***
— Зачем тебе это? Может я хочу остаться тут с Лексусом! — Джастин потупил взгляд в окно съёмной комнаты, слышать такие слова от Миражанны ему было больно. Хотя что он ожидал, когда брал её с собой в это путешествие? Она уже ясно дала ему понять свои чувства ещё в старом лесном домике мастера. Но маг не смог выбрать, не смог решить, что ему дороже семья или возлюбленная. — Мира, неужели ты уже успела забыть его последние слова, брошенные тебе в том подвале? — он сжал кулаки, чувствуя слабость и дрожь в конечностях. Фрида не покидало чувство, будто он оказался между молотом и наковальней. Двойственности ситуации сбивало вечно спокойного мага с толку. Он впервые не знал, что делать и как поступить. Разум капитулировал в этой борьбе. В умных книжках нет ни слова о том, как разлюбить кого-то или заставить полюбить себя, или на крайний случай, как из осколков разбитого вдребезги сердца снова склеить этот жизненно важный орган и продолжить хотя бы существовать. — Может он уже передумал. — Девушка подошла к мужчине, что стоял у окна и смотрел на горизонт пустым и отрешённым взглядом, и обхватила тонкими пальцами его тёплую ладонь. От этого прикосновения он вздрогнул и повернулся, сталкиваясь с нежным взглядом насыщенно-синих глаз, от которого у мага прошла дрожь по телу. — Фрид, давай я лучше останусь тут, может Лексусу будет нужна помощь. Заскрежетав зубами, Джастин снова отвернулся к окну. Это не те слова, что он бы хотел от неё услышать. Совсем не те… Опустив голову, маг прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Почему такое светлое чувство, как любовь всегда граничит с этим гадким чувством ревности? Неужели в любой бочке мёда обязательно должна быть эта треклятая ложка дёгтя? Хотя у Фрида явно были совсем другие пропорции. — Прости, но у тебя только два пути, либо возвращаться в Магнолию, либо отвозить со мной жрицу. — Когда девушка резко вырвала свою руку из его ладони, мужчина с силой зажмурился. Он был глупцом, ему не надо было поддаваться на её упрашивания и сразу ехать за командой в одиночку. На кровати послышалось шевеление, и маг развернулся, внимательно посмотрев на Хартфелию, что неуверенно привстала на локтях и оглядела полуприкрытыми глазами комнату. — Г-где я? — Люси несколько раз моргнула, пытаясь сбить с глаз туманную пелену и поймала на себе внимательный взгляд зелёных зрачков. В голове по немного стало проясняться, и она испуганно расширила глаза. — Лексус… он… жив? — Прохрипела осипшим от страха голосом и попыталась сесть на кровати. — Он в порядке, да и проклятье спало, поэтому теперь ты свободна. — Маг попробовал ободряюще улыбнуться блондинке, но это получилось достаточно вяло и натянуто, от чего он почти сразу снова отвернулся к окну. — Так что сегодня я повезу тебя к верховной жрице, где ты сможешь вернуться к старой жизни и забыть обо всём этом ужасе. Люси опустила взгляд на смятые простыни и прикрыла глаза. Она не была уверенна, что после такого ей найдётся место в старой жизни. Слишком много грехов лежит на её душе, чтобы по-прежнему оставаться жрицей. Они не бывают убийцами… В горле застрял непроходимый ком, который она безуспешно пыталась сглотнуть. Неприятная пустота разлилась в груди, холодным, почти леденящим кровь, потоком. Где теперь вообще её место? Тряхнув головой, Хартфелия подняла глаза и столкнулась с колким взглядом Миражанны. Сейчас в этой девушке не было и грамма той приветливости и улыбчивости, что всегда встречалась ей в здании братства. От чего Люси сразу забегала по комнате глазами. Ей было не ловко, она кожей чувствовала неприязнь Штраус, что отдавалась по спине неприятным морозцем. — Если тебе ещё надо отдохнуть, то мы тебя оставим, но если честно, лучше не терять времени, чтобы мы могли добраться до следующего города ещё до заката, — блондинка повернулась к окну на лязг метала и посмотрела, как маг письмён вкладывает шпагу за толстый кожаный