***
Ворон ничего не сказал по поводу его отсутствия. Просто обнял, хлопнул по спине и посмотрел на Артура: — Как? — Сила убеждения, — Черный ухмыльнулся и упер руки в бока. Кирилл недовольно покосился на него, отошел и оперся локтями на открытую дверь «ниссана». Ворон вздохнул, закатил глаза и махнул рукой, отходя от своей машины. Парень кивал знакомым, осматривал стоянку, а внутри происходило что-то непонятное. Он был и рад, что пришел, но в то же время хотелось убраться. Он был не готов. Ему требовалось еще немного времени, просто чтобы окончательно привести в порядок мысли, сделать глубокий вдох и сесть за руль. Кирилл уже сам готов был себе врезать, хоть как-то привести в чувства, потому что осточертело. И пары недель ему бы хватило, чтобы вернуться. Должно хватить. К нему никто не подошел, просто здоровались издали. Ростов усмехнулся и знаком позвал подойти, а Данил — единственный, у кого не было «определителя», — пообещал поговорить после заезда. Кирилл выругался. Почему не пришел позже, когда бы они уже приехали? Тихомиров нервно сжал губы и повернул голову, заглядывая в салон. Красная подсветка. Он фыркнул и оглянулся на стоявших у машины Артура мужчин. — Ты когда подсветку сделал? — Два месяца назад, — Ворон подошел и нагнулся, опершись ладонью на крышу. Указал на панель с магнитолой. — Сделали хреново, но техника подошла неплохо. Сейчас, покажу. Он сел внутрь, завел двигатель и махнул рукой, указывая на пассажирское сидение. Кирилл цокнул языком, но сел, глянув на бегающие по магнитоле светодиодные змейки. — Это «Пионер», что ли? — он наклонился, щурясь и разглядывая слабо блестящую металлическую надпись. — Как играет? Я думал, это фигня полная. — Я тоже так думал, но вроде пойдет. Флешку читает нормально, и ладно. Ворон включил музыку, добавил громкость и начал отстукивать пальцами ритм по подлокотнику, изредка хлопая ладонью. Кирилл подпер подбородок рукой, оперся на колени и рассеянно посмотрел на стоявший напротив «ауди». Кожу покалывало: он несколько дней не брился, и шея чесалась. Не успевал по утрам и банально забывал вечером. Что ж, завтра был выходной — может, последует советам Артура и наконец-то выспится и приведет себя в порядок. С работой и учебой об этом как-то не думаешь. — Ладно, я понял, — он выпрямился, когда песня закончилась, и быстро выключил магнитолу, стоило Ворону протянуть руку, чтобы переключить на другую. Выдохнул, опуская плечи. — Серег, пожалей меня. — Какие мы нежные, — тот ехидно усмехнулся и рассмеялся, когда парень покосился на него. — На чем же ты слушаешь? — У меня дома «Техникс». Ворон покачал головой и протянул: — Мощно, согласен. — Ага, мощно. Всю жизнь мне испортил, — он грустно вздохнул и поднял уголок губы в улыбке. — Теперь мучаюсь с высокой планкой. — Бред, — мужчина заглушил двигатель и посмотрел на открытую водительскую дверь «ауди». Артур притоптывал ногой. — В конце девяностых у отца был «Техникс», и я как-то не заметил, чтоб он особо меня испортил. — То у отца. На нем надо слушать свою музыку. Кирилл зачесал челку назад, вытащил из кармана зазвонивший телефон и переставил ноги на землю, жестами показывая, что надо ответить. Ворон кивнул, уже склонившись к магнитоле, и только посмотрел на закрывшуюся дверь, когда тот слишком сильно ей хлопнул. Он отошел к бетонному забору, прислоняясь к нему и прижимая телефон к уху, посмотрел наверх и прикрыл глаза. — Почему ты молчишь, Стас? — Ты не отвечал. Ты сейчас где? Мельком оглядев стоянку, Кирилл усмехнулся. — Меня вытащили на прогулку. — Это хорошо, — Стас шумно выдохнул в динамик, заставив поморщиться из-за помех, и понизил голос: — Кирь, Максим… был странным? Он