Смерть на моей стороне

Решение наконец остановиться было принято лишь спустя пару десятков километров. Лиза, болтавшая всё время без умолку, уснула буквально за несколько минут до остановки. Константин пришел в себя, но развязывать его никто не торопился. Сергей больше молчал; ответил он только несколько раз на угрозы очухавшегося Широкова, причем в довольно грубой форме. Марина немного успокоилась и вела машину уже увереннее. По пути она даже пыталась вытянуть хотя бы пару слов из нового члена их экипажа, но быстро поняла, что это — пустая трата времени. Фатима большую часть пути общалась с Лизой, но ни слова не говорила Роману, понимая, что он находится в напряжении. Состояние Коршунова одним предложением описать было довольно-таки сложно. Благодаря всем этим событиям, произошедшим за такое короткое время, внутри у него что-то сломалось. Что-то в нем погибло. С каждым километром он уходил всё глубже в себя, отгораживаясь от всех, кто его окружал. Всё место внутри него, что раньше пустовало, занимали сейчас противоречия. С одной стороны, он ничуть не жалел тех людей, которых совсем недавно убил, а с другой… Молодой человек понимал, что не всегда они были такими. У них тоже могли быть семьи, возможно оставшиеся без единственного кормильца, но пока что живые. Ровно как и у тех, кому теперь не уйти с той злосчастной заправки без машины. Лизу будить никто не стал, в багажниках копались осторожно, стараясь не шуметь, совещались без всяческих громких изречений. Марина тем временем разбиралась с Константином, а Сергей — с рациями. Зараженных поблизости, к счастью, не было. Оба багажника скрывали как приятные неожиданности, так и довольно странные сюрпризы. Весьма предсказуемой находкой были вода и консервы, целая коробка с различными медикаментами, перебирать которые сейчас никто не стал. Роман поначалу даже не надеялся найти там какие-нибудь теплые вещи, но кроме них там были еще и фильтры для воды, несколько сухих пачек спичек и две литровые бутылки изопропанола, запасные аккумуляторы в рацию и пистолет с пачкой патронов в бардачке. Фатиме же повезло найти не совсем уместные вещи. Если точно, то девушке удалось найти самую настоящую резиновую Зину (об имени свидетельствовала надпись чёрным маркером на лбу бедолаги), три жутких силиконовых маски и шкатулку с дешёвой бижутерией. И шут его знает, что они делали с копеечными серьгами и бусами. Не на Зину же вешали. Когда Константин пришёл в себя и на товарищей более или менее перестал злиться, было принято решение продолжать путь до следующей заправки, снова наматывая километры один за другим, а душу грело лишь то, что у задних сидений внедорожников болталось по канистре, да не простой, а на тридцать литров каждая. Только не совсем понятно было, насколько они были полными. Всё шло как по маслу. До остановки. От предыдущего места, где, как оказалось, надолго задержаться было не суждено, сейчас оставались только воспоминания и полторы сотни километров за спиной и полупустые баки после единственной дозаправки. Зараженные были редким явлением на дороге, некоторые из них ремнём были пристёгнуты к сидениям и вырваться не могли: то ли сил не хватало, то ли ума отстегнуться. В напряжении были все. Кто-то от усталости, кто-то от того, что не знал всего, а кто-то попросту поддерживал настрой. Первой этого напряжения не выдержала покрышка, которая буквально взорвалась, унося своей «взрывной волной» автомобиль Романа за пределы обочины. К счастью, молодой человек сумел сдержать себя, и занос стал управляемым настолько, насколько это вообще было возможно, а после транспортное средство и вовсе остановилось без помощи сторонних предметов. Единственный плюс ситуации был в том, что в каждом автомобиле было по запасному колесу, однако менять его необходимо было быстро, ведь если неподвлеку зомбированные, то звук хлопка не мог их не привлечь. С местом остановки не повезло. Пока Константин с Мариной возились с колесом, Рома осматривал окрестности. Рядом с ним бегала Лиза. Несколько пустых машин, возможно, даже разграбленных. Камни в копоти, которые наверняка до этого не давали дровам выпасть из костра. Забытый ржавый напильник возле этих же камней. Пара пустых пивных бутылок. И одинокий синий минивэн, который постигла участь внедорожника Романа, но более суровая: почти до самого лобового стекла капот автомобиля был смят о дерево, ветка