Форма и содержание

Проснулся я от ощущения лёгкой щекотки и приятного тепла, разливающегося по всему телу. Давно я так хорошенько не отдыхал. Никаких снов, никаких кошмаров. Я поёрзал, устраиваясь поудобнее, и… подскочил, одновременно открывая глаза. Росс лежал бодрствуя, закинув руки за голову, и наблюдал за моими дерганиями со знакомой полуулыбкой. Ещё бы ему не ухмыляться: ведь я ночью не просто переместился на его половину постели, но и практически оккупировал самого Росса. Причиной щекотки стали волосы на его груди, которую я, видимо, использовал вместо подушки. Подозреваю, что закидывал на него ноги и всячески прижимался. Хорошо хоть слюни не пускал. Наверное. Сейчас я ни за что не поручился бы: предательское тело функционировало отдельно от разума, претендуя на собственную жизнь. Особенно преуспел член, чуть не выпрыгивая из трусов. Кажется, я покраснел. — Прости. — Я постарался отодвинуться. Росс продолжал держать руки за головой и улыбался так победоносно, словно хотел показать: «Вот видишь, я тебя не лапаю, не пристаю, но ты сам, сам тянешься ко мне, обнимаешь меня, хочешь большего!» А я ведь действительно подумывал о продолжении. Что мне мешало послать дурацкую интригу нахрен, рассказать ему все как есть и получить классный секс? Или продолжать молчать и всё равно приятно провести время? А-а, чёрт, не знаю! Кажется, он начинал слишком нравиться, и секс только бы усугубил это впечатление. Именно то, что в какой-то момент мне захочется присвоить его себе, пугало до ужаса. — Как спалось? — Он действительно кайфовал от ситуации, которая приводила меня в замешательство. — Отлично. Мне было божественное откровение. Поднимайся — мы уезжаем. Кэрол вышла нас проводить и, забавляясь, смачно поцеловала меня в губы, поглядывая на Росса. — Приезжайте, когда у меня наметятся выходные — славно погуляем! — Шепнула она напоследок. Такси, вызванное ею, уже поджидало перед отелем. Росс не сразу сообразил, что оно предназначается нам, а когда до него дошло, нахмурился: — А где твой джип? — Продал. Так ты едешь или нет? Разумеется, я не собирался расставаться с любимым авто. Всего-то лишний раз подстраховался на случай, если люди Адама или, того хуже, его шефа до сих пор караулят меня на дороге. Таксист высадил нас около большого салона по прокату автомобилей, где мне за наличный расчет быстро оформили Форд Мустанг с неплохим движком. — Значит, вот как ты живешь: толкаешь краденые тачки? Я сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей. Важнее пустых пикировок было решить, что делать по приезде в первую очередь. К тому же не хотелось ни оправдываться, ни нагромождать ещё большую гору лжи. А что может отвлечь лучше, чем тема спорта? Мы успели обсудить бокс, бейсбол и перешли к моему любимому футболу: традиционно прошлись по менеджменту «Чарджерс», разложили перспективы «Форти Найнерз» и сделали прогнозы на Супер Боул. Но когда среди прочих игроков Росс упомянул нашего Джо, стало понятно, что и эта тема не обойдется без недомолвок. Чем ближе мы подъезжали к родному дому, тем напряженней становилась обстановка. Помню, как в шестнадцать ехал из спортивного лагеря, разрываемый противоречивыми чувствами. Перед самым отъездом в тёмном, пропахшем пылью лодочном сарае гребцов-академистов у меня случился первый в жизни секс. Конечно, сексом по большому счёту это назвать можно было только с натяжкой: мы всего лишь беспорядочно целовались, тёрлись и неловко просовывали руки в шорты друг друга, ощупывая члены и задницы. Но тогда мне казалось, что весь мир перевернулся. И ничего не будет прежним. Сейчас я