растянул губы в кривой улыбке, открыл глаза и уставился в темно-синее небо. О чем он? — Странным? Стас замялся и сбивчиво попытался объяснить, что имеет в виду. Через некоторое время замолчал и, подумав, неуверенно спросил: — Он вел себя как обычно? — Да, он как обычно гонял по ночам и возвращался под утро, если не застревал в твоем долбаном участке. Чего ты хочешь? — он сжал зубы, чувствуя, как неправильно вставшую челюсть начало сводить. Выругался, обхватил пальцами подбородок. — Что случилось? — Ничего. Пока ничего. Мне кажется, я что-то нашел, но… — Стас оборвал фразу, неопределенно хмыкнув. — Я отправил машину еще на одну экспертизу. Хочу понять, что произошло. Он не договаривал. Кирилл это чувствовал и жалел, что до участка идти около двадцати минут: к тому моменту он уже остынет и не сможет как следует ему вдарить. А следовало — хотя бы для профилактики. Стас уже неделю доставал его неопределенными вопросами и постоянно отнекивался, сразу же ссылаясь на рабочий завал и отключаясь. Кирилл поймал взглядом идущий на посадку самолет и хрипло рассмеялся. — Стас, я не знаю, что ты пытаешься сделать, но пожалуйста, успокой свою совесть. Не доставай меня. Иначе я приду в участок и лично объясню, что ты не виноват. — Он замолчал, дождался, пока красные огни на металлических крыльях скроются за деревьями, и глуше добавил: — А ты объяснишь это мне. — Извини. Все просто. Они оба винили себя и оба понимали, что не причастны. Кирилл сглотнул вязкую слюну и стукнул кулаком со сжатым в нем телефоном по бетону: достало. Он устал думать об этом, устал объяснять себе, устал смиряться. Домой — надраться и выспаться. Парень опустил голову, расфокусировано глядя под ноги, переводя сбившееся дыхание. Пальцы больно впивались в телефон, и это помогало, успокаивало и приводило в порядок спутанные Стасом мысли. Сколько времени он еще будет думать об этом при любом, даже самом непрозрачном намеке? Может, действительно стоит выехать на трассу? Он поднял глаза на вышедшего из машины Ворона, который говорил с подъехавшим человеком, — Кирилл его раньше не видел. Новичок? Кажется, так и было: так нервничать можно только в первый раз. Парень был слишком бледным и теребил в пальцах брелок с ключами, постоянно поводя плечами, сжимая губы и слишком отрывисто отвечая. Тихомиров улыбнулся: он прекрасно его понимал. Еще помнил, как тряслось все внутри, мелко дрожали руки и кружилась голова, когда они с Максом только зашли на стоянку. Это было похоже на первый день в новой школе: так же страшно. И такой же мандраж, когда ты понимаешь, что теперь свой. Что у тебя есть что-то общее вот с этими ребятами. Внимание привлекло движение — Кирилл перевел взгляд на идущего в его сторону Артура. Тот подкинул в руке автомобильные ключи и встал напротив, убирая ладони в карманы джинсов. — Не жалеешь, что пришел? — Спорный вопрос. Но меня не тянет смыться домой. — Этого достаточно. Черный уперся в стену затылком, находясь на расстоянии шага и зависая наискосок, устроил голову поудобнее и посмотрел вперед из-под полуприкрытых век. — Пока был подростком, думал, что идти против закона — это глупо. — А сейчас? — А сейчас я взрослый, почти тридцатилетний мужик и уверен, что идти против закона — глупо, — он скосил глаза на Кирилла и усмехнулся. — И в чем разница? — Тогда это было просто глупо, а теперь глупо, но интересно. Парень со смешком выдохнул, убрал телефон в карман и посмотрел на небо: звезд практически не видно. Редкие слабые огоньки, по которым не понять, спутники это или все же настоящие. И луны нет; только Венера и заметна. — Знаешь, тут недалеко есть место, где Медведица прямо над тобой. Здорово. — Посмотри наверх