Мироходец

Каменный пол стремительно уходил из-под ног, сталкиваясь с противоположной стеной и наполняя воздух мешающей видеть и дышать пылью. Сверху начали падать осколки скалы, грозя прибить принцессу и единорога. Седьмой отпрыгнул с пути большого сталактита, отколовшегося от потолка. Массивный кусок горной породы разрушил последний намёк на безопасное место, уволакивая всё вниз, в темноту. Среди каменной взвеси он заметил алую вспышку телепортации своего бывшего друга. Маленький камешек, отскочивший от стены, полетел в голову розовой аликорницы, задевая её по касательной траектории. С её лба потекла струйка синей крови. Кейднес рухнула в обморок, что означало бы её гибель, если бы единорог, едва заметивший произошедшее, не объял её тело синим полем, закидывая на её на себя. Лёгкие горели, судорожно пытаясь вздохнуть, адский грохот от столкновений мешал нормально мыслить, но Седьмой не собирался сдаваться, скача по падающим в бездну кускам горной породы, отказываясь быть поглощённым ею. Ему невероятно везло, любой осколок мог спокойно оборвать его жизнь, но они падали буквально в нескольких сантиметрах от него и принцессы. Единорог почувствовал, как неожиданная удача стала покидать его. Он видел, что путь дальше лежит через ущелье. На другой стороне находилось небольшое пространство, которое ещё не поглотило всеобщее разрушение, но оно лежало слишком далеко, чтобы до него допрыгнуть. Выбора в любом случае не было, позади него всё рушилось, так что, либо остановиться и оказаться пришибленным куском камня, либо получить эфемерный шанс на спасение. Он почувствовал, как по его шее потекла струйка крови принцессы, прижимаемой к нему телекинезом. Седьмой не дрогнул и прыгнул, но расстояние оказалось слишком велико. В панике, единорог попробовал окутать себя полем, чтобы перенести через пропасть. Недостаточно, левитировать на собственной силе оказалось слишком сложно для него, ущелье почти поглотило их. Внезапно сверху пришла подмога, чейнджлинг, яростно махающая своими насекомыми крылышками, подхватила единорога, вытягивая двоих пони наверх, пользуясь облегчением их веса, которое сделал архонт. Седьмой с безмерной благодарностью посмотрел на Колеоптру, пытаясь высказать это, но продолжающийся грохот мешал ему. Она жестом дала понять, что сейчас не время. Они понеслись в единственный проход, который оказался перед ними, пока обвал позади них уволакивал всё больше и больше горной массы, отрезая путь назад. На высоте, в неприметной нише под самым сводом, стоял коричневый единорог с алой гривой. На его голубых глазах находились очки, которые помогали ему видеть сквозь каменную взвесь, в добавок исполняя функции бинокля. Седьмой не заметил, что именно его вмешательство уберегло его от гибели под обвалом, отклоняя прямую угрозу. Единорог задумчиво вертел на копыте сосуд памяти, ныне пустой. Он не станет плясать под дудку регента, но прямо восставать тоже не имело смысла для него, а значит стоит незаметно помочь тем, кто сможет ему как-то помешать. Второй провёл по спалённому уху, принимая это как расплату за содеянное, и, решившись, убрал в сумку камень, исчезнув в телепортационной вспышке.

***

Аликорн моргнул, пустой взгляд секунда за секундой наполнялся осознанием и разумом. Одиннадцатый и Вита, особенно последняя, замерев на месте, наблюдали за возникшим из ниоткуда существом, застывшем без движения. Тень кошмара повернула голову, его зрачки сузились, заметив двух пони. - Отец, это ты? – дрожащим голосом, таящим надежду, спросила фестралка. Существо тем временем оглядело пространство вокруг, попутно сложив бронированные крылья с острейшими перьями. Он не ответил и подошёл к стойке с оружием, где находились парные мечи, металл которых отдавал красным оттенком. На обоих лезвиях были выгравированы руны, из-за которых один клинок светился тусклым синим светом, а другой – красным. Тень кошмара взяла рукоятку, приспособленную к зубному хвату, и приложила меч к броне, как тут его обхватил чёрный металл, ставший своеобразными ножнами. Существо подхватило зубами второй клинок, а затем повернулось к двоим пони. Одиннадцатый сразу вышел вперёд, закрывая собой фестралку. - Герцог Адвен, это вы? – готовясь мгновенно реагировать, уточнил он. Аликорн собрался ответить, но понял, что в его зубах лежит меч и именно этот факт заставляет архонта так нервничать. Он убрал клинок на другую сторону доспехов, которые так же стали ножнами для лезвия. - Нет, - сухим, безэмоциональным голосом ответила тень кошмара, - Вернее не совсем. Сейчас не подходящее время для этого вопроса. Агвис уже знает, что мы здесь, надо уходить как можно быстрее. Бронированный пони прошёл мимо