уже не был впечатлительным подростком. Но то, что эта поездка стала особенной — безусловно. Оставалось только расставить всё по своим местам. На въезде в город я подключил новый телефон и под пристальным взглядом Росса связался с Тревисом. Он улаживал дела с Майклом — процесс не быстрый, если учесть что в выходные административная машина практически стопорится. — Подключу службу безопасности и приеду сам — пора заканчивать с этой преступной конторой, — бодро отрапортовал Тревис. Да, время игр прошло. Пора возвращаться в действительность. Я припарковался у клуба и выключил зажигание. Росс подобрался. — Твой друг привезет деньги? — Да кому они нужны! Слушай, всё не так, как ты думаешь. Долгая история… на самом деле я не хотел ввязываться, но Крис… — Стоп! Ты работаешь на Криса?! — Что? Нет конечно! Крис мой… В это время раздался звонок: Тревис и служба безопасности подъехали. Я дотянулся до трубки, чтобы ответить. Последнее, что помню — Росс, резко выбрасывающий руку в мою сторону. И темнота. Если вы думаете, что выбрались из дерьма, оглянитесь вокруг — возможно, вы ошибаетесь. Но не так сильно, как я, когда изображал из себя крутого парня. Мой дед говаривал: «Экономику развалили дилетанты», а ему можно верить — как-никак человек вживую наблюдал падение Уолл-стрит. Что бы он сказал при виде собственного внука, валяющегося связанным на шёлковых подушках, провонявших приторными духами, как какая-то одалиска? Поза, в которой я очнулся, была крайне неудобной. Высоко задранные руки, крепко примотанные к изголовью, затекли и страшно ныли. Я попробовал приподняться выше, чтобы ослабить натяжение пут, но дурацкая скользкая ткань не оставляла особо возможностей для маневра. Интересно, сколько времени я провел в отключке? И главное — какого чёрта? Собственно, то, что Росс провёл меня как факир на сельской ярмарке простодушных фермеров, не вызывало сомнения. Оставалось узнать, что ему надо. А точнее, насколько затянется мой путь к нормальной жизни. Думать о чём-то худшем не хотелось совсем. К счастью, ждать пришлось недолго. Послышался характерный звук отпираемой двери и на пороге появился он сам. Следом вышагивала обозленная фурия — мисс Эванз. Росс оседлал единственный стул в комнате, не предложив даме сесть, что с его стороны было крайне невежливо. Так же, как и притащить меня сюда. Пока он помалкивал, но от прежней развязности не осталось и следа. Серые глаза отливали стальными оттенками. Опущенные уголки губ, сжатая челюсть — передо мной сидел совершенно другой человек — опасный хищник, с которым шутки плохи. И я ещё представлял, как трахаю его пистолетом! Наивный идиот! — Рассказывай! — Ванессе не терпелось поболтать. — Где этот говнюк — Крис? Что вы задумали? Я проигнорировал её экспрессию и обратился к Россу: — Я так понимаю, что деньги нашлись? — Ты сам виноват: если хотел отвлечь внимание, не следовало оставлять купюру в сейфе, — едва пожал плечами Росс. — Согласен, — кивнул я. — Жест пижонский и бессмысленный. Но тогда мне показался забавным. Что-то ещё? — По мелочи. Но ты молодец. Можешь сказать, почему ты вернулся? Я так понимаю, файлы у Криса. Сколько он за них хочет? — Крис! — снова вклинилась Ванесса. — Мне следовало сразу догадаться, что он не собирался продавать клуб, когда сбежал как крыса! — Положим, речь шла не о продаже, а о переуступке за символическую цену. — Юрист во мне не утерпел вставить пару слов. — Он сам виноват — не нужно лезть в долги! — Ванесса обвиняюще ткнула в меня ярко-алым наманикюренным ногтем. — Которые вы сами ему и организовали! — уточнил я. — И теперь он хочет покрытия