Братство — где? Или разве уже не все люди — братья? Нет, не все. <…> Более того: даже не все братья.
© Борис Стругацкий «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики»
Мне так нужны восклицательные знаки — но я тону в многоточиях.
© Айзек Марион «Тепло наших тел»
Порыв ветра отворил деревянную дверь. Та, со скрипом, ударилась об тумбу. От неожиданности Айрис вздрогнула, но потом расслабилась и подойдя к выходу из избы, закрыла дверь посильнее. Это была вторая по счету уцелевшая лачуга. На всю погибшую деревню более менее целых домов осталось четыре: та, в которой они теперь уже втроем разместились и оставшиеся три, по которым они сейчас и устроили обход, пока их новый юный знакомый по имени Кайер разбирает свои запасы и пытается состряпать что-нибудь съедобное, а так же в придачу что-нибудь, что окончательно заставит Айрис забыть о болезни. Они так толком и не поговорили между собой, на разговоры не было времени, нужно было привести все в порядок и избавиться от голода. В первой избе не было ничего. Выглядела снаружи она вполне нормально, но внутри было все черным-черно от пепла и угля, только кровать с погоревшими тряпками да лопнувшие и разбившиеся пустые крынки. Во второй, в которую они сравнительно недавно зашли с высшим, пока ничего не попадалось. Все время, начиная с утра они сухо втроем обсудили все по существу, а далее весь процесс поиска всего, что может оказаться полезным проходил в гробовом молчании. Айрис помнила абсолютно все, что она говорила вчера. И ей было ужасно стыдно, ну надо было такое ляпнуть?! Руки бездумно шарили в настенном шкафчике, а разум продолжал прокручивать вчерашние события. Все это просто не укладывалось в голове. Она мельком глянула на вампира. Тот спокойно обыскивал напольный сундук, не примечая ничего полезного. Почувствовав спиной чужой взгляд, мужчина обернулся и вопросительно уставился на островитянку. — Что-нибудь нашёл? — задала она глупый вопрос, без которого и так было ясно очевидное. — Нет. И снова эта дрянная тишина! Сказать, что её это тяготило, значит, ничего не сказать. Из-за тишины нежелаемые мысли лезли в голову и никак нельзя было от них отвертеться. Она шумно вздохнула, а когда заметила боковым зрением фигуру за своей спиной, резко развернулась, делая шаг в сторону и случайно уткнулась в грудь однорукому. Так же резко отстранившись, она попятилась назад, переводя дыхание. — Может, ты перестанешь так подкрадываться? У меня чуть сердце не выпрыгнуло наружу! — У людей это физически невозможно… Стой, это очередная фигура речи? Айрис усмехнулась: — Да, очередная непонятная для тебя фигура речи. Дочь Скеллиге развернулась, чтобы снова приступить к поискам, но мужчина так и продолжал стоять за ее спиной и дышать медленно в затылок. — Что? Ты так и будешь здесь стоять? — Ты ведешь себя нервно. — Ну как бы не удивительно при таких обстоятельствах. — Ты о чем-то думаешь. — Все о чем-то думают. Детлафф закатил глаза и перехватил её руку, которая уже было потянулась к следующей дверце платяного настенного шкафчика. — Ты так всегда добиваешься ответов на свои вопросы? Смотри, а то еще привыкну. Не самый лучший вариант. — Зато эффективный. Так о чём ты думаешь? — Отпусти руку, тогда скажу. — Я не отпущу, пока не скажешь. — Насилием не всегда можно чего-то добиться. И вообще, насилие это плохо. — Ты не оставила мне выбора. Она выдернула руку из не очень крепкой хватки вампира. Хоть какие-то плюсы от его ранений после схватки с Гволкхмейном, командовать