***
Стиснув кулаки, Лексус пытался унять ярость, что поднималась внутри жгучими волнами. Предательства среди своих он уж точно не ожидал, а тем более от мага письмён. Но чтобы не выносить внутренние распри на всеобщее обозрение, Дреяр молчал до самого леса. Старый дом его деда уже давно был заброшен и частенько служил для мага особым уединённым пристанищем. Вот только сейчас оно не обещало тихое расслабление, а вовсе наоборот. Иссохшиеся стены деревянного дома в самой глуши леса всегда дарили блондину умиротворение. Но почему он решил отвести Джастина именно сюда, мужчина сам не мог ответить. Наверное, ещё с детства это место казалось ему самым безопасным, крепостью, но с непрочными стенами. — Что это значит, Фрид? Ты пропустил ведьму? Лидер стоял у небольшого кухонного столика и смотрел в запылённое окно, не находя в себе силы повернуться к напарнику лицом. Если он, не дай бог, увидит в глазах зелёноволосого хотя бы намёк на предательство, то без промедления свернёт ему шею, даже без разбирательств. А этого Лексус не мог себе позволить. Команда слишком ценна, слишком важна, чтобы позволять злости брать над собой вверх. Погода за окном особенно ярко отражала его внутреннюю бурю, капли дождя всё усиливали интенсивность своих ударов о стекло, грозя в скором времени перейти в настоящий ливень. — Конечно же нет, Лексус, ты меня знаешь, я никогда бы так не поступил. Неужели ты считаешь, что в наших рядах затесался предатель? Это же не шутки, пустить в город ведьму, когда во всю идёт празднование фестиваля, это настоящее сумасшествие. Я не верю, что кто-то из братства мог на такое пойти. Да и ни у кого не было мотивов, Хартфелия всем нравилась, не может быть такого, чтобы у неё появились враги, — Дреяр впил пальцы в спинку стула, который стоял напротив, с такой силой, что ногти неприятно заскрипели по неровностям деревянного полотна. Может у жрицы и не было врагов, но у мага молний их было предостаточно. Возможно, нападение на блондинку служило особым предупреждением ему или даже местью за что-то. — Почему ты покинул свой пост? Как ты, черт возьми, оказался в другом конце города почти у самого здания братства? — Лексус всё ещё не оборачивался, пытаясь слухом уловить в интонации своего напарника то, что сможет укрыть обманчиво-спокойное лицо, ведь Джастин всегда умел сохранять холодность. Но только громовержец молчал и достаточно долго, что начинало порядком действовать на нервы. Дреяр и так никогда не славился терпением и сейчас в особенности. Резко развернувшись, зло зарычал на Фрида, отчеканивая каждое слово, — Почему. Ты. Покинул. Пост?! — Я знаю, что будет, если я тебе скажу, но я уверен, что она тут не причём, Лексус, — маг письмён резко замолчал, отводя взгляд от своего лидера. А блондин опасно сузил глаза, начиная догадываться о ком идёт речь. — Мира, — облокотившись о край стола, он устало прикрыл глаза, слушая первые раскаты грома. Уж эта дьяволица способна на многое, в этом Лексус не сомневался, — расскажи мне всё: почему ты покинул пост, как это связано с Миражанной и почему ты был у здания братства, куда меня завела своей иллюзией ведьма, — Джастин, наконец, поднял на него глаза и громко выдохнул. — Я всё тебе расскажу, но ты должен мне пообещать, что не будешь совершать никакие глупости, толком не разобравшись. Уверен, что её появление - это чистое совпадение, — Дреяр скривился, в подобные случайности он не верил, особенно в этой ситуации, ведь у Штраус были мотивы для мести, но после непродолжительной паузы он всё же кивнул напарнику, — она уже несколько дней помогала мне в поисках информации о твоём проклятии и пришла к главным воротам, сказать, что нашла одну книгу, но не смогла сама её перевести. А ведь нам по приказу мастера сразу после фестиваля нужно было уезжать, времени уже совсем не оставалось. И она предложила заменить меня на страже, чтобы я смог заняться переводом. Миру тут не в чем обвинять, она только хотела помочь, Лекс. Вот только Лексус совсем не верил в чистые помыслы волшебницы, она самолично высказывала ему о своём желании, чтобы проклятье добило его. И сейчас у мага не было ни времени, ни желания проявлять к Штраус или к нанятой ею ведьме хоть толику милосердия. — И как, книга оказалась полезной? — увидев, как напарник удручённо качает головой, Дреяр снова отвернулся к окну и сцепил зубы. Джастина нужно