убытков взамен на компромат? — Это вступил Росс. Удивительно, как я раньше не замечал его цепкость и холодный ум. — Верните всё, иначе я за себя не ручаюсь! — Удивительно, как хладнокровная женщина может превратиться в визжащую суку. Она повернулась к Россу: — Вытряси из него информацию, делай, что хочешь! Кажется, что с её растопыренных пальцев с алым маникюром вот-вот закапает кровь. Росс посмотрел на неё нечитаемым взглядом. — Моё дело — охрана. — Твоя обязанность — обеспечивать безопасность от и до. А из-за этих двух говнюков сейчас под угрозой все наши начинания здесь. Ладно, плевать! До вечера терпит. Она развернулась на высоченных каблуках и пулей вылетела из комнаты, напоследок громко хлопнув дверью. Оставила нас наедине — как мило. Я старался не смотреть на Росса: таким он мне тоже нравился, едва ли не больше прежнего, а развивать в себе стокгольмский синдром совершенно не входило в мои планы. Собственно, и планов-то никаких не было. Не знаю, что имела ввиду Ванесса относительно вечера, но явно что-то не очень хорошее для меня. Удивительно, что не поступало вестей из клуба. Мои похитители вели себя спокойно, значит, Тревис с ребятами ещё не добавил им головной боли. Мне оставалось только ждать. Вот только руки окончательно онемели. Я в очередной раз встряхнул ими, чтобы восстановить кровообращение. Росс продолжал молча восседать на стуле и наблюдать за мной. Не знаю, что такого интересного он видел в моей персоне, сбегать я не собирался. — Ты не задаёшь вопросов, — через какое-то время нарушил тишину Росс. — А смысл? — Тебе не интересно, где ты и что тебя ждет? — Где я? Думаю, на той самой вилле, которая фигурирует в записях. Уверен, что наше с тобой рандеву сейчас тоже показывают по монитору. — Нет, — покачал головой Росс, — я отключил камеры. — Зачем? — Честно говоря, с камерами мне было как-то даже поспокойней. — А ты любитель хоум-видео? — Росс улыбнулся прежней насмешливой улыбкой. — А ты любитель садо-мазо? — Я поднял глаза, намекая на связанные руки. — Больно? — с внезапно нежными нотками в голосе уточнил Росс. — А сам как думаешь? Не вижу в этом смысла. — Ты должен понимать, что всё всерьёз — мы не шутим. Это тебе не детские забавы — угнал тачку, прокатился с ветерком… Вы влезли в большие неприятности! — Ладно. — Мне начинали надоедать его нравоучения, как будто я и сам уже не понял, что зря поддался на авантюру. — Давай поговорим по-взрослому. Только развяжи меня. Для этого ему пришлось встать одним коленом на постель и наклониться надо мной. Его едва уловимый запах, ставший уже привычным, ударил в ноздри, и организм отозвался теплой волной, прокатившейся от щек до кончиков пальцев на ногах. А Росс к тому же принялся массировать затёкшие запястья, чем окончательно выбил меня из колеи. Я выдернул руки, которые покалывало множество невидимых иголок, и отодвинулся, делая вид, что сажусь поудобней. — Ты знаешь, где сейчас Крис? Вы поддерживаете связь? Чего он хочет? — Крис в Европе. Он… В этот момент у Росса завибрировал телефон. Я мысленно чертыхнулся. Так бывает только в любимых сериалах моей тётки Эмили: герой не может сделать признание на протяжении десятка серий — то одно мешает, то другое. Росс слушал молча, всё больше хмурясь. Под конец его лицо совсем потемнело. — Ясно, — отрывисто бросил он. — Не психуй. Закройся в кабинете и жди меня. — Это ваши штучки? — Он едва ли не рычал. Видимо, ребята всё-таки решили взять клуб под контроль, не дожидаясь меня. А может, именно поэтому. Я пожал плечами. — Очевидно. — С ума сошли?! Вы не понимаете! — Это вы не понимаете! Клуб не