Мушкетеры и фрейлина

Аня проснулась от странного давящего чувства приближающейся опасности. В карете было тихо. Императрица спала, укрывшись одеялом. Аня ехала вместе с ней одна. Было ещё три кареты с фрейлинами и остальными подданными. Это было весьма разумно, учитывая тайную работу девушки. В любые другие путешествия Екатерина Вторая брала с собой огромное количество свиты. Но в этот раз была сугубо деловая поездка, куда она взяла лишь самых приближенных и небольшую армию для безопасности. На улице были слышны редкие голоса солдат, вышагивания лошадей по дороге и их ржание. Все было спокойно, но напряжение не уходило. Что-то тут было не так. Аня медленно достала шпагу из ножен. В темноте она увидела, как пошевелилась императрица: — Все в порядке, Ваше Величество, — прошептала девушка, — я должна разузнать обстановку. — Вас что-то взволновало? — также шепотом поинтересовалась Екатерина Вторая. — Надеюсь, что ничего существенного. Но на всякий случай вам лучше затаиться. Аня не смела приказывать императрице, только если это не касалось ее жизни, за которую девушка отвечала головой. А сейчас, Аня была почти полностью уверена, жизнь Ее Величества была в опасности. Девушка взяла шпагу в правую руку, а левой осторожно приоткрыла шторку на окне кареты. На улице была непроглядная тьма. Не было видно ни зги. Небо было затянуто тучами, которые закрывали собой Луну и звезды. Аня с самого начала считала, что это была плохая идея, ехать ночью в незнакомой стране. Но в Польше на дороге случился обвал и им пришлось объезжать его по другому пути, который занял две недели. В итоге они не укладывались в сроки и императрица приняла решение не останавливаться на постоялом дворе, а продолжить путь, чтобы через неделю быть в Париже. Четыре дня и ночи подряд они ехали без остановки, лишь иногда императрица и подданные выходили из карет, чтобы размяться, перекусить и дать лошадям отдохнуть. Дорога шла через поля, кареты были как на открытой ладони, что постоянно нервировало Аню. И вот сейчас они медленно продвигались вперед, Аня вглядывалась в темноту, но она лишь видела одного солдата, который ехал на белой лошади сбоку кареты. Кажется он спал, потому что его тело сильно наклонилось вперед, почти касаясь шеи лошади. Девушка хотела его уже окликнуть, чтобы он проснулся, но с ужасом заметила, что спереди солдатский мундир был весь пропитан кровью. Сначала это было сложно заметить в темноте и из-за того, что форма сама по себе частично была красная, но шея и холка лошади были окрашены в темно бордовый цвет. Аня в ужасе закрыла шторку и посмотрела на императрицу. Благо та не могла видеть глаз девушки, иначе эта паника передалась бы и женщине. Аня судорожно размышляла, что ей делать. Поднять панику, остановить процессию? Но тогда на них в открытую нападут. Сразу понятно, что нападавший — свой человек. Иначе лошади бы подняли панику. А может их несколько? Аня переместилась к другому окну и также выглянула в него. Ей сразу стало ясно, что второй солдат тоже мертв. Та же поза и та же кровь на лошади. Девушка почувствовала, как от страха потеет ладонь, которая сжимала рукоять шпаги. Девушка вспомнила, что их карета была первой, впереди ехало под сотню солдат и за последней каретой еще столько же. Неожиданно на улице послышались крики и выстрелы. Карета резко остановилась, от чего девушка чуть не улетела вперед. На них напали. Двери кареты с обеих сторон распахнулись, и к ним влезли двое мужчин. Оба держали шпаги. Один из них накинулся на императрицу, Аня бросилась ее защищать, отбивая удар, который целился точно в голову женщины. Несмотря на то, что карета была большая, в ней было неудобно сражаться, но кажется разбойник был готов к отпору и попытался ранить девушку, та смогла увернуться. Этот маневр спас ее от смерти, потому что второй разбойник как раз готовился проткнуть ее со спины. Теперь Аня сражалась с двумя, стараясь уводить их от императрицы. Одного она ранила в ногу, но и ей досталось. Силы быстро заканчивались, а на подмогу никто не приходил. Девушка надеялась, что они не остались единственными выжившими. Тут она споткнулась и лезвие шпаги одного из мужчин воткнулось ей между ребер. Аня взвыла от боли. Но