теперь в полную силу над ней он не может. — Последний раз, когда с твоей стороны были недомолвки и такое же нервозное состояние, я лишился своей пещеры, своих сородичей и практически своей жизни. Он с вызовом проследил за девушкой, которая отошла на безопасное расстояние от него. — Ох, а я уже было подумала, что ты начал беспокоиться обо мне. Значит, и вчерашние с твоей стороны слова тоже ничего не значили? Детлафф сдержал внутри закипающее рычание и растущие от неконтролируемой злости когти на руках. Нет, сейчас на пустые разборки не имеет смысла тратить силы, которых и так попросту нет. — Это ради общего дела, ты сама сказала — мы в одной лодке. Айрис ничего не ответила. Опустила взгляд и поплелась снова обыскивать избу. На том и разошлись. Руки нащупали что-то твердое в последнем ящичке. На деревянный пол это что-то упало и откатилось к ногам вампира. Детлафф наклонился и взял в левую руку пыльную круглую коробку. — Что это? Айрис подошла ближе на свет из окна. — Я не знаю, открой. — Я не… — Точно, я и забыла, что ты пока однорукий. Она взяла коробку из руки скрежетавшего зубами брюнета и подув на слой пыли, развернувшись в сторону, открыла крышку. На дне лежала восковая фигурная свеча, отлитая в форме павлина с раскрытым длинным хвостом, державшего в клюве виноградную лозу. — Из Туссента, — произнес Детлафф с таким тоном, что у Айрис пробежали мурашки по спине. — Должно быть, это был подарок кому-то, или сувенир. — Им он уже не понадобится, а нам бы не помешал свет. Они зажгли декоративную свечку, в лачуге стало светлее. Айрис присела за столик, на которой поставили недавно обнаруженный предмет. Кайер и правда хорошо разбирался в целительстве и после его настоек ей стало заметно легче, но все-таки голод и ослабленный организм давали о себе знать. В глазах потемнело, голова шла кругом. Девушка сгорбилась, понемногу отпускало. — Все нормально? — Просто голова закружилась. Не обращай на меня внимание. Детлафф какое-то время еще рыскал по дому, но все равно ничего примечательного в итоге не нашел. Он присел напротив и протянул флягу с водой, которую отдал ему из своих запасов Кайер. Айрис в благодарность кивнула и сделала несколько глотков. — Здесь тоже ничего нет. — Кроме этой свечи… Она напомнила мне одну сказку. — Какую? — на удивление собеседницы задал вопрос брюнет. — Про солдатика и танцовщицу. — Я не знаю такую. — Могу рассказать, если интересно. — Расскажи. Айрис отвела взгляд и криво улыбнулась. Пару минут назад он готов был её разорвать на части, а сейчас не против послушать сказку. Мило. — Однажды, одному мальчику подарили оловянных солдатиков. Но у одного из них не было одной ноги, впрочем, ему это не мешало так же стойко стоять, как и его собратьям. И как-то в один прекрасный день он увидел её. Танцовщицу. Она стояла так же как и он на одной ноге, изящно подняв её вверх. Но ему казалось, что они похожи. Что она такая же как и он. Айрис сделала еще пару глотков прохладной воды из стальной фляги, а затем продолжила свой рассказ: — И когда он решился к ней подойти, его путь перегородил тролль из табакерки. Тому не понравилось, как он смотрит на танцовщицу и проклял солдатика. На следующий день его поставили на окно, поднялся сильный ветер, порывы коснулись солдатика и тот выпал из окна. Его нашли мальчишки и посадили в бумажный кораблик, он повстречал огромную крысу, а в конце концов его проглотила огромная рыба. Но ничто не могло его сломить. Айрис смотрела на пламя свечи