Ветвь магнолии

      В начале зимы компаньон уже не сомневался в их взаимной привязанности. И поэтому он очень удивился, когда не получил приглашения на грядущий бал, один из четырёх крупнейших в году. Юноша ждал до последнего, заказал себе костюм - но нет, приглашения всё ещё не было. Рионель знал, что его генерал не мог забыть или запутаться, а значит, он не хотел видеть своего компаньона.       Это было очень странно, и Рио ощутил что-то, очень напоминающее болезненный укол обиды или даже ревности, но твёрдо решил держать свои эмоции в руках. Ведь всё шло хорошо, и он не замечал никаких признаков усталости или скуки в их общении с Шай Нингом. Юноша даже успел подумать, что Шиан мог заболеть. И, хотя тот, на памяти Рио, никогда не чувствовал недомогания, компаньон не исключал этот вариант. После ещё одного дня молчания, Рионель решил всё-таки отправиться в дом своего покровителя и проверить, всё ли с ним в порядке.       Войдя в сад, юноша направился к дому. Явившись без приглашения, он не решился войти с задней двери, от которой у него был ключ, а потому, позвонил в парадную. И замер. Из дома генерала лилась музыка. Она трепетала в верхушках деревьев, украшенных затейливыми фонариками, взлетала ввысь, к ледяным звёздам, и вновь низвергалась на землю, заставляя сердце то биться быстрее, то наоборот, медленно пропускать удары. В просторной гостиной Шиана стоял великолепный белый рояль, прекрасного тона и замечательно настроенный. Но, за всё время, что Рионель провёл с Шай Нингом, он никогда не замечал, чтобы тот хотя бы касался его.       Дверь отперли, и Рио заметил, что в доме было непривычно темно. Слуга генерала принялся было тихо объяснять юноше, сколь не уместен его приход, когда чарующая музыка внезапно оборвалась.       - Что ж, проходите, раз пришли... - услышал компаньон голос Шиана откуда-то из темноты комнат.       Юноша несколько секунд колебался на пороге: он не любил быть не к месту, и в то же время не мог пренебречь прямым приглашением покровителя. Наконец, он шагнул в дом и осторожно пошёл на голос. Как он и предполагал, генерал сидел за роялем, сгорбившись и тяжело опираясь на его крышку. В комнате было темно и царил сущий беспорядок, лишь пламя нескольких свечей неровно трепыхалось на сквозняке: окна были открыты, и в комнате властвовал стылый холод. Шай Нинг был одет в широкие штаны и тонкое, такое прозрачное кимоно, что можно было считать, что он был до пояса обнажён. Рионель знал, что тело Шиана покрыто татуировкой, но у него никогда не было возможности рассмотреть её целиком. Теперь же ему показалось, что на теле молодого воина шевелятся змеи. Услышав шаги приближающегося юноши, генерал сделал было попытку повернуться к нему, но, то ли не смог, то ли передумал.       Компаньон подошёл к нему, протянул руку и легко прикоснулся к плечу мужчины - проверить, не замёрз ли он, и не пора ли закрывать окна. Его настораживало странное состояние его патрона: не то болезненное, не то…       - Вам плохо? - юноша обеспокоенно нахмурился.       - Нет. - покачал головой тот. - Мне… - видимо, некоторое время он пытался определиться с собственным состоянием, но, очевидно, тоже не смог. И переменил тему. - Я тебя сегодня не звал.       - У вас жар. - Рио покачал головой и направился к окнам, чтобы закрыть их. - Я беспокоился о вас и приехал проверить, всё ли в порядке.       - Неужели? – каким-то чужим, незнакомым тоном ехидно спросил Шай Нинг. Компаньон удивлённо оглянулся, но потом всё-таки дотянулся до окна, с усилием закрыл тяжёлую створку. Потом вторую.       - Я пошлю за врачом.       - Вы забываетесь, Рионель - генерал тяжело поднялся на ноги и неожиданно в два скользящих шага преодолел расстояние, что их разделяло. На плечо юноши легла тяжёлая рука. - Не смейте командовать в моём доме.       - Я просто не хочу, чтобы вы разболелись. Я пытаюсь позаботиться о вас, Шиан, - компаньон непонимающе посмотрел в лицо мужчины. В темноте глаза Шай Нинга казались пугающе, нечеловечески глубокими, полными холода.       