Тысячеликий Какаши

      Первую неделю после окончательного утверждения команд (Хинату всё же оставили мне) уже можно было брать простенькие миссии, но я решил сачкануть, попросив своих генинов узнать друг друга получше, поиграв в гида и туристов. С каждого по пять «достопримечательностей» и объяснения за что «гид» любит эти места. Клон спиздел что-то про важность этого задания и развеялся, а второй пошел имитировать слежку за выполнением урока, пока я мял подушку больной головой.       Толком не проснувшись, я, не глядя, похлопал по второй половине футона. Надеялся по привычке подгрести под бок Хоноку, но не обнаружив на месте, решил, что пора бы проснуться и найти ее. Не полапать, так хоть завтрак попросить.        — Что-то я вчера сильно перебрал, — с выражением отрыгнул и, оглядев кухню, застыл соляным столбом, потому что Хонока была не одна.       Три пары удивленных глаз были мне, как красная тряпка быку, но я бы сдержался, если бы Акеми не ляпнула: — Ты стал еще красивее, чем был в детстве.        — Пошли вон отсюда, — процедил я.        — Какаши…       Кто мне посмел возражать, я не заметил, а напустив жажду крови, снова повторил: — Пошли вон отсюда. Чтоб я вас тут больше не видел!       Разогнав подружек, сам сел за стол под хихиканье Хоноки и, обидевшись, сложил руки на груди.        — Я и не замечала, что дома ты такой рассеянный. Ты трижды прошел мимо них в одних трусах и ничего не заметил.        — Дом — это дом, в чем хочу, в том хожу. Могу вообще без трусов! И вообще, зачем тебе такие подружки?! С них станется подсыпать тебе какой-нибудь дряни, когда ты отвлечешься.        — Они не станут…        — Они друг друга травили, я тебе рассказывал!        — Просто у меня нет других знакомых и так они у меня всегда на виду. Клон всегда следит за ними.        — А Кушина?        — Она старше меня, с ней скучно. У нее все разговоры только о детях.       Фыркнул, улыбнувшись: — Вспомни потом эту претензию, когда сама станешь мамочкой. Ладно. А Юхи Куренай чем тебе не угодила? Я же вас знакомил? — задумавшись. — Или нет?        — Всё время говорит только об Асуме, и что тот ее замуж не зовет.       Почесав в затылке, понял, что вариантов больше нет.        — Вот! — догадалась Хонока о моих размышлениях. — Понял наконец! Не волнуйся, они мне ничего не сделают. Я им расскажу, что ты о них думаешь и… — заговорщическим шепотом, — что убьешь их, если со мной или ребенком что-то случится.       Мрачно: — Я их живьем освежую и скормлю свиньям.       Хоноку этот разговор похоже забавлял, раз она улыбалась и не выглядела напуганной.        — А почему не собакам?        — Не хочу их травить поганым мясом.       Когда развеялся второй клон, который следил за седьмыми, пообещав, что обязательно продолжим, мне пришлось оставить Хоноку.       После «экскурсии» генины окопались в беседке у ручья в Городе на дереве, заглядывая в чужие записки и, иногда, что-то в них дописывая, пока Хьюга следила бьякуганом.        — Если бы вы только любопытные носы совали, — покачал головой, напугав генинов внезапным появлением, — а так… Три сотни кругов вокруг центрального парка на одной ноге, дебилы. И по клону оставьте, чтобы свои дописки зачеркнуть!       Хината подняла руку: — Я не умею, — тихонько так проблеяла дрожащим голоском и глазками хлоп-хлоп, будто невиноватая пай-девочка, просто рядом стояла, а не на шухере.        — И ты портила чужие записки?!        — Нет, Какаши-сенсей.        — Значит, потом научу делать теневых клонов. А теперь… бегом!       Глядя в след удаляющемуся пылевому облаку, покачал головой.        — Гай будет в восторге, если их повстречает.