и теребила в руке еще не до конца остывший воск. — Эта рыба попала на рынок, а потом и на стол в этот же самый дом. Кухарка, распарывая брюхо рыбе, нашла солдатика и с радостью отдала его мальчику, которому он и принадлежал. Но мальчик не желал видеть в строю своего войска калеку и с презрением бросил его в горящий камин. Снова поднялся ветер, подхвативший танцовщицу и та так же как и солдатик упала в огонь горящего камина… — Хорошая сказка, — не без сарказма произнес вампир. — Т-с, не перебивай, это еще не конец, — шикнула на него девушка. — Куда еще хуже, — буркнул тот себе под нос, но замолчал. — На утро служанка, вычищая камин от золы, нашла что-то внутри… Она протянула мужчине какую-то мелкую штучку в руке. Он потянул руку в ответ. На его ладони оказался застывший и кривой кусочек воска в форме сердца. — Это оказался кусочек олова в форме сердца. Конец. Детлафф поднял на нее полный непонимания взгляд. — И как тебе свеча из воска могла напомнить об оловянной фигурке из глупой детской сказки? Айрис пожала плечами. — Не знаю, просто напомнила и все. — Оно вышло кривовато. Нужно подправить. Вампир поднес ладонь с кусочком воска к самому горячему пламени свечи. Огонь касался его пальцев, но высокая температура была ему нипочем. — Сказка вовсе не глупая. Ты просто до конца не понимаешь её смысл. — А в чём смысл? — Что такое понятие как любовь преодолеет все трудности, поможет против сомнений, плохих людей, убережет от всех невзгод. На что вампир лишь саркастично усмехнулся. — О нет, смысл здесь совсем иной. Ты говоришь о том смысле, который несет сказка. А что насчет реальности? Что в итоге несет она? Я тебе скажу что. Все трудности, встречи с сомнительными личностями, потери, боль и страдания несет не жестокий мир и спасает от всего этого не твоя любовь. Все до боли банально и просто. В реальности все в точности да наоборот. Во всем виновато как раз-таки это чувство. Произошло ли все это с солдатиком, если бы он не влюбился как идиот в распрекрасную танцовщицу? Проклял бы его тролль, выпал бы он из окна, посадили бы его дети на бумажный кораблик, увидел бы он ужасную крысу, проглотила бы его рыба, бросил бы его мальчик в огонь, погиб бы он в конце концов в ином случае?! Если бы не влюбился в неё? В сказке она так же как и он сгорела. Но в реальности сгорел один он… Детлафф тупо смотрел перед собой. Айрис в непонимании пялилась на него. Почему его это так разозлило? Она окончательно расстроилась. Её взгляд упал на руку мужчины. — Ты сломал сердце. И рука у тебя теперь вся в расплавленном воске.Ты сломал всё. И руки у тебя теперь все в холодной крови.
Это кровь. На его руках алые пятна. Когти пронзают человеческую плоть. Во взгляде человека немое непонимание и ужас. Чей-то крик. Кричит женщина. Она увидела его настоящего.
— А что потом? Уедешь отсюда и будешь убивать где-нибудь еще?
— Нет. Я собираюсь жить. Долго и счастливо.
А потом не будет ничего. Ничто не будет прежним. Ладонь закрывает остекленевшие глаза, а впереди пустота. Алое солнце лениво выползает из-за горизонта, ознаменовывая новый рассвет в Боклере.
Гора трупов отбрасывает зловещую тень в центре арены. Запах палёной плоти чувствуется даже за пределами города. Воронье разлетается в сторону, успевая оторвать куски от трупа женщины в ярком желтом платье. Последние тела падают из рук рыцарей в общую кучу и их также нещадно пожирает огонь. Он смотрит на город издалека. Рассвет должен означать начало…
Но для него он не означает ничего.