ремень. — А Бикслоу и Ёла, — жрица запнулась, так и не решившись назвать имя Дреяра, — они с нами не поедут? Когда Джастин покачал головой, девушка досадливо закусила губу. Она совсем по-другому представляла себе их расставание. Хартфелия ведь и попрощаться не успела. Спустив ноги с кровати, сжала пальцами простынь и опустила взгляд на свои колени. В тот жуткий день, Люси поймала себя на мысли, что не хочет расставаться с громовержцами и… с Лексусом. Прикрыв лицо руками, она с силой вдавливала пальцы в свою кожу. Наверное, жрица больна, просто сошла с ума. Ведь только человек с повреждённым рассудком может привязаться к своим похитителям. Может будет и к лучшему, вот так просто уехать. Сорвать грязные бинты с раны, отрывая запёкшуюся корку, и дать ей затянуться самостоятельно. Почувствовав на плече тёплую ладонь, Хартфелия тихо всхлипнула и оторвала руки от лица. Фрид заглянул в кофейные глаза полные слёз и устало вздохнул. — Хочешь побыть одна? — Люси покачала головой и, стерев тыльной стороной ладони мокрые дорожки со своих щёк, под скрип старых пружин поднялась с матраса. — Нет, мы может сразу выдвигаться. Чем раньше поедем, тем быстрее доберёмся, так ведь? — Девушка натянуто улыбнулась и, найдя глазами плащ на кованной спинке кровати, накинула его ткань на свои маленькие плечи. Через некоторое время большие деревянные колёса крытой повозки оставят глубокие борозды на грязевом месиве главной улицы, всё дальше увозя своих пассажиров из деревни.***
Нестерпимая режущая боль в районе правой лопатки волной прошла до груди, заставив Дреяра болезненно скривиться и распахнуть глаза. Мутные очертания неизвестного ему пространства и рядом сидящая незнакомка явно не помогали прояснить путаницу в голове. Лексус оглядел комнату со светлой мебелью, перекрашенной белой глянцевой краской, от которой рябило в глазах, и понял, что находиться в каком-то госпитале. А судя по небольшому количеству коек, в деревенском лазарете или даже в частном доме местной знахарки. Переведя взгляд на достаточно миловидную голубоглазую брюнетку в белом фартуке, которая отставляла в сторону миску с водой и губку, догадался о роде её служебных обязанностей. — Как же хорошо, что вы, наконец, очнулись. — Девушка присела на край больничной кровати и подхватила с маленькой тумбочки чашку, над которой поднимался тёплый пар. Приложив керамический ободок к тонким мужским губам, слегка наклонила кружку, заставляя мага сделать первые глотки горячего отвара. Лексус внимательно изучал незнакомку, пытаясь уловить в ней хоть какие-то знакомые черты. — А я знала, что вы скоро проснётесь. — И почему же? — Сипло спросил громовержец, как только сделал последний глоток. В голове всё было так смутно, что он никак не мог собраться с мыслями. Странный отголосок призрачной боли, что его разбудила пропала почти моментально. Вот только маг совсем не мог припомнить, чтобы в ближайшем прошлом мог получить подобные повреждения. Последнее воспоминание было совсем туманное и слишком резко обрывалось. Его команду отправили в очередной город для зачистки, но происходящие там события упорно не всплывали в голове. — Наверное, это мой особый дар, — игриво заворковала брюнетка, приподнимая Дреяра за плечи и поправляя под ним подушку, — если у нас лечатся такие красивые мужчины, то они всегда приходят в себя именно в мою смену. — Правда, что ли? — Оскалился маг, поняв, что за игру ведёт девушка. — Уже давно пора записать женскую красоту, как универсальное средство от всех болезней. С широкой ухмылкой Лексус наблюдал за действиями шатенки, как она проводила ладонями по его груди, всё ниже спуская тонкую простынь, обводила кубики пресса пальцами, нащупывая тонкие рубцы его старых ранений. — Вы, похоже, великий воин, доблестно защищающий нашу страну от недругов, — девушка скорее не говорила, а сладко напевала каждое слово, что не могло не вызывать довольную улыбку на