чем-то занять, чтобы он всё не испортил. Безусловно Фрид всегда принимал сторону своего лидера, но эта ситуация была явно иной, и маг молний не был уверен, что и в этот раз напарник останется ему верен, — На этом ты свободен, отправляйся обратно в город и подключайся к поисковой группе, — Дреяр упёр руки в неровную поверхность немного перекошенного за эти годы стола и опустил голову. Вряд ли хоть кто-то из братства поддержит то, что он собирается сделать, но других вариантов маг просто не видел. — Лекс, только не делай то, о чём потом можешь пожалеть. Я знаю, что ты там накрутил у себя в голове, не стоит срывать свою злость на невиновных, — блондин сгорбил спину и глухо зарычал. Куда уж более виновные, чем Миражанна, маг письмён слеп в своей одержимости Штраус и она явно этим пользовалась. Крутила глупо влюблённым в неё Джастином, желая подобраться к Лексусу. Коварная и очень опасная, но Дреяр сам из того же теста, поэтому и видит девушку насквозь. — Если она невиновна, то я её не трону, обещаю, — эти слова были, как мыльный пузырь, пустыми и быстро теряющие свой вес. Он уже и так знал, что волшебница виновна, а значит и вовсе не нарушит своё обещание перед напарником. Прикрыв глаза, маг молний вслушивался в сильный ветер, что проникал в помещение через высушенные бревна стен. Сама природа своим буйством на его стороне, она тоже жаждет расправы над повинными. — В любом случае, не предпринимай никаких невозвратных действий, пока не поговоришь со мной, — на этот раз ответа не последовало, и Фриду ничего не оставалось, как покинуть старый дом мастера. Ещё какое-то время маг прожигал поверхность стола тяжёлым взглядом, но потом отлепив от него руки, выпрямился и посмотрел в окно. Яркие вспышки молний и громкие раскаты грома словно били в набат, вселяя в мужчину уверенность в своих решениях. Скинув с плеч шубу и кинув её на спинку стула, громовержец направился к лестнице, что вела в подвал. Больше тянуть и сомневаться совершенно не было времени, и оглядев пыльную и тёмную комнату с утоптанной землёй вместо пола, Лексус начал приготовления.***
— Зачем ты это сделала, Мира? Ради мести? — маг молний сжал кулаки, смотря, как с рассечённой губы девушки капля крови стекает на подбородок. Он знал, что убийство члена братства никто не поддержит, но ему отчаянно хотелось свернуть ей шею. — Ты так наивен, Лексус, — с усмешкой произнесла волшебница, облизывая языком кровь с разбитой губы, — по-твоему мир может быть только черно-белым, и каждый человеческий поступок имеет только одну сторону медали? Нет, в нём тысяча оттенков. Вот скажи мне, если великий волшебник бьётся на войне за свою страну, не жалея своей жизни, а отнимая тысячу чужих, то он хороший или плохой? — Я не собираюсь играть с тобой в игры и загадки! Просто скажи мне уже причину, чёртова женщина! — прорычал Дреяр, хватая девушку за ворот её рубашки, — зачем ты подослала ведьму к жрице? Лексуса пробирала дикая ярость, которую он тщетно пытался унять. Штраус коварна, она будет всячески уводить тему, юлить и путать его. И самое главное, что блондину сейчас необходимо – это трезвость рассудка, а иначе разговор поменяет свою главенственную сторону. В насыщено-синих глазах девушки плескалось лукавство, она не чувствовала себя пленницей мага, тёмный подвал с утоптанной землёй вместо пола и магические кандалы на руках не вызывали у неё и толики страха. Заставляя этим Дреяра нервно передёрнуть плечами. Он всегда умел вызывать в людях ужас, ведь все, как жалкие трусы, начинали стрястись лишь при одной мысли о смерти, все… кроме Миражанны. — Ну, как хочешь, я сама тебе отвечу, — продолжила гнуть свою линию пепельноволосая не скрывая свою издевательскую ухмылку, — этот маг будет святым для своей страны, дьяволом для противников и никем для остальных. Понимаешь? У любого поступка есть разные причины и множество последствий. Кто знает, может я сделала это по большой любви, а может из ненависти, разве это имеет значение? Блондин прикрыл глаза, чувствуя, как от гнева закипает кровь. Её игры пора прекратить, пока он ещё может хоть немного держать себя в руках, надо поставить девку на место. Лексус распахнул глаза и посмотрел на ухмыляющуюся Штраус, эту ухмылку магу хотелось выжать из неё силой. И он не стал останавливать себя в этом желании, сдавил шею волшебницы ладонью и со звериным оскалом