настороженного единорога, поднимаясь по лестнице наверх. Одиннадцатый и Вита переглянулись, а затем пошли следом, выбора у них всё равно не было. Они нагнали тень кошмара в главной комнате лаборатории, которая застыла с запрокинутой головой, смотревший в потолок. - Она зовёт своих слуг, - констатировал аликорн, - Нужно торопиться, - он посмотрел на стоящих позади, - Крайний-правый телепорт, заклинание активации то же самое. Архонт, привыкший к приказам герцога, сразу повиновался и прошёл в вестибюль, а вот фестралка не собиралась подчиняться, с озлобленным недоверием смотря в знакомые изумрудные глаза. - Мне нужны ответы, сейчас! - Не время, иди за Одиннадцатым. - Отвечай кто ты! – потребовала она. - Если тебе будет так легче, можешь считать меня Адвеном, но это не совсем так. А теперь прошу, иди отсюда, - в его голосе появились нотки заботы. - Только после тебя. - Мне нужно задержаться здесь, - пояснила тень кошмара. - Тогда я с тобой, - настояла Вита. Аликорн, знавший, что спорить бессмысленно, поскакал в коридор, откуда заглядывал в комнаты на всём пути. Он просто останавливался на пороге, пока его глаза внимательно осматривали помещения. - Что ты ищешь? – наконец спросила она. - Элементы гармонии, Агвис должен был спрятать их, чтобы избежать лишней угрозы, но их тут нет, - ответила тень. Время быстро утекало, а шанс, что регент ворвётся в лабораторию с каждой секундой только увеличивался. Они вернулись в вестибюль, единорог уже использовал телепорт и ожидал их на другой стороне, с беспокойством поглядывая на едва видимый круг в ночи затмения. Аликорн подошёл к каменному столу, присев за него. Бессонная ночь, события свадьбы потихоньку стали одерживать верх над телом фестралки, движимой последнее время на одних эмоциях. Она положила записку на столешницу, а сама уставилась в зеркало высотой во всю стену, находившееся рядом с ближайшей аркой. Вита видела себя: немного потрёпанную пони с кожистыми крыльями, серой расцветки с пятном на крупе и в роскошном бальном платье, которое щедро соткала Рарити в качестве подарка. Позади неё тень провела над столом копытом, в воздухе над столешницей появился красный рунный круг, а затем он стукнул копытом по камню. Фестралка зевнула, глаза слипались, разум желал лечь в облачную кровать и забыть последние часы, словно их никогда и не было. Она моргнула, отгоняя сон, изображение в зеркале изменилось. Перед ней сидела тёмная фестралка с абсолютно чёрной шерстью, позади виднелся какой-то зал, все поверхности которого, как ей показалось, были созданы из кристалла. Она сидела на троне, рядом с ней стояли три существа в капюшонах, их глаза терялись в болезненно зелёном свете тёмной магии. Позади послышался грохот, Вита обернулась, увидев, как аликорн, с горящим огнём мечом в зубах, разрубил столешницу. Рядом с ней лежала книга с чёрной обложкой, выпавшая из тайника, она потянулась к нему, желая передать её, но получила по копыту лёгкий удар металлическим крылом. - Эй, за что? Я хотела передать её тебе, - возмутилась фестралка. - Не трогай эту книгу, - настоял аликорн, подбирая том и пряча его под крылом, - А теперь вперёд к телепорту, нам пора уходить. - Это зеркало заколдованно? – поинтересовалась она. Вита увидела в глазах отца замешательство, она всё-таки решила считать его Адвеном. Пусть его лицо не выдавало никакой мимики, но в глазах появлялись смутные тени эмоций. - Нет, это просто зеркало, - сухо ответил он, хотя внутри него появилось сомнение. Они спешно прошли к телепортам, фестралка в этот раз без препирательств, встала на место, и тень кошмара переправила её на ту сторону. Аликорн направился следом, но в этот момент сработал другой портал. Агвис и Адвен встретились взглядами, они оба понимали, что спокойного разговора не состоится. Регент разрядил рассеянным лучом в герцога, который вспорхнул в попытке уклониться. Острые перья ответно полетели в Агвиса, он сделал шаг в сторону, но одно порезало его по скуле. Доспехи, тем временем, прекрасно поглотили энергию удара, а тень оказалась на нужном месте. Они обменялись взглядами, две части одного целого, капля чёрной крови упала на пол. Бронированный аликорн пропал со звуком лёгкого хлопка. “Ты помнишь, что значит чёрный цвет, отец? Это значит ненависть!” Застарелое воспоминание пронеслось в обоих разумах, став ключом. Адвен понял, что пути назад нет, он обязан победить себя, ставшим чудовищем, даже если это приведёт к его смерти. Агвис осознал, что времени на манёвры у него осталось меньше, чем ему было необходимо, чтобы избавиться от привязанностей герцога, не позволявших ему устранить собственные слабости. Иссиня-чёрный аликорн, пропитанный тёмной магией, задумчиво