тонких губах Дреяра, который позабыв о непонятных провалах в памяти, наслаждался не хитроумным кокетством обворожительной помощницы лекарки — уверенна, у каждого из этих шрамов есть своя захватывающая история. — Конечно, но на то, чтобы все их рассказать уйдёт слишком много времени, — хрипло проговорил, прикрывая от удовольствия глаза, когда тонкие пальцы прошлись по тонкой дорожке волос внизу живота, — но если тебе так интересно, то могу про один из них все же рассказать. Он накрыл маленькую ладонь своей рукой и, не открывая глаз, шумно выдохнул, когда почувствовал горячее дыхание шатенки на своих губах. Такая раскрепощённость ему определённо была по вкусу, и громовержец расплылся в совсем довольной ухмылке, ожидая от деревенской девчонки следующие смелые шаги. — Тогда я хочу услышать историю про ваш шрам через левый глаз, уверенна, она будет самой интересной. — Лексус распахнул глаза и резко сел на кровати, чем не слабо напугал девушку. Странные речи помощницы лекарки о неизвестных ему шрамах на его же собственном лице, заставили мага нахмуриться и коснуться пальцами своей щеки, нащупывая борозду молниевидного шрама. Яркие образы и невнятные обрывки воспоминаний, что вспыхивали в его сознании, как маленькие взрывы, лишь сильнее путали Дреяра, заставляя обхватить голову руками и затравленно зарычать. От этих действий шатенка испуганно вскрикнула и понеслась прочь из комнаты, крича что-то невнятное в коридорах лазарета. Лексуса не покидало чувство, будто в его памяти образовалась огромная брешь и что в этом провале он упустил что-то важное. Что-то, что ему нужно вспомнить и как можно быстрее. Помотав головой, маг сполз с кровати на ватные ноги и немного неровной походкой направился на выход, по-прежнему держась за голову, которая казалась вот-вот треснет. Ему нужно найти громовержцев и хоть как-то прояснить всю эту кашу.***
Прикрыв глаза, Люси подставила лицо прохладному потоку вечернего воздуха. Золотые локоны, подхваченные ветром, разлетелись по плечам и защекотали нос, заставив девушку отбросить пряди за спину. Яркие огни города уже освещали маленькую мостовую, которая ей так напоминала Магнолию. Хартфелия чувствовала в груди давящий комок, что свернулся тугим узлом и причинял ноющую боль. Сейчас она ощущала себя на перепутье, словно застрявшая меж двух миров. Причём внутренне жрица понимала, что не принадлежит ни к одному из них. Её старый мир, давно рухнул под натиском Дреяра, а новый она спешно покидает. Застряла по центру, в невесомости, в пустоте. Положив руку на грудь и нащупав тонкую цепочку, обхватила маленькую молнию, перебирая пальцами её резкие грани. Блондинка странная и она сама это понимала, ведь ни один нормальный человек не станет скучать по своим похитителям. А Люси скучала. По шуткам Бикслоу, по разговорам с Эвергрин… по тёплым объятьям мага молний. Закусив губу, девушка жалобно простонала и обхватила лицо руками. Всё же Лексус её сломал. — Вот держи, — услышав позади голос Джастина, блондинка вздрогнула и обернулась, — это ключ от твоей комнаты. Сегодня мы заночуем здесь, а с утра выдвинемся в путь. Так что если всё дальше пойдёт так же, то уже через два дня ты будешь в главном храме. — Спасибо, — тихо прошептала девушка, когда маг вложил в её ладонь небольшой ключ и отвернулся к горизонту, где пропадали последние закатные огни кроваво-красного солнца. Думать, что будет после этого путешествия громовержец не решался. Ведь он всегда был верен Дреяру. За годы их дружбы Джастин совершал тяжкие грехи ради своего лидера, несмываемые. А что теперь? Теперь он отступник, предатель. Ему тошно от себя же самого. Гадко. Фрид пытался успокаивать себя тем, что поступает по совести, но это слабо помогало. Глубоко вздохнув, маг горестно усмехнулся. Что ж, даже если ему будет не суждено вернуться к своей семье, то в аду они всё равно встретятся, в этом сомнения нет, им всем дорога только туда.