за городом — тебе понравится, — Артур достал упаковку сигарет, покрутил ее в руке и задумчиво скривил губы, кусая изнутри. Подумал и засунул ее во внутренний карман пиджака. — Так, я замерз. — Удивительно. — Успокой свой пубертат, — он выпрямился, потер шею и кивнул в сторону «ауди». — Пойдем, покажу кое-что. — Мне мама говорила с незнакомыми дяденьками не ходить, — Кирилл отлепился от стены, сделал несколько шагов вслед за ним и вопросительно хмыкнул на удивленный взгляд Артура. — На тебя так свежий воздух всегда действует? — Ну и где ты свежий воздух на Объездной нашел? — Ты же где-то его нашел. Кирилл едва не рассмеялся, когда Черный выругался, и остановился позади машины, разглядывая черную отполированную поверхность. Он что, каждый раз сдает ее на комплексный уход? Кирилл прищурился, склонил голову, взглядом пытаясь найти паутинки царапин. Свет отражался, но это было не тем. Артур все больше напоминал ему мажора: какого же ухода требует автомобиль, чтобы выглядеть как с конвейера после нескольких лет езды? Он подошел к пассажирской двери, открыл и облокотился на нее, наблюдая за уже севшим мужчиной, который что-то настраивал в магнитоле. Тихомиров плюхнулся на сидение, оставив одну ногу снаружи. — Серега сказал, тебе его «Пионер» не понравился, — тот прокрутил колесико громкости, закрыл дверь и кивнул в сторону Кирилла. — Закрывай и слушай. — И что это за техника? — парень сам переключил на следующую песню и отбил пальцами такт, когда наткнулся на знакомую музыку. Это было гораздо круче «Пионера». Соответствовало его планке. — А хрен его знает, штатная, — Артур улыбнулся и махнул ладонью. — Я по ней окончательно и выбрал машину. — Вот тебе и авто спорт-класса. — Это S-класс. — Еще лучше, — Кирилл выдохнул и опустил плечи. Он не может позволить себе даже такую магнитолу, не то, что машину. — Да ладно, жизнь длинная, заработаешь. Тихомиров покосился на него и закатил глаза. — Иди нахер, а. Он уже положил ладонь на ручку, когда Артур опустил у себя окно и в салон заглянул Ворон. — Мы начинаем. Рик, ты тоже поедешь? — Нет, я выхожу. Он открыл дверь, но Черный положил руку ему на плечо, удерживая на месте. — Ты поедешь. Кирилл медленно повернулся, сжал в пальцах ткань натянувшихся джинсов и склонил голову к плечу, недоуменно хмуря брови и спрашивая с деланным спокойствием: — Ты охренел? — Успокойся и закрой дверь. Тебе лучше съездить, пока окончательно не забил, — Артур отпустил его руку, заводя двигатель. — Не смотри так на меня. — Так, блять, если ты охренел! Ворон оперся ладонью на крышу, положив другую на пустую раму, и задумчиво хмыкнул. — Я с Черным согласен, так будет лучше. Сам подумай. Да, так будет лучше. Если, конечно, Кирилл вообще хоть что-то почувствует на пассажирском сидении, поймет, вспомнит. Он никогда не ездил с Максом именно по этой причине: не было ничего. Никаких эмоций, мыслей, удовлетворения. Это было не тем. Совершенно не тем; быть за рулем и просто сидеть рядом — Кирилл даже мысленно не сравнивал. Хотя сейчас ему просто надо было вспомнить ощущение дороги из машины. Это действительно могло помочь. — Вы обалдели, ребят, — он съехал вниз по сидению, но все же закрыл дверь и пристегнулся, чувствуя, как ремень на несколько секунд вжал его в спинку. Посмотрел на Артура. — Я тебе врежу. — Попрошу секретаря освободить время в расписании для мордобоя. Пусть так и запишет. — У тебя есть секретарь? — Разумеется, я ведь везучий мудак со связями — у них всегда есть секретари. — Ага, и спортивные «ауди» S-класса. — Не согласен, это индивидуальная привилегия.***