— Детлафф! Он отдергивает руку. Регенерация еще не так хороша. Обгоревшая плоть медленно зарастает и приходит в норму, но боль остается. — Ты чего? Он смотрит на неё. Пальцы левой руки неприятно отдают ноющей жгучей болью. — Ничего. Бери свечу. У нас остался еще один дом. Застывший воск, казавшийся в расплавленном виде в полумраке кровью отвалился от ладони. Они вышли наружу и направились к последней цели. Айрис складывала более менее пригодную одежду в один угол, а ненужное и бесполезное откладывала в другой. Вампир так же механическими движениями собирал съедобные припасы в сверток из плотной ткани. И продолжал о чем-то думать. И это злило Айрис. Она знала, что он думает о том, что заставило его ненавидеть людей, ненавидеть и использовать её. И больше не могла гадать, в чём причина. Сколько раз она откладывала этот разговор, ссылаясь на то, что он может причинить ему боль. Что раз он не рассказал, значит ей и не положено знать это. Но сейчас настал тот момент, нужно прямо спросить. Не то, чтобы это что-то поменяет. Скорее всего, даже если она и узнает ответы, то они только еще больше добавят вопросов. Но тем не менее. С неё хватит. Островитянка громче, чем надо захлопнула сундук, который был всё ещё заполнен даже больше, чем на половину, вскочила с колен и приблизилась к мужчине. Смотря на него снизу вверх, смелости заметно поубавилось. Пусть он сейчас в ослабленном состоянии, но его глаза по прежнему прожигали в ней дыру и заставляли отводить взгляд. — Надо поговорить. — У нас это не очень получается, особенно сегодня, — заметил мужчина, пытаясь обойти её. Но Айрис не желала сдаваться. Она не дала ему уйти и закрыла путь к отступлению. — Не заставляй меня материализоваться в туман, в моем состоянии это утомительно. Не лучший способ заставить меня говорить. — Зато эффективный. Детлафф посмотрел в потолок и вздохнул. — Я уже давно убедился, что ты быстро учишься и тоже умеешь показывать клыки. — Я имею полное право знать, что случилось с тобой в Боклере. — Интересно, с чего это вдруг такие утверждения? Айрис с вызовом во взгляде, не мигая смотрела в глаза вампира. — А с того, что раз ты знаешь о моем прошлом, то и я тоже имею право узнать о твоем. Я тебе не рассказывала о своей матери и своем отце, но тем не менее вчера ты достаточно сказал, чтобы понять, тебе известно многое. Бесполезные и скучные дневники, верно? Детлафф замер на месте. А ведь она говорила правду. Все было именно так. Вампир и девушка молчали, стоя друг напротив друга. Декоративная свеча догорала, оставляя один только восковой хвост павлина. Детлафф отложил сверток с едой, а затем обернулся к беловолосой. — Хорошо, я расскажу. Но знай, ты сама этого хотела. Потому как услышав все до конца, твое мнение обо мне падет еще ниже. Может, оно и к лучшему. Она слушала, не перебивала. Он говорил. Четко, равномерно и холодно. Ни один мускул не дрогнул на его лице, в отличии от девушки. Как только рассказ подошел к концу, повисло молчание. Она так и ничего не сказала. Собрала свою часть вещей и ушла. Детлафф сидел за деревянным столом. Павлин с виноградной лозой в клюве и раскрытым хвостом сгорел дотла. Застывший воск кусками украшал серебряный подсвечник. Серебро доставило неприятную боль, вампир бросил его в мешок к остальной добыче, перед этим очистив от воска и направился к людям. Странная легкость в перемешку с пустотой овладела им. Но тем не менее, ничто не поменялось. Они по прежнему не знали, что делать. Безысходность, боль, отчаяние, ругань. Ему все это надоело. Возможно, ведьмак ошибся, позволив ему уйти. Он уже был мертв с того момента, как все стало ясно. И ведьмачий клинок стал бы его спасением. Этот мир не для него, он не сможет приспособиться, не сможет вечно прятаться. Либо адаптация, либо смерть и забвение. Третьего не дано. Проблемы не желали покидать его. На пороге его встретила с расширившимися зрачками Айрис, а в доме непрошенный гость, пытавшийся