Говоря это, юноша непроизвольно шагнул назад. Шиан, который всё ещё держал юношу за плечо, пошатнулся, но быстро выпрямился, и, чтобы сохранить равновесие, резко поставил руки по обе стороны от лица Рио, опираясь на стену и лишив того любых путей к отступлению. Дыхание генерала пахло ежевичным вином. Он тяжело дышал, по-прежнему глядя в лицо компаньона.       - Вы пили? - юноша снова озабоченно нахмурился. Он не пытался ни выскользнуть из рук мужчины, ни даже искать возможность освободиться. - Да что с вами такое, Шиан? Что случилось?..       Некоторое время генерал смотрел в глаза Рионеля, словно силясь что-то прочесть в них, а потом медленно наклонился к нему, тихо целуя в шею горячими губами. Рио на миг перестал дышать. Ему показалось, что прикосновения Шай Нинга обжигают его - но за жаром пришла не боль, а сладость. Наверное, компаньон был бы счастлив, если бы не одно очень важное но:       - Шиан… - юноша положил ладони на грудь мужчины, чуть отстранился. - Вы пьяны. Позвольте мне проводить вас в комнату, вам лучше прилечь. - он говорил негромко, но твёрдо. Если трезвый генерал не позволял себе подобного поведения, то на это была причина, - думал компаньон. Он мог бы сдаться, мог бы сделать так, что эта ночь окажется одной из лучших в жизни Шай Нинга… но Рионель чувствовал, что сейчас в его генерале проявилась чужая, пугающая, нечеловеческая сила. И дело было не в том, что Рио опасался нетрезвых людей – нет, с ними он как раз знал, как обращаться. Но этот холодный и жёсткий голос, немигающий взгляд, даже поворот головы… напоминали кого-то, кто являлся юноше в ночных кошмарах.       Шиан не ответил, лишь провёл кончиками пальцев по щеке компаньона, снова потянувшись к нему. Рионель почувствовал, что если он не даст поцеловать себя, Шай Нинг потеряет равновесие и упадёт. Компаньон позволил, но на поцелуй практически не отвечал, стараясь уловить момент, чтобы подхватить мужчину и, в идеале, увести его в комнату, уложить спать. Ему не нравился такой генерал: юноше казалось, что тело его умного, вежливого и сдержанного друга занял другой… человек, совершенно чужой и незнакомый. Пугающий.       Шай Нинг словно почувствовал эти мысли. И отстранился.       - Чем вы недовольны, Рио? Я плохо забочусь о вас?       - Нет-нет, очень хорошо. - компаньон скользнул ладонями по его горячей груди. - Вы чудесный человек, и я очень благодарен вам. Более того, - он заглянул в тёмную бездну глаз генерала, - Вы мне очень нравитесь. Вы благородный, красивый, сильный человек. Но, я боюсь, что утром вы будете жалеть о том, что хотите сделать сейчас. Я не хочу, чтобы вы жалели. Давайте я провожу вас в комнату и приглашу врача? А когда поправитесь, сделаю всё, что вы захотите.       Шиан рассмеялся. И, более не говоря ни слова, отвернулся от юноши. Молча открыл дверь на веранду и вышел. Через несколько мгновений раздался плеск воды. Рионель выдохнул, стряхивая с себя дурман поцелуев. Он не решился уйти и теперь в лёгком замешательстве бродил по комнате, не узнавая её - генерал никогда не позволял себе быть настолько неаккуратным. Вернее, он не позволял этого вовсе.       В свете свечи, стоящей на рояле, юноша заметил свиток, который, вероятно, упал на пол. Даже в темноте были заметны большие печати, украшающие документ или письмо. Рио поднял его, чтобы Шай Нинг ненароком не наступил на важное послание, и, совершенно случайно пробежал глазами по строчкам. Смысл витиеватых иероглифов сложился в голове юноши уже после того, как он положил бумагу обратно на рояль. В ней сообщалось о смерти Императора Шиама.       