Старт был светофорным. Автомобили один за другим выехали со стоянки на красный, выстроились, кто-то рыкнул двигателем. Заняли все пять полос, даже ту, что заходит в поворот, чем вызвали несколько протяжных гудков пары подъехавших полуночников, привыкших проскакивать по пустой дороге. Кирилл мельком оглядел ближайшие машины, отмечая про себя изменения. Два ушедших за месяц участника — организаторам пришлось поднапрячься, чтобы распространиться и найти новых. Слишком высокими были ставки в этом районе; они уступали, наверное, только Пышме: гонявший там Седьмой собирал толкучку на обочине одним только автомобилем. У них были трое таких, и напротив имен Черного и Ворона сумма ставок тоже повышалась в несколько раз, но все же найти реально достойных среди прочих проблемно. В крайней полосе стоял белый автомобиль — Кирилл с такого расстояния не смог узнать модель — и рычал двигателем. Одного взгляда хватило, чтобы понять: это и есть новичок. Слишком выделялся, приехав едва ли не в «снеге», с громким движком и наверняка не искаженным номером. Ему дорога только под камеры, а потом — платить падающие на почту штрафы. Тихомиров не один знал, как они работают: фиксируют один раз и постоянно нагревают, особенно если ты попадешься как участник. Парня было немного жалко, но он сам создал себе неприятности и продолжил активно на них напрашиваться, когда рванул вперед раньше старта, не дождавшись даже желтого сигнала светофора. А вот Черный выехал именно на нем, за рекордно короткое для Кирилла время разгоняясь минимум до сотни. И парень тут же осознал, что машина для российских дорог совсем не подходит, — даже на такой скорости четко ощущались все ямы. Езда не по Объездной, а на той же Кольцевой должна напоминать поездку на хорошем микроавтобусе, от тряски в котором никуда не деться, будь это «газель» или «мерседес». Но оно того стоило — слишком шикарным был автомобиль. Променять пару-тройку новых «тойот» на такую было бы удачей. В чек-поинте Кирилл почти не участвовал: не тянуло гонять от точки к точке, особенно когда они были произвольными и приходили на телефон коротким сообщением с координатами только после достижения предыдущих, — и если уж по точкам, то предпочитал «сити-джангл». Одна произвольная не сравнится с шестью, а организаторы обычно заигрывались так, что могли отослать до десяти и больше. Все-таки он предпочитал простые заезды, полностью полагаясь на Ворона, рассылавшего информацию участникам, — не так мало тому перепадало и от Кирилла, выигрыш для которого был не редкостью. Но глядя на явно получавшего удовольствие Артура, он попробовал не воспринимать гонку в штыки из-за одного только названия. Тихомиров ничего не чувствовал. Ни малейшего намека на наслаждение дорогой, но внутри что-то колыхалось, и чем дальше они ехали, тем сильнее — такое должны ощущать жители побережья перед бурей. По крайней мере, ему казалось именно так. Он старался не думать, хотя перед глазами все равно не появлялся образ Максима, и это радовало до облегченного выдоха и растягивающей губы бессмысленной улыбки. Когда они заехали на мост, срезая путь до очередной пришедшей в сообщении точки, Кирилл тоже сначала ничего не почувствовал. Смотрел на дорогу, выискивал глазами знакомые бампера и радовался, что никого не видит даже на четвертой позиции. Он совершенно случайно повернул голову, отвлекаясь на яркую вспышку фар, и сердце ударило где-то в глотке, перешло в виски и сжавшиеся пальцы. Внизу проносились редкие машины, и гудение движков доносилось вверх, в хорошо заглушенный салон. Выделяющиеся редкими бело-желтыми пятнами окна, освещенные стройки вдоль трассы, светло-коричневое небо с перемещающимися по облакам прожекторными лучами. Тихомиров вдруг вновь почувствовал, слабо, но все равно