ваш и никогда вашим не был! — Да причем тут клуб?! Вечером с Восточного побережья прибывают серьезные ребята, понимаешь? Очень, очень серьезные! Здесь замешаны большие деньги — вас просто в порошок сотрут! Так вот о чем упоминала Ванесса! Кажется, мне совсем расхотелось встречаться с этими серьезными ребятами, особенно, если я буду лежать связанным на шелковом белье в неизвестно где затерявшемся загородном борделе. Видимо, на моём лице отразилось некоторое понимание, потому что Росс подостыл, провел рукой по волосам и спросил с надеждой: — Можешь отыграть назад? Я покачал головой. Даже если отозвать наших людей, отменить операцию ФБР уже не получится. Там уж точно не в игрушки играют. Проблема только в том, что начнут они не раньше понедельника-вторника, а крутые ребята по мою душу приедут уже сегодня. Так глубоко в дерьмо я попадал впервые. — Дай мне номер, я сам свяжусь с Крисом! — Росс продолжал на что-то надеяться. Но я-то понимал, что напрасно. — Бесполезно. Шестерёнки уже закрутились. Лучше подумай о том, как самому выйти без потерь. — А ты? Что будет с тобой? — Почему тебя так волнует моя скромная персона? — Меня сильно беспокоил этот вопрос с того самого момента, как я здесь оказался. Росс не выглядел победителем. — Ты мне нравишься, — напрямую ответил он. — И я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. А оно обязательно произойдет, если мы не изменим ситуацию. Мне не удастся контролировать приезжих и защитить тебя я тоже не смогу. В кои-то веки кому-то я оказался не безразличен! Настолько, что ему хотелось меня защитить. Даже если это был очередной блеф, пускай! — Мы можем свалить вместе прямо сейчас! — Почему эта идея не пришла мне в голову раньше?! — Прости, малыш, ты просто не понимаешь: это не такая работа, с которой можно просто уволиться! — За тобой висят… — я просто не мог выдавить из себя слово. Хотя в случае Росса прекрасно осознавал, что такой человек способен убивать. — Что? А-а, нет. То есть, раньше — да. Но тогда это делалось с благословения дяди Сэма — так что, сам понимаешь — не в счёт. В Афганистане над этим особо не успеваешь думать. — Я гадал — армия или спецслужбы. Значит, всё-таки, военный. — Бывший. Слышал про «не спрашивай, не говори»? Не дотянул до отмены каких-то жалких восемь месяцев! И всё — ни работы, ни содержания, ни послужного списка. Пошёл туда, кому оказался нужен. И теперь я так просто не брошу. Да мне и не позволят, — закончил он свои откровения невесёлым смешком. — Прости, мне жаль, что так получилось, — тихо сказал я. — И всё-же тебе лучше уехать. Скоро здесь будет жарко! — Что ты имеешь ввиду? — Крис в данном случае ни при чём. То есть почти. Начиналось действительно с него. Но сейчас вмешалась ФБР. — Что-о?!! Росс, вскакивая, отшвырнул стул с такой силой, что его обломки откололи от стены кусок штукатурки. Он подскочил ко мне, вцепился в плечи и принялся трясти. — Зачем?! Когда?! Какого хрена вы наворотили?!! — Это вы наворотили! — Я орал в ответ, одновременно выкручиваясь из его сильной хватки. — Влезли на чужую территорию! Кто вас звал?! У меня не оставалось другого выхода! — Так вот какие откровения тебе послали! — Росс успокоился так же внезапно, как и вспылил. Но продолжал меня удерживать. Мы оба тяжело дышали после вспышки. — Когда они будут здесь? — Не знаю, не уверен… могу позвонить. — Нет уж, хватит звонков. Он отпустил меня, вскочил и принялся ходить по комнате как зверь, загнанный в клетку. Сходства добавляло и то, что время от времени он взрыкивал, словно в бессильной ярости. Наконец, присел и взял мои руки в свои ладони. Трогательный