Через некоторое время в комнату вошёл генерал, с которого ручьями стекала вода. Мокрые волосы, словно змеи, обвивали его тело. Рионель заметил, что Шиана больше не шатает из стороны в сторону. Юноша сделал шаг ему навстречу, убеждая себя, что он мог что-то неверно понять. В конце концов, он не прочитал всё письмо, не видел, как именно обращались к Шай Нингу, и не мог быть уверен в том, что… Но, эта манера держать себя. Эта образованность, удивительная даже для аристократов. Эти таланты… Компаньон слышал, что в Шиаме самыми сильными магами были представители императорской семьи, однако, не придавал этому значения до сих пор. И, наконец, отсутствие каких-либо увлечений и романов, даже - и особенно - девушек или юношей на одну ночь… это объясняло всё. И Рио не представлял, как ему теперь себя вести. Поэтому пока молчал и надеялся, что Шиан не заметил, что его письмо поменяло своё местоположение.       - А… - только и вымолвил Шай Нинг, разумеется, всё заметив. - генерал откинул мокрые волосы назад и вздохнул. Потом молча принялся зажигать свечи. - Он был моим отцом. - сказал он, не оборачиваясь.       - Я соболезную. - юноша окинул комнату взглядом в поисках чего-нибудь, что можно было бы накинуть на плечи принца, чтобы вытереть и согреть его хоть немного. Шай Нинг кивнул, по его губам скользнула усмешка. Потом скинул с себя мокрый халат, облепивший его. Рионель вдруг понял, что не змеи обвивали тело генерала: на груди и спине мужчины был вытатуирован дракон. Чёрный Дракон, властелин Тёмной воды. Шиан, между тем, подхватил стоящую на столе бутылку, машинально отпил глоток, но скривился и отшвырнул её прочь. Потом сел на широкий диван и обхватил голову руками.       Компаньон на несколько мгновений застыл, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Дракон, чёрный дракон! Значит, ему не показалось – и тот тёмный взгляд, и угроза, скрытая в каждом движении генерала – всё это было правдой и указывало на его нечеловеческую природу. Но всё же… они были знакомы вот уже несколько месяцев, и юноша знал Шиана, как человека отнюдь не мягкого, но благородного и милосердного, мудрого и спокойного, и этим генерал разительно отличался от того существа, с которым Рио пришлось столкнуться почти два года назад. К тому же, на интуитивном и магическом уровнях Рионель чувствовал, что в его нынешнем покровителе намного больше человеческого, чем было в том, другом. Юноша сделал глубокий вдох и медленный выдох, прислушиваясь к себе. Его влечение к генералу, сочувствие его потере переплавлялись в тёплую нежность, которая, в свою очередь, изгоняла липкий страх. И Рио сделал шаг к принцу, потом другой. Развязал пояс, выныривая из просторной бархатной куртки. Потом осторожно сел рядом с Шианом, накинул куртку на его плечи - и не стал убирать руки со спины мужчины.       - Ты… любил его?       - Да. Наверное… - Шай Нинг помолчал. - Он меня - ненавидел. Хорошему сыну полагается скорбеть по отцу, но в моей душе лишь пустота. Впрочем, я никогда не был хорошим сыном...       Рионель неожиданно для себя прижался щекой к его плечу:       - Не представляю, как можно ненавидеть тебя. Мне кажется, ты почти идеален. Я думаю, он должен был гордиться таким сыном. Может быть, он просто не показывал тебе? Не хотел баловать?       - Я делал всё, чтобы так и было, но напрасно. Дело не в том, каков я, а в том, кто я и как родился. Моя мать умерла при родах, и отец так и не смог простить мне её смерть… - Шиан посмотрел на Рионеля, на губах его играла горькая улыбка. - Кроме того, она не была человеком. Я сильнее, чем мои старшие братья, а значит, угроза престолонаследию. Я долго не понимал, что же делаю не так, чем же так провинился перед отцом, но потом понял: это просто политика.       - Это чудовищно несправедливо! Ты ведь не пешка, не фигурка в игре. Он должен был любить тебя, гордиться тобой… - юноша вздохнул. - Мне жаль, что он так много потерял.       - Спасибо. Спасибо, Рио.       