отчетливо: он хочет за руль. Проехаться по ночному городу, вдавить педаль в пол, контролировать жизнь, протекающую именно в этот момент, в этой машине, ощущать скорость на самых кончиках пальцев. Вновь встретиться с полупустыми перекрестками, возвращаться домой к середине ночи или под утро, идти на учебу засыпающим. Это нельзя было сравнить с чем-то другим. Как от гонок вообще было можно отказаться? Пара глубоких вдохов, и Кирилл засмеялся, откидывая голову назад и сквозь полуопущенные веки глядя на видневшийся клочок неба. Магнитола негромко играла узнаваемую уже по первым нотам песню, и черт возьми, именно сейчас он почувствовал себя счастливым. — Полегчало, — Артур чуть повернул голову, посмотрел на него и встретился взглядом. Улыбнулся уголками губ, мигнув фарами в сторону стоявшего на перекрестке человека. Телефон коротко провибрировал, и через несколько секунд на мониторе на панели высветился уже проложенный маршрут до следующей точки. — Я рад. Кирилл расстегнул пальто, спустив его в плечах, и подтянул под себя ногу, наклонился вперед. Что-то такое он чувствовал после пары бокалов чего-нибудь покрепче: давало в голову, расслабляло, и, несмотря на тяжестью висевшее в груди чувство вины, облегчало. Даже если потом на него вновь навалится, придавливая к земле, — сейчас он хотел получить все, что мог. — Сильно не увлекайся, — Артур отпустил рычаг коробки передач и хлопнул его по ноге, несильно толкая. Парень покачал головой, подтаскивая ее ближе и перехватывая рукой, выдохнул с улыбкой: — Спасибо. — Не за что. Ты выглядел слишком убитым. Он пожал плечами. — Ты не можешь заглянуть внутрь меня и понять, как я выгляжу сейчас там. Черный согласился, разгоняясь и поворачивая, — Кирилла придавило к двери, подлокотник больно впился в бок. Фыркнув, он отвернулся к окну. Один из проспектов, пересекающих главную улицу, — автомобилей больше, но их все равно можно обогнать на трехполосной дороге. Старые здания, чередующиеся со стеклянными стенами современных, в темноте выглядели уныло, а облетающая облицовка оттенялась светом фонарей. Несколько ярких неоновых вывесок, одна из которых презентовала новый клуб, а другая — подвальный стриптиз-бар. Кирилл даже не подозревал об их существовании, пока не начал ездить. Хотя нормальный нашел на данный момент один, и тот оказался чересчур элитным, чтобы часто туда ходить. Знакомиться с девушками в куда более доступных клубах и барах казалось проще. — Когда столько лет управляешь людьми, учишься их понимать. Видеть насквозь и выуживать даже то, что очень хотят скрыть. — Артур хлопнул по рулю, остановившись на почему-то оживленном светофоре, и повернулся к Кириллу. — Так вот ты — не самый сложный случай в моей практике. — Звучит унизительно. — Зато поставлю тебя на место, — он кивнул на его разутую ногу, стоящую на сидении. — Ты пытаешься испортить мне настроение? — Вернуть тебя с небес на землю. Что вдруг случилось, что ты так изменился? Кирилл сел нормально и посмотрел на дорогу: они проехали еще одну точку, и Артур гнал быстрее. Осталось добраться до финиша. Все-таки Черный действительно хорошо водил, теперь парень еще больше уверился в этом. Контролировал и себя, и дорогу. В боковом зеркале мигнули фары, заставив поморщиться. Тихомиров присмотрелся, замечая знакомый «ниссан», подгонявший и дышащий уже едва ли не в багажник. — Артур. — Вижу, — мужчина кивнул и ускорился, сжимая в пальцах руль. Глянул в зеркало заднего вида. — Долбаное воронье. Кирилл удивленно покосился на него и усмехнулся, расслабляясь на сидении. Надо запомнить. Они все равно приехали первыми. Артур ухмылялся, ехидно смотрел на Ворона и постоянно оборачивался на