✵ ━━━━༺❀༻━━━━ ✵
⠀⠀Любовь — это огонь, зажигающий душу.
⠀⠀Джордано Бруно
✵ ━━━━༺❀༻━━━━ ✵
— Ещё чуть-чуть… Ещё немного, — тонкие пальцы натянули тетиву, в изумрудных глазах блеснул огонёк азарта, ещё один глубокий, ровный вздох, и стрела, спев свою последнюю песню, пролетела над широким полем и вонзилась прямо в центр деревянного круга. Эллет довольно и гордо ухмыльнулась, но достижение цели не принесло ей длительного удовлетворения. — Тебе ещё не надоело тренироваться? Это тебе уже даже не понадобится. Война пятнадцать лет как закончилась! — за плетёной оградой тренировочной площадки стояла молодая эллет со светлыми волосами, которые на солнце сверкали, подобно шёлку. Глаза голубые, как небо в безоблачный день, кожа светлая, почти бледная. Эльфийка была очень красива и привлекательна, и голос её был подобен нежной мелодии. — Таурэтари, — нахмурилась лучница, — и давно ты здесь? — По правде говоря, с самого начала твоей тренировки, — последовал ответ с содержанием ноток недовольства. — Анорсэль, оставь ты эти бесконечные тренировки! Наше время среди людей заканчивается, нужно наслаждаться тем, что осталось. Ты исполнила свою мечту — научилась стрелять из лука, возможно, даже лучше Леголаса, а теперь займись чем-нибудь другим, но не военным делом! Таурэтари всегда строго относилась к этим странным, непозволительным, как считала сама принцесса, занятиям своей младшей сестры. Эльфийка желала видеть Анорсэль в роскошных нарядах, с аккуратно уложенными волосами, ведущей светские беседы с теми, кто приезжает в королевство. Но, увы, это были несбыточные мечты, вместо этого Таурэтари наблюдала днями напролёт, как Анорсэль пренебрегает своими обязанностями принцессы, расхаживает по дворцу в одежде стражей, а на голове её всегда был беспорядок. — Не говори мне, чем я должна заниматься! — возмутилась эллет. — Отец с матерью не запрещают мне тренироваться, и братья тоже. — Ты должна быть женственной, нежной, а вместо этого ты пытаешься быть похожей на мужчину, который, кроме лука и стрел, в своей жизни ничего не видит! Это неправильно, Анорсэль! — Таурэтари в очередной раз пыталась убедить сестру в своей правоте, но та даже не хотела слушать. С каждым словом старшей принцессы увеличивалось количество стрел на тренировочной доске. — Ещё одно твоё слово, и эти стрелы полетят совсем в другую сторону! — Анорсэль медленно повернулась лицом к сестре, держа тетиву натянутой. Конечно же, принцесса не хотела стрелять в сестру, и даже в мыслях её не было подобного, но обида вперемешку с раздражением жгли ей сердце, сдавливая грудь, заставляя говорить эти слова. — Ты убьёшь меня? — с обидой в голосе обронила Таурэтари, не сводя свой бесстрашный, ровный взгляд с наконечника стрелы, что был направлен на неё. — Убьёшь свою сестру? Молчание повисло над тренировочной площадкой, и нарушалось оно лишь порывами осеннего ветра и шелестом опадающей листвы. Анорсэль всё ещё стояла неподвижно и думала вовсе не над вопросом своей старшей сестры, а о чём-то более существенном. О том, какой бы стала её жизнь, если бы она отказалась от любимого занятия. Размышления затянули её, подобно омуту, из которого не так просто было выбраться. Безмолвная, слегка потерянная и даже в этих растрёпанных одеяниях красивая, Анорсэль стояла, подобно изваянию, сотворённому руками мастера. «Что же ты будешь делать, если это всё исчезнет? Что они хотят от тебя? Почему не оставят в покое?» Одни вопросы, и нет ни одного ответа. Чувства жгли изнутри, врезались острым кинжалом в грудь, но вдруг острая боль в ноге заставила