которого упала на крышу и уже начинала засыхать. Любопытство вело вперёд что Рому, что Лизу. Переглядываясь, они делали шаг за шагом. Во взгляде каждого из них была надежда на слова «А может, не стоит?», которых не последовало. Оставалось лишь молча ужаснуться, рассматривая того, кто оказался внутри. — Он живой, — Лиза говорила тихо, боясь подойти ближе. Коршунов тоже замер, вглядываясь. Внутри был мужчина, наверняка старше Марины, но исхудавшее измученное лицо прибавляло ему лет. Незнакомец не мог выбраться — дверь рядом с ним была помята, а к остальным путь ему отрезали как заклинивший ремень безопасности, так и полученные травмы вкупе с творившимся в автомобиле хаосом. Но больше всего поражало то, что он дышал. То и дело спина его вздымалась, пока он непроизвольно обнимал руль. По усыхающей ветви Роман понял, что машина стоит здесь не первый день. Удивляло абсолютно все. Во-первых, как бедолагу ещё никто не съел. Во-вторых, как он выжил не съев никого сам. И, в-третьих, если провизия и была рядом с ним, то что он сделал с травмами? Несомненно, после такого столкновения парой синяков отделаться было невозможно. — Надо помочь ему, — вновь заговорила девочка и двинулась вперёд. — Я не уверен, что это хорошая идея, — Роман направился следом, после чего остановил Лизу, положив ей руку на плечо. — Он такой же, как и мы, — обернулась она. — Ты бы хотел оказаться на его месте? — Я не оказался бы на его месте, — молодой человек тяжело вздохнул, после чего вышел перед Лизой. — Если он прикончит нас, то виновата будешь ты. Роман, неуверенно ударив ногой по колесу, обошёл машину вокруг. Салон был забит какими-то чемоданами, и двери с багажником не открывались. Сигнализации бояться не было смысла: аккумулятор, видимо, сел ещё в первые дни простоя. Рома, недолго думая, забрался на капот, после чего сам попытался влезть в салон через лобовое стекло, предварительно выбив ногой торчащие его осколки. Осторожно юноша осмотрелся, ища возможность вытащить мужчину и стараясь его лишний раз не трогать. Всё это время Коршунов задавал себе один лишь вопрос, который в конечном итоге произнёс вслух: — Господи, ну и какого хрена это происходит именно со мной? Лиза, «выслушав гневную речь», только улыбнулась. Не потребовалось много времени, чтобы предпринять попытки вытащить незнакомца. Как только Рома попытался вытянуть его, тот застонал, что еще раз доказывало, что он жив… Или жив «неправильно». От него не шло никакого противного трупного запаха, да и своим внешним видом он зомби не напоминал. Чем ближе Коршунов был к победе, тем более тихие звуки издавал незнакомец. Когда в салоне оставались только его ноги, он и вовсе умолк, в бреду вцепившись руками в своего спасителя. В конечном итоге Роман, не удержавшись под весом второго тела, повалился на спину, а сверху на нём оказался тот мужчина. Оба молчали. Лиза заволновалась. Коршунов думал, как бы лучше его поставить на ноги. Понятно, конечно, было, что идти тот сам не сможет. Он даже говорить сейчас не мог, однако по мутному взгляду было заметно, что он хоть благодарен, но стыдится своей беспомощности. Рома сам был не спортивного телосложения, но незнакомца нести на руках ему было не слишком трудно: тот исхудал едва ли не до того состояния, которое люди называют анорексией. Однако со временем идти становилось всё сложнее, и каждый последующий метр пути казался длиннее. Роман либо себя переоценил, либо действительно ушел слишком далеко. Лиза же была сама у себя на уме. Она вела себя тихо, но то шла позади, то вырывалась вперёд, убегая время от времени вперед и заставляя Рому волноваться. Оказавшись уже на виду у остальных, Коршунов не смог сказать, что все были довольны подобной находке. Фатиме было по большей части всё равно, кто этот человек, но ей было его жаль. Сергей отнёсся к незнакомцу с опаской. Константин скорее побаивался Романа, чем бедолагу, которого он нёс, в вот Марина замерла. На лице её застыли одновременно и страх, и ужас, и какой-то непередаваемый восторг. Коршунов едва донёс бедолагу до своей машины, стоявшей уже на новом колесе, и уложил его на заднее сидение. Марина стояла всё это время как вкопанная, и лишь когда Роман отошёл, она осмелилась приблизиться. — Саша? — робко спросила она у незнакомца. Тот открыл глаза и, шурша волосами о сидение, повернул голову на звук. Он бы кивнул, да не мог. — Боже… — продолжала она, прикрыв