в голове была лишь одна мысль, спасти императрицу, чего бы это не стоило. Это придало ей энергии и девушка со всеми оставшимися силами нанесла смертельный удар одному из разбойников, полоснув лезвием по шее. Кровь брызнула во все стороны, попав на одежду, лица и стены кареты. Мужчина рухнул на пол. Вдруг в карету влетел еще один человек, в котором Аня узнала своего знакомого солдата Филиппа. Он был немного старше девушки, родом из Франции, но прекрасно говорил на русском, потому что в детстве с родителями переехал в Российскую Империю. Аня не могла видеть его глаз, но понимала, что если парень ничего не предпримет, ее убьют. К счастью Филипп быстро сориентировался и бросился на помощь девушке, он насквозь проткнул разбойника, и на пол упало второе мертвое тело. Аня тяжело дышала. Только сейчас она начала понимать, что убила человека. Шпага выпала из ослабевших рук, а ее начало потряхивать. Вернулась боль в ребрах, все платье пропиталось своей и чужой кровью: — Вы ранены, — воскликнул Филипп. Девушка посмотрела на него, словно видела впервые, а потом опомнилась и бросилась к императрице: — Ваше Величество, — в отчаянии крикнула девушка. Женщина лежала без движения на сидениях. Аня дрожащей рукой проверила пульс и облегченно выдохнула. Жива: — Позови на помощь, Ее Величество потеряла сознание, ей нужен врач. Филипп выбежал из кареты. Девушка села. Вернулась боль. Сжав зубы она прислонила ладонь к животу, чувствуя теплую липкую кровь. Откинула голову. Сознание начало медленно покидать ее. Словно сквозь туман она слышала голоса, кто-то появился в карете, ее подхватили на руки у куда-то понесли. А перед Аниными глазами стояла все та же картина: тело с перерезанным горлом. Первое, что услышала Аня, когда очнулась, два пожилых голоса, еле слышно спорящих о чем-то на французском. Потом запахи трав и лекарств. Девушка медленно открыла глаза. Голова болела, словно по ней несколько раз приложились чем-то тяжелым. Живот и грудную клетку что-то стягивало, мешая нормально вдохнуть. Аня лежала на кровати в помещении, напоминавшее госпиталь, в котором девушка была частым посетителем. Но здесь все было намного проще и беднее. В центре стояло два пожилых человека. В одном из них Аня узнала лекаря, которого императрица взяла с собой в Париж. Девушка пару раз видела его в госпитале, но он ни разу ее не лечил. Вторым оказался незнакомый мужчина, судя по их разговору, француз. Как только девушка очнулась, оба мужчины повернулись к ней: — Анна Мирославовна, рад, что вы пришли в себя, — заговорил придворный доктор. — Что произошло? Где я? Где императрица? — при последних словах Аня попыталась подняться, на что ее тело отозвалось жуткой болью. Она со стоном опустилась обратно на подушки: — Я бы не советовал вам так резко вставать, прошел только день, после вашего ранения, — заговорил француз, — вы родились под счастливой звездой. Аня непонимающе на него уставилась: — Лезвие застряло в корсете и не задело жизненно важных органов, — пояснил мужчина. — Что с императрицей? — вновь задала вопрос девушка. — Ее Величество в полном порядке. Отделалась лишь легким испугом. Сейчас она отдыхает в соседней комнате. — Могу я поговорить с ней? — она должна была извиниться за то, что своими действиями довела женщину до обморока. — Вам ни в коем случае нельзя вставать, — запротестовал француз. Видимо он тоже был доктором. Через минуту он откланялся и вышел из комнаты: — Ее Величество сама приказала о вас позаботиться и проследить, чтобы вы не наделали глупостей, — пояснил русский доктор. — Могу я узнать, кому я обязана своим спасением? — разговор забирал слишком много сил, Ане захотелось спать. — Я личный лечащий врач Ее императорского Величества Афанасий Привежин. Сейчас мы находимся в одном французском селе в двух днях езды от Парижа. На нас напали недалеко отсюда. Местный врач великодушно позволил мне лечить раненых в его доме. — Много раненых? — голос девушки дрогнул. — Не совсем…- сделал паузу Афанасий, — скорее много убитых. — Только не это, — пробормотала Аня, — сколько было нападавших? Кто это был? — Я ничего не могу утверждать, — покачал головой мужчина, — мое дело лечить. Девушка осторожно, чтобы не всколыхнуть