выпить кровь у рыжего человеческого мальчишки. — Отойди от него. Монстр оглянулся и приветливо улыбнулся ужасной улыбкой, больше смахивающей на оскал. — А то что? Ты не в том состоянии, чтобы драться с таким же. — Но это не помешает мне порвать тебя на части. Я все еще сильнее тебя, брат. От произношения последнего слова нападающего чуть ли не передернуло. Он отпустил мальчишку, тот с ужасом забился в угол за камином. — Зачем ты пришел на этот раз? — Затем же, зачем приходил и в прошлые разы. — Тебе нужно завязывать с этим. — Не надо мне указывать, что мне нужно, а что нет. Я сам в праве решать. Все просто. Я хочу присоединиться к вам. Ты после себя оставляешь много вкусной крови, вот и все. — Нет. — Что значит… — Нет, значит — нет. Уходи. Я не желаю более с тобой пересекаться. Айрис выглянула из-за спины Детлаффа, положив у входа всю ими найденную скудную добычу. — Он нам может пригодиться. В конце концов, он такой же как и ты. Два высших вампира — серьезная сила. Финн одобрительно улыбнулся Айрис, и резво закивал Детлаффу. — Извинись перед мальчиком, и если пальцем его хоть тронешь, я оторву тебе голову. Нам с Айрис нужно поговорить наедине. Финн еще раз лучезарно улыбнулся, принимая облик человека. — Развлекайтесь, даю честное слово, что с ним ничего не случится. —Пойдем, — Детлафф кивнул в сторону выхода, пропуская вперед девушку. Айрис по пути в уединенное место размышляла над его фразой об оторванной голове. Учитывая его познание в фигуральных выражениях, он говорил это как раз-таки в буквальном смысле. Пусть Финн это заслужил, она и сама хотела ему оторвать башку с его поганой улыбкой, но в её случае это желание было скорее фигурально, нежели как у вампира в прямом смысле. Наконец, они отошли на достаточное расстояние, после чего Детлафф остановился и произнес: — Он нам не нужен. — Нам нужна сейчас любая сила. — Но только не его. — Но он же твой брат! — Айрис начинала закипать. Когда уже все эти разборки закончатся и она сможет нормально поесть. Единственное, что было у нее в желудке со вчерашней ночи, это настойки, да жалкий кусок хлеба с водой из стальной фляги. — Нет, это пустое слово. Он мне никто и… Он хотя бы у тебя есть! А не был, — она сделала паузу, понизив голос, а дальше тихо продолжила, — как у меня. Мой… На последнем слове голос дрогнул. — У тебя он… Был? — Да, — кратко бросила островитянка. — Ты не упоминала об этом в своем… — Дневнике? — опередила перебивая Детлаффа Айрис, — да, там нет ничего об этом. Та опустила глаза, подтверждая правоту его слов. — Он родился мертвым, мой младший брат. Мне довелось увидеть его, по горькой случайности. Я вбежала в дом радостная, когда Беленос, мой учитель подарил мне что-то на подобии ведьмачьего бестиария. Там было мало информации о монстрах и еще меньше о высших вампирах, в общем полная белиберда по сравнению с серьезными книгами об этой теме, но тогда я была вне себя от радости. Этот детский восторг и трепет, с которым я выслушивала скудные познания учителя о твоем народе… Я поняла сразу, что с ним было что-то не так, в первую очередь по лицам отца, матери и наших женщин старейшин, принимавших роды, а потом уже по тому, что он не дышал… Айрис грустно улыбнулась и, усмехнувшись, так же, совсем не весело, вздохнула: — Есть вещи, которые не доверяешь даже стопке пожелтевших листьев в твердом переплете… Еще одна из причин, почему мать так скоро покинула этот странный мир, а отец, так мечтавший о сыне, отправился в поход дорогой без возврата, в один конец. Детлафф нахмурил привычно в своей манере брови, на лбу проступили складки и морщины. Он поднял задумчиво взгляд и посмотрел в глаза беловолосой. — Но при этом доверяешь мне, — заметил вампир. Девушка на это лишь подняла глаза и слабо дернула плечами. — Просто… Видно я слишком долго молчала. Держала это в себе. Мне нужно было выговориться. Вампир отвел взгляд в сторону, а затем сделав пару шагов в сторону