содрогнуться, все мышцы напряглись, будто молния ударила. «Что же это за нежданная боль?» Глаза эллет в смятении опустились вниз. Под слабым светом показавшегося лучика солнца блеснула чёрная чешуя, скоро скрывшаяся в гуще травы. — Коварная змея, подкралась незаметно и предателю подобно ужалила, — с обидой прошептала эльфийка, сдерживая слёзы, хотя боль брала верх. От шока Анорсэль перестала что-либо чувствовать и только спустя несколько мгновений начала заново ощущать порывы ветра, головокружение, тошноту и жар по телу. Но то, что она услышала, повергло её в ужас. Крик сестры, что разрезал пространство. Младшая принцесса подняла растерянный взгляд, чтобы уже успокоить сестру, сказать, что ничего страшного и это только укус, но вместо ожидаемого увидела стоящую на коленях Таурэтари со стрелой в груди. Забыта боль, забыто всё. Анорсэль бросила лук на землю и кинулась к сестре. Эллет дрожала, подобно осине в грозу. Беспомощность охватила её, сковывая неразрывными цепями. — Я не хотела. Не хотела, — повторяла принцесса, выговаривая бессвязные слова сквозь рыдания. — Что мне делать? Что делать?! — закричала она, заходясь в истерике. Эллет смотрела в гаснущие глаза сестры, побелевшее, но всё ещё прекрасное лицо. Таурэтари крепко сжимала ладони Анорсэль, которые были в крови. Младшая принцесса молила о помощи, оглушая криком всё королевство. Однако Таурэтари слышала это всё так, будто стояла за прозрачной, но очень плотной стеной. — Нет! Не умирай! Прошу, Таурэтари! — Анорсэль села у головы сестры, осторожно гладила её холодеющие щёки, с ненавистью глядя на торчащую в кровоточащей ране стрелу, собственную стрелу. Она сама, своими руками выстрелила в свою сестру… Вскоре на помощь прибежали эльфы, которые услышали эти душераздирающие крики. Таурэтари была ещё жива, но едва дышала.✵ ━━━━༺❀༻━━━━ ✵
— Ты хоть понимаешь, что ты натворила?! Ты выстрелила в сестру! — ярость Трандуила не знала предела. Голубые глаза сверкали от злости, а широкие густые брови сошлись на переносице, добавляя хмурости королю. Принцесса сидела на полу перед троном отца, задыхаясь от слёз. Вытирая их, эллет оставляла на щеках густые разводы крови. — Смотри! Смотри! Твои руки в её крови! — эльф схватил запястья принцессы, тряся их и саму Анорсэль. Она боялась посмотреть в глаза эльфа, даже боялась дышать. «Разве это мой отец? Разве?» — думала в страхе эллет не в силах поверить и узнать его. Однако в этом не было ничего удивительного, она до невозможности разочаровала своих родных. Может быть, и поверили бы в то, что это всё из-за укуса змеи, но спросили бы: «Почему твой лук был направлен на сестру? Что заставило тебя поднять оружие на свою старшую сестру? Как ты вообще посмела?» — Уходи с глаз моих! И не появляйся до тех пор, пока твоя сестра не выздоровеет! Вон! — гневный взгляд опалил Анорсэль. Она дрогнула от строгого голоса отца, но, чтобы не ухудшить ситуацию, встала с пола и, еле держась на ногах, всё ещё чувствуя его взгляд на себе, ушла прочь. Дойдя до покоев сестры, Анорсэль остановилась, неуверенно придвинулась и прислушалась к голосам. Судя по ним, в комнате была королева Исилиэль и целительница. Разговор ничего хорошего не нёс в своём содержании. Только то, что принцессе Таурэтари чудом удалось выжить просто потому, что стрела угодила не в сердце, и это её спасло. Однако эллет потеряла много крови, и поэтому жизнь её на волоске. «Как я посмотрю в глаза матери? Как я объясню, почему направила оружие в сторону своей сестры? Моя причина совсем не кажется серьезной, она разлетается в пыль, если ставить