Ветвь магнолии

      В тот вечер шёл сильный снег. Ветер, бушевавший до того несколько дней, улёгся, и огромные хлопья теперь летели вертикально вниз - и мягко опускались на землю и сплетенные ветви кустарника, посаженного вдоль дорожек парка. Рионель наблюдал за снегом, ссутулившись на подоконнике, держа в тонких пальцах чашку с остывшим чаем. Последняя чашка чая была горькой. Вот уже несколько часов он чувствовал это: тишину, опустошение, холод.       Холод, казалось, проник в каждую клетку его тела, сковал его, оставил в мертвом оцепенении. Юноша не мог и не хотел двигаться: он не повернул головы даже на звук колокольчика, шаги и приглушённые голоса в холле. Бьянка так и нашла его, худого и бледного, замершего на подоконнике. И когда она набрала в грудь воздуха, чтобы окликнуть его, Рио тихо произнёс:       - Я знаю.       Альба подошла ближе, положила перебинтованную руку на плечо юноши, сквозь свои бинты и тонкую ткань рубашки чувствуя холод его кожи. «Как у Шиана», - подумала она.       - Генерал…       - Да. - Рионель всё ещё смотрел на снег. Лицо его было отстранённым, неживым. Альба уже видела такие лица - у приговорённых к смерти, обречённых, смирившихся. «Как бы не натворил ерунды», - озабоченно подумала молодая женщина.       - Его последним словом было ваше имя. Он любил вас.       Компаньон вздрогнул. Медленно, будто преодолевая боль, повернул голову, посмотрел на Бьянку.       - Я знаю.       Снова - почти никаких интонаций. Альба вздохнула:       - Его тело сейчас в моём доме. Я подумала, вы захотите попрощаться… не на официальной церемонии.       Юноша помолчал, словно не совсем понимая, что она имеет ввиду.       - Я могу сделать портал, - подсказала она.       Рионель молча кивнул.       - Тогда нам нужно выйти на улицу, здесь стоит защита. - Бьянка окинула взглядом домашнюю одежду компаньона и вдруг добавила непривычно мягким тоном: - Оденьтесь теплее.       ...Они вышли из портала недалеко от особняка, где был устроен рождественский приём, и Альба мягко взяла юношу под руку, ведя его в дом.       - Прямо по коридору и налево. - Рионель повиновался голосу Бьянки, чувствуя себя, как во сне - в том ужасном сне, когда все происходящее кажется обычным, будничным, но отчего-то сердце сжимается от безысходности, и проснуться никак не выходит. Он толкнул дверь, и не сразу понял, что действительно видит Шиана: неестественно бледного, неподвижного, укрытого тонкой простынёй по самый подбородок.       - Этого не… не может быть… - Рио наклонился над телом, не решаясь прикоснуться к влажным чёрным волосам. - Это не ты. - юноша хрипло засмеялся, падая на колени. Мужчина был похож на его Шиана, но, конечно же, не был им. Не мог им быть. Его Шиан был живым, тёплым. Его Шиан научился не скрывать свои эмоции, его Шиан обещал выполнить любое желание…       - Живи… Живи, пожалуйста! Живи!!! Ты же обещал!!!..       Бьянка опустилась рядом с юношей, решительно обняла его, вздрагивающего от почти бесшумных всхлипов, стала гладить мягкие синие волосы. На каждое прикосновение её обожжённые руки отзывались болью, но она не замечала этого. Она больше ничего не говорила, просто обнимала и гладила Рионеля - и думала о том, как рассказать ему, что она теперь - его семья.       ...Следующие дни слились для компаньона в непрерывную, неразличимую череду. Бьянка не отпустила его одного - ни в его дом, ни в дом Шиана. Откровенно говоря, юноша и не стремился туда: свой дом он не навещал уже довольно давно, а вернуться в особняк генерала не мог, тот хранил в себе слишком много воспоминаний, причинявших Рио сильную боль. Его вещи доставили в Роса Альба, поместье Бьянки, и сам Рионель часто ловил себя на мысли о том, что чувствует себя не то покинутой вещью, не то брошенным животным. Он больше не плакал: горе оглушило его. Юноша почти не ел и почти не спал - ему просто не хотелось ни того, ни другого. С удивительным спокойствием он воспринял появление на похоронах особ из императорской семьи Шиама – двоих старших братьев принца. Бьянка, державшая Рио под руку, не подошла даже поздороваться с ними, а на представлении лишь коротко и весьма прохладно кивнула им.       После похорон состоялось оглашение завещания. Шай Нинг разрешал своим друзьям взять по одной памятной вещи из его дома, а сам дом, равно как и всё остальное состояние, отписал Рионелю. Компаньон, услышав это, встал и вышел из зала: внезапно ему стало трудно дышать, и даже показалось на миг, что рядом с ним идёт кто-то высокий, темноволосый и тёплый. Кто-то, кто даже сейчас заботился о нём.       «Я люблю тебя», - прошептал Рио, надеясь, что Шиан услышит его, в каком бы из миров он ни был.       Позже юноше принесли письмо из Гильдии Компаньонов - в письме говорилось, что, согласно завещанию генерала Шай Нинга, часть его средств ушла на погашение долга, поэтому Рионель не должен более выплачивать ежегодный взнос. Это означало, что отныне он не обязан был работать компаньоном.