Движимый состраданием к его боли, компаньон потянулся к Шай Нингу, легко коснулся губами его шеи, ещё не целуя, но обозначая свою нежность. Шиан замер, его дыхание на миг прервалось. А потом он вдруг порывисто обнял юношу, уткнувшись в его плечо. Сердце мужчины стучало часто, но глухо. Рионель слушал этот стук и чувствовал, как по его телу разливается тепло. Он гладил Шиана по влажным волосам, едва касаясь губами шеи и плеч принца, но каждое следующее прикосновение становилось чуть дольше предыдущего, чуть больше похоже на поцелуй. Пальцы генерала заскользили по спине юноши, обвели плечи, вплелись в волосы. Он отстранил от себя компаньона, а в следующий миг приник к его губам поцелуем. Рионель снова почувствовал, что Шай Нинг наблюдает за ним сквозь полуприкрытые веки, и ответил на поцелуй с готовностью и радостью. Потом подумал о том, что слуги, наверное, всё ещё не спят, и прошептал:       - Пойдём. Дадим навести здесь порядок. - и поднялся, потянув за собой Шиана. Взял его за руку, повёл по лестнице наверх, мимоходом подумав, что никогда еще не был в спальне своего генерала. Молодой мужчина послушно последовал за ним, не в силах думать ни о чём, кроме горящих на его коже поцелуев и тёплых пальцах, настойчиво сжимающих его руку.       Спальни Рио, впрочем, так и не разглядел: понял только, что там была большая кровать. Кажется, с балдахином. Всё остальное было совершенно не важно. Важно только то, что Шиан был с ним, хотел его. Рионель помог генералу избавиться от остатков одежды и на секунду замер, с восторгом рассматривая его. У юноши были разные любовники, но он без сомнений отдал бы лавры самого прекрасного Шай Нингу. У него было сильное и гибкое тело, светлая, почти светящаяся в темноте, кожа, и в неверном свете пламени камина казалось, что чёрный дракон на ней живёт - и медленно движется, могучий и грозный.       Со дня их первой встречи Рионель был влюблён в этого человека, и желал его, временами даже не осознавая это желание. Но, сейчас он чувствовал не только страсть – но и нежность, и тепло, и глубокую благодарность. Ведь Шай Нинг мог разрушить жизнь компаньона всего лишь несколькими фразами, и, в целом, имел на это и основания, и право. Однако, он не только не стал этого делать, но и дал Рио второй и, пожалуй, единственный шанс, и позволил ему быть рядом с собой.       Юноша благоговейно опустился на колени, обнял бедра мужчины и стал покрывать поцелуями его совершенное тело. И когда Шиан вздрогнул и выгнулся, хватая ртом воздух, компаньон обнял его, словно желая показать, что тот больше не одинок, а потом, увлекая его на кровать, порывисто прижал принца к себе.       Проснулся компаньон в одиночестве. Он заворочался, неторопливо потянулся. Всю ночь юноше снились странные, непривычные сны: засыпая, он расслаблялся и упускал контроль над своими способностями, и не просто читал тех, кто находился рядом с ним, но и, раскрываясь навстречу их желаниям, почти был ими. Он делал это и не во сне - с теми клиентами, к которым чувствовал уважение, но не влечение. Тогда он как бы становился ими, был потоком их эмоций и желаний, но после неизбежно чувствовал себя использованным, грязным. Такие вторжения чужих ощущений выматывали Рионеля, но и позволяли хорошо делать свою работу.       С Шианом же было иначе: во время близости юноша сам желал его, и вместе с тем не хотел касаться его разума, опасаясь потерять ту малую толику доверия, что, как ему казалось, появилась между ними. Зато во сне - во сне Рио открылся почти полностью, и ночные видения генерала накрыли его с головой. Они были полны усталой грусти и чего-то более глубокого и сильного, более всего похожего на горечь. Компаньону даже показалось, что он узнал того, чей лик незримо присутствовал в сновидениях молодого мужчины: волна солнечно-золотистых волос, каскадом спадающая с плеч, пронзительно синие глаза и улыбка, коварная и нежная одновременно, хотя это и казалось невозможным – не узнать его было трудно. Впрочем, вокруг Рио витали призраки и других образов: молодой, высокий и удивительно красивый мужчина с тёмными волосами, чем-то похожий на самого Шай Нинга, прелестная юная девушка, отчего-то льющая горькие слёзы… На какой-то призрачный миг компаньон узнал самого себя, и ощутил, как в это мгновение сны генерала наполнились искренней теплотой. Юноша улыбнулся, вспомнив восторг ночных объятий, а потом укрылся с головой и решил поспать минимум до обеда.