собеседницы, произнес: — Все у тебя просто… Мне жаль, Айрис. Я тебя очень даже понимаю. Вся эта боль. Она несравнима ни с какой другой. — Да тебе по сути и сравнивать не с чем. Ты же не чувствуешь боли. — Не чувствую, ты права. Не чувствую как ты. Как человек. Но чувствую как я. Как вампир. Айрис приподняла голову, встретившись взглядом со сталью. — Подводя черту я хочу сказать, что еще не поздно. И думаю, что вы сумеете наладить отношения с Финном. Во всяком случае, я бы на твоем месте хотя бы попыталась. Детлафф смотрел в эти бледные зеленоватые глаза и с трудом видел в них тот самый взгляд при первой их встрече. От наивности, веселья и беззаботности больше ничего не осталось. Была лишь печаль и усталость. И от этого его внезапно охватила тоска по тому времени, которое, как мужчине прежде казалось, его тяготило. Он навис над ней, пауза была затянутой, лица слишком близко, но двое словно прикованные продолжали смотреть друг другу в глаза, не двигаясь и пытались понять различия до и после. Тогда он пробовал забыться, пробовал ужиться. Сейчас понимал, что слишком много думает о прошлом, забывая о настоящем и игнорируя что в итоге после этого будет в будущем. — Я учту твои слова. Но напомню: ты не на моем месте. Айрис кивнула. — Я помню. Мы различны. Всего лишь даю совет. А дальше поступай, как считаешь нужным. Она развернулась, чтобы уйти прочь, но рука была перехвачена, призывая остановиться. — Ты в порядке? Глупый вопрос, он знал на него ответ, но все равно спросил. Нужно было спросить, знать её ответ. Она молча посмотрела на него, потом еле слышно произнесла: — Не особо. Если быть честной. Но спасибо, что спросил. Детлафф кивнул, отпуская тонкую руку. Она развернулась, пошла вперед, но затем остановилась и теперь уже сама окликнула мужчину, продолжая их переговоры. — Детлафф? — Да? — Доверять тебе легче и проще, чем дневнику. Даже несмотря на наши отличия и разногласия. И на твое прошлое… Спасибо, что выслушал. Он безмолвно кивнул, чуть прикрывая глаза. Северянка улыбнулась, на этот раз грусти в этой улыбке было чуть меньше и теперь уже действительно ушла. Вампир задумчиво проводил ее взглядом, после чего обратился в туман. Пусть на это уходили силы, но так было комфортнее и пустота в правой части тела, отсутствие конечности забывалось, пространство и свобода обволакивали, иными словами он был как рыба в воде. Вампир усмехнулся про себя: он начинает понимать все больше человеческих поговорок. И это отнюдь не казалось недостатком. — Я приготовил похлебку с чесноком, — Кайер четырхнулся и замер на месте. — Что-то не так? — встревоженно спросила Айрис. — Ваши… Друзья, они ведь… — Не откажутся от похлебки с чесноком, не знаю как Детлафф, но я обожаю чеснок, — легко брякнул Финн. Кайер от удивления выпучил глаза. — Человеческие предрассудки, не более, — пояснил Детлафф. Поедая с удовольствием похлебку, Айрис обеспокоенно глянула на мальчика. Тот всё еще чувствовал себя неуютно в такой странной компании. — Все в порядке, Кайер? Кстати, похлебка очень вкусная, научишь меня также готовить? Рыжий поднял голову, оторвавшись от содержания нетронутой похлебки. — Да, все нормально. Спасибо, конечно… Финн, наплевав на все правила этикета как ни в чем не бывало спокойно ел свою порцию и с набитым ртом пробурчал: — Я его не успел даже тронуть, так что с ним все нормально, не бойся, детка. И кстати, я даже извинился. Верно, рыжий? Кайер лишь еле заметно кивнул. — Как будто у тебя был выбор. — О, выбор был. Просто без головы не очень комфортно, я пробовал, крошка. Детлафф повернулся в сторону брата и произнес тихо, но угрожающе: — Я разрешил тебе остаться с нами при условии, если ты будешь нормально себя вести без твоих закидонов и замашек. Так что если условия не будут выполнены с твоей стороны, я всё еще в силах оторвать тебе конечности, и не только голову, поверь мне. Айрис вздохнула. Что ж, этот союз обещал быть очень насыщенным и интересным.