волну боли, кивнула. Она понимала, что это не его работа. Скорее всего нападавших было меньше солдат, но внезапность стала решающим фактором больших потерь в рядах армии: — Когда мы продолжим путь? — спросила Аня. — В Париж отправили гонцов с просьбой о помощи. У нас не хватит конницы и людей, чтобы довести всех раненых до столицы. Со дня на день должны прибыть мушкетеры Его Величества. Последняя фраза заставила девушку поморщиться. Не так Аня хотела встретиться со знаменитыми королевскими мушкетерами. Уж точно не в таком виде, слабой и беспомощной. Афанасий понял выражение лица девушки по своему: — Теперь вам, Анна Мирославовна, следует отдохнуть. Вам обязательно сообщат, как прибудет подмога. С этими словами врач вышел за дверь. А Аня закрыла глаза. Спустя полтора дня, девушку разбудил голос Афанасия. Та открыла глаза и с удивлением посмотрела на него: — Пожаловали господа мушкетеры, — пояснил доктор, — сейчас вас пересадят в карету для раненых. Поднимайтесь. И вышел. Девушка начала вставать. Боль прошлась по телу, но теперь она была не такая сильная, как в первый день. Аня за все это время ни разу не вставала, поэтому сейчас ей казалось, что она разучилась вообще стоять на ногах. Ребра были туго перебинтованы, поверх белой длинной ночной рубашки был накинут плотный халат. В комнату зашли несколько девушек, которые принялись помогать Ане умываться и одеваться. Каждое движение сопровождалось болью, но она терпела. Это лишь первая рана, потом может быть хуже. Наконец, помывшись и надев с помощью француженок платье без корсета, Аня вышла в коридор, где её встретил доктор. Покачиваясь и держась за деревянные стены с одной стороны и облокотившись на руку Афанасия с другой, Аня вышла из дома. На улице было утро. Солнце еще не встало, но было достаточно светло, чтобы осмотреться, что девушка и сделала. Цепочкой стояло несколько карет, всюду ходили люди в форме мушкетеров, кто-то сидел на лошадях, некоторые стояли небольшими группами и что-то бурно обсуждали. На самом деле мушкетеров было меньше, чем показалось девушке изначально. Она с любопытством рассматривала их форму, которая очень отличалась от той, что она носила во время тренировок. Все они были одеты в синие плащи с серебристой окантовкой. На спине и груди мушкетеров можно было увидеть крест, окруженный языками пламени. Белые, у некоторых кружевные, воротники сияли своей белизной. На шляпах красовались различной длины и цвета перья. Когда Аня вышла, некоторые мужчины обратили на нее внимание, в их глазах она прочла сочувствие. Она не хотела, чтобы ее жалели, поэтому, отпустила руку Афанасия, чем заработала недовольный взгляд мужчины: — Я должна увидеться с императрицей, — сказала она. — Ее Величество еще собирается, если вам так угодно видеть императрицу прямо сейчас, можете подождать здесь. У меня еще много раненых, которым надо помочь. Судя по тону доктора, Аня изрядно потрепала ему нервы. Он позвал одного из мушкетеров: рыжего, высокого и крепкого мужчину с маленькими веселыми глазами. Тот как раз разговаривал с еще тремя мушкетерами, когда его окликнули: — Месье, чем могу служить? — спросил он, слегка поклонившись. — Прошу прощения, что отвлекаю, не могли бы вы проследить, чтобы эта мадемуазель никуда не ходила без сопровождения. Видите ли, она была сильно ранена во время нападения и еще слишком слаба, но желает встретить Ее Величество, — Афанасий развел руками, мол ничего не может поделать. Аня молча стояла в стороне, не показывая, что слова доктора как-то задевают ее. Он говорил так, будто она совершенно не могла позаботиться о себе. Но с другой стороны она его понимала. Перед ним была всего-лишь слабая фрейлина, которой так не повезло оказаться на пути острия шпаги: — Почту за честь, — мушкетер снял шляпу и еще раз поклонился. Афанасий ушел помогать остальным, которых как раз начали выносить из дома. Их было человек тридцать. В повязках, без сознания, стонущих от боли. Слишком много страданий. Аня хотела закрыть глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать этого. Перед глазами снова встали сцены из кареты. Она знала, что на всю свою жизнь запомнит их. Но девушка продолжала смотреть, потому что понимала, на войне