Тысячеликий Какаши

      Оставив на клона уборку и консервацию, я пошел следом за Шимурой. Очень хотелось поинтересоваться, что делать с бессознательными тушками, но решил — это слишком эмоционально и будет лишним.       От моего дома по переулкам мы пришли в глухой дворик, где за обшарпанной дверью, напоминающей вход в подвал, обнаружился широкий лаз.        — В торговом квартале у тебя было задание? — эхом отразился голос главного Корешков.        — Да, — без тени эмоций легко солгал я.        — Что именно?        — Подозрения на фанатиков. Не подтвердились.        — Подробности, — продолжил допрос Шимура.       Я коротко и сухо объяснил, что шиноби снасильничал женщину подозреваемого, она жива, ее муж не опасен, потому что тут вся его жизнь, и гадить своей семье не станет.       А по поводу того, что я крутился около Акеми — придумал, что это был способ стать своим и быть допущенным до секретов группы фанатиков. Либо, если не сработает внедрение, обманом увести дочь и потребовать от ее отца правды в качестве выкупа.       То, как я объяснил свое поведение, Данзо понравилось, или мне так показалось. Около одной из развилок он сначала пошел влево, а затем вернулся и направился в другой коридор.       База Корня напоминала вычищенную канализацию, но все равно трубы-коридоры производили гнетущее впечатление. Я честно пытался запомнить дорогу, но запутался и бросил это дело.       Надо будет сбежать, как-нибудь вырвусь. Бегать быстро я умею.       Одна из дверей открылась в просторную комнату с искусственным освещением, и с нее началось короткое затворничество, названное ознакомлением с личным составом.       Бойцы Данзо были одинаковы на вид и похожи на деревянных кукол, настолько пофигистичные, что казались не живыми. Даже манера вести бой похожая, только менялись особые умения.       Но больше всего меня поразило наличие Сенджу среди болванчиков. Он был одним из тех двоих, которых я отлупил в своем дворе. Запомнил по рисунку на маске и длинным каштановым волосам.       Прошлая память подсказывала, что такой спец был у Третьего в АНБУ. Могло ли их быть два?       Так что, заинтересовавшись шиноби со стихией дерева, я доканывал этого деревяшку тренировками и иногда расспросами. Но тот молчал, как партизан.       А потом пошли задания вне Деревни с опасными вылазками в чужие страны. Так однажды мы преследовали торговцев живым товаром аж в Стране Ветра и даже успели поцапаться с песчаными с потерей двоих бойцов с нашей стороны. Благо мы не носили опознавательных знаков в таких миссиях и какой-то особой формы.       На одном из таких заданий от всей группы остался только я, мои собаки и тот Сенджу.       Едва живого я перенес его через границу и еще неделю выхаживал как кутенка. Менять повязки было особенно сложно из-за длинных волос шиноби. Но просто отрезать мешающие патлы я постеснялся.       Едва очухавшись, Сенджу поблагодарил меня и попытался сесть.        — Ух, ты! Оно говорящее! — опрокинул его обратно. — Лежать! Я не для того тебя лечил, чтоб ты померло. Швы чувствуешь?       Кивок.        — Вот и не ерзай, не то разойдутся.        — Я говорю, — запоздало заметил Сенджу.        — Раньше ты рот раскрывало только, чтобы сказать «Да», «Нет» и «Вас понял», как бы это сложно назвать диалогом. Напомни, как тебя зовут?        — Киное.        — У тебя есть брат по имени Тэнзо? — подал я чашку с лекарством.        — Нет, — задумался. — Не знаю. Здесь я один такой.        — Ладно. Поговорим завтра, Киное. Тебе нужно поспать… «Один такой»? Так ты не девчонка?!        — Нет! — возмутился длиннопатлый. — Я парень!        — Да вас хуй разберешь, все одинаковые, — буркнул я.