала, учитывая, что некоторые сотрудники эшелона оказывались предателями, которых поманивали обещаниями лучшей жизни под новым порядком королевы Кризалис. Тайная канцелярия Кантерлота с момента основания разрослась с двенадцати единорогов до трёх тысяч представителей всех рас, это только те, которые были задокументированы, исключая неофициальных представителей. Адвен сейчас читал доклад от самого нелояльного архонта, которому от этого больше всего верил. Чейнджлинг, которого он списал, как бесполезного для него, оказался весьма полезен в действительности. Единорог смог выходить оборотня и поставить себе на службу. Или тот его так убедил, но в целом из докладов становилось понятно, что Кризалис пытается увести его взгляд от Мейнхеттена, осталось только понять зачем. - Почту проверить не помешало бы, - напомнила тень. Адвен положил листы на пол и отправился в обеденную. Он старался не говорить с тенью, чтобы не провоцировать себя, но она всегда правильно намекала, учитывая, что являлась им и знала всё, что когда-либо знал он, но мог позабыть или подавить. Зато с работой ему почти позабылась глупая любовь к Селестии. - Мне напомнить про шкатулку в спальне? – язвительно напомнила тень. Аликорн остановился. Одно копыто застыло над пачкой писем, а другое держало кусок пирожного. Его взгляд проследил вдоль лестницы, ведущей на второй этаж, где располагалась спальня. Под кроватью лежала неприметная шкатулка, где лежал клочок розовой гривы, бывшей когда-то разноцветной. Он тяжело вздохнул. Стоило ему помыслить, отвлечься, так отражение всегда услужливо подскажет и напомнит обо всём. - Всегда пожалуйста. Вот только теперь ничего с ней не сделать. - Ничего и нельзя было. Или можно? – шептала тень его губами, - Мы даже не определились что я такое. - Отслоение разума, вызванное влиянием тёмной магии книги, - без уверенности ответил аликорн, поедая ужин. - Нет, - заметило отражение, - Или да? Ты не знаешь, я не знаю, никто не знает. Знаешь в чём твоя проблема, Адвен? Герцог едва не подавился, услышав своё имя из своих же уст. Тень начала инфицировать себя отдельно от него. - Не совсем, я всё тот же ты, только не скованный самообманом и старческой забывчивостью. Вот только я вижу, кем мы были раньше. Это ты – тень себя былого. Когда-то Агвис Мандиур вселял страх одним своим именем в сердца врагов. Тиран, узурпатор, маг времени, способный обратить целые нации в прах. - Я – герцог Адвен, аликорн, бывший регент Эквестрии, - с нажимом на каждое слово говорил аликорн. Слова раздавались эхом в пустой обеденной комнате. Надкушенное пирожное лежало на тарелке. Адвен пустым взглядом уставился в стол, убеждая себя в том, что он ещё принадлежит себе. В его периферийное зрение попал уголок письма. Белый, обычный конверт без метки, являющейся своеобразным показателем, кто отправил его. Он бережно открыл его и прочитал первые строчки. Вита как всегда расписывала обо всём, что происходило в Кантерлоте без его присутствия и спрашивала, как он поживает. Как всегда, спрашивает, когда он вернётся, как бы невзначай просит его сделать это. Адвен тепло улыбнулся, читая немного неровный почерк, оставшийся у неё с детства, хотя он пытался научить её каллиграфии, которая была не так легка без рога. Он осторожно сложил листок и положил обратно в конверт, отложив подальше, чтобы не заляпать. Аликорн перевёл взгляд на следующее письмо. От Селестии, помеченное печатью солнца. Его он сразу убрал подальше, предпочитая не читать. Последним лежал розово-синий конверт сразу с двумя метками. Адвен вскрыл его и прочитал. Кейденс и Шайнинг собрались всё-таки сыграть свадьбу. А значит настало время для него возвращаться из самовольного изгнания. Аликорн доел ужин, собрал почту, отнеся её в отведённое место, а затем поднялся в спальню. До захода солнца оставалось ещё пару часов, но ждать у него не было сил. Войдя в комнату, ему сразу попалась в глаза небольшая шкатулка, едва выглядывающая из-под кровати. Аликорн, не останавливаясь, упал на мягкую облачную кровать. Адвен уснул почти сразу, но первое имя, которое он носил в своей жизни, безмолвно напоминало ему о том, каким было существо, что его носило.