сидевшего на гравии у забора парня. Было холодно и крайне неудобно, но Кирилл сжимал зубы, расстегивал и застегивал пуговицы пальто непослушными пальцами. Да, он был уверен, что навалится вновь, но не думал, что так сразу. Чувство вины, и даже не за смерть Макса. Скорее за то, что позволил себе так раскиснуть, наплевать на все и плыть по течению. Брат был просто основанием пирамиды, на которое это все складывалось. И от самого себя было мерзко: какой же процесс он запустил и что будет, если он вовремя не остановится? Кирилл пропустил челку между пальцами и растянул ее в разные стороны, опираясь головой на ладони. Желание напиться и просто по-человечески пострадать проявилось с двойной силой. Гравий рядом характерно зашуршал, и он поднял голову, щурясь на подошедшего. — А я надеялся выиграть, — Данил встал рядом и прислонился спиной к забору, затягиваясь сигаретой. Выпустил дым, задрав голову к небу и вызвав у парня смешок. — Когда он не ездит, у меня получается. — Ага, — вяло прокомментировал Кирилл и опустил руки на согнутые колени, натянуто улыбнувшись. — Ты не обижайся, но тебя обставит половина присутствующих. Насчет новичка, — задумчиво окинул его взглядом и щелкнул языком, — не уверен. Слишком он… новичок. — Как для тебя, я тоже еще новичок? Кирилл хмыкнул, пожал плечами и откинул голову назад, опершись затылком о стену. — Я скажу по-другому. Ты неопытный. — Вот в этом твоя проблема, приятель, — Данил шумно выдохнул дым и затушил сигарету о бетон. — Ты классный чувак, я хотел позвать тебя выпить, но… — он развел руками. — Но ты слишком высокомерный, или что ты там хотел сказать. — Именно, — он указал на него пальцем. — Ладно, раз выпивка отменяется, то… до следующего раза? Тихомиров кивнул, махнул рукой и проводил взглядом спину Данила. Нормальный парень, но он напоминал Ростова одним, но ярким недостатком. Может, ему он и не мешал, но Кирилл его видел, и сближаться с Данилом не хотелось. Что-то вроде отношений с однокурсниками, которых видишь только на некоторых парах, да и то не всегда замечаешь. Ростова он напоминал еще и тем, что тоже поначалу показался интересным. Ровно до того момента, как вышел из машины после первого заезда. Закрыв глаза, Кирилл вновь прокрутил в голове сегодняшнюю гонку. Было ощущение, словно ничего не изменилось, — он уже не мог сказать, что именно почувствовал. Но все равно был уверен, что все было по-настоящему, и ему действительно стало легче хотя бы на то время, что он был в машине. Этот вечер вообще был самым приятным за последний месяц: он больше всего подходил под характеристику «нормального». Вечер был именно таким, каким он всегда был. Каким он должен быть. И хоть Артуру не нужна его благодарность, Кирилл обязан отплатить хоть как-то. Соизмеримо с тем, что тот сделал для него сегодня, вряд ли — едва ли Артуру понадобится его помощь, — но купить ему хотя бы хороший портвейн Кирилл мог. Черный в алкоголе разбирался, в этом он не сомневался — у людей с деньгами есть вкус к спиртному. И это было дополнительным стимулом сесть за руль: действительно качественный алкоголь можно было найти только там, куда автобусы не ходят. Но все-таки… было в этом что-то странное. Подозрительное, неправильное: Черный просто помогал. Еще тогда, на кладбище, когда только подошел поздороваться, он уже сделал что-то, присоединившись к Ворону. Может, так действовал голос, а может, все вместе — Артур был чересчур харизматичным. Кирилл даже завидовал: он никогда не умел заговаривать зубы с такой легкостью. В конце концов, это могло доставлять ему удовольствие. Тихомиров никогда не был слабаком — может, именно поэтому Черный с ним возился. Помогать тем, кто о