всегда так, а то, что они ступили на тропу войны, она не сомневалась: — Мадемуазель, — вдруг окликнул ее рыжий мушкетер, заставляя оторвать взгляд от раненых солдат, — позвольте представиться, Портос. Он изящно поклонился и залихватски покрутил усы: — Просто Портос? — вырвалось у девушки, но она тут же себя исправила. —  Прошу простить мое невежество, фрейлина Ее Величества Анна Кравцова. Девушка сделала книксен, забыв о ранении, и тут же скривилась от боли. Портос в ту же секунду поддержал её за локоть, когда она начала терять равновесие: — Что с вами произошло? — Ничего серьезного, — слабо улыбнулась девушка, — всего лишь царапина. Главное, что Ее Величество цела и невредима. — Вы храбритесь, — игриво улыбнулся Портос, — что безусловно я ценю в солдате, но, как полагаю, храбрость это удел мужчин. Аня заметила, что игривость и кокетство были свойственны характеру этого человека. Он делал это без какого-либо умысла, но безусловно, это добавляло ему шарма. Но последние слова заставили девушку нахмуриться: — Месье, что же по вашему свойственно женщинам? — Я задел вас своими словами? — Нет, что вы. Мне просто интересно. Любопытство, я так полагаю, свойственно нам? В глазах мужчины промелькнула досада, но он постарался вежливо перевести тему: — Я с большим уважением отношусь к женщинам и ни в коем случае не хотел вас обидеть. Мадемуазель, я вижу, что вы можете постоять за себя. — Чтож, дорогой друг, — к ним подошел еще один мушкетер, — кажется впервые ваши слова не сразили женское сердце. Это был черноволосый молодой человек, судя по всему чуть старше Ани, с открытым и умным взглядом. Он положил руку в перчатке на плечо Портоса и улыбнулся: — Мадемуазель, позвольте представить моего очень хорошего друга и товарища Д’Артаньяна, — кажется Портос обрадовался, что его друг так вовремя появился. Молодой мушкетер, сняв шляпу, поклонился. Девушка повторила все то, что сказала Портосу только уже без книксена, лишь кивнула головой: — Мне чрезвычайно жаль, что с вами произошло такое несчастье, — Д’Артаньян говорил искренне, — поверьте, все виновные будут обязательно наказаны, клянусь честью. — Благодарю, месье, вы очень добры. Он был очень пылок в речах, но Аня считала, что не следует разбрасываться клятвами. Тут появилась императрица в сопровождении всех фрейлин. Девушка с радостью заметила, что все были здоровы, лишь бледные лица говорили об испуге. Её Величество провели к одной из карет. Женщина держалась стойко. Она подошла к девушке. Аня хотела присесть в реверансе, но императрица, мягко улыбнувшись, не позволила ей этого сделать: — Я рада, что вам уже лучше, фрейлина Кравцова. Вы повели себя невероятно храбро и спасли мне жизнь. По приезде в Париж я вас награжу. — Благодарю, Ваше Величество, это был мой долг. Она увидела в глазах Екатерины Второй то, что все время беспокоило саму девушку. Нападение было спланировано. Девушка твердо решила по приезде во дворец поговорить с капитаном и хорошим другом Александра, который возглавлял армию в этом путешествии и сообщить ему о своих подозрениях. Она знала, что ему можно доверять. Но её волновало, что она ещё не видела его в толпе. Как только императрица села в первую карету. Портос воскликнул: — Мадемуазель, я восхищаюсь вами. Теперь я навеки ваш покорный слуга. Аня в недоумении посмотрела на него. Д’Артаньян засмеялся и пояснил: — Мой уважаемый друг и я очень ценим верность короне, а вы, судя по благодарностям от самой императрицы, доказали эту верность. — Значит, месье, вы больше не считаете, что храбрость чужда женщине? — спросила девушка, обращаясь к Портосу. — Как я могу! Губы растянулась в улыбке. Аню посадили в самую последнюю карету, где лежали и сидели раненые с Афанасием. Девушка чувствовала на себе взгляды мушкетеров, некоторые из русских солдат кланялись ей. Она была смущена таким вниманием, ей хотелось скорее добраться до кареты. Перед тем как сесть, ее взгляд скользнул по толпе. Один из мушкетеров в этот момент прикреплял шпагу к поясу. Девушка с грустью подумала, что понятия не имеет, где её шпага. Мушкетер ловко запрыгнул на коня и, проезжая мимо кареты, мельком взглянул на Аню, заставив ту вздрогнуть и поспешить занять свое место.