глядел на капельку черноты среди серого пола. Он понимал, что это значит, но уже поздно что-то изменить. Он перевёл взгляд на круги ограничения телепортов. Идти следом не имело смысла, Адвен уже сломал портал с другой стороны. Были, конечно, другие телепорты, ведущие за границы чёрного купола, но ему, собственно, нужно было оставаться в его пределах. Лёгким движением копыта, которому вторил лёгкий импульс зелёного света из глаз, капля пропала, оставив идеально чистый пол. Попутно он отключил все внешние порталы, чтобы Адвен не смог попасть в Кантерлот обратно и помешать ему. На лице аликорна появилась ухмылка, так как игра явно станет интереснее, когда есть противник, который может что-то противопоставить ему. Агвис прошёл в большую комнату, рана на лице уже зажила сама собой. Он оглядел разрушенный стол, подметил отсутствие Чёрной книги, а затем восстановил предмет мебели в прежнем облике, подобрав забытую записку. За потерянный талмуд он особо не переживал, так как ещё не совсем потерял разум, чтобы читать эти записи, грозящие сожрать его самого живьём. В какой-то степени, регент обрадовался, раз не будет получать постоянные ментальные нападки, напоминавшие удар молотком по голове, со стороны книги, пусть вне его контроля она может принести гораздо больше проблем. Он пошёл по комнатам, посмотреть, что пропало. Аликорн не стал спускаться в магическую кузню, так как те немногие предметы, что там хранились, были уже украдены. Его разум зацепился за сапфир, в котором лежал слепок его разума, заключённый в силе кошмара. Да, в этот раз его привычка не разбрасываться малополезными ресурсами, которые могли, и часто оказывались, полезными в будущем, его подвела. Итак, Агвис подошёл к концу коридора, испустил тёмную магию в кристалл и спустился в тёмную комнату. Его тайный арсенал оказался не тронутым, впрочем, это не удивительно, так как тень кошмара банально не могла использовать магию, не рискуя при этом уничтожить саму себя. Он осмотрел постаменты: вот цепь, настроенная на подчинение Дискорда, вот три с объёмными металлическими болванками, которые регент не собирался использовать, по крайней мере пока, вот белая книга с жёлтой звездой на обложке, подозрительно тихая в последнее время. Агвис подошёл к своему последнему приобретению. Пять золотых ожерелий с драгоценными камнями в них покоились на своих местах. Оранжевое яблоко, розовая бабочка, голубой воздушный шарик, фиолетовый ромбовидный камень и, конечно же, красная молния. Он поднял глаза на золотую диадему с пурпурной звездой. Элементы гармонии. Конечно, они были бесполезны для него, до момента, когда носительницы гармонии смогут самостоятельно активировать заложенные в них силы, создавая импульс синергичной магии, названной Селестией магией дружбы, оставалось достаточно долго, чтобы не принимать их в серьёз. Но перепрятать камешки стоит. Дальше его мысли пришли к тому, что он не понимал, как вообще Адвен смог в тайне от него провернуть возможность создать тень. Агвис посмотрел на записку, которую оставила Вита из-за сонливости. - Ментальная закладка значит, - пробурчал в пустоту он. Регент прошёл по тёмной комнате, найдя нужный футляр, резко открыв, едва не сорвав крышку. Он создал шесть сосудов памяти, на большее его не хватило, да и не нужно. Внутри их оказалось только два. Агвис задумчиво потрогал пустующие углубления. Один был передан Первому, чтобы убедить Второго остаться на его стороне. Его глаза злобно сузились в две щели. Он не помнил куда пропала оставшаяся тройка. Для любого разума характерно как забывать, так и вспоминать, а аликорн, при всей своей специфики разума мага времени, не отличался абсолютной памятью. Учитывая, что он часто проходил по воспоминаниям напильником, гасящим неприятные эпизоды, его разум был очень туманен местами, вплоть до абсолютной пустоты. Память, конечно, нельзя уничтожить, хотя теперь, с сосудами памяти, у него появилась такая возможность. Сейчас рыскать внутри своей головы, чтобы найти нужные моменты требовалось слишком много времени, которого у него теперь не было. Второй проблемой для него были ментальные закладки: их невозможно найти, но они не могут заставить его сделать что-то, чего он сам бы не желал. Агвис подобрал оставшиеся сосуды памяти, захлопнув футляр. Если сократить все изгибы, его план можно будет провести за два-три дня, при котором придётся отказаться от одной важной возможности. Он ухмыльнулся, впрочем, вернуться к ней он всегда успеет. По пути подобрав бронзовые камни, аликорн покинул лабораторию. Даже если Адвен мало что может сделать, не стоит ему давать лишние возможности, а значит регенту не помешает потолковать с Найтмер.