рот рукой. — Как?.. Сомнений в том, что это был её любимый Сашенька, у Марины не осталось. Не имеет смысла описывать, как тяжело ей было уходить в другую машину и как легко далось остальным решение помочь мужчине. Последующие полтора часа казались женщине самыми сложными в её жизни, ведь в её голове постепенно образовывалась самая настоящая каша, да ещё и с комочками, ведь она отчётливо помнила, как видела Александра в менее человечной форме. Один только Рома, сидя за рулём и вспоминая историю Марины, думал о том, что и у незнакомца могли быть способности. Если Коршунов может оживлять мертвецов и манипулировать ими, то почему Александр не может сам становиться одним из них на какое-то время? Дорога постепенно сужалась, и из-за брошенных машин ехать становилось всё труднее. Наконец было принято решение свернуть на грунтовку. Константин, всё это время наблюдая за переживаниями Марины (у женщины буквально на лице всё было написано), заволновался и сам. Причиной этому было ранее неведомое ему чувство, именуемое ревностью. Мужчина уже ловил себя ранее на мысли, что Марина ему симпатична. Он пытался флиртовать с ней, заигрывал как мог. А женщина, в принципе, была и не против. Особенно им удалось сблизиться во время попытки счесть Романа недругом. Однако Марине теперь стыдно было от проявленной слабости. Константин же видел в этом повод для гордости несмотря на то, что никакими интимными отношениями даже и не пахло. Остановиться пришлось у старого заброшенного мотеля. Уже издали было заметно, что в здании кто-то есть, а также то, что персона эта, если судить по поведению, не принадлежала к числу живых. Здание было двухэтажным, сверху по форме напоминало букву «г», наклонённую вправо. Меньшее крыло («шапочка» буквы) включало в себя зону приёма гостей и совсем крохотный магазинчик на первом этаже, на втором — всего один номер. Большее крыло почти всё состояло из номеров (на каждом этаже их было по три), а также подсобного помещения. В единственном светлом окне чётко видны были очертания вышеописанного существа. Первым в здание вошёл Константин, следом направлялись Марина и Сергей. Дверь мужчина открывал медленно, чтобы не отвлекать зараженного, но пресловутый скрип их быстро сдал. Сергей, вооруженный ломом, кинул своё оружие в труп, сломав ему челюсть. Зомбированный жалобно завыл, а Марина, прищуривая один глаз, никак не могла прицелиться из отнятого Романом не так давно пистолета. Тем временем, Лиза перебралась в автомобиль к Фатиме и Роману, ведь из-за новичка в их составе ей пришлось переместиться в другую машину. Присев на место Фатимы, вышедшей наружу размяться, девочка заволновалась. Она встала на коленки на сидении, обернувшись и опираясь на спинку, и едва ли не завопила. Александр явно был чуть менее живым, чем в момент обнаружения. Рома, наблюдая за реакцией Горевой, обернулся и сам. На лице его появилась улыбка, отражавшая жутковатую смесь гордости и легкого безумия. Новый товарищ что-то неразборчиво бубнил себе под нос, неуклюже пытаясь встать. Резко раздался выстрел. На какое-то время его попытки унялись, но после он продолжил в новом, более резвом темпе. Рома лишь наблюдал, а Лиза всё сильнее волновалась. — Внутри есть кто-то, я не чувствую его — она обратилась к Коршунову, рассматривая нового попутчика. — Они либо промахнулись, либо не всех нашли. — Либо зря стреляли, — дополнил Рома. Фатима ничего не видела и не слышала относительно Александра, ведь сочла нужным пойти вслед за остальными. Но скоро они, встретив девушку на полпути, вернулись в полном составе. Марина просто сияла от восторга, а оба представителя мужского пола, волочась следом, казались темнее грозовой тучи. Однако, приблизившись к машине, они поменялись ролями. Если Сергей так и оставался человеком с самым недовольным в мире лицом, то Константин ухмылялся. А Марина впала в ужас. Она, увидев своего Сашеньку, хотела подойти ближе к нему, но увидев, что с ним стало, испугалась. Константин, воспользовавшись случаем, отобрал пистолет у женщины, после чего прицелился. — Зачем нам зомбированный? — Не стреляй, — Марина едва ли не сорвалась на крик. Сергей косо посмотрел на женщину, после чего перевёл взгляд на Романа, понимая, что роль неформального лидера отведена ему. — Не стреляй, — Коршунов подвелся на ноги и попытался по-хорошему забрать у мужчины пистолет, за что хорошенько получил в челюсть.