bambi eyes

      Тристан сомкнул пальцы вокруг запястья Бэмби и потащил его за собой в сторону едва видимого в кромешной темноте света, исходящего сверху лестницы. Он не мог понять, зачем Бэмби напрашивался спуститься в подвал. Конечно, там была куча вещей, способных заинтересовать даже его, и всё же его любопытство не давало Тристану покоя. Наверняка его заинтересовало что-то яркое или цветное, отсюда и осколки стекла, которое Бэмби умудрился разбить.       Когда они наконец поднялись наверх, Тристан захлопнул дверь в подвал и облегчённо выдохнул. Он повернулся к Бэмби, который бездумно посасывал свой кровоточащий палец, и скорчил гримасу отвращения. В его левой руке был зажат какой-то предмет. Это был небольшой фотоальбом с блестящей обложкой, который Тристан никогда раньше не видел, но он не был удивлён, что Бэмби заинтересовался именно им. Тристан задумался, почему он никогда раньше не видел этот альбом, но, урезонил он себя, он особо никогда и не спускался в подвал.       – Хэй, – мягко начал Тристан, будто намереваясь забрать любимую игрушку у ребёнка. – Я взгляну?       – На это? – спросил Бэмби, внимание которого занимала тонкая линия пореза прямо на подушечке его пальца. Тристан кивнул, и тот протянул ему альбом.       – Я его нашёл! – сказал Бэмби с гордостью. – Серебристый! Видишь?       – Ага, – согласился Тристан. Его внимание привлекла надпись на обложке: «Иногда самые маленькие вещи оказываются для нас самыми ценными». Тристан нахмурился и открыл альбом на фотографии новорождённого ребёнка. Фотографии, которую он никогда раньше не видел.       – Это ты? – спросил Бэмби, склонившийся над фотографией и своими кудрями закрывший ему обзор.       – Думаю, да.       Он не мог оторвать взгляд, и чем дольше он смотрел, тем больше различал в малыше себя. Интересно, почему он никогда раньше не видел эту фотографию? Насколько он знал, у него была всего одна детская фотография, и она сейчас лежала в его чемодане. И на ней Тристан был старше, или, по крайней мере, не таким малышом, который смотрел на него с этой фотографии.       – Твоя голова такая большая, Трис, – хихикнул Бэмби.       Тристан привычно закатил глаза, хотя улыбка всё равно тронула его губы. Перевернув страницу, он рассматривал другие шесть небольших фотографий. На них была незнакомая ему женщина, державшая малыша, и у Тристана перехватило дыхание.       – Думаю, это моя родная мама, – негромко предположил он.       Она смотрела на ребёнка на своих руках так, словно он был для неё целым миром. Тристан задумался, что же могло произойти с его родителями, раз им пришлось оставить его. Ему никогда не рассказывали, почему он стал сиротой или что стало с его семьёй. Ещё в детстве, ворочаясь без сна в кровати, он искал для себя различные объяснения, почему он живёт не со своими биологическими родителями, и даже сейчас Тристан замечал за собой такую привычку. Однако с возрастом эти объяснения становились всё жёстче, например, что он просто не был нужен им или что он не заслуживал своих родителей. Но теперь, разглядывая эти фото, Тристан начал в этом сомневаться.       – Твоя родная мама? – переспросил Бэмби. – Это значит, что твоя здешняя мама самозванка?       – Конечно не самозванка, – прыснул Тристан. – Она больше моя мама, чем моя родная мама. Моя приёмная мама всегда рядом. Я могу обнимать её, когда захочу, могу поговорить с ней о чём захочу. Иногда мне даже кажется, что я просто выдумал своих родных родителей. Я их не знаю, и я не очень люблю о них вспоминать. Мои биологические родители либо мертвы, либо они просто мудаки.       – О, мне жаль, Трис, – понимающе кивнул Бэмби. – Всё наладится. Я ничего не знаю о своих родителях, и у меня даже нет поддельных, но я ведь в порядке, не так ли?       Тристан смотрел на Бэмби с его большими невинными глазами, и с улыбкой думал, что тот даже не подозревает о причине своего существования.       – Ага, типа того.       Вместе они плюхнулись на диван; Тристан увлечённо листал альбом со своими детскими фотографиями, пока Бэмби с аппетитом накинулся на клубнику со взбитыми сливками, которую они взяли с собой для перекуса. Тристан размышлял, почему родители никогда не говорили ему о том, что у них был этот альбом, или хотя бы что он вообще существовал. Он не мог поверить, что всю свою жизнь он даже не знал, как выглядела его родная мама или как он сам выглядел совсем малышом.       Тристан нахмурился, долистав до последней страницы. На ней было очередное фото маленького его, но в этот раз на голове красовался праздничным колпак с надписью «с днём рождения», а счастливый взгляд малыша был устремлён на кусочек торта со свечой в виде цифры один. Тристан снова улыбнулся и осторожно вытащил фото, перевернул его и прочитал сделанную чёрным маркером надпись на обороте: «15 августа 1995 // ТРИСТАН – 1 ГОД».       Затем Тристан заметил красное «Блэкери Уотерс» мелким почерком в самом низу и снова нахмурился. Он снова перевернул фотографию, разглядывая фон. Не похоже, чтобы фотография была сделана у воды. И всё же название было смутно знакомым.       – Достаточно странное название, – прокомментировал Бэмби. Тристан перевёл на него взгляд и увидел, как тот засовывает сразу две клубничины в рот. Он облизал пальцы с остатками сливок прежде чем продолжить. – Ты когда-нибудь слышал о Блэкери Уотерс?       – Нет... По крайней мере, мне так кажется.       – Скорее всего это какое-то место. Нам нужно узнать о нём и съездить туда, – предложил Бэмби и протянул Тристану пустую тарелку. – Ещё, пожалуйста.       – Ты съел всё, что было, – ответил Тристан.       Это заставило Бэмби мило надуть губы и печально опустить тарелку на журнальный столик перед диваном. Тристан со вздохом потянулся к столику за своей кружкой малинового чая и сделал глоток.       – Жаль, что завтра не получится.       – Что будет завтра?       – Мне нужно к доктору, – закатил глаза Тристан.       Он вполне мог сам решать, когда ему нужно к доктору, и он согласился пойти только ради спокойствия родителей, а также чтобы доказать им, что он не сходит с ума.       – Доктор, – фыркнул Бэмби очень по-бэмбиевски. – Мне не нравятся врачи.       Тристан нахмурил брови и опустил кружку, повернувшись к Бэмби.       – Что ты помнишь о врачах, Бэмби?       – Обследования, – медленно, как будто неуверенно, ответил тот. Он очень усердно не сводил взгляд с кружки в руках Тристана, будто изо всех сил пытаясь сконцентрироваться. Но затем неясная эмоция отразилась на его лице, и Бэмби схватился за голову. – Я не знаю. Прости меня, Трис.       – Хэй, – мягко произнёс Тристан, бережным движением перехватив его руки и отводя их от лица, – всё в порядке. Мы разберёмся в этом вместе, ладно?       – Ладно, – кивнул Бэмби, всматриваясь в глаза Тристана.       Лицо Тристана озарила широкая улыбка, пока он размышлял, было ли странным то, что он сейчас держал руки Бэмби в своих и что тот совсем не делал попытки освободиться.