жест, совершенно не вязавшийся с обстановкой. — Малыш! Пообещай мне, что я тебя больше не увижу! Что ты не станешь геройствовать и совершать глупые поступки. Ты молодой парень — у тебя все впереди. Я не уговариваю сразу бросить рискованный бизнес, но по крайней мере — будь осторожен. Я должен быть уверен. Обещай! — Ты меня отпускаешь?! — Я не уверен, как пойдет дело с ФБР, но твоя жизнь в опасности. Такое не прощают. Да ты и сам знаешь. Они по-любому будут тебя искать, но так хотя бы есть шанс. Я ничего не ответил. Вглядывался в его лицо, стараясь запомнить каждую чёрточку. У переносицы залегла глубокая складка. Я протянул руку и подушечкой указательного пальца провел по ней и вдоль линии бровей, разглаживая. Во взгляде Росса появилось удивление. Не дав ему опомниться, я приблизился вплотную и потянулся к его губам. Они были суховаты и открывались неохотно, словно он до конца не осознал происходящее. Я лизнул нижнюю и прихватил собственными губами верхнюю, заставляя впустить меня. Росс коротко вздохнул и вдруг ответил со всей силой нерастраченного желания. Через минуту интенсивных поцелуев, переходящих в укусы, борьбы сплетённых языков и неконтролируемых спонтанных объятий, мой уровень адреналина зашкаливал, а член упирался в застежку штанов, отчаянно требуя своего. Но вначале я добрался до члена Росса, такого же жаждущего, горячего, наполнившего мой кулак до отказа. Росс с силой выдыхал и стонал всякий раз, когда я сжимал его плоть, проводя по особо чувствительным местам. Естественной смазки хватало с избытком для приятного скольжения. Я подтолкнул Росса, побуждая откинуться назад. Тот момент, который несколько раз представлялся в мечтах, теперь воплощался наяву. Крупная красная головка с прозрачной слезой, показавшейся из отверстия, притягивала взгляд. Я облизнул уже опухшие губы, вдохнул и взял член в рот, поощряемый особо громкими стонами Росса. Никогда я, наверное, не сосал так интенсивно, усердно и, по возможности, виртуозно. Сменяя темп, наклон, стимулируя промежность и вылизывая мошонку. Когда до оргазма осталось совсем немного, я сменил позу: лёг на Росса, притираясь членами. Из-за разницы в росте целоваться было не совсем удобно, зато покусывать соски через ткань — вполне. Росс подмахивал бедрами как заправская шлюха. Меня самого вело от эмоций, пережитого, не отпустившего чувства опасности — бешеный коктейль, подводящий к сокрушительной разрядке. Росс таки исхитрился под конец впиться мне в рот и поймать финальный сокрушительный вскрик. Губы стали настолько чувствительными, что даже малейшее прикосновение к ним языка прожигало насквозь. Постепенно эйфория отступила. Я скатился с Росса, неловко заправил член в трусы. Он сделал то же самое, отводя взгляд. Словно мы оба не понимали, как такое с нами могло произойти. — Ты не натурал, — обвиняюще буркнул Росс. — Очевидно, нет. — Но ты никак не давал понять… — Для этого были веские причины, не находишь? Больше мы не затрагивали эту тему. Да и о чём говорить? Мы оба понимали, что случись всё иначе — было бы только тяжелее. Росс раздвинул плотные шторы, закрывающие французские окна. Теперь я понимал причину, по которой меня связали. Что толку в замках на двери, когда окна выходили прямиком на лужайку. Я ступал вслед за ним, упираясь взглядом в широкую спину и крепкую задницу, а к горлу уже подкатывала горечь. Всей своей душой я тянулся к нему, хотел остаться с ним, но разумом понимал: то, что у нас было — максимум, невероятный подарок свыше, который я буду помнить долго. Он сказал, что я ему нравлюсь, только и всего, но делал и рисковал