её на чашу весов в противоположность с жизнью сестры». Анорсэль не могла решиться зайти в покои, сердце её дрожало, горло перехватывало внезапным, непонятным холодом. Боль в ноге, которая забылась вскоре после ранения, начала давать о себе знать. Но присутствие яда в организме совсем не волновало эллет, ей на мгновение показалось, что умереть от яда змеи легче, чем выслушивать гневные, ранящие сердце речи родных, которые в этом случае, конечно, будут правы. Этот ужасный поступок невозможно ничем оправдать. Всё же лучше перейти через горящий мост, чем ждать, пока всё сгорит дотла. Глубоко вздохнув, эллет толкнула дверь. Она протяжно заскрипела, остро действуя на и так бушующие нервы. Воздух, наполненный ароматом лекарственных трав, ударил по обонянию. Эллет сморщилась, но почти сразу же пришла в себя. Целительница, которая увидела появление в покоях королевской особы, поклонилась и отошла назад. Королева Исилиэль, заметив поведение эльфийки, медленно повернулась посмотреть, кто пришёл. Её невозможно было узнать. Привычный румянец на лице исчез, она побледнела, глаза опухли от слёз, а изумрудные глаза под натиском очередного потока горьких слёз казались стеклянными. Каштановые волосы, которые были всегда аккуратно уложены, теперь выглядели неопрятно, что говорило о том, что Анорсэль заставила всех страдать. Послушалась бы она свою сестру, сложила оружие, ничего этого не случилось бы. Исилиэль, увидев, что это Анорсэль, разочарованно повернулась обратно. Принцесса не ожидала такого. Сначала отец говорил разгневанно, а теперь мать молчит, что хуже всего. — Мама, я не хотела, — почти шёпотом обронила эллет, но остановилась, когда королева подняла ладонь, говоря тем самым, что не желает её слушать. Тут дверь в комнату отворилась, и в покои вбежали Лаирасул и Лаирендил. Высокие, белокурые, голубоглазые, одетые в богато расшитую одежду. — Мы пришли, как только услышали, — начал Лаирасул, не успев перевести дух от быстрой ходьбы. Принцы прошли мимо младшей сестры, будто её вовсе не существовало. От этого всё внутри сковало тисками, в горле встал комок, а перед глазами расплывалось от застывших слёз боли. Эллет хотела закричать, и этот крик мог разрушить всю Вселенную. Эльфы обеспокоенно глядели на сестру, которая скорее выглядела мёртвой, чем живой. Потемневшие губы, белая, подобно снегу, кожа. Грудь её вздымалась редко, и то еле-еле, будто из последних сил. — Анорсэль, ты хоть немного думаешь, когда что-то делаешь? — возмущённо бросил Лаирендил, оборачиваясь в сторону сестры. Он посмотрел на неё, окидывая разъярённым и презрительным взглядом. — Ты оставишь этот проклятый лук?! Не зря говорят, что оружие не для женщины. Вот сидела бы себе спокойно, ничего этого не было бы! Ты всегда ставишь свои капризы выше всего остального! Кто пострадает в следующий раз? Наша мать? Лаирендил говорил и не мог остановиться. Каждое слово оборачивалось болью обиды для Анорсэль, она до сих пор до конца не понимала, что происходит, особенно поведение её родных. Все отвернулись от неё. Отец, мать, братья… Никого не осталось. Да, она очень сильно провинилась, направила оружие на сестру, но она даже не думала стрелять. А они с ней обходятся так, словно она предала всю семью и королевство, словно она сделала всё это намеренно. — Лаирендил! Оставь свои пламенные речи ненадолго! — в разговор вмешался Леголас, показавшийся на пороге. — Я уверен: Анорсэль не хотела причинять вреда своей сестре. — Как бы там ни было, она подняла оружие на сестру, — холодно добавил Лаирасул, даже не удостоив младшую