помощи никогда не просит, — в этом было больше смысла. Сейчас парень просто хотел, чтобы он дошел до конца. К тому моменту, как Кирилл открыл глаза, половина уже разъехалась. Он мельком оглядел стоянку, отмечая стоявших в отдалении Ворона с новичком, который так и не сказал ни имени, ни «определителя», и собравшего вокруг себя людей Ростова. Тот сидел на капоте и громко нес какую-то чушь, обнимая за поясницу пьяную девушку. Тихомиров хмыкнул, повернулся к стоявшему практически напротив «ауди» и встретился взглядом с Артуром, который стоял, прислонившись к машине. Парень склонил голову к плечу, прищурился и зачесал челку назад; мужчина выпрямил скрещенные на груди руки и подошел к нему, вертя в пальцах зажигалку, выдохнул дым, зажав сигарету зубами. — Задницу не отстудил еще? — Ты такой заботливый, — Кирилл усмехнулся и сжал протянутую ладонь. Артур мягко потянул его вверх, ставя на ноги. — Еще бы, — он сделал глубокую затяжку и отвернулся, глянув на дорогу. Выдохнул дым вместе со словами: — Ненавижу смотреть, как ломаются сильные. Особенно когда им не хватает совсем немного. Кирилл сжал челюсть, тут же щелкнувшую старым вывихом. Артур сказал это, хотя знал, что слова заденут. «Сильные». Парень усмехнулся: когда он был сильным, если в течение почти полутора месяцев все глубже уходил в себя, занимался самокопанием и откровенно страдал херней, перемежая пьянки с учебой. Даже в спортзал ходил через раз, полубегом нарезая круги по лесопарку. Он мог быть сильным только в том случае, если это значило не просить о помощи. — Я не… — Ты сейчас этого не поймешь, — Черный посмотрел на него и приподнял уголки губ, улыбаясь. Спокойно и уверенно. Вот уж кто подходил под описание «сильный». — А ты, значит, понимаешь, о чем говоришь, — сам себе кивнул Кирилл и засунул ладони в карманы. Холода он уже не чувствовал. Мужчина коротко сжал выкуренную до фитиля сигарету пальцами, после чего бросил ее на землю, втаптывая ногой в гравий. — Ты знаешь что-нибудь о точке Кюри? — Что? — Точка Кюри. Температура, при которой тело теряет магнитные свойства, — он посмотрел на него и хмыкнул, наткнувшись на недоумевающий взгляд. — Ты когда-нибудь накладывал физику на обычную жизнь? — Я вообще о ней не думаю. — Может, зря? — Артур устало вздохнул и закрыл глаза, поднимая лицо вверх. — Человек имеет свойство перегорать. Когда ты выжимаешь из чего-то все соки, ты переключаешься. — Это другое. — Ты дослушай. Сколько времени прошло? Месяц, больше? Ты все это время прокручиваешь в голове одно и то же. В какой-то момент ты просто переполнишься его смертью и перестанешь о ней думать. Просто не сможешь. Потеряешь свойство. Ты дойдешь до своей точки Кюри. Кирилл сглотнул, прикрыл глаза и тихо выругался, зарываясь пальцами в уже спутанную челку, цепляясь за волосы и натягивая некоторые до боли. Слова Артура вновь прозвучали в голове, парень опустил плечи, выдохнув. Ну почему в выдаваемую Артуром чепуху хочется поверить в который чертов раз? — Дойдешь до нее и будешь понимать гораздо больше. Смотреть на людей и их эмоции иначе. Впрочем, — Черный посмотрел на него и подмигнул, ухмыльнувшись, — есть вероятность, что это просто я такой. Какие планы на остаток ночи? Ты явно не собираешься спать. Парень рассеянно кивнул. — Выпью чего-нибудь покрепче. — У твоего дома охраняемая парковка, говоришь? — невзначай спросил Артур и пошел в сторону «ауди», снимая с дверей блокировку. — Ну, да. — Отлично. Я иду пить вместе с тобой, — он открыл водительскую дверь и обернулся к нему: — Не стой, поехали. Кажется, рядом есть неплохое место. Кирилл поднял руки, показывая ладони, и сел в машину. Напиваться в компании однозначно лучше.