Дневник одного из подопытных В.Д. Гастера

      Звукозапись № 31       Начинаю постепенно выходить из депрессии. Не знаю, с чем это связано, но мне начинает нравиться. Хи-хи.       Интересно, если та тень вновь появится, смогу ли я поделиться с ней этим чувством? Если выпадет такая возможность, обязательно проведу эксперимент.       Ну ладно. Что-то я теряю истинную линию того, о чём я хотела сделать запись…       В тот день Санс, оказывается, взял из нашей лаборатории один мешок собачьего корма. Зачем он ему? Может у них с братом есть домашнее животное? Ни разу не замечала хоть какую-нибудь зверюшку рядом с ними. И, возможно, это не моё дело. Раз он взял корм, значит, так нужно. Тем более, Альфис сама разрешила, и я не буду перечить ей.       Всё, решила сменить обстановку! Одолжив у учёной парочку миниатюрных роботов, я переезжаю в другой кабинет. Надоела мне химическая лаборатория, ведь там нет больше работы для меня, а разбивать оставшиеся колбы и другое оборудование… мне потом влетит… и очень сильно…       Несколько вещей я умудрилась перенести в другое крыло самостоятельно. Пусть здесь не прибрано и пыльно, но смена обстановки — вещь хорошая. Пока мои помощнички разбираются с экранами и компьютерами, я решила прибраться в этом месте.       Набрала воды в старое ведро и принялась за уборку. Апчхи!!! Ненавижу пыль. Эти частички раздражают мои обонятельные рецепторы, что даже голова начала болеть. Ничего не поделаешь. Раз взялась за эту затею, доведу её до конца.       Звуки тяжелого дыхания.

Охи.

Тяжелые вздохи.

Звук натирания кафельного пола.

      Пол сверкает.

Стены тоже сияют чистотой.

Они благодарят.

Вековая паутина победила в схватке против швабры.

      Выскочившие пауки отказываются платить какую-то аренду за место.

Эта мелюзга объявила войну. Отныне цены на паучью выпечку составляют 999999 золота.

Откуда они взяли такую цифру? Известно только им одним.

      Уф! Кажется, я со всем справилась. Да, я молодец. Как всё-таки помогает телекинез: не нужно по сто раз бродить за ведром. Хи-хи. Но я больше не полезу чистить вентиляции. Пусть зарастают грязью. О, кажется, роботы принесли аппаратуру. Отпустила их и теперь смотрю, куда можно всё это расставить. О, здесь же есть широкий рабочий стол, но он завален макулатурой.       Эти бумаги кажутся странными. Роюсь в них и замечаю длинные ленты, на которых записаны показания машины по извлечению решимости и агрегата, что проверял моё тело. Стойте! Это ведь действительно те самые показания! А тут чертёж постройки Ядра, все его выходы и разработанная система охлаждения. Рядом лежит написанная корявым почерком заметка про телекинетическую силу, которой я обладаю. Я беру эту бумажку в руки и с широко раскрытыми глазами осматриваю её. Под ней лежали очки в чёрной толстой праве с одним треснутым стёклышком. Нет, этого не может быть!       Чик!       Кажется, я что-то вспоминаю…       За моей спиной стояло кресло на погнутых ножках, с поломанными колёсиками. Как старая плёнка, перед моими глазами появились воспоминания об истерике и фигуре, поглаживающей мои волосы и уши. Это ведь те самые руки, что показывались из дегтевого пятна. Но какое у него лицо? Лишь белая полоса перечёркивает его образ.       Запись прерывается громким писком обнаруживающей аппаратуры