смотрел, как она, открыв рот, пытается вдохнуть хоть немного кислорода. — Ну и чего же ты не подумала о последствиях, Мира? Или ты думала, что я закрою на это глаза? — ещё несколько мгновений и дьяволице конец, её веки дрогнули и начали закрываться, но Дреяр резка убрал руку и с ухмылкой наблюдал, как пепельноволосая судорожно хватает ртом воздух, — что ведьма сделала с Хартфелией, да и чем девчонка заслужила такой поступок с твоей стороны? — Я знала, что ведьма не причинит настоящего вреда твоей драгоценной блондинке, — прохрипела Миражанна, обхватывая горящую кожу на шеи своей рукой, но всё равно растянула губы в усмешке, отобрав этим у блондина чувства контроля над ситуацией, — а лишь сделает так, чтобы она никогда тебя не полюбила. Я оказала ей одолжение, спасла от тебя. — Спасла? Как тем, что ты натравила на жрицу ведьму, ты могла её спасти? Ты что совсем умом тронулась? Ведьмы опасны и безжалостны, как можно утверждать, что она не причинила Хартфелии вреда? — прорычал маг, сжимая кулаки. Терпение сдавало, и ему всё сложнее было сдерживаться, чтобы не убить Штраус на месте. Она своими выходками отбирает у него время, а ведь его уже и так почти не осталось. — Боже, да ты и вправду ничего не знаешь? — волшебница рассмеялась, заставив Дреяра зло выругаться и схватить её за волосы, дёргая на себя так, чтобы смотреть прямо в её синие глаза, — Лексус, когда ты подобрал громовержцев, то к кому ты их отвёл? Разве не к Полюшке? А кем раньше была старая знахарка до того, как начала лечить братство? Блондин нахмурился, прошлое целительницы держалось мастером в строжайшем секрете, который он не открывал даже родному внуку, тогда, как случилось, что эту тайну знает Миражанна? Увидев на лице громовержца откровенное непонимание, девушка вздохнула. — Ну ладно, если ты не знаешь, то я тебя просвещу. Когда наш доблестный Мараков сражался на войне, то по неизвестной никому причине решил сохранить жизнь пойманной вражеской ведьме, кем оказалась Полюшка. Он привёз её в Магнолию под свою защиту от военных магов совета. Неужели ты никогда не задумывался, почему она живёт в глухом лесу такой затворнической жизнью, и почему магам братства запрещено приводить к ней чужаков? Да потому что она, как бельмо на глазу, для правительства и совета. Лексус отступил на несколько шагов и осел на деревянную коробку, что стояла в углу подвала. Эта новость поразила его до глубины души. Конечно, старая знахарка была ворчлива и озлоблена на весь человеческий род, но он бы даже помыслить не мог, что причина окажется такой. Все его встречи с ведьмами заканчивались одинаково – их смертями. Дреяр бы никогда не рискнул сохранить жизнь столь опасному противнику. А его дед, не просто пожалел одну из них, так ещё и привёз в родной город, чтобы защитить от нападок других магов. — А причём тут громовержцы в твоей истории, — спохватился блондин, снова поднимаясь на ноги и подходя к сидящей на земле девушке, — и жрица, причём тут они? — В своё время не только их спасла Полюшка, да и не одна она помогала тем, кто не прошёл инициацию. Думаешь Фрид один такой, кто помнит испытания веры? Добрая половина ведьм – это пострадавшие несчастные, от рук фанатиков, или даже бывшие жрицы, что сбежали из храмов. Поэтому я знала, что та ведьма не причинит настоящего вреда твоей блондинке, она слишком ценная. Уверена, что ведьмин клан захочет заполучить себе обещанную. Ведь верховные жрицы ближе всего к природному волшебству, а ведьмы верят, что неразделённую магию можно подчинить. От слов пепельноволосой у мага прошёл неприятный озноб по спине, ведьмы могут вернуться и забрать Хартфелию или вообще внушить ей желание самой присоединиться к их клану. Ведь не известно, что та ведьма сделала со жрицей. Дреяр направился к лестнице, необходимо сейчас же предупредить громовержцев, чтобы они неотрывно следили за лазаретом. — И долго ты собираешься держать меня в этом подвале? Это глупо, Лексус, в братстве меня хватятся, лучше сними с меня магические кандалы и выпусти, — блондин сцепил зубы и шумно выдохнул. Штраус храбрости не занимать, так бесстрашно ездит по нервам тому, кто сейчас с лёгкостью может свернуть ей шею. — О, дорогая моя, я решил любезно предоставить тебе несколько часов размышлений над теми способами смерти, что будут тебе больше по душе, — ядовито бросил Дреяр, покидая подвал лесного домика.