намного большим, чем это можно предположить при обычном романтическом интересе. — Как ты? — Мы остановились у неприметной калитки в высокой стене, скрытой густыми зарослями лиловой бугенвиллии. — Я справлюсь. Пожалуйста, не возвращайся! Пусть моя слабость не будет напрасной. — Ты считаешь, что проявляешь слабость? — Ага. — Он широко улыбнулся, как Росс из той, прежней жизни. — И глупость. — Да-а, ты с первой встречи показался мне глуповатым, — поддержал я его игру. — Зато я молодец: воспользовался советом Тимоти. Он мне сразу сказал: будет тяжело — отсоси Россу, и он вытащит тебя из дерьма! Росс напрягся. — Ты ему поверил? Ужасно хотелось его поцеловать. Но делать так было нельзя — как неправильно отрубать хвост по частям. Я позволил себе только прикоснуться к его предплечью. — Я верю тебе. Даже после того, как ты меня надул. — А ты меня! — В расчете? Он легонько подтолкнул к выходу: — Иди! Я шагнул на пыльную безлюдную дорогу и огляделся, позади с небольшим хлопком закрылась дверь. С одной стороны отчётливо слышался шум океана. Я развернулся в противоположную и зашагал, то и дело оглядываясь. По пути меня подобрал пикап серфингистов. Весёлая компания не пожалела и одолжить телефон, поэтому высадили меня прямиком в горячие объятия Тревиса. — Куда тебя отвезти? — уточнил он, и я задумался. Собственно, перебирать варианты я начал, еще трясясь в кузове вместе с досками для плавания. — Поехали к моему дорогому другу Адаму. Пора стребовать с него один должок. Освободились мы только к вечеру, и я попросил Тревиса увезти меня к Терезе. Одиночество и неуверенность заставляли искать место, где можно найти душевное равновесие. С другом хорошо уходить в отрыв, но открыть то, что лежит на сердце, и за мудрым советом я поехал к бабуле. У каждого человека должны быть свои якоря. Воспоминания, за которые цепляется память, дорогие сердцу вещицы, особенные люди. Когда я лежал после сытного ужина на знаменитом кожаном диване, то ощущал, что все факторы сошлись в одном месте.Тереза сидела рядом, неспешно перебирая мои волосы, а я, тоже не торопясь, в подробностях, рассказывал свою историю. Не скрывая промахов, чувств, опуская только некоторые сугубо личные подробности. Она позволяла выговориться, задавала наводящие вопросы, а её небольшая ручка продолжала дарить покой. — Франческо понравился твой Росс, — заметила Тереза невзначай. — Он же и рта не раскрыл! — Дорогой, ты недооцениваешь своего дядю. В лошадях он действительно разбирается так себе. На прошлой неделе посоветовал поставить на гнедую кобылу в третьем заезде, и она предсказуемо пришла последней. Разумеется, я и не собиралась делать ставку, но тем не менее. Зато служение Господу учит читать в душах людей. Как видишь, он оказался прав — молодой человек повёл себя достойно. Приводи его завтра на обед, хочу с ним познакомиться! Я мысленно застонал. Это был самый сложный момент во всей истории. Я уже голову сломал, как поступить правильно. — Не могу, нонна. Он в тюрьме. У меня просто не было другого выхода. Пока Майкл раскачал бы неповоротливую государственную машину, плохие ребята не оставили бы от Росса мокрого места. Он мог сколько угодно храбриться: уж не знаю, что Росс собирался наплести в свою защиту, но я не стал рисковать. Адам после встряски стал сговорчивее и организовал задержание по обвинению собственника клуба в мошенничестве и присвоении. И если о кровожадной красотке Ванессе Эванз я не собирался лить слёзы, то сильно переживал за Росса. Полиция обещала обеспечить защиту, но сколько можно держать человека за решёткой, даже ради его собственной