Тысячеликий Какаши

      Без сомнения, это была «гениальная мысль» взять и поиграть в Нострадамуса, когда нам тут еще хрен знает сколько торчать!       Я не гений, я — дебил.       В конце недели посла удостоили встречи с таким же, как он, чинушей, который заседал в маленьком кабинете где-то под землей, потому что окон тут не было и, по ощущениям, мы спустились гораздо ниже уровня улиц.       Над оформлением, ни внутри, ни снаружи, никто особо не морочился. Там, где нельзя было воткнуть цветных стекляшек, вообще ничего, кроме голых стен из песчаника, не было. Казалось, что мы зашли в логово гигантского крота и его слепая морда появится за одним из поворотов.       Кабинет тоже не блистал, но тут хотя бы была какая-то картинка, вероятно, символизирующая в этой норе окно.       За спиной суновского бумагомарателя, который принимал нашего посла, маячило не трое (обычно нанимали полную команду), а четверо телохранителей. Все с прямоугольной тряпкой на лице, заменяющей местному варианту АНБУ матерчатые маски, которые носились под «фарфоровыми» мордами.       Форма суновцев напоминала ту, что носят обычные джонины и чуунины в Конохе, только наплечники другие и ткань, вместо зеленого цвета, выкрашена в грязно-оранжевый, как мокрый песок не самого чистого пляжа. А еще не было «мишени» на спине, которая символизировала просраную Деревню Водоворота. Хотелось бы посмотреть в глаза тому дизайнеру, который выдумал «спецовку» нашего АНБУ, потому что черно-серая форма с красным шарфиком, конечно, круто выглядит, но не удобная из-за отсутствия карманов спереди. В подсумок много не напихаешь, рискуешь или штаны потерять, или подставиться из-за смещенного центра тяжести.       С разгрузкой было бы удобнее. Нет, конечно, по-пластунски с кармашками на груди не поползаешь, но с другой стороны, я уже и не помню, когда в последний раз на брюхо падал.        — Каонаси-сан, можете подождать снаружи.       Кивнув нашему послу, вышел за двери, в кабинете остались только чинуши и бумаги.       Ради конспирации вместе с внешностью я менял имена. Пока еще ни разу не повторился. Специально для ников у меня был блокнот, в который я записывал не только их, но и короткую справку о том, как выглядело то или иное «Имя», ведь пару раз я уже сталкивался с потребностью влезть в уже отработанную шкурку, как было с «Клависом».       Напротив «Каонаси» было: желтый блонд, голубые глаза и схематичное изображение грима, который я использовал. Из-за шрама и приметной родинки на подбородке приходилось также маскировать лицо, иногда уподобляясь Канкуро из манги. Сейчас я подражал бездомному Богу из «Унесенные призраками».       Наверное, я цеплялся за воспоминания о прошлом, раз вспоминал то существ, то персонажей из различных историй и книг, когда искал идею для новой личины. Да, скорее всего так.       Стоять просто так было скучно, заговаривать с песчаными никто из нас не спешил, так что я и Киное достали книжки с самодельными обложками. Гай только тяжело вздохнул, будто забыв, что никакой книжкой нас нельзя отвлечь настолько, чтобы мы перестали отслеживать происходящее вокруг.       И нет, читал я не чтиво Джирайи, у меня фантазия богатая, без чужой помощи справляюсь. Да к тому же к огромным сиськам равнодушен, какими наделяет Джирайя всех героинь своих романов.       Если Киное пытался вникнуть в хитросплетения и тайны социальной жизни на стыке с психологией, то я налегал на мистику и всякие страшилки, заодно подтягивая бытовые знания и подыскивая идеи для новых личин и псевдонимов. Я не тешу себя надеждами, что прошлое будет неисчерпаемым ресурсом идей. В конце концов, кое-что я начинаю потихоньку забывать, потому что уже сейчас я мало что помню про себя, про Василия… Да, фамилию я уже забыл.       Раскрыв блокнот с именами, в самом начале я дописал только одно слово, оставив колонку с описанием пустой.        — Каонаси-сан, я могу с вами поговорить, без посторонних?       Песчаник, который подал голос, не стал для меня сюрпризом, как и его личность.       Яшамару уходит дальше по коридору, я иду за ним, по дороге остановив и отослав обратно Киное, который попытался прикинуться моей тенью.        — Всё нормально, они союзники, волноваться не о чем.       Зайдя за угол, дядя Гаары остановился, обернувшись ко мне. Он молча сверлил меня взглядом, будто это я его попросил об одолжении, а не наоборот.        — Вы разгадали предсказание, Яшамару-сан? — корчу идиота, широко улыбаясь.        — Откуда ты это мог узнать? От кого? — в голосе слышен рык, а я, продолжая улыбаться, тычу пальцем в потолок.        — Никто из них не мог ничего рассказать какому-то…        — Нет, — делаю страшные глаза, обрывая песчаного, — над людьми.       Яшамару проводит по лицу рукой, смотрит хмуро, сопит.        — Я понял, — мрачно. — Ты проводник божьей воли. Что им, — копируя мой жест, показывает вверх, — от меня надо?        — Всё просто, не умирайте.       От этой дебильно-радостной лыбы у меня уже лицо болит.        — Может они сказали как?! У меня нет другого выхода!        — Из любой ситуации, как минимум два выхода, даже если тебя съели! В любой ситуации говори: «все идет по плану», — мало ли какой ебанутый у тебя план.       У Яшки задергался левый глаз.        — Безысходность — это не отсутствие выхода, — генерировал я «мудрости», — а незнание его местонахождения.        — Еще варианты будут?        — Искавших выход дверь не впечатлила? — отыгрывать психа, так по полной программе! — Я говорю то, что слышу, — указываю себе на голову. Всё, что я знаю — твоя смерть ничего не решит. Станет хуже, чем было. Опасная проблема, опасна для самой себя. Вам должно быть понятнее о чем я говорю, я ведь не знаю о чем это предсказание.       Поняв, что ничего конкретного от меня не добиться, Яшамару махнул рукой и кивнул в ту сторону откуда мы пришли.       Похоже, столкнуться с четверкой Яши придется не единожды. А сказать мне ему больше нечего. Подробностей не помню, знаю только, что его смерть повлияла на Гаару, но совсем не помню, зачем это было сделано. Действительно ли собирались убить джинчурики? Или проверяли его?       Хорошо, что это не моя проблема.