bambi eyes

      – Прекрати бороться, Тристан, – произнёс низкий голос. Тристан проигнорировал его, продолжив изо всех сил вертеться, чтобы высвободиться из крепкой хватки человека без лица. – Ты не сможешь победить.       Эти слова только усилили попытки вырваться.       – Что они сделали с ним? – закричал Тристан; его голос был требователен и решителен – совершенная противоположность тому положению, в котором он сейчас находился. Он вздрогнул, как только слова слетели с его сухих обкусанных губ, вновь почувствовав боль в вывихнутой челюсти.       – То, что мы хотели сделать с ним весь прошедший месяц, – ответил голос, сильнее затянув наручники на запястьях и лодыжках Тристана. Он не мог видеть лица человека, но он видел игравшую на его губах дьявольскую усмешку, как если бы перед ним был Чеширский кот.       Тристан чувствовал, как его быстро колотящееся сердце в этот миг остановилось; несмотря на это, пульс его только ускорился, сдавливая горло и разгоняя кровь по организму с небывалой скоростью.       – Нет! Это неправильно! – попытался протестовать он, продолжив бороться с металлом, приковывающим его к столу. – Всё, что вы делаете, – неправильно!       – Мне не хочется этого делать, Тристан, – произнёс в ответ мужчина; его глубокий таинственный голос не сулил ничего хорошего. В этот момент Тристан почувствовал прикосновение резиновых перчаток на своей шее и медленное и болезненное проникновение огромной иглы под кожу. – Но я говорил тебе не влезать в это.       – НЕТ! – прокричал Тристан настолько громко, что ему показалось, будто его горло пронзили тысячи маленьких иголочек, а челюсть была готова отвалиться от боли. Металлические наручники упрямо отказывались выпускать его, всё сильнее и сильнее впиваясь в бледную кожу. – ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! ЭТО НЕПРАВИЛЬНО!       Он хотел сказать, что не расскажет об этом ни единой душе, что это ничем не помешает им, что это ничего не изменит. Но он почувствовал, как в шею снова воткнули что-то острое, и его глаза расширились от страха, когда холод начал окутывать его тело, как будто на него опрокинули ведро ледяной воды посреди жаркого летнего дня. Это холодное ощущение болезненно поглощало его, медленно парализуя каждую клеточку организма, пока он не провалился в темноту, потеряв сознание.       Внезапно, Тристан подскочил в своей постели, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Он протёр глаза, чтобы лучше видеть, и провёл рукой по своей взлохмаченной шевелюре. Тристану редко снились сны, а когда снились, он забывал их почти сразу же после пробуждения. Но последние две ночи подряд он помнил свои сны настолько чётко, что они казались блондину необъяснимо реальными. Тристан ясно помнил каждое слово и все мельчайшие детали.       – Трис? – послышался обеспокоенный голос рядом с ним. Тристан бросил взгляд на лежащего на другой половине кровати Бэмби, чьё ангельское лицо выглядело обеспокоенно. – Ты в порядке?       Тристан тяжело вдохнул, машинально кивая в ответ.       – Просто плохой сон. Спи.       Проигнорировав его слова, Бэмби обвил свои руки вокруг старшего парня и притянул его к своей груди.       – Всё в порядке, Трис. Всё наладится.       – Эм… что ты делаешь? – пытаясь освободиться, Тристан неловко поёрзал в его руках.       – Я помогаю тебе избавиться от плохого сна, – ответил Бэмби, потрепав того за щёку. – Он был очень страшным?       – Типа того, – нехотя ответил Тристан. – Ты мог бы отпустить меня?       – Расскажи мне о плохом, страшном сне.       – Может, лучше ты отпустишь меня?       – Но я всего лишь пытаюсь помочь тебе забыть плохой сон и поднять твоё настроение, – нахмурился Девятнадцать-Семнадцать.       – Каким образом? – спросил Тристан и перевернулся на свою сторону кровати. Он попытался скинуть с себя чужие руки, но Бэмби был слишком силён.       – Это просто! Я буду рядом с тобой.       – Что?       – Я, – повторил Бэмби, указывая пальцем на себя, после чего ткнул пальцем в грудь Тристану, – рядом с тобой.       – Я понял всё, что ты сказал, но я бы предпочёл, чтобы ты этого не делал, – этот мальчишка снова начинал раздражать Тристана. – И, может быть, ты отпустишь меня уже, пожалуйста?       Бэмби отодвинулся на другую половину кровати, нахмурив брови.       – Ты так несчастен только потому, что ты не хочешь быть счастливым.       – Кто сказал, что я несчастен?       – Твои брови, – ответил Девятнадцать-Семнадцать и указал пальцем на его лоб, – твои злые небесные глаза и ветер, который ты создаёшь своим грязным ртом. Они говорят мне, что ты несчастен. И ты не хочешь, чтобы тебя любили и чтобы люди были рядом, когда это необходимо. Это тоже говорит мне, что ты несчастен!       – Мы знаем друг друга всего три дня, – напомнил ему Тристан.       – Я знаю это. Зачем ты даёшь мне ненужную информацию?       – Она не ненужная. Я всего лишь напоминаю тебе, что ты не можешь узнать человека за три дня.       На этих словах лицо Девятнадцать-Семнадцать покраснело от злости, после чего он вскрикнул и вскочил с кровати, качая головой.       – Нет, нет! Что-то плохое происходит со мной!       Тристан тотчас вскочил за ним, не понимая причину его паники, и обеспокоенно спросил:       – Что случилось, Бэмби?       – Что-то плохое происходит со мной! – повторил тот, в его глазах читался страх, и дыхание всё учащалось. Бэмби упал на пол, в страхе прижимая колени к груди. – Моё лицо горит, как огонь, и моё сердце… – он приложил маленькую ладонь к своей груди, – оно так быстро бьётся!       Тристан хихикнул.       – Ты смеёшься, – заметил Девятнадцать-Семнадцать, хмурясь на поведение старшего парня. – Почему ты смеёшься?       – Ты испытываешь гнев, – ответил Тристан, присаживаясь рядом с мальчиком.       – Гнев? – в замешательстве переспросил Бэмби.       – Иногда, когда люди с чем-то не согласны, они начинают злиться.       – Почему это чувствуется настолько ужасно?       – Потому что ты воспринял мои слова близко к сердцу, – Тристан сочувствующе похлопал его по плечу. – Видимо, тебя очень сильно задело то, что я сказал.       – Мне просто… не нравится, когда с тобой настолько сложно. Ты такой циничный, Трис. Ты так не похож на себя в моей голове.       – Циничный? – повторил он, слегка приподняв бровь. – Такого я ещё о себе не слышал.       – Позволь мне помочь, – умоляющим тоном попросил Бэмби, взяв ладонь Тристана в свои руки, как будто собирался читать по ним судьбу. – Расскажи мне о плохом сне.       – Хорошо, – нехотя согласился Тристан, кивнув в подтверждение своих слов. – В нём был мужчина с низким голосом и странной улыбкой. Она была в каком-то роде озорной, если так подумать, как…       – ...как у Чеширского кота?       – Да… – медленно произнёс в ответ Тристан, нахмурившись, – на самом деле, именно такая. Как ты узнал?       – Потому что такой же человек был в моей голове тоже! – взволнованно хихикнул Девятнадцать-Семнадцать. – Трис, каким-то образом наши сознания связаны!       Тристан просто покачал головой, но внимание мальчика уже захватило что-то другое. Он убрал свои руки от блондина и пополз в сторону прикроватной тумбочки, указывая на флешку, которую Тристан оставил там с вечера.       – Это оружие? – спросил он, вытаращив глаза, чем заставил блондина тихо посмеиваться.       – Нет, это флешка. Их используют для компьютеров.       – Зачем компьютерам нужны эти штуки?       – На них можно хранить определённое количество разного дерьма, – ответил тот. – Вчера я скинул туда свой проект по учёбе, чтобы можно было принести его на занятия и выступить перед группой. Это очень важно.       – Весь твой проект находится в этой палочке? – спросил Бэмби, бережно взяв красную флешку в руки и рассматривая её с нескрываемым восторгом.       – Ага.       В комнате послышался рычащий звук голодного желудка, немедленно привлёкший внимание Девятнадцать-Семнадцать.       – Что это было?       – Мой желудок, – медленно ответил Тристан.       – Твой желудок умеет петь?       – Нет, он сообщает мне, что я голодный, – ответил он, поднимаясь на ноги. – Пойдём на кухню?       – Ты голодный из-за чего? - поинтересовался Бэмби позади Тристана.       – Из-за недостатка еды. Разве ты не ешь?       – Не ем?       – Будем считать, что это «нет»… – Они оба зашли на кухню; Девятнадцать-Семнадцать не отставал от Тристана ни на шаг, – Как ты вообще живёшь, Бэмби?       – Моё сердце непроизвольно бьётся, – произнёс он очевидную вещь, облокотившись о столешницу. – И я дышу, вот так…       Тристан наблюдал за тем, как тот глубоко вдыхает и выдыхает, демонстрируя то, как работает его организм. Блондин начинал задумываться, каким психическим заболеванием может страдать находящийся в его квартире мальчик. Было столько незначительных вещей, которые тот знал, например, английский или сон, или как справлять нужду. Но он совершенно не подозревал о том, что нужно есть. Пища – это то, что тебе необходимо, чтобы выживать. Чем дольше Тристан обдумывал, что могло случиться с Девятнадцать-Семнадцать, тем больше ему начинало казаться, что возможно что-то случилось с головой мальчика перед тем, как его оставили в багажнике его машины три дня назад. Хотя, было ещё множество вызывающих вопросы вещей, которые Бэмби знал, и это совершенно не имеет никакого смысла. Ведь если с ним действительно случилось что-то, что как-то повредило его психическое здоровье – от автомобильной аварии до взрыва какой-нибудь бомбы, – разве мальчик не забыл бы и всё остальное? Его память как будто была выборочной, что, опять же, не имеет ровным счётом никакого смысла.       – Трис, – внезапно подал голос Бэмби, – тебе не нужно быть в книжном магазине в скором времени?       – Нет, я работаю только по средам и четвергам, – объяснил Тристан, доставая из шкафчика клубнично-шоколадные батончики мюсли и кладя их на столешницу. – Но у меня есть занятия сегодня, поэтому тебе придётся как-то продержаться полтора часа здесь без меня.       – Ты разрешаешь мне остаться в своей квартире? – счастливо спросил Бэмби, его невинные карие глаза сияли.       Тристан вздохнул. Он даже не заметил, как принял это решение, но заставлять мальчика уйти не казалось ему сейчас хорошим вариантом. Не важно, куда он пойдёт, Бэмби всегда найдёт его.       – Да, но… – Но Тристан тут же был перебит налетевшим и повалившим его на пол Девятнадцать-Семнадцать, который теперь крепко обнимал его.       – Спасибо тебе, Трис! Спасибо!       – Не могу… дышать… – только и смог выдавить из себя Тристан, придавленный нечеловеческой силой маленького паренька. Полицейский в телевизоре был прав, когда говорил, что Бэмби слишком силён для своего небольшого размера.       – О, прошу прощения.       Мальчик быстро поднялся с него. Когда Тристан сумел встать на ноги, Бэмби мягко обнял его, обернув руки вокруг тела парня.       – Я очень благодарен за твоё гостеприимство! Спасибо!       – Ты можешь остаться, но… – Тристану каким-то образом удалось отлепить от себя мальчика, держа его за плечи, – постарайся не высовываться. Тебя разыскивают.       – У меня есть поклонники?       – Нет, они далеко не твои поклонники, Бэмби. Они хотят забрать тебя и посадить в тюрьму.       – В тюрьму? – нахмурился тот. – Но я не сделал ничего плохого, Трис.       – Ты покалечил шестерых полицейских. Я более чем уверен, что это нельзя счесть за «ничего».       – Я не хотел причинять им вред! Полицейский был груб со мной! Мне не понравилось это, и когда я стал защищаться, остальные пытались причинить мне боль!       – Иногда, Бэмби, лучше просто… заткнуться и слушать.       – Но я не могу! – сказал Девятнадцать-Семнадцать, разглядывая Тристана как будто больше не узнаёт его. – Я пытаюсь, но всё происходит прежде, чем я могу остановить это! Это не моя вина! Я таким создан!       – Хорошо, я понял, – мягко уверил его Тристан. Он с сожалением похлопал мальчика по плечу. – Теперь, пожалуйста, давай поедим, прежде чем мой желудок сожрёт сам себя.       – Он может это сделать? – вытаращил глаза Бэмби.       – Нет, я просто… ох, не важно, – он протянул мальчику один из батончиков мюсли. – Держи, съешь это.       Девятнадцать-Семнадцать неуверенно посмотрел на батончик в своей руке.       – Но как?       – Ты должен положить это в свой рот.       Бэмби кивнул и снова посмотрел на батончик в своей руке, прежде чем поднести его к своим губам. Тристан успел перехватить его запястье и убрать руку ото рта, вызывая ещё большее недоумение.       – Что-то не так?       – Ты должен сначала снять обёртку, – Тристана забавляло недоумение Бэмби, когда он развернул батончик и протянул его обратно. – Теперь ты можешь съесть это.       Бэмби улыбнулся и запихнул сразу целый батончик в свой рот.       – Я уже ем? – спросил он, едва различимо из-за набитого едой рта, заставляя Тристана тихо посмеиваться.       – Нет, Бэмби, ты должен жевать еду.       – Жевать?       – Вот так, – Он развернул свой батончик, отломил половину и положил её себе в рот, начиная пережёвывать. – Попробуй.       Девятнадцать-Семнадцать начал аккуратно жевать свой батончик. Улыбка озарила его лицо.       – Вкусно! – заключил он, отвратительно чавкая при этом. Тристан только посмеялся.       – Мне нравится есть! – восторженно произнёс Бэмби после того, как проглотил еду, и лучезарно улыбнулся, смотря на Тристана счастливыми глазами. – Я хочу делать это всё время! Блондин снова посмеялся, рассеянно ткнув пальцем в ямочку на щеке мальчика.       – О, Боже, из какой вселенной ты прилетел, Бэмби?