сестру и взглядом, заботливо кладя ладонь на плечо матери, что сидела, согнувшись, утопая в своих слезах. — Я не хотела стрелять! Это всё из-за… — Анорсэль! Ты достаточно сегодня натворила и сказала! Ты перечеркнула свой статус принцессы, разбила всё то, что мы воспитывали в тебе все эти годы. Ступай в свои покои и сиди там, пока ещё что-то не натворила! — за спиной Леголаса стоял Трандуил, при виде которого все встрепенулись, и даже Исилиэль перестала рыдать. — Вы даже не позволяете мне объяснить, что на самом деле случилось! — дав волю слезам, молвила эллет, уходя из комнаты. — Стой! Анорсэль! — окликнул её Леголас, глядя обеспокоенным взглядом вслед убегающей принцессе. — Оставь её. Пусть бежит, — негромко обронил король, пройдя в комнату. Он подошёл ближе к кровати. На его лице отразилась боль, он протянул руку, осторожно касаясь ладонью бледной щеки дочери. — С ней ведь всё будет хорошо? Правда? — прошептала королева, поднимая заплаканный взгляд на супруга. Эльф, услышав вопрос, тяжко вздохнул и только лишь кивнул головой.✵ ━━━━༺❀༻━━━━ ✵
Стемнело. Солнце уже давно опустилось за горизонт, ночная тьма завладела землёй. Осенняя ночь обещала быть прохладной, но Анорсэль даже не чувствовала этого. Внутри неё развернулся ад, сердце трещало по швам, равно как и душа. Как же так произошло? Почему с ней? Почему все так легко отвернулись от неё? Будто их не связывают семейные узы, будто она чужая среди них. Ненужная. Да, она провинилась, совершила чудовищную ошибку, но разве заслуживает такого отношения к себе со стороны тех, от кого ждала поддержки и утешения, понимания? Обвинили, даже не желая выслушать её. Слёзы стекали по щекам, падая на оголённые участок кожи. Комок держался в горле, и, казалось, он становился всё больше и больше, даже дышать удавалось с трудом. Возможно, это начал действовать яд в крови. Удивительно, сколько может протянуть укушенный ядовитой змеёй, когда даже не помнит о ране. Только бродя в кромешной тьме, в чаще леса, эллет вспомнила о том, из-за чего всё это произошло, и спустя мгновение почувствовала режущую боль в ноге, а после жар по всему телу, да и общую слабость. Но что теперь, после того, как она сбежала из дома? Смерть в чаще леса, где её, наверное, найдут не сразу, если вообще найдут, больше не казалась такой страшной, как она могла подумать несколькими днями ранее, сидя в уютной обстановке, чувствуя тепло любящих её сердец. — Я жалею лишь об одном, что направила лук на сестру, — задыхаясь, обронила эллет, хватаясь за горло, однако сдавленность чувствовалось не только в горле, и это чувство возникло не от слёз. Яд медленно, но верно подбирался к сердцу. Через пару минут принцесса начала замечать, что ноги отказываются идти дальше, а то и вовсе не держат её. Анорсэль схватилась за ветви деревьев, что были рядом, остановилась, прислонившись к стволу дерева. Внутри полыхал огонь, однако эльфийка чувствовала холод. Возможно, это порывы ветра, которые дули из глубины тёмного леса, а возможно, сама смерть подходила к ней. Эллет опустилась на колени, в глазах её потемнело, от жара захотелось пить, а то просто свободно задышать, только это всё были несбыточные мечты. Каждая секунда тянулась, словно год, жар и огонь боролись внутри, разрывая на части. Эллет упала на холодную землю, стук сердца в один момент показался очень сильным и громким, а спустя секунду уже ничего не было слышно. Анорсэль к этому моменту лежала на холодной земле, бледная, подобно снегу, выпавшему в горах. Уже не чувствовалась боль, холод, жар — ничего, только тьма и пустота.