Тысячеликий Какаши

      После ночной тренировки днем я был слегка не в себе, а еще меня мутило. Может на меня так подействовало выпитое накануне?       Дело в том, что после борделя я сходил «проведать» свою домашнюю пивоварню. Вроде бы что-то вменяемое получилось только в одной из восьмидесяти двух бутылок, которые я спрятал в ванной комнате, потому что там было темно, прохладно и последствия взрывов браги легче вымывать. Но это точно был не эль. Ну, или я уже успел окосеть к тому моменту.       Самой моей умной мыслью в тот день было — запереться в комнате, пока меня никто не увидел в таком виде. Нарваться на штрафы с занесением в личное дело? Спасибо, обойдусь.        — Какаши, что ты делаешь? — влезли в окно Гай и Киное, когда я им не открыл дверь.       Я посмотрел на Киное, а потом медленно перевел взгляд на столовую ложку, ряд стаканов и пустые бутылки без этикетки с водой, которые были расставлены на столе. Я смотрел на замысловатый набор и так же долго думал.        — А, дошло! Хочу понять, сколько я вчера выпил. У меня было две бутылки под квас, семьдесят пять бутылок с суслом и пять с элем разных видов. Из каждой бутылки я выпил по одной столовой ложке. Это Двадцать пять мили-ли… милилили… миллилитров. Двадцать пять умножить на восемьдесят два… это получается.        — Два литра и еще пятьдесят миллилитров, — помог с задачей Гай.       Слишком резко кивнув, я рванул в туалет блевать, а оттуда медленно к кровати, на которую рухнул лицом вниз. Та протестующее скрипнула, но выдержала.        — Через полтора часа будут раздавать миссии. А ты стоять ровно не можешь!        — Пожалуйста, пусть Киное сделает моего клона, — пробубнил в наволочку.        — Что?        — Сделайте клона похожего на меня, никто не догадается! — проорал в подушку, только чтобы не подниматься.       Думал выспаться, ага, ООО «Счаз» к вашим услугам!       Как специально на этой «торжественной линейке» нам выдали миссию по сопровождению посла в Сунагакуре. Благо отправляться нужно было на следующий день, а не сегодня. Превозмогая похмелье, я полез за свитком для грима.        — У меня этих музюкалок, как у моей бывшей, — вывалил на постель порошки и банки в поисках нужного цвета, который я давно не использовал. Были еще у меня банки, которые я ни разу не открывал.       Если бы не свиток, то это говно занимало бы все полки и ящики в моей комнате. Что поделать, хенге ненадежно и легко снимается, так что не годится для обмана шиноби. А вот грим, крикнув «Кай», не снять как иллюзию. За незаметность приходится платить.       В этот раз решил закосить под родственника Минато, выкрасив волосы в желтый. А перед зеркалом бросил коробок с голубыми линзами, чтобы утром вставить.       Я бы мог обойтись и без перекраски, если бы точно знал, что в Суне не столкнусь с бабулей Чиё, чьих дочь и зятя или сына и невестку грохнул мой отец. Сакумо предупреждал, что Чиё не только мечтает о его смерти, но так же сделает всё возможное, чтобы прикончить меня.        — Лучше бы послали шпионить или украсть что-нибудь важное, или и первое и второе вместе.        — Тихо спиздил и ушел, называется — нашел, — хмыкнув, процитировал мою любимую фразочку Киное.       Такими темпами скоро очеловечится настолько, что и не догадаешься, где он провел сознательное детство.       Жара, песок забиваясь в сандалии, обжигает пальцы ног. Мы тащимся в середине каравана с охраняемым объектом. Ах да, мы еще в плащи закутаны, потому что лучше духота, чем превращение черных вещей в дополнительный источник тепла. Мне-то легче со светлыми волосами, а вот Гай и Киное капюшоны снимали только по ночам.        — Не говори, что мне делать, а я не скажу, куда тебе пойти, — злился я.        — Чо?       Охранник торговцев, чья телега тащилась впереди нас, всё время лез поправлять, считая, что мы ему мешаем выполнять его работу. Этот детина даже не был шиноби, так что его наезды выглядели «слегка» неадекватно.        — Съебался нахрен! — и, понизив голос, процедил. — Иначе при нападении, я тебя живым щитом сделаю!        — Чо ты мне сделаешь, пацан?       Только я засучил рукава, как ко мне подошел Гай, который всё это время шел по другую сторону от кареты посла.        — Он же специально нарывается, — придержал за плечо, — чтобы потом компенсацию стрясти за побои.       Детина, насупившись, глянул на Гая и, наконец, отвалил.        — Это где такая дурь законом зовется?        — Ты чего?! На истории в Академии спал? Сенджу Хаширама ввел множество законов защищающих простых людей, чтобы они лучше к нам относились! Правда, на сегодняшний день этот закон действует только в Стране Огня, а раньше так было везде.        — Первого погубило чрезмерное человеколюбие! — и шепотом добавил. — А что там про синяки сказано и побои без синяков? Я это так, для общего образования спросил.       Далеко впереди в мареве показались ступени внешних стен Сунагакуре. Казалось, что под ними плещется вода, но такой же эффект я множество раз видел над асфальтом, а потому не заинтересовался.       «Голова» каравана начала забирать влево от миража, чем неожиданно заставила занервничать Гая, но я его успокоил объяснением, что мираж появляется в стороне от настоящего предмета, а уж воды под стенами Суны никогда не было.       Пройдя через расселину, мы оказались на широкой площади, забитой тканными прилавками. Казалось, в этом пестром гомонящем людском море можно было потерять что угодно: от кошелька до жизни на острие смазанной ядом спицы. Рынок пестрел красками, отливал сталью и блестел стеклянными поделками, которые в Сунагакуре делали чуть ли не на каждом углу. От этого разноцветья в голове навязчивым мотивчиком звучала песенка из мультика про Аладдина.       И была бы та песенка к месту, если бы находилась Страна Ветра на востоке, а не на западе, если бы тут знали рецепт булата, если бы тут строили замки, а не вот это (я про скучные здания), похожее на гигантские куличики со стекляшками-окошками.       После Конохи Суна казалась мертвой, зелень росла только в кадках и горшках, оттого виды Деревни казались еще более неприветливыми и скучными. Особенно после толчеи рынка.       Отделившись от каравана, мы пошли по пыльной улице в гостиницу. Наш чинуша попытался было возмутиться, мол, ему не положено по статусу своими ногами часто пользоваться, но ему вежливо отказали, сославшись на внутренние правила Суны. И если бы только этим был недоволен наш сопровождаемый. Больше всего его бесило ожидание, но ведь никто не обещал, что посла примут в день приезда.