пользы? А если и ФБР решит сделать его козлом отпущения? У меня оставалось всего пара дней в запасе, чтобы принять решение. Не говоря уже о самом главном: захочет ли Росс уехать? Сам я хотел попробовать. Впервые за долгое время. Мы обсуждали эту идею с Тревисом, и друг заранее затосковал. Он всегда понимал меня лучше многих, поэтому не пытался отговорить. Только как всегда подколол: — Ты даже сексом с ним толком не занимался! А если мужик убеждённый топ? Что будешь делать, Энжи? Подставишься?! Я вспомнил, как подскакивал пульс, когда он обыскивал меня в первый раз. На вилле, по сути, он держал мою жизнь в руках. Клянусь, я попробую довериться ему! Только бы он согласился уехать! — В Европу? — переспросила Тереза. — Что вы там будете делать? Положим, в свадебное путешествие съездить можно. Париж, Рим, Барселона, Вена… хотя нет, лучше Милан — в последнее время в Вене отвратительно дают оперу. А в Милане — распродажи. Поедете зимой, привезёте всем подарки. Твои кузины обожают тряпки. Вы ведь геи — должны разбираться! Напрасно я пытался втолковать, что это не увеселительная поездка, а суровая необходимость из соображений безопасности. — Ерунда, — заявила бабуля. — Дай мне подумать. Она сложила руки на груди и прикрыла глаза. Дыхание её стало размеренным и минут через пять она захрапела. Я тоже полежал немного. Напряжение последних дней постепенно отпускало. Рассказ вслух Терезе только укрепил решимость. На задворках копошилась мыслишка, что я просто нашёл очередной повод сбежать от сумасшедшей семейки и использую Росса как прикрытие. Но, не успев оформиться, была затолкана обратно. Потихоньку встав с дивана, я на цыпочках сходил за шалью. Вечера в Калифорнии могут быть прохладными, а бабуля такая маленькая, что мгновенно замёрзнет. — Думаешь, я спала? — вдруг раздался её голос. — Позови Марию, пусть принесёт телефон. И кофе, сегодня я заслужила кофе! Помощница сбегала за трубкой и принесла на подносе вместе с крошечной чашкой, чуть больше напёрстка. — Я собираюсь пережить своего доктора! — заявила бабуля. — А потом обязательно дам знать ему на том свете, сколько чашек кофе выпила после его кончины. В это время установилось соединение, и она перешла на итальянский. Я тоже говорил на нём, но угнаться за цветистыми выражениями и перескакиванием с одних родственников на других, большинство из которых я не знал, даже не пробовал. — Винченцо — такой милый мальчик. Обещал разузнать про твоих злодеев. Когда ты упомянул про Восточное побережье, я сразу подумала про него. Он часто приезжал к нам, когда Алекс был маленький. Судя по всему, «милому мальчику» давно перевалило за полтинник. Я смутно припомнил добродушного мужчину, приехавшего с многочисленными домочадцами на какое-то торжество. Они жили в Нью-Йорке и, судя по всему, дела у них шли неплохо. Оставалось умиляться бабулиному оптимизму: исходя из её представления, все до сих пор должны были жить в «Маленькой Италии», а встречаясь на углу улицы или в сабвее — здороваться и передавать приветы. И, конечно, знать всех преступников вдоль Атлантического океана. Ни больше, ни меньше. Но она так радовалась собственной идее, что я не посмел её разубеждать. Спать я отправился в одну из многочисленных детских. В наше время мы устраивали целые бои за верхний ярус, но сейчас я забрался в нижний, уставившись в темноте на нависший надо мной потолок, представлял, что когда-нибудь привезу сюда Росса. Постепенно мысли перескочили на то, как будет смотреться его обнаженная задница в одной из дальних беседок, и рука сама легла на член. В середине процесса я вырубился.